Собирая осколки воедино

В годы, последовавшие за "Рождеством 2507-го", люди задавали много вопросов. Например, кто вообще осмелился напасть на императорский дворец, и что случилось с этими террористами.Такими были наиболее частые вопросы, но звучали и другие. Например, каким образом "призрак" с пси-индексом не выше трёх сумел выбить дверь, созданную с расчётом на атаку псионика двенадцатого уровня. И, конечно, почему для императора и его близких друзей всё сложилось так удачно. Так удачно, словно всё это время за ними кто-то приглядывал. Наверное, это было несправедливо, что люди так никогда и не узнали, что Сара Керриган сделала в ту ночь. Они запомнили её за многие дела, но не за то, как она тогда спасла положение. Но, с другой стороны, Саре абсолютно не было дела до того, что о ней думали люди. За одним исключением. "Но поступать правильно — не значит быть кому-то обязанным," — сказал ей Джим. Да уж, он был откровенно безнадёжен в этом отношении. Перестанет ли он когда-нибудь переживать за других? Нет, вряд ли. Стремление Джеймса Рейнора помогать людям было зашито в самой его натуре. Она позволила ему уйти. Позволила ему сражаться. Но почему? Почему она просто не сгребла его в охапку и не доставила в безопасное место? Потому что она уважала его выбор? Или потому что до сих пор не испытывала никакого желания сражаться в битвах других людей? Все её силы и способности не могли сказать ей, что думать и как поступить. Так что она решила... ...ничего не делать. Конечно, это было не совсем так. Она бы не позволила Джиму быть нашпигованным пулями. Она наблюдала за ним с расстояния, видела, как тот "фантом" собирался его убить. Появление "призрака" стало неожиданностью, но его силы были откровенно жалки в сравнении с таковыми у "фантомов". Словно лёгкий ветерок против урагана. Сара решила не использовать свои силы для вмешательства. Она пришла сюда не для того, чтобы сражаться или являть себя миру. Это только крайне осложнило бы ситуацию. Однако у её терпения всё же был предел. Кто бы там ни проник во дворец, она не собиралась позволить этим ублюдкам убить единственного человека, который для неё ещё что-то значил. Возможно, это звучало несколько мелодраматично, но сейчас люди во дворце жили или умирали с её позволения. О, эти "фантомы" считали себя первоклассными специалистами, но даже они не смогли обнаружить её, пока одна не попыталась прощупать её разум. Её чувства и опыт говорили ей, что эта битва уже была окончена. Но это не значило, что проникшие во дворец враги уже не могли навредить остальным. И потом, откровенно говоря, без неё Джим был беспомощен. — Холодно... — прошептал молодой мужчина у неё на коленях. Очнувшись от раздумий, Сара опустила взгляд и нахмурила лоб. Жизнь почти полностью покинула его тело. Его кожа похолодела и покрылась холодным потом, а лицо стало почти белым. Кровь продолжала сочиться из его раны, хотя Сара зажимала её руками. Она могла бы спасти этого человека, но зачем? Он ничего для неё не значил. Она согласилась остаться с ним лишь потому, что её попросил Джим. — Так... холодно... — снова прошептал Брент. Сара чувствовала его боль и страх. Он не хотел умирать, это было вполне очевидно. И пусть она не испытывала желания спасать его жизнь, она могла, по крайней мере, облегчить его душу. Положив одну из ладоней ему на лоб, она наклонилась ближе. — Всё в порядке. Всё будет в порядке, — соврала она. Даже в нынешнем состоянии Брент ей не поверил. Его взгляд начал блуждать, останавливаясь на устилавших пол мёртвых телах. Это зрелище ничуть не успокаивало. Его взгляд зацепился за тело женщины совсем рядом с ним. Её мёртвые, широко распахнутые глаза были устремлены в их сторону, выражение чистого ужаса навеки застыло на лице. Он знал эту женщину. Она была знаменитостью... Осознание медленно начало наполнять его. Ему предстояло умереть, и надеяться было больше не на что. Он сам не заметил, как по его лицу потекли слёзы. Ему было так больно... неужели это и будет его концом? В такой смерти не было ничего героического. Джозеф Брент не считал себя героем. Он был просто парнем, пошедшим в армию, потому что это гарантировало стабильную работу и регулярную зарплату. Сара ощутила, как его мысли начали бродить, и снова коснулась его холодного лба рукой: — Ш-ш-ш... всё хорошо. Но он был слишком напуган, чтобы прислушиваться к её словами. Так что она решила погрузиться в его разум и найти что-нибудь, что могло его успокоить. Это было рискованно, ибо с приглушёнными силами она не могла быть в двух местах одновременно. Возможно, ей стоило снять с себя эти ограничения, чтобы приглядывать одновременно за Джимом и за Брентом, но тогда остальные бы увидели, кем (или чем) она была. Этого она не хотела. Она потянулась к Джиму и ощутила, что тот был в безопасности; по крайней мере, пока. Он разговаривал с "призраком", спасшим его и трёх охранников, и в целом был в порядке. Решившись, она обратила внимание к Бренту и закрыла глаза. — Гх-х-х... — захрипел тот, ощутив вторжение в свой разум. Даже без псионных способностей это причиняло немалый дискомфорт Сара поняла, что ей нужно было быть осторожнее. Человеческие разумы были такими слабыми, такими хрупкими. Она приглушила свои силы, и Брент перестал стонать. Он не осознавал, что происходило, но ощутил, как их разумы соединились. Однако эта связь работала лишь в одну сторону. Проникнув в разум Джозефа Брента, Сара увидела его мечты, страхи, надежды и планы. Те самые планы, которым уже не суждено было осуществиться. В основном они состояли из бесполезных мечтаний молодого человека, бывшего ещё практически подростком. Мечты о том, чтобы стать богачом или героем... вероятно, одни из самых распространённых мечт. Найти девушку, обустроиться, спокойно жить... Пару лет назад у него была девушка. Его первая любовь, Тиффани. После этого он ни с кем не встречался. Он был на удивление сообразительным. Он не стал бы издеваться над другими людьми. У него было в целом доброе сердце... которое вскоре должно было остановиться. Может быть, Саре стоило принять облик Тиффани? Она видела девушку в воспоминаниях Брента. Стать ей, попросить у него прощения. Она стала искать больше информации о девушке и ощутила сопротивление, но решила его преодолеть. Ей ещё надо было следить за Джимом. Использовав толику свой силы, она увидела причину, по которой Брент и Тиффани... Ой. Н-да, это было жёстко. С целой футбольной командой? Да уж... Пожалуй, принимать облик Тиффани ей не стоило. Тряхнув головой, Сара попыталась найти что-нибудь ещё, счастливое воспоминание, способное утешить Брента. Выпускной в академии? Он лежал в больнице с аппендицитом. Работа на Мэтта? Он гордился этим, но особого счастья не испытывал. Ей нужно было найти хоть одно счастливое воспоминание... так она смогла бы зациклить его разум, позволив переживать этот счастливый момент снова и снова. Наконец она нашла что-то, совсем недавнее. От воспоминания веяло теплом; оно явно много для него значило. Сара проникла сквозь туман боли и страха, и её глаза округлились. "Приветствую! Меня зовут Каракс! Хотел бы ты пожать мою руку?" 'Я не "змеедамочка". Меня зовут Изша...' "Прошу прощения за вопрос, но не страдаешь ли ты от серьёзного повреждения мозга?" "Ага, данные, которые вы собрали из людских жоп!" "Ты можешь отложить в меня свои яйца когда угодно..." Изша и Каракс? Это... было его самым недавним счастливым воспоминанием? Она не могла в это поверить, но, увидев эти воспоминания в разуме Брента, ощутила его неподдельную радость. Он вообще понимал, что это была не галлюцинация? Нет; даже сейчас логичная часть его разума говорила, что пережитое было лишь последствием выпитого алкоголя. В отличие от его сердца, которое надеялось, что он ошибался, что всё это произошло по-настоящему. Но почему? Ответ оказался до того глупо простым, что Сара растерялась. "Вот было бы здорово, если бы эти двое были настоящими!" — прошептал его разум. В этот момент Сара сообразила, что ей нужно было торопиться. Джим мог быть в опасности, она больше не могла тратить время на Брента. Пусть даже на стороне Джима был "призрак" — она была единственным "призраком", который имел право прикрывать ему спину! — Изша, — прошептала она. — Да, моя королева? — откликнулась её доверенная советница. Она была неподалёку, но оставалась сокрытой. — Сделай мне одолжение — присмотри за этим парнем. Я пообещала Джиму, что позабочусь о нём. — Как пожелаешь, моя королева, — в ответном голосе Изши не слышалось ни пренебрежения, ни радости. — А как быть с другими людьми? Сара подняла голову и осознала, что Изша имела в виду. В зале всё ещё оставалось немало охранников. Недолго думая, Сара высвободила малую часть своих сил резким толчком. Охранники вокруг начали стонать; у некоторых закатились глаза, некоторые захрипели. А потом все они попадали а пол, как марионетки с перерезанными нитями. Они не были мертвы и даже не должны были пострадать от побочных эффектов. Наверное. — Готово. Можешь выходить. — Сейчас, моя королева. Изша появилась из тени неподалёку от Сары. После происшествия на Саалоке она решила оставаться поближе к своей повелительнице; Сара согласилась с этим и даже помогала ей оставаться незамеченной. Брент ничего этого не видел: его глаза были закрыты. — Так ты присмотришь за ним вместо меня? — спросила Сара. — Составь ему компанию. Изша опустила взгляд: — Как пожелаешь, повелительница. Когда Сара встала, Брент содрогнулся от боли и застонал. Сара молча направилась прочь; Изша знала, что должна была делать. Скользнув к Бренту, она зажала рану Брента руками. Тот снова застонал: сил на крик у него уже не осталось. — Не волнуйся, Изша, я скоро вернусь, — сказала Сара, направившись к двери, через которую вышел Джим. Она чувствовала, что он и следовавшие за ним снова пошли дальше. А это значило, что ей нужно было поторопиться. Выйдя за дверь, она сосредоточила свои силы, чтобы чувствовать всё, что было впереди, и направилась по коридору. Медного цвета платье, скрывавшее её голую кожу, снова начало шевелиться и переливаться, словно оно обладало сознанием и защищало хозяйку об опасностей. Если бы Сару спросили, из чего оно было сделано, она бы ответила "из звёздной пыли" (и этот ответ был бы абсолютно честным). Возможно, это отдавало мелодрамой, возможно, ей не стоило идти в бой в такой одежде. Но сейчас правила боя определяла она, и была твёрдо намерена покончить с происходящим раз и навсегда.

***

Изша не ставила под сомнение мудрость её королевы. Возможно, зря, но она была слишком ей верна, чтобы даже рассматривать такую мысль. И потом, ей было приятно видеть королеву такой — готовой к битве. Изша не сомневалась, что Королева Клинков всё ещё была в разуме Сары Керриган, и была рада, пусть и не говорила об этом вслух. — Гх-х-х... — застонал мужчина. Она опустила взгляд и нахмурилась. Она знала этого мужчину: они встречались на том терранском корабле, который они с королевой ранее посещали. Он был странным, не выказывал никакого страха при виде её. Изша внимательно вгляделась в его лицо. Оно было покрыто потом и искажено... болью? Точно сказать было трудно, она слабо разбиралась в мимике. У её собственного лица было только два выражения, незаинтересованное и отстранённое. И всё же, смотря на лицо умирающего террана, она задалась вопросом, каково это было. Не умирать, а быть человеком. Изша помнила, что существо, из которого Королева Клинков её создала, было человеческим. Но она без сомнений считала себя зергом. Только вот больше она им не была. Трудно было описать, чем именно она стала. Она больше не была частью Роя; сама эта мысль в прошлом её пугала, но теперь она уже с этим примирилась. У тех же изначальных зергов тоже не было связи с Роем... но она не была и изначальным зергом. Она, как и её королева, была чем-то иным. И всё же её королева вернулась сюда из-за человека, террана-мужчины по имени Джим Рейнор. Её повелительница снова жаждала быть человеком? Такая мысль озадачивала Изшу: королева получила силу богов, зачем ей было возвращаться к существованию простого человека? Особенно если она снова могла стать могучей и великолепной Королевой Клинков? Погружённая в размышления, Изша не заметила, как веки лежавшего перед ней человека задрожали. Жизнь почти полностью покинула его тело, оставив лишь слабую искру. Но тепло кожи (точнее, панциря) Изши позволило ему собраться с силами. — Так... холодно... — прошептал он, и сумел наконец открыть глаза, начав осматриваться. — Адмирал? Мистер... мистер Рейнор? Кто-нибудь? — в его голосе сквозил страх. — Боюсь, эти люди сейчас не находятся поблизости, капитан Брент, — деловитым тоном сообщила Изша. — О... — только и выдавил Брент. Его умирающему мозгу понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, кто с ним заговорил. Когда их глаза встретились, на его лицо наползла слабая улыбка: — Привет... Изша. Как... жизнь? Она была несколько удивлена тем, что он вспомнил её имя. И тем, что он опять не был ни капли напуган. — Ты не боишься меня? — прямо спросила она. Но Брент, всё ещё считавший её галлюцинацией, лишь еле слышно засмеялся: — А зачем? Я пытался снова увидеть вас. Тебя и Каракса. Даже напился в стельку. Видимо, сначала мне надо было потерять почти всю кровь. — Ты — странное создание, капитан Брент, — просто сказала Изша. — Твой вид обычно реагирует иначе, встречая кого-то вроде меня. — Я просто... знаю... что ты мне не навредишь. — Действительно? — Изша была искренне удивлена. Она подняла руку, и из кончиков пальцев выскользнули бритвенно-острые когти. — И что заставляет тебя думать, что я тебе не наврежу? — осведомилась она. Усмешка на лице Брента стала чуть шире. — Потому что ты — мой друг! — прошептал он. Глаза Изши расширились от удивления. Она наклонила голову вбок: — Друг? — повторила она. Она знала о понятии дружбы, но слабо представляла его значение. — Что ты имеешь в виду? — Ты... и Каракс! Вы — мои лучшие собутыльники! Точнее, единственные... Получается, он до сих пор не сообразил. Возможно, это было и к лучшему. — Изша? — неожиданно прошептал Брент. — Да? — Мне страшно. Страх? С этим понятием Изша была незнакома. Её жизнь была посвящена славе Роя, а теперь — служению её королеве, какой бы облик, форму или имя та ни использовала. Но страх смерти? Если бы её существование сейчас оборвалось, она бы не испытала ни гнева, ни печали. А люди? Она знала, что они были другими, что они боялись неизведанного, и того, что было сильнее их. — Ты боишься смерти? — уточнила Изша. Брент судорожно вздохнул и закрыл глаза. — Да... — прошептал он. — Как... как зерги с этим справляются? Со страхом смерти? — Для зергов смерть не имеет значения, — ответила Изша. — Каждый зерг — лишь клеточка в едином организме, которым является Рой. Одна клетка умирает, другая занимает её место. Все они — зерги, объединённые единым разумом. — Звучит... неплохо. Значит, когда ты умираешь, ты возвращаешься к Рою? — Вообще-то, — при этих словах в сердце Изши всколыхнулась печаль, — я больше не зерг. Брент слабо хмыкнул. Кровопотеря ослабила его связь с реальностью, и для него больше не имело значения, настоящей Изша была или нет. — Вот незадача, — прошептал он и начал смеяться, только чтобы через секунду застонать от нового приступа боли. Скорчившись, пытаясь унять боль, он поднял дрожавшую руку. — Кто-нибудь? Помогите... Изша посмотрела на его руку и нахмурилась. У людей не было псионной связи друг с другом, как у зергов, и они полагались на тактильные формы контакта. Задержав взгляд на руке на пару секунд, она наконец подняла собственную, втянула острые когти и взяла руку Брента в свою. Они оказались примерно одного размера. Брент, ощутивший её тёплую ладонь в своей, приоткрыл глаза и посмотрел на неё: — А что зерги делают, когда... напуганы? — Зерги не пугаются, — честно ответила Изша. — А когда они одиноки? — Зерги никогда не бывают одиноки. Брент снова слабо хмыкнул. Кровь, тёкшая из его раны, начала замедляться. — Для галлюцинации... ты просто ужасный собеседник, — слабо пробормотал он. Изша продолжала смотреть на него. Она видела много мёртвых терранов, но никогда — таким образом. Прежде она наблюдала их смерть лишь через глаза надзирателей или других зергов. — Зерги никогда не бывают одиноки, — повторила она. — Все они слушают песнь Роя. Она — везде и всюду, она — звук жизни. Звук прошлых битв и будущих побед. — Звучит... кровожадно, — пробормотал Брент. — Как и сами зерги. — Хе, ну ладно... хотелось бы её услышать... наверное, она звучала бы круто... — Если хочешь, я могу спеть её для тебя, — предложила Изша. Она сама не знала, почему это сделала. У неё не было особых причин. Может, чтобы показать ему в последние моменты, насколько великолепны на самом деле были зерги? — Было бы... здорово... — прошептал Брент. Изша положила ладонь ему на лоб, прикрыла глаза и начала петь. Петь ту самую песню, которую прежде пела своей королеве. Она отличалась от песни Роя, но Сара говорила, что она была прекрасна по-своему. И она напоминала Изше о её времени с Роем. Пение делало её счастливой. Для Брента это стало окончательным доказательством того, что он галлюцинировал. Неожиданно его разум заполнился невиданными цветами, мыслями, образами и звуками. Было бы ложью сказать, что он понял увиденное. Простой человеческий разум был неспособен понять величие коллективного разума Роя, пусть даже песня Изши была лишь его бледной тенью. Но оно всё равно ощущалось невероятным, и на лице Брента появилась усталая улыбка. Его веки отяжелели, и, закрыв их в последний раз, он понял, что больше не боится.

***

Шедшая по коридорам дворца Сара выглядела несколько неуместно. Как уже было сказано, платье не слишком подходило для такого случая. Тем не менее, двигалась она с грацией опытного "призрака". Это навевало лёгкую ностальгию и вызывало чувство иронии; прежде она бывала на Корхале три раза, и в два из них — с целью убить человека по фамилии Менгск. В первый раз она была лояльным Конфедерации "призраком", посланным убить сенатора Ангуса Менгска и его семью. До того дня она ни разу не слышала об Ангусе Менгске, и даже позже ей не было до него дела. Он был всего лишь целью. Она начала осознавать, что сделала, только после того, как его сын Арктур Менгск заполучил её и сделал самым грозным своим оружием. Она убила Ангуса Менгска, его жену и его дочь. А позже — убила его сына, в стенах его же дворца. Теперь она снова вернулась сюда, чтобы убивать людей. И неподалёку даже был Менгск. Пусть она и не собиралась убивать Валериана, она понимала, что история словно подтрунивала над ней. Неужели Валериану тоже предстояло умереть? Ей не было до него особого дела, хотя она и признавала, что он не походил на своего отца. Хотя... учитывая обстоятельства её жизни, она не была уверена, что судила о людях правильно. — Соберись, девочка, — пробормотала Сара себе под нос. Она избрала тот же путь, что и Джим, и даже не вздрогнула, завернув за угол и увидев искалеченные тела двух нападавших. Это были те самые солдаты, которых убил "фантом"-мужчина; кровавое зрелище выглядело кошмарным, но подобное было для неё привычным. Проходя мимо тел, она остановилась и опустила на одно из них взгляд. Мёртвый солдат всё ещё сжимал в руках оружие. Это подарило Саре идею. В конце концов, она ведь собиралась не высовываться, и вполне могла сыграть в эту игру по их правилам. Только вот она знала чит-коды. Наклонившись, Сара взяла один из покрытых кровью пистолетов-пулемётов. Неожиданно её разум заполнили воспоминания. Сколько раз она брала оружие, готовясь к заданию? Сейчас было почти то же самое. Очередное задание, только выданное ей самой себе. Ей даже не нужно было думать, подсознание сделало большую часть работы за неё. Медного цвета платье стало таять и меняться, сменив цвет на серебристо-серый и скрыв всё её тело. Через несколько секунд она оказалась облачённой в комбинезон "призрака", включая даже пару защитных очков на лице. Она больше не была Сарой Керриган. Она снова стала "призраком" номер 24, лучшим убийцей из всех, подготовленных Конфедерацией. Настало время показать "фантомам", что значило быть бойцом-псиоником. Она пошла дальше, на ходу проверяя оружие. В спусковом механизме застрял кусочек мозга; она вытащила его и отбросила в сторону, даже не задумавшись, что прежде он был частью живого человека. Ну, по крайней мере, в этот раз она была не виновата в произошедшей резне! Через некоторое время она прошла мимо тел мёртвых "фантомов". Точнее, был мёртв только один из них, мужчина. Его руки и одно из колен были сломаны, а горло — раздавлено. Это ещё не упоминая лёгкие, проколотые сломанными рёбрами. "Призрак", сделавший это с ним, сработал безукоризненно, и она невольно восхитилась. А вот "фантом"-женщина... Сара замедлила шаг и остановилась перед её телом. — Не стоило тебе совать нос в мозги других людей, — пробормотала она себе под нос. Женщина всё ещё дышала, но её мышление полностью отсутствовало. Сара не намеревалась так с ней поступать, она просто инстинктивно среагировала, отразив вторжение в свой разум. Однако, вглядываясь в женщину, она поняла кое-что ещё. Её разум был разрушен, но воспоминания остались. Сара знала о проекте "Лезвие тьмы". Знала, что Доминион пытался создать "призраков" нового поколения. Некоторые из этих типов помогли Джиму в борьбе против Менгска и, ну, её. Но даже будучи лишь конфедератским "призраком", она бы одолела любого из этих "фантомов". Те "фантомы", что помогали Джиму, были бывшими "призраками" или хотя бы участвовали в "Лезвии тьмы". А эта женщина, судя по её воспоминаниям... — Похоже, ты даже не знала, во что ввязалась... Сара внимательней вгляделась в лицо женщины. Она была молодой, едва лет двадцати. Её монголоидные черты лица были совершенно обычными; она не была ни красавицей, ни уродиной. И, просматривая её воспоминания, Сара наконец поняла настоящее различие между "призраками" и "фантомами". — Они вытащили тебя со дна. Накачали психовеществами. И сказали, что ты была особенной. Но ты никогда в это не верила, так? Ты просто хотела найти место, которое могла бы назвать домом, — она покачала головой. — У тебя не было ни единого шанса... — протянув руку, она закрыла смотревшие в никуда глаза девушки. — Удачи в следующей жизни, наверное. Сара снова встала и пошла дальше, сосредоточившись. Джим был довольно близко. Она ощущала его гнев и решимость. И боль. Не душевную (хотя и эту тоже), а обычную. Он сжимал зубы, но отказывался замедлять шаг из-за сломанного ребра. Сломанного ребра? О нет... Тот "фантом"! Он ранил Джима, а она этого даже не заметила! Шикарная же из неё была богиня! Неожиданно Сара ощутила, как страх начал сжимать её сердце. Она отвлеклась совсем ненадолго, и Джим пострадал... Она сжала зубы, изгоняя стыд и страх, позволяя холодной решимости занять их место. Она подвела многих людей, но Джима сегодня она не подведёт. Оружие в её руках ощущалось на удивление приятно. — Такое не забывается, — прошептала она себе под нос. Она продолжила путь по коридорам. Пока не... — СЛОВНО СНОВА НОВЫЙ ФОЛСОМ! — донёсся до неё крик Джима. Она услышала его не псионикой, а ушами. Прижавшись к одной из множества колонн, она закрыла глаза. Три охранника, "призрак" и Джим. Они не были загнаны в угол, но не могли и наступать. Противостояли им двое солдат. Была и третья, женщина, но она двигалась в другом направлении. Были ещё и "фантомы", но они больше не представляли угрозы. Одна из них пыталась уползти прочь. — Нам нужно обойти их с флангов! — спокойным тоном сказал "призрак". — Если мы разделимся, они нас задавят! — крикнул в ответ Джим, начиная вслепую стрелять из-за угла. Ответ прилетел немедленно, в виде короткой очереди в стену за ними. — Чёрт! — У нас нет шанса против такой огневой мощи! "Призрак" был прав. Джим должен был это понять, и отступить, чтобы... — Мы не должны отступать! Я не видел у них много боеприпасов, возможно, у них кончатся пули! Услышав это, Сара ударилась лбом об колонну. Да, такой план был в духе Джима. — Ждать, пока они не отстреляют все патроны? Серьёзно? — прошептала она себе под нос. — Он всегда гордился своими планами, — снова послышался её же голос у неё в голове, — но никогда не понимал, почему людям они не нравились. Сара мысленно застонала. — Потому что болван никогда не понимает, что он болван, — прошипела она. В своём раздражении она потянулась чувствами, и на долю секунды её разум коснулся разума Джима. Тот услышал её голос, но счёл лишь очередной галлюцинацией. — Хе, ну раньше же срабатывало, верно? — пробормотал он себе под нос, не понимая, что обладательница голоса находилась от него всего в паре десятков метров. — Вообще-то нет, Джим, — тихо ответила Сара, открывая глаза. — Признай, без меня ты потерян. На неё дохнуло его болью и грустью: — Поверь, милая: я бы продал душу дьяволу, лишь бы ты снова была рядом. Те несколько секунд, что продолжался разговор, охранники и Смит смотрели на то, как Джим говорил сам с собой. По крайней мере, так это выглядело со стороны. Даже Смит не смог понять, что именно происходило. — Ну прекрасно, — проворчал один из охранников. — Теперь я знаю, почему план этого типа выглядел таким мутным: он просто с катушек съехал! Однако Джиму не было до этого дела. Равно как и Саре. Она покачала головой и крепче сжала оружие. "Призрак" был прав в одном отношении — чтобы разобраться с врагами, их нужно было обойти с флангов. Сара набрала в грудь воздуха и решилась. Она могла бы убить противников в одно мгновение, но... — Сделаем это, — прошептала она, бросившись в другом направлении. Она двигалась быстро, словно ветер. Её физическое тело ясно вспомнило то, как это было: бегущий по венам адреналин, азарт охоты, предвкушение успеха. Сейчас она не была Сарой Керриган, Королевой Клинков или наследницей эссенции зел-нага. Она была "призраком" 24601, и она жаждала крови. Задание? Проникнуть в императорский дворец незамеченной. Выполнено. Обнаружить цель, бывшего борца за свободу Джеймса Юджина Рейнора? Выполнено. Защитить цель любой ценой? В процессе выполнения. Она завернула за угол, и ещё за один. За несколько секунд она оказалась на другой стороне коридора с врагами, где увидела уползавшую прочь женщину-"фантома". — Уйди... уйди из моей головы... слишком много, слишком!.. — хрипела та. Сара просканировала её разум, и женщина снова в ужасе завопила. Она была "фантомом", но отличалась от остальных. Её разум был куда более тренирован и упорядочен; только это и помогло ей остаться в живых. Но последнему суждено было продлиться недолго. Увидев мчавшуюся ей навстречу Сару, "фантом" подняла голову, посмотрев на неё. А потом подняла дрожавшую руку, сосредоточив силу в попытке взорвать голову своей противницы. И это отчаянное усилие не вызвало у Сары даже лёгкой головной боли. — Нет времени на тебя! — прошипела она, вскидывая руку в ответ. Слабого псионного "щелчка", посланного в "фантома", оказалось достаточно, чтобы отшвырнуть её в другой конец коридора, словно куклу. Сара услышала хруст ломающихся костей, но это уже ничего не значило. Эта женщина больше не представляла угрозы, и, вероятно, всё равно вскоре бы умерла. Однако угрозу представляли пули остальных противников, для Джима. Добежав до развилки, Сара вскинула оружие и заглянула за угол. Двое солдат стреляли короткими очередями, стараясь не дать Джиму и остальным продвинуться. И пока было неясно, кто выйдет победителем. Пора было прийти на помощь. Прицеливаясь из пистолета-пулемёта, "призрак" 24601 ни о чём не думала. Она просто действовала, так же, как и много раз в прошлом. Её не нужны были силы ни зергов, ни зел-нага. Прицелившись, она положила палец на спусковой крючок. Пистолет-пулемёт был не слишком шумным оружием. Какая-то часть её разума отметила, что модель была ей незнакома; вероятно, её поставили на вооружение уже после того, как она впервые стала зергом. Имело ли это значение? Вероятно, нет. Сара нажала на спусковой крючок, и оружие издало странный звук, похожий на шипение или вздох. Целясь во врагов, она позаботилась о том, чтобы не попасть в Джима. В конце концов, стреляла она весьма метко, и... — ЧТО ЗА!.. — завопил Джим, когда часть выпущенных пуль попала в стену в нескольких сантиметрах от его головы. Он кинулся обратно в укрытие, отчаянно матерясь. Глаза Сары за её защитными очками округлились от шока и ужаса. Сначала она даже не поняла, что произошло. Она ведь... целилась во врагов! Тогда почему она чуть не попала в Джима? — Ди, ты всё-таки решила вернуться?! — крикнул предводитель нападавших. Он стоял спиной к Саре и увидел лишь очередь пуль, вынудившую Джима и остальных снова спрятаться в укрытие. — Ладно, устрой им ад! Сара посмотрела на пистолет-пулемёт в своих руках. И только теперь поняла, насколько тот был разболтанным. Она пользовалась самым разным оружием, но с чего-то решила, что взятое ей сейчас было идеально точным. Только вот оно не было. Как же никчёмно. Она чуть не убила Джима, потому что недостаточно сосредоточилась. Спрятавшись за углом, она прижалась к стене, закрыла глаза и заскрипела зубами. О чём она думала? "Призрак" 24601? Она больше не была им, с тех самых пор, как Арктур "освободил" её, только чтобы сделать собственным оружием. Она выругалась про себя и ощутила, как у неё по лицу потекли слёзы. Схватив скрывавшие лицо защитные очки, Сара сорвала их и отбросила в сторону, судорожно дыша. Зачем она вообще в это ввязалась? Она обещала себе, что не повторит ту же ошибку, что на Саалоке. Она больше не хотела сражаться! Зачем, зачем?.. Вражеские солдаты тем временем начали разъяряться: — Ди, немедленно тащи сюда свою задницу! Однако Ди поблизости не было. Зато Джим и Смит увидели отличную возможность. — Они отвлеклись! — гаркнул Джим. — Выкурим их! Тем временем каждая клеточка тела Сары твердила, что ей стоило убежать, прихватить Изшу и отправиться куда-нибудь в другое место. Например, снова на Чар. Загара была бы недовольна, но они наверняка смогли бы договориться. Или отправиться на Зерус, чтобы поплавать в изначальном омуте рождения. Сара сползла по стене, не в силах больше контролировать свои чувства. По её лицу текли горячие золотые слёзы, и она осознавала всю абсурдность ситуации. Она совершила ту же ошибку: отправилась куда-то, не имея понятия, что делать. Такое уже было на Ульнаре. И на Саалоке. И на "Гиперионе". А теперь снова... И, что хуже всего, она чуть не убила Джима... Ей не следовало сюда приходить. Она только и делала, что причиняла ему боль, физическую и душевную. Она не смогла помешать "фантому" ранить его. А теперь чуть не прострелила ему голову. Нужны ли были ещё доказательства, что она была для него угрозой? А всё потому, что она не хотела высвобождать свою силу, хотела остаться скрытой. И другим пришлось платить за эти её желания. Битва продолжалась, но Сара почти не обращала на неё внимания. Однако оказалось, что Джим всё же не был так беспомощен без неё. Он воспользовался шансом и, как и много раз раньше, решил погеройствовать. — Прикройте меня! С этими словами Джим выбежал из-за угла и начал стрелять. Охранники присоединились к стрельбе. Коридор был узким, и они рисковали попасть в самого Джима, но тот не беспокоился об этом. В конце концов, доверие тем, кто сражается рядом с тобой, было фундаментальной частью его работы. И потом, он не так уж боялся пуль. Ему приходилось даже заслонять от них других. Последний раз такое было. когда его старый приятель Тайкус выстрелил в Сару; тогда Джим блокировал выстрел бронированным наплечником. Вспомнив этот день, Сара зажмурила глаза и прижала колени к груди. Как же это было никчёмно... совсем рядом кипела битва! Но старые душевные раны начали болеть с такой силой, что у неё просто не осталось воли и сил продолжать сражаться. Джим ни о чём из этого не знал. Он был занят тем, чтобы не дать себя убить. А вражеские солдаты повернулись и всё ещё выискивали, как они думали, вернувшуюся Ди. Однако её поблизости не было, а плачущую Сару за углом они не видели. — Смит, этот на тебе! — крикнул Джим, указывая на ближайшего солдата. Смит ринулся вперёд. В доли секунды оказавшись рядом с врагом, он ударил его коленом в грудь. Солдат отлетел назад и врезался в колонну, но броня спасла его от переломов. Удар всё равно был крайне сильным, и солдат застонал от боли, когда воздух вышел у него из лёгких. Смит был чуть ниже ростом и не таким массивным, но это едва ли имело значение. Он замахнулся и впечатал кулак в горло противника. Джим не имел понятия, разобрался ли уже Смит со своим противником, всё его внимание было поглощено вторым террористом. Тот уже обратил внимание на него и был готов прицелиться, но Джим кинулся на него и, ударив всем телом, повалил на землю. После чего впечатал кулак противнику в лицо. Удар был весьма хорошим, но Джим ощутил себя так, будто ударил бетонный блок. Из чего был сделан череп этого типа? За его спиной Смит разбирался со вторым террористом, и это означало, что они временно обездвижили врагов. Джим снова занёс кулак, но неожиданно его противник выбросил собственный, ударив Джима в скулу. Перед глазами Джима словно взорвались звёзды, а голову прострелила боль. Удар застал его врасплох, и он потерял равновесие. Кем бы ни был этот террорист, он явно не намеревался сдаваться. Джим видел безграничные ярость и ненависть, написанные у него на лице. Он не раз видел такие выражения лиц; обычно они означали, что словами ничего было добиться нельзя. Единственным возможным исходом была смерть одного из них. Противник Смита тоже оказался крепким орешком, куда более живучим, чем тот "фантом", так что Джиму оставалось разбираться самому. — Я ТЕБЯ НА КУСКИ ПОРВУ! — заревел мужчина и схватил Джима за плечи, прежде чем оттолкнуться от пола. Джим, всё ещё не оправившийся от удара, не сумел отреагировать, и через мгновение они оба покатились по полу. Он почувствовал, как пистолет выбили из его руки. Он отчаянно пытался отбиваться, но противник был минимум на пятьдесят фунтов тяжелее, и в куда лучшей физической форме. Впервые в жизни он обнаружил, что не мог биться с оппонентом на равных. Неожиданно он обнаружил себя лежащим на полу, а противника — нависающим над собой. — ПОЛУЧАЙ! — выкрикнул тот, с размаха опуская кулак. Джим едва успел закрыть лицо рукой, прежде чем кулак обрушился на него. Завопив от боли, он попытался пнуть противника между ног, но тот был слишком силён. Его левая рука, по ощущениям, готова была отвалиться, но только она защищала его лицо от кулака врага. — ИДИ... ТЫ... К ЧЁРТУ! — выкрикивал противник, сопровождая каждое слово ударом кулака. Джим только и мог, что блокировать эти удары руками. И каждый удар грозил сломать какую-нибудь кость. — А-а!.. СМИТ! — сумел выкрикнуть он, зовя на помощь. Но, похоже, его телохранитель тоже недооценил своего врага. Смит и его противник катались по полу, нанося друг другу удар за ударом. Тут противник Джима нанёс ещё один удар, на этот раз попавший в челюсть. Голова Джима снова взорвалась болью, и его рот заполнила кровь. Затем последовал ещё один удар, рассёкший ему скулу. Он видел, что на кулаке противника остались следы крови. А ещё он заметил на его запястье странную штуку, напоминавшую наручные часы. Только это были не часы. Джим вспомнил, что видел такие штуки раньше, когда был в Кел-Морийском Синдикате. Их носило одно из их спецподразделений, называвшее себя "ломальщиками". Развить эту мысль помешал очередной удар кулака в лицо. Завтра это место обещало болеть. Но для этого надо было ещё дожить до завтра. — Думал, что я сдамся без боя? Думал, что сможешь диктовать, как нам жить? Умри, доминионская шваль! — противник рычал так, словно потерял рассудок. Возможно, это даже было правдой. Очередной удар заставил голову Джима удариться об пол, и всё перед его глазами начало расплываться. Он знал, что следующий удар мог быть смертельным, но сил отбиваться у него не осталось. Его голова упала обратно на пол, и он ощутил во рту металлический вкус крови. "Ну вот и всё," — подумал он. Это была куда лучшая смерть, чем постепенно стать жертвой собственного отказывающего тела. Как знать, может, он и Смит выиграли охране достаточно времени, чтобы обеспечить безопасность Валериана. И Мэтт был в порядке, так что всё было не так уж плохо. Только вот Брент... хотя, возможно, парень ещё мог выжить. Как бы дальше всё ни сложилось, Джим знал, что уже не будет частью этих событий. Он закрыл глаза и стал ждать удара, которые раз и навсегда вышиб бы из него дух. Он сделал в жизни многое... и сейчас сожалел только об одном. — Прости, Сара... — прошептал он, и его губы изогнулись в слабой улыбке. За углом Сара снова услышала голос. Тот самый, что донимал её ещё с Ульнара: — Ему нужна твоя помощь. Скорее! Она вскинула голову, и её сердце сжал страх. Нет, не сейчас. Не таким образом. Её отчаяние и неуверенность растаяли как дым. Она пришла сюда, чтобы попрощаться с Джимом, а не увидеть, как он умрёт! Схватив пистолет-пулемёт, она вскочила на ноги. Двигаясь почти механически, она завернула за угол, направила оружие одной рукой, переключила его в режим одиночной стрельбы и нажала спусковой крючок. — КАТИСЬ К ДЬЯ... Это были последние слова противника Джима перед тем, как пуля пробила ему голову. Он застыл, со всё ещё занесённым над головой кулаком, и повалился на Джима. Тот застонал, когда вес мёртвого тела придавил его сломанное ребро. По крайней мере, голова трупа оказалась чуть в стороне, так что его не забрызгало кровью и мозгами. Как говорится, и то хлеб. Сделав несколько судорожных вздохов, Джим ощутил, как каждый мускул в его теле ноет. Чёрт, неужели он стал таким старым? Открыв глаза, он увидел стоявшую рядом тёмную фигуру. Смит, из чьей щеки текла кровь, схватил мёртвое тело солдата и стащил его с Джима. Тот с облегчением сделал глубокий вдох и закашлялся. Смит протянул ему руку, и Джим на мгновение заколебался. Ему очень хотелось просто лечь и подремать. Но, видимо, его жизнь и дела были ещё не закончены. Так что он взял руку телохранителя и позволил тому поднять его на ноги. — Отличный выстрел, кстати, — сказал Джим, посмотрев на тело противника. Он почти сразу об этом пожалел, потому что к горлу подступила тошнота. Он так и не привык к некоторым вещам, в частности, к виду пустой внутренности черепа. Смита это, кажется, не заботило, но он нахмурился, посмотрев на Джима: — Этот выстрел сделал не я. — А, ну ладно, — Джим повернул голову к охранникам, всё ещё прятавшимся за углом. — Отличный выстрел, парни! — Это были не мы! — крикнул в ответ один из них. — Ладно, в любом случае спасибо тому, кто пристрелил этого ублюдка, — пробормотал Джим себе под нос. Неожиданно в его разуме наступила полная тишина. Словно кто-то хотел что-то ему сказать, но боялся. За соседним углом Сара снова осела на пол, выпустив из рук оружие. Она опять это сделала. Опять кого-то убила. Возможно, такие мысли были глупыми, учитывая, скольких она убила в прошлом... но разве это не доказывало то, о чём ей сказал Артанис? То, что она была вестником смерти? Что бы она ни делала, всё заканчивалось одним и тем же — кровью на полу и кровью у неё на руках. Джим тем временем застонал и прижал руку к тому месту, где было сломанное ребро. Поморщившись, он взглянул на Смита: — Похоже, твой тебе тоже легко не дался? Оба они посмотрели на противника Смита. У того не текла кровь, и в целом он выглядел практически невредимым. Если не считать тот факт, что его голова была вывернута под неестественным углом. — Он оказался несколько опаснее, чем я полагал, но эта проблема решена, — ответил Смит. Задержав взгляд на сломанной шее террориста, Джим покачал головой: — Да уж, — затем он повернулся к охранникам. — Эй, можете выходить! Битва окончена! — Вы уверены? — раздался голос одного из них. Джим со Смитом обменялись взглядами, но решили не переходить на личности: — Да, уверены. Идите сюда. — Э-э... нет, спасибо. Мы лучше останемся здесь и будем вас прикрывать! — Эх, Смит, никто в нас не верит! — слабо усмехнулся Джим, снова поморщившись от боли в ребре. — Ладно, пойдём дальше. Он похромал к тяжёлой защитной двери, ведшей в тронный зал. На пути он заметил свой пистолет; нагнувшись, он чертыхнулся, когда всё его тело протестующе завопило. Всё же подобрав оружие, он распрямился и поднял взгляд на массивную металлическую плиту. — Смит, ты знаешь, как открыть эту дверь? — спросил он. Смит, следовавший за ним, тоже поднял взгляд и покачал головой: — К сожалению, нет. — А не можешь, не знаю, попробовать псионику? — Я ведь уже говорил вам — я был оперативником лишь третьего уровня. Моих сил едва хватает, чтобы чувствовать присутствие других людей. Открыть эту дверь не представляется возможным, по крайней мере, для меня. Это было не то, что Джим хотел услышать, но... — Говоришь, ты можешь чувствовать присутствие других людей? — Да, если они находятся неподалёку. Джим подошёл к двери и положил ладонь на холодный металл: — Можешь тогда проверить, жив ли ещё император? На той он стороне или нет? Он даже не хотел думать о возможности того, что Валериан был мёртв. И уж точно не хотел потом объяснять это Мэтту. С него было достаточно смертей! — Если бы только это было так просто... — тихо проговорил голос Сары на задворках его разума. — Пока мы не сдаёмся, всё возможно, милая, — прошептал он в ответ. Галлюцинация не ответила, но он ощутил, что в этот раз что-то было по-другому. Словно он услышал голос не только в голове, но и ушами. Нахмурившись, он повернулся и посмотрел в другой конец коридора. Поблизости был кто-то ещё? Он уже собирался направиться к месту, где скрывалась Сара, когда Смит прижал ладонь к двери и закрыл глаза. — Я чувствую что-то... кого-то, — сказал телохранитель. — Потрясающе информативно, Смит, — фыркнул Джим. — Давай, поднапрягись! Скажи, что твой начальник всё ещё жив и дрыгается! Он был вынужден замолчать, когда его грудь снова пронзила боль. Сжав зубы, он постарался её проигнорировать. — На самом деле мой начальник — адмирал Хорнер. Император... — Я не в настроении для этого, Смит, — перебил его Джим. — Просто скажи, жив император или нет! На некоторое время задержав на нём взгляд, Смит вздохнул. Спорить не было смысла, так что телохранитель снял свои тёмные очки и вперил взгляд голубых глаз в дверь перед ним. Снова прижав к ней ладонь, он закрыл глаза. Его скромные силы позволяли ему немногое; он мог только раскрыть свой разум и позволить присутствию других людей его коснуться. Саре не составляло никакого труда от него спрятаться.С другой стороны, ограниченность его сил была причиной того, почему он ещё был жив. "Фантомы" были тому не слишком живым доказательством. — Я чувствую людей. Больше, чем одного. Но это всё, что я могу сказать. — Не так уж много. Давай, Смит, поднажми! Нам нужно понять, как обстоят дела, и попасть внутрь! Смит собирался что-нибудь ответить, но в итоге лишь снова сосредоточился на людях с другой стороны двери. Да, он их ощущал. Да, это был не один человек. Но, как он ни напрягался, он не мог почувствовать большего. Возможно, ему стоило поискать какую-нибудь щель, через которую они смогли бы поговорить с людьми в тронном зале. Сара наблюдала за всем этим. Она ощущала досаду Смита, боль и измотанность Джима. Они не могли ничего добиться, как бы ни старались. Она же, в отличие от Смита, чувствовала всё, но ей не хватало духа, чтобы выйти из-за угла и наконец встретиться с Джимом лицом к лицу. Артанис был прав, она была вестником смерти. Она могла предотвратить всё это в самом начале, но не сделала этого. И теперь люди были мертвы. Что ей было делать дальше? Убежать? Это было наиболее разумно. Она не могла открыться Джиму. Не сейчас, не здесь. Он... он бы не понял, почему она не вмешалась. Почему она не хотела больше ввязываться в их мелочные конфликты. — Да чёрт подери, нам нужно попасть внутрь! Смит, неужели ты ничего не можешь сделать? — воскликнул Джим. Но Смит не мог. Сара ощущала отчаяние Джима. Возможно, ей и правда стоило идти, уйти навсегда. Но она не была уверена, что это было бы правильным поступком. Джим со злостью ударил кулаком по двери, и его раздражение заставило Сару вздрогнуть. — Ну почему, почему... Валериан, только выживи, а не то Мэтт меня прибьёт! — шептал он себе под нос. Весь его разум был занят тем, как бы пройти через эту дверь. Это было так похоже на Джима. Он испытывал сильную боль; помимо сломанного ребра, его левый глаз начинал заплывать, и всё лицо обещало в скором времени покрыться синяками. Но он по-прежнему держался на ногах, и не собирался отступать, пока не умрёт или не закончит дело. — Возможно, попробовать сосредоточиться на открывающем механизме... — бормотал себе под нос Смит. Однако его сил на это не хватало. Зато их хватало у Сары, более чем. Она не хотела видеть, как Джим страдает, и знала, что он не остановится. Так что подняла руку и щёлкнула пальцами. Дверь перед Джимом и Смитом неожиданно начала изгибаться. По коридору разнёсся громкий "БАМ!", а затем жуткий скрежет гнущегося и рвущегося металла. — СМИ-И-И-ИТ! ТЫ ЧТО НАТВОРИЛ?! — завопил Джим, когда дверь перед ними была сорвана с места и влетела внутрь. Металлическая плита, служившая дверью в тронный зал, весила пятьдесят тонн, но для Сары она была не тяжелее листа фольги. Она позаботилась, чтобы, падая, дверь никого не придавила, а затем опустила руку и развернулась. Здесь она закончила. Джим тем временем ошалело моргал. А затем посмотрел на Смита, выглядевшего не менее ошарашенным: — Не представляется возможным, значит? Третий уровень, значит? Смит посмотрел на него и покачал головой: — Сэр, это был не я. Джим лишь махнул рукой: — Ничего, Смит. Я не буду об этом распространяться. Я же знаю, что вы, "призраки", не любите бахвалиться своими силами. Пойдём. Он поднял пистолет и сквозь поднятое облако пыли направился в тронный зал. Пыль щипала ему глаза, но он не обращал на это внимания. Смит последовал за ним. Неожиданно перед ними появилась одинокая фигура. Джим и Смит нацелили на неё свои пистолеты, но затем услышали: — Я — император Валериан Менгск, и это мой дворец! Я желаю знать, кто вы такие и зачем пришли сюда! Джим с облегчением вздохнул. Подойдя ближе, он различил за оседающей пылью знакомые черты Валериана. — Разрази меня гром, Младший! В следующий раз внимательнее проверяй список гостей! — воскликнул он, опуская пистолет. — Ты в порядке? Когда Валериан увидел, кто перед ним стоял, напряжение и страх, излучаемые его позой, начали таять. — Да, — прошептал он. — Теперь — в порядке.