heiress

      На протяжении всей недели и последующих дней Алексия делала то, что у неё получалось лучше всего, — притворялась. Ей не составляло труда, будто хамелеон, менять своё настроение под стать своей компании. Она восхищалась музыкой Queen, когда вместе с Марлин слушала пластинку, купленную ещё в прошлом семестре — отчасти, потому что ей действительно понравились песни группы. Девушка легко считывала озорное настроение Джеймса и Сириуса, которые первые сутки ходили вокруг неё чуть ли не на цыпочках, лишь бы не напомнить о предстоящей помолвке, и устраивала с ними шутливые споры. Алексия проводила долгие вечера в библиотеке, окружая себя многочисленными книгами и учебниками, болтала с Регулусом, который меньше остальных верил в искренность поведения сестры, но всё-таки не поднимал разговор на этот счёт. Алексия вела себя так, как в любой другой день, когда знание о предначертанной судьбе не висело над головой, словно дождевая туча. Уроки проходили легко и быстро, задания выполнялись с некоторым треском, однако баллы за них были достаточно высокими. Девушке удавалось игнорировать заинтересованные взгляды слизеринцев, когда те наконец заметили, что Эван слишком ярко реагировал на присутствие Блэк. Даже если профессор Макгонагалл заметила лёгкое изменение в привычном поведении своей ученицы, она закрывала глаза на то, как часто Алексия отвлекалась от темы занятия и перескакивала на собственные мысли, закрываясь в самостоятельно воздвигнутой камерной клетке.       Алексия скрывала тот факт, что к ней по ночам с новыми сведениями трансгрессировал домовик Малфоев, готовый поделиться очередным секретом своих хозяев. Он приносил с собой поношенный ежедневник с инициалами Тома Реддла, и девушка старательно применяла все известные ей заклинания, чтобы посмотреть, что могли хранить пустые страницы. Однако листы оставались идеально чистыми, словно прежний ученик Хогвартса никогда не притрагивался к купленному дневнику. Алексия бродила по коридорам школы, когда была уверена, что шанс попасться Филчу слишком мал, а до отбоя ещё было время. Она пыталась отыскать что-то, какой-то след, оставленный юным Волан-де-Мортом, некую подсказку на его причастность к крестражам. Девушка беседовала с приведениями Хогвартса в попытках узнать какую-то информацию о Томе Реддле, но практически все обитатели замка были слишком стары и забывчивы, чтобы образ молодого Лорда говорил им о чём-то. Алексия путалась в собственных мыслях, составляла письменные схемы на заколдованных листах пергамента, чтобы другие не смогли прочитать надписи. Читала дополнительную литературу, стараясь скрыться от любопытных глаз и спрятать свою внезапную заинтересованность в тёмных искусствах. Общалась с друзьями, проводила время с близнецом, выполняла домашние задания, усердно практиковала Защиту от Тёмных искусств, встречалась с новым знакомым под покровом ночи — неделя учёбы превратилась в единственный день сурка. Алексия всеми способами пыталась спрятаться от давящего понимания своего скорого замужества.       Алексия не желала встречаться с Эваном и обращать на него внимание даже во время приёмов пищи в Большом Зале. Розье постоянно оказывался рядом, словно поджидал, когда девушка останется одна, и вечно угрожал ей. Она мало верила в то, что обиженный на свою судьбу молодой человек сделает что-то ужасное, но его назойливость выводила из себя. Он кичился положением своего отца в обществе, уверял, что мистер Розье никогда не позволит своему сыну жениться на той, чей старший брат совершил ужасную ошибку, оставив свою семью. Его голос стал внешним раздражителем, и условным рефлексом девушки оказалось всенепременное желание скрыться подальше. Алексия, словно по команде, выпрямляла спину и делала своё лицо максимально непричастным к происходящему вокруг, когда издалека слышался голос Эвана Розье. Даже если она слушала болтовню Марлин, спорила с Регулусом из-за рецепта очередного зелья, дурачилась за столом с Сириусом или Джейсом, было просто невозможно воздержаться от новой привычки. Алексия становилась похожей на настоящую слизеринку — насмешливую, холодную, высокомерную, стоило только светловолосой макушке показаться неподалёку. И этот образ так сильно напоминал ей Вальбургу, что в конце концов Алексия просто решила избегать Эвана, словно чуму.       Практически спустя месяц после начала второго семестра девушка неторопливо шла по коридору второго этажа. Всё длинное помещение было заполнено многочисленностью учеников, которые болтали между собой и медленно рассасывались по кабинетам. Алексия не сразу обратила внимание на троицу слизеринцев, двигающихся ей навстречу, слишком занятая чтением нового выпуска журнала по трансфигурации. Она подняла голову, отрываясь от чтения, только в момент, когда услышала собственную фамилию. В толпе одинаковых мантий и разношерстных макушек злобная физиономия Эвана выделялась слишком сильно. Барти возле него выразительно фыркнул и сказал что-то, что Алексия не могла разобрать с такого большого расстояния. Регулус, стоящий с другой стороны от Розье, покачал головой и прислонился к стене плечом. Вероятно, он уже понял, что Эвана было тяжело остановить, если тот хотел начать очередной спор с Алексией. Последняя же осмотрела ближайшие двери, стараясь выглядеть не слишком взволнованной и раздражённой внезапной встречей. Быстрее, чем Розье приблизился к ней, девушка заскочила в женский туалет и захлопнула дверь. С губ слетел уставший вздох.       Алексия испуганно вздрогнула и практически сразу дала себе за несобранность мысленную оплеуху. К ней, будто из ниоткуда, подплыло толстенькое привидение-коротышка. Лицо девочки наполовину скрывали длинные растрёпанные волосы и толстые очки, переливающиеся всеми цветами радуги. Такого горестного выражения Алексия никогда в жизни не видела.       — Ну? — мрачно спросило приведение, всё ещё стоя возле плеча девушки. — И что ты тут забыла? — В её маленьких прозрачных глазках блеснули серебряные слёзы. — Пришла насмехаться надо мной?       — Мне больше нечем заняться? — Алексия приподняла брови, аккуратно обходя плаксивого призрака. Компания Миртл была совершенно ужасна, но выглядела гораздо выгоднее, чем нытьё Розье.       — Думаешь, я не знаю, что говорят обо мне у меня за спиной? Жирная Миртл — вот что говорят! Уродка Миртл! Патлатая плакса Миртл!       Алексия молча закатила глаза и хлопнула крышкой неработающего унитаза, прежде чем сесть на его край. Это был ужасный туалет. Под длинным, в разводах и пятнах, зеркалом тянулся ряд треснутых каменных умывальников. В мокром полу отражались тускло горевшие огарки свечей; краска на дверях кабинок облупилась и кое-где висела хлопьями, у одной дверь болталась на единственной петле. Девушка закинула ногу на ногу и беспечно продолжила чтение своего журнала, пока девочка-приведение летала над её головой. Алексия пыталась убедить себя в том, что прятаться в заброшенной уборной не было пиком никчёмности. Она вообще пыталась не концентрироваться на подобных мыслях и вдумчиво вчитываться в статью. Казалось, Миртл успокоилась — ей вдруг стало любопытно, поэтому она во все глаза рассматривала непрошенную гостью. В конце-концов она забралась в кабинку напротив и принялась парить над бачком, ковыряя прыщик на подбородке. Алексия внезапно замерла, уставившись на девочку, которая подозрительно прищурилась в ответ.       — Слушай, Миртл, — неторопливо растянула гласные девушка, — как давно ты тут живёшь?       — Ты что, издеваешься надо мной? — вспыхнула собеседница. Алексия слегка удивлённо приподняла брови.       — Что? Нет, я просто…       — Если я умерла, то что, я и обидеться не могу?       — Мерлин, никто не собирался тебя обижать.       — Ну, конечно! Я так настрадалась в жизни. И вот, пожалуйста — всё началось сначала.       — Миртл, — строго проговорила Алексия, и её голос эхом раздался в помещении, прозвучав слишком громко; приведение тут же умолкло, — я просто хотела спросить, насколько долго ты в Хогвартсе.       — Дольше твоего.       Алексия несдержанно закатила глаза и снова уткнулась в свой журнал. Насколько же противной была эта особа! Совершенно не удивительно, что над ней насмехались даже при жизни. Однако, увидев, что собеседница потеряла к ней всякий интерес, Миртл проплыла в воздухе чуть ближе и уселась на плитку возле ног гриффиндорки. Она склонила голову вбок, и её грязные волосы, напоминавшие ужасную шевелюру Снейпа, скатились на щёку, прикрывая лицо. Алексия кинула на приведение лишь взгляд и подумала, что выглядела девчонка довольно пугающе. Миртл молчала, будто выжидала следующего вопроса, но так и не дождалась его.       — Лучше спроси, как я умерла — это куда интереснее.       Алексия неторопливо закрыла журнал, положила его на колени и уставилась в маленькие глазки погибшей ученицы. Однако Миртл продолжала молчать, тоже сверля гостью взглядом. Девушка громко выдохнула через нос и попыталась не потерять самообладание, хотя присутствие приведения раздражало её больше, чем Эван.       — Как ты умерла?       Миртл в мгновение ока преобразилась, буквально расцвела на глазах, точно ещё никто никогда не задавал ей столь лестного вопроса.       — О-о-о! Это был кошмар! — заговорила она, смакуя каждое слово. — Я умерла прямо здесь, вот в этой кабинке. Как сейчас помню: спряталась я сюда, потому что Оливия Хорнби смеялась над моими очками. Обидно дразнила. Я заперлась на задвижку и стала плакать. Потом услышала, что в туалет вошли и стали говорить. Я не поняла что: наверное, на другом языке. Один из говоривших был мальчик. Я, естественно, отперла дверь и сказала ему, чтобы он шёл в свой туалет. Тут-то это и произошло. — Миртл надулась от важности, лицо её просияло, когда она таинственно завершила: — Я умерла.       Алексия непонятливо моргнула, переваривая услышанное.       — Без подробностей? Просто взяла и умерла?       — Сама не знаю, — Миртл сбавила торжественный тон. — Помню только два огромных-преогромных жёлтых глаза. Всё моё тело сдавило, куда-то понесло… — Она туманно посмотрела на собеседницу. — А потом… Потом я снова сюда вернулась. Я решила постоянно являться Оливии Хорнби. Ну, ты понимаешь… Ох, как она жалела, что смеялась над моими очками…       — Как давно это произошло?       — Может, около тридцати лет назад, — задумчиво проговорила девочка и пожала плечами. — Я была бы сейчас очень старой, если бы… Если бы только я не…       — Спасибо, Миртл, — негромко проговорила девушка и поднялась со своего места.       Она спрятала журнал в школьную сумку и аккуратно, чтобы не вызвать лишней истерики, обошла приведение.

***

      Когда все уроки закончились, Алексия нашла в своей прикроватной тумбочке небольшую записку с указанием необходимого этажа Хогвартса. Девушка сменила школьную форму на более удобный бадлон и брюки, накинула поверх вязаный кардиган тёмно-синего цвета, который ей любезно одолжила на время Марлин, и покинула гриффиндорское общежитие.       Миртл умерла около тридцати лет назад, если верить её собственным словам, и была одним из самых молодых приведений в школе. Это значило, что она застала Тома Реддла, обучавшегося в Хогвартсе. Возможно, именно он убил девочку, чтобы создать свой крестраж. Однако Миртл описывала свою смерть как несчастное столкновение с каким-то чудовищем, поэтому появлялась несостыковка. Если её действительно уничтожила какая-то тварь — что очень маловероятно, ведь многие звери жили в Запретном лесу, а не в замке — то Том оставался невиновным. Но могло ли случиться так, что животное было изначально натравлено на девочку юным волшебником? Что вообще за существо обитало в Хогвартсе? Или Волан-де-Морт держал при себе ручного убийцу? Голова заполнилась очередными вопросами, ответов на которые пока что не было.       Алексия остановилась перед пустой стеной. Совсем скоро из ниоткуда перед девушкой выросли огромные двери. Она неторопливо толкнула одну из них и вошла в тренировочный зал, осматриваясь. Здесь по-прежнему стоял ряд деревянных манекенов, повторяющих человеческий силуэт. Помещение оказалось слишком нагретым по сравнению с длинными коридорами, поэтому Алексия сняла свой кардиган и повесила его на одну из фигур. Она уселась на уложенную плитку пола и скрестила ноги, продолжая свои размышления, пока ждала «наставника». «Два огромных-преогромных жёлтых глаза». Какое существо обладало подобным? Миртл умерла сразу после того, как встретилась со взглядом этого зверя. Алексия старательно перебирала в голове варианты, ссылаясь на заученный материал УЗМС, и задумчиво прикусила щёку изнутри — идиотская привычка, от которой постоянно появлялись небольшие ранки.       Девушка произнесла негромкое «О», когда наконец-то догадалась, кого имела в виду Плакса Миртл. Наверняка это был василиск — король пресмыкающихся, ярко-зелёная змея, достигающая в длину до пятидесяти футов. Разводить василисков запрещено ещё со времен Средневековья. Скрыть нарушение совсем несложно — достаточно убрать куриное яйцо из-под жабы, если вдруг нагрянет проверка из Отдела регулирования магических популяций и контроля над ними. Но даже так, каким образом он оказался в стенах Хогвартса? Вряд ли Волан-де-Морт выгуливал его по коридорам, будто одомашненного хорька. Справиться с василиском мог только маг, владеющий змеиным языком, поэтому они крайне опасны для всех, в том числе и для тёмных волшебников. Алексия тяжело вздохнула. Неужели Волан-де-Морт владел парселтангом?       Двери распахнулись, и Алексия внезапно почувствовала сумасводящий прилив магии. Как будто мир вокруг наполнился невидимой силой, которая слишком отличалась от обычного порядка вещей. Словно по всему телу, начиная от кончиков пальцев на ногах и заканчивая макушкой, пронёсся ураган электричества. Алексия почувствовала, как по спине побежали крупные мурашки, и слегка заметно повела плечами. Она встретилась взглядом с вошедшим в помещение Римусом, и в этот раз его зелёные глаза сверкали практически жёлтым. Он не выглядел злым или слишком расстроенным чем-то, но его аура кардинально отличалась от той, что была раньше. Будто молодой человек внезапно стал сильнее, могущественнее. Парень прошёл внутрь, закрыв за собой двери, и сел напротив Алексии, которая поймала себя на том, что всё это время совершенно не дышала. Девушка наконец-то вздохнула, и этот слабый звук разнёсся по молчаливому залу. Римус напротив неё неловко поджал губы.       — Полнолуние, — негромко объяснил Римус, и даже его голос казался совершенно другим.       Алексия никогда не замечала физических изменений в молодом человеке при приближении полной луны. Он становился слишком раздражительным и вспыльчивым, съедал намного больше своей привычной порции, часто огрызался и обижался даже на детские шутки, но сейчас девушка чувствовала нечто иное. Словно Римус в какой-то момент поменялся до неузнаваемости. Уже привычная тяга к нему выходила из-под контроля. Молодой человек выглядел слишком похорошевшим, будто Марлин тщательно постаралась над косметическими заклинаниями, наложенными на своего друга.       Когда молчание затянулось и зрительный контакт показался слишком долгим, Алексия понятливо кивнула и отвела взгляд. Она снова судорожно вздохнула, будто ей было слишком мало воздуха в зале. Девушка прикусила щёку изнутри, почувствовав странный, но не болезненный спазм внизу живота. Это было новое, абсолютно неизведанное чувство, которое заставило уши вспыхнуть пожаром. Ей хотелось прикоснуться к Римусу хотя бы кончиком пальца, чтобы почувствовать эту невыносимую энергию, которая делала воздух слишком густым. Это вихрь неизвестных эмоций, который захватывал всё тело. Алексия явственно ощущала лёгкое покалывание, разливающееся по коже и заставляющее дышать глубоко и часто. Сердце билось в груди, словно птица в клетке, пытаясь вырваться на волю. Мысли путались и ускользали, уступая место ярким образам и чувствам. Взгляд становился будто острее, заметнее была каждая деталь окружающего мира, который словно заполнялся новыми красками и звуками. Алексия никогда не испытывала подобного раньше. Она пообещала себе спросить у Марлин, что могла значить такая странная реакция.       — Моя… Кхм… Моя магия слишком сильная, — прошептал смутившийся своим влиянием на другого человека Римус. Алексия вернула ему взгляд, заметив, что всё это время молодой человек упрямо смотрел ей в лицо. — Я не подумал об этом раньше, но, наверное, сегодня я не готов к практике.       — Почему? — в тон парню, также тихо поинтересовалась Алексия. Она не заметила, как сильно сжала ткань своих брюк пальцами.       — Я могу сильно поранить тебя. У меня не всегда получается контролировать волшебство перед луной. Вчера я сжёг конспекты Джеймса.       Алексия неожиданно для себе фыркнула, хотя на лице не появился даже намёк на улыбку. Чистосердечное признание Римуса в своей собственной силе вытворяло что-то невообразимое с девушкой. Парень прикусил губу, и Алексия была готова направить на себя свою волшебную палочку, лишь бы стереть похабные образы, внезапно возникшие в голове. Она поднялась со своего места и забрала кардиган, но даже на расстоянии от Римуса чувствовала этот ток, проходящий по телу.       — Тогда просто перенесём занятие.       — Конечно. — Римус поднялся следом и сунул руки в карманы вельветовых штанов.       Девушке захотелось с разбега врезаться в стену, чтобы избавиться от мысли, что это простое действие делало Римуса неотразимым.       — Иди первой.       — Да. — Она продолжала неловко стоять напротив молодого человека и сжимать в руках кардиган, пока тот не приподнял брови в немом вопросе. — А, точно… Пока.       Алексия выскочила из Выручай-комнаты, будто та загорелась.