#сталкер

Бельё ощущается. Края трусиков не трут, не давят, член не сжимается как в тисках, нет. Они подходят идеально, насколько могут женские трусики подходить мужчине, но Тэхён остро ощущает их. В каждом своём шаге, когда стоит, сидит или просто двигается из стороны в сторону, осматриваясь. Они просто есть, и от этого чувства избавиться невозможно. Кажется, что Джей проник в часть несчастного элемента одежды и незримо присутствует рядом каждую секунду. Словно это не бельё стискивает его между ног, а крепкая и сильная рука. Тэхён готов захныкать. От возбуждения, острого чувства неудовлетворения и одиночества. Он один сидит в прекрасном зале «Singularity», удерживает пальцами тонкую ножку бокала вина, слушает живые выступления джазовых исполнителей, но не может насладиться моментом. Ему не хватает Джея. Его взгляда, присутствия, навязчивого внимания. Нет даже полюбившегося цветка. Есть только столик на двоих, блюда на двоих и одинокий Ким Тэхён. Он перепутал время? Ошибся столиком? Неправильно оделся? Тэхён делает крошечный глоток вина, прокатывая вкус на языке. Музыка его не трогает — она, безусловно, идеальная, лучшая в своём роде, одна из любимых композиций, но хочется иного. Жаркого дыхания на шее, руки, скользящие под брюки, под края белья, трогающие его совершенно неправильно и дерзко. Мог бы Джей опуститься на колени под таким удобным столиком и отсосать? Тэхёна прошибает током от столь развратных мыслей. — Вам письмо и подарок, — официант приносит на подносе всего две вещи: поставленную на конверт коробочку, — есть пожелания по заказу? — Спасибо, но нет, — Тэхён колеблется всего мгновение, прежде чем спокойно уточнить, — разве у меня не должно быть вазы с цветком? — Да, приношу свои извинения, — официант кланяется, смущаясь, — ваза пошла трещиной, и к моменту, когда это было замечено, цветок завял. Мне пришлось его убрать. Значит, это не решение Джея. Облегчение приятными волнами захлёстывает его. Тэхён слабо улыбается, чтобы успокоить разволновавшегося официанта. — Всё нормально, просто удивился. Спасибо, — он берёт коробочку и письмо, — если мне что-то понадобится, я дам знать. Поклонившись ещё раз, официант уходит, тактично оставляя Тэхёна в одиночестве. Из-за стоящих двух комплектов еды складывается ощущение, что его спутник просто отошёл в туалет и вот-вот вернётся, чтобы завести интересный разговор о музыке. Джей разбирается в ней? Или он больше предпочитает картины? Может быть, его интересы вообще находятся в другой плоскости. Тэхёну хочется узнать о нём больше, намного больше, впустить в свою жизнь, запомнить. Полюбить. Тэхён разворачивает письмо, оно длиннее чем обычно, и тут даже есть маленькие рисуночки: в верхнем углу цветок, набросок их цветка, а под ровными аккуратными строчками — его портрет. Тэхён ошарашенно смотрит, как идеально Джей угадал настроение: не профиль, видны ресницы с другой стороны лица, но очень близко к нему; мягкие тени под копной волос, откинутая от носа, под губой; рот слегка приоткрыт, словно он отвечает на какой-то вопрос. Таким Джей видит его на свидании? Таким он видит его сейчас? Острый, подобный выстрелу взгляд появляется между лопаток. Тэхён сдерживает желание обернуться, поискать смотрящего, может быть, увидеть тёмный силуэт, улыбнуться ему, кивнуть как старому другу. Взгляд перемещается, плавно и осторожно скользит на плечо, обжигает открытую шею, задевает мочку уха. Джей бы прикоснулся в этом месте влажным поцелуем? Тэхён приоткрывает рот, выдыхая горячий воздух. Ему вмиг становится жарко, и рисунок обретает иной смысл: не говорит — стонет. «О чём люди обычно говорят на свиданиях, Тён-и? Наверное, о себе. Я не могу спросить, что тебе хотелось узнать, но… что-то о детстве? О школе? О юности? Я теряюсь, малыш, прости. Ты же не против, что я называю тебя «малыш»? Сейчас на тебе очаровательные трусики, и я не могу не думать, как замечательно быть ими: касаться твоей кожи, обхватывать бёдра, оставлять метки. Почти уверен, что ты тоже думаешь обо мне в таком ключе. Я многое понимаю, малыш. Слишком многое» Тэхён крупно вздрагивает, когда читает свои мысли, написанные чужим почерком. Джей удивляет проницательностью, тонким, незримым умением уловить саму суть. Кажется, что он проник в мозг Тэхёна и осел там, расположившись с максимальным удобством. Как у себя дома. Тэхён — его дом? «Люблю честность. Искренность. Во всём, пожалуй? Иногда мне нравится представлять, как ты реагируешь на мои касания, поцелуи, как выгибаешься, раздвигая ноги. Всё на свете отдал бы, чтобы прикоснуться ещё раз. О. Об этом, думаю, тебе будет интересно узнать. Не то чтобы я скрываюсь, малыш, пойми меня, пожалуйста. Я говорю о честности, но не говорю своего имени, не встречаюсь напрямую. Не воспринимай это как двойные стандарты или лицемерие. Ты — актёр. Ты — достояние миллионов, гордость Кореи. К тебе так просто не подойти, не заговорить о погоде, не сделать комплимент, ожидая, что ты поймёшь его превратно. И, конечно же, мы оба мужчины. Люблю прогрессивное общество, но как жаль, что оно есть везде, кроме Кореи» Тэхён… может это понять. Он откладывает письмо, чтобы переварить мысли, обдумать ту часть, что прочитал, сделать глоток вина. Джей пишет о прикосновениях, об их прикосновениях. Значит, они встречались раньше, до того, как всё это началось. Даже желая вспомнить, Тэхён не может. Он не знает ни внешности, ни имени, ни обстоятельств. Встреч было так много. Интервью, фанмиты, случайные просьбы дать автограф в ресторанах, на парковках, в самолёте… Тэхён может перечислять бесконечно, и каждый раз это будут разные люди. Как ему понять, который из них Джей? Было ли что-то необычное в его внешности? Может, отталкивающее, пугающее? У него есть шрам или родимое пятно на всё лицо? Он полненький или низкий? У него кривые зубы? Отсутствие красоты несложно принять, когда есть нечто иное. Тайное желание между ними, похоть, схожесть интересов. Подарки и ухаживание. Тэхёну почти всё равно, как выглядит Джей, но он не может отделаться от противной, гадливой мысли, что на самом деле важно. Важно, чтобы Джей был под стать ему. Ухоженный. Яркий. Смелый. Сталкеры не такие, да? Они скрываются за преследованием, чтобы не выдать своего внешнего уродства. Тэхён почти неохотно возвращается к письму. «Прикосновения, да. Я слишком отвлекаюсь, представляя, что это диалог: додумываю твои ответы, подстраиваюсь под возможные вопросы. Если бы я писал книгу, то это было бы так: — Так значит, мы виделись? — ты бы кокетливо склонил голову набок, позволяя прядкам вьющихся волос скользнуть по шее. — И как это было, когда? — Случайная встреча, — я бы улыбнулся, тепло, немного застенчиво, — ты проходил мимо ювелирного магазина и решил, что сегодня день для покупки нового кольца. Я уже был там, выбирал подарок другу. — Вот как? — ты бы заинтересовался этим, да? Наклонился бы ко мне, задержал на мгновение дыхание, прикрыл глаза, вспоминая, а может, представляя, дорисовывая картинку нашей встречи. Хочу видеть, как расширяются твои зрачки при взгляде на меня. — И мы говорили? — Ты дал мне совет, — в этот момент я показал бы тебе кольцо. То самое, что ты посоветовал купить, когда взял мою ладонь и придирчиво осмотрел пальцы. Я помню этот момент так, словно он был вчера, сегодня, секунду назад. Твои руки такие тёплые и нежные, без грубых мозолей, без заусенца на ногтях. Они такие идеальные, что я в тот же момент захотел взять их в рот. — Ты дал мне совет, и я влюбился. Если бы я писал книгу, в ней был бы счастливый финал, малыш. А вот в жизни… в жизни финал зависит только от нас» Тэхён замирает. Их встреча… настолько короткая и обыденная… Это правда? Они правда так встретились? Хочется обернуться в сторону всё ещё не исчезнувшего взгляда, но теперь Тэхён боится. Боится дать своей реакцией ответ, который Джей прочитает правильно, которым воспользуется, чтобы… чтобы что? Что нужно дать Джею, чтобы тот подошёл? Или их маленькая игра в прятки — это теперь немного больше, чем просто отношения «сталкер и его жертва»? Тэхёну хочется думать, что да. Они становятся ближе, узнают друг друга, может быть, не совсем правильно, не совсем современно, но кто говорит, что надо действовать по правилам социума? Они мужчины. Мужчины, которые признаются друг другу. В чём? В откровенных, пошлых желаниях, которые могут испортить жизнь им обоим. Если журналисты узнают, если сталкер — это всего лишь просто ход для получения информации… Нет. Тэхён не верит, что можно так естественно врать, так признаваться в желании оттрахать его до стонов, криков, взять на постели, взять в сознании. Тэхён не верит, что это лишь игра в прятки. Может быть, так было поначалу, но теперь это нечто большее. Он прикасается ладонью к быстро стучащему сердцу и читает дальше, не в силах оторваться от ровного милого почерка. От строчек, которые раскрывают личность его Джея. «Мы познакомимся. Я обещаю тебе, малыш, мы познакомимся, и ты поймёшь, что это я. Но пока что… Пока что мне надо ещё немного времени. Письмо получилось даже романтичным. Я его сейчас перечитал, но я не могу иначе, когда думаю о нашем общении, о нашей встрече. Напоследок у меня есть просьба. Та коробочка, официант скажет, что это подарок, и это действительно подарок. Только от тебя — мне. Ты же надел те славные маленькие трусики? Думаю, ответ «да». Поэтому сейчас, спустя несколько мгновений после того, как ты придёшь в себя, встань с этого удобного кресла, пройди в туалет, закройся на засов и сними их. Расстегни пояс на брюках, пуговку, молнию, спусти штаны на пол — они помнутся, я знаю, что эта ткань очень требовательная к движениям, но ради меня, пожалуйста. И потом, когда на тебе останется только рубашка, туфли, носки и эти милые трусики с бантиком, сними их. Я будто наяву представляю, как ты, краснея и возбуждаясь, стягиваешь бельё по ногам. Вижу, как сминается кожа, как она покрывается мурашками, как ты стараешься не смотреть на красную от возбуждения головку члена. Если ты решишь спустить пар, хах, и оставить мне ещё один подарок, я буду счастлив. Счастливее всех на свете. Просто передай коробочку официанту и скажи, что её надо вернуть отправителю. Я предупредил о таком варианте. Если ты так сделаешь, это будет твоим ответом мне. Как далеко ты готов зайти, Тён-и? Навеки твой. JK» У Джея определённо есть дар заставлять Тэхёна замирать. Переосмысливать написанное, сказанное, прочитанное. В штанах в один момент становится чертовски тесно, и, если бы не положение сидя, все могли бы лицезреть стояк Ким Тэхёна. Он должен сделать… Джей просит… Если трусики были развратным подарком, но вполне понятным, то сейчас… Тэхён шумно втягивает воздух через нос и с клацающим звуком захлопывает рот. Он перечитывает последние строчки письма, пытается осознать, что это не шутка, не видение, не мираж, не плод его воображения. Стал бы Тэхён такое представлять? То, как он кончает на женские трусики и отправляет их в подарок своему поклоннику? Ответ очень прост: он даже не думал, что кому-то может такое понравиться. На какое-то мгновение он пытается представить, что такое присылает ему Джей. Тэхён ожидает отвращения, может быть, брезгливости, но неожиданно только смущается. В фантазии это кажется странным, совершенно не милым, похабным, пошлым, но не ужасным.

«…спустя несколько мгновений после того, как ты придёшь в себя, встань с этого удобного кресла, пройди в туалет, закройся на засов и сними их…»

Снять. Снять и остаться только в брюках, чувствовать, как шёлковая ткань холодит член, вялый после разрядки, но готовый вновь встать. Тэхён хочет оказаться в том будущем, когда всё уже случилось и ему надо только отправиться домой, но одновременно он хочет испытать это. Насколько ему понравится? Насколько Джею понравится? Будут ли они повторять это? Тэхён механически складывает письмо и убирает его в конверт. Он проводит пальцами по уголку, наслаждается ощущением шершавой бумаги, пытается осознать, что скрывается в нём. Верить сложно, но строчки, написанные, не придуманные, крепко въелись в подкорку сознания. Тэхён переключается, убеждает себя, что это всего лишь роль. Одна из множества. Роль, где он должен вести себя так, как ему приказывают. Взгляд никуда не исчезает, наоборот — он становится более внимательным, выжидающим. Тэхён одним глотком допивает вино, потому что решиться без даже лёгкой дозы алкоголя невыносимо сложно. Он не чувствует принуждения, понимает, что Джей, скорее всего, примет и отказ, но Тэхён не хочет отказывать. Это всего лишь проверка их границ. Как далеко они готовы зайти, верно? Достаточно далеко, потому что Тэхён встаёт с действительно удобного кресла и двигается в сторону туалета. Там не занято, дверь не распахнута приветливо, но нет причин развернуться и уйти, избежать стыдливого момента этого ужина. Взгляд провожает его до поворота в сторону туалета. Тэхён закрывается изнутри и критично осматривает комнатку: чистая, без отвратительного запаха мочи, с работающим кондиционером и бумажными полотенцами на полке. Он моет руки, оттягивая момент неизбежности, вытирает их насухо и опирается спиной о стену. Можно прикрыть глаза и представить, что он дома, но шум за дверью немного сбивает с этой мысли. Тэхён расстёгивает пояс, представляя голос Джея — низкий, бархатный. Он говорит: — Молодец, малыш, а теперь пуговку. Ты сделаешь это для меня? Сделает. Это и всё, что дальше: хватается за собачку и ведёт её вниз, позволяет брюкам соскользнуть на пол, оголить ровные ноги. Тэхён судорожно вздыхает от резкой прохлады, скользнувшей по голой коже. Мурашки действительно есть. Как и стоящий колом член. Это ведь надо исправить? — Давай, Тён-и, а теперь спусти трусики на бёдра, обхвати рукой член и проведи по нему. Кончишь для меня? На эту милую белую перемычку. Она так и просит, чтоб её немного испортили. Тэхён громко всхлипывает и тут же прижимает ладонь ко рту, обрывая звук. Ему нельзя быть громким, нельзя, чтобы кто-то постучал и спросил: «У вас всё в порядке?» Потому что нет. Не в порядке. Не плохо, но и не хорошо. Странно и чертовски возбуждающе. Он стягивает трусики, коснувшись перед этим милого бантика, но не снимает, оставив их на середине бёдер. Ткань натягивается, не до треска, но она ощутимо обхватывает ноги, не давая забыть, что именно Тэхён делает, не давая сбежать. Член стоит так, что почти больно. Тэхён сплёвывает на руку и прикасается, едва не подскакивая на месте. Непривычно дрочить не дома. Непривычно оглаживать головку и думать о том, что это Джей, опустившись на колени, берёт в рот. Непривычно наслаждаться тем, что он практически совершает преступление. Тэхён шумно дышит, сдерживая стоны. Он водит по стволу мягко, нежно, ласкает чувствительную уздечку, сжимает у основания и ведёт кулаком обратно вверх. Ему нравится касаться себя только подушечками пальцев, дразнить до изнеможения вибратором, но Джей учит другому. Джей учит, что дрочить можно яростно, быстро, в попытке успеть сделать слишком много. Тэхён легко представляет, что он не один в комнатке, что они тут трахаются, что его растягивают долго и со вкусом, отлизывая и толкаясь языком в дырочку. Он давненько не трогал себя сзади, но сейчас момент кажется неуместным. Тэхён беспомощно вертит головой, стучась о стену, чувствуя, как прядки рассыпаются по лицу, щекоча. Он выйдет отсюда раскрасневшийся, смущающийся — Джей сразу поймёт, что Тэхён делал. В этом и суть? В том, чтобы быть послушным, отвечать на подарки подарками, не испытывать стыда за обычные желания. Как часто парочки — из парня и девушки — занимаются сексом в общественных местах? Достаточно часто. И Тэхёну не понятно, почему он не может. Он может. Может и делает. Проводит ладонью по члену, чувствуя, как от ситуации, от мыслей он близок. Достаточно близок, чтобы оттянуть второй рукой трусики, направить головку на перемычку и кончить. Сперма сливается по цвету с бельём, но ткань намокает и становится темнее. Тэхён заворожённо смотрит на это зрелище, продолжая работать рукой, выдаивать себя до последней капли. Подарок должен быть идеальным. Как сам Тэхён. — Молодец, — он представляет глухой, запыхавшийся голос Джея, — ты хороший мальчик, Тён-и, и в следующий раз я придумаю, как тебя отблагодарить. Тэхён судорожно выдыхает и неловко переступает через брюки, чтобы стянуть трусики. Он сворачивает их и перед тем, как уложить в коробочку для подарка Джею, осторожно подносит к лицу, вдыхая запах. Сладковатый, терпкий, кажется, словно немного отдаёт нотками вина, хотя этого и не может быть. Тэхёновы ресницы трепещут, когда он представляет, что Джей будет нюхать его семя так же. Ему понравится? Он любит инжир, но сам Тэхён им не пахнет. Что ещё любит Джей? Внезапная мысль окрыляет, и Тэхён торопливо одевается, игнорируя то, как странно ощущаются брюки на голом теле. Движения теперь не скованы бельём, между ног приятно свободно и даже прохладно. Он быстро моет руки, ополаскивает лицо и одним движением освежает шею. Свидание всё пропитано странностью, так стоит добавить ещё немного. Стоит Тэхёну сделать шаг из туалета, завернуть за угол так, чтобы стать видным всему залу — его тут же берёт на прицел пропавший в туалете взгляд. Он попадает куда-то на плечо, скользит по груди, замирает на руках. Тэхён держит коробочку одной ладонью, вторую спрятав в кармане брюк. Единственный раз, когда он позволяет неясной надежде изучить зал: за многими столиками сидят парочки, редко — одиночки, компаний почти нет. Полумрак зала хорошо скрывает лица, и Тэхён не пытается угадать, кто из гостей ресторана Джей, но хочет. Может быть, одинокий мужчина в углу? Всё, что выше локтей, скрыто в темноте, и Тэхён видит только украшенные кольцами пальцы, ладонь, держащую бокал, ногу, закинутую на другую, и лакированные ботинки. Он не единственный такой. В другом углу сидит мужчина, на свет попадает только его бок, видно, что костюм серый. Ближе к центру — мужчина с широким размахом плеч и очень узкой талией, его улыбка, милая, немного наивная мелькает на губах, когда он отвечает кому-то по телефону. Тэхён не может вычислить, кто из них следит за ним. Стоит вернуться за столик: он и так достаточно долго стоит и просто смотрит — несколько работников в зале поглядывают на него настороженно. Тэхён усаживается, отметив, что бокал вновь наполнен вином, а блюда поменяли на десерт. Он откладывает коробочку в сторону и подзывает официанта. — Чем могу помочь? — Могу ли я попросить у вас листок бумаги и ручку? — Тэхён совершенно не нервничает, чувствуя после оргазма лёгкость. Поступок кажется правильным. К подарку ведь прилагаются записки? Он нервничает лишь по той причине, что тогда будет письмо-доказательство, если оно попадёт не в те руки… но Джей его ещё никогда не подводил. Официант с поклоном отходит и возвращается довольно быстро. Совершенно обычный лист А4 — не особая пергаментная бумага, которую использует Джей. Как и ручка — не перьевая, чьи чернила могут размазаться спустя несколько мгновений после написания. Но Тэхён не возмущается. При таких условиях иного ему просто не дано. «Привет, Джей. У меня всего одна попытка написать для тебя письмо. Обычно я могу часами сидеть и думать: что написать, как сформулировать мысль и после того, как она окажется на бумаге, разочароваться в себе. По мне не скажешь, но я взвешиваю каждый шаг. Постоянно саморефлексирую» Тэхён хочет скомкать этот лист моментально, попросить новый и переписать. Зачем Джею знать о нём больше, чем есть на экране? Зачем раскрывать настоящего себя? Он может не понравиться, оттолкнуть, и тогда преследования прекратятся. Не этого ли он хочет? Тэхён чувствует себя повязшим в паутине. Пустой лист пугает тем, сколько в нём свободного места. Тэхён прокручивает между пальцами ручку, склоняет голову так, чтобы часть волос прикрыла лицо. Взгляд, внимательный, любопытный, никуда не девается. Тэхён не может прекратить писать, потому что теперь Джей знает, что вместе с подарком его ждёт записка. «Я чувствую твой взгляд. Иногда он тяжёлый, иногда любопытный, часто скользящий по моему телу. Я тебе правда нравлюсь? Тебе правда интересно узнать меня настоящего? Потому что я «настоящий»… он другой. Не такой смелый, не такой холодный, не такой честный. Не хочу думать, что с каждым новым фрагментом меня, который ты получаешь, вместо приближения мы отдаляемся. Это же свидание, и я тоже не знаю, о чём говорят на них, Джей. Я так называю тебя, взяв из инициалов первую букву. Надеюсь, ты не против. Хочу узнать тебя лучше. Может быть, потом и о детстве, о школе, о юности, но сейчас… честно было бы написать, спросить: как ты выглядишь? И с твоей стороны честно было бы ответить, но я готов ждать встречи. Не принимай это желание слишком близко к сердцу. Хотя получить какую-то частицу тебя я не откажусь. Расскажи… о своём распорядке дня. Мой ты, наверное, знаешь наизусть — хочу почувствовать себя частью твоей жизни. Откроешь дверь? Впустишь меня? Покажешь свои любимые вещи? Что любишь есть, пить? То, что ты знаешь обо мне, переверни и расскажи о себе. Я буду ждать. Хочу встретиться, KT» Тэхён перечитывает письмо, не совсем довольный им. Ему кажется, что оно блёклое, уступает письму Джея в интимности, честности, откровенности. Другого написать он не сможет. Не после того, как кончил в туалете на женские трусики, не под прицелом заинтригованного взгляда. Джей заслуживает хотя бы небольшой отдачи, помимо ответного подарка, и пока что Тэхён может дать только такой ответ. Как далеко он готов зайти? Достаточно, если финал того стоит. Подозвав официанта, Тэхён просит вернуть подарок отправителю и передать письмо. Он надеется, что тот развернётся и пойдёт сразу к столику Джея, случайно сдаст его местоположение, но нет. Разочарование растекается по телу, оседая грустью где-то в районе сердца. Ещё рано. Им рано видеться, но Тэхён готов подождать. День, неделю, несколько месяцев. Если надо будет, год. Тэхён не знает, как назвать появляющиеся чувства к Джею, боится давать им определение, но отказываться не готов.