До скорой бесконечности

      Том Реддл молча сидел в гостиной Слизерина, смотря на горящий камин. Грин-Де-Вальд начал набирать сторонников из учеников школ, многие чистокровные студенты придерживались его взглядов, только никто не говорил об этом, предпочитая лишь тихо радоваться его победам.              Идеи, преследуемые Грин-Де-Вальдом, были близки парню, он сам думал, что господство волшебников над маглами — лишь вопрос времени. Только вот все речи тёмного волшебника, все действия — Том видел в них лишь жажду власти и непомерное высокомерие, он словно считал низшими существами всех, кроме себя.              Реддлу было противно думать о том, что он мог пресмыкаться перед кем-то, даже перед Грин-Де-Вальдом он не преклонил бы колено. Нет. Парень ждал, когда тот падёт, а это был лишь вопрос времени, ведь колдун боялся открыто действовать в Англии, не секрет, что он боялся Дамблдора, только из-за страха перед кем-то Реддл уже презирал его. Трус никогда не станет сильнейшим волшебником времени. Нужно не иметь ни страха, ни привязанностей, если цель — это захват мира, и Том это отлично понимал.              — Лорд, — отвлёк его Эйвери, опускаясь на диван возле него, — Хардман приняли в команду по квиддичу.              Реддл прикрыл глаза, сжимая зубы.              — Ты же сам дал ей наводку, Эйвери, — медленно с укором произнёс Том.              — Я не знал, что это важно, да и думал, что Киллиан ни за что не примет девчонку, однако она удивила всех на отборочных, устроенных ради неё и ещё двух человек. Простите, Лорд.              — Что ж, — медленно протянул парень, — я не давал приказ, чтобы она не играла в квиддич, поэтому что сделано, то сделано.              Эйвери кивнул, расслабляясь.              Реддл же устало потёр веки, девчонка все-таки пошла в квиддич, чтобы сильнее влиться в это время. Том вздохнул, она была настолько горда, что это даже вызывало восхищение, по его расчётам она должна была приползти пару недель назад. Но Хардман даже не грубила никому от отчаянья, а вела себя как уравновешенная девушка, которая словно и не попадала в будущее. Это раздражало больше всего, он не мог предугадать её действия.              — Лорд, я хотел спросить ещё кое-что, — начал Адриан, потупив взгляд, — ты приказывал следить за Хардман, потому что она представляет интерес или потому что она просто интересна тебе?              — Какая разница? — не понял вопроса брюнет, поморщившись от резкой перемены на «ты».              Реддл позволял вольности в общении, понимая, что пока что слизеринцы относятся к их делу не со всей серьёзностью, но вскоре все изменится…              — Я бы хотел с ней сблизиться, ну ты понимаешь, в каком смысле, — подвигал бровями он. — Но если она интересна тебе, то, конечно же…              — Можешь делать с ней что хочешь, она не важна для меня, — безразлично пожал плечами Том.              Эйвери готов был уцепиться за каждую, у кого была терпимая внешность. Может даже хорошо, если ему удастся очаровать Хардман, через него Том найдёт управу на девчонку, но что-то подсказывало ему, что план Эйвери провалится и не начавшись. Реддлу не нравилось, что сокурсники так были помешаны на противоположном поле. Пытаться угодить очередной девчонке, ради чего? Терпеть капризы, ревность, вступать в бессмысленную болтовню, чтобы понравиться, узнавать человека, понимая, что твои ожидания были куда лучше действительности. Ради редкого обмена слюнями и постели, ведь кроме этого, ничего более они предложить не могли.              — Передай всем: следующее собрание во вторник, — произнёс Реддл, всем своим видом показывая, что разговор закончен.              Он все ещё не мог отпустить мысль о том, что где-то в школе скрипторий его предка, куда он не может попасть из-за принципов глупой девчонки, которая решила, что её выдержка сильнее его.       

***

             Яркие лучи солнца слепили слизеринцев, стоило им только выйти на поле. Киллиан пересобрал команду перед последней игрой, как некстати его лучшие игроки слиняли в закат без обещания вернуться, а некоторые до сих пор лежали в лазарете. Его взгляд остановился на миниатюрной девушке, которая счастливо смотрела по сторонам. Возможно, худшее решение в его жизни. К чёрту, он не собирался проигрывать, только не из-за дисквалификации.              Приятный весенний ветер обдувал её, пока она настраивалась на игру. Алекс досталась позиция ловца, конечно, это была одна из самых опасных позиций, не считая охотников, но от них зависела победа команды.              Девушка сквозь пальцы посмотрела на небо, тяжёлые тучи уже начинали закрывать палящее солнце. Играть в дождь было наверняка неудобно, но погода, к сожалению, не подстраивалась под квиддич.              — Капитаны, пожмите друг другу руки, — громко прозвучал голос судьи, когда Киллиан направился к незнакомой высокой девушке из Когтеврана.              Она изучила правила досконально и была готова.              Как только прозвучал свисток судьи, команды взмыли вверх. Через секунду квоффл был подброшен судьёй в воздух, а бладжеры стали летать, пока ещё не снося головы игрокам.              Алекс устремилась вверх над полем, чтобы не мешать забивать им голы. Небо значительно почернело, и раздался первый шум от грома.              Первая игра и сразу же гроза, а ведь солнце так обнадеживающе светило в начале матча.              После грома пошёл проливной дождь, заставляя башни для зрителей раскрыть дополнительный козырёк, как защиту от дождя.              Девушка вздохнула, она заметила ловца Когтеврана. Парень сидел на метле, так же, как и она, озираясь по сторонам. Но как только его взгляд упал на неё, он провёл возле своей шеи большим пальцем, явно показывая, что настроен недружелюбно. Очевидно, ведь это была решающая игра для обоих команд.              Она была уже насквозь мокрая, а форма грузом висела на ней, но для Алекс это было не впервой, она часто летала в дождь. Убирая руку назад, проверив, нормально ли держится резинка на волосах, краем глаза она уловила золотое свечение.              Снитч, определила она, присмотревшись, тут же устремляясь вслед за ним. Алексис старалась не потерять его из вида, летя след в след за ним. Толчок справа. Она потрясённо взглянула на когтевранца, у которого появилось преимущество из-за её осечки.              — … Когтевран зарабатывает себе ещё десять очков! — услышала девушка голос комментатора, как только они вернулись на поле.              Удар. Чёртов бладжер, и её отбросило на несколько метров от снитча. Девушка отчаянно не хотела проигрывать свой первый матч, поэтому до последнего боролась, выравнивая метлу.              Через полвека создатели мётел существенно продвинулись. Она даже не мечтала о такой скорости раньше, но сейчас уверенно набирала её, пригибаясь, чтобы ещё один бладжер не сбил её.              Ловец когтеврана уже практически дотянулся до заветного золотого шарика, когда девушка вылетела прямо навстречу к нему, выдёргивая снитч буквально из пальцев, которыми он уже дотрагивался до него.              Резкий удар бладжером в тело она не могла предвидеть.              Реддл, тяжело выдохнув, смотрел, как Хардман падает на землю с высоты минимум тридцати футов без сознания. Все его мучения могли закончиться прямо сейчас, но он не мог ей позволить умереть, она ещё не рассказала ему, где скрипторий.              Том невербально произнёс заклятие замедления падения, но понял, что зря волновался. Дамблдор уже достал палочку и успел бы спасти её до него.              На кой чёрт, Том вообще дал себя уговорить прийти на квиддич, он хотел увидеть, как она облажается, но вместо этого…              Девушка повалилась на землю, крепко сжимая в руке снитч, она медленно открыла глаза.              — Алексис Хардман поймала снитч! Слизерин победил!              Оглушительный голос комментатора резанул по ушам, Алексис туманно смотрела на преподавателей, поспешивших к ней, белые блики перед глазами не давали разглядеть ничего, неожиданно они заполонили все пространство перед ней, заставляя девушку потерять сознание во второй раз.              Светлое больничное крыло встретило её, как только она резко очнулась, пытаясь рефлекторно вскочить с кровати.              — Мисс Хардман, полегче, — остановила её мадам Фаренц. — Вам ещё рановато уходить, вы сломали много костей.              Алекс откинулась на больничную койку, замечая рядом сидящего на кровати Киллиана.              — Это уже традиция, когда студент играет первый раз, он обязательно оказывается в больничном крыле, — усмехнулся тот, — но ты молодец, это к слову тебе, — он указал рукой на белоснежные розы, стоявшие на столике возле палаты.              Алекс ошеломлённо посмотрела на красивый букет. Ей первый раз подарили цветы, сколько раз она лежала в больничном крыле, но никогда никто не приносил ей цветы.              — Спасибо, Киллиан, — тепло улыбнулась девушка, привстав с кровати, улавливая запах роз.              — Я в первый матч лежал тут со сломанной шеей, — усмехнулся парень. — Ну ты поправляйся, — он почесал затылок, взъерошив светлые волосы, — вся команда передаёт тебе поскорее выздороветь, то, что мы выиграли, твоя заслуга.              Алекс продолжала глупо улыбаться, рассматривая Форса. Уголки его тонких губ были приподняты в беззлобной усмешке, а светло-карие глаза смотрели прямо на неё. Он учился последний год, поэтому победа ему была важна как никогда ранее. Он махнул ей на прощанье, а девушка продолжала лежать с улыбкой на лице. Как же ей было приятно.              — Совсем уже из ума выжили, девушку в команду по квиддичу… Не берегут тебя, милая, — причитала целительница, расхаживая вокруг девушки, снимая повязки с ног, проверяя, как они срастаются.              — Берегут, — блаженно произнесла девушка, снова посмотрев на цветы, откидываясь на кушетку.              Она была готова ещё раз получить бладжером, если будет уверена, что Киллиан подарит ей цветы, черт, Алекс сама не понимала, почему это произвело на неё такое впечатление.              В течение вечера, пока время посещения не истекло, к ней успела заглянуть Клем и Касси, они кинули многозначительный взгляд на цветы, но спрашивать не стали, зато без умолку тараторили, как сильно испугались. А Клементина радостно обнимала её за победу.              Отбой наступил уже как двадцать минут, девушка ворочалась, она не могла уснуть, ведь ноги не шевелились, а спать на спине она не могла. Всплеснув руками, Алекс схватила палочку, освещая люмосом помещение, она бросила её на столик и медленно потянулась к ногам. Хардман, морщась, перевернулась на бок, приподнимая собственную ногу, чтобы переложить её.              — Оно того стоило?              Девушка вздрогнула, отчего отпустила ногу, та больно упала на кровать. Послышался тихий вскрик и следом ругательства.              — Что ты тут делаешь? — недовольно спросила она, гладя больную ногу.              Том Реддл прошёл вглубь больничного крыла. Останавливаясь возле её койки, он разглядывал её, отчего она ещё более недовольнее накрыла ноги пледом, стараясь сесть.              — Мой долг как старосты — удостовериться в твоём самочувствии, — безэмоционально произнёс Реддл.              — Днём надо приходить, если соскучился, — протянула Алекс, наконец усаживаясь на кушетке.              — От поклонников отбоя нет? — поднял бровь Том, замечая белые розы на столике.              Алекс довольно закивала головой.              — Эйвери? — спросил он, прищурив глаза.              — Киллиан, — он удивлённо посмотрел на неё. Форс? Цветы? Девушка продолжила, опираясь руками на кровать между ног, чтобы подтянуться выше. — Он забрал моё сердце.              — Его невеста едва ли будет счастлива, — фыркнул Реддл, его раздражала такая реакция на обычный букет цветов. Они же завянут через пару дней, в чем смысл?              — Что ж, значит, буду страдать молча, — кивнула она своим мыслям, наблюдая за Томом, который не сводил с неё глаз.              — Это будет как нельзя кстати, — покачал головой парень, увидев вопросительный взгляд, он пояснил: — Страдать из-за неразделённой любви, пожалуй, самое бессмысленное занятие, которым ты могла бы занять себя в этом времени.              Алекс удивлённо подняла брови, он слишком уверенно рассуждал, что хотелось сбить его спесь.              — Твои знания обо мне стремятся упасть к отметке с отрицательным значением, — заверила Алекс.              — Страдала ли ты по тому полукровке после его признания в скриптории? Насколько я видел, ты в грубой форме показала ему своё место, — твёрдо произнёс Реддл, облокачиваясь руками о её койку, смотря сверху вниз на девушку.              Если его целью визита было вывести ведьму на эмоции, он успешно с этим справлялся. Алексис шумно вздохнула, закусывая губу; накричать, оскорбить, выгнать — бесспорно, хотелось. Однако девушка в противовес этому закатила глаза, показательно цокая.              — Там я другая, — расслабившись, улыбнулась она, принимая этот диалог за своеобразную игру. — Алексис Сесилия Хардман, ученица шестого курса одна тысяча восемьсот девяносто второго года, не может себе позволить такую блажь, как страдать по пустякам. Её жизнь — сплошь сражения и попытки доказать всем, насколько она сильна. А с другой стороны есть Алекс, просто Алекс, которой дай волю, так влюбится в первого встречного. Эта Алекс сделает кучу ошибок, и никто не упрекнёт её в том, что она не так хороша, как представлялось, потому что никто не знает, что Алекс и Алексис Сесилия Хардман один и тот же человек.              А ведь действительно. Алексис на мгновенье задумалась, она сказала это Реддлу, ожидая привычного раздражения с его стороны. Но в момент это стало неважным. Это время давало ей невиданную свободу, о которой девушка грезила в начале учебного года.              — Степень твоего сотрясения явно серьёзнее, чем все думали, — заключил Том, вскидывая брови.              Алекс пошевелила плечом, у неё безумно затекла спина, пока она ровно сидела. Но чтобы лечь на бок, нужно было опять переворачивать недвижимые ноги, которые целительница обездвижила для скорейшего сращивания костей.              — Так ты пришёл, чтобы продиагностировать моё состояние, — невесело усмехнулась девушка.              Она вновь перевернулась на бок, с трудом дотягиваясь до ноги, чтобы приподнять её и переложить. Но затёкшая спина стрельнула в районе поясницы, заставляя девушку, запутавшуюся в пледе, кубарем скатиться с кровати.              Том ошеломлённо смотрел, как Алекс ударила рукой по полу, снова разразившись ругательствами. Возможно, он ошибался, когда думал, что у неё есть мозги, нет… сейчас он удостоверился в их отсутствии.              — Помоги же ты мне, Реддл! — пробурчала она с пола.              — Зачем мне это? — спросил Том, стараясь сдержать улыбку. Она так нелепо зло озиралась по сторонам, что он все же позволил себе усмехнуться.              Алекс чуть не задохнулась от возмущения.              — Тебе без надобности, — выплюнула она, — а мне не придётся спать на полу, я не заболею и не умру…              Её голос потонул в больничной тишине, ведь она почувствовала, как Том поднял её на руки, придерживая, и, не очень аккуратно положив на больничную койку, одним движением перевернул с живота на бок. Она морщилась от касания его ледяных пальцев к разгорячённой коже.              — Спасибо, — положив руки под подушку, неуверенно сказала она.              Том Реддл скинул ботинки и сел на кушетку, стоявшую возле неё, облокачиваясь на спинку кровати. Он сам был удивлён, что помог ей, но почему-то теперь эта мысль не вызывала такой злости, как раньше.              — Расскажи мне о прошлом, — попросил он, хотя голос все равно был таким, словно он отдаёт приказ. — Как ты попала в скрипторий, если не владеешь парселтангом?              Алекс округлила глаза, ему была интересна её жизнь или он сам в это время искал скрипторий и надеялся, что девушка оговорится и расскажет. Но Алексис не могла промолчать, тщательно выбирая слова, она начала:              — Твой предок был моим другом…              — Оминис Мракс? — перебил он, смотря перед собой.              — Да, — усмехнулась Алекс, даже не удивившись, что он запомнил, — он был не таким, как ты или другие потомки Слизерина. Он был другим — добрым.              — Очевидное генетическое отклонение, — поморщился Том.              — Возможно. Он слеп от рождения и ненавидит тёмные искусства, а чтобы попасть в скрипторий нужно, — она закусила губу, но решив, что эта информация все равно не расскажет ничего Реддлу о скриптории, продолжила, — нужно наложить круциатус. Если этого не сделать, останешься навсегда в подземельях. Так, кстати, умерла тётя твоего дедушки, она пошла одна туда, и ей просто не на кого было его наложить.              Том внимательно слушал, ему было интересно узнать больше о своих предках и о скриптории. Он с радостью сдерживал истинные эмоции, создавая дружелюбную атмосферу. Каждый раз во время беседы он старался нащупать болевые точки людей, но болевые точки Алексис будто были смазаны наперёд бадьяном, что неимоверно затрудняло поиски.              — Но раз он ненавидел тёмные искусства, как ты оказалась там…              — Ради меня и Себастьяна, которого ты видел в моих воспоминаниях, он согласился один раз. Когда я попросила его во второй раз в начале того учебного года, он отказал мне. И в общем, долго рассказывать, но нам с Себастьяном удалось достать слово на парселтанге, как открыть дверь, — объяснила Алекс, замечая удивление в черных глазах напротив. — Так я и попала снова туда. Поэтому, если бы я согласилась на твоё предложение, думаю, одним из моих условий было бы, чтобы ты научил меня парселтангу.              Он прошипел на парселтанге. Алекс восторженно вздохнула, мурашки предательски разошлись по телу. Змеиный язык как некстати подходил Тому Реддлу, не так, как Оминису, в этот раз это было что-то пугающее, но на редкость притягательное.              — А этому вообще возможно научиться? — прикрыла она глаза.              Парень внимательно проследил за её реакцией, усмехнувшись, обычно парселтанг пугал людей, но не её, Алекс определённо нравилось произношение звуков, она и впрямь словно змея наслаждалась этим. Не зря они её так прозвали.              — Зависит от умений учителя.              — Неужели ты бы тратил на меня своё время, чтобы научить? — лукаво скосила глаза Хардман.              — Да, если бы ты согласилась на моё предложение, — настоял Реддл, взглянув ей в глаза, которые словно отражали луну в окне напротив.              — Я не могу, — вздохнула она, приподнимаясь, чтобы лечь повыше. — Не хочу тебе прислуживать, кто знает, о каких непристойностях ты думаешь.              — Как раз об этом я не думал совершенно, — с раздражением в голосе произнёс Том, — я всё тебе объяснил ранее…              — Ты чуть не задушил меня, чтобы залезть в голову. У тебя явно нездоровое влечение к насилию, — покачала головой девушка. — Ты теряешь время сейчас, пытаясь воздействовать на меня через неожиданно дружеский разговор.              — А я так надеялся, — съязвил Реддл, скривив бледные губы.              — Я кремень, меня не расколешь, — засмеялась Алекс, с трудом переворачиваясь на спину.              Том встал с кушетки, подходя прямо к ней, он нагнулся, положив руку на её шею, слегка сдавливая, замечая проскользнувший испуг в серых глазах.              — Я всегда могу просто залезть в твою головушку и узнать расположение скриптория, — произнёс он, глядя, как она расширяет глаза, схватившись за его запястье.              Показать ей своё место всегда бывает полезно.              — Отдыхай, Хардман.              Он стремительно покинул больничное крыло, злясь, что попытка даже в диалоге пролезть ей в голову не увенчалась успехом. Угроза была не более чем пустым звуком, ведьма блокировала его попытки каждый раз.