Виноваты будут двое

«Круг за кругом идём, друг за другом идём, веселимся в танце мы с тобой вдвоём». Детская песенка разливалась по залу, наполняя его беззаботным весельем, но это веселье было обманчивым. Как только музыка обрывалась, нужно было бежать, иначе — смерть. Карусель медленно кружилась, гипнотизируя игроков своим зловещим ритмом. Нервы игроков были натянуты до предела, лица застыли в гримасе ужаса, но Ки Хун держался с удивительным спокойствием, внимательно вслушиваясь в слова песни. — Десять! — прозвучал холодный женский голос из громкоговорителя. Зал взорвался хаосом. Люди метались, охваченные паникой, судорожно выискивая членов своей команды. Нужно было набрать десять человек и как можно скорее укрыться в безопасной комнате. Ки Хун замер на мгновение, когда карусель остановилась, и оглянулся назад, сверяясь с часами. Тридцать секунд. Тридцать секунд на то, чтобы выжить. Он никогда не мог представить, что детские игры, такие невинные и весёлые, могут превратиться в кошмар. Если раньше проигрыш означал лишь остаться в стороне от весёлой толпы детей, то теперь за неудачу грозил чёрный гроб, украшенный бантиком. Эта мысль застряла в горле у Ки Хуна, пока он наблюдал за хаосом в зале, где люди бегали в поисках своих союзников. — Быстрее, Ки Хун, времени нет! — крикнул Ин Хо, заметив, что 456-й застыл на месте.  Мужчина стоял, словно окаменев, не слыша зова игрока 001. Ин Хо встревожился, но мгновенно собрал всю свою решимость за них обоих. Он крепко положил руку на плечо мужчины и повёл его в свободную комнату, где уже собрались остальные. Если бы фронтмен не был здесь, Ки Хун давно мог бы погибнуть. Но, к счастью, тот был рядом, готовый помочь. В прошлой игре, когда Ки Хун победил, он был полон жизни, словно заряженный энергией. Теперь же он казался более рассеянным, словно не боялся получить пулю. Ин Хо всё ещё помнил того бойкого и жизнерадостного игрока 456, которого он наблюдал во время прошлых игр. Войдя в комнату, игроки поспешно закрыли дверь, чтобы никто не мог проникнуть внутрь. Ки Хун, стоя спиной к команде, заметил на двери небольшое окошко, через которое видел всё, что происходило снаружи. Внезапно раздался голос: «Время вышло», и тут же послышались крики людей. Этот звериный рёв навсегда врезался в память каждого игрока, крик, который они будут помнить до конца своих дней, если выживут. Игрок 456 медленно, дрожа, наклонился и выглянул в окно, боясь, что оттуда может прилететь смертоносная пуля. Он наблюдал, как солдаты с автоматами всё ближе подходили к тем, кто не успел спрятаться. — Прошу, не убивайте меня! — закричал мужчина снаружи, стоя почти рядом с дверью, где стоял Ки Хун. Раздались оглушительные выстрелы, и тела людей начали падать на пол. С каждым выстрелом плечи Ки Хуна вздрагивали, его лицо застыло в ужасе. Когда он увидел, как на его глазах убивают человека, к горлу подступил комок, готовый вырваться криком. В комнате повисла тишина, словно сама вселенная затаила дыхание. Все присутствующие, кроме одного человека, были охвачены дрожью. Ин Хо, стоявший позади 456-го, был неподвижен, а его взгляд прожигал его спину. Лицо мужчины оставалось бесстрастным, ни один мускул не дрогнул, когда зазвучали оглушительные выстрелы. Его реальность сузилась до одной точки — до Сон Ки Хуна. Тот самый внутренний зверь, скрывающийся под маской игрока 001, вновь ухмыльнулся, наблюдая, как мужчину снова охватил леденящий ужас, словно привкус неизбежной смерти уже касался его языка. Но Ин Хо оставался невозмутимым, его лицо не выдавало ни намека на эмоции, словно он был высечен из холодного, бездушного камня. Внезапно тишину прорезал резкий, пронзительный голос игрока 044: — Благодаря мне вы все еще живы! — воскликнула она с неожиданной дерзостью. Фронтмен недоуменно покосился на женщину с безумным взглядом, которая возомнила себя шаманкой. Её глаза горели огнём, а слова звучали с пугающей убедительностью. Она посмотрела на Чон-Хи, беременную девушку. Сначала в её взгляде мелькнуло удивление, затем появилась ухмылка. После её взор остановился на Ки Хуне. — Значит, ты не просто так прожил дольше, чем было отведено, — её голос звучал холодно, шея плавно склонилась набок, словно она пыталась заглянуть в самую глубину его души. — И здесь ты оказался не случайно. Ки Хун всё ещё пытался прийти в себя после недавнего зрелища, молчаливо глядя на неё и не воспринимая её слова всерьёз. Он уже имел сомнительное удовольствие беседовать с этой странной женщиной, и её слова не производили на него никакого впечатления. Однако Ин Хо с интересом наблюдал за ней, хотя и не верил в её шаманские способности. Тем не менее, присутствие Ки Хуна здесь не было случайностью, и за этим крылось что-то важное. Они словно играли в шарады с судьбой, пытаясь разгадать хотя бы одно слово. Если в словах шаманки действительно было что-то, что могло бы объяснить происходящее, то, возможно, игрок 044 не так уж и сошла с ума. Фронтмен неоднократно пытался убедить Ки Хуна не возвращаться в игры, улететь, исчезнуть, быть в безопасности, но тот, словно упрямый баран, продолжал биться в двери этого места. И отказать ему было невозможно. Всё могло бы сложиться иначе, если бы Ин Хо, как судья, не вынес ему приговор играть снова. Просто потому что он так захотел. И Ки Хун, связанный нитью судьбы с этой игрой, вернулся. Это возвращение стало свежим глотком воздуха для ведущего игр, который понял, что не ошибся, не отпустив игрока 456. Первый раунд был завершён, и игроки снова вышли на игровое поле. Карусель закружилась, унося их в смертельный танец под детскую музыку. Но увидев кровавые следы, оставленные трупами, им уже не было весело. Голос произнёс цифру «четыре», и начался очередной хаос.  Ин Хо, понимая, что их команда состоит из пяти человек, решил вдруг отделиться от них, чтобы дать остальным возможность быстро покинуть карусель и найти убежище в безопасной комнате. Ки Хун, заметив это, бросился к нему, пытаясь удержать и не дать уйти. Но Ин Хо в своём отчаянном стремлении защитить прежде всего 456-го, оттолкнул его, и друзья потащили мужчину прочь, пока тот что-то с паникой выкрикивал фронтмену. Силуэт Ин Хо растворялся в толпе, вызывая у Ки Хуна невыносимую панику. Он рвался к нему, крича: «Ён-иль!», надеясь остановить этим отчаянным зовом. Но Ин Хо не слышал его, словно его уже не было рядом. Если бы не крепкие руки друзей, Ки Хун, наверное, вырвался бы и бросился к игроку 001 и вместе они нашли бы выход из этой ловушки. Но его никто не отпустил, и силой потащили в другую комнату. Ки Хун, обещавший оберегать Ин Хо, сходил с ума, понимая, что тот рискует собой ради него. Его тело трясло от мысли, что 001-й может погибнуть. Он потерял его из виду. Оставались считанные секунды, прежде чем команда Ки Хуна вошла в тесную комнату. Сам Ки Хун остался стоять у двери, с дрожащими губами наблюдая за толпой, окруженной солдатами, готовыми начать убивать, как только циферблат покажет ноль секунд. Отчаяние, боль, страх — этот коктейль эмоций разрывал игрока 456. Но когда время вышло, он закрыл дверь, чтобы не подвергать опасности себя и остальных. А Ин Хо всё это время видел, как Ки Хун тщетно пытался спасти его, как рвался к нему с отчаянием преданного пса. Его сердце сжималось от этого зрелища: ему хотелось схватить Ки Хуна, укрыть его где-нибудь, где они были бы в безопасности. Злобная вторая личность игрока 001 пыталась охладить его пыл, заставляя Ин Хо подавить любые чувства к 456-му, даже малейшую жалость. Но в этом безумии его истинные чувства оказались сильнее. Ему пришлось затеряться в толпе, теряя из виду Ки Хуна, но он знал, что мужчина под защитой. Он слышал его отчаянный крик и старался его игнорировать, иначе не выдержал бы и бросился обратно.  Когда Ки Хун вошел в комнату, его сердце замерло. Стрельба, раздававшаяся снаружи, не прекращалась. Он не стал смотреть, что там происходит, его взгляд был пустым, но в нем все еще теплилась надежда, что Ин Хо удалось спастись. Двери комнат распахнулись, и люди, как испуганный табун лошадей, выбежали наружу, окружённые волками, в виде солдат. На полу не было тел, только пятна крови, которые словно кричали о жестокости происходящего. — Ён-иль! — закричал Кан Дэ-хо, игрок 388, отчаянно пытаясь найти среди живых своего товарища. — Ён-иль! Но Ин Хо искал лишь одного человека. Услышав знакомый голос, он тут же откликнулся, но другому игроку: — Ки Хун! — это имя вырвалось из его уст, как крик облегчения. Игрок 001-й, охваченный радостью, бросился к своей команде. Он уже представлял, как обнимет Ки Хуна, но в этот момент его крепко схватил в охапку игрок 390. Ин Хо улыбнулся в ответ, его сердце наполнилось теплом и благодарностью. Он был рад видеть своих товарищей живыми и невредимыми. Чон-бэ отпустил его, и Ин Хо уверенно сделал шаг вперед с широкой и довольной улыбкой, смотря на Ки Хуна. Игрок 456 замер, не веря своим глазам. Он не мог поверить, что 001-й цел и невредим. Губы Ки Хуна дрожали, и он готов был ударить себя по лбу, оттого что его оцепенение не дало ему выразить радость так сильно, как хотелось. Мужчина лишь улыбнулся, с трудом проговорив: — Я волновался. Рад за тебя.  Команда перебросилась несколькими фразами, и фронтмен попытался разрядить обстановку шуткой. Когда все засмеялись, он почувствовал, как тяжесть спадает с его плеч. Особенно приятно было видеть, как Ки Хун присоединился к общему смеху. Голос в громкоговорителе попросил всех участников вернуться на платформу карусели. Ин Хо и Ки Хун, пережившие глубокую драму, были не готовы пережить её снова. Чон-бэ прошёл мимо Ки Хуна, обняв его за плечо в знак поддержки. Но Ин Хо вспыхнул гневом: он не мог понять, почему этот человек так бесцеремонно вторгается в его мир, касаясь игрока 456. Он пристально наблюдал за этой сценой, затем резко отвернулся, стараясь успокоиться и сжать губы. Только он мог поддерживать и касаться Ки Хуна, только он. Его мысли о мести игроку 390 снова всплыли на поверхность, угрожая затопить его разум. Он глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться. «Хлопаем в ладоши, и песни мы поём, ла-ла-ла, мы с тобою вдвоём». Снова зазвучала детская песенка, увлекая всех в безумный танец со смертью. Громкоговоритель объявил номер «три», и хаос вновь ворвался в помещение, словно неукротимый слон в посудную лавку. Ин Хо мгновенно отреагировал: — Вы втроём идите, — он схватил Ки Хуна за руку, — мы найдём третьего! Команда, не теряя ни секунды, кивнула и побежала в сторону, а Ин Хо, крепко держа руку игрока 456, властно потащил его к ближайшей комнате. Игрок 456 сперва недоумевал, но следовал за ним не сопротивляясь, хотя и кричал: — Нам нужен еще один! Но фронтмен не обращал внимания на его голос, силой увлекая за собой. Найдя нужную дверь, он открыл ее и втолкнул внутрь игрока 456. Тот был совершенно ошеломлен и потерял всякую способность понимать происходящее. Сердце его колотилось так сильно, что он не слышал доносившегося гула с игровой площадки. Дверь прикрылась, и Ин Хо, прижав Ки Хуна к стене, навис над ним, приложив палец к губам и глядя ему в глаза. У них было не более двадцати секунд, чтобы кто-то вошел в комнату, и тогда их оказалось бы трое. Игрок 001 все так же держал указательный палец на губах Ки Хуна и, встретив его взгляд, полный шока, спокойно произнес: — Тише. Оставайся здесь. Его рука медленно опустилась, но он все еще прижимался к мужчине. — Будь в безопасности. Я найду нам сейчас третьего человека. — Нет! Ты не пойдешь туда! — резко вспылил игрок 456, схватив Ин Хо за предплечья обеими руками и крепко сжав пальцы. — Я пойду! Притащу кого угодно силой, но ты туда не пойдешь!  В глазах его застыл ужас. Ему было всё равно, что они сейчас были вплотную прижаты друг к другу у стены, Ки Хун видел лишь тёмные глаза напротив, в которых вспыхивали беспокойство и адреналин. Он уже отпустил его однажды, но во второй раз — ни за что! Ин Хо смотрел на игрока 456 с нескрываемым интересом, не слыша больше тиканья секунд на циферблате. Время словно замедлилось для них двоих, Ки Хун что-то громко говорил, широко раскрыв глаза, кричал, но это уже не имело значения. Адреналин пронизывал их кожу, страх упущенной возможности сделать что-то важное ускользал с каждой прошедшей секундой. И если Ин Хо хотел спасти их жизни, действовать нужно было сейчас. Игрок 456, пребывая в таком состоянии, никуда его не отпустит, и весь план — под угрозой. Фронтмен, воспользовавшись их близостью в этот момент, неожиданно наклонился вперед, мягко касаясь только что закрытых губ. Ки Хун наконец-то замолчал. В его голове начался отсчет: «Один... два...», но отходить не хотелось. Ин Хо, ощущая чужие мягкие губы под своими, с усилием досчитал до трех и отстранился. Он почувствовал, как хватка мужчины ослабела, и резко выскочил из комнаты. Оставалось десять секунд до конца этого раунда, и он поспешно начал искать хотя бы одного человека взглядом.  Ки Хун застыл в одиночестве, словно время вокруг него остановилось. Тепло, которое ещё мгновение назад согревало его губы, исчезло, оставив лишь пустоту. Он замер, пытаясь понять, что же только что произошло. Он медленно опустил голову и коснулся пальцами своих губ, сомневаясь, не был ли это лишь плод его воображения. Но нет, это было реальностью. Время неумолимо утекало, и, наконец осознав, что Ин Хо бросился навстречу своей гибели, игрок 456 медленно поднял голову, готовясь сделать шаг вперёд. Однако в этот момент в комнату ворвался 001, ведя за собой игрока 149. Старая женщина дрожала от страха, а дверь за её спиной захлопнулась. Время вышло. Ин Хо тяжело дышал, его грудь вздымалась и опадала. Проведя ладонью по лицу, он пытался стряхнуть с себя напряжение. Его взгляд встретился с глазами Сон Ки Хуна, и в них он увидел недоумение, смешанное с радостью — радостью от того, что он здесь, живой. Трое игроков замерли, внимая новому залпу пуль. Ин Хо, стараясь не смотреть на Ки Хуна, чтобы не видеть в его глазах то, что могло бы накалить обстановку между ними, заговорил с женщиной. Сам того не осознавая, он начал провоцировать её на конфликт, словно только так мог сбросить с себя накопившийся стресс. Игрок 456 хранил молчание, наблюдая за ними, и слегка вздрогнул, когда женщина начала повышать голос на мужчину. — Мой сын, возможно, и беден, но он мухи не обидит! — яростно заявила старушка. Однако Ин Хо лишь равнодушно извинился. Он знал, что впереди ещё один раунд, и мельком взглянул на Ки Хуна, который в этот момент поймал его взгляд. Удивление всё ещё читалось в его глазах, но злости не было. «Значит, он не злится на меня за то, что я сделал», — мысленно успокоился фронтмен, отступая от конфликта с женщиной. Она сразу потеряла для него интерес, негатив был сброшен, и можно было снова выйти на площадь смерти. Игроки покинули комнату, и Ки Хун глубоко вздохнул, обернувшись назад. Мысль о случившемся не покидала его, словно в этой комнате произошёл переломный момент, который повлияет на их дальнейшую судьбу. Зачем он его... поцеловал? Чтобы отвлечь? Чтобы что? Мужчина резко взглянул на игрока 001, но тот стоял со своим обычным спокойным лицом, не смотря ни на кого. Как будто он отключился от всего мира, погрузившись в себя. Но Ки Хун ничего не мог ему сказать, он лишь молча стоял.  Внутри Ин Хо полыхало пламя, он изо всех сил пытался унять дрожь, стараясь выглядеть внешне непоколебимым. Он поцеловал чёртового игрока 456. Это был шаг, который он сделал под натиском адреналина и стресса, забыв, зачем вообще сюда пришел. И что теперь будет? Просто пустит ему пулю в лоб? А что, если он действительно не хочет убивать Ки Хуна? План рухнул еще с того момента, когда он ночью подошел к 456-му и, под предлогом придуманной истории, Ки Хун растрогался и коснулся его руки. Именно тогда вся задумка начала трещать по швам. Это злило его. Нет, не факт, что он поцеловал 456-го, а то, что он понятия не имел, что делать дальше. Диалог со старой женщиной был лишь вершиной айсберга его нарастающего гнева, поэтому лучше сейчас его не трогать, не подходить и не говорить с ним вообще. Даже Ки Хуну. Ки Хун, напротив, испытывал любопытство и желание поговорить с Ин Хо. Ему хотелось подойти к нему и поблагодарить за спасение. Если бы он не отвлек Ки Хуна от попыток удержать себя, они оба погибли бы, оставшись одни. Когда они шли в ту комнату, вокруг действительно никого не было, кого они могли бы взять с собой. А если бы медлили, эту комнату заняли бы другие игроки, и все снова закончилось бы смертью. Ки Хун чуть не подставил их, держа Ин Хо руками, словно ребенок, который боится отпускать родителя и остаться один. Начался последний раунд. Игроки, измученные беготней и напряжением, с тревогой ждали, когда стихнет музыка. Голос ведущего эхом разнесся по залу: «Два». Ин Хо, словно не замечая Ки Хуна, схватил под руку Чон-бэ и бросился к ближайшей комнате, увлекая его за собой. Ки Хун на мгновение замер, удивленный, что на этот раз игрок 001 выбрал не его. Но времени на обиды не было — нужно было выжить, и он, вместе с игроком 388, бросился в противоположном направлении. Ин Хо мчался к комнате, чувствуя, как внутри него вновь вспыхивает ярость. Она ослепляла его, заставляя сметать всех на своем пути. Мысли терзали, заставляя забыть обо всем и обо всех. В этот момент он вспомнил, кто он, зачем он здесь и чего действительно хочет. Маска игрока 001, казалось, вот-вот спадет, обнажив его истинную сущность — убийцу, хладнокровного и расчетливого манипулятора, готового на все ради своей цели.  Они вбежали в комнату, но там уже находились двое мужчин. Игрок 390 успел выставить одного из них, но второй уходить не собирался. Ин Хо, словно его голос принадлежал кому-то другому, стальным тоном произнес: — Вон отсюда.  — Но мы первые зашли! — запротестовал мужчина. Это была последняя капля. Внутренний зверь 001-го вырвался наружу, и фронтмен, не медля ни секунды, бросился на игрока, повалив его на спину. В это время игрок 390, всхлипывая, извинялся перед человеком, которого только что выгнал из комнаты, и держал дверь. Ин Хо железной хваткой схватил сопротивляющегося мужчину за горло, начиная его душить. Внутри него кипела лава ярости и безумия, но лицо оставалось бесстрастным. Человек же в его руках не хотел умирать, а время было почти на исходе. Ин Хо принял решение действовать быстро: жестким движением он схватил игрока за шею и резко дернул — всё было кончено. Чон-бэ с ужасом обернулся, услышав хруст костей. Перед ним был монстр, которого Ин Хо прятал внутри себя. Тело фронтмена ослабевает от удовлетворения, он выдохнул, осознав, что наконец-то убил мужчину, сломав ему шею. Его охватывает волна эйфории, и он снова ощущает свою сущность, кто он на самом деле. Голова мягко и плавно касается стены, лицо расслабляется, а взгляд застывает в одной точке, словно он погружается в транс. Ин Хо было безразлично, что сейчас игрок под номером 390 видит его таким, каким он был на самом деле — убийца, наслаждающийся каждой секундой, когда лишает жизни этих ничтожных людей. Все чувства словно отключились, оставив лишь тьму в его сознании. Тьму, где не было никого, кроме него и того хищного монстра, который наконец-то насытился.