До скорой бесконечности

      Освещенное лишь светом камина помещение утопало в клубах дыма.       Белые волосы казались серыми при тусклом освещении. Сделанный наспех хвост уже давно растрепался, отчего пряди спадали на лицо, но девушка не замечала их, сосредоточенно смотря на стол перед собой. Верхние пуговицы белой рубашки были расстегнуты, а рукава небрежно закатаны на локтях. Градус в помещении резко возрос, и не только из-за огня.       Никотиновое облако из её рта поднялось над столом, за которым восседали четверо человек. Сосредоточение на их лицах непрерывно передавалось по цепочке. У кого-то сдавали нервы, а кто-то понимающе хмыкал.       Алексис, не отрывая взгляда, пустила сигару по кругу, делая последнюю затяжку. Выдыхая, она положила на стол последнюю карту. Туз.       Вздохи разочарования наполнили гостиную, тогда как девушка с блеском азарта в глазах, притянула к себе руками все выложенные галлеоны на столе.       — Вы опять выиграли роббер, — провела по лицу руками Клементина, зажигая палочкой новую сигару.       Хардман, довольная собой, уже отсыпала половину Лестрейнджу, который хищно улыбался, даже не считая галлеоны, жадно суя их в правый карман — увы, место в левом закончилось.       — Кто сдаёт? — выкрикнул Абраксас, в нетерпении потирая руки.       — Налейте победителям, — протянула Алексис, подняв пустой стакан. Она старалась не смотреть на силуэт, который был видим лишь ей, и который оставался всё это время у лестницы, прожигая её привычным насмешливым взглядом. «Последствия, скоро пройдут».       Адриан, подсуетившись, разлил бурбон по стаканам молодых людей, оставляя наполовину наполненную бутылку под столом.       — Вместо Клем и Адриана теперь мы с братом, — Кассиопея схватила колоду карт, тщательно тасуя. — Не переживайте, ребят, вы займете места проигравших очень скоро. Алекс и Эдгару давно пора отдохнуть, — протянула девушка, с прищуром смотря на тех, улыбка не сходила с их лиц, что добавляло азарта каждому рассеять их в пух и прах.       — Ты устала, змейка? — спросил Лестрейндж у сидящей напротив него девушки, а та, усмехнувшись покачала головой, прикладываясь губами к стакану, — как жаль, что у вас нет шансов, — с наигранной жалостью протянул парень, дотянувшись рукой до винограда.       Кассиопея, перемешав карты, сложила их воедино, протягивая Алексис, и та сдвинула колоду, вытягивая карту и кладя её на стол. Десятка.       Дальше тянул карту Абраксас. Он положил туза на стол, внимательно следя за остальными.       Эдгар скинул тройку, проводя в предвкушении языком по нижней губе.       Кассиопея вытянула валет и довольно улыбнулась.       — Эдгар снова с Алексис, а Абраксас с Кассиопеей, — выдохнула слова Таккар вместе с густым дымом, который разошелся по помещению. Малфой начала раздавать. Тринадцать карт лежали перед игроками, когда она перевернула последнюю. Слева от Кассиопеи сидел Лестрейндж, и первый ход был за ним.       — Козырь пики, — объявила Клементина, внимательно следя за игрой.       После её слов каждый потянулся к своим картам, Алекс разложила их в руке в удобном порядке: крести, черви, бубни и пики, распределяя также по старшинству.       Полетел крестовый валет, на такую же масть легли восьмерка Касси, двойка Алекс и шестёрка Малфоя. Лестрейндж собрал взятку, кладя её поближе к себе. «Отличное начало», — думал он, бросая на стол даму червей. Кассиопея, улыбнувшись, положила туза, Алекс решила перенять ход и пошла с козырной семерки — ситуация позволяла, ведь крести в её руках кончились. Малфой долго разглядывал свои карты, прежде чем тяжело выдохнуть и положить на стол двойку, отдавая взятку блондинке.       Карты сменяли друг друга на столе, пока игроки, тщательно выбирая нужную в своих руках, выбрасывали их вновь и вновь на стол. Отпив из стакана, Клементина следила за картами, сидя на диване, пока четверо студентов играли, развалившись на полу возле низкого стола в гостиной. Тишина, прерываемая только вздохами и сбрасыванием пепла в трансфигурированную пепельницу, царила в комнате, а напряжение, казалось, можно было прощупать руками.       Последняя взятка разыгрывалась из чего попало, у всех игроков оставалось по одной карте. Пиковая дама оказалась вкинута последней, выигрышной — Хардман забрала взятку.       Отсчет понтов прошел достаточно быстро, все ждали Кассиопею, которая, расстроившись, поджала губы, кладя карты на стол.       — Вторая партия! — воскликнула Малфой, после того как поняла, кто выиграл в этот раз. Кассиопея снова принялась тасовать карты, пока стопка галеонов и сиклей на столе пополнялась согласно счету.       Всё то же самое, только без выбора пары. Карты то и дело сменяли друг друга, те кто забирал взятку был куда более довольны, чем проигравшие.       Алексис задумалась — у неё была плохая масть в этой партии. На руках она имела карты без картинок и один козырь, а, сделав свой ход, старалась не выказывать разочарования, вставив между губ сигару. В этот раз Лестрейндж вырывал победу у Малфоев, в то время как она старалась ему не мешать.       Она решила предпринять попытку, перебирая в голове карты, которые вышли и просчитывая, какие остались на руках. Скинула десятку пики на девятку от Кассиопеи, дальше последовала четверка и семерка. Отлично. Девушка взяла взятку.       Все были так увлечены игрой, что даже не заметили, как дверь в гостиную распахнулась, и в неё зашли три молодых человека.       — Что вы творите? — прошипел Том Реддл, замечая кумар, царящий в гостиной.       Алекс, не обратив внимания, положила на стол восьмерку, которую быстро перекрыл король, того же перекрыла козырная шестерка, и Кассиопея недовольно положила тройку другой масти.       — Хардман, Лестрейндж, Эйвери, Таккар, Таттл и Малфои — чтобы через секунду я не видел ни вас, ни беспорядка, который вы устроили, — грозно прошипел староста.       — Том, чтобы выиграть, мне или Эдгару осталось взять одну взятку, — протянула Алекс, подняв на него голову, — две минуты, и ты увидишь, как плачут Малфои, — засмеялась она.       Кидая на валет восьмерку, затягиваясь дымом, Алексис и не заметила, как стремительно Реддл выдернул сигарету прямо у нее изо рта, яростно затушив ту в пепельнице.       — Мне с каждого снять баллы за то, что вы не в комнатах после отбоя, за азартные игры в стенах школы, за курение и за… — Том взял со стола стакан девушки, понюхав содержимое, — … алкоголь?       — У нас нет столько баллов, — печально протянула Таккар, понимая, что веселью настал конец.       — ДА! — взревел Лестрейндж, когда стали известны результаты. — Этот роббер тоже наш, змейка, — парень отсыпал девушке поровну количество галлеонов, но всё его веселье сошло на нет, когда он увидел разъяренного Реддла, стоявшего за спиной девушки. — Мы уже собирались уходить…       — Осмелишься сыграть с нами? — поднялась с пола Алексис, нагло смотря в потемневшие от злости глаза. — Присоединяйся, всего один роббер и идем спать. Салазар, даже неловко предлагать, столько побед за нашим с Эдгаром плечами, что предложение больше походит на издевку.       Том чувствовал неприятный запах табака и спиртного, который исходил от девушки. Но то, как она бросала ему вызов, интерес, навеянный атмосферой какого-то бара, в который слизеринцы превратили гостиную меньше, чем за час, заставил его наклониться к ней.       — Я хорошо играю в «Вист», как бы не прервать твою серию побед, Алексис, — прошипел он, глядя в подёрнутые дымкой опьянения глаза, которые не теряли свой живой блеск из-за плескающегося запала в них.       — Тогда меняемся, — усмехнулась девушка, опускаясь на пол. — Я, Том, Эдгар и… — девушка подняла глаза на Розье и Мальсибера, которые зашли вместе со старостой, — присоединитесь?       С отвращением они покачали головами, показывая, что выше всех этих магловских развлечений. На их счастье, Том этого не видел, приняв вызов.       — Чистокровные снобы, — беззлобно усмехнулась Хардман.       Эйвери сел на свободное место за столом для игры прежде, чем успела встать с дивана Клементина, желавшая его занять. Она, сложив руки на груди, недовольно смотрела на своего парня.       — Я отомщу за нас, — воинственным голосом пообещал ей Адриан, целуя в щеку.       Первым желанием Тома, когда он вернулся с дежурства, было заавадить каждого, кто позволил себе такую вольность, не спросив его. Витиеватый едкий дым, который плотным туманом стоял в комнате, запах алкоголя и опьяненные чистокровные слизеринцы, играющие в магловскую азартную игру, не выпускающие изо рта сигары. Все они выглядели как потрепанные жизнью маглы, без мантий, в одних белых рубашках — ученики в этот вечер успешно послали правила приличия.       Как староста школы, он должен был снять порядка ста баллов с каждого, но, как человек, который проиграл всё детство в карты, выменивая таким образом для себя деньги на еду, он не мог отказать себе в удовольствии поставить зазнавшуюся девчонку на место, доказав всем в очередной раз, кто здесь главный.       Лестрейндж по очереди протягивал колоду всем, кто сидел за столом.       Алекс повертела в руках дамой, зажигая беспалочковым Конфринго сигару, которую потушил до этого Том.       Реддл вытащил короля, но лицо его оставалось беспристрастным.       Эйвери скинул десятку, всё ещё не понимая, с кем ему предстоит играть в паре.       А Лестрейндж с придыханием схватился за карту, но, перевернув её лицевой стороной, закатил глаза. Валет.       — Теперь мы по разные стороны баррикады, змейка, но не надейся на снисхождение, — подмигнул он усмехнувшейся девушке.       — Ироничный расклад, — лишь протянула Клементина, замечая, что, мало того, что карты, которые они вытянули, шли одна за другой, так еще и масть была одинаковая.       Они пересели, чтобы быть напротив своих пар. Таким образом слева от Лестрейнджа оказалась Хардман, у которой и был первый ход.       На стол опустилась червовая дама, затем шестерка, которой Эйвери её не перекрыл. Том задумался, стоило ли играть с девушкой в паре или на победу, не надеясь на её стратегию. Игра в «Вист» всё же предусматривала игру вдвоем. Поэтому, найдя самую маленькую карту в колоде, он выкинул червовую тройку. Лестрейндж вновь подмигнул девушке, кладя туза и забирая взятку.       — Это уже поинтереснее, — выдохнул Абраксас, следя за картами и попивая бурбон.       Ход был его. Не мелочась, он скинул короля, Алекс решила не спешить, потому положила карту с самым низкий номиналом на стол. Эйвери масть не пошла, а Том скинул туза, забирая взятку.       Дальше уже Алекс не успевала следить за тем, как быстро он берёт все взятки, стоило лишь получить ход. Реддл грамотно запоминал карты противников, все онеры были в их с Алекс взятках, тогда как Лестрейндж вздыхал, прикладываясь к стакану всё чаще. Он недовольно смотрел, как Эйвери сливал его победу, стараясь перетянуть на себя одеяло, но тут же его обламывал Том картой выше.       — Алекс и Том, за вами первая партия, — воскликнула Клементина, удивленно переводя взгляд на Эйвери и Лестрейнджа.       Вторая партия началась так же стремительно, как и закончилась первая. Эдгар забирал взятки, но на этот раз был человек, который просчитывал его карты до того, как те появлялись на столе, и стал уверенно вырывать победу. Алексис не отставала от напарника — парень по глупости раскрыл слишком много карт, подавшись эмоциям, поэтому теперь взятка переходила то к Алекс, то к Тому поочередно.       — Роббер…       — Играю на все, — выпалил Эдгар, высыпая приличную сумму галлеонов из карманов, — но хочу нарушать правила. Я буду с Алекс.       — Так нельзя…       — Как угодно, — нарочито спокойно протянул Реддл, перебивая Клементину, которая приблизилась к ним. — В этом случае я играю с… — оглядев присутствующих, он сделал выбор, — Абраксас.       Тактика Эйвери в игре за самого себя, хоть и нравилась Тому, но вела непременно к проигрышу в командном состязании. Ему нужен был человек, который не станет мешаться — именно таким и был Абраксас: флегматичным и спокойным даже в случае с проигрышем.       Лестрейндж вознамерился доказать, что он лучший, поэтому выбрал напарника, с которым они уже успели стать хорошим дуэтом. Алекс не претила его действиям, наоборот, помогала вытягивать, сбивая с толку соперников козырями. Не зря они побеждали постоянно, стоило им только встать в пару.       — Козырь черви, — произнесла Таккар, чтобы все услышали.       Эта ставка была самой большой за всю игру. Сиклей было мало, зато галеоны поблескивали от огня в камине, возвышаясь внушительной стопкой на столе.       В отличие от Эдгара, Алекс внесла чуть больше половины — ей были нужны деньги, а безоговорочной уверенности в победе у неё не было. Абраксас тоже вложил все деньги, которые выиграл, как и Том.       Снова пересев, они начали игру. Ход у Тома. Сидящая рядом с ним Хардман перекрыла его даму королем, Абраксас вкинул маленькую карту, как и Эдгар, понимая, что взятка уйдёт Алексис. Они действовали слаженно.       Эта партия длилась дольше, Алекс вновь отпила из стакана, закуривая очередную сигару. Она скинула пятерку на двойку, понимая, что всё равно не заберет карты.       У неё был козырь на конец игры, про который она успешно забыла из-за выпитого алкоголя, червонная дама оставалась последней картой. Последняя взятка оказалась тоже её.       — Эдгар и Алекс, первая партия ваша, — прозвучал голос Клементины.       Том удивлённо переводил взгляд на свой счет — ему не хватало одной взятки, которую и взяла девушка в конце. По его мнению, эта дама должна была выйти еще в начале. Он перепутал масти.       На второй партии победитель был понятен всем с самого начала, когда неосторожно Алекс брала взятки слишком долго, чтобы Том понял, какие у неё карты. Первый его ход стал последним для всех за столом до конца второй партии.       — Том и Абраксас, вторая партия за вами, — вновь озвучила Клементина.       — Повышаю ставки, — усмехнулся Эдгар, добавляя часть своих галлеонов к сумме выигрыша. — Давай, — подмигнул он девушке, — мы выиграем.       — Шоколад и лакричные палочки сами себя не купят завтра в Хогсмиде, поэтому…       — Давай, — возбужденно просил Лестрейндж.       От такой уверенности Алекс, сама не веря, что делает это, положила еще несколько галлеонов в общую стопку, оставляя себе малую часть на всякий случай. Малфой поддержал общее влияние, добавляя из собственных денег. Реддл лишь покачал головой, обозначая свою позицию, на него никто давить не стал.       Необходимость в третьей партии была второй за сегодня, в основном выигрывали сразу дважды.       Разместив карты в руке, Алекс пожалела, что согласилась расстаться с частью денег — ни одной картинки. Вот это везение.       Первая взятка успешно улетела к Тому, заставляя девушку недовольно посмотреть на Лестрейнджа, который одной рукой держал карты, а в другой нервно вертел сигару, не закуривая.       Десятка, дама, шестерка, двойка — взятка Лестрейнджа. Это был шанс для Алекс, чтобы перехватить ход, если карты окажутся выше предполагаемых. Эдгар начал с дамы, он уже понял, что девушка имеет в распоряжение туз. Малфой вкинул десятку, а Том, не соревнуясь, скинул тройку. Девушка забрала взятку и свой законный ход.       На руках у них оставалось не больше четырех карт. Всё внимание присутствующих было сведено к дубовому столу, на котором разворачивались игра не на жизнь, а на крупную сумму. Каждый из играющих представлял себя с выигрышем. Алекс уже видела, как покупает себе в Сладком королевстве запас на долгое время и новую мантию — старая порвалась, и девушка, исколов себе руки иголкой, с трудом зашила её. Эдгар представлял себя с новой метлой и защитой для квиддича. Абраксас просто хотел отдать всё сестре на новые вещи — родители высылали им достаточно, а ей всё не хватало. А Том даже не представлял, что делать с такой суммой — будь у него хоть часть из этого летом, ему не пришлось бы подрабатывать, чтобы хватило на жизнь.       Две карты, Алекс могла рассчитывать только на удачу. Первую она скинула девятку, которую быстро перекрыла десятка Тома, Лестрейндж закинул номинал выше и забрал карты.       Все затаили дыхание, ожидая, пока игроки подсчитают свои взятки. Ожидая Тома и Лестрейнджа, у которых было больше всех, девушка не выдержала, вынимая из пачки еще одну сигару, тут же закуривая её. Головокружение от переизбытка табака не мешало ей сосредоточиться.       — Роббер выиграли Том и Абраксас, — поставив стакан на стол, произнесла Клементина, как только увидела результаты. — Боюсь, проигравшая парочка не забудет этого никогда в жизни, — засмеялась девушка, откидываясь на диван.       Пока Том и Абраксас делили выигранную сумму, Алексис прожигала взглядом парня, который сидел как ни в чем не бывало.       — Я убью тебя, Лестрейндж, — спокойно проговорила Хардман, выпуская дым.       — Никаких трупов, и больше никакого балагана в гостиной, — парировал Реддл, вновь вытаскивая из губ девушки сигару и затушив её под недовольный опьяненный взгляд серых глаз. — В следующий раз сниму баллы, если решите устроить подобное, — предупредил он.       Клементина уже складывала карты в коробку — всё прошло даже лучше, чем она ожидала, взяв их с собой в школу. Сигары девушка тоже забрала со стола, она решила поделиться с друзьями своим открытием этим летом — сигары здорово расслабляют. Изольда Таттл забрала бутылку из-под стола, ретируясь в комнату.       Алексис убирала заклинанием весь беспорядок, что они устроили, пока играли. Как было глупо думать, что они закончат игру до того времени, как Том вернется с дежурства. Идеальный план — жаль, что не сработал, и все-таки каждый получил выговор от старосты школы.       Дым и терпкий запах никотина пропал из комнаты, как только Кассиопея вобрала его весь в палочку.       Теперь невозможно было найти никаких улик, которые могли бы сообщить о том, что устроили слизеринцы ночью.       Уже лежа в кровати, блондинка заворачивалась в одеяло и никак не могла погрузиться в царство морфея. Никотин разгонял пульс, заставляя сердце биться в ускоренном режиме, отчего ей удалось заснуть лишь, когда на улице уже рассветало.       Утро встретило половину седьмого курса Слизерина отнюдь не по-доброму.       Ковыряясь вилкой в салате, Алекс хмурилась, придерживая больную голову рукой.       — Я покину вас сегодня, — протянула Клементина, отодвигая от себя еду, которая, по её мнению, стояла к ней слишком близко. Ароматы свежеиспеченных хлебцев не радовали девушку. — Адриан затеял романтическое свидание… — мечтательно возвела она глаза в потолок.       — Ай-яй-яй, меняешь подруг на парней, как не стыдно, — усмехнулась Алекс, метнув в неё взгляд.       — Сказала та, у кого вечно «доклады» по ночам с черноволосым красавчиком, — в ответ ей съязвила Таккар, ставя в воздухе кавычки на слове «доклады».       — Его красота и мои доклады никак не пересекаются, — наливая в кружку сока, уверенно произнесла блондинка. — Как ты всё сводишь к Реддлу, что за способность?       — Ох, милая, ты еще не читала письма, которые я тебе отправляла, поверь, там грязных намеков больше, чем предлогов и новостей, — улыбалась Таккар. — Ты же решила продолжить обучение здесь из-за него, да?       — Ещё слово, и на твоем лице расползутся мерзкие гнойные прыщи, — низким голос предупредила Алекс, — интересно, сорвется ли тогда свидание?       — Молчу-молчу, я знаю, что ты вернулась из-за меня — тяжело жить, когда твоей подругой не является Клементина Таккар, — словно поправив на голове невидимую корону, высокомерным голосом заявила девушка.       Алекс прыснула, не выдержав серьёзного выражения лица подруги.       Больше двух недель девушка проводила в этом времени, она не спешила просить часы у Тома по одной простой причине — ей не хотелось возвращаться домой. Там её никто не ждал, и не встречал бы так, как здесь. Армандо Диппет вновь зачислил на курс ученицу из прошлого, когда она, кривя душой, рассказала о новом магическом выбросе, который забросил её сюда, и о бешенном желании учиться. Повезло, что к девушкам ещё не успели никого подселить, и Алексис заняла свою прежнюю кровать.       У неё было зрение, подруги — всё было здесь, конечно, не считая нависшей постоянной угрозы, что её найдут и запытают до смерти. Но Алексис не планировала больше самовольно покидать территорию школу, даже несмотря на то, что чары отслеживания с неё были сняты ещё во время ритуала.       Но внезапный интерес к судьбе друзей мучил её. В этот раз она хотела узнать, что произошло с Себастьяном, Оминисом и Анной. Только вот судьба Сэллоу была неизвестна, сказывалась магловская фамилия их деда. А найти что-то о Мраксах она пыталась так долго, что поняла — это бесполезное занятие. Даже после неудачных поисков её не оставлял интерес.       — Я иду по магазинам, — сообщила Кассиопея, опускаясь рядом с Хардман на лавочку, — вы как?       — У неё свидание, — Алекс отодвинулась от счастливой девушки, вдруг радость — это заразно, — а я… а я… — она замерла с вилкой в руках, когда увидела, что женщина, которой тут быть не должно, сидела за когтевранским столом, общаясь со студентом, который что-то рассказывал ей.       Исидора тут же поймала её взгляд, обернувшись через плечо.       — Скажите, с кем общается тот когтевранец, сидящий в конце стола, который блондин, — потребовала девушка, всё ещё не убирая вилку от лица, находясь в оцепенении.       Клементина обернулась, а Кассиопея слегка привстала, чтобы получше его разглядеть.       — Он просто сидит, Алекс, — неуверенно сказала Таккар, — молча ест.       Кассиопея, опускаясь на лавочку, закивала головой, подтверждая слова подруги.       Исидора отвернулась от неё, стоило лишь Алекс моргнуть, как и вовсе исчезла.       — Что-то случилось? — осторожно спросила Кассиопея, выводя девушку из ступора прикосновением к руке, в которой вилка уже начинала гнуться под напором.       — Да, то есть просто показалось, — протянула блондинка, опуская столовый прибор на стол. Аппетит окончательно пропал. — Мне… то есть я… в общем, пойду, — бесцветным голосом кинула через плечо девушка, убегая в сторону выхода.       Алекс быстрым шагом преодолела расстояние до подземелий, чтобы наконец оказаться в комнате. Почему-то здесь она чувствовала себя защищённой, хоть это и не вязалось с тем, что силуэт, к которому она никак не могла привыкнуть, застыл в дверях, словно смеясь над ней.       — Если ты — не мое воображение, ответь, какого Мерлина ты ходишь за мной?       — Имей уважение, девчонка! — воскликнула Исидора, приближаясь к ней.       Алекс вскрикнула, когда Морганак заговорила, являясь до этого только тенью прошлого — беззвучным, ни капельки не прозрачным призраком. Девушка, вцепившись в покрывало на кровати, отползла к стене. Ужас плескался в серых глазах.       — Я не сумасшедшая, не сумасшедшая, — как мантру шептала она, стараясь не смотреть на Исидору, в надежде, что та исчезнет. Но взгляд непроизвольно скользнул по женщине, которая придвинулась ближе. — Я все же чокнулась, раз вижу тебя…       — Не смей обращаться ко мне без уважения! Для тебя я — профессор Морганак!       Алекс старалась не слушать, затыкая руками уши, но величественный, уверенный голос словно звучал у неё в голове, отражаясь эхом, словно в пустых коридорах.       — Исчезни! — выпалила блондинка, доставая из кармана мантии палочку.       Исидора засмеялась, но растворилась в пустоте, и это было явно не из-за угроз девушки. Тяжело дыша, Алекс смотрела на пустое место, где только что стояла незваная гостья. Последствия ритуала не могли вызывать галлюцинации, она перепроверила это несколько раз. В чем была причина: в свихнувшейся психике или в каких-то побочных явлениях из-за перемещения во времени — она, право, не понимала. Главное, что решила для себя Алекс — пока Исидора не причиняет ей вред, она не представляет опасности, а значит, оставалось только свыкнуться с преследующим её призраком прошлого.       Ей нужно было собраться в Хогсмид, отвлекая себя от размышлений, думала девушка. Но её шкаф был наполовину пуст — всё что ей выдал Диппет, это её старые учебники, котел и метлу. Благо, хоть это не выкинули. Алекс сняла школьную форму, остановив свой выбор на черном облегающем платье ниже колен, темно-зеленые кружева плотно покрывали зону декольте и шею с высоким воротом, струясь по длинным рукавам.       Пара платьев, брюки с блузкой и одни-единственные туфли — это всё, на что хватило денег при первом походе в Хогсмид. Девушка не могла нарадоваться, что на этот раз у неё были хоть какие-то деньги в карманах мантии. Но из-за того, что перемещение получилось довольно сумбурным, в них лежало не так много, большая часть суммы до сих пор валялась где-то в комоде в одна тысяча восемьсот девяносто втором.       Волосы девушка зачесала назад гребнем, собирая их в тугой высокий хвост на макушке. Пара прядей все равно упали на её лицо, но убирать их она не стала. Это прерогатива Кассиопеи — торчать часами у зеркала, чтобы на неё кидали восхищенные взгляды с мыслями о том, что она истинная аристократка. Алексис никогда не считала себя эталоном, она нарушала этикет и вообще была далека от аристократов — возможно, из-за того, что отец позволял девушке все, в то время как мать, которая должна была её этому учить, ненавидела и не стеснялась поднять руку на дочь.       — Алекс, — твердо начала Таккар, как только вошла в комнату и увидела девушку перед зеркалом, — что с тобой происходит?       Хардман обернулась на вошедших подруг, непроизвольно начиная скручивать свои пальцы.       — Голова закружилась, а в комнату пришла и стало легче, — пожала плечами блондинка.       Клементина ничего не ответила, лишь переглянулась с Малфой, начиная собираться в Хогсмид. Алекс ждала их, сидя на кровати и листая учебник по ЗоТИ, запоминая следующую тему урока.       Она понимала, что нельзя, что возможно они не поймут её, но так хотелось не врать. Проверить, настолько крепка их дружба, выдержит ли Клементина такой поток информации. Не психанет ли Кассиопея, узнав, что девушка столько времени водила их за нос.       Как только девушки были готовы, они прошли на улицу, где уже стояла большая часть седьмого и шестого курса, недовольно переглядывающихся друг с другом. Слизнорт проверял разрешения от родителей, Алекс достала своё, подписанное директором Диппетом. Точно такое же Реддл протягивал декану, когда девушка успела уловить различия, удивляясь тому, что родители Тома не подписали ему разрешение, и ему пришлось просить у директора.       Слизнорт понимающе похлопал парня по спине, когда тот прошел к студентам у ворот школы.       — Мне снова одной слоняться по лавкам? — подняла бровь Кассиопея, когда они уже шли за профессором Слизнортом по дороге в Хогсмид.       — Я с радостью составила бы тебе компанию, Касси, но мой вчерашний выигрыш выиграла не я, — удрученно возвела глаза к небу Алексис перед тем, как посмотрела на Тома и Абраксаса, шедших впереди них.       — Удивительно как нам сошло это с рук, — присоединилась к разговору Таккар, идя под руку с Эйвери, и воркуя с ним всю дорогу.       Как только перед ними предстала деревушка, девушки разделились. Алекс пошла в Сладкое королевство, желая порадоваться себя хоть чем-то — ни свидания, ни шоппинг ей сегодня доступны не были. Она не планировала тратить все, оттого приобрела себе лишь сахарные перья и купила в ближайшем прилавке с напитками фруктовый чай в бумажном стакане, усаживаясь на лавочку на главной улице Хогсмида.       Её всегда поражала эта деревушка. Кучи магазинов, спешащие студенты, которые желают успеть побывать везде за отведенное время. Было в этом что-то такое родное. В её времени походы в Хогсмид не контролировались преподавателями, ученики были вправе отправиться сюда, когда душе угодно. Приход магической войны заставил пересмотреть это решение преподавательского состава, но Хогсмид всё равно оставался чем-то волшебным.       Девушка открыла "Ежедневный пророк", купленный в той же лавке, интерес к происходящему в этом мире был крайне велик.       «МАРВОЛО МРАКС, ОСВОБОЖДЕННЫЙ МЕСЯЦ НАЗАД ИЗ АЗКАБАНА, СНОВА ВЗЯЛСЯ ЗА СТАРОЕ? УБИЙСТВО МАГЛОВ В ДЕРЕВНЕ ЛИТТЛ-ХЭНГЛТОНЕ, ГДЕ ОН ПРОЖИВАЕТ. ОЧЕРЕДНОЙ ВЫЗОВ ГРИН-ДЕ-ВАЛЬДА ИЛИ КОЗНИ МРАКСА?»       Глаза грозились вылететь из орбит, когда девушка увидела на колдографии грязного старика, потрепанного, полностью седого с безумными тусклыми глазами в тюремной робе. Он совершенно не напоминал того Марволо Мракса, которого она видела летом.       Литтл-Хэнглтон… что-то такое знакомое, оно вертелось на языке, но она не могла вспомнить, где слышала это. Алекс хотелось ударить себя — как она могла забыть такую важную информацию. Марволо говорил, что присматривает там себе домик, когда пытался втереться к ней в доверие… и возможно, когда они продали поместье, родовая книга перекочевала туда? Оминис не стал бы оставлять её себе — он ненавидел семью, и участь каждого, кроме, разве что, Эттана, была ему безразлична.       Стоит ли отправляться прямо в руки к Марволо лишь ради интереса найти книжонку, чтобы удостовериться в том, что друг проживает долгую жизнь? Могла ли она, не являясь Мракс, увидеть что-то в ней?       Алекс уставилась в точку перед собой, краем глаза цепляя нервного Реддла, который стремительно шёл в переулок с пророком в руках. Он узнал, что его родственник жив, вернулся из Азкабана и… Алекс не могла продумать дальше. Но, тем не менее, осторожно направилась за ним, подмечая, что лицо его было ещё жестче, чем обычно.       «Он же не собирался…», — мысли девушки были прерваны, когда она, завернув за дом, увидела, что парень остановился, судя по всему, собираясь трансгрессировать.       Самоубийцей она не была, но любила загадки, а тайн в этом парне было куда больше, чем она могла представить. Не думая о последствиях, Алекс выбежала из своего укрытия, цепляя руку Тома в последний момент. Что-то пошло определённо не так, когда она почувствовала тошноту и головную боль при приземлении прямо на колени.       — Идиотка! Нас могло расщепить! — грубо кричал Том, смесь раздражения и злости на его лице точно указывала на то, что девушке осталось жить несколько минут. — Зачем ты это сделала?       Том держал себя в руках, контролируя чтобы не кинуть в неё Круциатус.       — Трансгрессия из Хогсмида запрещена, — вставая на ноги отрывисто пробурчала Алексис, чувствуя себя полной дурой, — по крайней мере, в этом времени. Хотя я уже на пятом курсе крутилась в каминном порохе.       — Перестань нести чушь, зачем ты пошла со мной? — децибелы его голоса никак не падали, а жесткость только набирала обороты.       Алекс сдержала возглас, когда увидела выцветшую табличку с надписью «Литтл- Хэнглтон».       — Я так и знала, что ты пойдешь сюда, — довольно произнесла девушка, отходя от парня на безопасное расстояние, — нам оказалось по пути, — лишь успела бросить она, прежде чем сорваться на бег.       Она пробегала по почти заброшенной деревне, замечая обветшалый, но жилой дом на склоне второго холма. Тень, промелькнувшая возле деревьев, как нельзя точно говорила о наличии в нем людей. Это был единственный дом, который можно было назвать домом, а не разрушенной постройкой. Деревня явно пострадала, и потрескавшийся огонь вдали говорил о том, что она пострадала совсем недавно.       Ничего, кроме деревьев, впереди не видно. Дальше открывается рощица, в которой царит полумрак. Алекс обернулась через плечо, замечая идущего следом за ней парня. Она взобралась на возвышенность, выигрывая время в этих догонялках, и успела увидеть, что к жилому дому вела одна-единственная проселочная дорога. Узкий проулок был окаймлён запущенной изгородью. Тропинка к дому, выложенная камнем, извивалась под ногами, словно змея.       Девушка повернула вправо, обомлев. Обветшалая хибарка, до окон заросшая мхом. Черепица с крыши давно осыпалась, в стенах дома зияло несколько дыр. Вокруг росло очень много крапивы, да такой высокой, что она доходила до грязных и давно не мытых стёкол в крошечных рамах. Характерный признак того, что здесь живет некто, имеющий отношение к магическому миру, — это мёртвая змея, прибитая на входной двери. "Неужели это можно было назвать домом", — думала девушка, пока стояла у входа, не находя сил постучать в покрытую грязью дверь. Она предусмотрительно достала палочку, готовясь к худшему.       Очевидно, это было оно. Змея, как символ Мраксов, слишком явно сообщала об этом.       — Стой здесь, — бросил Реддл, всё ещё не отрывая презрительный взгляд, полный отвращения, от развалины, считавшейся домом.       Он вошел, и, когда Алекс услышала глухой звук, похожий на удар, она поспешила следом, брезгливо открывая дверь пальцами.       — Ничего себе, — её лицо скривилось от омерзения.       Внутри дом был еще хуже. Паутина свисала с потолка и казалась чёрной из-за тусклого света и слоев пыли на ней. Ободранная мебель, дыры в полу. Алекс подняла голову на обитателя этого дома, замечая схожесть с колдографией, увиденной еще в Хогсмиде.       Марволо бледнее пергамента был насильно посажен в кресло. Его костлявые руки оплели тугие веревки заклятия, тогда как палочка старика была поломана на две части и валялась мусором перед ним.       — Магловское отродье, как смеете приходить сюда? Как посмели напасть на того, в чьих венах течет кровь благородного Салазара Слизерина! Магловские выродки! Отродье! — вопил он противным голосом со старушечьей хрипотцой.       Хардман осторожно подошла ближе, стараясь ничего не касаться лишний раз, и не задеть на полу множество стеклянных грязных бутылок.       — Вообще-то, я чистокровная, — между делом вставила девушка, продвигаясь к разваленному шкафу за спиной старика.       Как только она встретилась взглядом с Марволо, тот сдавленно застонал, совершая бесполезные попытки вырваться.       — Алексис, убирайся отсюда, — ледяным, нарочито спокойным голосом протянул Том, не отводя взгляд от своего родственника.       — Алексис, — повторил Марволо, словно пробуя это имя на вкус, он безумно засмеялся, но через секунду его лицо сменилось, являя ярость в морщинистых глазах. — Алексис Хардма-а-ан, — угрожающе зашипел он сквозь гнилые зубы.       Вздрогнув, девушка, однако, не отступила от изначального плана, копошась в книгах, чтобы найти ту самую чёрную книгу — родословную Мраксов. Она лишь приблизительно помнила, как выглядит обложка.       Давящая тишина затянулась, и Алексис, брезгливо вытирая руки от пыли друг об друга, обратилась уже к Марволо за тем, что искала.       — Что случилось с твоим братом, с Оминисом? — осторожно спросила она, краем глаза следя за Реддлом, который сжимал в руке палочку. Хардман явно мешала ему.       Старик запрокинул голову.       — Имя это имеет пустой звук в нашем роду. Алекс. Удалось тебе, тварь, уйти от меня, но помрешь ты в муках, я позабочусь, ты помрёшь, мерзавка, — цокнул он, заскрежетав зубами.       Том удивленно переводил взгляд со старика на девушку, которая старательно делала вид, что ей всё равно на эти бредни.       — Значит, ты снял Империус, — выдохнула она, приметив в углу еще парочку книг, — столько лет таить обиду из-за обычного заклятия?       — Я убил своего брата из-за тебя! — закричал старик подаваясь вперед.       Алекс нахмурилась, вытягивая палочку перед собой.       — Не смей! — процедил Том, понимая, что она хочет сделать. — Погрузившись в разум больного, ты заберешь его сумасшествие себе, — грубо опустил он её палочку.       На секунду прикрыв глаза, Алексис ужаснулась. Это могла быть последняя легилименция в её жизни. Разозлившись на саму себя, она подошла к старику, прокричав ему в лицо:       — Кого ты убил? — но он молчал, лишь хриплый смех вырывался из беззубого рта. — Ты убил Оминиса?       — Свадебка не задалась, раз невдомёк, женишок твой помер иль живехонький, — пуще прежнего засмеялся Марволо. — Выродок, предавший семью, сдох в канаве, без рода, в одиночестве.       Том стал терять нить повествования — о какой свадьбе говорил безумец, и что вообще связывает их, он не понимал, но с интересом продолжал слушать разговор.       Тяжело выдохнув, девушка отошла от него, понимая, что правду он никогда не скажет. Она взглянула на Тома, который внимательно следил за ними. Решившись, Алексис обернулась, вскидывая палочку.       — Imperio! — лицо старика мгновенно стало безмятежным, злость и ярость ушла. — Что стало с твоей семьёй? — коротко спросила она, держа палочку перед собой на случай, если он вдруг сможет перебороть заклятие.       Но Марволо вполне осознанным взглядом смотрел по сторонам, начиная рассказ:       — Отец умер естественной смертью во сне. Я закончил жизнь Тенебриса из-за твоего приказа оберегать Эттана. Тенебрис подсыпал ему яд в зелье, чтобы тот не мучился и наконец помер. Он рассказал мне, когда было уже слишком поздно, и Империус заставил меня убить его. Отец тогда понял, что я в бреду, снял с меня Империус и убил Эттана, обвиняя его в смерти Тенебриса. Если бы не Эттан, ты бы не приехала со своим женишком, отец все понял, — Марволо перевел дыхание, закрывая глаза. — Оминис отрекся из семьи после окончания школы, никто не видел его давным-давно, я слишком занят воспитанием детей, чтобы найти и убить наконец этого выродка.       Алексис побледнела — она своей рукой загубила жизнь Эттану и Тенебрису… последствия непростительного больно били по ней, пока она приходила в себя от рассказа. Лучше бы девушка осталась в Хогсмиде и не узнавала ничего. Неверяще она проходилась взглядом по Марволо, понимая, что под Империусом солгать невозможно. Чёртова месть стала приговором для двоих людей.       — Детей? — вклинился в монолог Том, крепче сжимая палочку.       — Меропа… предательница крови, — сплюнул он на пол, — поила магла Амортенцией и родила от него выродка — они, поди, сдохли без гроша в кармане. А мой сын Морфин, названный в честь отца, еще отбывает срок в Азкабане... Моя гордость, никогда не таил от меня ничего, рассказал всё под чистую, когда Меропа доверила ему тайну, будучи беременной чудовищем, зачатым под Амортенцией…       — Отдай мне все семейные ценности, — потребовал Том, возобновляя Империус и развязывая старика, который поспешно положил на стол кольцо, стянутое со своего пальца.       Обогнув девушку, он достал из угла родовую книгу, которую она так долго искала.       — Меропа забрала медальон Слизерина, который хранился в нашей семье испокон веков… — заявил Марволо, неподвижно стоя у поцарапанного стола.       Медленно Реддл нагнулся над ним, надевая кольцо Мраксов на средний палец. Оно по праву принадлежало ему. Внимание привлекла книга, на которую так жадно смотрела блондинка. Она мельком скользнула по нему взглядом, хватая тяжелый переплет.       Пустые желтоватого цвета страницы предстали перед Алексис, когда она уже пятый раз закрывала и открывала её.       — Попробуй ты, — попросила она, передавая ему книгу, — я хочу увидеть поколение Марволо Мракса.       Не из-за желания помочь, а лишь из подлинного интереса, Том открыл книгу, в которой сразу стали появляться ветви с именами и годами жизни. Алекс потрясенно замерла, перехватывая её из рук парня.       Морфин мертв. Дальше шла ветвь на Марволо, Тенебриса, Эттана и Оминиса. Живы были по настоящее время только Марволо и Оминис. Алекс уже собиралась закрыть, но тут её внимание привлекла единственная ветвь, которая шла от братьев. У Марволо разветвление было с именами Меропы и Морфина Мраксов. В свою очередь у Меропы ветвь шла дальше на некого Тома Реддла, и их соединение породило имя Тома Марволо Реддла. Удивительно, что все они были живы.       — Зря надеешься, дочь твоя в полном здравии, — процедила Алекс с ненавистью глядя на мужчину. — Как, впрочем, и её сын, — она кинула взгляд на парня, который резко рванул книгу на себя, удостоверившись в том, что его мать жива.       — Где она? Где Меропа? — закричал Реддл, но не получив ответа, снял со старика Империус, наложенный Алексис.       — ТЫ! Ты — магловский выродок моей дочери! — взревел тот, — ты должен был сдохнуть, грязнокровое отродье…       — Avada Kedavra!       Алекс подавила взвизг, когда тело Марволо упало возле её ног. Она с ужасом переводила взгляд на Тома, но промолчала, глядя на то, как он с яростью смотрел на неподвижное тело на полу. Воздух кончался в её легких, девушка поспешила на улицу, не желая дышать смертью.       Её испугало не убийство Марволо, хотя она видела смерть, сама убивала. Но то, как Реддл безразлично это сделал, совершенно не задумываясь... Никакой тени переживания даже близко не промелькнуло на его лице. Насколько был жесток этот человек, что мог убить, не моргнув и глазом. Марволо заслужил смерти за все свои деяния, но это убийство было слишком… внезапным, не имеющим ничего схожего с защитой. Том изначально шёл убить его — дошло до девушки. Он не собирался разговаривать о судьбе своих предков — всего лишь забрать то, что принадлежит ему, и убить родственника из собственных побуждений.       Когда Реддл вышел из хибарки, девушка непроизвольно отшатнулась от него.       — Почему…       — Забудь всё, что видела, или я помогу тебе в этом, — холодно бросил он, спускаясь с холма.       Алекс не смогла долго молчать, ворох мыслей не давал ей закрыть рот, но она всё же с опаской кидала взгляды ему в спину.       — Ты знал, что твоя мать жива?       — Не заставляй меня повторять, — грубо напомнил он, не оборачиваясь на девушку.       — Ты хочешь найти её теперь?       — Хардман! — оборвал её Том, останавливаясь так резко, что девушка чуть не врезалась в него. — Прекрати задавать вопросы, если хочешь вернуться в Хогсмид.       — Прекрати меня игнорировать и ответь, если хочешь, чтобы я заткнулась, — парировала девушка, взмахивая руками от негодования.       Том чувствовал, как тонкая нить доверия между ними натянулась небезопасно сильно. Но отчитываться перед девчонкой не собирался. Это были его дела, к которым она не имела отношения. Он резко развернулся, направляя на неё палочку.       — Oblivio! — произнес Том.       Он стер все ответы Марволо, которые касались лично его, решив стереть и убийство старика. Лицо девушки стало серьёзным на мгновенье, когда он закончил.       Хардман вдруг потерялась в пространстве, словно земля ушла из-под ног, но все вернулось, когда она открыла глаза, понимая, что сейчас произошло.       — Ты наложил на меня Обливиэйт? — выпалила Алекс, возмущенно смотря на него.       — Как ты…       Реддл ошарашенно смотрел на девушку, которая даже не стала скрывать то, что заклятие не подействовало.       Они стояли возле холма, прожигая взглядом друг друга. Пелена тайн окружала их, не давая мыслить здраво. Стараясь всеми силами закрыть свои секреты, они до сих пор ввели негласное противостояние.       Девушка покачала головой — хорошие отношения с Томом были чем-то эфемерным, они грозили закончиться при каждом случае, когда она узнавала о нём что-то новое. Она устала при каждом разговоре шагать по минам, подбирать слова. Ради чего? Тогда как девушка выложила информацию о себе, он не проронил ни слова. Друг… она не могла назвать его даже знакомым, потому что ни черта не знала об этом парне с черными пронзительными глазами, которые даже под лучами солнца не становились светлее.       — Я не знаю, что происходит, Том. Не знаю, зачем ты заставил меня остаться в этом времени, — начала говорить Алекс, не сводя с него взгляда, — не знаю, зачем ты помог мне провести ритуал. Я правда старалась не задумываться над этим, пыталась слепо доверять тебе, но это невозможно. Я вижу, что ты ведешь свою игру — и, либо ты рассказываешь мне правила, уравнивая нас, либо я выхожу из неё, — решительно закончила девушка, боясь услышать ответ.       Немигающим взглядом Том окинул её, понимая, что девушка не врёт. Мог ли он раскрыть свои карты, довериться ей — бесспорно, она знала и так слишком много. О полном доверии речи не шло, но какие-то крупицы он мог поведать.       — Что ты хочешь услышать? — мрачно задал вопрос Том. — Знал ли я, что сделала моя мать? — скривил он лицо. — Конечно, я знал, что зачат под Амортенцией, и меня не берёт ни одно любовное зелье, потому что я не умею любить. Я всегда это знал. Мой магл-отец живет где-то рядом, я убью его, а потом доберусь до горе-мамаши. Поквитаюсь со всеми, кто поспособствовал тому, чтобы я оказался в проклятом магловском приюте. Это только начало, девочка моя, — зло ухмыльнулся он, смотря ей прямо в душу, — но, если хоть одна живая или мёртвая душа узнает об этом, никакая древняя магия тебе не поможет — я уничтожу тебя, Алексис.