Выжившие

Первый разговор с доктором Армандо был… Его, по сути, не было. Зим… Барнс с трудом тогда усидел на месте, после того, как представился. На него неожиданно навалилась паника такой силы, что сердце, с которым никогда раньше не было проблем, по крайней мере, не вызванных препаратами, вдруг застучало так оглушительно громко, что уши заложило. Руки задрожали. Идеальное зрение снайпера засбоило, то укутывая все вокруг в сумрак, то начиная вдруг показывать окружающий мир необычайно ярко и с нереальным подробностями. В ушах нарастал противный писк. Он не сразу понял, что док аккуратно сжал его ладони и негромко приговаривал: — Давай, Джей, дыши. Вдох-выдох. Давай, парень. На счёт — вдох-выдох. Он интуитивно прислушался к чужому мягкому голосу, окутывающему спокойствием и теплотой, подстраивая своё дыхание под чужой счёт. Постепенно удалось успокоиться. — У тебя левая рука очень холодная, — нахмурился Армандо, проверяя зрачки Джеймса, — и слишком твёрдая. Он озадаченно оглядел парня и более внимательно осмотрел означенную руку. Та выглядела странно. Вроде, как живая, но ногти, поры, все это смотрелось как… — Синтетическая кожа? — Армандо нахмурился ещё больше. Брок не упоминал про старые ранения и, тем более, протезы. Барнс кинул отстраненный взгляд на свою левую руку. Протез был с ним так давно, что он уже и не помнил себя без него. Он видел калек, людей, по каким-то причинам, лишившихся конечностей, и был искренне благодарен Левиафану за протез. Он не представлял себя таким вот инвалидом. И не знал, как другие люди могли справиться с такой потерей. — Это протез, — внешне равнодушно кивнул Барнс. Искусственная кожа при лечении использовалась с семидесятых годов, ей на смену в двухтысячных пришла синтетическая, оказавшаяся куда менее затратной в массовом использовании. И, главное, более удобной при использовании. Левиафан не слишком заморачивался маскировкой протеза при миссиях Оружия — кожаной перчатки было достаточно, а сам Зимний в те годы толком себя не осознавал даже как винтовку с глазами. Потому и мнения на этот счёт не имел никакого. Организация считала по-другому. Гидра привыкла к почти параноидальной безопасности, а такую яркую примету у собственного Оружия она не могла обойти вниманием. Вначале Зимний носил осточертевшую перчатку, но в ней было неудобно обращаться с винтовкой. Предшественнику Куратора было плевать на неудобства «советского киборга», и Зимний не раз огребал шокерами за то, что заимел свое мнение даже на такую мелочь. Куратор Пирс был намного умнее, он не считал, что Зимний чуть разумней табуретки. Тем более, что от Оружия поначалу довольно многое зависело. Гидра потихоньку выходила из подполья, куда её загнали победители, наращивала связи. Так что от Зимнего многого требовали, но и его нужды Куратор не считал правильным игнорировать. А учёные Организации смогли сделать несколько мировых открытий в протезировании конечностей, пока Зимнему подбирали и подгоняли нужную маскировку. Против таких опытов Зимний не имел ничего против. Ему было даже приятно (в глубине души), что в кои-то веки он смог послужить действительно благой цели, и даже без всяких убийств во имя чего-то там. — Я к нему привык давно, — хмуро буркнул Барнс, сжимая пальцы левой руки в кулак. — А так меньше пялятся. Армандо кивнул, но все равно чувствовал некое напряжение от парня. — У тебя сейчас была паническая атака. Не сильный приступ, но всё же. Расскажешь, с чего она могла начаться? Может, ты о чем-то вспомнил неприятном? Доктор старался не давить на бедолагу, ему и причины особо не нужны были. Главное было раскачать Джеймса на общение, а то он пока только с Лоренцо и доном Винчеццо общается, и то парой-тройкой слов за весь день. — Я… — Барнс вздохнул и покачал головой. Он не знал, как люди говорят о таком. — Командир говорил, что я человек. Говорил, что я уникален. А у меня даже имени не было! Неожиданная вспышка гнева и боли ошеломила самого Барнса, но док остался совершенно невозмутимым. Не в первый раз Армандо сталкивался с бессмысленной человеческой жестокостью. Пусть у самой Сицилии армии как таковой и не было почти, но её граждане никогда не отличались спокойным и мирным характером. Немало сицилийцев служили по контракту в других странах или наемничали. На острове располагались базы Италии и НАТО, но местных среди персонала было мало — не жаловали их почему-то. Зато в самой Италии среди тех же карабинеров или на флоте сицилийцы чувствовали себя как дома. Армандо легко сжал плечо парня в жесте поддержки. — Иногда, на самом деле довольно часто, люди ведут себя с другими людьми совершенно отвратительным образом. — Он вздохнул, — Брок, ты его назвал командиром? Вы давно знакомы с ним? — Да, — кивнул Барнс, — я долго служил как Оружие в одной организации, и он был моим лучшим командиром. — И много их у тебя было всего? — осторожно поинтересовался док. Он не знал, стоило ли ему вообще влезать в такие дебри, от которых за версту несло гостайной. Но и отступить уже не мог. Семья приняла парня, а Брок просил помочь ему. Они все не могли проигнорировать эту просьбу, возможно, последнюю. Армандо знал, что творилось меньше месяца назад в США и молился всем Святым и Мадонне, чтобы Брок оказался не замешан в этом дерьме с ЩитоГидрой. Но, судя по появлению этого парня, молитвы его были тщетны. — У меня было трое Командиров, — задумчиво протянул Барнс и, наконец, выпрямился и сел более свободно, — двое ещё в Союзе. Это было давно, на самом деле. Он нахмурился. Командир отправил его сюда, чтобы ему здесь помогли. Но Барнс внезапно осознал, как все эти люди рискуют. Да, он хорошо почистил следы, а неразбериха в Вашингтоне помогла многим агентам Организации притвориться мёртвыми и сбежать, залечь на дно. Это Барнс знал точно, так как сам едва не столкнулся с парой таких беглецов на пирсе Филадельфии, когда искал корабль, способный взять его на борт. От агентов он тогда укрылся и даже убивать не стал. Зимнему концепция мести в принципе была чужда, он срывался только от действий умников в халатах, возомнивших себя богами. А эти парни были обычными полевыми агентами, которых Зимний и видел-то пару раз всего на базах Организации. Сейчас, в покое и безопасности, Барнс, уже переставший быть Зимним, думал, что ненависти к Гидре у него все равно нет. Даже к Левиафану, ещё до Войны от неё отделившемуся, нет. Зимний был защитной реакцией мозга на сильный и продолжительный стресс. Он не являлся самостоятельной субличностью. Всё это Барнс постепенно узнавал и осознавал из бесплатных форумов и онлайн-консультаций с психологами. Даже завёл себе тетрадку, в которую тщательно записывал всё, что имело для него значение: от постепенно возвращающихся воспоминаний до тренинг-формул. Барнс устало повёл плечами и посмотрел на доктора. Тот пытается ему помочь. Как и дон Винчеццо, ворчащий, что Барнс толком не ест. Как шумный улыбчивый Лоренцо, тормошащий его и помогающий найти точки соприкосновения с окружающими людьми. Как Командир и его люди. Барнс знал, что Командир идейный и искренне верит в возможность навести порядок в мире с помощью Гидры. Но это вовсе не мешало Командиру быть человеком. Он заботился о своих людях, прикрывая их, если требовалось. Всегда учитывал их интересы. Он и о Зимнем заботился. Не боялся спорить с самим Куратором, который держал все американские и несколько заокеанских филиалов Организации за глотку, не позволяя усомниться в своей власти. И он же подготовил для подопечного пути отхода и более-менее легальную легенду пребывания здесь. Так что да, Брок Рамлоу был его лучшим командиром. Предыдущие использовали его как винтовку, обнуляя после каждой миссии и оставляя только остов в виде навыков и рефлексов. Только после передачи в Штаты Зимнего перестали обнулять с такой частотой. Ещё предыдущий Куратор счёл это нецелесообразным и экономически затратным. Как и долгие периоды в криозаморозке. Как правило, в ней он бывал редко и либо при серьёзных ранениях, либо в связи с долгим отсутствием миссий. Через несколько лет Глава Гидры сменился. Куратор Пирс, ознакомившись с Оружием Организации, посчитал нерентабельным заморозку. С огромным опытом Зимнего тому не было равных в обучении новобранцев. Так что Зимний приносил Организации пользу ещё и как военный инструктор и тренер на постоянной основе. Это было в сотни раз лучше крио. — Думаю, на сегодня достаточно, — Барнс посмотрел на доктора, давая понять, что пока не готов к личным откровениям. Армандо кивнул, не став настаивать. Но заметил: — Ты очень быстро восстанавливаешься. Это, конечно, хорошо, но могут всплыть и непредвиденные проблемы. Если будет совсем туго, звони, — он протянул Джеймсу визитку со своим номером. — Или можешь звонить просто так. Даже если хочешь просто прогуляться. Барнс кивнул, аккуратно убирая визитку в карман. — Я работаю с психологами через интернет, — поделился он, — там много хороших советов. — Вот и отлично, — хлопнул его по плечу док и предложил, улыбаясь, — сходим в кафе? Уже совсем поздно и ужин мы точно дома пропустили. — Да, можно, — согласился Барнс. От гражданских он и при службе в Организации не шарахался, а сейчас и подавно. Тем более, что здесь, в маленьком и тихом городке, ему было невероятно спокойно. Командир знал, куда его стоило отправить.