До скорой бесконечности

      — Думаю, мы просто разные, — пожала плечами Алексис, откидываясь на спинку стула.              — Ты же не расстроилась из-за этого? — поинтересовалась Клементина, в её голосе можно было уловить нотки волнения.              — Нет, конечно, нет, — покачала головой Алекс, следя взглядом за зашедшим Дамблдором в класс.              Таккар кивнула головой, мол, правильно. Она сидела вместе со своим парнем Джерком за партой, стоящей сзади Хардман. Мельком Алекс осмотрела класс, сдвоенный урок Когтеврана и Слизерина по трансфигурации обещал быть скучным. К тому же в этот раз Алекс сидела одна. Обе подруги предпочли сидеть рядом с противоположным полом, однако Касси позавидовать было сложно. Её весь перерыв между уроками отчитывал Абраксас, на что она лишь скучающее смотрела куда угодно, но не на него. Кто же знал, что, попробовав эльфийское вино в Хогсмиде, Кассиопея слегка забудет про правила приличия и начнет приставать к симпатичному гриффиндорцу. Абраксас не мог сдержать своё негодование.              — Не против?              Будничный мужской голос, раздавшийся прямо над ухом, заставил девушку дёрнуться от неожиданности. Его обладатель уже нагло развалился на соседнем стуле, непринуждённо пододвигая свои конспекты ближе.              — Не то чтобы против, но определённо не за, — выдохнула Хардман.              Эйвери даже бровью не повёл, переглядываясь с Лестрейнджем. Это точно не сулило ничего хорошего.              — Знаешь, я думала, может, ты приедешь к нам на каникулах летом, — задумчиво произнесла Клементина, привлекая к себе внимание, она обращалась к Алекс, — мама хотела давно познакомиться с тобой.              — Правда? — подняла брови девушка.              — Конечно, она порой навязчива, но хочет знать всех, с кем я общаюсь… — смущённо улыбнулась Таккар.              — Да я… — Алекс запнулась, она планировала в конце июня после последнего урока в этом учебном году отправиться домой. Как же ей не хотелось обижать подругу, но её возвращение было лишь делом времени. Сама виновата, что обрела привязанность, — … буду рада приехать, — криво улыбнулась она.              Джерк, сидевший рядом с Клементиной, нервно постукивал пальцем по столу, наклонившись, он ей что-то зашептал на ухо. Алекс отвернулась от парочки, не желая смотреть на влюблённые милости. Девушка прикоснулась пальцами к глазу, сосуды которого до сих пор не пришли в норму, окрашивая склеру в ненавистный красный цвет, слава Мерлину, зрение не ухудшилось благодаря целительной мази, которую она взяла в медпункте. Все поверили в то, что первокурсник по случайности запустил в неё хлопушку из «Зонко», которая угодила именно в глаз.              — Тема урока: подготовка к ЖАБА, — спокойно произнёс Дамблдор, все затихли, повернувшись к профессору. — В следующем году вам предстоит сложный экзамен, и я считаю, что подготовку к нему вы должны начинать с шестого курса. Трансфигурация — один из предметов, на котором многие ученики, к сожалению, теряются. Вы должны быть собраны для преображения…              Дамблдор взмахнул палочкой, отчего на столах студентов появились такие предметы, как пустой стакан, небольших размеров камень и несколько маленьких одиночных веток дерева. Он поспешил объяснить, для чего всё это.              — … создание жидкостей, животных из неживых предметов и мебели для удобства… — обречённые стоны слышались со всех уголков класса, — всё это мы будем проходить весь седьмой курс. Вы должны понимать, где именно у вас пробел в трансфигурации, раз ваш выбор пал именно на этот предмет после СОВ.              — Будто был выбор, — послышался тихий шёпот Клементины. Алекс согласно кивнула головой.              Трансфигурация являлась необязательной, но без неё пойти работать можно было разве что в лавку. Министерство, как и работа в школах, требовали высокую оценку по трансфигурации. В целительстве она занимала едва ли не первое место. Именно поэтому проходной балл по СОВ для допуска к занятиям был на уровне «удовлетворительно», как и на ЗоТИ.              — Начинайте по очереди. Создание жидкостей. Кто будет справляться быстрее своих товарищей, тот факультет получит дополнительные баллы.              Ученики оживились, в конце года баллы были на вес золота. Когтевран шёл, дыша в спину Слизерину, поэтому некое противостояние явственно ощущалось в классе. Пуффендуй и Гриффиндор никак не могли поделить между собой третье место. Гриффиндорцы набирали баллы, но тут же теряли их, поднимая и опуская свой факультет в списке по десять раз на дню.              Алекс перехватила палочку в руке, пододвинув к себе стакан. Жидкости… обычная вода — проще простого. Она наколдовывала их сотнями в прошлом, пока была в выручай-комнате.              — Scelerisque condimentum, — взмахнула девушка палочкой.              Опасно, но попробовать хотелось. Запах был великолепный, она сделала маленький глоток из стакана и удовлетворённо откинулась на стул, глядя на шоколадный соус, наполняющий стакан.              — Мисс Хардман, прекрасно, прекрасно, — заявил мимо проходящий Дамблдор, он оценивающе рассматривал работы учеников и с упрёком вздыхал, когда его взгляд натыкался на обычную воду в стаканах. — Мистер Реддл, мисс Хардман и мистер Лестрейндж приносят десять баллов своему факультету за находчивость…              Алекс оглянулась на парней, Том безмятежно пил чёрный чай из своего стакана, в то время как Эдгар помешивал непонятно откуда взявшейся ложкой коктейль из всех цветов радуги. Да уж, это было талантливо.              — … если на ЖАБА вас попросят выполнить это упражнение, но не дадут точной формулировки, обычная вода станет для вас ошибкой, — вздохнул профессор, стоя между рядами. — Это укажет на низкий уровень подготовки, — он взял со стола когтевранцев очередной предмет в руки. — Камень. Удивительно, как из твёрдого маленького камня может получится мягкая материя волей палочки. Установка будет таковой: предмет не должен превышать метра ни в длину, ни в ширину. Приступайте, — с этими словами он вернул камень студентам, отойдя от парт учеников.              Хардман повела бровью, система преподавания Дамблдора была так похожа на манеру миссис Уизли. Та, тоже давая задания, никогда не уточняла, что именно хотела видеть, ожидая от учеников изобретательности. В голове сразу всплыла улыбка добродушной женщины, она всегда с пониманием относилась к каждому. Чего только стоили её многозначительные взгляды после прибытия новой ученицы, миссис Уизли догадывалась обо всем, но никогда не пыталась надавить. Гениальная женщина.              Не больше метра, что ж, девушка опустила камень на пол, снова взмахнув палочкой, чётко произнесла:              — Mollis Ottomanicum!              Небольшой пуфик материализовался из камня, на пробу она потрогала его. Мягко. Алекс встала, плюхнувшись в пуфик, она взяла стакан с соусом, делая большие глотки. Трансфигурация оказалась не так плоха.              Оглядевшись, она тихо прыснула. Кассиопея, стоя напротив парты, нервно осматривала маленький комод, покрытый шерстью. Клементина с подозрением старалась лечь головой на твёрдую подушку. В конце класса резко возник большой шкаф, отчего Дамблдор неодобрительно покачал головой.              — Как у тебя получилось? — раздражённо спросил Адриан, деревянная доска, лежащая на парте перед ним, была скорее частью сборки, но никак не полноценной мебелью.              — Нужно ни о чём не думать, — процитировала профессора Уизли Алекс. — Любая мысль, возникнувшая во время заклятия, будет иметь последствия. Хочешь стол — думай только о столе. Секрет в том, что я говорю тебе: «Не думай о диване…» — и готова поспорить, в твоей голове уже нарисован образ дивана. Грубо говоря, надо не думать о том, что ты не думаешь, — пожала она плечами. — Кстати, многие, у кого голова кишит ненужными мыслями, произносят заклятия молниеносно, чтобы мозг не успел ничего развить в голове.              — Глупости, невозможно сотворить метаморфозу, не задумываясь, — покачал он головой.              Алекс, не желая вступать в спор, лишь равнодушно пожала вновь плечами, отворачиваясь. В этот раз первыми были, бесспорно, Реддл с Абраксасом. Они молниеносно воздвигли кресло со столом. От того, что Слизерин зарабатывал баллы, Когтевран приходил в негодование, некоторые зло озирались на сокурсников, обвиняя друг друга в медлительности.              — … перед вами четыре ветви. Каждая из них должна стать представителем животного мира, причём последующее должно быть больше предыдущего, — вновь дал указания Дамблдор, когда удостоверился, что все закончили.              Алекс быстро разложила ветви на столе, отодвигая доску Эйвери. Тяга к чему-то новому заполонила голову. Живых зверей с миссис Уизли они ещё не творили.              — Snidget! — не задумываясь, прищурившись, она перевела палочку на следующую ветвь, не смотря на результат. — Asinus! Fwooper! Phoenix!              Распахнув глаза, она протянула руку к ярко-розовому фвуперу, который, взмахнув крыльями, сел ей на плечо. Тут же девушка наложила на него заглушающие чары, пение этих птиц было опасно, даже если они не были настоящими.              Горделивый феникс взлетел под потолок, приковав к себе все взгляды в классе, эта птица была так же прекрасна, как и в её воспоминаниях. Оставшиеся на столе ишака и сниджет смотрели друг на друга, пока девушка не провела пальцем по гладкой коже ящерке, чтобы та успокоилась. Маленькая птичка продолжала сидеть на своём месте, опасливо озираясь по сторонам.              Все эти животные имели особое место в её памяти, может, именно поэтому она с лёгкостью трансфигурировала их. Феникс напоминал ей, как она спасала не единожды эту редкую птицу, забота о фвуперах в выручай-комнате была не из лёгких, как-то раз она забыла наложить заглушающие на ярких птиц и потом весь день доказывала Поппи, что фвуперы на самом деле глубоководные существа, предлагая сбросить их в чёрное озеро. Такую злую Свиттинг Хогвартс ещё не видел. Пение этих прекрасных птиц медленно сводило с ума, а в одно время их было слишком много в виварии.              Серебристо-зелёная ящерица — ишака, потрепала много её нервов, браконьеры так любили их за редкую шкурку, которая могла уменьшаться при приближении недоброжелателя, что потрошили их живьём. Поппи сподвигла девушку на их спасение. Сниджеты тоже возникли в её голове именно из-за Поппи Свиттинг, которая вознамерилась с её помощью их спасти.              Алекс нравилось помогать волшебным тварям, она была горда, что познакомилась с такой прекрасной девушкой, как Поппи, над ней смеялись за её любовь к существам, жаль, что никто не понимал, насколько огромная у неё была душа, раз она самозабвенно бросалась в опасность ради спасения существ. Пуффендуйка, будь здесь, наколдовала бы целый зоопарк, рассказывая всем, что представляет из себя то или иное животное.              — Удивительно… — увлечённый голос Дамблдора, который стоял у её парты, вывел из воспоминаний, она проследила за его взглядом, где парил феникс. — Неужели вам посчастливилось увидеть всех этих тварей воочию?              Алекс потупила взгляд, она опять что-то сделала не так?              — … редкие и прекрасные существа, — вздохнул Дамблдор, переведя взгляд на заглушенного фвупера, всё ещё сидевшего на плече девушки. — Десять баллов Слизерину, мисс Хардман, вы их заслужили.              Она оглянулась, когда заметила, что многие неотрывно наблюдали за её созданиями. Неужели эти животные теперь считались редкими? Феникс и сниджет — понятно, но вот фвупер и ишака, они сотнями населяли долину Хогвартса. Неужели браконьеры так преуспели в своих делах…              — Мисс Таккар, ваша фантазия даёт плоды к размышлениям, — протянул Дамблдор, проходя по рядам.              Алекс оглянулась. Клементина недовольно смотрела на существо перед собой. Ярко-красное оперение говорило, что это птица, но змеиный хвост и морда жмыра намекали на обратное. Существо зашлось в кашле, похожем на полурычание, оно выплюнуло из пасти камень.              — Серьёзно? — удручённо простонала Клем, схватившись руками за голову, в то время как на её столе все прибавлялись и прибавлялись маленькие камешки.              — Ни у одной у тебя проблемы, — беззлобно обернулся к девушке Эйвери, взглядом показывая на стоящей на парте смесь болтурашайки и флоббер-червя.              Клементина засмеялась от нелепого сочетания.              — От тебя, Эйвери, никто другого не ждал, — надменно заметил Джерк, наблюдая за своим нюхлером.              — Заткнись, клювоносый, — бросил Адриан, не придавая особого значения котевранцу, который, подняв голову, продолжал трансфигурировать ветки.              Смешки по классу прошли волной, Алексис бросила взгляд на того, у кого, конечно же, всё получилось. Перед Реддлом был паук, который заполз ему на руку, змея, смотревшая на него в упор, а также шишуга, которая стояла возле него, виляя раздвоенным хвостом. Небольшой гриффон, нарезавший над ним круги, определённо тоже принадлежал брюнету. Алекс задумалась, где он мог видеть гриффона, в долине Хогвартса они не водятся.              Урок стремительно подходил к концу, когда студенты возвращали прежний вид предметам. Трансфигурация была самой иллюзорной наукой, всё сотворённое всегда обретало первоначальный вид, максимум сутки мог держать созданный облик.              — Джерк хочет поговорить о чём-то, — шепнула на ухо Клементина, как только они с Алекс вышли из класса.              Хардман кивнула, провожая счастливую девушку взглядом, и поплелась на следующий урок. Магловедение проходило раз в две недели, как и другие узко направленные дисциплины по типу нумерологии и прорицания, которые студенты не выбрали для дальнейшего углублённого изучения. Алекс была в обществе тех, кто считал этот предмет бесполезным, но для всестороннего развития необходимо было посещать все дисциплины. Магловедение едва ли набирало студентов для полноценного курса, основой были пуффендуйцы и когтевранцы.              Зайдя в класс, девушка сразу обратила внимание на недовольных слизеринцев, которые ненавидели этот предмет. Гриффиндорцы, как обычно, весело смеялись, рассаживаясь по местам, до тошноты счастливый факультет.              — Свободно? — спросила Алекс, отодвигая стул.              Септимус Уизли неловко закивал головой, отрываясь от беседы с другом, который сидел через парту от него.              Клементина так и не явилась, а Кассиопея с братом предпочитала игнорировать урок, как вовремя, однако, у них начинались головные боли, всегда перед магловедением. Этой же позиции, по-видимому, придерживался и Лестрейндж, ведь Алекс так и не смогла разглядеть его ни на одном уроке. Зато образцовый ученик Том Реддл внимательно слушал профессора, делая пометки, но, как ни странно, не стремился вскидывать руку при любом вопросе. Он сидел со скучающим Эйвери, который удобно расположился головой на своей согнутой руке.              У Алекс не было выбора. Просидеть одна весь урок она физически не сможет, не уснув, а Уизли, не важно, в каком времени, всегда были хорошей компанией. С Септимусом она познакомилась случайно, когда от скуки присоединилась в большом зале к игре в шахматы. Ему равных не было.              — Откройте учебники на странице двести девяносто второй… — громко произнесла женщина, проведя по классу усталым взглядом, она ненавидела уроки со Слизерином. — В доме у маглов бытом занимаются преимущественно женщины, так как многие работы недоступны для них, они отдают себя целиком и полностью дому…              — Спорим, они уснут через минуту? — насмешливо прошептал Септимус, кивком головы указывая на слизеринцев, которые уже начинали зевать.              — Нет, секунд через десять, — усмехнулась Алексис, слыша смешок Уизли.              Как оказалось, в этом времени была негласная вражда между Гриффиндором и Слизерином, что поразило девушку до глубины души. Конечно, никто не бросался в драки, но небольшое напряжение между двумя факультетами можно было уловить неприкрытым взглядом. Кто хотел, общался между собой, это не было постыдным, но явные сторонники чистоты крови почему-то обходили Гриффиндор стороной.              — Сыграем в «виселицу» или в «с одной буквы»? — предложил рыжий парень, пока профессор рисовала на доске схему, из чего складывалась безработица в Англии во время войны.              — С одной буквы, — с интересом потёрла руки девушка, глядя, как Уизли уже достаёт пергамент из сумки.              — На пару сиклей, — заговорщицки подмигнул Септимус, получая в ответ кивок головы.              Суть игры до неприличия проста. Выбиралась буква, и на эту букву игроки придумывали слова по выбранным категориям. Алекс задумчиво смотрела в листок, в голову никак не приходил город на букву «Э», она мазнула пером, ставя прочерк.              — Эй, — девушка возмущённо смотрела на результаты Уизли, — нет такого города «Э», города не состоят из одной буквы.              — А вот и есть, — спорил Септимус, он повернулся к Пруэтту, который подтвердил информацию.              — Ты не знал, ты просто так написал в надежде, что…              — Но я же выиграл…              — Это нечестно!              — Мисс Хардман! — строгий голос женщины заставил девушку замолчать и перевести на неё раздражённый взгляд. — Я вам не мешаю разговаривать с Уизли? Потому что в унисон с вами я не могу вести урок!              — Мешаете вообще-то, — закатила глаза девушка, она не любила проигрывать даже в мелкие дружеские игры.              — Пять баллов со Слизерина за хамство. Мисс Хардман, встаньте, — Алекс поднялась, опираясь бёдрами на спинку стула, — скажите мне, почему у магического сообщества у женщин гораздо больше прав, чем в магловском?              — Потому что маглы живут в допотопном веке и не понимают, что женщина ничуть не слабее мужчины, — скривила губы девушка, — они глупы, ведь считают, что все будет оставаться на своих местах. Пятьдесят лет назад женщина не могла и слово вставить в мужской разговор, зато после эмансипации женщин в двадцатых годах, маглы женского пола перестали быть декором рядом с мужчиной. Моё мнение, что магическое сообщество пошло куда дальше в этом вопросе из-за того, что ведьмы умны и целеустремлены, в отличие от ветренных маглов, потому что у нас никогда женщина не была после мужчины, ни одна ведьма не позволит себе быть декором. Оба пола всегда были равны.              — Вы унижаете маглов, превознося волшебников, — выплюнула профессор, — из таких, как вы, мисс Хардман, получаются тёмные волшебники, которые пойдут на все, чтобы пролить кровь не волшебников.              Алекс закатила глаза, проводя рукой по лицу, как же её раздражала эта грязнокровка, занимавшая должность профессора. Молодая женщина была помешана на маглах и не терпела ни одного оскорбления, ведь сама всю жизнь жила бок о бок с ними.              — Вас послушать, так вы каждого готовы обвинить в сговоре с Грин-Де-Вальдом, если у него чистая кровь, — провокационно произнесла блондинка, наклонив голову.              — Понятие чистоты крови преувеличено и…              — Вековые семьи, хранящие старые традиции, с вами не согласятся. Волшебники, знавшие свою историю, с талантом от предков, едва ли могут сравниться с маглорожденными…              — Минус десять баллов со Слизерина! Живо к директору! — прокричала женщина, переводя дыхание.              — С тебя всё равно два сикля, — услышала девушка, как только закинула все свои вещи в сумку.              Одарив Уизли испепеляющим взглядом, она вышла из кабинета, в котором воцарилась давящая тишина. Заработанные у Дамблдора баллы она успешно потеряла на магловедении. Обидно. Но не могла Хардман молчать, каждый чёртов урок сопровождался принижением волшебников и чистоты крови. Нет, конечно, эта идиотка перебила её, неправильно всё понимая, Алекс не имела в виду, что маглорожденные хуже, лишь то, что у них меньше возможностей, их дар не подкреплён талантами предков, а исходит скорее из чего-то аномального.              Алекс, не останавливаясь, шла прямиком к Армандо Диппету, она понимала, что эта дура, мнившая себя талантливой ведьмой, не оставит её в покое.              — Простите, можно войти? — она постучала прежде, чем войти.              — Мисс Хардман, что вас привело ко мне? — добродушно спросил Диппет, сидя в своём кресле.              — Меня отправила к вам Габриэлла Гуппин, сэр, — старик выжидающее посмотрел на ученицу, показывая, чтобы она продолжала, — ей, очевидно, не понравилось моё мнение, что волшебники никогда не сравняться с маглами, только и всего, — пожала плечами Алекс.              — Что ж, понятно, думаю, вы слишком рьяно отстаивали свои позиции… — Диппет почесал седую бороду. Молодая профессор по магловедению часто отправляла учеников к нему, преимущественно слизеринцев. — Как вы освоились в школе?              Алексис удивлённо подняла брови, понимая, что отчитывать её не будут.              — Неплохо, сэр, — сконфуженно произнесла она, усаживаясь в кресло напротив директора, — но, думаю, в конце учебного года уже вернусь домой.              — Отрадно слышать, что вы разобрались в своей проблеме…              Алекс недолго проговорила с директором, прежде чем колокол, оповещающий о конце урока, заставил её покинуть кабинет. Всё прошло даже лучше, чем она ожидала. Но впредь девушка решила лежать на больничной койке, изображая мигрень вместе с Малфоями во время магловедения.              В её времени этот предмет был на уровне истории магии — скучным. Но мужчина, преподававший его, был воплощением хорошего настроения. Никто не спал, потому что весь класс утопал в смехе от того, как он преподносил информацию, подшучивая по каждому факту о жизни маглов. Именно поэтому она знала, что происходило в магловском мире, и именно поэтому решила прочитать о том, что изменилось за полвека в их мире.              Аппетита не было, но на ужин надо было сходить.              — Где Клементина? — непонимающе уставилась Алекс на Кассиопею, которая пожала плечами, взволнованно оглядываясь по сторонам.              — Её не было на магловедение? — спросила Малфой, вставая из-за стола, как только получила отрицательный ответ от девушки. — Я спрошу у Джерка…              — Я в комнату схожу, — твёрдо произнесла Алексис, направляя к выходу из большого зала.              Все равно есть не хотелось. Но волнующие мысли о Клементине дорисовывали в голове то, о чем Алекс боялась подумать. В Хогвартсе с ней не могло ничего случиться, они зря так переживают, как мантру читала девушка в мыслях. Хардман замерла на пороге. Она нашла её.              Только вот Клементина лежала на своей кровати, вздрагивая от плача.              — Милая… — ласково прошептала Алекс, садясь на колени возле её кровати. Блондинка гладила по голове подругу, которая медленно повернулась в её сторону. — Кто тебя обидел? Я убью каждого, кто стал причиной твоих слез.              Хардман ни разу не видела, чтобы Клементина Таккар рыдала на кровати, пропуская уроки. Клементина Таккар скорее плюнет в рожу тому, кто посмеет её обидеть, и будет всю жизнь мстить, но не так… Почему она плачет…              — Джерк… — сдавленно всхлипнула темноволосая, — … он… он бросил меня, — она вновь разразилась плачем.              Клементина Таккар рыдала из-за парня?              Что?              — Почему?              Девушка вновь уткнулась лицом в подушку, что-то бормоча.              — Не… я не… потому что он… другая… есть, — лишь смогла разобрать Хардман.              — Он тебе изменил?              Клементина закивала головой, а Алекс поражённо гладила её по волосам. Дверь открылась, как тут же Кассиопея оказалась рядом, залезая прямо на кровать к Таккар и обнимая её за плечи, заставляя уткнуться лицом в неё.              — Одним сглазом он не обойдётся, — прошипела Малфой, поцеловав подругу в лоб, — обещаю, он не забудет тебя никогда в жизни.              — Надо будет зайти в «Зонко», — кивнула Алекс, в голове уже вырисовывая, как Джерк будет просить прощение у Клементины на коленях. Чертов когтевранец. — Il ne peut pas vivre, — прошептала девушка на французском, зная, что Кассиопея её поняла по кивку головы, а Таккар не будет нервничать из-за её слов.              Они смогли успокоить девушку только к ночи.              Все же Алекс была далека от неразделённой любви. После неудачного свидания она плакала от несправедливости, но никак не от того, что пришлось навсегда оставить Киллиана. Нет.              Задергивая полог кровати, девушка остановилась, услышав голос Клементины.              — Хочу напиться, — туманно произнесла та, кутаясь в тёплое одеяло.              Таккар никогда не задёргивала полог, Алекс знала, что девушка боится быть в кромешной темноте. Именно поэтому над её кроватью висел магический светильник, который всю ночь тускло освещал их комнату искусственным лунным светом. Малфой уже привыкла к свету по ночам, поэтому шторки её кровати тоже были подняты, но Алекс никак не могла уснуть при свете, девушка привыкла засыпать, думая, что она одна в комнате.              — И как мы протащим в школу алкоголь? Боюсь представить, что начнётся, если об этом узнают. Том с Изольдой нас растерзают… — вздохнула Кассиопея.              — Изольда сама не раз признавалась, что была бы не против иногда выпивать в школе, а вот Реддл… — Клементина замолкла на полуслове, задумываясь. — Седьмой курс приносят алкоголь, и всё нормально же.              — У седьмого курса алкоголь приносят именно старосты, — усмехнулась Алекс. — В нашем случае это невозможно.              — Ты могла бы попросить его, — улыбнулась Клементина, — подойти и сладко зашептать ему на ухо… О, Том…              — Problèmes de tête!              — Dis-moi plus tard comment il embrasse, — засмеялась Малфой.              Алекс округлила глаза, кидая подушку в блондинку.              — Какая гадость! Пошлячка!              — Так нечестно, я же не знаю французский, — выпалила Клементина, с интересом поглядывая на подруг.              Хардман засмеялась от недоуменного лица Таккар, которая делала вид, что обиделась. И пусть ей приписывали роман даже с теми, с кем она не общается, но Алекс нравилась такая расслабленная атмосфера, царящая в комнате.