#сталкер

Тэхён… не здесь. Он слушает комментарии сценариста и попытки объяснить состояние Тэёна на момент третьей серии. Кивает в ответ, что-то говорит, улыбается и задумчиво мычит, но его сознание далеко. В субботе, когда Чонгук его выебал. Тело до сих пор хранит на себе отпечатки ударов: на шее словно ожоги горят следы от подушечек пальцев; между ягодиц всё зудит от пустоты; соски торчат, провоцируя, чтобы их сжали и выкрутили, а член… Яйца то и дело наливаются спермой, и Тэхёну чаще обычного приходится уходить в туалет, чтобы подрочить. Иначе вообще не получается сосредоточиться на роли. Роль человека, который одержим незнакомцем. Прям как Тэхён одержим Чонгуком. — …поэтому важно показать вот это состояние погружения, — госпожа Им разливается соловьём, экспрессивно размахивает руками, то и дело повышая голос, — знаете, дисбаланс нормального и ненормального. Когда чувство настолько захватывает, что уже становится плевать на социальные нормы, мнение окружающих. На всё. Ведь существует только один человек мире. Такое… туннельное зрение! Тэхён знает. Даже слишком хорошо знает. Он выискивает в толпе Чонгука, совершенно не представляя, какой будет их первая встреча после выходных. Карты вскрыты? Или нет? Они будут притворяться, что ничего не было? Или улучат момент и скроются в темноте гримёрки, чтобы поцеловаться? Потрахаться? Тэхён не против быть выебанным до дрожи в коленях. В груди всё сжимается от напряжения и томительного ожидания. Это похоже на наказание, но только за что? Тэхён напялил повязку, да, но ведь голос не изменить. Они оба теперь достаточно близки — настолько, насколько мечтали с первого письма. Между ними больше нет прослойки из недоговорок, недомолвок и недопонимания. Но почему Тэхён боится? — Вы поняли? — Да, — Тэхён отвечает госпоже Им быстро, даже не задумываясь. Что бы там ему ни надо было понять, сыграть одержимого человека он уже, пожалуй, сможет. Чонгуку всё ещё больше подошла бы эта роль, но неважно. Цель этой дорамы для них в другом. — Спасибо, госпожа Им, за разъяснения. — Всегда рада помочь вам, Тэхён-щи, — маленькая женская ладошка опускается Тэхёну на предплечье, нежно сжимая, — если вам будет нужна более личная консультация, то вам надо просто пригласить меня, например, на ужин. Я не откажу. Что? — Думаю, в этом нет необходимости, — Тэхён фальшиво улыбается, ненавязчиво отстраняясь, — ваш сценарий написан достаточно хорошо, чтобы не возникало сомнений в мотивах и поведении персонажей. Вы прекрасно постарались. — Ах, ну что вы, — госпожа Им смущённо рдеет, наигранно отмахиваясь от комплимента, но добавить что-то ещё не успевает. Тэхён замечает тёмную макушку Чонгука, поэтому, извинившись, отходит. Будет ли подозрительно, если он поздоровается первым? За все недели съёмок это произойдёт впервые. Тэхён обычно убегает, ускользает и не ищет общения. В отличие от Чонгука. Становится намного понятней почему. Его приручали. С двух сторон. Как Джей, Чонгук показывал тёмную, неправильную и манящую сторону. Как Чонгук, он сближался на социальном уровне. И теперь обе эти половинки схлестнулись, склеились, соединились. Все недомолвки, странное поведение Чонгука теперь не нуждаются в объяснении. И ощущаются ещё более очаровательными. Тэхёна не легко купить вниманием, но вот таким — правильно дозированным, отмеренным с идеальной точностью… Его поклонник так старался. Узнал его, подобрал правильный ключик, нашёл именно те слова, которые Тэхён хотел услышать. Дырочка невольно сжимается вокруг пустоты, мечтая вновь быть наполненной. — О, Тэхён, — Чонгук не заставляет его заводить разговор первым, умело оставляя это право за собой, — как прошли выходные? Он спрашивает и улыбается. Легко, будто это самый обычный для них вопрос. Тэхён застывает на месте, словно врезается в невидимую стену. Вот как? Чонгук-Джей не останется с ним не только на ночь, но и на день? До тех пор, пока между ними будет повязка, игра продолжится? И кто же должен сдаться первым? Тэхёна охватывает азарт. — Превосходно, — он убирает одну ладонь в карман брюк, нервно сжимая в кулак, — встретился с давним знакомым. — Хорошо посидели? — Чонгук наклоняет голову набок, позволяя игривой улыбке мелькнуть на губах. Он спрашивает с таким искренним интересом и невинностью, что Тэхён на одно мгновение теряется. Некстати в голове всплывает озвученный голосом Чонгука вопрос: «Тебе хотелось, чтобы это был я?». Не может же быть… глупость какая. Это был голос Чонгука. Он пришёл, когда Тэхён его позвал. Пусть повязка не давала увидеть, но… взгляд Тэхёна стремительно опускается на большие и крепкие ладони — такие, которые могли бы шлёпать по бёдрам и члену. Его Джей — это Чон Чонгук. Тэхёну не стоит сомневаться и поддаваться на откровенную манипулятивную провокацию. Просто кое-кто бесится, что не получилось сорвать все маски в один миг. Да. Именно так. Верно? — Да, мы отлично провели время, — спохватившись, что пауза затягивается, отвечает Тэхён, — думаю, что буду теперь чаще с ним встречаться. Это… особенное знакомство. — Вот как? — Чонгук выгибает точёную бровь, и его тёмные глаза опасно блестят, выдавая потаённое желание. Чёрный, способный сжечь душу огонь заманчиво притягивает к себе внимание. Тэхён, подобно мотыльку, тянется к этому запретному, однозначно опасному и совершенно неправильному. — И что в нём такого особенного? Тэхён насилу унимает дрожь в пальцах. Внутри всё кипит от желания наорать на Чонгука: какого чёрта он играет с ним? И жаждой продолжать игру. Они балансируют на острие лезвия, пытаясь не упасть, но и не хватаются за руки, чтобы удержать другого. Сейчас бы… а, собственно, что? Спрятаться в гримёрке? Подсобке? Торопливо потрахаться и разойтись? Тэхён моментально успокаивается, осознавая, что это не про них с Джеем. Не про них с Чонгуком. И с одним, и со вторым они кружат, но не сближаются. И вот так легко сломать выстраиваемую месяцами стену таинственности означает нарушить ход судьбы. — Он меня понимает, — Тэхён невозмутимо пожимает плечами. Ему больше не нужно подбирать слова, ведь самое главное — быть честным. И смотреть, как на эту честность реагирует Чонгук. Его поведение тоже поменялось. Или теперь просто известно, куда смотреть? — Предугадывает мои желания, знает, чего я хочу, даже не спрашивая. У меня такое ощущение, что мы с ним знакомы много лет, хотя на самом деле прошла всего пара месяцев. — Звучит так, словно вы встречаетесь, — Чонгук хмыкает, — обычно так девушки говорят о своих парнях. — Видимо, у тебя не было настолько близких друзей. — Возможно. Их взгляды пересекаются. Медовые глаза Тэхёна и обсидиановые Чонгука. Вокруг шумит стафф, дополняя сцену для съёмки последними деталями и настраивая свет — сценаристке всё время что-то не нравится. И хорошо, что госпожа Им продолжает возмущаться и упиваться своей властью, потому что это даёт им время. Даже если они не тратят его на разговоры. Чонгук поднимает уголок рта вверх, сощуриваясь — Тэхён скользит кончиком языка по губам. Если бы они могли обмениваться мыслями, то какие бы те были? Порочные. Тёмные. С обстановкой из квартиры Тэхёна и звуком щелчка чемодана Чонгука. С плёткой, шлепками кожи о кожу и стонами. Протяжными, бархатными, сбивающими дыхание. Эта фантазия впечатывается в Тэхёна настолько, что он чувствует, как в штанах дёргается член. Кинув оценивающий взгляд на зону съёмки, он понимает, что в запасе есть ещё несколько минут. Может быть, около десяти? Этого более чем достаточно, чтобы сбросить напряжение под кожей перед ролью. — Встретимся на площадке, — Тэхён не смущается, но отводит взгляд в сторону, — надо проветрить голову. Чонгук ничего не отвечает, провожая его в сторону туалета прожигающим взглядом. По-джеевски острым, пронизывающим рёбра и попадающим прямо в сердце. Тэхён судорожно сглатывает, стискивает ладонь в кулак и старается не позволять себе торопиться. Он должен двигаться естественно, непринуждённо. Так, как человек, который просто идёт отлить. Может немного прибавить шагу? Уже поздно, потому что он открывает дверь. Сегодня съёмка проходит на квартире в лофтовом стиле. В основной зоне настраивают декорации, они с Чонгуком стояли как раз перед ней, а ванная комната, совмещённая с санузлом, находится в пяти шагах. Тэхён считал. Он щёлкает задвижкой и опускает ладонь на член поверх ткани брюк. Не массирует, никак не двигается, просто касается горячего ствола, привыкая к ощущению. Прижимается спиной к двери, стукаясь о неё головой, и шумно выдыхает. Тихо. Ему так тихо, что не хватает шума в ушах. Прикрывает глаза, вспоминая туалет ресторана, и позабавленно думает: «Так будет всегда?» С другой стороны двери кто-то прижимается. Шорох достаточно отчётливый, чтобы нельзя было не обратить на это внимание. — Чонгук? — Ты ждёшь кого-то другого? — как он это говорит? Чонгук же находится на открытом пространстве, под прицелом мелькающих любопытных глаз стаффа. Это так неловко, что возбуждение растекается под кожей с большей силой. Пальцы импульсивно сдавливают член, прежде чем потянуться к молнии. Он дёргает собачку вниз и одновременно с этим в кармане вибрирует телефон. Unknown number: где находится твоя рука? на члене? о, не сомневаюсь, что такая ненасытная шлюшка как ты закрылась в туалете чтобы подрочить расскажи мне, о чём ты думаешь? Тэхён обхватывает ствол ладонью и плавно ведёт от основания к головке. Он обычно делает всё быстро — пара умелых движений под правильным углом, и вот сперма уже стекает вместе с водой по сливу. Чонгук… Чонгук не позволит пойти привычным путём. Unknown number: тц тц молчат только плохие детки мне нужны твои слова, тён-и, давай же никто не услышит только я Рот уже распахивается, чтобы подчиниться, но Тэхён прикусывает кончик языка. Нет. Это… вот это — действительно опасно. Он не готов так рисковать, находясь тут в одиночестве без возможности увидеть, что происходит за дверью. А что, если Чонгука отвлекут? А что, если к нему кто-то подойдёт? И все услышат не только его стоны, но и слова. Что бы Тэхён мог сказать? Пальцы дрожаще обласкивают головку, пока в голове мелькают варианты. Он бы заскулил. Начал бы умолять, чтобы Чонгук зашёл внутрь и подрочил ему. Отсосал? А может, ещё больше — выебал пальцами? Колени подкашиваются от желания, но Тэхён насильно удерживает себя в ровном положении. Ему нельзя портить костюм, иначе нуна из стаффа опять разворчится, чем обратит на него внимание всех остальных. Тэхёну нужно внимание только Джея. Чонгука. Его руки на теле, на члене, в заднице. Его грубость, ненасытность и властность. Его умение ставить Тэхён на место, указывать, где именно должна находиться такая ничтожная шлюха, как он. Ладонь неистово двигается в такт мыслям, торопливо выдаивая ствол. Яйца дёргаются, переполненные спермой так, как никогда не были в подростковом возрасте. Он слишком сильно хочет секса. Unknown number: ты такой трусишка никто бы не узнал только я или ты мне не веришь? Тэхён верит, но беспокоится намного больше. Может быть, потом, спустя время, он сможет беспрекословно подчиняться, отдаваясь по первому же слову, но сейчас… только на его территории и на его условиях. Он резко ведёт ладонью вдоль ствола, стискивая пальцы в кольцо под уздечкой, и пружинисто отталкивается от двери. Крышка унитаза открыта, поэтому остаётся только направить член и кончить. Обычное механическое действие, далёкое от оргазма в субботу. Шумно выдохнув и справившись с секундным головокружением, Тэхён приводит себя в порядок. Моет руки, брызгает на лицо и смотрит в зеркало. Взгляд шальной, поплывший, но макияж и причёска в порядке. Ничего подозрительного. Единственный, кто сможет разглядеть больше остальных, — это Чонгук. Но и эта заминка произошла именно из-за него. Тэхён толкает дверь, ожидая встретить сопротивление, но снаружи пусто. — Тэхён-щи! — кричит кто-то со стороны съёмочной площадки. — Только вас и ждём! Он с удивлением оглядывается и видит Чонгука сидящим за одним из кресел для стаффа. Тот хмуро читает сценарий, словно не стоял, подпирая спиной дверь, и не слал сообщения. Тэхён нервно дёргается. Такие игры вызывают в нём сплошную тревожность.

─────◉─────

Как сорок минут серии можно снимать настолько долго? У Тэхёна все дни сливаются в один, потому что не различить, где день, а где ночь. Часть сцен приходится как раз на позднее или невероятно раннее время суток. Он не высыпается. Они не высыпаются, хоть по Чонгуку и не скажешь, но тот тоже злится. Ведь Тэхён его больше к себе не приглашал. Ему хочется повторения игры. Хочется быть связанным и грубо выебанным, хочется скулить от глубокого проникновения и, самое главное, хочется, чтобы ладонь плотно сжимала шею. Не так уж и сложно реализовать все эти мечты, но Тэхён выжидает. Продолжает передёргивать в туалете под сообщения Чонгука и ускользать от встреч. Письма давно уходят на второй план, хотя время от времени Тэхён их и перечитывает, а подарки перебирает и сортирует по датам появления. Теперь, когда он имеет возможность взаимодействовать с Чонгуком напрямую, любые иные способы коммуникации теряют смысл. Кроме сообщений. Те пестрят злостью, возбуждением, щемящей похотью, невообразимым способом смешивающейся с нежностью. Чонгук может написать: «готов швырнуть тебя в стену и отхлестать розгами за такое дрянное поведение» И тут же добавить: «моя сладкая шлюшка ведь хочет получить член? тебе надо просто позвать меня, тён-и, чего ты медлишь?» Тэхён не медлит. Он выжидает, когда злость достигнет своего предела и вырвется на свободу. Обрушится на него, подобно шторму, и разрушит. Но, кажется, он слишком недооценивает выдержку Чонгука. — Вы виделись? — у них небольшой перерыв между сценами. Сейчас отвратительные четыре утра, и Тэхён пьёт мерзкий кофе, потому что не любит энергетики намного сильнее, а проснуться надо. В глазах, как и в окрестности, туман, а на душе мерзкое ощущение слякоти. Персонаж Чонгука находится в поисках покоя и тишины, а персонаж Тэхёна, ведомый стремлением рисовать, выбирается именно на эту полянку в парке. Неудивительно, что они пересекутся, потому что сталкер идёт сюда намеренно, зная, что это одно из любимых мест его жертвы. Просто он не ожидал, что ему так повезёт. — С кем? — С твоим особенным другом, — Чонгук зевает до хруста челюсти, а заметив вопросительный взгляд Тэхёна, добавляет: — Ты впервые рассказал про кого-то из своего окружения. Стало интересно. — Нет, не виделись. Ты же знаешь. — Знаю? — Чонгук недоумённо склоняет голову набок, и Тэхён понимает, что из них двоих именно у него слабая выдержка. Потому что хочется закричать. Но вместо этого он делает глубокий вдох-выдох, глоток кофе и поправляется: — Мы третий день не можем снять эту чёртову сцену, потому что я плох в портретах. Всё моё время занимают тренировки по рисованию, сон и съёмки. Как тут можно встретиться? — Ах, ты об этом, — Чонгук покачивает головой из стороны в сторону, задумчиво покусывая нижнюю губу. Таким он выглядит чертовски уютно. В домашней, немного потрёпанной одежде, в помятых кроссовках и карандашом за ухом. Джию пришёл на эту полянку сразу как проснулся — по сценарию его дом находится неподалёку. И он надеялся, что никого не встретит в такую рань. Он в целом и не встретил, потому что Тэён впервые наблюдал за кем-то исподтишка. — А ты записался на курсы по рисованию? Или сам? — Чонгук спрашивает так, словно не знает. Словно не его камеры расставлены по квартире и не его глаза следят с внимательностью преследователя. — Сам. — Тц, ну это может быть не очень продуктивно, — Чонгук залпом допивает свой кофе и рывком поднимается с места, — покажи, как ты рисуешь. Дам тебе пару быстрых советов. — Бесплатно? — Тэхён, не сдержавшись, толкается языком в щёку. — У нас же одно дело, Тэхён-а, — Чонгук будто не понимает намёк, будто он невинный мальчишка, который хочет помочь кумиру, — счастьем будет уже то, что мы завершим эту чёртову сцену. Где тут мольберт? Чонгук отправляется на поиски реквизита, пока Тэхён отчаянно вздыхает. И так всё время. Они общаются. Нормально общаются, как старые друзья. Не переходят границы, не спорят и не ссорятся. Даже вся команда дорамы смотрит на них затаив дыхание, боясь спугнуть этот мир. Не то чтобы они враждовали… просто Тэхён избегал сближения. А теперь он ищет. И Чонгук даёт. Но не то, что Тэхёну надо. — Итак, покажи, как ты начинаешь, — Чонгук ставит мольберт, устанавливает доску с прижатой к нему бумагой и отходит в сторону, освобождая место, — мне каждый раз не видно, как ты рисуешь, ведь ты рисуешь меня. Поэтому действуй. Тэхён неумело хватает протянутый карандаш. Он осматривается, выбирая себе жертву… а зачем? Чонгук стоит сбоку, конечно, но его черты лица уже въелись в подсознание. Он вытягивает руку, обозначает круг для головы, расчерчивает центральную линию, линию для глаз, лба, рта… — Я понял, в чём дело, — Чонгук хмыкает, — ты всё делаешь правильно, но так будешь рисовать вечность. Тебе нужен набросок. Вот, смотри. Чонгук без спроса прижимается к нему со спины. Он немного выше и шире. Плотнее. Обхватывает своей ладонью пальцы Тэхёна с карандашом и управляет. Вместо академического подхода показывая, как создавать иллюзию рисунка. Надавливает на место перехода лба в глаз — получается очень чёткая и жирная линия. Яркая. Действительно сразу же делающая бесформенное лицо похожим на чужие черты. Пока не ясно, какие, но… Ладонь Чонгука ведёт пальцы Тэхёна дальше. Обозначает ресницы, кончик носа, кусочек губ. Не весь контур, а только самые бросающиеся в глаза детали. Тэхён задерживает дыхание, не упуская момента, когда вторая рука Чонгука опускается ему на талию, сжимая, а шею обжигает горячее дыхание. Слишком близко. Так близко, как не должны быть Чонгук и Тэхён, но как могут Джей и Тэхён. Граница постепенно смывается, создавая плавный переход. Примерно такой же, какой получается на портрете. Мягкая штриховка создает объём спутанных волос, тень под скулами, челюстью и… Это портрет не Чонгука. — Это… — Не себя же мне рисовать, в самом деле, — Чонгук хмыкает, отстраняясь. Они теперь оба смотрят на набросок сонного лица Тэхёна в эти почти пять утра. — Думаю, ты понял принцип? — Да, — Тэхён сцепляет пальцы в замок, обдумывая свои дальнейшие действия. В голове бьётся рискованная мысль, но до того соблазнительная, что хочется попробовать. — Мне предстоит дальше рисовать ещё больше. Может, ты дашь мне пару приватных занятий? — Что насчёт этих выходных? — Чонгук предлагает так, словно только и ждал просьбы, а хмыкнув, уточняет: — Или ты захочешь встретиться со своим особенным другом? Это могла бы быть ревность, не знай они оба, что речь о Чонгуке. Просто кому-то неймётся, но Тэхён знает, что ответить. — А кто сказал, что занятия с тобой помешают мне с ним встретиться? Опасный блеск глаз Чонгука манит продолжить играть, но для начала… для начала Тэхён хочет небольшого тайм-аута, чтобы получить разрядку. Он изголодался.