heiress

      К старинному особняку рода Малфоев вела широкая подъездная дорога, обсаженная живой изгородью. На входе стояли высокие кованые ворота из чугунной решётки. Внутри дорожка по обеим сторонам была обсажена густыми тисами, за ними находился огромный фонтан. По живой изгороди, словно подтверждая достаток и сумасшествие своих обладателей, разгуливал белоснежный павлин. Изнутри дом был обставлен шикарной мебелью, которая передавалась из поколения в поколение. В огромном зале, украшенном под Рождество, стояла шикарная ель с многочисленными маленькими игрушками. Они сверкали под светом зажжённых свечей, будто были сделаны из настоящего серебра — никто не удивился бы, будь это на самом деле так. Вся элита магического общества бродила туда-сюда с тонкими бокалами, наполненными алкоголем, в руках. Различные украшения на пальцах, запястьях и шеях дам сияли своей дороговизной. Шикарные наряды мужчин говорили об их неизменном достатке, как и округлые животы. Здесь, как обычно, царствовала идиллия грязи, скрытой под лицемерными масками.       Алексия ненавидела каждую секунду своего пребывания здесь, однако всё равно бесцельно ходила из стороны в сторону, словно обученная собачка. Она чувствовала на своём затылке внимательный взгляд матери, которая наблюдала за тем, что дочь не забыла поздороваться с каждым особенно важным в своих кругах волшебником. Женщины и девушки в старинных платьях и мантиях сыпали комплиментами, удивляясь, какой невероятной невестой выросла Алексия. «Конечно, — говорили они, переглядываясь, — у Вальбурги не могли родиться некрасивые дети». Мужчины представляли ей своих сыновей, готовых заключить выгодный для обеих семей брак. «Наш мальчик совсем недавно завершил обучение в Дурмстранге, — заговорчески шептали они, — и вот-вот станет служить Министерству». Приходилось держать на губах холодную, но вежливую улыбку. Отвечать милым голосом, придерживаться манер и скрывать своё желание очистить желудок. Она воспитанно склоняла голову в подобие приветственного поклона, пожимала чужие руки с наигранным дружелюбием. Регулус бродил где-то неподалёку; Алексия точно знала, что брат тоже выслушивал лесть в свою сторону, мягко отказывал матерям, которые хотели бы породниться с семейством Блэков.       Алексия пыталась игнорировать то, что время от времени наталкивалась на своих родственников. Она поздоровалась с каждым из них ещё в начале вечера, поэтому не видела смысла в светской беседе. Здесь были Лестрейнджи — Беллатриса, её муж и шурин. Конечно же, Малфои — Абраксас, владелец особняка, его сын Люциус и сноха. Девушка видела своих дядю и тётю, которые принимали поздравления, ведь Нарцисса впервые показала себя невероятной хозяйкой и хранительницей очага, пригласив всех на Рождество. Мать и отец стояли в дальнем углу и вели незатейливые беседы со всеми, кто набирался храбрости к ним подойти.       Совсем скоро Алексия почувствовала себя изнурённой и сонливой. Туфли неприятно натирали, потому что нельзя было надеть что-то уже разносившееся. Из-за нейлоновых колготок ноги казались слишком скользкими и неприятными. Слишком широкий подол платья вечно замедлял шаг, и Алексия ненавидела, когда спотыкалась. Длинные рукава давили на руки, а плечи казались слишком голыми из-за выреза. Вальбурга постаралась найти такое платье, чтобы ткань успешно прикрывала шрамы на девичьей спине. Ни для кого не было секретом любовь к физическим наказанием в семье Блэков, но всё шло гладко, пока ни у кого не было доказательств. И волосы — видел Мерлин, как Алексия хотела отрезать их — были собраны в слишком тугой пучок на затылке.       Девушка остановилась посреди зала, закончив свой диалог с Амикус Кэрроу. Она чувствовала себя загнутой в ловушку. Ей так хотелось поскорее оказаться в гриффиндорском купе и отправиться в школу. Кэрроу был ужасен, каждая минута разговора с ним казалась невыносимой. Амикус болтал без умолку, озвучивал сальные комплименты, которые вызывали только ярость и презрение, предлагал пройтись по саду Малфоев. Он отстал, когда Регулус подошёл чуть ближе и высокомерно поднял брови, спросив, в чём дело. В компании с Барти они увели девушку подальше от Амикуса, и теперь все трое неловко переминались с ноги на ногу, стоя среди многочисленных гостей. Совсем скоро к ним присоединился Эван Розье. Он взъерошил свои блондинистые волосы, сунул руки в карманы классических брюк и устало отклонил голову назад с вымученным мычанием.       — Пиздец меня мажет, — поделился своими ощущениями молодой человек.       Барти, грызущий ноготь большого пальца и рассматривающий толпу, невпечатлённо фыркнул. Алексия непонятливо нахмурилась, но не стала расспрашивать молодых людей.       — Будь тише, Розье, — шикнул на него Регулус. — Никто не хочет знать, чем именно развлекался сын младшего заместителя министра.       Он мило улыбнулся прошедшей мимо официантке, и трое молодых людей возле него ухмыльнулись тому, как быстро покраснели её щёки. Алексия успела схватить бокал с шампанским, прежде чем нанятая волшебница убежала прочь. Она сделала небольшой глоток шипящего напитка и слегка сморщила нос от горечи алкоголя. Регулус незаметно для остальных пихнул её плечом и кивнул в сторону стремительно приближающейся двоюродной сестры. Нарцисса отвлеклась на какого-то мужчину, решившего заговорить с ней, и Алексия удачно воспользовалась этой заминкой, чтобы передать свой бокал вздрогнувшему от неожиданности Розье. Эван не успел никак среагировать, лишь злобно нахмурился, когда Нарцисса наконец приблизилась к компании школьников. Она упёрла ладони в бока, чуть сдавила пальцами неудобный корсет и холодным взглядом окинула светловолосого парня с бокалом алкоголя. Барти отвернулся, чтобы скрыть свою улыбку, вызванную недовольной физиономией друга. Регулус вежливо поприветствовал кузину.       — Какого Мерлина ты тут делаешь? Вальбурга рвёт и мечет, — прошипела с нескрываемым раздражением Нарцисса, глядя на Алексию. Что-то неприятное поползло по её позвоночнику, стоило только услышать имя матери.       — Что ей надо на этот раз?       — Ты не слышала? — Девушка поправила шикарные распущенные волосы с передними осветлёнными прядками. Все молодые люди заинтересованно рассматривали её.       — Не томи, Цисс, — шикнул Регулус.       — Мама собирается представить тебе этого оболтуса, — Нарцисса повела подбородком в сторону Эвана, который непонятливо нахмурился.       — В смысле «представить»? Мы знакомы, блять, с первого курса.       — Как жениха, придурок. Пошевеливайтесь.       Алексия проигнорировала то, что кузина грубо пихнула её и Розье в плечи, подталкивая по направлению в ту сторону, где стояли Вальбурга и Друэлла. Девушка резко обернулась, встречаясь с ошеломлённым взглядом Регулуса. Он сделал шаг к ней, будто хотел остановить, но в конечном итоге лишь поджал губы и опустил голову. Барти рядом с ним едва ли не сложился пополам от смеха, из-за которого его плечи непрестанно тряслись. Эван, идущий рядом, ворчал что-то себе под нос, но Алексия не могла разобрать ничего из того, что он говорил. Она не особо-то и старалась. В голове кипела невероятная каша из мыслей. Просторное помещение внезапно показалось маленькой душной комнатой без окон и света. Алексия переставляла ноги лишь по привычке и совершенно не думала о том, что происходило прямо сейчас. Её действительно собирались выдать замуж. Ей вдруг захотелось стать крошечной и невидимой, спрятаться в кармане вычурного пиджака Регулуса и спокойно добраться до дома. Ей было просто жизненно необходимо почувствовать поддерживающие объятия Сириуса, даже его элементарное присутствие рядом могло подарить хоть немного ясности.       Вальбурга выглядела, как обычно, шикарно в своём торжественном платье. Её мантия напоминала королевскую накидку, украшенную настоящим чёрным мехом какого-то несчастного животного. Строго собранные в элегантную причёску тёмные волосы открывали вид на невысокий лоб и слегка нахмуренные брови. Стоило Эвану и Алексии оказаться рядом, на подкрашенных красной помадой губах появилась скупая ухмылка. Алексия привычно опустила взгляд, цепляясь глазами за подол материнского платья, и пыталась привести дыхание в норму. Друэлла рядом с женщиной принялась расхваливать своего племянника так, будто девушка совершенно не знала, каким на самом деле был Эван. Не скрывающий своей неприязни к каждому, кроме самого себя, высокомерный, скаредный на проявление эмоций и путающий прямолинейность с очевидной грубостью. Друэлла, конечно, выставляла его лучшим женихом на свете. Ведь ей нужно было, чтобы именно Вальбурга одобрила идею помолвки.       Её действительно собирались выдать замуж. Это было не просто предложение, кинутое посреди диалога, мол, подумайте над этим. Вальбурга оценивающе рассматривала вежливо улыбающегося и играющего смущение от похвалы своей тёти парня. Она изучала его и пыталась представить сюжет, в котором её дочь станет его супругой. Алексии захотелось закричать, просто выплеснуть все эмоции и скрыться. Вместо желаемого девушка неловко сложила ладони в замок за поясницей и прикусила щёку изнутри. Алексия краем глаза рассматривала профиль молодого человека. Его светлые волосы отдавали лёгкой ржавчиной в огнях свечей, на тонких губах устроилась неискренняя ухмылка. Взгляд светло-голубых глаз устремился куда-то в пол, будто Эвана совершенно смущало то, как его нахваливала Друэлла. Алексия прикусила щёку сильнее. Она вспомнила серебристые шрамы на загорелой коже, аккуратную россыпь веснушек на вздёрнутом носу, настоящую и милую улыбку. На ум пришёл задорный огонёк в зелёных глазах с янтарными крапинками, мелодичный мужской голос, доходчиво объясняющий что-то, неловкие жесты руками при попытке вспомнить какое-то слово, крутящееся на языке.       Алексия почувствовала жгучую несправедливость. Ей не была дана возможность выбирать. Она потёрла свой безымянный палец, скрывая эмоции за маской безразличия, и несмело взглянула на лицо матери. Выражение лица Вальбурги Блэк, хищное сияние в её серых глазах говорили о том, что всё уже было решено. Что Эван Розье уже показался прекрасным кандидатом для человека, который смог бы стать мужем Алексии. Беспомощность сводила Алексию с ума. Она ощущала себя какой-то безделушкой, которую пытались пристроить в наиболее подходящие руки. Друэлла наконец-то прекратила свою болтовню и кинула довольный взгляд на побледневшую Алексию. Последняя еле нацепила на губы беспечную улыбку и кивнула ей, будто благодарила за то, что она выбрала именно Розье. Этот жест заставил женщину гордо приподнять подбородок и самоуверенно ухмыльнуться. Вальбурга молчала некоторое время, но вскоре заговорила своим привычным властным тоном.       — Твой отец работает в Министерстве, не так ли?       — Верно, мадам, — проговорил Эван. Он был выше женщины, но под взглядом строгих глаз всё равно казался крошечной букашкой. — Младший заместитель министра.       — Как он относится к нынешней ситуации? — Алексия ощутимо почувствовала ком в горле, глаза жгло от собирающихся в уголках слёз.       — Напрямую, мадам.       «О Мерлин, — подумалось девушке, — мистер Розье Пожиратель». Её затошнило. Вальбурга, напротив, была довольна услышанным ответом. Она криво ухмыльнулась и кивнула, завершая диалог. Эван вежливо попрощался с женщинами, кинул непонятливый взгляд на Алексию и вернулся в толпу, скрываясь. Алексия почувствовала металлический привкус крови на языке и прекратила истязать собственную щёку зубами.       — Разве он не милашка, Алексия? — послышался голос Друэллы. Девушка задержала дыхание на мгновение.       — Как Вы думаете, мадам? — негромко поинтересовалась Алексия, желая услышать отказ. Она была готова сделать всё, что было угодно матери, лишь бы услышать его. Однако Вальбурга слегка наклонила голову вбок, глядя куда-то вслед ушедшего молодого человека.       — Я думаю, нам стоит переговорить с его отцом.       — Конечно, — захихикала Друэлла. — Розье всегда были с Блэками на короткой ноге.       Весь мир внезапно оказался тарелкой, которая упала и разбилась на миллиарды мелких осколков. Алексия дождалась, когда Вальбурга позволит ей уйти, и только после этого вернулась обратно в толпу. Она пыталась держаться так, как вела себя обычно — высоко поднятый подбородок, идеальная осанка, нацепленная маска высокомерия, презрительный взгляд. Но дыхание окончательно сбилось, и девушка мечтала оказаться где-нибудь, только не здесь. Ей так сильно хотелось упасть на пол и разреветься. Взвыть, словно раненный зверь. Она завернула за угол, и пустынный коридор встретил её одиночеством и тишиной. По щекам полились жгучие слёзы, Алексия постаралась стереть их так быстро, как только могла.       Девушка подняла лицо к потолку и зажмурилась, не позволяя себе плакать. Её действительно собирались выдать замуж. Это больше не было просто предположением, удачным исходом дел для родителей. Вальбурга планировала договориться с мистером Розье, чтобы заключить брак. Алексия прислонилась лопатками к холодной стене и прикрыла лицо ладонями, пытаясь не дать всхлипам вырваться наружу. Она крупно вздрогнула, когда кто-то прикоснулся к её плечу. Регулус выглядел слишком обеспокоенным и озабоченным состоянием своей сестры. Он отстранённо тёр ладонью место посреди грудной клетки. Увидев это действие, Алексия почувствовала, как собственная грудь заболела — она не обращала на это внимание, пока не увидела близнеца. Слёзы потекли по щекам с новой силой, и Регулус мгновенно оказался рядом. Он аккуратно и немного неловко приобнял её так, чтобы девичье лицо уткнулось в его изгиб плеча. Алексия прикусила ребро ладони, чтобы рыдания не были слишком громкими.       — Это правда? Она хочет выдать тебя за Розье?       Алексия закивала, и очередной всхлип вырвался из неё. Зубы сильнее сжали кожу на ладони. Регулус обнял её ещё крепче.       Неподалёку послышался испуганный шёпот, и молодые люди отстранились друг от друга. Алексия вытерла влажные дорожки слёз с щёк и затаила дыхание, прислушиваясь к разговору в конце коридора. Регулус настороженно нахмурился. Они переглянулись, и только после этого девушка сделала несколько шагов в сторону открытой двери. Там было так темно, что рассмотреть разговаривающих было практически невозможно. Единственный источник света подсвечивал строгие черты лица Люциуса Малфоя. Мужчина стоял напротив кресла с высокой спинкой, в котором кто-то сидел. Незнакомец покачивал ногой, закинутой на другую, и молча выслушивал нелепое бормотание Люциуса. Алексия подошла ещё ближе, чтобы услышать, о чём говорили мужчины.       — Это так опасно, мой лорд… Артефакт в моём доме… А что, если?..       — Ты верен мне? — Мелодичный мужской голос был наполнен уверенностью и властью. Малфой тут же закивал, будто безмозглый болванчик.       Алексия нахмурилась. Артефакт? Крестраж? Девушка слегка выглянула из-за угла, чтобы стать ещё ближе к чужому разговору.       — Сохрани его в своём доме, Люциус. Разве не хочется тебе принести благо общему делу?       Сидящий в кресле мужчина протянул Малфою небольшую записную книжку. Люциус мгновенно спрятал вещицу в широком кармане своей мантии и снова кивнул. Алексия резко обернулась и заметила, что Регулус наблюдал за чужим диалогом с такой же увлечённостью, что и она. Девушка перехватила молодого человека за предплечье и потащила дальше по коридору, чтобы остаться незамеченными. Они остановились на углу, выйдя в зал. Люди всё ещё сновали от стены к стене и болтали, их негромкие разговоры казались практически безмолвными в мелодии играющей музыки. Кто-то распивал алкогольные напитки, кто-то скромно смеялся над чужой шуткой. Алексия проморгалась, чувствуя, что её ресницы всё ещё были влажными и липкими от слёз. Девушка провела пальцами по глазам, стирая лишнюю влагу. Регулус с задумчивым выражением лица стоял рядом и не торопился уходить. Он нервно поглядывал в сторону коридора, откуда они только что ушли. Однако там было так темно, что даже если мужчины покинули комнату, то вряд ли это можно бы было заметить.       — Волан-де-Морт сегодня здесь? — прошептала Алексия после того, как внимательно просканировала толпу взглядом. Регулус недовольно нахмурился.       — Мне-то откуда знать? Я что, похож на его почтовую сову?       — Ты знаешь, что за артефакт?       Молодые люди встретились взглядами, и каждый прекрасно понимал, о чём именно говорили мужчины. Регулус тут же нацепил на лицо свою привычную маску высокомерия и безразличности. Молодой человек, не сказав ни слова, развернулся на невысоких каблуках и зашагал прочь. Смотря ему вслед, Алексия прикусила щёку изнутри. Она чувствовала, как всё внутри горело от количества эмоций, которые никак не могли вырваться наружу. Её собирались выдать замуж за сына Пожирателя Смерти, а супруг кузины служил Волан-де-Морту и, вероятно, с недавних пор хранил в своём особняке крестраж. Желание разреветься и пожалеть себя совершенно неожиданно превратилось в невероятную ярость. Девушка сжала ладони в кулаки, опуская голову и прикрывая глаза.       Алексия испуганно вздрогнула, когда что-то запуталось в широкой юбке её платья. Она аккуратно отодвинула подол своей одежды и встретилась взглядом с огромными зелёными глазами, смотрящими на неё так, словно никогда не видели ничего прекраснее. В этих зелёных глазах маленького существа стояли слёзы.       — Простите Добби, мисс, Добби нашёл Ваше платье очень мягким. Добби нельзя плакать. Добби хотел высморкаться.       Алексия приоткрыла рот, чтобы сказать что-то, но ответ нашёлся не сразу. Девушка осмотрела толпу, всё ещё не замечавшую её, а затем снова вернула своё внимание ревущему домовику.       — Ты служишь Малфоям, Добби?       — Да, мисс, Добби был рождён, чтобы служить древнему роду Малфоев. Добби не должен появляться здесь. Но тут так красиво.       Алексия слегка прищурила взгляд. На оголённом плече маленького эльфа краснел недавно полученный синяк.       — Тебе нравится служить им?       Малыш промолчал, глядя на девушку испуганными глазами.       — Можешь помочь мне кое-с-чем, Добби?       — Никто никогда не предлагал Добби помочь, мисс. Добби должен только служить.       — Будь моим другом. Я не заставлю тебя служить.       На тонких губах эльфа появилась смущённая улыбка.