Собирая осколки воедино

Рождественское празднование 2507 года было не просто обыкновенным торжеством. Следующие поколения узнавали в школе, что это была поворотная точка в истории Доминиона и жизни императора Валериана Менгска. Это празднование осталось в истории тем моментом, когда окончательно сформировалась новая государственная власть; власть, которая в дальнейшем боролась с предрассудками прежних дней и преодолевала трудности, оставленные прошлыми войнами. Другими словами, Рождество 2507 года ознаменовало начало нового, золотого века в истории людей сектора Копрулу. Конечно, в то время, да и в течение ещё многих лет, этого никто не осознавал. Ни Валериан, ни Мэтт, ни, разумеется, Джим. И не осознавали они также и того, что это достижение будет оплачено кровью...

***

Идея масштабного рождественского празднования не была чем-то новым, богатые и влиятельные люди и прежде проводили их не раз. Для начала, это был отличный способ собрать всех богатых и могущественных типов в одном месте, давая им возможность пообщаться, завести связи и придумать новые способы, которыми они могли порушить жизни других людей. Словом, заняться вполне обычными для них делами. Старые Семьи, правившие Конфедерацией, пользовались этими празднованиями, чтобы восхвалять себя и представлять своим детей "высшему обществу". И, помня, что хороший пиар важнее даже миллиона солдат, они очень широко освещали подобные празднования, транслируя их на множество планет. Кто-то мог сказать, что это было безвкусно. Но люди на центральных мирах обожали определённые виды роскоши, и подобные вечеринки казались для них воплотившейся в жизнь мыльной оперой. Особенно популярны они были среди женщин от шестнадцати до сорока пяти лет. После падения Конфедерации Арктур Менгск использовал эти празднования для собственных целей. Во время его правления они превратились в масштабные благотворительные события. Любой важный человек (или тот, кто стремился им стать) обязан был на них присутствовать. После смерти Арктура и двух битв за Августград Валериан и Мэтт пришли к соглашению, что не будут устраивать масштабных празднеств для собственного прославления: людям это было бы неприятно. Так что последние два года рождественские празднования не проводились. Но время шло, и люди менялись вместе с ним. Валериан не был слишком этому рад, но понял, почему Мэтт посоветовал ему устроить масштабное празднование во дворце. — Иногда люди хотят просто сбежать от реальности, — объяснил адмирал, когда они обсуждали этот вопрос. — Не скажу, что мне это нравится больше, чем вам. Но это даст людям возможность отвлечься, сосредоточиться на других вещах. — И мы покажем им фальшивую реальность. Нечто ненастоящее, — поморщился Валериан. — Что ещё хуже, мы, получается, используем некую форму пропаганды, чтобы показать остальным, насколько мы великолепны. Пропаганда, тот же инструмент, что использовал его отец... И всё равно Валериан согласился устроить это празднование во дворце. И не просто какое-то скромное празднество, не-е-ет! В течение менее чем двух месяцев почти каждая важная личность объявила, что хочет на нём присутствовать. Дворец оказался неспособен вместить такое количество народа, и им пришлось устроить отбор тех, кто в итоге получит пригласительные билеты. И этот отбор по накалу эмоций оставлял далеко позади самые жаркие спортивные мероприятия. Кое-кто даже поговаривал, что это празднование будет для Валериана собственной версией "Холостяка". Так называлось шоу UNN, где какой-нибудь богатый парень начинал встречаться с девушками, чтобы узнать, у кого из них самые большие... мозги. Это шоу отменили после того, как последний холостяк привёл девушку на зерглинг-родео. Теперь все в центральных мирах знали, что устраивать подобное было полным безрассудством. И что лимоны не отгоняли зерглингов. Бедная Мария. Такая молодая. Такая красивая... Валериан посмотрелся в зеркало и вздохнул. Тот факт, что он был знатнейшим холостяком на Корхале и, вероятно, во всём Доминионе, не помогал поднятию духа. Человек, отражавшийся в зеркале, ничем не напоминал того самодовольного юнца, который отправил половину доминионского флота к Чару, чтобы победить Королеву Клинков. Он потратил на это предприятие огромное количество ресурсов и годы жизни, и не верил, что оно может обернуться неудачно для него. Но в итоге оно всё-таки обернулось. Если бы он прошлый видел себя сейчас, он, вероятно, был бы доволен, зная, что достиг своей цели, став более достойным императором, чем его отец. Однако он настоящий не испытывал никакой радости. Кстати, о настоящем... — Я всё ещё думаю, что ваша старая причёска была лучше, — сказал стоявший рядом человек. Это был один из множества лакеев, которые заботились о всех его нуждах. Валериан повернул голову вбок, чтобы внимательней осмотреть себя. Без собранных в хвост волос он чувствовал себя почти что голым. Его новая причёска была короткой, и, по словам его камердинера, с ней он выглядел "как политик, а не как пират". Валериан не знал, воспринимать ли это как похвалу или как критику. — По крайней мере, не придётся спотыкаться о саблю, — ехидно заметил он. Одет он был не в своё обычное императорское облачение, а в чёрный костюм с чёрным галстуком. Первым прилагательным, приходившим в голову при виде этого костюма, было "убийственный". Этот костюм не был идеей Валериана, но император невольно признавал, что он ему нравился. — Людям из журналов мод должно понравиться, — пробормотал он себе под нос, поворачиваясь и продолжая рассматривать себя в зеркале. — Безусловно. Полагаю, после этой ночи ваш облик задаст направления моды на ближайший год, — ответил лакей. Это, вероятно, было комплиментом, но Валериан был слишком погружен в мрачные мысли, чтобы обдумывать услышанное. — Адмирал Хорнер ещё не прибыл? — спросил он, оглянувшись через плечо. — Нет, Ваше Величество, — ответил другой слуга, стоявший в некотором отдалении. — Есть идеи, где он может быть? — Пока что нет. Мы сообщим вам, как только он появится. Валериан снова вздохнул, рассеянно подумав, что в последнее время вздыхал довольно часто. И не только он. Возможно, ему стоило сделать это особым видом спорта? Победитель в соревнованиях получил бы пожизненный запас аспирина. Бросив взгляд на часы на стене, он нахмурился. До начала празднования оставалось всего два часа, а вестей о Мэтте так и не было. Что бы это ни говорило о его личности, без Мэтта Валериан чувствовал себя уязвимо. Они были не просто союзниками, Валериан считал Мэтта одним из немногих своих настоящих друзей. И, возможно, единственным, с кем он мог открыто говорить обо всём том, с чем им приходилось иметь дело. Был, конечно, ещё Джим... но он был не в той форме, чтобы кому-либо помогать, включая самого себя. Валериан бросил ещё один взгляд в зеркало. Вид собственного отражения порождал на задворках его разума какое-то тревожащее чувство. Чувство того, что должно было случиться что-то плохое. — Мне следует ещё что-то знать? — спросил он. — Довольно многое, император, но это подождёт до конца празднования, — ответил другой слуга. — Первые гости прибудут меньше чем через полчаса. Вы должны будете прибыть через час, а до этого несколько людей хотели бы вам представиться. Да уж, работе императора никогда не было конца... — Также через несколько минут вы встретитесь с леди Самсон, которая будет вашей компаньонкой на этом праздновании. Глаза Валериана округлились: — Стойте, что? Какой ещё компаньонкой? Об этом никто ничего не говорил! Даже не вздрогнув, слуга спокойно посмотрел на него: — Не волнуйтесь, Ваше Величество. Леди Самсон была отобрана из множества возможных кандидаток. Она — дочь Тацита Самсона, который... — Я прекрасно знаю, кем является Тацит Самсон! — сердито прервал его Валериан. Тацит Самсон по прозвищу Айсберг был одним из самых влиятельных людей Августграда. Изначально он сколотил состояние, будучи банкиром, и после падения Конфедерации даже оказывал Доминиону финансовую поддержку. А после падения режима Арктура и войны с Амуном скупил немало небоскрёбов в Августграде, пользуясь тем, что практически никто тогда не инвестировал в экономику Корхала. Очевидно, он был человеком, предпочитавшим оставаться в тени. Но Валериан не мог игнорировать богачей. Ему нужна была их поддержка, пусть даже практически все из них были крайне мутными типами. "Никогда не спрашивай у них, как они заработали свой первый миллион," — когда-то посоветовал ему Арктур. Валериан принял этот совет к сведению и старался ему следовать. — Почему никто мне об этом не сказал? — требовательно спросил Валериан. — Я даже не знал, что у Айсберга есть дочь! Слуга поморщился; очевидно, использование неофициальных прозвищ считалось недостойным императора: — Валерия Пенелопа Артемида Кунигунда Самсон — не просто... Однако Валериан прекратил его слушать после первого же слова: — Валерия? — вскричал он. — Вы что, издеваетесь? — Это традиционное имя, и я не могу понять, почему Вашему Величеству оно не по душе, — ответил слуга, сохраняя нейтральное выражение на лице. — Валерия. Валериан Менгск и Валерия Самсон. Серьёзно? Это как... Джейн и Джон! Или Билл и Бонни! — Заверяю вас, Ваше Величество: на праздновании не будет никого по имени Билл или Бонни. — Я не это имею в виду! — прорычал Валериан, поворачиваясь. — Кто сказал, что мне нужен компаньон для этого празднования? И почему этот человек оказался дочерью одного из самых влиятельных доминионских толстосумов?! Слуга снова поёжился, услышав слово "толстосумов": — Ваше Величество, возможно, до начала празднования нам стоит обсудить разумность использования определённых выражений. Я знаю, что вы провели достаточное время в компании людей, не входящих в высшее общество, — это было крайне вежливое описание Рейдеров, — но, возможно, вам не стоит использовать такие слова, когда... — Прекратите увиливать от ответа! — прервал его Валериан. — Кто сказал, что я хочу сопровождения этой женщины? Почему никто не известил меня? Слуга ответил не сразу. Повисшее молчание заставило Валериана нахмуриться: — Ну? Ответа не было. — Кто за этим стоит? Опять же, никакого ответа. — Раз уж все называют меня "Ваше Величество", возможно, вам таки стоит ОТВЕЧАТЬ НА МОИ ВОПРОСЫ! — прорычал Валериан, едва сдерживая гнев. Слуга бросил взгляд на лакея, помогавшего Валериану одеваться, но тот лишь замотал головой: — Не надо на меня так смотреть. Я здесь лишь затем, чтобы помочь Его Величеству достойно выглядеть. Слуга поёжился и вздохнул: — Ну... это традиция императорского дворца — заботиться о том, чтобы император достойно выглядел на публике и не имел нужды разбираться с некоторыми вещами. Так, это звучало подозрительно. — Какими именно вещами? — спросил Валериан. — Определёнными неважными вещами. Такими, с которыми Его Величество не должен разбираться по причине занятости. — Повторяю вопрос: какими в точности вещами? — Валериану крайне не нравилось это увиливание. На лбу слуги набухли капли пота: — Право же, неважными. Такими, которыми обычные люди занимаются, потому что у них есть время. Например, поисками человека, подходящего... И неожиданно Валериан понял: — О нет! Нетнетнетнетнет, — выпалил он, отвлечённо подумав, что говорит почти как Джим. — Вы же не выбрали её, чтобы она могла быть... ну уж нет! Слуга опустил взгляд: — Простите за то, что мы не рассказали вам, но мы сочли это не заслуживающим внимания. Валерия Самсон происходит из влиятельной семьи, имеет несколько степеней в юриспруденции и истории, известна как за свою красоту, так и за острый ум. Она знает несколько языков, и в молодые годы даже думала о том, чтобы стать профессиональной теннисисткой. Она также довольно молода, говорила, что любит прогулки по пляжам и романтические ужины, упоминала, что хочет завести несколько детей в следующие пару лет, и... — ДА КАКОГО ХРЕНА?! — рявкнул Валериан. — Вы хотите сказать, что я должен заняться с этой женщиной сексом?! На этот раз слуга не вздрогнул: — Ну, желательно не во время празднования. Вам стоит поближе познакомиться с леди Самсон, прежде чем обдумывать возможность сексуального акта. Однако, как император Доминиона, вы несёте определённую ответственность за сохранение своей линии. Появление наследника в ближайшие несколько лет — в интересах трона. — Значит, вы намереваетесь спарить меня с ней? — ядовито осведомился Валериан. Второй слуга чуть не поперхнулся, но первый лишь повёл плечами: — Мы бы не использовали такой термин, но, если вы предпочитаете его, то да. Это... — Ни за что! — отрубил Валериан. Он, конечно, знал, что жизнь императора не была радужной и счастливой. Большую часть детства он провёл в бегах, под защитой лишь телохранителей своего отца. Теперь, когда он стал императором, изменилось не так уж многое. Он знал, что его титул не означал безраздельного правления, что у него были пределы и обязанности... но он точно не собирался привносить в мир ребёнка, чтобы упрочить своё правление. — Если вы беспокоитесь, что леди Самсон непривлекательна, то могу заверить вас, что она весьма красива, и даже подумывала стать профессиональной моделью, прежде чем сосредоточиться на своём обучении. Теннисистка, модель... Да уж, прессе это должно было понравиться. Неожиданно Валериан понял, к чему идёт дело. И ему это крайне не понравилось. — Когда это началось? И почему я узнаю только сейчас? — требовательно спросил он. — Ну... — замялся слуга. — Отвечайте! — в голосе Валериана послышалась сталь. — Нам... нужно было действовать быстро. Мистер Самсон обратился к нам уже некоторое время назад. — Какое именно время? — Примерно через две недели после, кхм, кончины вашего предшественника, императора Арктура Менгска. И... — То есть, — перебил его Валериан, — тело моего отца едва успело остыть, а вы уже начали искать, на ком бы я мог жениться и с кем заделать детей? — Ваше Величество, я клянусь, что мы действовали в лучших интересах... — Кого? — снова перебил Валериан. — И кто это — "мы"? Слуга снова замешкался. — Императорский двор в ответе как за благополучие императора, так и за продолжение его рода, — наконец сказал он. — Вашему предшественнику это не слишком нравилось, но... — И мне тоже совершенно не нравится! — гаркнул Валериан. — Я больше не намерен терпеть этот бред, ясно вам? И не намереваюсь быть каким-то... самцом-производителем, только чтобы императорский двор чувствовал себя довольным. И почему мне никто не сказал об этом раньше? Или вы думали, что я просто буду делать так, как вы считаете нужным?! — На самом деле... нам уже рекомендовали не действовать в таком духе, — признался слуга. — Кто рекомендовал? — Адмирал Хорнер. Он сказал нам оставить вас в покое. Валериан не знал, стоит ли ему злиться на Мэтта или благодарить его. С одной стороны, он не сказал ему об этой нелепице, а с другой, по крайней мере, не относился к нему как к бездумному идиоту. — И почему же это не прекратилось? Или вы всё это время действовали за спиной адмирала? Слуга резко побледнел и поднял ладони: — Нет! Нет, Ваше Величество! Мы просто подумали, что... раз уж... адмирал куда-то делся... — Секунду... так вы спланировали всё это меньше чем за сутки? Слуга сглотнул, явно осознав, что не сумеет отвертеться: — У нас было много времени на подготовку, Ваше Величество. В своё оправдание могу заметить, что... — Мне нет дела до ваших оправданий! — прервал его Валериан. — Передайте своим сообщникам, что мне не нравится, когда кто-то планирует мою женитьбу за моей спиной. Понятно? Слуга снова сглотнул, но всё же попытался возразить: — Со всем уважением, Ваше Величество, наша единственная мотивация — делать то, что правильно для Доминиона и правящей семьи. То, чем мы занимаемся, нужно для блага всех нас. Валериан резко повернулся и направился к нему. Подойдя, он посмотрел ему прямо в глаза. — То, что будет лучше всего для Доминиона и императорской семьи, решаю я. Вам ясно? — прошипел он сквозь сжатые зубы. Возможно, эти слова прозвучали более угрожающе, чем он хотел, но слуга, так или иначе, кивнул и больше ничего не сказал. Валериан понял, что успешно донёс своё мнение. — Я вам не мешаю, парни? — неожиданно послышался новый голос. Валериан развернулся и расплылся в улыбке: — Джим! Ты всё-таки пришёл! Джеймс Рейнор в сопровождении своего телохранителя Смита вошёл в комнату и широко усмехнулся: — Я и не уходил. Ночь я провёл во дворце. И потом, мне хотелось прийти раньше всяких толстосумов, и... ого! — он прервался и внимательно осмотрел Валериана. — Новый стиль, Младший? Тебе идёт, особенно причёска. Валериан поднял руку, собираясь поправить собранные в хвост волосы, но вспомнил, что теперь в этом не было необходимости. Ему определённо стоило поскорее отучиться от этой привычки. — Ну, я решил, что пришло время измениться, — пробормотал он, одарив Джима усталой улыбкой. — Но я правда рад, что ты пришёл. Признаться, я опасался, что после нашего разговора ты не появишься. Вместо того, чтобы рассердиться, Джим улыбнулся ещё шире: — Ну, я же дал тебе слово, верно? Хотя погоди... нет, не давал. Ну и плевать, я от трудностей просто так не сбегаю. И потом, возможно, эта вечеринка обернётся чем-нибудь интересным. То, как Джим произнёс последнее слово, заставило Валериана вздрогнуть. — Джим... что ты сделал? — осторожно спросил он. Неожиданно он вспомнил, о чём они говорили вчера, и побледнел. — О нет. Ты же не... Усмешка на лице Джима стала до неприличия широкой: — Очень даже да. Но не переживай, она приняла это как настоящий мужчина... если можно так выразиться. Валериан не знал, что сказать. Вчера он искренне подумал, что Джим просто шутил. — И что же, Кёртланд... Он не закончил фразу, и Джим пожал плечами: — Без понятия. Идея прийти на празднование ей не то чтобы понравилась. Я бы сказал, что шансы пятьдесят на пятьдесят. Извини, Младший, большего я добиться не смог. Валериан вздохнул и подошёл к столу, на котором стояла чашка с кофе. Взяв чашку, он закрыл глаза. — Ну, наверное, это больше, о чём я мог просить. Ты ведь не сказал ей о том, что я могу быть в ней заинтересован или вроде того? Это было бы неловко, — он отхлебнул кофе. — О, я сказал, что ты без памяти в неё влюблён. — ПФ-Ф-Ф-Ф-Р-Р-Ф-Ф! — Валериан выплеснул кофе из рта и дико закашлялся. — Забавно, она сказала то же самое, — с невозмутимым видом заметил Джим. Валериану потребовалось некоторое время, чтобы вернуть контроль над собственным телом, и ещё пара секунд, чтобы успокоиться. — Ты... кха... нет, ты же не... — снова закашлялся он. Джим снова усмехнулся: — Ты же не думал, что я позволю тебе так просто соскочить? Серьёзно, Младший, я думал, ты знаешь меня лучше. — Ты... просто дьявол, — прохрипел Валериан. — Ну ясное дело, меня ведь столько лет называли анархистом и врагом государства, — развёл руками Джим. — Приходится поддерживать репутацию. Валериан, наконец переставший кашлять, посмотрел на него: — Если подумать, мне, наверное, стоило попросить о помощи кого-то другого. — Да кончай уже ныть, Младший! — махнул Джим рукой. — На носу вечеринка, и я весьма в настроении для неё! Где тут у вас выпивка? Одарив его кислым взглядом, Валериан посмотрел на часы на стене и снова вздохнул. — Наверное, мне стоит поприветствовать гостей, которые уже пришли, — сказал он себе под нос. Слуга за его спиной с жаром закивал: — Прекрасная идея, Ваше Величество! Пока вы будете это делать, я расскажу вам о... — ВЫ, — неожиданно рявкнул Валериан, повернувшись и указав на него пальцем, — уже сделали достаточно. Спасибо за ваш вклад, но ваши услуги больше не требуются. ВЫ, — он указал на лакея, помогавшего ему одеться, — скажите, как я выгляжу? Он развёл руки в стороны. Лакей поёжился. — Женщины будут падать к вашим ногам, а мужчины — проклинать за то, что не выглядят как вы, — пробормотал он. — Я приму этот ответ как "хорошо", — сухо сказал Валериан. — ТЫ, — снова повысил он голос, ткнув пальцем в сторону Джима, — можешь пойти со мной. Мне не помешает свежий воздух. На этот раз улыбка Джима была искренней и мягкой: — Конечно. Веди, Младший.

***

Открывающая церемония празднования должна была вот-вот начаться, но Джим видел, что мысли Валериана были заняты чем-то другим. Они шли по одному из множества коридоров дворца; Смит следовал за ними, но на достаточном расстоянии, чтобы они могли не опасаться подслушивания. — Выглядишь обеспокоенным, — наконец заметил Джим. Валериан ответил не сразу, вместо этого переведя взгляд на пол под ногами. Он засунул руки в карманы, и в такой позе выглядел скорее как крайне элегантный холостяк, а не самый могущественный человек в секторе Копрулу. — Просто о многом задумался, — наконец сказал он. Они вышли на один из множественных балконов дворца. Валериан подошёл к балюстраде и остановился, опершись руками о неё и опустив взгляд на внутренний двор. Джим встал за его спиной, посмотрев в сторону горизонта. Солнце уже село, и большая часть города сияла искусственным светом. Он невольно подумал, что в этом было определённое очарование. Августград мог выглядеть красиво, но только с расстояния. И если этого хотел. — Хочешь об этом поговорить? — спросил он. Валериан пожал плечами: — Вряд ли ты сможешь мне с этим помочь. И я не хочу нагружать тебя своими проблемами. — Это не помешало тебе вызвать меня сюда, — заметил Джим. Валериан снова вздохнул. — Да, ты прав, — прошептал он, опустив взгляд. Некоторое время Джим смотрел на его профиль, прежде чем скрестить руки на груди: — В чём дело, Младший? Я ведь вижу: тебя что-то беспокоит. Я здесь, я готов выслушать. Но для этого тебе придётся говорить со мной. — Я... — начал Валериан, но сразу замолчал. Было очевидно, что ему было нелегко об этом говорить. Джим прекрасно разбирался в людях, и почти видел, как слова застряли у него в горле. Но затем молодой император набрал в грудь воздуха и расправил плечи: — Последние два дня заставили меня задуматься... — Ну ещё бы, — пробормотал Джим, но Валериан продолжил, словно не услышав его: — ...задуматься о том, каким же потерянным я ощущаю себя без Мэтта. Все так и норовят встать у меня над душой и сказать, что я должен делать. С кем встречаться, кто должен стать матерью моих детей... — А-а, так вот о чём был тот разговор! — сказал Джим. — Теперь-то всё понятно. Но Валериан снова его проигнорировал. — Я просто не уверен, что подхожу для этой работы, — продолжил он, подняв взгляд к тёмному ночному небу. — Мы занимаемся правильным делом, я это чувствую. Нутром, понимаешь? Джим кивнул: — Да, знаю это чувство. Даже слишком хорошо. — А люди всё равно отказываются это принять. Они хотят, чтобы всё стало так, как было раньше. Даже если прошлое было откровенно кошмарным. Такое ощущение, что им нравилось жить под властью жестокого тирана! Брови Джима взлетели вверх. Это был первый раз, когда Валериан назвал своего отца "жестоким тираном". — На тебя просто много всего свалилось, — сказал он. — Сомневаться в себе — совершенно нормально. Я бы скорее обеспокоился, если бы ты расхаживал повсюду с идиотской улыбкой, не заботясь об окружающем мире. Однако этот ответ Валериана явно не удовлетворил: — Я никак не могу избавиться от чувства, что не являюсь тем, кто должен выполнять эту работу. И все вокруг, кажется, с этим согласны. Вот как ты справлялся, Джим? Вы с Рейдерами делали поистине невозможное, и преуспели. По сравнению с этим наши проблемы, должно быть, выглядят смехотворно... и мне даже этого по горло хватает! — Совсем не похоже на то, как его описывали истории. Он куда более человек, чем я думала, — раздался в разуме Джима её голос. — Ну, он — не его отец, — тихо ответил Джим, зная, что разговаривал на самом деле лишь сам с собой. Валериан оглянулся на него и нахмурился: — Что ты сказал? — Ничего, — ответил Джим, прежде чем вздохнуть, подойти к Валериану и тоже опереться на балюстраду. — Слушай, Младший... то, что мы делали, то, что делали Рейдеры, было сущей мелочью. Конечно, мы сражались за других, спасали положение... но в итоге мы были лишь сборищем ребят и девчонок, которые хотели бороться за лучший мир. Улавливаешь мою мысль? Но Валериан покачал головой: — Не совсем. Джим застонал: — Ладно, попробую с другой стороны. Однажды я спорил с одним моим бывшим союзником. Мы тогда только что взяли Новый Фолсом, и тот парень сказал, что, даже если бы смогли разобраться с Мен... твоим отцом, на его место пришёл бы другой Менгск. — И он был совершенно прав, — сухо заметил Валериан, что заставило Джима хмыкнуть: — Да, пожалуй. Но Мэтту такая мысль не понравилась. Он сказал, что дело было не только в нас. Дело было в большем, в том, что он назвал "новым, светлым будущим", — он замолчал, собираясь с мыслями. — Я видел смерть множество раз, она уже перестала меня пугать. Я потерял достаточно людей, которые были для меня дороги. Но, когда я услышал слова Мэтта и понял, насколько он верил каждому из них, я невольно воспрянул духом. Лучшее будущее. Мирное будущее. Это чертовски масштабная цель, знаешь ли. Джим замолчал и поёжился. Воздух снаружи становился всё холоднее, и снова начал идти снег. — И в тот момент я понял, что не смогу быть частью этого дивного нового мира, — продолжил он. — Не потому, что не хочу, а потому, что у меня просто не хватает сил, чтобы начать всё сначала, — он посмотрел Валериану прямо в глаза. — Я знаю, о чём ты думаешь. Есть бесчисленное множество людей, которые говорят, что нынешнее поколение не может разобраться с этими проблемами. И я знаю, что некоторые могут говорить, что у императора не хватает яиц для этой работы. Но вот что я тебе скажу: тут нужны не яйца, а совсем другая часть тела. — Не уверен, что понимаю, — пробормотал Валериан. Джим хмыкнул: — Я имею в виду хребет. Младший, ты делаешь то, что не мог бы делать никто другой. Ты сталкивался с яростью своего старика, решил, что не хочешь быть одной из его марионеток. Так что, если кто-то и называет тебя слабаком, он явно ни черта о тебе не знает. И потом, какая жизнь обходится без врагов? — Спокойная и прекрасная? — предположил Валериан. — Не, это была бы та ещё скука. Ну ладно, пойдём развеем эти мрачные мысли! — сказал Джим. — И каким образом? Хотя стоп, я не желаю знать... Но было уже поздно: — Спустимся и поприветствуем твоих гостей, ясное дело! Взорвём эту вечеринку, в стиле Рейдеров!

***

Сказать, что перед дворцом была толпа, было бы ложью. Скорее следовало использовать слово "столпотворение". Тысячи людей пришли сюда, просто чтобы стать свидетелями момента. В конце концов, это было главное светское мероприятие в году, и даже те, у кого были другие важные дела, хотели его увидеть. Те, кто не смог прийти, наблюдали за происходящим в голонете. UNN позаботилась о том, чтобы владеть эксклюзивными правами практически на всё. И (хотя никто и не хотел этого признавать) многие люди в Синдикате и Протекторате тоже наблюдали за происходящим. Как на любом приличном празднестве, в котором участвовали знаменитости, на этом была красная ковровая дорожка. Это, вероятно, что-то говорило о живущих в Августграде людях, как о тех, кто ждал рядом с дорожкой, так и тех, кто должен был по ней пройти. Только здесь фанаты имели возможность быть настолько близко к объектам своего обожания, что почти могли коснуться их. Среди почётных гостей были крупнейшие звёзды голонета, не только с Корхала, но и со всего сектора Копрулу. Ходили даже слухи, что на праздновании будет присутствовать Дона Робертс-старшая, хотя официально она всё ещё лечилась в реабилитационной клинике. Но новый фильм с ней, "Женщина из железа 4", должен был вот-вот выйти, и большая часть критиков сходилась во мнении, что он побьёт рекорды трёх своих предшественников. Только несколько дней назад стало известно полное название этого фильма. "Женщина из железа 4 против Короля Клинков". Приключенчески-романтический супергеройский фильм, где главной героине наконец удаётся спасти своего давно потерянного любимого из когтей ужасных зургов, используя древний артефакт, который... ...и кто, спрашивается, придумал такую ерунду? Так или иначе, на праздновании ожидалось множество знаменитых гостей, и они должны были пройти по ковровой дорожке. Конечно, они были не единственными гостями. Некоторые другие, по-настоящему важные персоны, были уже во дворце. Люди, у которых было достаточно денег, влияния или и того, и другого, чтобы им не было нужды идти по красному ковру. В конечном итоге это всё являлось одним огромным шоу. А каждое шоу хорошо настолько, насколько хорош его ведущий. Кстати, о нём... — Добрый вечер и счастливого Рождества! С вами Донни Вермиллион, и я веду прямую трансляцию сегодняшнего рождественского празднования из императорского дворца! Когда лицо Донни появилось на множестве экранов по всему сектору, многие озадаченно нахмурились. "Разве Вермиллион не ушёл с UNN пару лет назад?" — подумали они. Когда первый лимузин остановился перед главными воротами, все камеры приблизили передаваемое изображение. В нескольких десятках метров от ворот стоял небольшой подиум, на котором восседал улыбавшийся в камеру Вермиллион. — Здравствуй, Августград! Здравствуй, Корхал! Здравствуйте, все прочие! С вами Донни Вермиллион. Да, вы не ошибаетесь: ваш любимый ведущий вернулся. И как раз вовремя, чтобы ознакомить вас с программой этого вечера. Сегодня нас ждёт впечатляющее шоу... но для начала позвольте представить вам мою коллегу-ведущую и хорошую подругу, миссис Аманду Зилерс! Донни выглядел заметно иначе. Его каштановые волосы поседели, на лице появилось множество новых морщин. Он избавился от своих усов, и казался куда более худым, чем прежде. Однако его глаза живо сверкали; он выглядел как человек, который наконец обрёл контроль над собственной жизнью. Посмотрев на голоэкран, Мэтт тоже нахмурился. — Всегда было интересно, что с ним случилось, — пробормотал он себе под нос. Сидевшая напротив женщина рассмеялась: — О, Донни в порядке. Он прошёл через многое, но теперь просто хочет заниматься тем, что у него получается лучше всего: развлекать людей. Мэтт посмотрел на неё и невольно покраснел. Этой женщиной была никто иная, как Кейт Локвелл, одетая в чёрное платье, практически не оставлявшее простора для воображения. Со своего места Мэтт видел её во всех деталях. Поскольку в голонете обычно было видно только верхнюю половину её тела, многие не знали, насколько длинными были её ноги. — Мои глаза выше, адмирал. — А? — рассеянно переспросил Мэтт. — Мы вообще-то в прямом эфире! — ЧТО?! НА ЭТО УГОВОРА НЕ БЫЛО! Его сердце словно пропустило удар. Но Кейт лишь рассмеялась. Не злобно, а с искренним весельем. Только тогда Мэтт сообразил, что дрон-камера, паривший над головой Кейт, был выключен, и вздохнул с облегчением. — Возможно, это было ошибкой... — пробормотал он. Кейт снова засмеялась: — О, я в этом не уверена. И потом, это вы предложили мне этот наряд, помните? Она до сих пор помнила своё удивление, когда адмирал заявился к ней в квартиру, и вместо того, чтобы сказать, что тайно в неё влюблён, попросил сопровождать его на празднование. А затем спросил разрешения воспользоваться её душем и чем-нибудь перекусить. И он был не один. Вместе с ними в машине ехал капитан Брент, с которым Кейт раньше говорить не доводилось. Она отметила, что он казался странно обеспокоенным, и решила, что многого из него не вытянет. И, будто этого было мало, оба офицера выглядели так, будто провели ночь в сточной канаве. — Точно не хотите рассказать, почему вы с вашим адъютантом выглядите так, словно увидели призрака? — весёлым тоном осведомилась Кейт. К её удивлению, после этих слов Мэтт побледнел и заметно напрягся. Возможно, это был неудачный подбор слов, но как она могла знать, что он действительно видел призрака? Или, если быть более точным, "призрака". — Не обращайте внимания... — пробормотал он. Тут могла скрываться интересная история. Кейт решила, что поручит своим людям провести расследование, а вслух сказала: — Знаете, я до их пор слегка расстроена, что вы так быстро покинули студию. Я надеялась, что мы сможем обсудить ещё одну-две темы. Например, ваши реакции во время интервью. — Я уверен, что не хочу говорить об этом, — прорычал Мэтт, что заставило репортёршу захихикать, словно школьницу: — О, времени говорить об этом ещё достаточно. Не волнуйтесь, вы всё равно от меня не отделаетесь. — Теперь я точно уверен, что это была ошибка, — голос Мэтта снова упал до шёпота. Он покосился на камеру-дрон, продолжавшую парить у головы Кейт, а затем снова посмотрел на неё. Он невольно подумал, что в данный момент та ничем не напоминала профессионального репортёра, которого он научился избегать. — Надеюсь, эта штука не включена. Вы помните наше соглашение, верно? — Не волнуйтесь, адмирал, я помню. Камера будет вести запись лишь тогда, когда я об этом предупрежу, и у неё есть только внутренний жёсткий диск. Я не могу посылать снимаемое на наши сервера, а вы потом сможете посмотреть на материал. Хотя должна заметить, что эффект съёмки был бы куда сильнее, будь трансляция прямой. Мэтт посмотрел на небольшой экран внутри лимузина и указал на лицо Донни: — Уверен, этот тип порвал бы нас на клочки, если бы мог комментировать ваши прямые трансляции. Я его хорошо знаю. На лице Кейт появилась тёплая улыбка: — Донни — вовсе не плохой человек. Да, в прошлом он сделал много глупостей, но он работал над собой, стараясь снова взять свою жизнь под контроль. И хотя он, наверное, был одним из худших начальников всех времён, он заодно был одним из немногих, кто действительно дал мне шанс. Я просто отплачиваю ему тем же. Мэтт внимательней вгляделся в монитор, но его разум отказывался видеть в человеке на нём хоть что-то хорошее. Для него Донни Вермиллион всегда был лицом лживой пропаганды Менгска. — Просто позаботьтесь о том, чтобы не допускать его до политических дискуссий, — наконец пробурчал он. — А вот и следующий автомобиль! Не могу дождаться увидеть, какая знаменитость предстанет перед нами в этот раз! — раздался из динамиков голос Вермиллиона. — Ну надо же, это сам Брэндон Марио! И он не мёртв, он просто сбросил вес! Хорошо выглядите, миссис Марио! — Не волнуйтесь, — сказала Кейт. — Донни ведёт только шоу со знаменитостями и светские мероприятия наподобие сегодняшнего. По правде говоря, я думаю, что ему нравится новая работа. Люди слушают его, он получает неплохое жалование, и у него хватает времени на написание своих мемуаров. Мэтт невольно поёжился: — Мемуаров? Не уверен, что это хорошая идея. Кейт громко расхохоталась: — Да не переживайте, я прочитала первые несколько глав. Он пишет их уже несколько лет, но прогресс, так скажем, незначителен. Он любит описывать все мелкие детали, например, как он начал говорить и каким было его первое слово. И второе. И третье. Сомневаюсь, что на нашем веку он допишет хотя бы до своего совершеннолетия. Я думаю, что он делает это в основном для самого себя. Но, если он вдруг всё же закончит и начнёт искать издателя, я вам намекну. — Был бы благодарен, — рассеянно ответил Мэтт. Их автомобиль почти доехал до красной дорожки, впереди оставался лишь один лимузин. Мэтт решил выключить экран: ему было неинтересно, какая знаменитость выберется из этой машины. Возможно, ему стоило оставить его включённым, потому что следующего гостя он бы мог узнать мгновенно. Или нет. Ведь даже если человек видит призрака, он не обязательно понимает, кто перед ним...

***

— Мне не терпится увидеть следующую знаменитость, которая присоединится к нам на праздновании! Что думаете, Аманда? Донни посмотрел на Аманду Зилерс. Самопровозглашённый "эксперт" по знаменитостям с жаром закивала, словно только что услышала самую поразительную тайну во всей галактике. Вроде того, что лимонный сок был опасен для зергов. На самом деле, конечно, зергам не было дела до лимонов. И это стоит повторить ещё раз, потому что бывали случаи, когда солдаты шли в бой с лимонами вместо гранат. Зерги не боятся лимонов. И гранаты наносят им куда больший урон, чем цитрусовые. Следующий лимузин остановился прямо перед ковровой дорожкой, и слуга открыл его дверь. Для звёзд это было редкой возможностью; обычно их превозносили только обычные люди, но сегодня даже мужчины и женщины, работавшие в императорском дворце, обходились с ними почтительно и подобострастно. Что, конечно, немало значило для их уже зашкаливающих самомнений. — Итак, дверь открывается, и мы видим... видим... — Донни запнулся. — Кто это? Он посмотрел на свою соведущую, но Аманда лишь пожала плечами. — Боюсь, эта женщина мне незнакома, — сообщила она ему и всем зрителям, наблюдавшим за ними. Донни нахмурился и посмотрел на бумаги, лежавшие перед ним. — Я не могу так работать! — услышали его шипение зрители по всему сектору. — Кто вообще так готовится к подобным мероприятиям? Мне нужна информация! Какой имбецил... В этот момент практически все увидели, как Донни Вермиллион на несколько секунд стал прежним собой. Но потом ведущий опомнился: — Итак, народ, полагаю, нас почтила визитом неожиданная гостья. Её нет в списках, и мы попытаемся... ого... Он осёкся, когда гибкая, стройная фигура полностью выбралась из машины, и все вокруг получили возможность её увидеть. Кем бы она ни была, выглядела она ошеломительно. По шкале от единицы до десяти она заслуживала твёрдые двенадцать. В ней было что-то странно знакомое, но Донни не мог определить, что именно. Волосы женщины были огненно-рыжими, и даже с такого расстояния он видел её ярко-зелёные, искрящиеся глаза. Она обвела людей вокруг взглядом, и Донни ощутил, как у него по спине пробежал холодок. Почему-то ему казалось, что эта женщина была даже не человеком, а чем-то иным... — В жизни такого прекрасного платья не видела, — прошептала Аманда. И он был вынужден согласиться. На женщине было платье из... шёлка? Материал струился и сверкал почти как шёлк, но в то же время напоминал скорее жидкий металл. Донни никогда не видел ничего подобного. Платье было цвета меди, что уже было редким цветом, особенно для дорогого одеяния. Но женщина выглядела так, словно была с платьем одним целым. Когда женщина пошла по ковровой дорожке, толпа полностью умолкла. Некоторые звёзды, раздававшие автографы, явно рассердились, что кто-то украл у них внимание. Но, поворачиваясь и видя идущую мимо рыжеволосую женщину, они разевали рты от изумления (или даже шока). Никто не произносил ни слова. В тишине раздавался лишь приглушённый ковром звук шагов женщины. Она подошла к охране у входа во дворец, и на мгновение Донни задался вопросом, остановят ли они её. Даже знаменитостям приходилось показывать им пригласительный билет, чтобы иметь возможность попасть внутрь. Однако женщина не стала демонстрировать своё приглашение. Она подошла к охранникам, еле заметно им улыбнулась, и те не стали спрашивать ни приглашения, ни того, кем она была. Она просто вошла внутрь, и никто не осмелился её остановить. После ещё нескольких секунд молчания в толпе снова начал зарождаться шум. — О, а вот и следующий автомобиль! — сказала Аманда. Донни растерянно моргнул. Он... только что видел, как кто-то вошёл во дворец? Кто-то, кого даже не было в списке? Но он не мог вспомнить. Казалось, что в его разуме образовалась чёрная дыра. Он потряс головой и обратил внимание к следующей машине: — Вы правы, Аманда! Вот и следующий гость. Посмотрим, кто же это. О! О! О! — вскричал он, словно испытав какие-то крайне сильные чувства. — Это же сам адмирал Мэтт Хорнер! А с ним та, которая заставляет моё сердце петь от радости — моя дорогая подруга и коллега, единственная и неповторимая Кейт Локвелл!

***

Выбравшись из машины, Мэтт протянул руку Кейт, которая ответила ему благодарной улыбкой. — Благодарю, мой адмирал, — проворковала она, и Мэтт мысленно застонал. Брент подождал несколько секунд, прежде чем выбраться из лимузина вслед за ними. Он явно избегал камер и шёл по самому краю ковровой дорожки, а камеры, в свою очередь, игнорировали его. Мэтт, с горечью подумав о том, как же повезло его адъютанту, снова подал руку Кейт, которая взялась за неё с широкой улыбкой. Когда они пошли по ковровой дорожке, Мэтт уже словно наяву видел заголовки завтрашних новостей. — Знаете, — неожиданно прошептала Кейт ему на ухо, так тихо, что услышать мог только он, — завтра они ни о чём другом и говорить не будут. Мэтт вздохнул: — Думаете, они будут утверждать, что мы — пара? Кейт захихикала: — О, адмирал, к завтрашнему дню они уже решат, что у нас многолетний роман, и я беременна от вас близнецами! Представив это, Мэтт покрылся потом. Дрон-камера рядом с головой Локвелл включился и начал вести запись. Ну, просто прекрасно. — Вас не заботит такая перспектива, мисс Локвелл? — прошептал он, прежде чем улыбнуться толпе. — Нет, конечно. Это своего рода игра, адмирал. Если ты работаешь журналистом, тебе приходится оставаться интересным и быть на радарах людей. В этом заключается около половины работы. — Я думал, что половина работы журналиста — выявление правды, — пробормотал Мэтт, когда они уже подходили к охранникам. — Ха-ха-ха-ха! — громко рассмеялась Кейт. — Вы такой милый, адмирал. Это вправду очаровательно! Нет, порой она всё-таки его откровенно пугала. Они остановились перед охранниками, и те отдали честь. — Добрый вечер, адмирал! — сказал главный из них. Брент, остановившийся рядом с ними, выудил из своего пиджака карточку и протянул её охраннику. Тот кивнул и сделал знак, показывая, что Брент может заходить. Мэтт тоже запустил руку в карман пиджака, чтобы достать приглашение... ...но ничего не обнаружил. — О нет, — пробормотал он, лихорадочно начиная рыться в карманах. — Какие-то проблемы? — спросила Кейт, чья улыбка вместо того, чтобы смениться беспокойством, стала только шире. — Похоже... минутку... куда же я его дел? Он обшарил все карманы, но приглашения там не обнаружилось. Должно быть, оно осталось в кармане другой униформы, той, что была пропитана алкоголем. Мэтт вздохнул и покачал головой. — Это просто не моя неделя. Капитан, — повернулся он ко стражнику, — прошу прощения, но я забыл своё приглашение в... Квартире Локвелл. Вот уж о чём он точно не хотел говорить. Капитан кивнул: — Я понимаю. — Прекрасно, — с облегчением вздохнул Мэтт. — В таком случае... Однако затем капитан повернулся и обратился к одному из своих людей: — Передайте водителю, чтобы он прибыл сюда и был готов забрать адмирала. Ему нужно съездить за приглашением. Глаза Мэтта испуганно расширились: — Что? Не нужно... капитан, просто позвольте мне войти. — Мне очень жаль, адмирал, но я не могу этого сделать. — Вы ведь знаете, кто я? — прорычал Мэтт. Капитан твёрдо выдержал его гневный взгляд: — Разумеется, адмирал Хорнер. Однако, согласно приказам, вы не можете войти без приглашения. Эти приказы отдали лично вы, сэр. Просто прекрасно. Именно теперь ему не повезло нарваться на офицера с особо твёрдыми принципами. Мэтт посмотрел на Кейт, но знал, что это было бесполезно. Она была его гостьей, и только он мог привести с собой кого-то не из списка приглашённых. Однако вместо гнева он увидел на её лице лишь веселье. — Мне очень жаль, но, похоже, мне придётся послать Брента обратно в вашу... секунду... — он повернулся ко входу. — Капитан Брент! Но тот уже вошёл внутрь и не слышал его. — Вот чёрт, — Мэтт поёжился и ощутил внезапное желание вернуться на "Гиперион" и снова напиться. — Мне ужасно жаль, мисс Локвелл, — сказал он, поворачиваясь обратно к Кейт. — Надеюсь, вы не будете слишком разочарованы или злы из-за... — Шутите? — перебила его Кейт, чьи глаза восторженно засверкали. — Да это же великолепно! Первоклассный закулисный материал, зрители будут в восторге! — она кивнула в сторону своей летающей камеры. Только теперь Мэтт осознал, как сильно влип. Застонав, он посмотрел на охранника, который явно пытался спрятать собственную улыбку: — Хе-хе... извините, адмирал. Водитель живо доставит вас... куда вам нужно отправиться? Мэтт отчаянно хотел ответить что угодно, только не "в квартиру Кейт Локвелл". Однако Кейт его опередила. — О, ему нужно в мою квартиру, — с радостной улыбкой сообщила она. — В вашу квартиру? — удивлённо повторил охранник. — Да, он оставил своё приглашение в моей квартире, вместе с остальной своей одеждой! — воскликнула Кейт достаточно громко, чтобы все вокруг могли её услышать. "Ну за что мне это всё?" — с тоской подумал Мэтт.