До скорой бесконечности

      Дожевав последний блинчик на тарелке, девушка выжидающе посмотрела на брюнета, который неспешно пил чай, общаясь с сокурсниками.              Энтузиазм от похода в скрипторий набирал обороты с каждым часом, она уже не могла усидеть на месте во время ужина.              Ждать — это пытка.              — Поможешь с докладом вечером?              Приятный женский голос заставил её оторваться от разглядывания парня и перевести взгляд на Клементину, которая непринуждённо доедала салат.              Алекс стушевалась, прищурив глаза. Как бы отказать в такой мелкой просьбе.              — Ну… эм… у меня сегодня небольшие дела, — повела она бровью, — но если тебе нужно не к следующему уроку, то завтра я в твоём распоряжении, — улыбнулась Алексис.              — Чем ты занята? — подозрительно спросила Таккар, не сводя глаз с неё.              Чем она занята?              — Нужно в библиотеку, — коротко отрезала блондинка, решив перевести тему, — а почему у тебя проблемы с докладом?              — Дементоры, не могу никак понять, как вызвать чёртов патронус, — обречённо простонала Клементина.              — Я им не владею, — хмыкнула Алекс, делая большие глотки гранатового сока из кружки.              — Идём, Хардман, — властный голос над ухом заставил её дёрнуться, с трудом не пролив на себя сок.              Алекс подскочила и, стараясь не обращать внимания на ошеломлённую Клементину, выскочила из большого зала вслед за парнем.              — Обязательно усложнять мне жизнь? — уголки её губ скривились от негодования.              — Тебе есть дело до сплетен? — безучастно спросил Том, издевательски поднимая правую бровь. Как же этот жест бесил Алексис, хотелось порой пальцами остановить поднятие брови на бледном лице.              Ничего не отвечая, девушка неопределённо пожала плечами.              Остаток пути до подземелья они прошли молча. Тишину нарушила девушка, останавливаясь у напольных факелов.              — Этот, — она рукой указала на факел вдали, — и эти два, — затем на ближайшие к ним горящие факела. Палочкой она потушила их. — Нужно зажечь одновременно и сразу же войти в проход, который открывается не больше чем на четыре секунды, здесь, — она похлопала по стене ладонью, возле которой стояла. — Я возьму два дальних, а ты возьми этот и по моей команде зажги его.              Реддл удивлённо переводил взгляд с факела на каменную стену. Так просто открывался вход? Но он даже не был близок к правде.              Алексис же отошла, она не думала, что у них получится с первого раза, всё же работать вместе с Томом у неё никогда не получалось. Она заняла место, где раньше стоял Себастьян, когда они входили, они вдвоём разработали схему, как зажечь их ещё при первом посещении, когда ничего не получилось в сотый раз.              — Итак, — громко произнесла она, не боясь, что их услышат посторонние, тупик поглощал все звуки, — раз, два, давай!              Невербальное Конфринго сорвалось с её палочки, следом сорвалось второе. Не теряя времени, она на всякий случай оглянулась, видя, что стена отъехала. С первого раза…              Девушка молниеносно сорвалась на бег, хватая Реддла за локоть, затягивая в тёмное помещение. Дверь вновь стала стеной.              Они одновременно зажгли палочки, сделав несколько шагов, Том оступился, чуть не упав.              — Здесь много тупиковых проходов и есть пара ловушек, — объяснила Алекс, — лучше держаться вместе, потому что я помню, куда идти, на уровне шагов.              Девушка поколебалась, но все же протянула руку Тому, предлагая свою помощь. Брюнет брезгливо поморщился, отказываясь самолично прикасаться к ней.              — Сколько раз ты была здесь? — спросил Том, освещая дорогу палочкой.              — Два раза, — легко ответила она, — один раз с Оминисом и Себастьяном, а второй ты видел в моей памяти, — тяжёлый вздох сорвался с её губ.              — Откуда твой друг знал, куда идти, если был слеп?              — Он видел, только иначе, думаю, порой видел даже больше, чем мы, — тепло отозвалась об Оминисе Алексис.              — Но зачем вам понадобилось сюда идти? — продолжал спрашивать Том.              Его вела цель сблизиться с девушкой, но также он с удивлением отметил, что ему и в правду было интересно узнать больше.              — Это долгая история, — отмахнулась Алекс, не желая вспоминать обстоятельства, которые подвергли опасности её жизнь.              — У нас уговор, — холодно произнёс Реддл. — Мы честны перед друг другом.              Алекс закатила глаза, перешагивая огромную яму под ногами, но яма оказалась куда больше, чем шаг, который она сделала. Оступившись, Алексис, широко распахнув глаза, старалась зацепиться руками за камни, но от падения её спасло прикосновение чужих рук к спине. Том одним движением выровнял девушку, тяжело вздыхая.              Это был риск идти сюда с ним, она боялась, что в следующий раз он просто не возьмёт её с собой, а спокойно пойдёт, да хоть с Эйвери.              — Себастьян искал способы, чтобы вылечить сестру от тёмного проклятия, а я помогала ему в этом.              — Он смог?              Алекс заскрежетала зубами, Том словно специально вытягивал самые неприятные моменты из жизни.              — Я смогла, — ледяным тоном отрезала Хардман, первая дверь была прямо перед ними, отчего она выдохнула, можно спокойно было перевести тему.              — Я их слышу, — негромко произнёс Том, озираясь по сторонам, она в это время внимательно следила за лицом парня.              — … láš veláš… — прошипел он на парселтанге.              Девушка восхищённо смотрела, как дверь отъезжает в сторону, а картинки змей на ней уползают.              — Что ты сказал? — спросила она, как только дверь за ними захлопнулась. — Я хоть и не владею парселтангом, но уверена, что Оминис говорил другое слово.              — Я приказал открыть дверь. Возможно, твой друг просил, а не приказывал.              Алекс понимающе кивнула, чего ещё можно было ждать от Тома Реддла. Истинный потомок Марволо Мракса.              — Следом будет решётка, — Алекс поспешила прервать затянувшееся молчание, делая шаги по проходу, — постамент с золотой змеёй стоит не просто так рядом. Два символа на двери нужно ввести в крутящуюся область, на которой восседает змея. При ошибке она молниеносно бросается, оставляя болезненный укус.              Невольно Алекс дёрнула плечом, замечая, как Реддл кивнул.              Железная решётка, покрытая пылью и коррозией, предстала впереди них, девушка вглядывалась в помутневшие от времени символы, изображённые на ней, они менялись при каждой попытке зайти сюда. И если первый она могла без труда рассмотреть, то второй, покрытый пылью — нет. Очертания крючка сверху заставили её обиженно простонать, почему именно этот символ выпал сегодня.              Золотая скульптура змеи неподвижно смотрела на неё, под ней находились два диска с изображениями множества символов.              — Не хочешь попробовать? — предложила Алекс, отходя к стене.              Том подошёл ближе, он, не раздумывая, начал крутить первый диск, остановив его на нужном символе. Второй диск он крутил чуть медленнее, отчего змея сверху начала угрожающе шипеть. Но, остановив диск, они оба услышали, как решётка ползёт вверх с громким скрежетом.              У него получилось.              Они поспешили пройти решётку.              Алекс вскинула палочку, зажигая факелы у двери, на которой были изображены кричащие лица людей. Под ногами, даже под слоем пыли, виднелась надпись «Круцио», подсвеченная красным отблеском.              — Теперь нужно наложить Круциатус, ты или я… — с надеждой спросила Алекс, не сомневаясь, что эта учесть достанется снова ей.              — Думаешь, я позволю тебе применить ко мне Круцио? — с ядом в голосе выплюнул парень, он сжимал в руке свою палочку.              — Накладывай тогда, Томми, — протянула Алекс, скривив губы в полуулыбке.              Усмешка с лица Реддла тут же пропала. Томми. Он старался не перепутать заклятия, ведь Аваду наложить хотелось куда больше.              — Crucio!              Алекс зажмурилась, готовясь морально. Но она никак не ожидала, что резкая боль расползётся по всему телу. Девушка упала на пол, не устояв даже на коленях. Сорвавшийся с губ крик привёл парня в чувство, он снял заклятие и неспешно подошёл к двери.              Голова раскалывалась на части, тело ныло, даже волосы словно посылали электрический импульс, ей навсегда перехотелось злить Реддла. Круцио Себастьяна было словно поглаживанием по сравнению с этим. Она никогда не чувствовала такой боли во всем теле сразу.              — Жива? — равнодушно спросил Том, глядя, как дверь начинает отъезжать в сторону.              — Помоги, — глухо попросила девушка, понимая, что не может встать.              Брюнет грубо поднял её, придерживая за талию, как только он втащил её в комнату, то тут же отпустил. Куда больший интерес представляло для него открывшееся пространство. Это стоило всех его усилий и нервов, потраченных на девчонку.              Он не спеша проходил мимо полок с книгами, не обращая внимания на то, как в начале комнаты пыталась подняться на ноги Алекс.              Устояв с пятой попытки на ногах, Хардман поднялась по ступенькам, её тело все еще подрагивало, но с каждой секундой становилось легче.              Она тут же подошла к песочным часам, свечение которых могла уловить лишь она, все песчинки магии были внизу. Она могла вернуться домой прямо сейчас, но здравый смысл заставил её не трогать их… пока что.              Вернуться домой сейчас — это начать с того же, где она остановилась четыре месяца назад. С Реддлом она могла сюда ходить когда угодно, в уголках глаз неприятно защипало… Испытывать такой сильный круциатус всякий раз было настоящей пыткой. Но был ли выбор? Откажись она, он легко найдёт ей замену, нельзя было этого допустить.              — Где выход?              Голос вывел её из размышления, Том стоял прямо напротив. Алекс, пошатываясь, подошла к статуэтке змеи, стоящей на полке.              — Её нужно просто поднять и поставить чуть правее, вместо камина появится дверь, — она кивком головы указала на это место.              — Предлагаю так, ты не мешаешь мне, я не мешаю тебе, в четыре утра уходим, — не терпящим возражения тоном произнёс парень.              Алекс ничего не оставалось, как кивнуть. Она взглянула на полки, вспоминая, на чём остановилась, ох, точно, девушка перевела взгляд на пол, нетронутые книги все ещё лежали в том же состоянии, в котором она их оставила.              Недолго думая, Хардман очистила кабинет от возникшей за месяцы пыли и трансфигурировала тот же свёрток, который принял своё первоначальное состояние давным-давно, в плед. Она сняла мантию, вешая её на стул, палочкой зажгла камин, желая наполнить холодное помещение хоть небольшим теплом. Закатав рукава белой рубашки, Алексис опустилась на плед, откидывая волосы за спину.              Книги, которые ей удалось отобрать, высокой стопкой стояли перед ней, за спиной находились также те, которые она уже изучила.              Реддл бросил взгляд на блондинку, которая удобно расположилась, увлечённая чтением, она не замечала его пристального взгляда. Он был в восторге. Столько знаний хранились здесь многие столетия, столько всего он мог найти для осуществления своих целей. Но Том не спешил, ему некуда было торопиться, он планировал изучить каждый свёрток, лежащий поверх шкафов, каждую страничку потрёпанных от времени книг его предка.              Он магией навёл порядок на первом этаже, решив пока не трогать девушку. Так лучше. Книги отдельно, а пергаменты кипой сложены в углу. С них он и решил начать.              Время ускоренно набирало свой ход, молодые люди поглощали новые знания, даже не сверяясь с ним.              Алекс со вздохом отложила очередную книгу, стопка за её спиной уже грозила упасть. Ничего. Абсолютно ничего не было о древней магии, проводимые эксперименты, монолог на двести страниц, описывающий преимущества чистоты крови. Всё не то.              Она сумела разобрать всего одну полку, но, смотря на то, сколько ещё впереди, энтузиазм прибавлялся. Возможно, она просто не там ищет. К сожалению, Салазар был очень нелинейным. В одной книге могли быть самые разные вещи, от рецепта зелья от гнойников до раскола души на части. Это говорило о том, что каждая книга была написана в разные года жизни. С возрастом он узнавал новое и буквально противоречил сам себе в суждениях. И все же его величие чувствовалось даже через страницы, он хорошо разбирался во всем, о чём писал. Как все эти знания могли быть в одном человеке?              Однако множество книг было не лично написанные им, это место, видимо, служило ему личной библиотекой, в которую никто не мог попасть.              Девушка снова отложила книгу на латыни, порядка десяти таких же лежали в отдельной стопке. Арамейский язык, древнегреческий, иврит, даже книга, полностью написанная иероглифами, всё это она могла прочитать, только наколдовав перевод, но делать это решила потом, ведь даже с переводом читать их было сложно, потому что заклятие подразумевало лишь дословный перевод, отчего местоимения, падежи и склонения путались.              Не выдержав, девушка нарушила тишину, прерываемую лишь шелестом страниц и дыханием.              — Пожалуйста, если найдёшь что-то о древней магии, хоть одно упоминание, даже просто заметку, скажи мне об этом, — взмолилась Алекс, поворачиваясь на спину, держа в вытянутых руках книгу над собой.              Том, словно опомнившись, отложил в сторону пергаменты, вставая на ноги и разминая затёкшую спину.              — Темпус, — тихо произнёс Том, смотря, как нити из палочки сложились в цифры. — Мерлин…              Алекс привстала на локтях, смотря, как голограмма часов показывала семь утра и двадцать три минуты.              — Смысла спать уже нет, — зевнула девушка против воли, откидываясь на мягкий плед. — Я в последний раз проторчала тут всю ночь до девяти часов, хотя технически я не заметила, как и за одну секунду прошло полвека.              — Ты просто перевернула часы? — Том кивком головы указал на песочные часы, стоящие на столе. — И можешь вернуться домой теперь в любое время?              Алекс поднялась с пола, облокачиваясь спиной о книжный шкаф, глядя на синие отблески магии, заключённые в сосуде часов.              — Да, последняя песчинка упала уже давно, но у меня остались тут незавершённые дела…              — Выучить парселтанг? — поинтересовался парень, подходя к девушке.              — И не только… Там я всегда на виду, и если ночью не буду приходить в спальню, то вызову множество вопросов, — покачала головой блондинка, — здесь иначе. До меня есть дело только Клементине и Кассиопее, им я легко могу соврать, сказав, что… — Алекс замолчала, а её глаза стали расширяться от суматохи в мыслях, — …а что я им скажу? Мы ушли вместе, и нас никто не видел, и я не пришла ночевать…              — Какая разница? — раздражённо вздохнул Том. — Соври что хочешь, потому что наведываться сюда нам придётся часто.              — Например? — пригладила волосы девушка, мозг отказывался соображать от ночи без сна.              Она и не замечала, как сильно хотела спать.              — Мне наплевать на твои проблемы и твоих подруг, — устало сообщил он, проводя рукой по лицу.              — Хорошо, тогда не удивляйся, если завтра на тебя будет направлено как минимум два подозрительных взгляда. Я не совру, если скажу, что всю ночь провела с тобой, тебе плевать на сплетни, мне и подавно. Меня тут не будет уже в конце июня.              Алекс затормозила, её ведь действительно не будет здесь уже через полтора месяца. Ни Клементины, ни Кассиопеи, Киллиан… Она никого из них больше никогда не увидит. Печаль настигла девушку в самый неподходящий момент. Она осознала, что не хочет уходить. Но, с другой стороны, там была вся её жизнь, она была бы рада вернуться. Как это ужасно — разрываться на два мира.              — Значит, в июне?              Реддл сжал зубы, у него было слишком мало времени, чтобы заставить её остаться. Алекс должна остаться здесь, чтобы быть рядом с ним, когда он начнёт действовать. Как много планов он уже построил, в которых она примет, несомненно, главное участие. Её магия была нужна ему, жаль, что в купе с ней обязательно шла девчонка.              Зависимость от него пропадала, как только она выучит несколько слов на парселтанге. Как ему поступить, если в их сделке это значилось последним пунктом. Она могла и раньше уйти, повернув грёбанные часы, заставив забыть обо всех его планах. Он бы с удовольствием разбил их, но как уничтожить то, что даже не поддаётся пониманию, если она узнала бы об этом, все было бы кончено.              — Меня пугает, что я не знаю, сколько времени прошло в моем времени, пока я тут, — её признание заставило его ещё сильнее задуматься.              — Ты в любом случае сможешь вернуться, если окажется, что привычный тебе мир изменился до неузнаваемости.              — Нет, — резко отрезала девушка, — жить в двух временах и нигде не найти дом я не хочу. Это случайность, что я попала сюда, но, пользуясь возможностью, хочу выжать всё из этих годов.              Лишь недавно девушка осознала, что боялась быть ненужной, а так и будет, если она продолжит путешествовать по временам. Друзья, близкие будут забывать о ней, пока она будет жить где-то там, всю жизнь метаться не хотелось.              — Тогда ты совершила огромную глупость, ошибку, найдя здесь друзей.              — Я так не думаю, пусть ты и считаешь, что я само проявление человеческой тупости… — Алекс перевела дыхание, собравшись с мыслями, — но я не сделала ничего, о чём сейчас могла бы жалеть. Ни одной ошибки, лишь уроки. Даже перевёрнутые часы я не считаю за ошибку, случайность, счастливая или нет, узнаю позже, но не ошибка. Я рада, что познакомилась с ними со всеми, с тобой.              — Ты поэтому билась в истерике? Потому что ни о чём не жалеешь?              — Обычное проявление человечности. Очередной урок, что мне противопоказано сближаться с людьми, которые не готовы подвергать себя опасности ради меня.              Её слова убедили Тома, что сила не даётся кому попало. Умна. Бесспорно. Твёрдости характера можно только позавидовать. Но вместе с тем, что она нужна была ему для корыстных целей, он почему-то захотел сломать её. Проверить на прочность, разломив её светлую душу, которую даже тёмная магия не могла сломить, и раздавить прямо у неё на глазах. Заставить захотеть отключить грёбанную человечность, за которую она так цеплялась. Сломать бесповоротно, заставляя увидеть все худшие прегрешения людей.              — Что тебя держит в твоём времени? Я не увидел ни единого момента в твоих воспоминаниях, когда ты была бы счастлива, — поднял бровь Том, опираясь на книжный шкаф возле неё, состояние, когда организм требовал сон, было привычным для него.              — Родители, друзья, — непонимающе ответила Алекс, как что-то очевидное.              — Твои друзья вздохнут с облегчением, когда поймут, что их жизням ничего не угрожает из-за тебя, а родители…              — Да что с тобой не так? — воскликнула Алекс, всплеснув руками. — Почему ты так ненавидишь меня, что пытаешься задеть при любом случае? Мы договаривались быть честными друг с другом, так ответь, кто держит тебя в этом мире? Больше всего на свете ты боишься смерти, так кто заставляет тебя бояться исчезнуть в мгновенье?              — Ты так привязана к людям, что не понимаешь, что единственный дорогой для тебя человек должна быть ты сама. Гордишься, что чуть не отдала жизнь за великую цель? — он смотрел снизу-вверх, удовлетворённо замечая, как в глазах девушки плещется злость. — Даже величайшая цель, даже если погибель всего мира будет зависеть от моей жизни, я ни за что не променяю её на высшее благо. Я ответил на твой вопрос, в этом мире я сам держу себя.              — Это самое эгоистичное суждение, которое я слышала, — возмущённо проговорила девушка, — это… просто ужасно так думать.              — Бегая сломя голову за чьими-то интересами, однажды ты поймёшь, что я прав. Поймёшь, что ничтожный человек, как бы он ни был дорог тебе, не стоит того, что мир потерял единственного обладателя древней магии за многие столетия.              И он будет тем, к кому она придёт. Тем, кто оказался прав. С её фантастической удачей, в очередной раз находясь в истерике, Том был уверен, что она вспомнит его слова и поймёт, о чём он говорит. Пусть даже сейчас она стоит и недовольно глотает воздух, не зная, что сказать.              — Идём на завтрак, нам ни к чему враждовать из-за разного мировоззрения, — спокойно произнёс Реддл, подходя к статуэтке змеи. — Просто поставить её правее, да? — непринуждённо спросил он.              — Да, — глухой ответ удовлетворил его.              Алекс молча прошла за ним, когда дверь появилась. Она просто не могла смириться с его жизненной позицией, но и ссориться было неразумным.              — Стой, часы! — воскликнула она, рванув к двери, когда та уже закрылась. — Я забыла часы…              Какая глупость…              — Зачем они тебе сейчас? — удивлённо спросил Том.              — Чтобы я могла вернуться домой, если ты меня предашь и откажешься вести в скрипторий, — честно ответила девушка.              Парень хмыкнул, она практически просчитала всё.              — Не доверяешь? У тебя нет выбора…              — Поклянись! — воскликнула Алекс, хватая его за рукав мантии. — Поклянись, что даже если мы снова возненавидим друг друга, ты все равно отведёшь меня туда и научишь чёртовой фразе.              — Магическое закрепление клятвы подождёт до вечера?              — Подождёт.              Она не доверяла ему настолько сильно, что была готова взять непреложный обет прямо сейчас. Но это едва ли поспособствовало укреплению отношений.              Вышагивая в полной тишине рядом с брюнетом, девушку не покидали мысли… Как можно быть таким бессердечным? Жизнь одного не может стоить тысячи других никогда, какой бы этот один ни был сильный, и она была уверена в своих суждениях.              Ученики плавно стекались в большой зал, из-за раннего времени многие места были свободны, а ранние пташки, пришедшие к началу завтрака, зевая, уплетали еду.              Алекс помялась, но все же опустилась рядом с Реддлом, посчитав, что было бы странно, если она сядет через метр от него за практически пустым столом. Подруг ещё не было, зато сидящий через пару человек Адриан с подозрением смотрел на двоих вошедших молодых людей.              Она уловила, как Том медленно наклонился к ней и негромко прошептал на ухо:              — Завтра после ужина сходим ещё раз, — и вроде как это должен быть вопрос, но почему тогда звучало как утверждение.              Алекс кивнула, но взгляд метался по столу, как же она была голодна.              — Передай мне трайфл, — попросила она.              Бисквитный корж, пропитанный безалкогольным вином и покрытый заварным кремом, в качестве дополнения к которому использовали желе, взбитые сливки, малину и чернику, и всё это в разных слоях, манил Алексис не хуже тайны разгадок древней магии.              Том на мгновенье растерялся, но передал вазочку с десертом, поставив напротив девушки.              — Как ты можешь это есть? — не удержавшись, спросил он, глядя, как она сверху еще положила кусочки белого шоколада, который был в больших количествах расставлен по столу.              Хардман сдержала стон удовольствия, продолжая держать ложку во рту.              — Это восхитительно, десерты здесь я готова есть тоннами, они гораздо вкуснее, чем в моем времени, — она понизила голос на последней фразе, хотя это и не имело смысла, рядом с ними сидел лишь паренёк с третьего курса, который засыпал, размешивая кофе. — Попробуй, — резко спохватилась девушка, указывая на трайфл, — поверь, это то, ради чего стоит жить.              — Если ты живёшь ради сахара, мне тебя жаль, — съязвил Том, поднимая брови.              — Просто попробуй, тебе сложно? — обиженно произнесла Алекс.              Он абсолютно не понимал её резкую перемену настроения, десять минут назад она была готова убить его на месте за личное мнение, а сейчас уже настырно тыкала маленькой ложкой с небольшой порцией трайфла в лицо.              — Есть с одних столовых приборов, как минимум, негигиенично.              — Я не заразна, — вздохнула блондинка. — Ты боишься сладкого? — насмешливо протянула она. — Сомневаюсь, что ты растолстеешь от одного кусочка, попробуй!              Том закатил глаза и довольно неожиданно схватил её за запястье, он резко приблизился к ложке, захватывая её губами под пристальный взгляд девушки, после чего отстранился, недовольно прожевав десерт.              — Ужасно приторно, — скривился парень.              Выйдя из оцепенения, Алекс рефлекторно облизала ложку, на которой ещё оставались кусочки десерта. Она старалась не замечать, как Реддл смотрит на неё сверлящим взглядом. Как тут же до неё дошло осознание, что эта ложка была во рту у парня меньше секунды назад. Девушка не была брезглива, но странное чувство окутало её.              Шумно выдыхая от неловкости, она продолжила есть.              — Ты просто не понимаешь, — все же покачала она головой, желая оправдать прекрасный вкус. — Твой чай крепче настоек в кабаньей голове, ты не ценитель…              Брюнет сделал глоток из кружки, она не могла не заметить, как он налил в неё пол кувшина заварки. Во рту до сих пор стоял ужасный сладкий привкус, который он старался запить чаем, не понимая, отвращение было от трайфла или от ложки. Усталость накатывала на парня, он попробовал скорее машинально, когда девушка крутила ложкой перед его лицом, не оставляя выбора.              — Может, тебе надо попробовать горький шоколад, — пожала плечами Алекс, его взгляд невольно проследил за ускользающей в её рту ложкой, — я его не люблю, но тебе он мог бы понравиться… Бельгийский натуральный, ох, даже ты не устоял бы.              Том дёрнул головой, убирая упавшие на лицо пряди волос.              — Обойдусь.              Порой было похоже, что ведьма собирается весь мир заставить поклоняться десертам, не ему это осуждать, конечно.              — Доброе утро, Том, Алекс.              Удивительно ласковый голос отвлёк Хардман, заставляя поднять голову на его обладателя. Клементина, загадочно улыбаясь, села напротив них.              — … как спалось вам сегодня? — продолжала она, непринуждённо наливая себе сок.              Раздражённо Том двинул плечами, да, это был обычный вопрос, но подтекст не уловил бы только слепоглухой. Этот безобидный намёк он решил простить, но в дальнейшем пообещал не сдерживаться, если Таккар не заткнётся в следующий раз. Наедине они могли обсуждать с Хардман что угодно, но не затрагивать своими фантазиями его.              Клементина Таккар была одной из немногих девушек, которые равнодушно к нему относились. Том привык к вниманию женского пола, каждые выходные кто-то пытался попытать удачу и приглашал его в Хогсмид, слыша вежливый отказ. Он не понимал всеобщего помешательства на отношениях, ему это просто не было интересно, падение до первобытных инстинктов — отыметь самку — было более чем недостойным, по его мнению.              — Клем, пожалуйста, не начинай, — в голосе слышались нотки пронзительности, Алекс в упор посмотрела на подругу, призывая её замолчать. — Я всё объясню позже.              Таккар смотрела ещё долгие десять секунд на девушку, переводя взгляд на рядом сидящего с ней парня, но сдалась. Связываться с Томом она не горела желанием, старалась опасаться.              Алекс перебирала в голове множество вариантов, но, кроме как «мы уснули в библиотеке», ничего в голову не приходило. Да и мешки под глазами и полопанные сосуды едва ли говорили, что она вообще закрывала глаза этой ночью.              «Прости, Клем, но через полчаса, как только я доем, ты услышишь, возможно, самую глупую ложь в своей жизни…»