heiress

      Мысль о том, что Волан-де-Морт не был простым волшебником, пришла в голову не сразу. Алексия перечитывала все данные, которые имелись в открытом доступе, чтобы приблизиться к своему врагу так близко, как только можно. Тёмный лорд не мог быть сильным и непобедимым лишь потому, что когда-то был талантливым учеником Дамблдора. Многие выпускники Хогвартса занимали высокие должности в Министерстве, писали различные статьи на тему исследований в разных областях магии, служили мракоборцами и побеждали тёмное волшебство, которое встречали на пути. И лишь Волан-де-Морт стал тем, из-за кого Великобритания дрожала уже несколько лет. Почему? Наверняка его душа была такой тёмной и грязной, что, если бы она была материальна, опустив в неё руку, нельзя было бы разглядеть свои пальцы. Но люди даже с самыми уродливыми душами не всегда становились кем-то, кто хотел править миром и уничтожать неугодных.       Алексия долгое время, проведённое на Гриммо, собирала всевозможные источники информации. Она внимательно читала статьи жёлтой прессы, изучала официальные письма Министерства, тщательно искала новости в каждой строчке газет. Один из известных журналистов предположил, что могущество Волан-де-Морта набирало обороты лишь потому, что тот прибёг к тёмным ритуалам. Именно эта догадка породила цепь длинных завивающихся размышлений, которая в конце-концов привела к крестражам. Крестражи были древней и очень тёмной магией. Артефакт, способный разделить душу на несколько частей, подарить обладателю если не бессмертие, то уверенность в долгой жизни.       Первый в мире крестраж создал древний грек Герпий Злостный, разделив таким образом свою душу на две части. Герпий Злостный описал свои труды, однако все его записи исчезли. Каждый волшебник считал создание крестражей настолько омерзительным, что боялся раскрыть их тайну. Алексия не могла найти в книгах домашней библиотеки ни капли информации о том, как можно сотворить артефакт или как уничтожить его. Каждое издание только и говорило, что крестраж — самое тяжкое преступление волшебника. Что разделение собственной души делало человека столь порочным и непредсказуемым, что полученная долгая жизнь не приносила ему удовольствий. Тёмный волшебник, решивший овладеть бессмертием, становился настоящим чудовищем. И любой автор боялся раскрыть секрет создания артефактов, ведь тогда обязательно найдутся те, кто захотел бы повторить опыт Герпия Злостного.       Однако кто-то всё-таки допустил ошибку, продемонстрировав свою смелость. Один из писателей позволил себе описать необходимые действия для сотворения крестража, и этот алгоритм нашёл юный Волан-де-Морт. Оставалось только гадать, где Тому Реддлу посчастливилось обнаружить тайное писание. Алексия думала об этом днями напролёт, но никак не могла понять, откуда взялась бы эта книга. Девушка осмотрела все книги про артефакты в библиотеке Хогвартса, перерыла самые тёмные уголки помещения и перебрала все пыльные полки. Она осмотрела содержание каждого издания, прочитала всевозможные научные исследования и описания, но не нашла ничего, что помогло бы делу.       Голова чуть ли не жужжала от мыслей, но это казалось уже вполне привычным состоянием. Алексия прикусывала щёку изнутри, пока несла по библиотеке стопку прочитанных книг, и всё продолжала думать. Солнечный свет уже покидал огромное помещение библиотеки, последние лучи лениво касались стеллажей и полок, будто прощались с книгами. За партами сидело всё меньше учеников, ведь большинство уже торопилось в свои комнаты, чтобы отдохнуть оставшиеся часы вечера. Мадам Пинс неторопливо ходила меж высоких книжных шкафов, изящно взмахивая волшебной палочкой то тут, то там. Размеренный цокот её каблуков раздавался едва ли не эхом по просторной библиотеке. Откуда-то можно было услышать горячий спор шёпотом о правильности произношения какого-то заклинания. Где-то сопел слишком вымотавшийся пятикурсник. Семикурсники едва ли не рвали волосы на голове, утопая в расписанных пергаментах с подготовкой к экзаменам.       Алексия резко остановилась, заметив краем глаза Запретную секцию. Эта секция представляла собой несколько стеллажей, уставленных толстенными книгами и огороженных от любопытных носов школьников всего лишь тонкой верёвкой. Казалось, что это не спасло бы многочисленные издания от интереса юных волшебников, однако наложенные на секцию чары не позволяли войти кому-то без пропуска от профессоров. Осмотрев многочисленные полки, девушка двинулась дальше и успела как раз вовремя, чтобы положить свои книги на уезжавшую тележку. Её мысли вернулись к Запретной секции. Что, если там когда-то Волан-де-Морт вычитал о крестражах? Если это действительно было так, то, наверное, можно было найти информацию о том, как уничтожить эти артефакты. Внезапная догадка породила маленький огонёк надежды, и гриффиндорка стремительным шагом направилась в сторону выхода из библиотеки.       Даже если разделение души Лорда было всего лишь глупой догадкой, вычитанной где-то в газете, изучить этот вопрос казалось очень важно. Том Реддл мог на самом деле пожелать бессмертия, которым теперь рушил хрупкие надежды на спасение волшебного мира. Уничтожить крестражи в столь юном возрасте Алексии явно не удастся, но она могла бы начать собирать хотя бы какие-то кусочки сведений, чтобы в дальнейшем использовать их. Теперь, когда была хоть какая-то мотивация, головная боль отходила на задний план. Нужно было непременно найти профессора Макгонагалл и попросить у неё разрешение на пропуск. Изучить все книги, связанные с тёмной магией, в Запретной секции. А затем вывести Волан-де-Морта на чистую воду и в дальнейшем обезоружить его. Это казалось чудовищно сложной задачей, но маленькими шажками можно было приблизиться к столь желанной цели. Если директор Дамблдор не желал Алексию в качестве своей помощницы, она сама станет той, кому не нужны приспешники.       Не успела девушка покинуть стены библиотеки, как кто-то схватил её за запястье. Неожиданное прикосновение заставило мгновенно выставить волшебную палочку перед собой. Увидев слегка удивлённое и хмурое лицо Марлин, Алексия успокоилась, пусть всего на пару секунд.       Марлин… Они так давно не общались.       Подруга пыталась выловить Алексию из пучины нескончаемых мыслей с начала учебного года, но каждый раз терпела поражение. Когда девушка собиралась отдохнуть, Марлин уже спала и видела десятый сон. Когда Маккиннон просыпалась, младшая уже стояла на ногах и неслась в самые тихие уголки замка, чтобы собраться с мыслями перед уроками и не выглядеть глупо, витая в облаках. Они изредка встречались на обеденных перерывах и на ужинах, потому что завтраки Алексия стала игнорировать. Но даже в такие моменты вытянуть что-то из девушки казалось Марлин просто невозможным. Вероятно, то, что Алексия не пришла на игру Гриффиндор-Пуффендуй несколько дней назад, стало концом терпения старшей.       Теперь Марлин стояла перед ней, вцепившись в запястье смертельной хваткой, и разозлённо смотрела в глаза. Её светлые волосы были, казалось, пострижены ещё короче, чем прежде, и представляли собой очаровательный беспорядок. Висящий на шее гриффиндорский галстук слегка наклонился в сторону, расстёгнутая на несколько пуговиц сверху белая рубашка придавала блеск образу школьницы. Алексия прикусила щёку изнутри, чтобы держать себя на месте. У неё снова не было времени, чтобы выслушать Маккиннон и провести вечер вместе. Ей правда нужно было найти Макгонагалл и выпросить у неё разрешение, прежде чем библиотека закроется на ночь. Но гриффиндорка перед ней выглядела так, что уступит путь только через свой труп. Поэтому, молча поразмышляв ещё несколько секунд, Алексия тяжело вздохнула и приняла своё поражение в этой игре в гляделки.       — Привет.       — «Привет»?! Ты, маленькая заноза в заднице, не разговаривала со мной неделю! Мало того, что ты не обращала на меня никакого внимания, так ты ещё и проигнорировала игру. И вместо всяких объяснений ты говоришь: «Привет»?       — Я правда была очень занята, Марлс, ты же знаешь: моё расписание просто сумасшедшее.       — И кто же тебя так нагрузил? Ты сама! — В порыве обиды и злости Марлин ткнула пальцем в грудь Алексии, которая ойкнула от того, как больно маленький ноготок впился в кожу под блузкой. В светлых глазах напротив загорелся лёгкий огонёк обеспокоенности, но он исчез так же быстро, как и появился. — Я думала, мы стали подругами.       Ох. Неужели Марлин считала, что больше совершенно не нужна Алексии? Девушка мгновенно закачала головой в разные стороны, будто пыталась молча донести до гриффиндорки всё то, что не могла сказать.       — Конечно, ты моя подруга. Мне очень жаль, что так получилось, но, Марлс…       — Раз ты правда считаешь себя виноватой, — дипломатично начала Маккиннон, не давая подруге договорить, — то завтра мы вместе пойдём в «Три метлы». И ты оплатишь всё, что я закажу.       Завтра суббота. Это один из тех дней, когда Алексия могла не слишком сильно заботиться об уроках и думать только о своём маленьком плане о свержении Тёмного Лорда. Если она потратит этот день на прогулку по Хогсмиду, то в воскресенье придётся смешивать выполнение огромной кучи домашнего задания с тем, чтобы найти, наконец, Макгонагалл, получить доступ и отыскать необходимую книгу. Это чудовищно застопорит всю деятельность, откатит весь прогресс назад и вынудит едва ли не работать заново. Алексия вновь прикусила губу изнутри и старалась выглядеть не слишком жалобно перед девушкой, которая недовольно выгнула брови и скрестила руки под грудью.       — Марлс…       — Отлично. Вот и живи жизнью зануды, копайся в своих книжках.       Марлин уже развернулась, чтобы уйти. Всё пространство вокруг неё загорелось пламенем невероятной обиды, и Алексия боялась, что такими темпами сама гриффиндорка станет сплошным огнищем. Едва не ударив себя по лбу из-за того, что все планы рушились прямо на глазах, девушка поправила лямку своей школьной сумки на плече и быстро догнала стремительно удаляющуюся подругу. Она закрыла глаза на неловкость, когда несмело взяла старшую за руку. Почувствовав чужое прикосновение, Марлин не сразу, но всё-таки снизила скорость своего побега. Она выглядела всё ещё недостаточно довольной и явно не отпустила ситуацию полностью, поэтому Алексия подумала о том, что необходимо завязать хоть какой-то разговор.       Марлин общалась с ней не из выгоды, она была едва ли не единственной, кто разговаривал с Алексией так, будто совершенно не знал о её родословной. И потерять столько ценного человека было бы ошибкой, которую вряд ли получилось бы себе простить. Нельзя было раскрывать всё то, над чем она работала, но Алексия могла бы заговорить Марлин так, чтобы та сама приняла на себя роль рассказчика.       — Я слышала, — несмело начала девушка, — что в «Трёх мётлах» новое меню.       Слабая улыбка на губах Марлин говорила о том, что не всё потеряно.

***

      Погода была прекрасной, несмотря на то, что осень всё стремительнее брала природу в свою власть. Солнечные лучи играли на поверхностях луж, заставляя грязную воду сверкать так, словно она наполнена драгоценными камнями. В обеденное время субботы на улицах Хогсмида было так много людей, что, казалось, все они скоро выстроятся в огромный ряд и создадут непреодолимую пробку. Ото всюду слышался смех школьников, где-то громко болтали живущие неподалёку волшебники. Практически каждое заведение пользовалось спросом в этот прекрасный день. От обычных жителей небольшой деревушки учащихся Хогвартса отличали только мантии, но некоторые решали пренебречь ими, чтобы насладиться чувством независимости и взрослости, забывая о записках от родителей в карманах. «Сладкое королевство» и «Зонко» чуть ли не взрывались от подростков, которые мечтали потратить все свои деньги в этих лавках.       Марлин была в чудесном расположении духа — и это, казалось, было единственным, о чём волновалась Алексия. Подруга показывала пальцами на те магазины, которые обязательно хотела посетить сегодня. Ноги заранее начинали гудеть от понимания, сколько километров сегодня придётся пройти. Девушка рассказывала о том, как посещала Хогсмид со своим старшим братом, и практически каждая история вынуждала собеседницу улыбаться слегка тоскливой улыбкой. Она никогда не была в Хогсмиде со своими братьями, что уж говорить о родителях, которые обходили это место стороной. Хоть деревня и была волшебной, здесь было много магов, которые казались слишком «недостойными». Вальбурга ни за что в жизни бы не позволила своим детям разгуливать здесь по собственному желанию. Алексия долгие годы посещала Хогсмид только по тому, что нуждалась в письменных принадлежностях, и то порой заказывала всё через сов. Когда Сириус начал подолгу задерживаться в «Трёх мётлах», чтобы провести время с друзьями, Вальбурга едва ли не сгорела от ярости. Регулус сторонился деревни так, словно за каждым кустом здесь его поджидали враги.       «Музыкальный магазин Доминика Маэстро», куда Марлин затянула Алексию, был просто невероятен. На высоких стенах, до самого потолка, висели волшебные музыкальные инструменты. Здесь были гитары, укулеле, скрипки, виолончели и многие, многие другие необходимые музыкантам вещи. Одетые в свои вычурные мантии волшебники бродили между стеллажами и с умным видом переговаривались между собой о том, о сём. Подростков тут было не так много, зато на улице собралась целая толпа детей. С раскрасневшимися от активной деятельности щеками и восторгом в глазах они прилипли к витрине и не могли отвести взгляд от электро-гитары, которая летала по помещению и издавала самые красивые аккорды, будто поющая птица.       Но то, что действительно останавливало дыхание своей нереальностью, — маггловские пластинки. Хогсмид славился тем, что каждый волшебник мог найти здесь всё, что пожелала бы его душа. Поэтому, пусть и в небольших количествах, владельцы тех или иных заведений закупались маггловскими товарами, чтобы обескуражить своих посетителей. Пластинок было так мало, что заметить небольшой стеллаж в пёстрости магазина казалось просто невозможным. Виниловые пластинки с записью новейших песен стояли аккуратным рядом. Queen, ABBA, The Beach Boys, The Stylistics, Глен Кэмпбелл, Род Стюарт, Рой О́рбисон — каждый мог выбрать то, что больше было по душе. Большинство имён и названий Алексия слышала впервые, поэтому, рассматривая обложки, слушала болтовню Марлин о том, какой жанр и артист ей нравился больше.       Причудливая разноцветная обложка одной из виниловых пластинок привлекла внимание Алексии, пока Марлин рассказывала про творческий пусть Рода Стюарта. Исполненный в розовых цветах рисунок впечатался в подкорку сознания и подкупал своей пёстростью. Марлин, заметив, куда смотрела подруга, громко ахнула и показала пальцем на пластинку.       — «Ночь в опере», чёрт возьми. Обожаю этот альбом! Если ты ни разу не слушала его, то зря прожила эту жизнь.       — Он настолько хорош?       — Это же Queen! — Марлин выглядела так, словно прямо сейчас начнёт рассказывать об истории создания группы и перечислять все известные факты о каждом участнике. — Круче них, наверное, только The Beach Boys, — она ухмыльнулась и пихнула плечом застывшую с пластинкой в руках подругу. — Только Сириусу не говори: он порвёт за Queen.       Алексия не помнила, чтобы Сириус хотя бы раз рассказывал о том, как любил песни Queen. Она вообще сомневалась, что знала своего брата, и покупка этого альбома казалась небольшой ниточкой, которая могла бы их связать. Интересно, понравились бы Queen Регулусу? Неужели он слушал исключительно музыкантов из магического мира? Девушка прикусила губу изнутри, рассматривая ценник, пока к ним не подошёл работник музыкального магазина. Несмотря на то, что Марлин отказалась от консультации, мужчина принялся рассказывать о всех недостатках и достоинствах пластинки, но Алексия слушала его так невнимательно, что в конце концов совершенно потеряла суть диалога. Она смотрела на логотип группы.        «Герб» Queen представлял знаки Зодиака всех членов группы: раскинувший клешни краб — Брайна Мэя, олицетворявший Рака, две феи — Фредди Меркьюри, Дева, и два льва — Джона Дикона и Роджера Тейлора, родившихся под созвездием Льва. На заднем плане изображён феникс, символизирующий бессмертие и воскрешение. Алексия поняла, что не могла уйти без этой пластинки, даже если не имела представления, где собиралась прятать маггловскую вещицу от всезнающей матери. Она надеялась договориться с Сириусом или Марлин, чтобы те сохранили пластинку на время каникул. Но, пока она держала в руках ещё не купленное произведение искусства, никакие заботы не отягощали её состояние. Обложка словно приворожила девушку и не отпускала даже после того, как была произведена оплата, а подруги покинули зал магазина.       Марлин явно забавлялась тем, как Алексия не могла отвести взгляд от своей первой виниловой пластинки. Вальбурга точно убила бы её, если узнала, что дочь пошла по следам своего старшего брата. Но, пока Алексия находилась так далеко от дома и так близко к Хогвартсу, где порой могла быть не той, кого представляла в своём воображении мать, ей не терпелось распечатать пластинку и послушать каждую песню. Ей казалось, стоило только музыке пролиться из того странного маггловского изобретения, она уже никогда не сможет жить без неё. Алексии не терпелось поскорее вернуться в гостиную Гриффиндора. Даже если там будут собраны все ученики факультета, ей чудовищно хотелось как можно скорее добраться до этого альбома. Но Марлин проголодалась, поэтому они решили сначала посетить «Три метлы», ведь до ужина было ещё далеко.