Собирая осколки воедино

Иное время... Иное место... В спальне было темно. Единственным слышным звуком было ровное дыхание мужчины. Он был один, но лежал в кровати, предназначенной для двоих. Его рука покоилась на пустом месте рядом с ним, где обычно спала она. Он сначала пытался бодрствовать, но в итоге задремал. Впрочем, это было неважно. На лице мужчины играла слабая улыбка. Улыбка человека, обретшего истинные покой и гармонию, как с собой, так и с миром. Так было не всегда. Были времена, когда каждую ночь ему снились кошмары. Его лицо искажали агония, страх и отчаяние. Но эти времена остались в прошлом. Он не проснулся, когда через окно неожиданно хлынул яркий свет. На мгновение его можно было бы принять за свет фар проезжающего мимо автомобиля. Это, конечно, было невозможно. В этом месте не было автомобилей. И поездов. И уличных фонарей. И воздушных судов. И космических кораблей. Это место было свободно от всех благ современного общества. Ну а свет? Он не был искусственным. Он был куда более чудесным по природе. Свет стал ещё ярче, и мужчина тихо застонал во сне, ощутив его тепло на своей коже. Казалось, что с другой стороны окна загорелась звезда. Только это была не звезда. Появившись в спальне, она выглядела так же великолепно, как и всегда. Её золотое тело, казалось, состояло из чистой энергии. Столько силы, столько мощи, что казалось, будто с небес на землю спустилась богиня. Свет был столь ярок, что мужчина наконец проснулся. Перевернувшись на спину, он приоткрыл глаза. Даже почти ничего не различая, он прекрасно знал, чем был этот свет. Или, точнее, кем. Он ощутил её присутствие на задворках разума. Совсем как после того, как она вознеслась, и он бросил на неё первый взгляд. И когда Джим поднял взгляд на женщину, которую любил всем сердцем, он произнёс лишь два предложения: — Не могла бы ты притушить свет? Слишком уж ярко. Богиня, парящая над ним, тихо засмеялась. Он слышал её голос и ушами, и в разуме: — И это всё, что ты можешь сказать? Меня ведь довольно долго не было. На лице Джима появилась усталая улыбка: — Я знал, что ты вернёшься. А теперь, может, выключишь уже свет? — спросил он. Наблюдая за тем, как она неспешно опускается на пол, Джим подумал, что выглядит она невероятно. Всякий раз, когда он видел её в этом облике, его охватывало благоговение. Когда ступни богини коснулись пола, свет начал угасать, заменяясь мягкой розовой кожей. Скоро свет угас совсем, но в наступившей темноте Джим по-прежнему видел её стройный силуэт. Она выглядела столь прекрасной... — Старый ты обольститель, — хмыкнула Сара, забираясь в постель. Она придвинулась к нему, одновременно нежно и почти требовательно. Света через окно почти не проникало, но он всё-таки видел её длинные рыжие волосы, зелёные глаза... и, конечно, мягкие полные губы. Когда её кожа коснулась его, он вдохнул её запах, наслаждаясь теплом и просто тем, что она вернулась к нему. — Извини, что так долго, — шепнула Сара. — Малость потеряла счёт времени. — Ничего, — ответил Джим. — Я же знал, что ты рано или поздно вернёшься. — Ты меня слишком хорошо знаешь, милый, — слегка улыбнулась она, прежде чем накрыть его губы своими. Их поцелуй был глубок и полон любви. Он скучал по ней, да. Но знание о том, что она вернётся к нему, было впечатано в самую его душу. Он спал всего минуту назад, но полностью проснулся, ощутив, как пальцы Сары стали смелее. Джим не выдержал и хмыкнул. Сара разорвала поцелуй и посмотрела ему в глаза: — И что тут смешного? — Кто-то очень нетерпелив, вот и всё. Не то чтобы я жаловался... — ответил он, хитро усмехнувшись. — Ну а как иначе? Одна работа и отсутствие веселья сводят Сару с ума, знаешь ли, — с весёлой искрой в глазах усмехнулась Сара, снова его поцеловав. Джим не стал возражать. Он знал, когда стоит заткнуться и наслаждаться тем, что подбросила тебе судьба. И прямо сейчас судьба подбросила ему самую прекрасную женщину в мире. Скоро их движения стали ещё более смелыми и интимными. Впрочем, длилось это недолго. Джим всё ещё был слегка сонным, а Сара просто устала. Насладившись чудом близости, Сара опустила голову Джиму на грудь. Тот вздохнул и провёл ладонью по её мягким волосам: — Я и волноваться немного начал. Задержалась из-за каких-то проблем? — Эмм, да нет. Столкнулась с протоссами разве что. Решила не высовываться, вот и задержалась. Джим приподнял брови: — Ты столкнулась с протоссами? — Ага, — зевнула Сара, кладя ладонь Джиму на грудь и прислушиваясь к его сердцебиению. Этот звук всегда помогал ей успокоиться и заснуть. — Завтра... об этом... расскажу... И потом она заснула. Джим улыбнулся, разглядывая женщину, которую любил. После чего ещё крепче обнял её, словно никогда больше не желая отпускать, и вскоре тоже заснул.

***

Когда Джим снова проснулся, он зевнул и услышал, как что-то стучит в окна их спальни. Повернув голову, он увидел, что за окном льёт дождь. Хмм, похоже, в этом году сезон дождей начался раньше. Ладно, значит, порыбачить сегодня не получится. Ощутив на своей груди что-то тёплое и мягкое, Джим опустил взгляд, и на его лице появилась улыбка. Он осторожно убрал рыжие пряди волос с лица Сары и улыбнулся ещё шире, увидев, каким спокойным было её лицо во сне. Сара выглядела такой же прекрасной, как в день их первой встречи. Полные губы, милой формы нос, высокие скулы... Она всегда была женщиной удивительной красоты, но именно в подобные моменты Джим думал о том, насколько же ему повезло. И в очередной раз задумывался о том, почему она полюбила его. И о том, что она была далеко не просто женщиной, которая спала в его объятиях. А кое-кем намного большим. Некоторое время он размышлял о том, не остаться ли ему в постели, наблюдая за тем, как Сара спит. Это было одним из его любимых занятий. Но он знал, что были и другие дела, которыми он мог заняться. Более полезные дела. Так что он всё-таки решил встать. Это оказалось не так просто, как звучало. Выпутаться из объятий Сары, не разбудив её, было... нетривиальной задачей. — Не ндоооо... — вдруг пробормотала во сне его любимая, и Джим на секунду замер, — говорить мне... как делать... мою рбоооту... Джоооо... — Сара всхрапнула и, так и не проснувшись, перевернулась на бок. Джим облегчённо вздохнул. Наконец высвободившись, он встал, вышел из спальни и начал одеваться. Погода снаружи была просто кошмарной. Он слышал, как шквалы ветра и дождя обрушиваются на их дом, но не тревожился. Этот дом долго выстаивал под напором погоды этого мира, и Джим знал, что он может перенести и худшее. Он был уверен в этом, потому что построил этот дом сам. Скоро ему придётся заняться починкой некоторых частей, но это было мелочью. Они жили в этом доме уже много лет, и с ним были связаны многие тёплые воспоминания. Спустившись по лестнице, Джим снова зевнул и задумался, чем ему заняться. Сезон дождей означал, что у них будет больше свободного времени. Пока дождь будет литься с неба, Сара и Джим смогут насладиться покоем и тишиной. И они насладятся ими в полной мере. Он направился на кухню, решив приготовить завтрак. Больше дел не было, и к тому же, говоря по правде, хоть он и любил Сару всем сердцем... ...она так и оставалась дерьмовейшим поваром в мире. Нет, и вправду дерьмовейшим. Если перед вами встанет выбор: умереть голодной смертью или отведать томатного супа Сары, выбирайте первый вариант. Это будет быстрее и менее мучительно. По этой причине она и оставалась с Джимом. Во всяком случае, так она порой говорила, лукаво при этом улыбаясь. Лучше не заставлять даму ждать. Так что Джим принялся за работу. Впрочем, ему это работой не казалось, он любил готовить для Сары. Не потому, что в этом превосходил её, а потому что это помогало Саре сохранять приземлённость. Не то чтобы это особой проблемой; Джим знал, что Сара давно научилась быть более простым человеком. Но всё же это давало им ощущение нормальности, и оба они этим наслаждались. Возможно, это было банально, но получаемой радости это не умаляло. Разумеется, готовка не была единственным, в чём Джим был хорош в эти дни, но всё-таки это была одна из тех многих простых вещей, которыми он мог порадовать Сару. И это было самое главное. Оставаться с ней, поддерживать её, когда она в нём нуждалась. А она в нём нуждалась, он прекрасно это знал. И не потому, что она говорила ему это раза три в неделю, а потому что он чувствовал это всей душой. Глубоко погрузившись в мысли, он не заметил, что кто-то вошёл в гостиную. Никто не открывал входную дверь, посетитель просто появился. Только услышав лёгкие приближающиеся шаги, Джим начал улыбаться. Уже по звуку этих шагов он понял, кто это был. Она не пыталась скрыть своё присутствие, и Джим был за это благодарен, пусть и не ожидал от неё иного. Войдя на кухню, она вдохнула запах готовящегося завтрака и удовлетворённо вздохнула. — Я скучала по этому запаху, — раздался голос молодой женщины. Джим хмыкнул: — Ну надо же, кого к нам ветром занесло. Давно тебя здесь не видел. Как жизнь? — спросил он, не оглядываясь. — Да знаешь, всё так же, — хмыкнула женщина. — А у тебя как? — Ты же меня знаешь. По-прежнему занимаюсь тем, в чём я хорош. — Проявляешь своё великолепие? Джим, услышав это, расхохотался: — Ага, примерно. Рад тебя видеть. Ты пришла по-какой-то особой причине? Если хочешь поговорить с Её Величеством, она пока спит. Или ты просто заскочила поздороваться? — Вообще-то, — мягко сказала женщина, в чьём голосе послышались нотки беспокойства, — я хотела поговорить с тобой. — Со мной? — хмыкнул Джим. — Да о чём со мной говорить? Впрочем, раз уж пришла, можешь накрыть на стол, — добавил он, наконец оглянувшись. Женщина подняла руку и уже хотела щёлкнуть пальцами, когда заметила выражение лица Джима. — Никаких щелчков пальцами в этом доме. Ты же знаешь правила. — Как хочешь, — улыбнулась та. Взяв тарелки и расставив их на столе, молодая женщина затем помогла Джиму с готовкой. Он время от времени невольно поглядывал на неё, думая о сходстве. Она определённо напоминала ему не только человека, который был ему особо дорог, но и многих, кого он знал прежде. — Как у тебя дела? — спросил он, разбивая несколько яиц и выливая содержимое в сковородку. — Исследования проходят успешно? — Да, всё нормально. Вскоре я, пожалуй, отправлюсь на дальнюю границу сектора Копрулу для некоторых полевых опытов. Джим вздохнул: — Давненько я не слышал этого названия. Если подумать, я вообще не помню, когда в последний раз был на родине, — задумчиво сказал он. — Интересно, многое ли там изменилось? — Может, прошвырнёшься вместе со мной? — предложила женщина. Она ждала позади Джима с тарелкой в руках. Когда омлет был готов, тот положил порцию ей на тарелку. Уже через полминуты они сидели за столом, с удовольствием поедая завтрак. — А может, и она к нам присоединится? — спросила женщина. Джим пожал плечами: — Сейчас она спит. И будить её я не хочу. Сара вернулась поздно и наверняка здорово измотана. Особенно после, ну, знаешь... Ему не нужно было вдаваться в детали, она знала, что он имел в виду. — Да уж, — прошептала молодая женщина, на лице которой появилась мягкая улыбка. — Ну так что, присоединишься ко мне, когда я отправлюсь в Копрулу? Ты уже давно не покидал это место. Джим немного поразмыслил над предложением, но потом качнул головой: — Не-а. Не вижу в этом нужды. Я, скорее всего, его даже не узнаю. И потом, ты навряд ли захочешь тащить за собой старика, придающегося воспоминаниям о местах, в которых бывал давным-давно. — Жаль, — сказала она. — Мне всегда нравилось слушать твои истории. — Хе-хе-хе... тебе, конечно нравилось. Но вот другим может и не понравиться моя болтовня о том, как прекрасно было прошлое. Или ты отправишься туда одна? — спросил Джим. Женщина покачала головой: — Нет, со мной будет Сирелла. Она тоже с нетерпением ждёт возвращения домой. — Точно, про неё я и забыл. Как поживает маленькая мисс Лучик? Всё такая же непоседа? — Конечно. А учитывая, что она убедила её дедушку отправиться с ней, она стала ещё непоседливей. Джим ошарашенно моргнул: — Погоди, вы убедили этого ворчливого старпёра отправиться с вами? Женщина надулась: — Никакой он не старпёр! Хотя ворчливый, да. И старый. Очень... старый. Если подумать, он старше вас обоих! Джим снова рассмеялся: — Ох, а вот это было обидно! Откинувшись на спинку стула, он вздохнул: — Итак, о чём ты хотела поговорить? Хотела узнать то, что я знаю о моём родном секторе? Тогда предупреждаю — эта информация наверняка безнадёжно устарела. Чёрт, я даже не знаю, смогу ли вспомнить конкретные места. — Нет, дело не в этом, — женщина опустила взгляд. Джим знал это выражение её лица. Оно значило, что она хотела поговорить о чём-то важном. И, скорее всего, о чём-то таком, что Джиму не понравится. — Что тебя тревожит? — спросил он. Женщина улыбнулась, услышав беспокойство в его голосе: — Дело не во мне. А в тебе. И в ней, — она подняла взгляд к потолку, и Джим понял, что она говорит о Саре. — Эмм... ладно? Мне стоит о чём-то знать? — осторожно спросил Джим. Женщина прикрыла глаза: — Понимаешь... сложно объяснить. Дело не в том, что есть... а в том, что будет. И в том, что было. — Люблю я, когда ты начинаешь говорить загадками! И знаю ещё кое-кого, кто в этом спец, — пробормотал Джим. Однако смеяться он не стал. Он видел — что-то тревожит сидевшую напротив него женщину. И он не хотел из-за этого над ней потешаться. Наклонившись вперёд, Джим взял руку женщины в свою: — В чём дело? — Помнишь, как ты мне рассказывал о том периоде прошлого, когда ты и она творили всякие безумства? — осторожно спросила женщина. Джим приподнял брови: — Это когда мы влюбились друг в друга? — пошутил он. — Да, и это тоже. Но ещё и многое прочее. Знаешь... то, о чём она не хочет говорить. Теперь Джим понял. — Ага... старые добрые деньки, — прошептал он. На самом деле для Джима такого понятия не существовало. Это выражение подразумевало, что прошлое в основном состояло из горестей и боли, и говорить о нём не было желания, ну разве что за несколькими исключениями. Люди обычно любят вспоминать прошлое в том ключе, что тогда всё было легче или, по крайней мере, проще. Но не для Джима. Для него прошлое было наполнено смертью и разрушениями, и пусть среди них попадались приятные моменты, в целом воспоминания были болезненными. Он не любил думать о тех днях, но, в отличие от Сары, он хотя бы готов был говорить о них... ...в определённых пределах. — У тебя редкий талант портить настроение. Тебе об этом говорили? — неожиданно буркнул Джим. На лице молодой женщины появилась улыбка: — Иногда говорили. Ещё говорили, что это у меня семейное. — Даже интересно, с чьей стороны этот талант? Женщина повела плечами: — С обеих. По крайней мере, тётя постоянно так говорит. Джим вздохнул: — А она наблюдательна. Хотя было бы здорово, если бы она держала свои советы при себе. По крайней мере иногда. Женщина хихикнула, услышав его слова, но быстро снова посерьёзнела. Джим снова наклонился вперёд и накрыл её тонкие пальцы своей ладонью: — Так расскажешь уже, в чём дело? — Понимаешь, просто... она будет нуждаться в тебе. Без тебя она не сможет справиться. Я хотела, чтобы ты это знал, — еле слышно сказала женщина. Джим снова хмыкнул: — Ну надо же, какая мрачность. Но в чём суть? — Просто пообещай мне... пообещай, что будешь её поддерживать, — произнесла женщина с мольбой в голосе. Джим усмехнулся лучшей из своих плутовских улыбок: — Ну конечно, буду. Я пообещал это Саре ещё давным-давно. Что буду оставаться с ней, что бы ни случилось. — Тогда помни это обещание. Потому что она будет нуждаться в тебе. Прошу, просто помни это, когда ты снова с ней встретишься. — Эмм... затевается что-то такое, о чём я не знаю? — спросил Джим. Но молодая женщина лишь покачала головой. Встав из-за стола, она ласково ему улыбнулась: — Всё будет хорошо. Если ты будешь верить в неё. И в себя. Прошу, я рассчитываю на тебя. И кстати, омлет был вкусным. Как и всегда. В её голосе звучала грусть. Джим нахмурился: — Не собираешься остаться подольше? Ты можешь поговорить с самой Сарой, она наверняка скоро встанет. Не может же она вечно валяться в кровати. Но женщина снова покачала головой: — Хотелось бы, но я не могу. Мне надо отправляться. Просто помни мои слова. Джим вздохнул и встал из-за стола. Взяв обе тарелки, свою и женщины, он развернулся и направился обратно на кухню. Войдя туда, он задумчиво покачал головой: — Серьёзно, общение со стариком Сиреллы привило тебе дурные привычки. Вести себя как ходячее печенье с предсказанием не значит быть умным, знаешь? Когда ответа не последовало, он остановился и оглянулся. Но молодой женщины уже не было. Ничто и не намекало, что она здесь была. — Ха... некоторые вещи никогда не меняются, — пробормотал Джим. Однако потом он встряхнул головой и улыбнулся. Она вернётся. Пусть и было бы неплохо, если бы она хотя бы поздоровалась с Сарой. Вымыв тарелки, Джим погрузился в размышления, и неожиданно ему в голову пришла идея. Он не делал этого для Сары уже довольно давно, но знал, что она оценит. Так что он начал доставать ингредиенты. Через несколько минут кухня начала напоминать поле боя, но оно того стоило. Скоро воздух наполнился запахом торта. Джим только что позавтракал, но и сам бы не отказался от сочного, свежего куска шоколадного торта. Если что-то и могло заставить Сару вылезти из постели, это был запах шоколадного торта. Джим улыбнулся, заслышав шаги наверху. Кое-кто всё-таки встал. Как раз вовремя! Джим взглянул на торт в духовке и вспомнил, что ему сказала гостья: 'Помни это обещание. Потому что она будет нуждаться в тебе...' — Да уж, общение с протоссами накладывает отпечаток, — пробормотал Джим, снова вздохнув. Он продолжал смотреть на торт в духовке. Через пару минут он начал напевать себе под нос одну из своих любимых песен. — All my bags are packed, i'm ready to go... — тихо пропел он первую строчку, выглядывая в окно. Именно в такие моменты он ощущал истинный покой. Снаружи бушевал шторм, а здесь было тепло, сухо и уютно. — ...leavin' on a jet plane... — продолжал он напевать до того самого момента, когда Сара вошла на кухню. Оглянувшись через плечо и увидев свою любимую, Джим радостно улыбнулся: — Доброе утро, засоня! Сара состроила гримасу. Она не любила, когда он придумывал ей прозвища. — Может, снова будешь называть меня 'милая'? — спросила она жалобным тоном. — Звучит куда лучше, чем 'засоня'. — Может и буду, если ты прекратишь столько спать, — усмехнулся Джим и ощутил её негодование от этих слов: — Ты что, намекаешь, что я стала лентяйкой? Но улыбка на её лице выдавала, что она тоже говорит не слишком серьёзно. Джим улыбнулся в ответ и повёл плечами: — Что ты, я бы никогда на подобное не намекнул. Ты же меня знаешь. — Знаю. Поэтому меня и одолевают сомнения. Тут Сара принюхалась и издала тихий стон предвкушения: — Это?.. — Ага. Но тебе придётся подождать, он ещё не готов. Живот Сары заурчал, и на её лице появилось почти умоляющее выражение: — Может, достанешь сейчас? Мне всё равно, что он не готов. Джим рассмеялся. Даже спустя столько времени в отношении штук вроде шоколадных тортов Сара вела себя как сущее дитя. Это значило, что взрослым придётся быть ему. — У тебя заболит живот... опять, — заметил он. О, он помнил предыдущий случай. Сара тогда сказала 'Оно того стоило!', но сейчас дела обстояли чуть иначе. — И потом, я уверен, что крошка этого не оценит, — добавил он, подходя к ней ближе. Они поцеловались, и Джим положил ладонь на мягкую кожу её живота, ощутив маленькую выпуклость в том месте, где покоилась нерождённая жизнь. Закончив поцелуй, они взглянули друг другу в глаза: — Опять думаешь о пошлых вещах? — подколола Сара. — А ты скажи, — предложил Джим. Однако Сара не стала зондировать его разум. У неё не было в этом нужды, она прекрасно знала, что происходит у него в голове. — Когда он будет готов? — спросила Сара, заглядывая ему через плечо. Однако Джим положил ладони ей на плечи, мягко развернул и выпроводил из кухни: — Нет, никаких тортов на завтрак! Особенно после прошлого раза. Садись здесь и жди, пока я сделаю тебе завтрак. Настоящий, здоровый завтрак. — Торт — здоровая еда! — Не слишком-то. Садись и веди себя хорошо. Сара надулась. — Этот разговор не окончен, — пробурчала она. — Окончен, — с напускной строгостью отрезал Джим, возвращаясь на кухню и начиная готовить завтрак для Сары. Он услышал, как она вздохнула. — Вот тебе и торт, — жалобным тоном пробормотала она. Джим хмыкнул. Она, конечно, получит торт, просто не весь сразу. Пока Джим готовил завтрак, Сара смотрела в окно, наблюдая за тем, как капли дождя разбивались о стекло. Ей нравилось смотреть на дождь, это помогало ей расслабиться. Иногда она выходила наружу, наслаждаясь тёплой водой, омывавшей кожу. Но не в этот раз. Есть немалая разница между тёплым дневным дождиком и яростным штормом во время сезона дождей. Она могла бы использовать свои силы, чтобы утихомирить дождь, но это было бы своего рода жульничеством. Нет уж, пускай всё остаётся как есть. Она не обращала внимание на происходящее вокруг, пока Джим не поставил на стол перед ней миску: — Вот, налетай! Сара улыбнулась: — Ты такой заботливый, и... что это за хрень?! — воскликнула она, погружая палец в... субстанцию, которой Джим наполнил тарелку. — Здоровый завтрак, — ответил тот. — Этот не тот ответ, что мне нужен. Что это? Оно выглядит как... даже не знаю что, а я повидала многое! — Зато полезно. Поверь, тебе понравится. — Похоже на блевотину, — заметила Сара, наклоняясь вперёд и принюхиваясь. — По запаху тоже, — сморщилась она. — Это не блевотина, а предварительно переваренная еда. Между этими понятиями большая разница! — пояснил Джим. Сара уже погрузила ложку в странную субстанцию, но, услышав его слова, содрогнулась и посмотрела Джиму в глаза: — Чего? — Тебе стоит попробовать, это сделала твоя подруга! Она хотела даже поприсутствовать на дегустации, но ты же её знаешь. Она говорила, что ферментировала эту еду прямо внутри своего тела. Специально для тебя. Разве это не мило? — спросил Джим с коварной ухмылкой. Сара снова содрогнулась и отпихнула миску: — Если подумать, не так уж я и голодна. А есть что-то ещё? Более, так скажем, нормальное? — Ну, я готовил омлет. К несчастью, у нас была гостья, и она съела твою порцию. Сара нахмурилась: — Гостья? Кого ты имеешь... — тут её глаза удивлённо округлились. — Она была здесь? Когда? И где она сейчас? Но Джим вздохнул и опустил взгляд: — Ушла. Просила передать тебе привет. На лице Сары мелькнуло разочарование. — Ну серьёзно, — пробормотала она, — могла хотя бы подождать, пока я встану. Она теперь забегает сюда, только если ей что-то от меня надо. Зато с этим ворчливым старпёром общается постоянно. — Эй, он не так уж плох, — возразил Джим. — И потом, этот ворчливый старпёр был героем её детства! На лице Сары появилось кислое выражение: — Даже интересно, кого за это стоит благодарить? Возможно, одного типа, который обожал рассказывать ей все эти истории! — Эй, твоя подруга рассказывала ей истории куда похлеще! — наигранно возмутился Джим. — Она... что-нибудь сказала? — негромко спросила Сара, и Джим ощутил, что она и вправду хотела бы поговорить с их гостьей. — Да, но ничего особо осмысленного. Возможно, ты права — старик дурно на неё влияет, — задумчиво сказал Джим. — Не знаешь, куда она решила отправиться? — спросила Сара. — Ну, она говорила, что хочет вернуться в сектор Копрулу. Наверное, хочет повидаться с парой знакомых. Джим продолжал улыбаться, но видел, что Сара искренне расстроилась из-за того, что гостья ушла, прежде чем они смогли перекинуться парой слов. Она была очень дорога Саре. И Сара хотела, чтобы молодая женщина это знала. — Она предлагала тебе присоединиться? — поинтересовалась Сара. Джим вздохнул: — Ага. Но я отказался. Моё место здесь. С тобой. — Хмм... — неопределённо протянула Сара, снова переводя взгляд за окно. Джим видел беспокойство, отразившееся на её лице. Он наклонился вперёд и накрыл её ладонь своей, как чуть раньше — ладонь гостьи: — Хей, не переживай так. То, чем она сейчас занята, совершенно нормально. Она просто хочет размять крылья, вот и всё. Но Сара была не в настроении слушать. — Говоришь так, будто знаешь, о чём идёт речь, — буркнула она. В её голосе слышался сарказм. — Ну, я тоже читал пару книжек. И не забывай, что у меня, так скажем, опыта в этой области чуть больше. — Только вот ты забываешь, что Джонни прожил не слишком долго, — пробормотала Сара. Тут её глаза расширились от шока; она осознала, что только что ляпнула: — Ох, Джим, прости, пожалуйста! Я не хотела... — Ничего, — быстро сказал Джим, легонько сжимая ей ладонь. Он знал, что в обычных обстоятельствах Сара бы никогда такого не сказала, но сейчас гормоны выводили её из равновесия. — Я знаю, что ты не хотела меня обидеть. Ныне Джим редко думал о своей прежней семье. Той, которая у него была до встречи с Сарой. Но это не значило, что он забыл про них. — Так что конкретно она тебе сказала? — спросила Сара. Джим пожал плечами: — Что-то о том, что я должен сдержать данное тебе обещание. — Обещание? — переспросила она. — Ну знаешь, то, что я никогда тебя не оставлю. — Погоди, ты имеешь в виду то, что говоришь мне каждые полчаса? Джим хмыкнул: — Думаю, она имела в виду то время, когда я впервые тебе это пообещал. — А, тот момент, когда ты не захотел на мне жениться? Джим вскинул брови: — Я... помню это не так. По-моему, это ты не захотела выходить замуж. Но Сара, похоже, весьма удобно для неё про это забыла. Она опустила взгляд, и Джим видел, что ей всё ещё стыдно за высказывание о Джонни. — Может, вернуться в постель и закончить на этом дела на день? — пробормотала она себе под нос. — Может, сначала примешь ванну? — предложил Джим и увидел, как Сара нахмурилась: — Сначала называешь меня толстой, а теперь говоришь, что от меня начинает вонять? — сердито прорычала она. Джим несколько раз моргнул, прежде чем решился ответить: — Я... я никогда не называл тебя толстой! — Но думал об этом! — парировала Сара, театрально всхлипнув. — Этот день и так уже насмарку. Сначала я не успела с ней поговорить, потом ты говоришь, что я толстая... — Я такого никогда не говорил! — повторил Джим. — ...потом я не получаю шоколадный торт, а теперь ты говоришь мне, что я пахну как зерговский улей под палящим солнцем! Джим хотел было снова возразить, но решил попробовать другой подход. Сара при желании могла быть проблемной. Особенно в текущем состоянии. — Давай так: ты примешь горячую ванну, но не потому, что пахнешь как дохлый зерглинг, а потому что тебе нравятся горячие ванны, а потом будет торт. И да, ты сможешь съесть его целиком. Посмотрев Саре в глаза, он увидел, как в ней борются за главенство различные эмоции. Какая-то её часть хотела ещё подраматизировать, а другая признавала, что идея принять горячую ванну звучит заманчиво. Как и идея съесть шоколадный торт за один присест. — Ладно, — наконец согласилась Сара. — Думаю, это будет неплохо. Ну что ж, можно праздновать маленькую победу. Как уже было сказано, Саре приходилось непросто. Не только потому, что она была беременна, но и потому, что ей приходилось думать о многих вещах. Она любила то, чем занималась, но это всё равно порой ощущалось как бремя. Поэтому Джим и старался внимательно наблюдать за ней. Иногда ему приходилось просто сгребать её в охапку, усаживать и заставлять расслабиться. Сара встала из-за стола и пошла наверх. Джим провожал её взглядом, полным веселья и сочувствия. Когда она вернётся, он снова будет готов поднять ей настроение. Он снова отправился на кухню, прихватив миску, которую Сара оставила нетронутой. Посмотрев на неё, он погрузил палец в коричневую массу, сунул его в рот и содрогнулся. — Н-да, на вкус тоже как блевотина, — пробормотал он, приняв решение никогда больше не слушать лучшую подругу Сары. Возможно, это блюдо и вправду было предварительно переваренным. Это бы его не удивило. По правде говоря, он едал пищу и постраннее. И это ещё не вспоминая, как он много лет издевался над своей печенью. Выкинув содержимое миски, он посмотрел на торт в духовке. Тот уже выглядел весьма аппетитно. И он использовал для него ингредиенты, которые сделают его особенно вкусным. Например, масло. Кучу масла. Столько масла, что любой врач пришёл бы в бешенство. А уж если вспомнить, сколько он положил шоколада... О да, этот торт был прямой противоположностью того, что можно было назвать здоровой пищей. Джим был уверен, что беременной женщине не стоит даже близко подходить к такому блюду. Чёрт, да даже здоровому мужчине в расцвете сил не стоило съедать больше двух кусков этого торта. К счастью, Сару трудно было назвать обычным человеком. Так что ему не нужно было волноваться. И всё-таки такие размышления напоминали ему о том, что его любимая женщина была куда более хрупкой и уязвимой, чем могло показаться. Лишь немногие знали об этой её стороне, а видели воочию и того меньше. Но в то же время Джим знал, что завтра её настроение снова будет нормальным. Ну, нормальным для Сары. — ...leavin' ...on a jet plane... — снова начал напевать он, моя посуду. На его лице появилась улыбка, и он решил, что приложит все усилия, дабы Сара ещё долго не забыла этот день. Поглядев в окно, он заметил что-то в небе. Какой-то огонёк. Нет, много огоньков. Он прищурил глаза. Это что, какие-то необычные молнии? Но потом он в благоговении и шоке увидел, как с небес спускаются золотые корабли. Он не видел таких кораблей уже давным-давно, но узнал их сразу. Боевые корабли протоссов. И они нацеливали свои орудия. — Сара! САРА! — закричал он, надеясь, что та услышит его вовремя. Но тут окно пробило копьё, состоящее из чистого света, и всё вокруг Джима взорвалось. За долю секунды дом, он сам и всё прочее было уничтожено. Его последней мыслью, когда его жизнь оборвалась, было лишь одно: 'Сара...'

***

— САРА! — вскрикнул Джим с ужасом и отчаянием, наконец проснувшись. Его окружала тьма. Лишь через некоторое время он сумел хотя бы частично восстановить самообладание. Его тело было покрыто потом, он почти ощущал, как через него течёт адреналин. Сон. Это был просто чёртов сон... — Свет, — прошептал он. — СВЕТ, ЧЁРТ ПОДЕРИ! — рявкнул он, и компьютер наконец включил освещение. Он посмотрел на свои ладони, которые до сих пор дрожали. Он сжал их в кулаки и стиснул зубы. Это был сон. Дурной кошмар! Он огляделся, пытаясь удостовериться, что вернулся в реальность. Он находился в месте, где сейчас жил, на Корхале. Технически это стоило бы назвать домом, но Джим не воспринимал его так. Это было просто место, где он мог спать. Ещё один кошмар. Как и почти каждую ночь. И, как и каждую ночь, он со стоном вылез из постели и направился в ванную. Он чувствовал себя слабым. Одиноким. Радость от того, что он снова увидел Сару, сменилась горечью от осознания нереальности увиденного. Он залез в душ и включил его, зашипев, когда его окатила горячая вода. Джим прижал голову к холодной плитке стены, позволяя горячей воде смыть пот. Но боль она смыть не могла, особенно ту, что поселилась в груди. Так было почти каждую ночь. Он ничего не мог с этим поделать. Ему предлагали принимать какие-то таблетки, но это было не в стиле Джима. Раньше он глушил боль алкоголем. И это работало... каким-то образом. Но напиться до бесчувствия он больше не мог, Мэтт лишил его этой возможности. Правда, обычно его кошмары были другими. И не включали в себя ничего из того, что ему только что приснилось. Обычно в них были зерги. И мёртвые люди. Те, которых он знал или когда-то знал. С каждой проходящей минутой неприятные воспоминания тускнели. Горячая вода помогала, пусть и не приглушала душевную боль. Скоро он уже с трудом мог вспомнить что-либо из сна. Кроме одной фразы. Выйдя из душа, он посмотрел в зеркало. Оттуда на него смотрел человек, который видел слишком много битв, слишком много ужасов. Но ещё на его лице была заметна растерянность. — Помнить обещание, которое я дал Саре... — тихо сказал он своему отражению. — Но что это за обещание? Что-то внутри него хотело кричать. Почему ему приходилось проходить через такие страдания? Однажды он уже потерял любимую, и теперь ему приходится проходить через это снова?! Почему эти сны продолжают его мучить? Почему память о ней продолжает его мучить? Сары больше не было. Она была мертва. Он потерял её, потерял навсегда. Его разум знал это, почему же сердце отказывалось принять этот факт? Почему он не мог просто жить дальше? 'Потому что ты дал ей обещание,' — эхом раздался в его голове голос Сары. Ну или голос, очень похожий на голос Сары. Ему трудно было об этом размышлять. Он прижал ладони к лицу, и из его глаз потекли слёзы. У него больше не было сил прикидываться, что с ним всё было в порядке. Последний раз он так плакал, когда потерял Лиззи и Джонни. — Почему... — прошептал он, ощущая, как по его лицу текут горячие слёзы, — почему ты не забрала меня с собой, милая?