До скорой бесконечности

      — Алекс, если ты мне не поможешь — не поможет никто! — на всех парах подбежав к девушке, воскликнула Кассиопея. — Умоляю тебя, запомни: я вчера была в комнате и спала всю ночь. Мерлин, помоги мне, — взмолилась она, скрываясь за стеллажом.       Хардман с глупым выражением лица пялилась на то место, где только что стояла Малфой. Перестав изображать из себя неподвижную статую, Алекс отпустила лист, наконец переворачивая страницу. Сделать вид, что ей померещилось, оказалось куда проще, чем погружаться в мир Кассиопеи Малфой. Вернув своё внимание на мир такого невозможно скучного зельеварения, девушка вчиталась в текст. Она уже битый час выписывала на пергамент даты, стараясь запомнить года открытия зелий и их значения для магического общества.       «А ведь волшебники могли придумать всего два зелья: хорошее — от всех бед и плохое — для сотворения всех бед», — думалось Алексис, хоть она и понимала, что мозг просто начинал вскипать от информации.       — Алекс! — девушка вновь дёрнулась, с возмущением смотря на кляксу поверх двух важных дат. — Ночью Кассиопея была в комнате? Не вздумай мне врать!       Слизеринка, скривив губы, подняла глаза, стараясь убить взглядом Малфоя, который, очевидно, снова устроил допрос с пристрастием сестре.       — Отлично, — медленно протянула Алекс, сквозь зубы, — теперь придется перерыть библиотеку ради одной даты, — вновь смотря на пергамент, Алекс прищурилась, — и в каком году изобрели эйфорийный эликсир? Это одна тысяча шестьсот… или… — как она ни пыталась рассмотреть свои записи, но клякса закрывала самую важную часть конспекта. Она подняла глаза на блондина. — Во-первых, будешь угрожать мне, я всё расскажу Реддлу, — злорадно ухмыльнулась Алексис, видя, как Абраксас испуганно отшатнулся, растеряв весь свой пыл, — а, во-вторых, из-за тебя появилась лишняя работа! А теперь отстань от меня! Я учусь, а не плету интриги в отличие от вас всех! — не выдержала девушка, утыкаясь снова в учебник, давая понять всем своим видом, что разговор окончен.       Малфой еще с минуту растерянно смотрел на девушку, а затем поспешил к выходу. За ним тенью прошмыгнула сестра, стараясь не попасться ему на глаза.       Не то, чтобы Реддлу было какое-то дело до того, кто мешает ей учиться, но эта угроза действовала безотказно, заставляя всех его щенков разбегаться при одном упоминании парня. Главное, чтобы Том не заподозрил, как она прикрывается им при любых неоднозначных ситуациях.       Алекс тяжело выдохнула, отложив учебник. Где была Кассиопея ночью, было вопросом даже для неё, но почему-то девушка не задавалась им раньше. Малфой всегда где-то пропадала, отчего постоянно ссорилась с братом.       Какая учеба может быть, когда вокруг происходит сплетение интриг, запутавшихся до такой степени, что впору и подумать о ножницах? Девушка потерла виски, лишь после осознавая, что перо до сих пор было зажато в правой руке. И зеркала не требовалось, чтобы провести цепочку мыслей и понять, что теперь вся щека была заляпана чернилами.       Однако, учебе мешали не только Малфои — мыслями она все еще возвращалась в тот день. В Литтл-Хэнглтон. Рассказ Марволо, откровения Тома… всё это выводило её из равновесия, вдобавок к тому, что уже пару дней они не разговаривали с Реддлом. Совсем. Когда он ловил её взгляды на уроках, Алекс тут же начинала смотреть сквозь него. Сказать было нечего, но недосказанность будто сквозила между ними.       Раздраженно сложив вместе все свои исписанные пергаменты, девушка вышла из библиотеки, направляясь прямиком в туалет. Скулёж в одной из кабинок не заставил её отвлечься от зеркала.       — Уоррен, опять ты добавляешь влажности помещению? — крикнула Алексис, наконец оттирая чернила с лица.       Вместо чернил появилась краснота.       — Я… — послышался всхлип.       Хардман вымыла руки и обернулась, отмечая, что все кабинки были приоткрыты, кроме одной, в которой и заперлась девчонка.       — О Салазар, Миртл, ты вообще выходишь отсюда? — насмешливо протянула девушка, но все же подошла к кабинке, открывая её, — хочешь, научу тебя сглазу? Если никому не расскажешь, конечно.       — Хочу! — воскликнула когтевранка, вытирая руками мокрое от слёз лицо. — Оливия Хорнби высмеяла меня за очки, но без них я ничего не вижу… — вновь начала всхлипывать она.       — Так, — Алекс нагнулась над девчонкой, показывая движения палочкой, — произносишь из-за угла четко и ясно: «Pimplei». Каждый раз, когда она будет обзываться у неё на лице, будут вырастать гнойные огромные прыщи. Длится, правда, будет всего час, но оно того стоит, — уверенно произнесла Алексис. Она так развлекалась, когда тетушка приезжала в их поместье со своей дочерью Лорейн де Маншар — ох, они решили, что на неё так влияет климат. Никто, кроме отца, так и не узнал правду.       — Честно? — подняла на неё глаза девчонка, — а меня не отчислят?       — Снимут баллы, если поймают за руку, это шуточное заклятие, поэтому не переживай, а самое главное — никому ни слова, — Алекс приложила палец к губам, видя, как мстительная улыбка расцветает на лице Уоррен. — И не увлекайся такими шутками, добром это не кончится, — посчитала своим долгом напомнить Алекс.       Как только Алекс решила выйти вместе с Миртл из кабинки, она оцепенела от вида отъезжаюшей вниз раковины. Это не могло предвещать ничего хорошего, поэтому, втолкнув второкурсницу обратно, Алекс придержала дверь, прислушиваясь к звукам.       — Это же… мужской голос… — прошептала Миртл, но тут же громко воскликнула: — Эй, это женский туалет, а вы не…       Хардман запечатала её рот своей рукой, не давая договорить.       — …ešahäsa… eššahäsa… šéšbahába eššahäsa… — шипело нечто, которое выползло из раковины.       Алекс слышала, как громко бьется её сердце, но помимо этого она слышала, как нечто ползало по туалету — ему было явно мало места, и оно сносило преграды, которые падали, с громким треском разлетаясь на осколки. Из вырванных кранов уже хлестала на пол вода. Змея, определенно это была змея, но насколько она была огромной, что Алекс мельком увидела, как проскользнула чешуя сверху.       Девушка крепко прижала к себе Миртл, опуская её голову, чтобы девчонка не испугалась. Она молчала, но Алекс чувствовала, как её рубашка становится мокрой от слез, в том месте, где лицом к ней прижималась когтевранка. Она закрыла ей уши, не понимая, что должна делать, змееподобный монстр знал их местоположение и мог в любой момент напасть.       — …šáza rašád tá'ah… täha šé hús… — негромко прошипела Алекс, стараясь лишний раз не поднимать голову.       — … šéšbahá ešahäsa… tä'aha šé láš…       «Посмотреть? Монстрам веры нет. Значит, главное не смотреть», — думала Алекс, подавляя порыв выйти из кабинки, которая мало чем могла помочь при сложившихся обстоятельствах. Палочка уже была в её руке наготове.       — … láššaha šéš…       — …túneš túdeš néda… — послышался еще один голос, как Алекс ошарашенно уставилась перед собой.       Девушка подождала, пока все стихнет — она слышала, как раковина словно вновь поднялась на свое место, но продолжала сжимать в руках девчонку, не давая ей лишний раз даже вздохнуть.       Кабинка туалета распахнулась, являя их взору Реддла. Его волосы растрепались, словно он куда-то быстро бежал, а отдышка только подтверждала это. Алекс разжала руки, отпуская Миртл, которая с ужасом оглядывала туалет.       — Что тут произошло? — спросила она, задавая вопрос скорее Хардман, избегая смотреть на Тома.       Но тот поспешил ответить прежде, чем открыла рот блондинка.       — Хулиганы ворвались сюда и стали крушить всё на своем пути.       — Да, я испугалась, что они сделают и нам плохо, если мы выйдем, — произнесла Алекс, кивая головой, словно её заклинило. — Миртл, Том разогнал их всех, и нам больше ничего не угрожает. Ты смелая, раз не издала ни звука, пока мы стояли. Справишься и с Оливией, а, если нет, то… — она понизила голос, наклоняясь к Уоррен, — …ты же запомнила, как провести сглаз? — расцветающая улыбка Уоррен говорила о том, что она-то уж точно запомнила, — ступай, и не рассказывай никому, что здесь произошло, а то с нас тоже снимут баллы, уроки уже начались…       Когтевранка поспешила к выходу, но прежде, чем ушла, обернулась и прошептала слова благодарности, неловко глядя на старосту школы.       Как только дверь за ней захлопнулась, Алекс одним движением оттолкнула расслабленного парня к дверце кабинки, прижимая кончик палочки к его шее, угрожающе надавливая.       — Ты натравил это на маглорожденных? Совсем спятил? Миртл могла умереть, ей всего тринадцать! — прокричала девушка в лицо Тома.       Он лишь поморщился и вдруг ловко перехватил её руку с палочкой, заводя за спину. Положение поменялось. Теперь он прижимал слизеринку к себе спиной, контролируя её.       — На это и был расчет, моя девочка, — низко вполголоса произнес он, касаясь губами её уха, с упоением замечая, как быстро бьется её сердце. Она была чертовски напугана.       Хардман вскрикнула, когда боль в руке стала усиливаться.       — Правда, я не думал, что ты будешь защищать грязнокровку ценой своей жизни, — продолжал шептать он, поворачивая лицом к себе девушку, схватив за плечи, больно впиваясь пальцами от негодования, — какого чёрта ты мешаешь мне?       — Что это была за тварь? — задала вопрос Алекс, пытаясь вырваться, но куда уж там — хватка Реддла была стальной.       — Василиск, — поджал губы Том. — Его взгляд, как и его яд, смертелен, и лишь тот, кто разбудил его, может смотреть ему в глаза, не боясь умереть. Как думаешь, он убьёт тебя в следующий раз, если я его не отзову?       Скрывать? Так она выведает правду ценой жизни. Проще было рассказать и насладиться мелькнувшим на бледном лице страхом.       — Мне все равно, я умру, защищая любого маглорожденного, которого ты попытаешься убить, — сквозь зубы прошипела Алекс, дергая руками.       — Как благородно… и как глупо, — наклонил голову Том, но в её глазах была лишь решимость и твёердость, — тебе не страшен Василиск. Ты слышала, что я приказал ему не трогать тебя, и он не ослушается, пока я не прикажу обратное. Оказалось, это идея моего предка, Корвина Мракса — скрыть вход системой раковин, — подняв бровь, усмехнулся парень.       — Тайная комната… — сдавлено прошептала девушка. — Реддл, я говорила серьезно. Я не позволю тебе расправляться с маглорожденными при помощи Василиска. Не позволю убивать невинных.       — Признаться, я не думал, что в туалете может кто-то быть. Мне не выгодно, чтобы школу закрывали из-за смерти ученицы, выдыхай, Алексис, — протянул он, насмешливо глядя на неё.       Том откровенно забавлялся, глядя, как она хладнокровно убивает в один момент, а в другой готова пожертвовать собой ради грязнокровки. Расставлять приоритеты явно не её конек.       — Зачем тебе Василиск?       — Разве огромная змея может помешать?       — Смотря, в чем, — медленно протянула девушка, скосив глаза в сторону раковины, — она может помешать, если ты обычный ученик, который планирует сдать ЖАБА и устроится в Министерство, но она не помешает, если у тебя есть план по захвату мира и, если ты хочешь совершить переворот, убивая маглорожденных. Салазар Слизерин ненавидел грязную кровь, но в его время магловское общество было совершенно не похоже на наше. Конечно, его раздражали вилланы из деревенской общины, которые и писать грамотно не умели, но считали себя равными чистокровному волшебнику. Землепашцы, вступающие в рукопашный бой с аристократами. Хогвартс стал пристанищем для всех, и это было огромной ошибкой в те века. Неграмотные женщины, не умевшие ни писать, ни читать, могли разве что падать в обмороки при любой возможности. Но сейчас маглы другие... Да, в моём времени они более ограниченные, чем у вас, до сих пор считают, что женщина — это не более, чем предмет декора в доме. Но общество меняется. Маглорожденных мало, и они учатся с большим упорством. Им труднее в разы осваивать то, что дано было чистокровным с рождения. Тебе ли этого не знать, Том?       Зерно правды в её словах не могло не заставить Реддла задуматься.       — По их мнению, любое отклонение от нормы — это болезнь, которая требует лечения. Ты не знакома с ними так, как я, Алексис. Рассуждать о нелёгкой жизни всегда хочется в стенах шикарного поместья, правда? — поджал он губы, отпуская девушку.       Хардман задели его слова. Будто она всю жизнь прожила в золотых стенах, не зная, что такое реальная жизнь.       — Причём тут это?       — Ты не жила с маглами. И не имеешь права утверждать, что их общество меняется в лучшую сторону. Слуги, роскошь… хочешь сказать, что ты могла за этим увидеть жизнь, неприкрытую, какой она является? Ты не смогла бы и день прожить в этих условиях…       — Смогла… смогу! — закричала девушка, перебивая его. — Это те же люди, что и мы, только они не уповают на магию, а работают, решают проблемы своими силами, не надеясь на волшебную палочку.       Столько самомнения… он даже не представлял, ботинок какого размера должен быть, чтобы раздавить эту уверенность, как мерзкую вошь.       — Отлично, раз ты так уверена, посмотрим на каникулах, сколько ты продержишься в магловском Лондоне, пока тебя не утомит вид опустившихся людей, а не цветущего сада, что ты видела под окнами, просыпаясь каждое утро. Проведем каникулы вместе, и ты увидишь, о чём я толкую.       — Прекрасно! — воскликнула Хардман, направляясь к выходу. — Буду с нетерпением ждать каникул!       — Безмерно рад, — огрызнулся Том, провожая взглядом девушку.       Как только она ушла, он принялся убирать беспорядок, который оставил Василиск. Том имел деньги — в этот раз, благодаря «Висту», но он уже планировал, как снимет самый дешевый дом в самом отвратном районе. Ведьму необходимо было спустить с пуховых небес на твёрдую землю. Показать, что маглы сами прожигают свою жизнь и не достойны обучаться такому привилегированному таинству, как колдовство. Она увидит это своими глазами, встанет на его сторону, и ещё сама захочет научиться призывать Василиска.       «Конечно, как можно было додуматься вести переговоры с Василиском», — усмехнулся Том своим мыслям. Огромная удача, что она не умерла — было бы обидно впустую потратить столько времени на неё. Но пока он был уверен — она, а, если точнее, её сила стоила каждой секунды.       Возмущенно поджав губы, Алексис шла по коридору, изредка хмурясь от собственных мыслей. Коридоры были пусты, все ученики послушно сидели на занятиях.       Она была далека от идеологии чистоты крови. Даже отец презрительно кривил губы при упоминании маглорожденных, когда девушка рассказывала, как проходили её будни в школе. Он не одобрял, но и открыто не выражал свою неприязнь. Зато Сесилия не упускала момента унизить грязную кровь вне зависимости от контекста. Может, как раз потому, что Алекс старалась пойти наперекор матери, в ней и возникало непреодолимое желание доказать, что та неправа.       Завернув за угол, чтобы отсидеть пропущенную историю магии в библиотеке, девушка не поверила собственным глазам. Алекс прижалась к стене, глядя на Кассиопею, которая мило… как-то слишком мило общалась с гриффиндорцем. Хардман понимала, что это неправильно, прекрасно знала, что таким образом врывается в личное пространство обоих людей, но любопытство, зарождающееся в груди, никак не позволяло сделать шаг.       Расслышать, о чём они беседуют, не представлялось возможным, зато, когда Кассиопея коротко приложилась губами к щеке парня, девушка старалась слиться со стенкой, на которую опиралась. Значит, подруга скрывает от всех гриффиндорца — думала Алекс, глядя как молодые люди оглядываясь разошлись, как только прозвенел колокол, оповещающий об окончании урока.       Алекс двинулась в сторону Кассиопеи — она не планировала откладывать разговор.       — Отлично вы все бросили меня! — сердитый голос заставил её повернуть голову, чтобы встретиться взглядом с не менее сердитой его обладательницей.       — Клем… — протянула Алекс, но была прервана наступающей темноволосой девушкой.       — Нет, вы могли предупредить меня?! Ни ты, ни Касси, не соизволили это сделать, где ты была?       — Засиделась в библиотеке…       — Именно поэтому ты сейчас идешь в сторону библиотеки! — крикнула Клементина, привлекая внимание студентов, проходящих мимо. — Я не лезла в ваши с Касси дела. Понимала, что расскажете со временем сами, но прошло уже слишком много времени. На уроке не было тебя, её, и Реддла. Я видела в Хогсмиде, как вы куда-то трансгрессировали, но даже не спросила, — в голубых глазах плескалась боль, пока Клементина размахивала руками от возмущения. — Я рассказываю вам всё, и, если вы намеренны дальше от меня скрывать свою жизнь, верно, нам не стоит считаться подругами! — выкрикнула Таккар.       Алекс звала её, пока та уверенными твёрдыми шагами уходила в противоположную сторону.       — Я ничего не скрываю, — от безысходности крикнула Хардман, замечая, что Таккар остановилась, обернувшись через плечо. — Мы с Реддлом… у нас дело, мы вместе…       — Вот именно, вы вместе? — спокойно спросила Клементина, вновь подходя к смущённой девушке.       Алекс хотела провалиться сквозь землю — будь у неё часы на руках, она непременно бы воспользовалась ими, только чтобы избежать такого неловкого разговора и сплетен, которые она уже слышала краем уха. Только вот сплетнями это было назвать тяжело, она буквально подписала себе приговор минуту назад.       — Мы друзья, и проводим время вместе, как друзья, — сдавленно сказала первое, что пришло на ум Хардман. — Ничего любовного или личного нас не связывает, мы всего лишь подружились.       Клементина оглянулась по сторонам, подмечая, как рядом стоящие ученики с интересом поглядывали на них, шепчась друг с другом.       — Я не хочу тебя терять из-за глупого секрета, — постаралась оправдаться девушка, сохраняя виноватое выражение лица. — Мы не пришли на урок, потому что поссорились…       Как бы она ни пыталась выдавить слезу, но та упорно не хотела подыгрывать ей. Алекс, поникнув, поспешила отойти от озадаченной подруги. Не потеряться бы в своей лжи. Но, судя по всему, Клементина перестала обижаться и сочувственно провожала её взглядом.       Почему-то Алекс перехотела давить на Кассиопею — то ли оттого, что ей самой устроили разнос, то ли потому, что понимала, что та соврёт, ровно, как и она сейчас. Бесполезно добиваться правдивого ответа, попрекая дружбой — это дело добровольное, и человек не обязан выкладывать всю правду лишь оттого, что вы друзья. У Алексис были серьёзные причины, чтобы солгать. И, если Малфой лжёт всем уже несколько лет, значит, у неё тоже есть на это причины. Лезть в душу насильно нельзя, какими бы добрыми намерения ни были.       Стоило Хардман зайти на зельеварение, она невольно засвидетельствовала, как Клементина кричит на Кассиопею, а та в своем стиле отстранёно рассматривала свой аккуратный маникюр.       Воздержавшись от желания работать с ними сегодня в паре, девушка юркнула за свободный стол.       — Добрый день, седьмой курс! — прозвучал воодушевленный голос Слизнорта, как только он вошел в класс, держа руку на животе. — Впереди вас ждет сложный экзамен ЖАБА… на сегодняшнем уроке мы будем готовить зелье, которое многим выпадет на экзамене… скажу сразу, состав его непростой, но работать вы будете индивидуально. Тот из вас, кто сварит приемлемое зелье, получит в награду не только баллы для своего факультета, но и небольшой приз, — профессор достал из кармана мантии пузырек с голубоватым зельем, которое заискрилось, стоило профессору покачать им. — Вернуть утраченное — будь то любимая игрушка детства или забытый в гостиной реферат, оно притянет вас к утраченному так давно или секунду назад…       Ученики неотрывно следили за пузырьком, который Слизнорт поставил перед собой на стол. Приз был поистине желаемый для каждого.       — …страница двести три, у вас тридцать минут. Приступайте! — громко воскликнул профессор, довольно слыша, какой эффект произвёл на его студентов приз.       Алекс воодушевлённо смотрела на способ приготовления эйфорийного эликсира, понимая, что с Шарпом они уже варили это зелье в начале года. Хардман взяла нужные ингредиенты из шкафчика, вываливая их на стол.       Первой в котел полетела перечная мята, отчего вода приобрела красноватый цвет. Сушеный инжир помог зелью стать бирюзовым, пока девушка помешивала его до синего цвета, она задумалась. Вернуть утраченное… что мог дать ей этот приз… она не была склонна что-то терять. Включив огонь посильнее, она принялась наблюдать, пока оно не пожелтеет.       Пар из котлов студентов заполонял помещение. Некоторые сдались на первых этапах, доводя зелье до загустения долгим нагреванием. Алекс краем глаза видела, как сосредоточенно работал Реддл — ему определённо нужен был приз.       Ей удалось обжечься, пока она снимала котел с огня. Открыв коробочку с иглами дикобраза, Алекс не успела и взять их, как ядовитый дым наполнил помещение, заставляя учеников задыхаться.       — Мисс Марлоу, вы решили отравить ваших товарищей? — недовольно бурчал Слизнорт, разгоняя дым палочкой. — Минус пять баллов с Гриффиндора за грубые отклонения от рецепта.       Джейн стояла, вся обрызганная зельем, а его горячие капли стекали по лицу девушки, оставляя волдыри. Профессор вышел из класса, дабы сопроводить нерадивую ученицу в больничное крыло. Покачав головой, Алекс добавила иглы дикобраза в остывшее до девяносто двух градусов зелье. Помешав, она вновь взгромоздила котел на огонь. Не прошло и минуты, как дым вновь наполнил класс зельеварения под ругательства студентов.       Том Реддл, как староста школы, приказал всем успокоиться, разгоняя дым.       — Уизли, ты догонишь профессора Слизнорта с Марлоу, если поторопишься, — холодно отчеканил Том, возвращаясь к своему зелью.       «Тупицы», — мысленно проклинал их Реддл, когда заметил, что из-за этого его зелье при нагревании стало темно-фиолетовым вместо ярко-фиолетового цвета. Он готов был разорвать рыжего парня на куски, когда тот уже покинул класс. Из-за идиотов, которые не знают, что иглы дикобраза надо добавлять не в кипящее зелье, он испортил своё. Начать сначала было лучшим вариантом из всех возможных.       Алекс не спеша отсчитывала семь семян клещевины, закатывая глаза от того, как сосед справа с Гриффиндора удивляется серому вареву в своем котле. Она нагревала зелье до коричневого цвета, обращая внимание на густой дым, исходящий из котла Клементины. Разбушевавшиеся эмоции — не лучший напарник.       Слизнорт, как только вернулся, принялся ходить по рядам, оценивая зелья учеников. Достигнув нужного цвета, Алекс стала вливать настойку полыни, замечая, как уже стал проявляться желтый цвет.       — Мисс Хардман, признаться, другого результат от вас я и не ожидал, — довольно выдыхая, оценил профессор.       Он продолжил свой путь, доходя на Тома, которому оставалось всего три этапа до завершения.       — Ох, мой мальчик, сожалею, что вас отвлекли, но правила есть правила… — вздохнул Слизнорт подходя к столу и взяв в руки пузырёк с заветным зельем. — Алексис вы были первой, оттого десять баллов Слизерину, и приз ваш…       Алекс подошла к профессору, забирая зелье утраченного под нестройные хлопки. Она вернулась на своё место, чувствуя затылком прожигающий взгляд угольных глаз.       Вернуть утраченное… зачем ей могло пригодиться это зелье, и зачем оно было нужно Тому? Собирая вещи, Алекс замерла, когда внезапная догадка посетила её голову. Утраченное… утраченная родственная связь была, вероятно, подвластна этому зелью. Он ищет способы найти мать.