Color me alive

I get so stuck in my mind That even love begins to feel perverse Nostalghia — Color Me Alive

На следующий день Лань Чжань работал из дома, и Вэй Ин не решился на побег. Всё же он не желал показывать этому человеку — пусть благородному, умному и во всех отношениях замечательному, что помимо обычного человечьего мира есть и иной, полный духов, заклятий и магии. А без магии Вэй Ину ни за что было не открыть обычной двери — пришлось бы перевоплощаться! «Если узнает, он ещё кинется меня искать, — уговаривал себя Вэй Ин, хотя сердце билось беспокойно и тревога заставляла вздрагивать от любого постороннего шума. — Разве нужно это? Нет, матушка ни за что такого не одобрит. А меня и без того ждёт выволочка, раз уж я пропал так надолго». Впрочем, и без подобных размышлений на душе у него стало тоскливо. Отчего-то уходить не хотелось, и сколько он ни злился на себя, сколько ни негодовал, а одно только воспоминание о словах, едва слышных в ночной тишине, причиняло саднящую боль. «Он всегда был так одинок или стал ощущать это сильнее из-за меня? — ломал голову Вэй Ин. — Виноват я в том, что происходит, или на самом деле не должен отвечать за это? Как разобраться в человеческой душе?» Он совершенно извёл себя — даже аппетит пропал, и, конечно же, Лань Чжань не мог не заметить этого. — Эй, — позвал он, присаживаясь на корточки перед нетронутой миской. — Отчего ты не хочешь есть? Неужели на самом деле рана не зажила, и внутри идёт воспаление? Никакого воспаления у Вэй Ина не было, но он только упрямо прижал уши к голове и сбежал из кухни, не позволяя нежным ладоням ощупать давно зажившую лапку и проверить, насколько холоден нос. Забившись под кровать в самый дальний угол, Вэй Ин снова проклял себя: «Так не пойдёт, уходить надо сейчас же!» Но снова остался на ночь, снова вслушивался в беспокойный человеческий сон, запрыгнув на постель, только когда Лань Чжань совершенно точно уснул. Вэй Ин даже позволил себе неслыханное — на мгновение заглянуть в чужие запутанные видения, но тут же рванулся назад. Этого ещё не хватало! Если начать смотреть сны Лань Чжаня, можно узнать о нём слишком многое… И тогда уже не только человеческое сердце окажется под угрозой. «А может, ты к нему уже привязался, Усянь?» — спросил себя Вэй Ин, отстранившись от горячих пальцев, безнадёжно искавших пушистую шерсть. Он испугался ответа, который возник где-то внутри. *** — После работы мне придётся зайти в магазин, — проговорил Лань Чжань на следующее утро, не спеша выйти из дома. — Я вернусь позже. Не скучай. Вэй Ин сидел на пороге кухни и внимательно слушал его. Голос Лань Чжаня был печальным, к тому же он всё время отводил взгляд, и это не могло не настораживать. Наверняка он переживал, что столкнётся с братом и будет вынужден отвечать на неприятные вопросы. Снова на Вэй Ина накатило чувство вины. Разве такой благодарности заслуживает тот, кто, не задумываясь о себе, спас дикое животное? — Я… — Лань Чжань опустил голову и вздохнул, а после всё же шагнул к дверям. — До вечера. Вскоре в замке повернулся ключ. Вэй Ин удостоверился, что Лань Чжань не вернётся внезапно, и прошёл по квартире, успокаиваясь и сосредотачиваясь, а затем наконец принял человеческий облик. — Что бы он сказал, увидев меня? — спросил он, замирая перед большим зеркалом и оправляя складки чёрного ханьфу. — Впрочем, нет времени это выяснять! Он направился к двери и прикоснулся к ручке, мягко прошептав заклинание. Замок будто бы щёлкнул и повернулся. Вэй Ин надавил на ручку, и дверь поддалась. Но стоило ему попытаться выйти в тускло освещённый коридор, как воздух будто спружинил, отталкивая его обратно в квартиру. «Неужели?! — растерянно подумал Вэй Ин. — Да быть такого не может». Он был не в силах переступить порог! Квартира не выпускала его, точно он был пойман в мешочек для духов! Вэй Ин давно не попадался в такие ловушки, но узнал бы их из сотен других. Закрыв дверь, он повернулся и осмотрелся внимательно, не упуская из виду ни одного угла. В прихожей не было ничего, похожего на артефакт или талисман, способный стать для него подобной преградой. Не оказалось ничего похожего в кухне и спальне. В гостиной, которая одновременно служила Ванцзи и рабочим кабинетом, Вэй Ин замер в самом центре. — Что же я упускаю? — спросил он вслух. — Что-то… Чего-то я не заметил. Он придирчиво изучил стены и полки стеллажа, задержал взгляд на акварельном пейзаже, но в нём не было никакой магии. Наконец его взгляд привлёк стоящий в углу столик, укрытый белым полотном. — Что это там? — удивился он. Если где и находился предмет, не пускавший его за пределы, то он совершенно точно мог быть только там. Вэй Ин прежде совсем не обращал внимания на эту затаившуюся в углу мебель! Значит, артефакт был достаточно сильным, чтобы и лисьему духу отвести глаза. Он приблизился и даже поклонился, отдавая дань уважения тому предмету, что там скрывался, а когда потянул за ткань, та соскользнула, обнажая тёмное дерево. Великолепный гуцинь стоял на столике, и… от него исходила волна магии. — Какой древний инструмент! — восхитился Вэй Ин. — Не зря говорили, что Лани знались с миром духов! Вот оно — доказательство. Прекрасный гуцинь, как твоё имя? Струны тихонько звякнули, задрожав, а после раздалось несколько хрустально чистых нот. Вэй Ин задумался, вспоминая, как расшифровывать ответы, а после улыбнулся: — Так ты тоже Ванцзи? Ванцзи — как владелец этой квартиры! «Верно», — сыграл гуцинь. — Прекрасный Ванцзи, прошу тебя, выпусти меня, — Вэй Ин снова поклонился. — Я всего лишь лисий дух и не таю зла. Но мне пора уходить. «Нет», — отозвался гуцинь. Воздух словно загустел, музыкальная волна тихонько толкнула Вэй Ина в грудь, точно предупреждая. — Но… — Вэй Ин качнул головой. — Но почему? «Только если прикажет хозяин», — прозвенел ответ. Вэй Ин удивлённо нахмурился. «Значит, этот прекрасный и древний инструмент признаёт Лань Чжаня за хозяина? Получается, ему всё же известно о мире духов, иначе вряд ли это было возможно. Чтобы гуцинь, обладающий сознанием и способный самостоятельно заклинать, признал за хозяина недостойного? Да раньше все звёзды осыплются с небес». — Благодарю за твои ответы, — снова он отвесил инструменту поклон и отошёл в сторону. «Неужели моих сил недостаточно, чтобы справиться с барьером, который установил гуцинь? — задумался он и снова направился к двери. — Это будет неуважением, но… Разве не должен я попробовать?» Разрушать магические барьеры он научился ещё совсем ребёнком. Вот и теперь быстро пришло на ум подходящее заклинание, а в ладонь улёгся меч, чтобы можно было точно направить силы. Однако стоило ему только сделать короткий выпад, как зазвенел голос разгневанного гуциня. Звуковая волна прокатилась по квартире и ударила Вэй Ина с такой силой, что он упал лицом в пол, не удержав равновесия, а меч бессильно откатился в сторону. Потирая ушибленный нос, Вэй Ин сел и пожал плечами. — Ты не оставляешь мне выбора! — крикнул он гуциню. — Но когда придёт твой хозяин, я обязательно нажалуюсь ему на тебя, так и знай! Ты нехорошо поступаешь с гостем, понятно тебе?! На это инструмент не ответил, наверняка посчитав ниже своего достоинства пререкаться с лисьим духом. Подобрав меч, Вэй Ин уложил его на колени и некоторое время сосредоточенно медитировал, чтобы понять, не нанёс ли гуцинь вреда его собственной магии, но тот был удивительно аккуратным — пострадала лишь лисья гордость. Перекидываться зверем было совершенно бессмысленно. Теперь оставалось только дождаться Лань Чжаня и поговорить с ним, рассказав всё… почти всё. Вэй Ин печально вздохнул, тревога, что терзала его, теперь стала ещё сильней. *** Когда Лань Чжань вернулся, неловко прижимая к себе бумажный пакет с продуктами, он ждал, что любопытный лис выглянет из кухни или комнаты. Но вместо того ему навстречу вышел потрясающе красивый юноша, одетый в вычурное ханьфу из чёрной, слегка сияющей и будто струящейся ткани — такое Лань Чжань видел только в исторических фильмах. Юноше неоткуда было взяться в его доме, но он улыбнулся, и Лань Чжань, вместо того чтобы возмутиться, едва не выпустил хрупкую ношу. Пакет угрожающе наклонился, упаковка печенья выскользнула из него и упала на пол. Коротко качнув головой, юноша в мгновение оказался рядом и перехватил покупки. Их ладони соприкоснулись, отчего Лань Чжаня охватило странное чувство, а по позвоночнику сбежала волна дрожи. Наконец они встретились взглядами. — Кто ты? — отчего-то шёпотом спросил Лань Чжань. — Хах, как ты… сразу, — отвёл глаза юноша. — Долго рассказывать. Давай я лучше отнесу продукты. Он отобрал пакет и совершенно по-хозяйски отправился с ним на кухню, оставив Лань Чжаня одного. «Откуда он взялся здесь? — раздумывал Лань Чжань. — Неужели я забыл закрыть дверь?» Он повесил пальто в шкаф, подобрал забытое печенье и медленно вошёл на кухню. Незнакомец как раз с детской непосредственностью выкладывал продукты из пакета, рассматривая их придирчиво, а некоторые упаковки даже поднося к носу, точно мог по запаху разобраться, всё ли в порядке. — А, Лань Чжань, — снова улыбнулся он, глянув хитро, искоса. — Наверное, ты проголодался и устал. Хочешь, я приготовлю ужин? Хотя бы сделаю для тебя чай? — Откуда ты… знаешь моё имя? — спросил Лань Чжань, садясь к столу. Незнакомец не казался ему… опасным. Точнее, он, безусловно, был опасным — Лань Чжань только что заметил меч у его пояса. И в то же время он вряд ли собирался навредить или пришёл со злым умыслом. И эта уверенность, ни на чём не основанная, волновала Лань Чжаня больше, чем появление постороннего в квартире. — М… Я слышал, как назвал тебя брат, — снова на него бросили короткий взгляд. — Я ведь не ошибся? Или мне нужно звать тебя Лань Ванцзи? — Слышал? — уцепился за это Лань Чжань. — Когда? — Когда он приходил к тебе последний раз, — незнакомец оглядел кухню и явно собрался заняться чаем. — Но… разве ты был здесь? — сердце Лань Чжаня билось слишком сильно. Он даже предположил, что сходит с ума и всё происходящее — лишь иллюзия воспалённого разума. Удивительно реальный незнакомец снова повернулся к нему. — Конечно. И, если сразу перейти к сути… Лань Чжань, я… не могу отсюда уйти.