До скорой бесконечности

      Алекс засыпала на уроке по истории магии, пока Клементина, сидящая рядом, не ткнула её в плечо, заставляя упасть лицом в стол.              Никто не смеялся в этот раз, но лишь оттого, что все спали, не слушая Бинса.              Алексис открыла глаза, гневно смотря на соседку, та же удивлённо тыкала пальцем в учебник. Пододвинувшись к ней, девушка за секунду проснулась, а по спине прошёлся холодок.              Алексис Хардман — благо нет колдографий — подавившая восстание гоблинов, о чём сообщал заголовок на странице, не веря смотрела, как это действительно попало в учебник. Она одновременно хотела удариться ещё раз об стол головой, а с другой стороны, радостно скакать по классу, показывая всем двести десятую страницу, хвалясь о своем подвиге. Она гордилась победой.              — Смотри, имя и фамилия как у тебя, вы родственники? — удивлённо спросила Клементина, даже не пытаясь говорить шёпотом.              Алекс, как болванчик, закивала головой, но резко расширила глаза и начала уже отрицательно махать головой.              — Да… но я мало знаю о своих предках, мои родители умерли, — туманно ответила девушка, поражаясь своей тупости, которая проявлялась всегда, когда задавали неудобные вопросы.              Зачем она сказала, что сирота… хотя, может, и к лучшему, не придётся объяснять, почему ей никто не пишет.              Прошло уже так много времени, как она появилась здесь. И все это время она ни на шаг не продвинулась к скрипторию. Змееустов в школе не было, Клементина была в этом уверена, как никто другой. Ещё и Реддл подсылал своих дружков, стоило ей только выйти из подземелья вечером. Как же она не вовремя ввязалась в эту войну с ним.              Зато она успела пообщаться ещё с парочкой человек из Слизерина. Другие факультеты относились лояльно к ней, ведь на них не учился черноглазый брюнет-идиот. Алекс также продолжала ненавидеть этот год, но приближались пасхальные каникулы, она могла сосредоточиться конкретно на своих целях, что внушало надежду.              В большой зал она шла, переговариваясь с Клементиной о предстоящем уроке по прорицаниям.              — Я не считаю это чем-то точным, — в сотый раз сказала девушка, отмахиваясь.              — Нет, — воскликнула Таккар, — профессор Свилан говорит, что по звёздам можно даже сказать, чем человек занимался в прошлом. Я верю в это.              — Клем, я не говорю ничего против, но ты…              — Говоришь, — настояла девушка, опускаясь на скамейку, чтобы приступить к обеду. — Сядем вместе, и ты сама убедишься, что это работает, а я прослежу, чтобы ты выполняла все рекомендации профессора.              Клементина набросилась на еду, пока Алексис тщательно отбирала взглядом, что она хочет поесть.              Ей нужны были витамины, хотя она уже давно оправилась после похода в больничное крыло. Положив в тарелку фрукты, до которых она смогла дотянуться, Алекс щедро полила их шоколадным сиропом, улыбаясь своей гениальности и отставляя пустую баночку в сторону.              — Разнесет Хардман, придётся двери сносить, чтобы ты втиснулась в них, — засмеялся Лестрейндж, сидя напротив неё, он удивлённо, скорее с отвращением смотрел в её тарелку.              Его смех поддержал Эйвери, сидевший по правую сторону. Алексис показательно отправила в рот несколько кусочков яблок в сиропе, запивая какао.              — Сладкое полезно для мозга, но тебе этого не понять, обделённый природой придурок, — едко выпалила Алекс с улыбкой на лице. Она почувствовала, как Клементина толкнула её под столом, заставляя замолчать. Но Лестрейндж был одним из тех, кто так любил следить за ней, нападая из-за угла.              — А ты, Хардман, я смотрю, никак не усвоишь уроки, — он перестал смеяться и грозно смотрел на девушку, которая спокойно прожёвывала обед.              — Я люблю повторения материала, — подмигнула ему Алексис, — как-никак учёба наше все.              Это было не страшно. Ожидаемо, банально, но не страшно. Она блокировала все удары, лишь пару раз не удержав щитовые чары, у них была цель напугать, а не убить.              — Доиграешься, Хардман, — протянул Эйвери, качая головой.              — Игры тоже люблю, — добавила Алекс, — кошки-мышки, догонялки, только вот, — она понизила голос, — в финале кошка загрызает мышек, которые доводили её в самом начале игры.              — Зубы обломаешь.              — Посмотри, сколько я ем сладкого, Эдди, зубки у меня что надо.              Эдгар Лестрейндж сцепил зубы, чтобы не наброситься на неё посреди большого зала, он всем своим желанием хотел придушить девчонку.              Клементина же сразу утянула её из-за стола, как только та доела.              — Почему ты не можешь молчать? — крикнула Таккар на весь коридор, стоило им только выйти.              Алекс подняла брови, непонимающе качнув головой.              — Ты же сама их провоцируешь, — продолжила Таккар, — это не те люди, с которыми можно играться, поверь, я хочу помочь тебе.              — Клем, они всего лишь подростки, возомнившие из себя…              — Алекс, ты не понимаешь, как это может быть опасно.              — Опасно? Горстка напыщенных придурков ничего мне не сделает, не переживай.              Но Клементина была права, они представляли реальную угрозу своими выпадами. Однако главарь ничем себя не выдавал, после той дуэли он наблюдал, Алекс чувствовала себя несколько неловко под пристальным взглядом.              Бернис Свилан была помешена на своём предмете, каждый урок прорицания затягивался, она пыталась дать максимум информации, что было хорошо для получения знаний, но плохо, когда эти знания ничем не пригодились бы в жизни. По крайней мере, Алекс была уверена, что прорицание — самый бесполезный предмет. С профессором Онай было хотя бы весело, она интересно объясняла, да и Оминис с Себастьяном не давали заскучать.              Сейчас же за два урока прорицания Алекс уже выслушала, что над ней нависла угроза, выслушала, что смерть ожидает её за углом, её было не удивить очередным страшным предсказанием. Онай в своё время так неохотно шла к её столу, что было понятно, почему профессор не горела желанием, чтобы её дочь общалась с настолько невезучей ученицей.              Но Клементина, как и обещала, села рядом и не давала Алексис расслабиться, с укором смотря, если та откладывала перо и просто откидывалась на стену, сидя на мягком пуфике.              — Таккар, отстань, ничего у меня не написано на руке, — Алекс уже пять минут рассматривала ладонь, — длинная линия жизни, значит, у меня будет длинная жизнь, видишь, всё прекрасно, — с чувством выполненного долга она уже собиралась улечься головой на стол, но девушка резко дёрнула её за руку.              — Не стоит принимать хиромантию так буквально, Хардман, — подначивал её Эйвери, который почему-то расположился вместе с Реддлом справа от них, — а то можешь разочароваться.              — Следи за своей тонкой и короткой линией ума, — плескаясь ядом, выпалила девушка.              Она чувствовала, что это занятие будет неудачным, ещё до того, как они расселись по местам. С каждой секундой покинуть урок было таким заманчивым предложением.              — Тонкая и короткая линия ума не гарантирует отсутствие мозговой деятельности, это лишь склонность к различным сферам. А попытка пошутить на незнакомую тему, напротив, выставляет полное отсутствие интеллекта, — безучастно проговорил Реддл, неожиданно отвечая на выпад девушки.              Она лишь метнула в него недовольный взгляд, но Клементина загнула её руку так, что она тихо вскрикнула, стараясь рассмотреть линии под правильным углом.              — У вас всё в порядке, Алексис? — весело поинтересовалась Бернис, подходя к ним. — Расшифровали уже?              — О да, буду жить долго и счастливо и умру ещё очень нескоро, — с улыбкой смотря на Реддла, проговорила Хардман. Напрашиваться или сидеть молча — разницы никакой не было, к тому же провоцировать доставляло ей странное удовольствие.              — Могу я взглянуть?              Но ответ профессору Свилан был не нужен, она перехватила руку девушки, долго всматриваясь в линии.              — Вовсе нет, — её радостное настроение в момент улетучилось. — Ваша линия жизни хоть и длинная, но островки на ней указывают на то, что часто вы будете висеть на волоске от смерти.              Алекс даже не нужно было смотреть на двух слизеринцев, чтобы она смогла уловить едкую усмешку. Девушка и сама не сдержалась, вновь смерть на прорицаниях. Как это… ново.              — Вы умны и многогранны, вам легко даются заклятия, я вижу большую магическую силу. На линии судьбы у вас приходятся крупные потери и серьёзные проблемы, впервые вижу такую линию судьбы, она есть, но совсем бледная, вас словно тут нет вовсе, — Алекс напряглась, начиная слушать внимательнее. — Ваша линия сердца расположена так близко к пальцам и оканчивается между средним и указательным, что означает, что в вашей жизни будет всего одна чистая любовь, но человек, который вам её подарит, будет жесток, удивительно, что такой человек сможет полюбить… Вас ждёт один брак, — профессор сложила руку девушки в кулак, отпуская.              Бернис Свилан хотела сказать что-то ещё, но поспешила к тем, кто её окликнул. Алекс сидела в оцепенении. Мощная магия, нечёткая линия судьбы, будто её тут и нет, это все было так.              — Я поняла, почему ты не любишь прорицания, — положила руку на плечо Клементина, — то проблемы, то угрозы жизни, теперь оказалось, что ты не существуешь и единственная любовь у тебя будет с деспотом и тираном.              Алекс поджала губы, не то чтобы она резко поверила во все это. Но вечно плохие предсказания уже надоедали. Деспот и тиран, может, все же стоило присмотреться к Себастьяну, хотя нет, он никогда не ненавидел её. Если бы Бернис сказала «расчётливый манипулятор», то да, вернувшись, Алекс точно была бы уверена, что веснушчатый парень — её единственный брак. Но тут было нечто иное.              Алексис потрясла головой, закатывая глаза, зачем она начала об этом думать, всё это бред.              — Откуда у тебя столько шрамов? — резко спросила Клементина, выдёргивая девушку из мыслей.              Алекс повертела руками под столом, разумеется, Таккар обратила внимание на покрытые шрамами костяшки и изрезанные пальцы. Также плотная линия шрама пересекала запястье, издалека она была похожа на браслет, стоило поблагодарить за этот подарок путы растений в лагере браконьеров.              Она не хотела отвечать, потому что рядом сидевшие Реддл и Эйвери прекрасно слышали всё, о чём они говорили, но и обижать Клементину тоже было не лучшим решением. Рано или поздно ей все равно надо было выдумать легенду.              — В детстве пошла прогуляться в лес и наткнулась на ядовитую лозу, сразу оттуда меня повезли в Мун… больницу, — неуверенно рассказала Алексис, неосознанно натягивая мантию на руки и понимая, какую ошибку могла совершить, проговорившись о Мунго.              — Ужасно, — вынесла вердикт Клементина.              — Остались только вы, ребята, — вновь подошедшая Бернис упёрла руки в бока, глядя на двух слизеринцев.              Свилан подошла к Эйвери, прочитав его линию судьбы как линию творческого, сострадательного человека. А у Реддла вообще оказалось линии сердца нет, что его, впрочем, ничуть не огорчило.              — Интересно, как это знать, что даже тот, кто тебя полюбит, будет ненавидеть? — задумчиво громко спросил Эйвери, смотря в потолок класса.              — Лучше спроси у друга, каково это — знать, что тебя никто никогда не полюбит, — парировала Алексис, пока кидала вещи в сумку.              — Любовь — самое бессмысленное чувство во вселенной, — фыркнул Реддл, холодным взглядом обводя Алексис. — Если ты считаешь иначе, то ты ещё глупее, чем я думал. Впрочем, ниже в моих глазах ты уже не упадёшь. Падать ниже уже некуда.              Нет, Алекс считала абсолютно так же, но промолчала, она бы ни за что не согласилась с этим высокомерным слизеринцем прилюдно.

***

             Том Реддл сидел в гостиной, он равнодушно смотрел на то, как Лестрейндж оправдывался.              Этим вечером девчонка снова вышла куда-то за пределы Хогвартса, прихватив метлу. Он не ждал, что слизеринцы смогут покалечить её. Лестрейндж с Розье напали на неё, обезоруживая, но мерзкая ведьма откинула их без палочки и спокойно ушла.              До глубины души поражало, что она могла сражаться с ним на равных. После дуэли он никогда не видел такой силы, которой она откинула его, это было что-то очень древнее, и он уже перерыл всю запретную секцию в поисках того, что это могло бы быть. В запретной секции он смог найти даже информацию про крестражи, но её сила не поддавалась пониманию. Том Реддл выслушивал в очередной раз, как она их обвела.              Алексис Хардман раздражала его своим поведением. Он был уверен в отсутствии интеллекта у девушки, но та поражала его практической частью на занятиях. Она не знала теории, но практика была безукоризненной, что не поддавалось объяснению. Слишком странно, как ученица по обмену ни разу не заблудилась в стенах замка, откуда знала все выхода и входы, и куда, черт возьми, спешила по ночам.              Взмах руки, и Лестрейндж замолчал.              — Докладывай каждый её шаг, — твёрдо произнёс Том, — нападать больше не нужно.              Неожиданными нападениями Реддл хотел проверить свою теорию о неизвестной силе. И каждый раз наблюдал с помощью легилименции, с какой скукой она отражает заклятия, как исступлённо уворачивается, будто каждый день вступала в бой раньше. Но главное, как резко и неожиданно она порой вскидывала руку, отправляя противников прямиком в стену. Том изучал её много времени и был уверен, ведьма не была способна на такую сильную магию. Но как тогда она ей владела, оставалось вопросом для него.              Эдгар Лестрейндж кивнул.              Обязанности старосты его никогда не напрягали, напротив, он исполнял их с чувством долга. Как и сейчас, он не спеша обходил коридоры школы, беспощадно снимая баллы с факультетов. Слизерин исключением никогда не был, всё то, что он снимал со своего факультета, провинившиеся должны были набрать в большем количестве.              Реддл удивлённо смотрел, как знакомая девушка, не видя его, уменьшает метлу, положив в карман. Прижимая другую руку к кровоточащему боку, она применила дезиллюминационные чары. Идеально. Он бы даже не заметил её, не посмотрев в сторону двери пару секунд назад. Но теперь взгляд цеплялся за невидимый силуэт, не позволяя упустить из вида, Реддл проследовал за ней.              Хардман не замечала его, пока, не приблизившись достаточно близко, одним движением руки он не схватил её. Болезненный стон, сорвавшийся с невидимых губ, приятно ласкал слух парня.              Она сняла чары, уязвлённо смотря на него. И только сейчас Том обратил внимание, что он схватил за волосы, заставляя её терять равновесие. Алекс продолжала крепко прижимать руку к повреждённому боку на животе, а другой рукой спешно схватилась за свои волосы ближе к корням, чтобы уменьшить нажим.              — Отпусти, и ты не пострадаешь.              — Если честно ответишь, почему после отбоя ты не в постели — отпущу, — нарочито спокойно произнёс Том, вплетая пальцы ещё сильнее и запутывая белоснежные локоны, в глубине души поражаясь их мягкости, будто шёлк трогал.              — Гуляла, — изворачиваясь, прошипела Алексис, отнимая руку от бока и уже двумя руками старалась выдернуть свои волосы из его хватки.              — Ещё одна попытка: что ты делала за пределами школы?              Злость по отношению к Алексис была несоизмерима. Она раздражала его одним своим существованием, единая её фраза заставляла его сдержать рвущиеся из палочки непростительные. Сладкие грёзы об уничтожении несносной девицы он желал привести в реальность как можно скорее.              — У меня было свидание, — ляпнула Хардман, — прошло удачно, если тебе это так важно, а после него я упала с метлы прямо в… на землю и об камень поцарапалась, — лучший способ, чтобы тебе поверили, говорить что-то нелепое, это она и пыталась делать, — как оказалось, не стоит летать на метле, держась за руки. Он хотел меня проводить, но мы решили разделиться… потому что… потому что я изъявила желание самой отправиться в медпункт. Не знаю, получится ли у нас что-то, ты ведь не состоишь в отношениях… тебе меня не понять, — показательно печально вздохнула девушка. — Думаю, я была слишком навязчива, уверена, он пойдёт проверить меня в медпункте. Кажется, я ему понравилась, но он не говорил этого прямо, знаешь, он…              Том Реддл никогда не отличался терпимостью, он, резко провернув запястье, собрал её ненавистные платиновые волосы в кулак, впечатав безвольное тело в стену. Громкий выдох и глухой стон боли сорвался с её губ, принося ему частицу удовлетворения.              Он отстранился на секунду лишь для того, чтобы перевернуть её лицом к нему. Одной рукой продолжал тянуть её вверх за волосы, из-за чего она поднимала голову, а вторую руку он расположил на её шее, не сжимая, лишь предупреждающе держа. Касаться её было отвратительно, но он не был уверен, что она не снимет с себя инкарцеро. Реддл хотел видеть лицо. Взгляд её серых глаз с неприязнью упёрся в его, а бесцветные потрескавшиеся губы кривились, выражая презрение. Алексис ненавидела его едва ли сильнее, чем он её.              Хардман старалась не смотреть на Реддла, который удивлённо перевёл взгляд на её бок. Но тут же она поняла, что даже это не помогло, давление в голове росло с каждой секундой, и это было не от натянутых на чужой кулак волос.              Том, не сводя взгляда с серых ошарашенных глаз напротив, стремительно старался пробраться в чужой разум. Он разбивал все поставленные ей щиты. А Алекс морщилась от неприятных ощущений, всю древнюю магию она потратила на топероек и пыталась хоть что-то сделать против него.              Топеройки… эксперименты с древней магией давали плоды, а всякая нечисть в запретном лесу выступала хорошим материалом для изучения.              Прикрыв глаза, Алекс сама убрала все преграды, его напор она не смогла бы сдержать никогда в жизни. Девушка внимательно смотрела за тем, что он перебирал. Она добровольно подсунула ему события ночи, как сражалась с топеройками и летала в Араншир, только цель визита постаралась подменить. Алексис только вчера узнала, что, возможно, Марволо Мракс жив, она должна была убедиться, поспрашивав там, где, по слухам, он жил.              — Не сопротивляйся, — прошипел Реддл, наклоняясь к ней ещё ближе, — иначе тебе будет очень больно.              Она чувствовала, как часто он дышит, его горячее дыхание опаляло её лицо, вызывая отвращение. Близкий контакт выбивал её из равновесия. Но она сосредоточенно меняла свои воспоминания, словно прилетела к давним друзьям, всех, с кем общалась в этот вечер, она поспешно меняла диалоги до того, как он успевал до них дойти.              Том с интересом просматривал каждый диалог, каждое её движение. Он чувствовал обман, она и не пыталась скрыть, меняя при нём же воспоминания. Глупая девчонка что-то очень бережно охраняла, что злило ещё больше. Он смотрел прямо в её глаза, которые при тусклом свете отдавали оттенком металла. Её прерывистое слабое дыхание касалось его губ, запах крови и трав, будто она валялась очень долго на земле, купаясь в бадьяне. Он поморщился от грязного аромата, который она источала.              — Перестань, — воскликнула девушка, как только он резко отступил от поиска правды в этих воспоминаниях, переключаясь на другие.              Алекс с ужасом пыталась остановить события, проходящие в Хогвартсе, но последняя ссора с Себастьяном в скриптории предстала перед Реддлом во всех красках. Она уже не пыталась сделать что-то незаметно, а прямо на моменте, когда он смотрел, запутывала диалог. Она настолько часто применяла древнюю магию в сокрытие воспоминаний перед Шарпом, что без неё ничего не могла сделать против слизеринца.              Попытки выкинуть его из головы заставляли Тома напрягаться ещё больше, он сдавливал её шею, что сам не заметил, в какой момент все померкло. Реддл убрал руку, замечая красные следы своих пальцев на нежной женской коже. Ведьма безвольно висела на его руке, она потеряла сознание от асфиксии.              Слизеринец ослаб от долгого пребывания в чужой голове, он думал оставить её прямо здесь, но не мог. Ведь иначе как объяснить, что он не заметил её во время обхода, да и если она умрёт с такими следами на шее, начнутся подозрения.              Он наложил на девушку левитационные и маскирующие чары, но стоило её поднять в воздух, как совершенно непрозрачная кровь стала капать с раны прямо на чистые полы Хогвартса. Нет. Плохой вариант. Ему пришлось отменить чары и снять с Алекс мантию, обмотав её вокруг раны. Кинуть в неё Аваду хотелось с каждой секундой всё больше.              Левитировать её было опасно тем, что он мог не заметить кровь, а мантия могла развязаться. Подняв ношу на руки, парень крепко держал её, одной рукой обхватив под бедра, а другой он прижимал обвязанную вокруг пояса мантию прямо к ране.              Девушка стала шевелиться, когда он почти подошёл к выручай-комнате. Она, не открывая глаз, слабо обхватила его руками, прижимаясь носом к шее, заставляя брюнета практически выронить её. Ему было неприятно от её прикосновения. Мерзко дотрагиваться до её крови, пусть и чистокровной, но отвращения она вызывала сильнее, чем любая грязнокровка.              Том опустил взгляд на блондинку, которая продолжала доверчиво прижиматься к нему. Хотелось выкинуть её на пол, чтобы пробить эту блондинистую голову, размозжить череп, о, это, несомненно, ему нравилось.              Алекс же полной грудью старалась вдыхать лёгкий запах из смеси новых книжных страниц и одеколона. Тело медленно насыщалось кислородом, когда у неё получилось приоткрыть глаза буквально на несколько секунд, она, увидев нашивку Слизерина на груди человека, который нёс её, облегчённо выдохнула. Кто ещё мог её таскать раненную по коридорам, только один Себастьян. Она прижалась к нему ещё ближе, жалея о своих словах.              — Прости, — едва слышно выдохнула она, и Тому вдруг показалось, что она приходит в себя, — Себ.              Закатывая глаза от нелепости ситуации, Реддл сцепил зубы.              Втащив её в выручай-комнату, ему предстала абсолютно не та комната, которая была всегда при его посещении. В этот раз это была большая комната с высоким потолком, везде на стенах красовались слизеринские флаги. Он скинул девушку в кресло, не заботясь о её комфорте. И прошёл в ещё одну открывшуюся комнату, спускаясь по лестнице, Реддл присвистнул. Справа в горшках росли растения, даже запрещённая ядовитая тентакула была. А слева заваленный ингредиентами стол для зельеварения. Хаос, царивший на нем, неприятно резанул взгляд всегда аккуратного парня.              Он сразу заприметил шкаф, набитый зельями. Рябиновый отвар был далеко не единственным в этой коллекции, но в данный момент ему нужен был только он.              Вернувшись к Алекс, Том запрокинул её голову, пальцами надавливая на щёки, он влил содержимое флакончика ей прямо в открывшийся рот. Она через минуту закашлялась, пытаясь перевернуться на живот, но упала на пол, вскрикнув от неожиданности.              Алекс широко распахнула глаза, приходя в себя, кровь медленно стала сворачиваться на боку, и она, ещё пошатываясь, встала на ноги.              — Даже не спросишь, где мы?              Грубый властный голос заставил её подскочить и обернуться, выкрикнув ругательство, она с округлёнными глазами смотрела на Реддла.              — Пошёл вон отсюда! — крикнула девушка, толкая его к двери, но он перехватил её запястье, притягивая к себе.              — Ты должна благодарить меня, — нарочито медленно выдохнул он, — эта комната подстроилась под тебя, потому что ты создала её такой. Интересно, откуда новенькая, проучившаяся здесь меньше двух месяцев, знает о выручай-комнате, и откуда у неё такие запасы зелий и смертоносных растений?              Алекс с диким ужасом в глазах смотрела на него. Она прокручивала в голове, почему вообще оказалась здесь. Но, резко вырвавшись, до неё дошло понимание, что она поцеловала в шею совершенно не Себастьяна, брезгливо вытерла губы тыльной стороной ладони под насмешливый взгляд черных глаз.              — Признала во мне другого? Например, Себастьяна Сэллоу. Слизеринца, который учился здесь полвека назад!              Хардман не знала, что ответить, он всё видел в её воспоминаниях, выручай-комната сама предоставила Реддлу неопровержимые доказательства. Она молчала под тяжёлым взглядом брюнета, опускаясь в кресло. Он чуть не задушил её, ещё пара секунд, и её бы уже не волновала никакая древняя магия и разоблачение.              Где она могла дать повод, чтобы его подозрения разрослись до таких масштабов. Алекс вздохнула, первая встреча… она выдала всё, что нужно было, чтобы такой отличник, как Реддл, провёл несложные параллели.              — Объясняйся! — нетерпеливо воскликнул он, стоя в нескольких шагах. — Я видел всё в воспоминаниях. Не отрицаю, что, возможно, тебе прямая дорога в Мунго, но вероятнее, ты скрываешь то, что хочешь или не хочешь — всё равно расскажешь.              Реддл сжимал свою палочку, нетерпеливо смотря на все ещё молчавшую девушку. Он не мог видеть её лица за растрёпанными волосами. Эта девушка была странной, он докопался до истины, судя по молчанию. Судьба словно сама раскрыла все карты перед ним.              — Я просто хочу вернуться домой, — покачала головой Алексис.              Она смахнула с глаз слезинки, её раскрыл обычный слизеринец из-за её же тупости. Она не могла смириться с тем, что весь план пошёл ко дну. Алекс недооценила своего противника в этот раз, то, как искусно он вламывался в её голову, говорило лишь о том, как он на самом деле был силен. Вся сила Хардман заключалась в древней магии, но даже с её использованием у Алексис не получилось обвести вокруг пальца Реддла. Невероятно. Он оказался сильнее её.              — И где же твой дом? — Том сделал шаг к ней, но она продолжала упорно молчать, смотря в точку перед собой.              — Кто твои родственники? — Алекс подняла глаза на него, ей было действительно интересно, раз скрываться уже не имело смысла.              Невероятная сила в дуэлях, идеальные зелья на уроках, легилименция, способная пробивать любые щиты, даже на прорицаниях он первый вскидывал руку, чтобы объяснить всем, что значат те или иные толкования. Он словно сошёл с доски почёта с подписью «идеально идеален во всем».              — Ты учишься на факультете, который основал мой предок.              Его цель была запугать сильнее, но он никак не ожидал, что на неё это не произведёт никакого впечатления.              — Но ты не Мракс, а Реддл — это магловская фамилия, нет ни одного волшебника с такой фамилией, — запротестовала Алекс, вставая с кресла. Ранее она проверила Тома Реддла по всем справочникам, убеждаясь, что он либо маглорожденный, либо полукровка.              Том заскрежетал зубами, девчонка снова злила его тем, что знала о его происхождении. Она не верила, но он решил раскрыть карты, ведь ему тоже нужны были ответы от неё.              — Я Том Марволо Реддл, моя мать Меропа Мракс.              — Мракс? — Алекс напряглась, она не придавала раньше значения тому, что его среднее имя было Марволо. — Марволо Мракс, твой дед?              Том лишь кивнул.              — Пора отвечать на мои вопросы.              Но девушка его не слышала. Перед ней стоял потомок Марволо Мракса, пожалуй, это объясняло жестокость Тома и то, как сильно он не любил, когда ему перечат.              — Ты змееуст? — снова спросила Алекс.              — Твоя очередь отвечать, — нетерпеливо выпалил Реддл, в его глазах вновь загорались огоньки злости.              — Видел в учебнике по истории магии Алексис Хардман? — не дожидаясь ответа, она продолжила, разумеется, он прочёл его от корки до корки, — так вот, это действительно я. Я подавила восстание гоблинов, это не легенда о том, что Ранрок хотел использовать древнюю магию.              — Ты ординарная безмозглая школьница…              — Нет, — оборвала его Алекс, Реддл должен быть змееустом, он единственный мог помочь ей вернуться домой. Она боялась, что, вернувшись в прошлое, опоздает, два месяца здесь могли быть двумя годами там. Алекс не хотела терять свою предыдущую жизнь, поэтому раскрывала всё. — Я владею древней магией.              В выручай-комнате образовалась напряжённая тишина.              — Эта магия не легенда, и в моем времени я единственная, кто ей владеет. В эпоху Тюдоров были ещё маги, основатели школы владели этой магией, в истории много обладателей этого дара, но вся информация об этом со временем была уничтожена из-за опасности. Древняя магия очень опасна и в неправильных руках может повергнуть мир в хаос, — Реддл внимательно слушал её, не перебивая. — Я пытаюсь научиться использовать её, контролировать, но из-за нехватки информации я привела в действие механизм, который выкинул меня в будущее, то есть сюда. А теперь ответь, ты змееуст?              Парень не ожидал, что она расскажет ему всё, это было настолько невозможно, что он засомневался и во время рассказа девушки мягко, ненавязчиво следил за её воспоминаниями. Каждая новая мысль девушки лишь подкрепляла её слова.              — Как и мои предки.              — Мне нужна твоя помощь! — резко воскликнула она. Из-за явной разности в росте она смотрела на него снизу вверх. — В Хогвартсе есть место, где находится тот механизм, благодаря которому я вернусь домой, но открыть эту комнату может только змееуст.              Алекс смотрела, как он с насмешкой наблюдает за ней. Том Реддл понял, что она сама выдала ему способ своего приручения, буквально вручая поводок и ошейник. И ошейник уже был затянут на её шее.              — Что это за место? — спросил парень.              Алекс с явной неохотой отвечать опустила голову.              — Обычное место, одно из десятков тайных здесь помещений.              — Не лги, если хочешь вернуться домой, — тоном, не терпящим возражений, произнёс Том.              — Скрипторий Салазара Слизерина, — недовольно выпалила Алексис, понимая, какую большую ошибку совершила, рассказав ему всё.              Глаза Редлла загорелись, он безрезультатно искал его по всей школе, и эта девчонка была готова отвести его просто так туда. Он ждал несколько лет, поэтому был готов подождать ещё. Кроме него, парселтангом никто не владел, ей некуда было пойти, кроме как к нему. И он был готов отплатить ей перед тем, как она вернётся в прошлое, сполна.              — Даже если ты приползёшь на коленях, умоляя себя убить, я пальцем не пошевелю ради тебя, — усмехнулся Том, смотря, как Алекс мнётся с желанием высказаться. — Но я готов пойти на сделку, если ты верно будешь служить мне, пока я не разрешу тебе покинуть это время.              — Служить? Ты во мне домового эльфа увидел, Реддл? — ошеломлённо подняла бровь Алексис, её возмущение, казалось, можно потрогать руками.              — Если прикажу — станешь и эльфом. Я иду тебе навстречу своим предложением, — надменно произнёс брюнет.              — Может, мне звать тебя хозяином и биться головой об пол, когда ты будешь недоволен? — протянула Алекс, засмеявшись скорее от накатывающей истерики.              Тут же Алекс отошла, замечая, что парень вновь стал заводиться, его настроение менялось чаще, чем у Имельды Рейес, и это напрягало. Том снова чувствовал, как от её действий в нем поднимается ярость, но теперь он не мог убить Хардман. Она была ценна своими знаниями.              — Я дал тебе выбор, — низким тоном произнёс он, сжимая руки, чтобы успокоиться. — Ты подчиняешься мне, взамен я помогу тебе отправиться домой.              — Что ты подразумеваешь под подчиняться?              — В первую очередь, обращаться ко мне уважительно. Не вступать в спор и выполнять всё, что я прикажу…              — А если ты прикажешь лечь в постель с тобой? — прищурила глаза Алекс.              Слова Себастьяна плотно сидели в голове, о том, что значит для мужчины полное подчинение, она боялась оказаться права.              — Я никогда не разделю свою постель с тобой. Ты всего лишь глупая школьница, которой фантастически повезло не подохнуть.              Повезло?              — Пошёл ты, Реддл, я и в этом времени проживу.              Алексис направилась в сторону двери, не забыв вскинуть руку с поднятым средним пальцем, кто как ни полукровка мог оценить этот жест, которому её научил Уизли. Она покинула выручай-комнату, сердце бешено колотилось в грудной клетке. Реддл был не единственным вариантом, ещё был, возможно, живой Марволо или Тенебрис, возможно, даже Эттан и Оминис. Но Алекс решила скорее сдохнуть от старости в одна тысяча девятьсот сорок втором, чем следовать указке полукровки. Плевать, что он наследник Слизерина, плевать, что сильный маг.              Стоит ей научиться контролировать древнюю магию, и равных не будет. Он считал её лишь школьницей, что ж, хорошо, она сама выпутается и заставит его пожалеть. Месть — удел слабых, но Алекс была не против некоторое время побыть слабой.              Она не могла видеть, как выручай-комната после её ухода преобразилась, и слышать, как заклятия метались по всей комнате, врезаясь в ближайшую груду мебели. Реддл как никогда был зол, она позволяла себе разговаривать с ним как на равных, позволяла себе игнорировать его милость, чёртова девка. Как же он хотел выжечь её сердце из груди, запытать Круциатусом, чтобы она умоляла его остановиться, захлёбываясь в собственной крови.              Впервые его план не сработал, но, остановившись на секунду, переставая растрачивать магию напрасно, он задумался. В том времени у неё оставались друзья, она девушка и, скорее всего, пара любовных привязанностей, родители. Алекс нужно было попасть домой, и когда она поймёт, что кроме него пойти ей некуда, она вернётся. Только его предложение уже не будет таким милостивым.       

***

             Алексис Хардман опустилась на землю, уменьшая метлу и кидая её в карман, чтобы та не мешала. Болотная местность с кучей бешенных топероек, подходила как нельзя кстати для тренировок. Она старалась оттачивать искусства, изучая древнюю магию не как разрушительную силу, а как тонкую материю.              Хардман сосредоточилась, топеройки уже заметили её присутствие, она убрала палочку в карман, выставляя руки.              Магия древностей с беспалочковой магией — были на сегодня её практической работой.              Сделав выпад, девушка вытянула руки, топеройки мгновенно отлетели на несколько метров. Но Депульсо и раньше удавалось, нужно было выбросить из головы все мысли, прежде чем перейти к главному. Алекс выдохнула, приоткрыв рот, ближайшая к ней топеройка уже широко раскрыла пасть, намереваясь атаковать огромным языком, за её вскинутой рукой, язык топеройки также завис, резкое депульсо, и она свалилась наземь, не двигаясь.              Притянув следующую жертву, девушка смогла одним движением рук уменьшить её до размера маленького жучка, раздавливая сапогом.              Вокруг болота стали оседать следы древней магии, подсвеченные голубоватым отблеском. Алекс впитывала их всякий раз, когда они отделялись. Это была чистая сила в самом явном её проявлении.              — Кто ты такая?              Алекс пропустила атаку топеройки, оглядываясь на звук. Но тут же выхватила палочку из кармана, направляя на человека.              — Что ты там нашёл, Грегори?              Из кустов на поляну вышел ещё один колдун, его лицо из усталого резко превратилось в напряжённое, когда кончик его палочки тоже стал указывать на девушку.              — Что вам нужно? — крикнула девушка, неотрывно следя за колдунами. Оставшиеся топеройки медленно окружали её.              — Она владеет странной магией, нужно доставить девчонку к нему. Он упоминал о… сам помнишь чем, — объяснил мужчина своему напарнику, придвигаясь ближе к Алекс.              Хардман ужаснулась, узнавая нашивки на их плечах. Сторонники Грин-Де-Вальда подходили к ней, но, к сожалению, топеройкам была интересна только она.              Раз. Два. Три.              Оглушительная бомбарда сорвалась с палочки Алексис, некоторых топероек разорвало, а колдуны с помощью щита сдвинулись на жалкие сантиметры.              Она приказывала себе успокоиться и вынести из сложившейся ситуации какой-то урок. Грегори, как назвал его напарник, закричал:              — Imperio!              Алекс стояла в паре метров от него, она уже видела созидание магией, вскидывая руки без применения палочки, она возвела перед собой каменный столб, с восторгом выдыхая, когда заклятие ударилось об него, даже не поцарапав. Она могла владеть всеми видами древней магии, а не только разрушениями. Могла ли она… Алекс решила тут же проверить свою теорию на оцепеневших врагах.              — Accio! — один из них оказался непозволительно близко к ней.              Избавить от боли. Ты не будешь чувствовать боль.              Как мантру повторяла она, вытягивая из человека голубой сверкающей ниточкой эмоции, словно дементор.              Она следом вдохнула их, ведомая лишь интересом, поглощая. Мужчина, встав на ноги, пошёл в лес, даже не смотря на своего товарища.              — Что ты сделала, тварь? — прокричал тот. — Crucio!              Магия бурлила в ней, она чувствовала её каждым пальцем, каждым вдохом она наполняла ещё больше.              Без слов, Алекс пригнулась, вскидывая палочку, чтобы дать выход, магия откинула Грегори на приличное расстояние, он упал, ударяясь об дерево.              Алексис достала метлу, приводя её в нормальный вид, забравшись, она высоко взлетела. Она словно впитала не эмоции, а силу человека. Исидора складывала всё в хранилище, разумеется, она и так боялась делать лишний шаг при постоянном контроле Персиваля, но теперь было понятно, как она стала сильнее, перед тем как её убил Сан Бакар. Она растворила в себе силу тех, чьи эмоции забрала.              Алекс могла обладать любым даром, нужно лишь было знать, как его использовать. Она вернулась в практически пустую школу. Сворачивая в библиотеку, девушка не стала накладывать маскирующие чары, все равно ни старост, ни библиотекарши, ни профессоров здесь быть не могло. Она наспех спускалась по лестнице в запретную секцию, желая поместить высосанные эмоции в хранилище.              Сила трепетала, ожидая выхода. Но, разумно расценив свои способности, Алекс боялась оставлять её. Всё же лучше всего у неё выходили разрушения, она могла убить любого, а в этой школе её слишком сильно любили выводить на эмоции. Риск был неоправдан. Да и зачем, если она могла вытянуть эмоции из любого человека и напитаться силой в экстренных случаях.              Чем больше она изучала древнюю магию, тем сильнее становилась.              — Хардман?              Алекс замерла, посмотрев в сторону, откуда прозвучал удивлённый голос. Вот его ей меньше всех сейчас хотелось видеть. Благодаря пасхальным каникулам вся школа разъехалась. Но Реддл был в той десятке учеников, которым было ехать некуда или которые просто предпочли побыть в школе. Она не пересекалась с ним с того дня, как покинула выручай-комнату.              Девушка больше удивилась, что Том совсем перестал замечать её существование, он остановил нападки сокурсников. Никто за ней больше не следил.              — Я отведу тебя к директору за проникновение в запретную секцию библиотеки, — равнодушно произнёс он, уже направляясь к девушке.              Хардман залезла рукой в карман брюк, доставая подписанное Диппетом разрешение, покрутив перед лицом парня.              — Увы, — протянула девушка, наигранно охая.              Том лишь одарил её тяжёлым взглядом, вернувшись к стеллажам.              — И всё, даже не будешь меня пытаться придушить? — насмешливо спросила Алексис, складывая руки на груди.              — Ты свободна, — коротко отрезал он, возвращаясь к чтению книги в руках.              — Вы так щедры, мой Лорд, — съязвила она, вспомнив, как называл выскочку Эйвери за обедом, но, не желая испытывать судьбу, спешно юркнула в нужную дверь.              Реддл оторвался от книги буквально на секунду, чтобы проводить её взглядом. Как бы она ни старалась дерзить и держать лицо перед ним, он замечал опасливые взгляды в большом зале, которые она невольно кидала на него. Учеников в школе было мало, и они довольно часто сталкивались в коридорах, чтобы Том обратил внимание, что она старается обойти его как можно дальше.              Пустые портреты встретили её в зале картографии, их всегда стоило звать по меньшей мере минут пять, чтобы хоть кто-то пришёл и позвал остальных. Активировав палочкой проход прямо в стеклянном полу, Хардман спустилась по длинной лестнице.              Хранилище представляло собой большое пространство, посередине находилась громадная колба, парящая в воздухе с синими и голубыми отблесками. Личный эксперимент Исидоры все ещё охранялся защитными чарами, наложенными Алексис, ей ничего не мешало пройти сквозь собственную защиту.              Серебряная нить по её велению вышла из груди, лёгким движением девушка поместила её ко всем остальным эмоциям, вытянутым задолго до её рождения.              Если бы Исидора знала, чем все закончится, она бы стала этим заниматься?              Почему-то Алекс была уверена, что смерть не была бы для неё отказом заниматься древней магией. Исидора Морганак, как и она, всю жизнь ждала момента, предвещая свое могущество, и когда оно наступило, она не была готова сдаваться. В какой-то степени Алекс понимала её и жалела, что хранители по-собственнически распорядились её жизнью, она бы точно рассказала гораздо больше о том, что умела. Но вытягивать эмоции студентов, принимая их за подопытных мышей, было дико, это было уместно во время сражения, но просто так… глумлением над жизнью невинных людей.              Хардман покинула хранилище, направляясь к выходу из зала картографии, но как только взгляд по привычке метнулся к портретам, девушка остановилась. Сан Бакар внимательно следил за ней.              — Что вы там делали? — с серьёзным выражением лица задал он вопрос.              — Проверяла защитные чары. Держаться даже спустя полвека, — ложь легко сорвалась с её губ.              Хранитель изучал её, прежде чем начать разговор.              — Мне известно — вас не остановить. Мной движут опасения, оттого прошу вас дать мне обещание — не заходите за воздвигнутые рамки.              Воздвигнутые рамки?              Убивать с помощью древней магии, бесспорно, плохо, но она так обездвижила и убила Руквуда.              Экспериментировать плохо, но благодаря экспериментам она узнала в разы больше, чем ей говорили.              Если убийства и изучения входят в рамки дозволенного, что может быть хуже этого? Они сами позволили судьбу магического мира возложить на плечи новой ученице, у которой экспелиармус только начал получаться.              И винить их можно было во многом, но не в этом. Алексис Хардман сама начала проходить испытания, сама рвалась быстрее овладеть магией.              — Извините, — мрачно произнесла девушка и, несмотря на осуждающий взгляд с портрета, поспешила уйти.              В запретной секции также стоял Том Реддл, облокачиваясь на стеллаж, он внимательно читал книгу. Когда девушка вышла, он даже не поднял взгляд. Она хотела съязвить, но передумала, закрывая рот.              Какой был смысл от этого.              Перемирие было заключено, невзирая на согласие. Каждый ждал, пока другой прибежит к нему, а ждать они оба умели.