heiress

      В Совятне неприятно пахло помётом. Совиные перья поднимались при каждом шаге и липли к одежде, словно зачарованные. Многие совы спали, но некоторые особо активные либо препирались, стуча клювами, либо лениво чистили свои крылья. В небольших металлических мисках маленькие зёрна птичьего корма смешались с грязью и камнями. Где-то в углах лежали притащенные из леса тушки теперь уже мёртвых мышей. На желтоватых лапах некоторых птиц красовались маленькие ленточки, которыми обычно первогодки школы отмечали своих сов. Огромные филины, которые, как правило, принадлежали более состоятельным и чистокровным семьям, снисходительно смотрели на остальных сов. Они сидели на самых верхних жёрдочках, будто тем самым показывали свою власть над всеми в округе. Когда Алексия вошла внутрь прохладного помещения, преодолев витиеватую каменную лестницу, многие птицы посмотрели на неё с интересом.       Сириус стоял напротив широкого окна, из которого сов обычно высылали для отправления писем. Имелся целый ритуал, если хотелось воспользоваться услугами этих горделивых и самовлюблённых птиц. Если не принёс никакого угощения — например, сосисок с обеда или сырого мяса, — то вряд ли твоё письмо будет доставлено вовремя, если вообще попадёт в руки получателя. Сириус обернулся, когда услышал шаги сестры, и помахал рукой, в которой держал сигарету. Тонкий цилиндр из белоснежной бумаги, наверняка скрученный самостоятельно, неторопливо тлел. Ветер подхватывал пепел и уносил его вдаль. Полупрозрачное облако поднялось возле лица молодого человека, когда он выдохнул дым. Алексия промолчала, подавила своё удивление о факте того, что брат курил, и подошла ближе. Она лениво прислонилась локтями к каменному подоконнику и чуть выглянула наружу.       Отсюда было видно Чёрное озеро. Из его таинственных глубин вытянулись гигантские щупальцы вернувшегося в свою стихию кальмара. Моллюск с особым интересом захватил с берега большой валун, подкинул его над гладью воды и принялся играть, покачивая туда-сюда. Проходящие мимо третьекурсники, которым сегодня проводили уроки Ухода за магическими существами снаружи, заверещали и испуганно попялились назад, строило кальмару потянуться за другим валуном, оставшимся на суше. Сегодняшнее небо покрылось сероватыми тучами, ветер был чуть сильнее обычного, но дождя, казалось, можно было не ждать. Солнечные лучи едва-едва пробивались через густые облака и отдавали лёгким лимонным оттенком, едва согревая воздух.       После долгих минут молчания Сириус порылся в глубоком кармане своей мантии. Молодой человек сделал последнюю затяжку тлеющей сигареты, придавил подожжённый кончик к каменному подоконнику и выбросил окурок. Алексия почувствовала лёгкий толчок в плечо, поэтому обернулась. Глядя куда-то вдаль, Сириус протягивал ей завёрнутый в салфетки сэндвич, наверняка украденный из Большого зала. Она фыркнула и негромко поблагодарила его, понимая, что поддразнивания могли засмущать старшего брата ещё больше. Хорошо поджаренные тосты, щедро смазанные соусом, держали в себе кусочки варёной курицы, свежие огурцы и помидоры. Тёмно-зелёный лист салата украшал закуску и завершал аппетитный вид. Девушка аккуратно поделила сэндвич надвое и принялась есть свою половину, всё также избегая взгляда старшего брата.       Ей хотелось поскорее узнать новости. Не терпелось спросить о том, что же случилось с этим таинственным Альфардом, но она покорно ждала. Если Регулус заговорил о дяде, то наверняка и Сириус мог об этом знать. Несмотря на то, какие отношения были в семье, каждый Блэк всегда был в курсе происходящего. Но старший брат молчал.       Вероятно, он собирался с мыслями. Может быть, ему тоже было так чуждо проводить время наедине с младшей сестрой. Они часто оставались в столовой собственного дома после ужина, чтобы выпить чаю вместе. Но обычно их беседы заключались в язвительных комментариях, в оскорблениях друг друга и только иногда смягчались, если речь заходила о школе. Весёлые разговоры покинули их сразу после того, как Сириус поступил в Хогвартс и стал позором всей семьи. Хотя Алексия не предполагала, что когда-либо сможет учиться на Гриффиндоре, она надеялась на то, что это сблизит её со старшим братом. Только вот сам Сириус не особо доверял семье и первые годы обучения сестры в школе считал её подосланной шпионкой. Он выводил из себя профессоров своими шалостями, чтобы показать родителям о своих намерениях стать совершенно другим человеком. Чтобы показать, что он — не самый лучший пример для Алексии. Что Шляпа ошиблась на её счёт, что единственный гриффиндорец в семье — сам Сириус.       — Энди вышла на связь, — проговорил в конце концов парень так, будто Алексия тут же кинется писать об этом всем родственникам.       Девушка едва не подавилась кусочком сэндвича и обернулась, удивлённо глядя на старшего брата. В серых глазах напротив плескалась несмелая радость. Сириус чуть прикусил губу и оценивающе следил за мимикой младшей сестры. Андромеда всегда была его любимицей из всех кузин. Беллатриса была чокнутой на голову фанаткой чистоты крови, как и все в семействе, а Нарцисса больше переживала за материальное состояние и за своего бойфренда, чтобы втягиваться в политические дела — так что особого выбора не оставалось. Андромеда была действительно самой адекватной. Пусть побег из дома сделал её предательницей крови, пусть на гобелене вместо портрета кузины теперь было чёрное пятно, пусть девушку приводили в пример, когда говорили о последствии влияния магглорождённых и полукровных волшебников на чистокровок — Андромеда сделала свой выбор и шла до конца, пожертвовав своими отношениями с родственниками.       Сама Алексия просто обожала эту девушку за то, как непохожа она была на остальных Блэков. Новость о том, что Андромеда впервые за несколько лет вышла на связь, принесла невероятное облегчение. Кончики пальцев подрагивали от волнения. Алексия чувствовала, что могла прыгнуть на Сириуса ради объятий и разреветься, но вместо всего этого сдержанно кивнула, не показывая ни негативных, ни положительных эмоций — лишь удивление.       Новости об Андромеде были куда радостнее, чем новости о человеке, которого Алексия едва знала. Она помнила о кузине смутно, потому что была слишком мала, когда та покинула дом. Но не было никаких негативных воспоминаний, которые всплыли бы сейчас наружу. Не было никаких отрицательных чувств, касаемо Андромеды. Она запомнилась как человек, который всегда ласково переплетал косы, потому что Вальбурга всегда делала причёски так жестоко, что голова ужасно болела. Как человек, который любил полетать на метле во дворе поместья и пытался научить Алексию тому же. Как человек, чей смех никогда не был наигранным, а улыбка — вынужденной. Андромеда училась на Слизерине, но единственным, что действительно сближало её с остальными учениками факультета, была амбициозность и безукоризненная харизма.       — С ней всё в порядке, — спустя время, данное на восприятие информации, проговорил Сириус. Алексия лишь понятливо кивнула, глядя на него в лёгком неверии.       — Хорошо.       — Она замужем за тем парнем — Тедом Тонксом.       — Отлично.       — И несколько лет назад родила дочку — Нимфадору.       — Чертовски ублюдское имя.       Сириус наконец-то расслабился и расхохотался, кивая.       — Я написал ей так же и был бы проклят, если бы Энди не была так добра — буквально прямая цитата.       — Как ты нашёл её?       — Ну, — он смял салфетку, в которой принёс еду, и спрятал её в карман, пожимая плечами, — на самом деле это она нашла меня, а не я — её. Она написала мне, что хотела сначала тебе сказать, но побоялась, что… Ну, ты знаешь, почти все женщины в нашей семье двинутые на голову.       Алексия лишь согласно кивнула, впитывая информацию.       Андромеда Блэк жива. Она сбежала из дома, но смогла отделаться от преследования, и её даже никто не проклял. Она счастлива, находясь в браке с мужчиной, ради которого ушла. И, вероятно, этот мужчина был таким же добрым и нежным, как сама кузина. Энди теперь не носила фамилию этой ужасной семьи, а была Андромедой Тонкс. И у неё была дочь. Наверняка такая же красивая и умная волшебница, как её мать. Нимфадора Тонкс была их племянницей и жила на свете уже несколько лет. И никакая Беллатриса, никакая Нарцисса, никакая Вальбурга, никакая Друэлла не стали преградой для того, чтобы Андромеда стала действительно счастливым человеком со своей собственной, настоящей семьёй.       — Чёрт возьми, — удивлённо вздохнула Алексия, глядя куда-то за окно, — Энди невероятная.       Сириус снова засмеялся. Его мимика заметно расслабилась, когда он понял, что зря переживал. Вероятно, старший брат полагал, что Алексия могла быть подверженной пропаганде ненависти к «предательнице» и стала бы моментально плеваться ядом, едва услышав о том, что с Андромедой всё в полном порядке. Регулус бы повыпендривался, начал бы читать нотации о том, что связь с беглянкой плохо сказалась бы на ценностях семьи. Орион запретил бы разговаривать с кузиной. Вальбурга сошла бы с ума от ярости и возобновила бы поиски той, кто опозорил старинную чистокровную фамилию волшебников.       — Я могу ей написать? — Алексия снова повернулась к старшему брату.       — Да, конечно.       — Мерлин, Сири, это невероятные новости.       Они встретились взглядами, внезапно ощутив тяжесть произнесённого.       «Сири» было нелепой кличкой подающего надежды наследника дома Блэков, когда Алексия лишь училась разговаривать. Она специально называла его так в течение нескольких лет после того, как научилась складывать буквы в слова, а слова — в предложения, чтобы просто выводить Сириуса из себя. Он наигранно закатывал глаза каждый раз и противно коверкал слова сестры, чтобы показать, что ему действительно не нравился подобный псевдоним. Но каждый в доме знал, что на самом деле Сириусу нравилось это. И последние четыре года это коверканье имени было под запретом, потому что Сириус ненавидел всё то, что было связано с семьёй и прошлым, ненавидел всё то, что происходило вне Хогвартса.       Алексия мгновенно ощутила стыд и страх, вспоминая последний раз, когда назвала старшего брата так. Сириус смотрел на неё нечитаемым взглядом, в котором плескалось что-то, что разобрать было невозможно. Он тяжело вздохнул, будто сам не понимал, как лучше отреагировать.       — Прости. — Она опустила голову, прокашлявшись.       — Всё в порядке, — хрипло проговорил брат и вяло улыбнулся. — Я скучал по этому.       Девушка слабо улыбнулась и отвернулась, чтобы найти в своей сумке чистый листок пергамента и перо с чернилами. Она заколдовала пузырёк так, чтобы тот витал в воздухе возле неё, и обмакнула острый кончик пера. Пергамент ровно разложился на поверхности подоконника, пока в голове составлялся план письма. Сириус стоял рядом, наблюдая за младшей сестрой с полуулыбкой, и закурил новую сигарету. Горьковатый аромат табака обнял их своими сероватыми руками, когда молодой человек закурил.       «Дорогая Энди Андромеда,       Я безумно рада услышать, что ты в полном порядке. Сириус рассказал мне сегодня. Но я обижена тем, что ты не доверила мне такой важный секрет! Мы же сёстры! В любом случае, услышать о твоём благополучии было намного приятнее, чем находиться в неведении. Как ты думаешь, следует ли мне рассказать Регу? Он тот ещё придурок, но я всё равно уверена, что он был бы рад услышать хорошие новости о тебе. Если ты не захочешь, то я не буду ничего ему говорить.       И Сириус сказал, что ты вышла замуж! Неужели Тед настолько хорош? Скажи мне, если он обижает тебя! И, Мерлин, мне так жаль, что я не смогла присутствовать на свадьбе — я обожаю свадебные приёмы и была бы невероятно счастлива увидеть тебя в платье. Нарцисса вышла замуж за этого придурка Малфоя два года назад, но их свадьба была действительно шикарной. Сириус сейчас тычет мне в бок и говорит, что я идиотка, но он просто не понимает всей красоты этого праздника.       Сейчас не самые лучшие времена, чтобы просить об этом, но было бы чудесно увидеть твою дочь. Нимфадора — это просто кошмарное имечко; ты превзошла даже наших матерей. Однако почему-то мне кажется, что сама малышка Дора просто великолепный и безумно везучий ребёнок, раз её родителями стали такие шикарные люди, как ты с Тедом. Может быть, ты могла бы прислать нам с Сириусом колдографию?

С нетерпением жду ответа, Твоя кузина Алексия Блэк».

      Алексия аккуратно свернула пергамент в маленький свёрток, бережно перевязала его тонкой верёвочкой и развернулась, чтобы выбрать сову. Взгляд упал на фамильную птицу Блэков — большого ржаво-коричневого виргинского филина. Его тёмно-оранжевые глаза с неприязнью глядели на одну из хозяек, будто Гектор кидал вызов. Отправлять письмо «предательнице» рода с помощью семейной совы казалось невероятной опасностью, поэтому девушка подошла к одной из школьной птиц. Маленькая и нелепая кубинская совка осмотрела подошедшую ученицу с нескрываемым интересом в огромных глазах, склонила крошечную голову вбок и взглянула на преподнесённый в ладони зерновой корм. Хорошенько поев и позволив Алексии привязать письмо к своей лапке, сова расправила крылья и мгновенно вылетела из окна, ухнув напоследок. Сириус, начавший третью сигарету, посмотрел на свои наручные часы.       — Пора идти. У меня урок с Бинсом: заставит писать эссе, если опоздаю.       Молодой человек поправил сумку, небрежно закинутую на плечо, и откинул отросшие до плечей волосы назад. Алексия согласно кивнула ему. Левитирующий в воздухе пузырёк с чернилами и использованное перо аккуратно убрались в учебную сумку, школьная мантия и немного помятая рубашка поправились. Мысленно девушка вспоминала своё расписание, пока спускалась по лестнице Совятни, и глядела на широкую спину старшего брата.       Весточка от Андромеды до сих пор приятно грела душу. В какой-то степени шокирующие новости о рождении племянницы выбивали из колеи и вынуждали фантазировать о том, как могла выглядеть Нимфадора.       Наверняка многолетняя традиция кровосмешения оставила свои следы на маленькой девочке — густые чёрные волосы и серые глаза, высокие острые скулы, пухлые губы и миниатюрный вздёрнутый нос. Но Алексия никогда не видела Теда. Если он был чернокожим, то наверняка девочка не имела той светлости кожи, присущей Блэкам. И если его глаза были карими, то вряд ли светлый оттенок мог победить его в случае Доры. Была ли малышка такой же худощавой и изящной, как все девушки семейства? Были ли её плечи чисты или покрылись россыпью крошечных веснушек? Локоны её волос были строго длинны, волнисты или же Андромеда позволяла девочке творить всё возможное с внешним видом? Насколько вообще была мала дочь Тонксов? Сколько ей было лет? Знала ли малышка о тяжёлой судьбе своей матери? Говорила ли когда-нибудь Андромеда своей дочери о том, что у той была куча тёток и дядей? Она когда-нибудь упоминала своих родных сестёр — Беллатрису и Нарциссу? Своих кузенов — Сириуса и Регулуса? Андромеда когда-нибудь говорила о существовании Алексии? Вспоминала ли она о ней так же часто, как сама Алексия думала о своей старшей кузине?       Молодые люди в молчании вышли из Совятни и неторопливо двинулись в сторону замка. На улице было всё меньше людей — время обеда заканчивалось, и многие наверняка торопились на следующие уроки. Когда они вошли в здание школы, Сириус остановился и повернулся к сестре. Она всё ещё не могла понять, что именно выражал внимательный взгляд старшего брата, поэтому просто молча смотрела в ответ. Пусть это выглядело странно со стороны. Алексия едва заметно вздохнула, когда поняла, что задержала дыхание от волнения.       — Пока не говори Регу, ладно? — попросил в итоге молодой человек, и младшая сестра моментально кивнула. — Я даже не был уверен, что Андромеда тебе захочет писать, поэтому просто дождись её письма. Хорошо?       — Я не сделаю ничего, что может ей навредить, — хмуро проговорила в ответ девушка и пихнула старшего брата в плечо; тот негромко рассмеялся.       — Никогда не сомневался в тебе, Лекси, просто предупреждаю.       Алексия выразительно закатила глаза и скрестила руки на груди, показывая, что совершенно недовольна словами парня. Тот лишь снова улыбнулся и, помахав ладонью, развернулся, чтобы уйти.