Purity

– Уилл, – Ганнибал погладил кудри рукой, восхищаясь их мягкостью. Он продолжил поглаживания, медленно переходя к ушку. Уилл пошевелился и открыл глаза. Они в гостевой спальне. Видимо пока Ганнибал прибирался, омега заснул. Он зевнул и огляделся, но не увидев Эбигейл и Мадса, он мгновенно переключился с сонливости на тревогу. – Где дети? – Они в детской, – улыбнулся Ганнибал, собираясь поднять Уилла на руки. – Детской? – омега вскрикнул, когда Ганнибал поднял его как невесту, и понес куда-то. Уилл вдруг засмеялся: – Что на тебя нашло? Почему ты несешь меня на руках? – Я только недавно носил тебя на руках. – Я знаю, – Уилл закатил глаза, хотя и улыбка с его лица не пропала. – Но это было сразу после родов, и я предположил, что ты не хочешь, чтобы я заляпал кровью весь пол. – Да, я нес тебя, потому что ты недавно родил, но только потому, что тебе нельзя напрягаться, и нужно восстанавливать силы. – Но я могу идти сам, Ганнибал. Альфа издал звук неодобрения. Он подошел к двери на втором этаже, которую всегда просил Уилла не открывать. Уши омеги встали торчком, когда он нетерпеливо посмотрел на Ганнибала: – Итак, я наконец-то увижу ее?! Ганнибал кивнул, – Значит, ты уже знаешь, что там, – он поставил Уилла на ноги. – Но будь тише, я только уложил их. – Твою затею было не так уж трудно вычислить, Ганнибал, особенно с учетом того, как ты пытался все скрыть, – ответил Уилл, прежде чем взяться за ручку и как можно тише и медленнее открыть дверь. Он все время гадал, какую же детскую комнату сделает Ганнибал. Будет ли она нейтральной по половому признаку. Может быть в желтых и зеленых тонах? Уилл надеялся, что нет. Он хотел что-то милое, нежное и связанное с животными. Ему бы понравилась детская с мифическими существами на стенах. В конце концов, их отец – вендиго. Вместо этого, то, что увидел Уилл, было еще более совершенным, чем он мог себе представить. Яркий и свежий цвет морской волны с сиреневыми акцентами придавал комнате умиротворяющую атмосферу. Внизу стен сидели маленькие экзотические животные. Лев и обезьяна расположились в теплой саванне, а рядом, – на больших розовых и сиреневых айсбергах – сидели белые мишки и многие многие другие вокруг. Две классические белые кроватки стояли у противоположных стен, между ними у другой стены стоял пеленальный столик с множеством ящичков снизу. Уилл посмотрел налево и увидел Мадса, свернувшегося на боку под бирюзовым одеялом с изображением того же льва. С правой стороны лежала на животе Эбигейл, держа в крошечных ручках свое собственное фиолетовое одеялко. Уилл подавил желание ахнуть, и прикрыл дверь. – Тебе нрави... – Ганнибал не успел закончить свой вопрос, как Уилл развернулся и накинулся на него, целуя, и задыхаясь от переполняющих эмоций. Уилл буквально вылизывал Ганнибала, прижимая его к стене. Он погладил альфу по груди, пробираясь руками наверх, а затем схватился за его рога, удерживая голову в удобном для поцелуя положении. Он поставил колено между ног альфы, чтобы слегка надавить. Когда они оторвались друг от друга, Ганнибал зарычал, а Уилл только усмехнулся ему. – Ты меня не пугаешь, – Уилл игриво прикусил его за челюсть: – Если бы ты хотел меня съесть, ты бы сделал это задолго до этого. Кроме того, – одна из его рук опустилась, чтобы прижаться к быстро натягивающемуся паху Ганнибала, – я хочу выразить тебе свою признательность за детскую. Она прекрасна, Ганнибал. – Шесть недель, Уилл, – сказал Ганнибал серьезным тоном, отнимая от себя руки своей пары. – Столько нам придется подождать, прежде чем мы снова сможем заняться любовью, – Уилл был возмущен, и Ганнибал понял, что тот собирается кричать, поэтому прикрыл его рот рукой. – Ты хочешь разбудить оленят? – Уилл впился в него взглядом, но отрицательно покачал головой. – Тогда пойдем на кухню. Им удалось спуститься вниз по лестнице, прежде чем Уилл подал голос: – Шесть недель! Ты серьезно? – С медицинской точки зрения я бы рекомендовал даже больше, – когда они дошли до кухни, Ганнибал взял свой фартук, собираясь начать готовить завтрак. – Ты уверен, что твое тело действительно заинтересовано в проникающем сексе в данный момент? Уилл задумался, оценивая свое состояние, и обнаружил, что на самом деле нет. Там все еще болит, и даже ходьба причиняет дискомфорт. Ему следовало позволить Ганнибалу отнести себя сюда. – Что ж, нет, – немного неохотно признался Уилл. – Но мы могли сделать что-нибудь еще. Я мог бы использовать свой рот. Ганнибал зарычал, останавливаясь, чтобы повернуться к Уиллу с мрачно заинтригованным взглядом. – Возможно, вечером. К сожалению, мне нужно срочно пойти в город и сообщить своему секретарю, что всех моих пациентов нужно перенести на следующую неделю. Теперь, когда у нас родились оленята, я хочу немного привыкнуть к родительству. Когда он вернулся к готовке, Уилл разочарованно спросил: – Всего на неделю? – Ты меня услышал. Уилл прижался к спине Ганнибала. – Могу ли я сделать что-нибудь, чтобы убедить тебя взять более длительный отпуск? Произошла короткая пауза, и в тишине было слышно лишь легкий стук от ножа, которым Ганнибал нарезал мясо. – Полагаю, ты мог бы вежливо попросить. Уилл ухмыльнулся ему в спину, уже зная, что победит. Ганнибал, вероятно, ожидал, что он будет ныть или прямо просить его остаться. И хотя Уилл знал, что альфа намерен сдаться, он хотел с ним немного поиграть. Поэтому Уилл заговорил честным, тихим голосом, в котором слышались обманчивые нотки смущения: – Я действительно хочу, чтобы ты остался со мной подольше. Мне нравится, когда ты здесь. Я чувствую себя в безопасности и теперь, когда наши оленята родились... я просто хочу проводить с тобой как можно больше времени. Как семья. Прости, если это покажется тебе эгоистичным, ведь я знаю, что ты очень занят. Но это действительно то, что я чувствую сейчас, – Ганнибал отложил нож и обернулся. Уилл посмотрел ему в глаза и увидел, как они на мгновение вспыхнули золотом. Вот оно! Еще один прекрасный момент, чтобы наконец сказать эти три маленьких слова. Он рефлекторно сглотнул и прижал уши к голове. – Ганнибал, я... – вдруг они резко повернули головы вверх, услышав звуки плача. Сначала один тонкий крик, а потом и второй. Ганнибал вздохнул, возвращая взгляд к Уиллу. – Наш первый настоящий момент как родителей. Я уверен, что в ближайшие пару лет они нам покоя не дадут. Так что нам придется выкраивать время друг для друга, – он обхватил ладонью щеку Уилла и запечатлел на его губах нежный поцелуй. – Ты сходишь к ним? Или мне сходить? – Я схожу. Наверное, они проголодались, – он вздрогнул, почувствовав что-то холодное у себя на груди. Взглянув вниз, он увидел небольшое влажное пятно на своей ночной рубашке. – Что ж, кажется мое молоко пришло, – Уилл был немного удивлен таким внезапным происшествием. Когда выходил из кухни, он все же спросил: – Когда ты вернешься? – Как только смогу. Не думаю, что это надолго. Ганнибал закончил готовить завтрак для Уилла и поставил контейнеры на стол, прежде чем схватить пальто и уйти. Ему придется сказать Алане взять отпуск и какое-то время не показываться публике. Чтобы ненадолго прекратить практику, ему придется сказать, что его супруга родила, что не имело бы смысла, если бы люди увидели, что она все еще беременна. Но это не страшно, поскольку она сама должна была родить в ближайшее время. Ему придется найти способ прийти к ней и помочь, когда придет время. А пока, через две недели, он сам будет вести приемы, дожидаясь ее родов. Проходя по улицам, он думал о Марго. Он был готов помочь ей, но не мог. Мейсон казался сумасшедшим, мягко говоря. Этот человек был психопатом и пришел к безумному выводу, что Ганнибал имеет какое-то отношение к беременности Марго. Это было абсолютное безумие, но из-за всего произошедшего Ганнибал был даже не в состоянии хоть как-то узнать о самочувствии Марго. Он мог только надеяться, что с ней все в порядке, и, что ее выкидыш не повлек за собой ужасных последствий. Он спросит Алану, знает ли она что-нибудь. Возможно, у них с Марго тоже была ментальная связь. Он очень на это надеялся. Когда он вошел в здание клиники, Беверли практически выпрыгнула из-за своего стола, чтобы встать перед ним. – Ганнибал, – прошептала она, – в вашем кабинете мужчина. Он просто вломился внутрь, – ее кошачий хвост нервно вилял и вился из стороны в сторону. – Как он выглядит? – Очень высокий со смуглой кожей, – он сказал, что ему нужно поговорить с вами о какой-то омеге. – Спасибо, мисс Катц, – Ганнибал посмотрел на дверь. – Думаю, вам стоит сходить на обед. – Вы знаете этого человека? – Да. Я разберусь с ним. Вы можете идти, – ее уши прижались к голове, как будто она не знала, верить ему или нет. Но в конце концов она приняла правильное решение и ушла. Ганнибал вошел в свой кабинет и увидел, что Тобиас снимает с полки книгу, чтобы рассмотреть ее поближе. – Тобиас, я не знал, что у нас назначена встреча. Я бы пришел раньше. – Вы всегда так вежливы, Ганнибал, – усмехнулся Тобиас, проводя пальцем по корешку особенно потрепанного романа. – Мы с вами оба знаем, что у меня не было назначенной встречи. – Вы хотите, чтобы я осмотрел вашу новую омегу? – Не совсем. Я хотел попросить у вас медицинского совета кое в чем. – Если я смогу, то отвечу. – Видите ли, эта омега связана с другим. К тому же она беременна. Но она скоро будет отдана мне. Как бы вы поступили с разрывом связи и прерыванием беременности на позднем сроке? Вы ведь знаете хирургию, верно? Вы сможете сделать ей аборт? Ганнибал внимательно наблюдал за Тобиасом. Они были совсем одни. Уилл уже родил, так что сейчас было оптимальное время, чтобы превратить его в вендиго. Тем более, не похоже, чтобы Уилла нужно было убеждать в этом. Ганнибал уже знал идеальную жертву, которую нужно преподнести ему для первого кормления. Это было действительно поэтично. Его милая пара буквально сожрет демона своего прошлого и сделает свой последний шаг в их совместное будущее. Ганнибал с нетерпением ждал этого. Он положит Тобиаса прямо перед ним, чтобы ничтожный альфа видел, как Уилл станет его смертью. Они будут наслаждаться тем, как Тобиас кричит и захлебывается кровью. Уилл запомнит все. Звуки и запахи. Каждую ночь после этого, когда Уилл будет прижиматься к груди своего альфы, он будет вспоминать заслуженную агонию Тобиаса. – На каком она сроке? – Ганнибал подошел к Тобиасу и мысленно подумал, как он собирается его задушить. Вдруг одна из дверей распахнулась, оба альфы повернулись и увидели Мейсона, который поднял пистолет и выстрелил. Пуля пробила плечо Ганнибала, и он, не успев ничего предпринять, упал назад. Следующие два выстрела были сделаны ему прямо в грудь. Ганнибал сразу понял, что что-то не так, когда почувствовал, как вся его сила уходит из тела. – Сбит с толку, Ганнибал? – Мейсон сел на корточки рядом с ним, стараясь не касаться туфлями алой крови, растекающейся по полу. Он показал Ганнибалу пистолет, покачивая им, чтобы привлечь внимание. – Винчестер с железными пулями, – засмеялся он. – Ты не встанешь какое-то время, – он наклонился ниже и театрально прошептал: – Ты действительно думал, что сможешь меня обмануть? – затем он встал. – Мы собираемся отправиться в небольшое путешествие, Ганнибал. О, но не волнуйтесь. Тобиас позаботится о твоей подружке за тебя. Он знал, что они говорили об Алане, но угроза для Уилла и оленят, – если он не вернется домой – заставила его глаза вспыхнуть и он пытался подтолкнуть свое тело наверх. – Ох, боже! Кажется мне следовало ожидать, что ты будешь сопротивляться, – Мейсон был в полном восторге, когда снова выстрелил. – Вот так. Так-то лучше.