Ресторан "Карасуно"

– Савамура! – Здравствуй, Ойкава, – с улыбкой ответил Дайчи. И вот, как и перед матчем с Некомой, капитаны пожали друг другу руки. Да и в целом все выглядело похоже: команды стоят друг напротив друга, первые номера впереди, с минуты на минуту должна начаться игра, вот только атмосфера в воздухе стояла совсем, совсем другая. Хината не очень понимал, почему игроки Карасуно и Аобаджосай не идут здороваться, разделяясь на группки и парочки. Ну, наверное, они были не так близки, как с Некомой, но можно же начать сближаться сейчас! В конце концов, время перед матчем – чудесное время для коротких разговоров! Вот, даже Суга-сан это понимает – выходит вперед, становясь рядом с Дайчи и улыбаясь Ойкаве. – Ого, вы в порядке? – спросил Ойкава, окидывая взглядом Карасуно. – Вы чего такие потрепанные? – Только с другого матча, – устало улыбнулся Дайчи. – Вы поставили два матча подряд?! – Я же говорил, что Карасуно сильно развилась, – засмеялся Суга. – Мы нарасхват! – Вот как… – закивал Ойкава. – Могу вас только поздравить! И какая странная у Аобаджосай форма… Сейчас, когда Хината стоит так близко, это отлично видно. Белая, со светло-голубым длинным воротом, какая-то слишком красивая для такой грязной работы. В целом, форму нужно заменять чуть ли не каждый матч, так что такие проблемы, как грязь и пятна крови, наверное, никого не беспокоят. Но если Кагеяма был в Аобаджосай, значит ли это, что он носил такую же форму?.. Хината весело фыркнул своим же мыслям и попытался найти взглядом первогодок-соперников. Прямо напротив него стояли двое: двенадцатый и тринадцатый номера. Высоченные, с темными волосами, такие серьезные… Похожи на Кагеяму! Сосредоточившись, Хината представил Кагеяму рядом с ними. С таким же серьезным лицом, но в белой форме, с каким-нибудь другим номером, не девятым… Хм. Этим первогодкам шла белая форма, но Кагеяме – совсем нет. Черная явно намного лучше. – Тебе больше идет черный! – улыбнулся Хината, поворачиваясь на сокомандника. Кагеяма ничего не ответил. Это было не очень странно, но то, что он не тратил драгоценные секунды на изучение соперников, было точно необычным. Кагеяма, смотрящий под свои ноги, а не прямо перед собой – это как-то неправильно. Хината снова перевел взгляд на Аобаджосай. Оба первогодки выглядели похоже. Их головы были сильно втянуты в плечи, и они смотрели куда угодно, но не на Кагеяму. – О… – выдохнул Хината. – Это они?.. Снова никакого ответа. – Кагеяма! – громко шепнул Хината, толкая его в локоть. – Это с ними у тебя любовь была?! – Помолчи. – Ну скажи! Почувствовав на себе взгляд Ойкавы, Кагеяма поджал губы, но заставил себя посмотреть бывшему семпаю в глаза. Руки он, правда, сжал в кулаки и неловко спрятал за спину, но долгий зрительный контакт выдержал. Казалось, Ойкава так и продолжал бы смотреть на него, неприятно улыбаясь, если бы Суга не сделал шаг в сторону, прикрывая Кагеяму собой. – Сколько времени вам нужно на подготовку? – улыбка у Суги сейчас была такая же неприятная, как и у Ойкавы. – М? – посмотрел на него Ойкава. – А, совсем немного. Минут пять вас устроит? – Более чем! – Осталось две минуты, – напомнил Суга атакующим через наушник. Он мог бы попросить дать Карасуно чуть больше времени, но, во-первых, очень уж не хотелось называть большую цифру, чем Ойкава, а во-вторых, дополнительное время никак бы им не помогло. Проблема сейчас была не в недостатке времени, а в недостатке сил. Лишняя пара минут не залечит их раны и не восстановит их мышцы. Сейчас, как и полагалось, он остался в фургоне лишь с Ямагучи, Ячи и Энношитой за рулем, но вот Кагеяма, который давно должен был присоединиться к атакующим, все не хотел уходить. – Суга-сан, – вновь позвал он. – Будет намного лучше, если- – Милый, мы говорили об этом, – вздохнул Суга, на секунду отвлекаясь от изображения на мониторе. – Я не могу дать тебе больше одного атакующего. – …Вы же понимаете, что мои отношения с Аобаджосай не помешают мне, как связующему? – Я в этом ни капельки не сомневаюсь, – улыбнулся Суга. – И я уверен, что наличие всего одного атакующего тоже никак не помешает тебе проявить себя. Недовольно выдохнув, Кагеяма прикрыл рот. Чем меньше времени до начала оставалось, тем лучше было видно, насколько он на взводе. Он явно был напуган – такие вещи Кагеяма скрывать не умел, но при этом он, кажется, был настроен чуть ли не решительнее самого Суги. Суга понимал, что вся ситуация для Кагеямы сложная, даже если он сам этого еще не понял. Это здорово, что он уверен в своих силах, но всегда, когда человек действует на эмоциях, он считает, что слушает исключительно свой разум. Поэтому и хорошо, когда в команде есть два связующих – если Кагеяма оступится, если последствия прошлых ошибок захлестнут его во время матча, Суга будет здесь. В конце концов, он-то сейчас и правда слушает исключительно свой разум. – Я постараюсь следить, чтобы вы с Хинатой были подальше от Куними с Киндаичи. – Зачем? – тут же нахмурился Кагеяма. – Ну… Чтобы не было, как бы это сказать… Конфликта интересов? – Суга поманил Кагеяму пальцем, и тот наклонился. – У меня не может быть конфликта интересов, – холодно сказал он, глядя семпаю в глаза. – Я знаю. – Я профессиональный игрок. Не будь это тренировочный матч, я приказал бы Хинате разорвать их на части, если бы этого потребовала ситуация. – Я знаю, – с улыбкой отозвался Суга и крепко поцеловал его в висок. – А теперь беги, а то матч начнется без тебя. Все еще нахмуренный, Кагеяма выпрямился и кивнул. – Хорошо. Дождавшись, когда он покинет фургон, Суга нервно выдохнул и вновь повернулся к камерам. Матчи бывают разные. Иногда они похожи на сражения капитанов, иногда – в целом атакующих, а иногда даже превращаются в противостояние исключительно пинч-подающих: если команды равны по силам, то, конечно, в ход начинают идти особые специальные навыки. Но как матч с Аобаджосай может быть чем-то еще, кроме сражения связующих? Как вообще можно играть против Аобаджосай, против этой команды, создавшей чуть ли не культ вокруг своего «лучшего связующего префектуры», и не ощущать при этом, что ты выходишь с ним один на один? Ох, Суга не любил выходить против кого-то один на один. Ему больше нравилось стоять чуть в стороне, вести и поддерживать, хвастаться чужими достижениями, словно своими собственными, потому что, когда доходило до своих собственных… Разве было что-то, чем он мог бы впечатлить Тоору?.. Но сейчас Суге не надо впечатлять его. Им просто надо победить. А если еще проще – им надо не дать победить Аобаджосай. – Возможно, ты сегодня снова будешь много бегать… – едва слышно прошептал Ямагучи на ухо Ячи. – Угу!.. – кивнула она. – Я готова!.. Тут хотя бы не так страшно, как на свалке… – Это точно… – усмехнулся он. Во время матча с Некомой Ямагучи так и не смог даже начать воплощать свою самую амбициозную идею – попытку перехватить сигнал связующего соперников. Именно поэтому сейчас он, закутавшись в плед поудобнее, глубоко вдохнул, выдохнул и приготовился работать. Если все, что он слышал про Аобаджосай – правда, то голос Ойкавы в наушнике Суги-сана будет значить мгновенную победу. Территория Аобаджосай совсем не походила на территорию Карасуно, хоть они и находились практически впритык друг к другу. Теперь, когда Цукки и Хината знали про игроков, пестрость префектуры стала намного более понятной. Территория Карасуно была темной, грязной и периодически очень шумной. К этому можно было привыкнуть, будучи гражданским, и этим можно было наслаждаться, будучи игроком. Да, порой что-то могло гореть, а свет из фонарей лился очень выборочно, в основном мерцая или не работая вообще, но когда вся твоя жизнь – это квартира и ресторан, такая атмосфера становится очень даже уютной. Территория Аобаджосай была другой. Здесь Цукки и Ямагучи думали снимать квартиру, когда только планировали съезжать, но у них просто не могло хватить денег – слишком уж здесь было красиво и чисто. Никакого мусора на дорогах, никакой грязи и перевернутых урн. Только симпатичные кафе, маленькие магазины и бесконечные, бесконечные парки. Цукки вообще не знал, что в префектуре есть деревья до того дня, как не оказался в этом районе в первый раз. Было отчетливо видно, что пока Карасуно завоевывает территории и просто передает их тренеру, Аобаджосай и правда делает что-то со всем завоеванным. Парки тянулись по всей территории, они явно зазывали жителей провести в них побольше времени своими изящными ограждениями, тонкими и красивыми деревьями, ровными широкими дорожками. И, конечно, миллионом фонарей и гирлянд. Здесь было слишком светло. – Что же это такое… – недовольно пробурчал Цукки, осматривая местность. – Сначала мы сражаемся днем, теперь здесь… Есть вообще смысл пытаться скрыться? – Конечно!– отозвался Суга в его наушнике. – Мы начинаем на стыке территорий, но ничего не мешает нам пытаться увести Аобаджосай ближе к нашей! – М-да… Наверное, даже Хината был не в восторге от такой освещенности. Он так верещал от своих новых кроссовок, но разве они будут своим светом привлекать внимание атакующих, если тут и так видно каждую веточку на дереве? – Цукишима, – резко сменил интонацию Суга. – Прямо и налево. – Черт, – только отозвался Цукки, тут же прибавляя шагу. Он не планировал начинать сражаться в первые же минуты матча. – Он уже идет к тебе, так что остается только сражаться. – Да я уже понял… Пара неуверенных и физически болезненных шагов, поворот, и Цукишима уже в который раз сталкивается с соперником, слишком неравным ему по силе. Матсукава, высокий блокирующий третьегодка, смотрел на него без какого-либо конкретного выражения на лице, что хорошо, потому что жалость сейчас добила бы эго Цукки окончательно. Мужчина был достаточно крепким, и Цукки даже на секунду прикрыл глаза, чтобы морально подготовиться к боли и выбыванию в самом начале матча. Играть в героя сейчас было бессмысленно. Он не может ни нормально бежать, ни сражаться, особенно против кого-то, кто настолько превосходит его по опыту и по силе. Сделав шаг вперед, Матсукава, даже не доставая нож, замахнулся и почти ударил его в грудь, и Цукки отшатнулся, чуть не спотыкаясь о собственные ноги. Да, все-таки, он не драматизировал, думая о том, как же будет больно делать хоть что-то в этом матче – даже от этого короткого движения изо рта вырвалось сдавленное шипение. Матсукава все наступал, а Цукки все отбивался, с каждой секундой понимая, что долго так не протянет. Игрок Аобаджосай выглядел необычно собранным, и это ощущение усиливал контраст со вчерашней игрой с Некомой – Матсукава не делал ни одного лишнего действия, а главное, что не могло не удивлять – он словно изучал, на что конкретно Цукки на данный момент способен. Не бил слишком сильно, не доставал нож, просто наступал, проверяя, действительно Цукки так ослаблен или просто делает вид. Но вот Матсукава толкнул его сильнее, чем до этого, и Цукки рухнул на спину, тут же изгибаясь от боли. Он успел услышать лишь пару ритмичных и очень четких шагов – два в сторону, два к нему, и распахнул глаза, готовясь защищаться. Кто бы перед ним сейчас ни стоял, это точно был не Матсукава. Цукки пришлось прищуриться и чуть напрячь память, чтобы сориентироваться – тринадцатый номер, первогодка, Куними Акира... Это все здорово, но зачем и почему вообще произошла эта смена? Куними оперся плечом о стену здания, глядя на лежащего Цукки. Какое-то время он ничего не говорил, но затем вздохнул и протянул: – Мы… Вроде как должны сражаться. – …Ага, – только просипел Цукки, с трудом вставая. Мало того, что Куними был ниже Матсукавы – он был очевидно менее энергичным и крепким. Будь Цукишима сейчас в обычном состоянии, он бы даже подумал, что у него есть все шансы победить всего за пару минут. Судя по сонным глазам Куними, если Цукки сейчас не схватится за нож – он не поспешит делать это первым, а если Цукки сквозь боль ринется прочь – он поленится бежать за ним. Это, безусловно, скорее хорошо, чем плохо. – Блять!.. – просипел Ханамаки, ударяясь плечом о стену. «Извини» – мысленно сказал Асахи. Сокомандники очень долго пытались убедить его не извиняться каждый раз, когда он ранит кого-то, но извиняться все еще хотелось, так что, если Асахи успевал перехватить эту мысль, он просто просил прощения про себя. Ханамаки увернулся от одного удара, затем от нового, отступая, постепенно уводя его за собой, ближе к освещенным паркам и дальше от темных дворов. Уводить Асахи куда-либо было не очень сложно, сложно было не сломать себе все кости во время этого процесса и продолжать уворачиваться. Поняв, что следующего удара избежать не получится, Ханамаки резанул Асахи по руке, тут же разрывая форму и нанося рану туда, где еще даже не начали заживать вчерашние, но это не задержало Асахи ни на мгновение. Он ударил сразу в шею, и Ханамаки закашлялся, изо всех сил стараясь не зажмуриваться и не валиться с ног. Но не успел Асахи моргнуть, как Ханамаки сделал несколько быстрых шагов в сторону, за одно мгновение сменяясь с асом Аобаджосай. Иваизуми был ниже практически всех в своей команде и часто выглядел менее устрашающе, чем кто-либо из них, а уж тем более чем Асахи, но он все еще был асом, и во время матчей это чувствовалось ярче, чем когда-либо. Иваизуми вообще Асахи очень нравился своим характером и манерой общения, но, к сожалению, на матче с Аобаджосай особо не поговоришь, так что приходилось лишь молча бить и уворачиваться. Несмотря на разницу в телосложении, но при этом отсутствие ножей у обоих, Иваизуми, пожалуй, был лучшим оружием против Асахи среди игроков Аобаджосай. Сейчас, например, Асахи повторил свое движение – ударил прямо в шею, но Иваизуми не увернулся, а перехватил его кулак в воздухе, крепко упираясь ногами в землю. Было видно, что ему очень тяжело, но он все равно перенес весь свой вес на руки, сдерживая Асахи всего на пару мгновений, а затем изворачиваясь и ударяя его прямо в лицо. О том, как и куда успел деться Ханамаки, у Асахи времени думать не было. Перехватив лом в левую руку, Дайчи тут же поморщился от боли и снова взял его правой. После этого матча Куроо получит в нос еще раз. Ханамаки сражался хорошо, намного лучше, чем в прошлом году. Проблема была в том, что он и в прошлом году сражался чудесно, и успел безумно развиться за эти месяцы, как и все игроки Аобаджосай, а вот Дайчи за эти месяцы успел лишь получить пару седых волос из-за всего происходящего в Карасуно. В любом случае, терпя боль и усталость, он отбивался. Хотелось перейти в наступление, но сколько бы он ни пытался, Ханамаки быстро перехватывал его удары и бил с двойной силой. Они сражались не так долго, но на руках и ноге Дайчи уже успела появиться пара новых ран. – Дайчи-сан! – гаркнул кто-то сверху. Дайчи не смог сдержать улыбку. Хорошо, что его еще не успели увести в парк – у себя и прятаться было удобнее, и всегда можно было ждать подкрепления с крыш. Ханамаки успел отбежать в сторону вовремя – прямо на то место, где он стоял секунду назад, спрыгнул Танака, держа нож в зубах. Перехватив оружие рукой, он обернулся на капитана и улыбнулся. – Все путем? – Теперь да, – весело фыркнул Дайчи. Двое против одного, тем более конкретно таким составом – это стопроцентная победа. И, наверное, так бы оно и было, если бы уже через мгновение рядом с Ханамаки не появился Матсукава. – Э, – нахмурился Танака. – Откуда взялся?! – Мимо пробегал, – показал за свою спину Матсукава. – Извиняй. – Ну, так будет честнее, – пожал плечами Ханамаки. – Это-то да… – протянул Танака, снова глядя на капитана. – Соре, чет не вышло двое на одного. – Хер с ним, – отмахнулся Дайчи и перехватил лом поудобнее. – Попробуем так. – Две в кисть, одна в щиколотку, три в локоть, две по бедру, две по лицу… – едва слышно бормотал себе под нос Кагеяма. Чем дольше длился матч, тем больше площадка передвигалась в сторону парков. Не стоило зацикливаться на одной идее избегания этого места, однако сражение на своей территории сильно повышало шансы Карасуно, так что сейчас Кагеяма с Хинатой бежали где-то посередине – достаточно близко к паркам, чтобы игроки Аобаджосай увидели приманку, достаточно во мраке, чтобы Хината выделялся светящейся подошвой. К счастью, это и правда работало. – Что ты там бубнишь? – на бегу спросил Хината. – Ничего, – поморщился Кагеяма. – Пытаюсь понять их темп. – А? – Ничего! Прыгай! И ненадолго, всего на минуту, они разбежались. Кагеяма, застряв на одной из крыш, опустился на корточки, прячась и присматриваясь к атакующим внизу. Хината же, перепрыгнув на другую крышу, понесся глубже в темноту, и чем больше скрывался его силуэт и даже яркие волосы, тем лучше был виден свет, бьющий при каждом его шаге. Через пару секунд Кагеяма видел лишь вспышки этого света, перелетающие с одной крыши на другую, а еще он видел атакующих Аобаджосай, которые не могли не поворачивать головы вслед за приманкой, не могли не отвлекаться, а главное – не могли просто проигнорировать и не побежать следом. Единственный, рядом с кем Хината пронесся максимально близко, но тот даже не повел бровью – это Куними, и Кагеяма не мог не поморщиться. Он знал, что Куними не столько отличается гениальной выдержкой и сопротивляемостью, сколько ему просто безумно лень делать хоть какие-либо телодвижения, и Кагеяма почувствовал, как в груди вскипают остатки старой злобы, словно Куними все еще был его атакующим. От этих мыслей стало еще хуже. Помотав головой, он коснулся наушника. – Сделай крюк, захвати побольше и веди севернее. Встретимся там. – Хорошо! Кагеяма переключил канал, на этот раз связываясь с Сугой. – Они постоянно сменяются друг с другом. – Угу… – отозвался Суга. – Иногда они прерываются прямо посреди сражения, чтобы смениться. – Зачем сменяться, если соперник слабее тебя и вот-вот проиграет? – Хм… Возможно, чтобы не тратить на него сильного игрока. К тому же, если сильный игрок Аобаджосай сейчас сражается со слабым игроком Карасуно, то слабый игрок Аобаджосай- – Может столкнуться с кем-то сильным из Карасуно, – зло выдохнул Кагеяма. – Я понял. – В этом есть и свои плюсы, – судя по голосу, улыбнулся Суга. – Не думаю, что Цукишима бы долго протянул, если бы первой смены не произошло. Сейчас он все еще играет. – Потому что Ойкава посчитал это верным решением. – Все будет в порядке, – как обычно, сказал Суга. Кагеяма только глубоко выдохнул, пытаясь собраться, и, поднявшись на ноги, побежал к своему единственному атакующему. Потерев веки, Суга на секунду расфокусировал взгляд, чтобы дать глазам отдохнуть от постоянно мельтешащих на карте точек и сменяющих друг друга изображений с камер. Он не сказал этого Кагеяме, чтобы не беспокоить его сильнее, но все и правда очевидно складывалось по плану Ойкавы, и это не могло не раздражать. Пока что все шло неплохо, даже хорошо – никто из Карасуно не выбыл, все так или иначе уже смогли нанести соперникам раны, однако все равно складывалось ощущение, что дирижерские способности Ойкавы, его умение вести людей и выстраивать из суеты красивую и ритмичную музыку распространялось не только на его атакующих, но и на атакующих Суги. Ойкава не делал ничего странного, не складывалось ощущение, что что-то страшное строится за твоей спиной, как это бывало с Некомой, он просто выполнял свою работу, но делал это так хорошо, что Суге оставалось только раз за разом спрашивать себя: – Что же мне делать?.. Ямагучи услышал его, но не поднял голову от ноутбука, как он это делал обычно, чтобы уточнить, все ли в порядке. Сейчас он, кажется, был слишком сосредоточен на коде. У Суги даже есть камеры. Он может видеть все. Не только точки на карте, он может видеть, в каком состоянии его атакующие, если они не отвечают, а главное – он может видеть атакующих Аобаджосай. Он знал, что Ойкава не может этим похвастаться. Но все равно каким-то образом именно он начал устанавливать правила игры. Суга даже знает, как тот сейчас выглядит. Скорее всего, Тоору сейчас один, так что он ни с кем не разговаривает, и даже не улыбается – просто молча смотрит в мониторы, считывая, прислушиваясь ко всему, до чего может дотянуться, чтобы придумать, как бы вписать это в свою большую и прекрасную картину «идеального матча». Суга даже знает, что Тоору сейчас так сосредоточен, что не моргает, а это значит, что его линзы высохнут, а глаза будут побаливать, но как такие личные знания могут помочь сейчас?.. Когда это не битва Суги и Тоору, а битва двух связующих?.. – Я… Э… Суга обернулся на Ямагучи. Тот выглядел странно: поднял руки от клавиатуры, словно боясь нажать что-то лишнее, а на его лице читалась паника и полная неуверенность в происходящем. – Что такое? – спросил Суга. Ямагучи не ответил, быстро бегая взглядом по строкам кода. – Звездочка? – позвал Суга, улыбаясь. – Ты хотя бы скажи, хорошая это новость или плохая. – Я… Х-хорошая, – нервно выдохнул Ямагучи и наконец поднял взгляд на семпая. – Кажется… К-кажется, у меня начало получаться подключиться к их сигналу!.. – Что? – распахнул рот Суга. – Ты серьезно?! – Я еще н-не уверен, но кажется да! – прикрикнул Ямагучи. – О б-боже мой… О боже мой… Суга засмеялся и захлопал в ладоши. – Какой же ты молодчина! Сейчас самое время! Ты не отвлекайся – продолжай! – Лишь б-бы получилось… – пробормотал Ямагучи, быстро возвращаясь к работе. Кому было абсолютно плевать и на тень, и на свет – так это Нишиное. Не было места, где ему было бы некомфортно, так что коль Аобаджосай пытается завести его в парки, а Суга-сан не против – почему нет? Оббежав припаркованные рядом с ограждениями машины, он понесся вперед, вслушиваясь в команды связующего и оглядываясь по сторонам. Ною предупредили раньше, чем он смог увидеть это собственными глазами, поэтому он даже не вздрогнул, столкнувшись с Ватари. – Дарова, брат по либерству! – заорал Нишиноя, доставая нож. Ватари неловко улыбнулся. – …Привет? Нет, сражаться с либеро было классно. Они все были роста Нишинои, а значит, не надо было пролезать по ним два метра, чтобы дотянуться до лица, а еще все они, как и сам Нишиноя, отличались особой верткостью, и это было прикольно. Верткость Ватари, правда, искренне бесила, и всего за пару минут боя Ноя вспомнил, почему. По Ватари было так сложно попасть и ножом, и зубами, что в итоге Нишиноя чуть ли не привыкал полосить воздух вместо того, чтобы нормально сражаться с соперником. Конечно, он тут же брал себя в руки и продолжал пытаться атаковать, но сила воли не особо помогала в случаях, когда Ватари наклонялся, и лезвие ножа врезалось в ствол дерева за его спиной, а не в самого Ватари. – Да ебаный… – недовольно выдохнул Нишиноя, вырывая оружие из коры. Вся эта верткость раздражала еще и тем, что безумно Ною замедляла, а замедляться он не любил. Ватари оглянулся и сделал несколько шагов назад, словно уводя Ною ближе к дорожкам. – Иди нахуй! – прикрикнул ему Ноя. – Меня лучше пожалей, а не деревья эти ваши сраные! – БРАТАН! – О, Рю! – Нишиноя обернулся, абсолютно игнорируя своего соперника, и расплылся в улыбке, видя, как в его сторону несется Танака. – Че, тоже в леса переплыл? – Ага! Смотри, я даже с хвостом! – Танака подбежал ближе и указал за свою спину. Угрожающе перехватывая нож поудобнее, за ним бежал Ханамаки. – Крутота! – кивнул Нишиноя. – Ты тока это- Ай блять! Ватари схватил Нишиною за воротник и откинул его в сторону. В этот же момент Ханамаки добежал до Танаки, и они продолжили сражаться уже здесь, на максимально неудобной для Карасуно территории. Может, Танака и Ноя и не чувствовали сильную надобность в полумраке, но отсутствие объектов, с которых они могли бы прыгать и за которыми они могли бы скрываться, сильно ухудшало их положение. Хоть Ханамаки и Ватари не били слишком сильно, ситуация начала приобретать какой-то неприятный оборот. Танака даже немного испугался, когда так сильно столкнулся затылком с землей, что в глазах потемнело, но страх быстро прошел, ведь Ханамаки подняли и отшвырнули с такой силой, что в воздух поднялись десятки жухлых осенних листьев. – Асахи-сан! – улыбнулся Танака, вытягивая руку. Асахи помог ему встать и, поправив пучок, осмотрелся. – Хах… Здесь так красиво, да?.. – Очень! – закивал Танака. – Мне не нравится, что так открыто, но ваще – круто! – Ты заметил, что некоторые гирлянды здесь фигурные?.. – краем глаза Асахи заметил, что за ним уже бежит Иваизуми, но все же решил договорить. – Я точно видел пару в форме звезд. Это так мило… – Внатуре мило! – заорал Нишиноя, подпрыгивая, хватаясь за гирлянду и ударяя Ватари подошвой в лицо. – А удобно – вообще пиздец! – Ты как мартышка! – засмеялся Танака. Долго смеяться, правда, не вышло, потому что Ханамаки вновь поднялся на ноги, а значит, надо было продолжать сражаться. – Что за… – пробормотал Иваизуми, который только подбежал к Асахи, но отвлекся на висящего сверху Ною. – Эй, стой! Гирлянда долго не протянула – уже через секунду Нишиноя рухнул на землю, успевая сгруппироваться, а за ним упал длинный, порванный и совсем не светящийся провод. Маленькая зона парка стала чуть темнее, чем была до этого. Обратив внимание на то, что Танака с Ханамаки и вскочивший Ноя с Ватари начали уходить чуть в сторону, Асахи убедился в том, что может размахнуться так, чтобы точно никого не задеть, и снова ринулся в бой. Иваизуми, который теперь выглядел еще более нахмуренным, ответил сразу, не пытаясь ни убежать, ни скрыться. Они дрались совсем недолго, может, пару минут, прежде чем спину Асахи обдало знакомым теплом. Он не видел, что произошло, но видел, какими широкими становятся глаза Иваизуми, и как он оббегает его, несясь к припаркованной неподалеку к парку машине, которую секунду назад так ярко подорвал Танака. Танака уже был здесь – немного черный и взъерошенный от копоти, он радостно помахал игрокам рукой. – Видали?! – Класс! – обрадовался Нишиноя, вскакивая с Ватари, который выглядел не менее растерянным, чем Иваизуми. – Ты что творишь-то?! – зло прокричал Ханамаки, появляясь рядом. – Я даже там не стоял! – Так это ж тренировочный – я не хотел вас уебать! – объяснился Танака. – Я просто подумал, что надо чета подорвать, и вот подорвал! – «Надо чета подорвать»? – с трудом сдерживая раздражение, спросил Иваизуми. – Зачем?! – Аэ… Ну… Просто? – Ох… – улыбнулся Асахи, подходя чуть ближе и осматривая все, до чего дотянулся не такой уж и большой по стандартам Танаки и Нишинои взрыв. – Смотрите, как красиво тлеют листья на земле… О, даже кору пары деревьев немного задело!.. Ненадолго прервавшись от сражения, Иваизуми потер переносицу, зло выдыхая. – А я говорил Ойкаве, что не надо устраивать тренировочные с Карасуно на нашей территории, – хмуро сказал Ханамаки, вставая рядом. – Это точно, – поморщился ас Иваизуми. – …Черт с ним, продолжаем. Аобаджосай создавала. Карасуно умела только уничтожать. Каждый из них умел только уничтожать. Но это достаточно сильное оружие против кого-то, кто только созидать и умеет. – Где ты находишься?! – Тебе-то какое дело? – Цукишима… – угрожающе прорычал Кагеяма. – Я не шучу. Где ты находишься?! – А, извини, подумал, что шутишь. Я дома уже, отдыхаю. Кагеяма с Хинатой ненадолго остановились на одной из крыш, чтобы перевести дыхание и сориентироваться, что им делать дальше. Поскольку Кагеяма вел только Хинату, и поскольку он делал это на улице, он не мог знать, где кто находится, пока не свяжется с Сугой, и это выводило его из себя с каждой секундой все больше и больше. – ГДЕ ТЫ?! – Господи… – вздохнул Цукки. – Не ори ты так. Ничего нового – скрываюсь. – И как долго ты планируешь это делать?! Слыша только слова Кагеямы, Хината все равно понял, как идет разговор. Это было несложно, потому что у Кагеямы и Цукишимы все разговоры звучали одинаково. Вообще Хината считал, что это здорово, что Цукишима может скрываться целый матч, особенно с учетом постоянных поисков Аобаджосай. Значит, капюшон и правда работает! Только Кагеяма, кажется, не думал, что это «здорово». – Пока мой связующий не скажет мне перестать, – елейно протянул Цукки. – Хм… Может, я весь матч буду тихо сидеть где-нибудь… Почему нет? – Я- – А ты кто угодно, но не мой связующий, – не дал ему договорить Цукки. – Ты вообще никому не связующий. Ах, ну ты, конечно, связующий Хинаты… Повод для гордости, да? – То, что тебя немного ранили, не повод отлынивать от матча! Хината нахмурился и ткнул Кагеяму в руку. – Эй, ты же видел его раны… Я думаю, он не- – Заткнись! – Кагеяма больно оттолкнул его и отошел в противоположный конец крыши. – Что с тобой сегодня происходит?! – Чт- Что со мной сегодня происходит? – отозвался Цукки. – Что происходит с тобой? Обычно ты хотя бы пытаешься делать вид, что перестал быть Королем. Совсем забыл основы маскинга сегодня? Хината не видел лица Кагеямы и не знал, что ему сказал Цукишима, но он уже давно научился определять по спине сокомандника, когда тот напряженнее обычного. Захотелось подойти, забрать у него наушник и попытаться как-то уладить этот конфликт, пусть и зная, что не получится. – Когда я стану твоим связующим, ты научишься бегать даже со сломанными ногами. Хината склонил голову, внимательно вглядываясь в темный силуэт. Больше Кагеяма не говорил ничего – видимо, на этом диалог закончился. Он просто обернулся и, подойдя к краю крыши, посмотрел вниз, вновь присматриваясь к кипящему внизу матчу. Но глаза его не бегали, как обычно, а смотрели в одну точку, да и руки сжались слишком крепко, совсем не готовясь в случае чего схватиться за оружие. – Ты сегодня странный, – только сказал Хината. И снова тишина в ответ. Неважно, кого в этом конфликте считали виновными Цукишима и Кагеяма, потому что именно этот конфликт повлек за собой нарушение важного правила. Прячась за стеной одного из домов, скрывшись за черной тканью, Цукишима со злости выдернул из уха наушник и спрятал его в карман, чтобы не дай бог не услышать голос Кагеямы вновь.