До скорой бесконечности

Небо из ведра не льёт; И бывает, даже тает под ногами лёд — Когда наступаю на ошибки прошлого, Как можно аккуратнее, но не слишком осторожно.

Pyrokinesis — Цветами радуги

      Накручивая на указательный палец локон белоснежных волос, девушка с сосредоточенным лицом следила за профессором Роненом. В центре класса профессор воодушевлённо рассекал воздух короткими движениями палочкой, изредка помечая что-то на доске. Попроси он повторить сказанное последним, она бы не смогла. Воспоминания прошлого года неприятным осадком врезались в голову, забивая мысли и не оставляя ни единого места для задержания учебного материала в голове. Девушка вздрогнула, когда прозвучал колокол, сообщающий о конце занятий. Невидящим взглядом она уставилась на соседку по парте, которая до сих пор ей что-то говорила; по сбившимся словам, из контекста она наконец поняла, что от неё хотели, и свела брови к переносице.       — Дайте мне окончить школу, не нарушая сотни правил в час, — выпалила девушка, с мольбой уставившись в потолок класса. — Моё отчисление скоро станет не надеждой матери, а явью.       — Но, Алекс, я просто…       — Свитинг, нет — это прямой отказ, пушишка сама выберется из лап браконьеров, — резко отрезала девушка. — Наживать неприятности можно и в стенах школы, не обязательно выходить за её пределы.       Эфемерное спокойствие растаяло на второй учебный день.       — Кто-то сегодня не в духе, — насмешливо протянул Себастьян, наблюдая за тем, как пуффендуйка, печально озираясь по сторонам, выходит из класса. — Накричать на Свитинг, — цокнул парень, — как только язык повернулся.       Подняв бровь, Алекс хмыкнула, тоже провожая взглядом спину Поппи Свитинг, пока та не скрылась за дверью.       — Могу накричать и на тебя, Себ. Я устала повторять: мне не нужны неприятности в этом учебном году.       — Сказала та, кого скоро занесут в учебник по истории магии, — закатил глаза шатен, пристально наблюдая за тем, как девушка убирает пергаменты и учебник в сумку. — Я вижу, что-то не так не только между нами, но и с тобой.       Покачав головой, Алекс уверенно зашагала к выходу из класса. Урок был окончен несколько минут назад, и профессор Ронен уже недовольно поглядывал на них, перебирая свои записи на столе.       Сэллоу успел нагнать её, как только она вышла, дёрнув за запястье. Недовольно морщась, Алекс старалась стряхнуть его руку со своей; потерпев неудачу, она выжидающе уставилась на парня. Тепло его руки не приносило дискомфорт, эти прикосновения были привычны, но в связи с прошедшим годом хотелось как можно сильнее показать, насколько она злилась на Себастьяна.       — В крипте, после прорицания? — увидев непреклонный взгляд подруги, слизеринец старался придать лицу максимально печальный вид и ещё раз поднял на неё голову, мягко поглаживая большим пальцем её внешнюю сторону ладони. — Решать тебе, но я буду ждать тебя там до поздней ночи, возможно, даже до утра. Буду сидеть там, пока ты не придёшь…       — После прорицаний, — раздражённо оборвала его девушка, вырывая из плена свою руку и сливаясь с толпой учеников в коридоре.       До боли знакомая дверь заставила её отвернуться и ускорить шаг. Класс теории магии. Алекс понимала, теперь она никогда больше не увидит седовласого мужчину с приветливой улыбкой и добрым сердцем, который копошился с бумагами в своей каморке. На его месте уже как два дня сидит новый преподаватель, который отталкивал девушку лишь тем, что не был Элеазаром Фигом. Тем самым Элеазаром, который забирал новенькую студентку год назад; тем самым, кто не отворачивался от неё и принимал, помогал и оберегал в любых трудностях.       Он вселил в неё веру в саму себя, а она не смогла его спасти. Всю вину за смерть профессора девушка переложила на себя. Ранрок в последней битве, в которой они столкнулись, лишил её самого дорого человека в школе. Было ощущение, что из Хогвартса вынули душу, а стены окрасили в черно-серые оттенки.       Недостаточно. Всё, что она делала, было недостаточным, чтобы в полной мере гордиться собой.       Залезть в пещеру к акромантулу для поиска древнего артефакта — недостаточно; обезвреживать убийц банды «Пепламб» за содействие гоблинам — недостаточно; подавить восстание гоблинов, жертвуя одной жизнью — недостаточно.       Алекс не заметила, как прошла по винтовой лестнице, оказавшись возле класса прорицаний. Студенты медленно занимали свои места, и Алексис, скользнув взглядом по свободным местам, поспешила сесть рядом с сокурсником на удобный пуф. Сама атмосфера класса была пропитана уютом, ковры на стенах, светлые пастельные оттенки будто в принудительном порядке старались расслабить студентов.       — Алекс? — спросил Оминис, узнавая знакомый запах лекарственных трав, исходящий от девушки.       Его белые туманные глаза в упор смотрели на неё, словно он пытался что-то разглядеть. Жаль, не смог бы при всем своём желании. Вместо зрения он опирался на другие органы чувств. Для девушки стало открытием, что у слепых людей развит слух, обоняние и другие органы, как и у всех, оказалось, они просто полагаются на них больше, чтобы воспринимать мир. Алекс до последнего не могла в это поверить; кроме Оминиса, никто не мог по памяти вспомнить, чем пахли её духи или масло для рук, но лишь поэтому парень мог её узнать. И, как однажды допыталась девушка, — походка. Её выдавала неровная, спешная походка, будто девушка всегда старалась убежать, и поэтому шарканье обуви по полу было отрывистым, нечётким.       Преимущество Оминиса было, несомненно, и в палочке, которую он немедля поднял со стола, смотря через неё на девушку. Зажжённый красный огонёк на кончике палочки помогал ему видеть — как именно, Алекс не имела ни малейшего понятия.       — Ты сподвиг его на разговор со мной? — намекая на Сэллоу, задала вопрос Алекс, пока урок не начался.       Оминис, как лучший друг Себастьяна, знал его намерения. Пусть и не все, но отчего-то Алексис была уверена, что Мракс настоял на том, чтобы они наконец помирились.       Вопрос заставил наследника Слизерина оторваться от изучения учебника и понимающе чуть наклонить голову вправо.       — Насколько известно мне, он движим лишь благородными намерениями. Повторить прошлый год даже ему не хватит совести, — сказал Оминис, подаваясь вперёд. — Я не могу верить ему полностью, но ближе нас и Анны у него никого нет. Мы должны попробовать забыть старое и двигаться вперёд.       Серые глаза напротив смягчились от его слов. Алексис неуверенно кивнула. Оминис хотел вернуть всё, как было на пятом курсе, а девушка была уверена, что это не получится, как бы Мракс не старался. Ради Оминиса она была готова пытаться, ради призрачной надежды, что Себастьян изменился, Алекс была готова дать очередной шанс, зная наперёд, чем всё закончится. Не нужно быть пророком. Она видела, как глубоко Сэллоу зарывался в тёмные искусства; такой след необходимо смывать вместе с кожей, а он лишь приглушал его.       Профессор Мадива Онай остановилась возле своего стола, привлекая внимание учеников громким хлопком ладоней. Разговоры мгновенно стихли.       — Сегодняшний урок будет посвящён распитию чая, — улыбнулась женщина, слыша восторженные возгласы. — Издавна в Китае шаманы распространили гадание на чаинках. Именно с помощью этого гадания можно узнать, что нам готовит грядущий день. Итак: считается, что совершать процесс гадания лучше всего в первую половину дня. Насыпать ложечку чая непосредственно в чашку, залить кипятком и накрыть сверху блюдцем. Настаивать не более десяти минут. В то время, пока чай заваривается, необходимо прийти в состояние внутренней гармонии и покоя, сосредоточиться на своих вопросах. По прошествии десяти минут с чашки снимается блюдце, а вы начинаете смотреть, каким образом расположены чаинки.       — Выпить-то потом можно? — выкрикнула Саманта Дейл, подняв руку лишь после своего вопроса, словно вспомнила о правилах на уроке.       — Само собой, мисс Дейл, но сначала вы фиксируете, как расположены чаинки, лучше зарисовать на пергаменте. Выпив чай, не допивайте полностью, оставляя несколько глотков, чтобы была видна чайная гуща. Этот результат тоже фиксируем. Затем я приведу на доске вам примеры расположения чаинок и рисунков на дне чашки, чтобы каждый смог расшифровать смысл.       Профессор взмахнула рукой, отчего на каждом столе у учеников появились несколько баночек рассыпного чая и белые керамические кружки.       — Если нужна защита, стоит попробовать отвар крапивы. Чёрный чай с розой или бергамотом ведёт к процветанию, напиток с гибискусом притягивает любовь. Решите, что вы хотели бы узнать, и впёред, — она уверенно вновь хлопнула в ладоши, призывая учеников к действиям.       Алекс задумалась, смотря на баночки.       — На какой отвар ляжет твоя душа?       Парень потирал подбородок, нетронутый щетиной, длинными пальцами. Другой рукой с палочкой он водил над баночками, рассматривая их огоньком.       — Пожалуй, остановлюсь на чёрном чае с бергамотом, — пожал плечами Оминис, взяв нужную ему баночку со стола.       Процветание. Это было правильно, но взгляд все останавливался на крапиве. Невзирая на суждения разума, она уверенно насыпала пару ложек из баночки чёрного чая с розой в кружку. Процветание. Будь все так просто, как рассказывает профессор Онай, Алекс смогла бы открыть заслонку в своё будущее на прошлом курсе; но тот год предсказывал ей лишь испытания, без возможностей решения.       — Вижу, с выбором вы определились. Добавляйте кипяток и ждём десять минут, — она отошла от котла, из которого шёл пар. Все быстро сообразили, откуда им надо брать кипяток.       — Я пока налью, — легко произнесла Алекс, подхватив обе кружки.       Недуг парня сначала был непонятен для девушки, но по иронии судьбы она проводила слишком много времени с суетливым Себастьяном и сдержанным Оминисом, настолько сдержанным, что тот никогда не просил о помощи. Сэллоу незамедлительно оказывал ему эту помощь. Наблюдая, девушка сама пропустила момент, когда начала в отсутствие Себастьяна поправлять скосившийся темно-зелёный галстук Мракса, идти чуть медленнее с ним по лестнице, вкладывать в руку ему необходимые предметы, будь то книга или одна из конфет в большом зале.       Алекс вернулась, аккуратно поставив чашку рядом с Оминисом и возле себя, накрывая сразу их блюдцами. Он привычно кивнул, слова благодарности тут были неуместны, они читались на бледном аристократическом лице с россыпью родинок и сдержанной улыбкой.       — Меньше всего я предполагал, что ты заваришь процветание, — протянул парень, облокотившись на свою согнутую руку, которую положил на стол.       — Методом исключения, — выдохнула девушка, неотрывно смотря на чашку. — Любовь столь иллюзорна, что рассматривать её всерьёз я считаю глупостью. Защита? Так щитовые чары у меня на высшем уровне, процветание послужило бы недостающим элементом в моей жизни. А тобой что руководило?       — Аллергическая реакция на гибискус и отвращение при виде заваренной крапивы, — непринуждённо ответил Оминис, вызывая тихий смех у девушки.       — Так: снимаем блюдца и фиксируем результаты, — прозвучал голос Мадивы Онай.       Алекс ноготками аккуратно сняла горячее блюдце с чашки Оминиса, стараясь не обжечься. Но в случае со своей чашкой блюдце чуть не выскользнуло, и она обожгла пальцы, крепко схватив его, чтобы оно не разбилось.       — Процветание ускользает прямо сквозь пальцы, — пробурчала она, начиная активно трясти рукой, дабы сбить жар.       — Очевидно, оно у всех сейчас ускользнуло, — усмехнулся Оминис, обращая её внимание на то, как большинство учеников дуло на свои пальцы либо, так же, как и она, сотрясали воздух рукой.       Алекс засмеялась, слыша, как профессор с лёгким укором напоминала про тряпочки, лежавшие на столе. Кто бы вспомнил об этом, когда перед тобой открывается будущее.       Оминис перехватил её руку, холодное дыхание прошлось по пальцам, благодарно выдыхая, девушка расслабилась, позволяя парню помочь ей. Прикосновения Оминиса были привычны, ни трепета, ни волнения она не ощущала уже очень давно, когда Мракс касался её. Он делал это часто, невесомо проводил пальцами по её новым царапинам на руках, шее, лице, чтобы понять степень боли, ему не нужно было смотреть, он понимал куда лучше, когда трогал. Алекс позволяла.       Ненавидела всей душой, когда её касались малознакомые; но к этой категории Оминис и Себастьян давно перестали относиться. С первого дня знакомства два слизеринца влетели в её жизнь, открывая с ноги дверь и запирая её всевозможными чарами. Пусть Себастьян сейчас и был не в приоритете, она все равно понимала, что давно простила. Эмоции были скорее обидой, но не злостью.       Спохватившись, девушка быстро посмотрела на чай, зарисовав с двух сторон чайной чашки две чаинки, а с правой стороны практически у самого дна чашки ещё одну. У парня ситуация была проще: ни одна чаинка не всплыла на поверхность.       — Выпивая напиток, сосредоточьтесь на его вкусе и подумайте о его ингредиентах. Это создаст прочную связь с гадательным инструментом. Пьём, пока на дне не останется отвара на пару небольших глотков. Затем берём чашку в левую руку — она отвечает за интуицию, три раза поворачиваем по часовой стрелке и переворачиваем ее на блюдце донышком вверх. Когда вы снова возьмёте её в руки, из неё уйдёт лишняя жидкость и сформируются узоры.       Медленно выдыхая, Алексис принялась вести внутренний диалог. Всё, что девушка хотела от своего будущего, это узнать, насколько её планы и планы её будущего совпадают по поводу спокойной жизни. Алексис вынесла себе конкретную цель: выяснить всё, что только можно, о древней магии. Редкий, редчайший дар, которым она обладала и не была готова так просто забыть об этом. Медленно, в этот раз без троллей, гоблинов и убийц, она хотела находить ответы у хранителей в зале картографии.       Допив залпом, Алекс перевернула чашку, ставя на блюдце. Перевернув чашку и три раза прокрутив по часовой стрелке, она вгляделась в рисунок. Это было похоже на пятно.       — Профессор Онай, — Алекс подняла руку с просьбой подойти к ней, пока женщина металась от одного стола к другому.       Девушка поставила кружку на стол, терпеливо ожидая. Оминис тоже ждал профессора, Алекс мельком посмотрела в его кружку.       — Мисс Хардман, что у вас? — профессор спешно схватила чашку, рассматривая. — Волны и линии, — слегка сконфуженно произнесла женщина. — А что у вас с предыдущей частью задания?       Алекс придвинула ей пергамент.       — Боюсь, мне нечем вас обрадовать, — растерянно произнесла женщина без улыбки на лице, — волны появляются там, где необходима осторожность. В сочетании с прямыми линиями они могут говорить о том, что вам понадобится чуть больше времени на решение задач. Судя по всплывшим чаинкам, задачи будут сложны и потребуют ментального здоровья.       Она со вздохом поставила чашку на стол, тут же принимаясь расшифровывать следующую, пока Алекс переваривала услышанное.       Прощаться с жизнью каждую неделю девушке надоело ещё в прошлом учебном году, очевидно, если верить прорицанию, этот год будет повторением. А прорицания Алекс считала за довольно-таки расплывчатую науку. Девушка решительно сжала кулаки, вдыхая грудью воздух; она сама вершитель своей судьбы, и никакие чаинки не могут предсказать, как она решит повернуть судьбу.       — Мистер Мракс, чистый чай без чаинок говорит об отсутствии перемен, однако крест на дне чашки сообщает о драматических изменениях, — она вновь поставила кружку на стол. — В вашем ближайшем будущем все пройдёт гладко, но возможна потеря кого-то близкого, — женщина виновато скосила глаза, опустив руку на плечо растерянного парня. — Потеря — не значит погибель, Оминис, а разлука нередко сопровождается новой встречей.       Профессор Онай с грустью окинула взглядом невезучих учеников и поспешила отойти от их стола.       Девушка с нарастающей тревогой смотрела на свои же рисунки на пергаменте. Потеря Оминиса… Её несчастливое будущее. В совпадение поверить не получалось.       — Надо было брать гибискус, — закатила она глаза, — не так расстроилась бы в случае неудачи.       Алекс повернула голову, видя, как Себастьян радостно машет кулаком в воздухе. Чертовски везучий, как всегда.       До конца урока профессор подходила к столам учеников, расшифровывая значение. Хотя на доске было подробно изложено, что каждый рисунок из себя представляет, все хотели услышать это именно от Онай, боясь ошибиться и не так истолковать значение.       Пока Хардман спускалась по лестнице, сердце учащало свой ритм. Это был не испуг, весь свой страх она оставила в первых битвах и последней с Ранроком, сейчас было похоже на привычную нервозность.       Человеческий мозг забывает плохое со временем, но она до сих пор помнила в мельчайших деталях, как происходило всё, что так сильно теперь давило на неё.       Проходящая мимо студентка задела её плечом, заставив вынырнуть Алекс из мыслей. А та и не замечала ничего, шла за руку с юношей, улыбалась и глупо хихикала на каждую его фразу. На секунду, всего на одну секунду, Алексис представила себя на её месте. Нет, осознанно девушка бы не пошла на это. Ради чего? Поддержку она может получить и от друзей, а отношения лишь мешали двигаться вперёд. Советоваться с кем-то и согласовывать свои действия с другим человеком казалось тем же самым, как и запереться в клетке, проглотив спасительный ключ. Бессмысленно.       Могла ли она назвать свиданием вылазки с Себастьяном? Вот уж вряд ли. Профессор Фиг предупреждал, что если она во всё это влезет, то обратно уже не выберется, но интерес в то время руководил сильнее здравого смысла.       У неё не было времени на прогулки под луной, держась за руки, не было времени влюбляться. В погоне за ответами она облетала все окрестности местных деревушек, пока остальные жили. Выходила из комнаты после отбоя не на свидание, а на испытание хранителей. Алекс не жалела, но хотела остановиться. Прочувствовать жизнь заурядной ученицы со всеми вытекающими.       Нырнув в проход под лестницей, девушка остановилась. Крипта являлась закрытым местом Салазара Слизерина. Знания о котором были переданы его предкам и хранились много веков в тайне от чужих глаз, оно-то и служило им в качестве тайного местечка. Вход под лестницей, открываемый специальным заклятием, не давал кому попало пробраться сюда. Оминис Мракс передал эти знания своему лучшему другу, а тот, желая возыметь доверие у новенькой, открыл это место и ей. Злость Мракса была понятна Алексис, в тот день, когда Оминис узнал о болтливости друга, они успели обменяться взаимными угрозами и оскорблениями, казалось, это была самая короткая дружба в её жизни. Но нет, Оминис оказался отходчивым и уже на следующий день попросил прощения за своё несдержанное поведение.       Распахнув дверь крипты заклинанием, она, оглядевшись по сторонам, зашла в неё, закрывая за собой тяжёлую решётку, сопровождающуюся громким скрежетом. Факелы на бутовых стенах освещали это тёмное место. За прошлый год они успели привести его в порядок; убрали бочки у стен, сняли паутину, даже добавили уюта в виде старой мебели, найденной в заваленном углу крипты. Каменная кладка на полу добавляла крипте мрачности.       Себастьян был уже там, Алекс сняла мантию, положив её на уголок старого диванчика, стоявшего посреди комнаты. Значок Слизерина на мантии поблескивал в каминном свете. Шатен ходил по крипте, бросая взгляд на вошедшую девушку и вновь отворачиваясь.       — Ты хотел поговорить, не заставляй начинать меня разговор.       — Какая же ты колючая, — помотал головой Сэллоу, останавливаясь в метре от неё. — Злишься на меня, да?       Алекс кивнула головой, развалившись на диване; она закинула одну руку на подлокотник, а вторую — на спинку.       — Согласен, я вёл себя как придурок, но чайные листики сказали, что все будет хорошо, поэтому ты должна меня простить, — с серьёзным выражением лица объявил он, начиная нарезать круги перед диваном.       Алекс округлила глаза, возможно, это был самый дурацкий аргумент, слетевший с уст Себастьяна. Да уж, в прошлом году он был изощрённее.       — Ты чуть не убил меня, — повысила она голос, слегка наклоняясь вперёд.       — Дело в инферналах, — протянул он, почесав затылок. — Я объяснял, что та реликвия свела меня с ума… Я даже дядю своего убил…       — Нет, Себастьян, ты был в полном порядке, а убивающее произнёс, потому что давным-давно хотел это сделать, — процедила Хардман, убирая за спину волосы, которые казались бесцветными в теплом свете камина. — Соломон мешал Анне жить, а тебе он мешал общаться с ней, ты сделал это осознанно.       — Неправда, — резко оборвал он. — Это неправда.       — Пока ты пытаешься врать самому себе, от меня прощения не жди, — закончила Алекс, вставая и накидывая мантию себе на плечи. Она уже направилась к выходу, как Себастьян мягко схватил её за предплечье, вынуждая остановиться.       — Если бы не он, Анна давно бы встала на ноги. Мой дражайший дядюшка заслужил презрения и смерти, — стальной голос Сэллоу заставил её остановиться и вновь вернуться на прежнее место. — Не убей я его, гнить нам в Азкабане до скончания веков.       — Дело не в Соломоне, — оборвала его Алексис, смахивая с лица упавшие пряди, — дело в темной магии. Ты до сих пор не остановился. Знаешь отношение Анны и Оминиса к этому, но продолжаешь оправдывать себя.       Она не боялась Себастьяна, даже когда он утопал в тёмных искусствах. Они долго искали реликвию, которая могла бы помочь его сестре излечиться от тёмного проклятия, но на последнем шаге от цели им помешал Соломон, уничтожив реликвию из-за своих собственных убеждений касательно темной магии. Алекс не оправдывала друга, но, в отличие от Оминиса, понимала его намерения, поддерживала, не считая тёмную магию чем-то предосудительным.       — Да не мог я иначе, — выпалил он, опускаясь рядом с ней. — У меня была цель, я должен был достигнуть её, должен был, невзирая ни на что.       Предательство девушка простить не могла, в память как ни кстати врезался образ Себастьяна, когда тот с реликвией в руках мрачно наблюдал за тем, как его друзья убивают собственно созданных им же инферналов. Натравленные на убийство трупы были готовы растерзать её вместе с Оминисом, ведомыми лишь желанием помочь нерадивому другу, который, прочитавший книгу по темным искусствам, возомнил себя по меньшей мере Герпием Злостным.       — Прости, — пробурчал парень, опустив голову, — я не хочу терять тебя и готов на всё, чтобы мы снова стали друзьями. Мне жаль.       — Ты крутишь мной, как и Оминисом, давишь на жалость, — оборвала его Алексис, слегка наклоняя голову вбок, — или я не права?       Себастьян растерянно уставился на неё.       — Я, может… — он не выдержал пристального взгляда девушки, которая словно читала его как открытую книгу, — согласен, но это было в первые дни, потому что я должен был узнать, может ли твоя магия помочь Анне. Но потом я правда был искренний. Ты стала дорога мне.       Уверенность разила от парня, слова смогли тронуть Алекс, которая уже сбилась со счету, в какой раз прощает его. Она кивнула в следующий момент, утопая в резких объятиях, и поспешила покинуть крипту, как только отстранилась. Пусть открытый конфликт и был исчерпан, ей нужно было время.       Единственное место, где никто не беспокоил её, была выручай-комната на восьмом этаже.       Таинственный полумрак, царящий в помещении, заставил её улыбнуться. Эта комната дарила покой. По мраморному полу с зёлеными вставками она направилась в комнату ниже, спускаясь по лестнице. Алекс собрала растения из горшков, успевшие вырасти за время, пока она отсутствовала, и сложила их на столик для нарезки, сразу же сажая новые.       Посчитав оставшиеся семена, девушка вздохнула, с сожалением понимая, что вскоре придётся отправиться в Хогсмид и, скорее всего, после комендантского часа, через статую одноглазой ведьмы. Спасибо Гаррету Уизли, который показал ей этот ход, теперь не приходилось под дезиллюминационными чарами бегать от старост, чтобы выйти из школы.       Запас зелий в пополнении не нуждался, количество рябинового отвара там точно превышало все допустимые значения. Рядом со шкафчиком с зельями все еще валялась поясная сумка, которую чаще всего она брала на вылазки, кармашек с незримым расширением вмещал в себя достаточно много зелий и смертоносных растений.       Поднявшись по лестнице, Алекс направилась в виварий. Его большой вход всегда был залит светом, а арку опутывали цветы и лоза.       Яркий свет вивария резанул по глазам, отчего, зажмурившись, она стояла еще пару секунд, привыкая. Огромное пространство, словно находишься в лесу на опушке, окружало её. Шум воды от большого водопада, пение птиц в небе и легкий шум листьев деревьев от теплового ветра, все это было совершенно не похоже на второй виварий, где обитали только ночные твари, которых она всех выпустила на волю перед каникулами.       Алекс позвала тварей к кормушкам. Пушишки катались по земле, нюхлер, как только она зашла, забавно перевернулся на спинку, ожидая поглаживаний, лишь фвуперы послушно подлетели и стали кушать, остальных тварей она пока не видела. Поигравшись с ними, она вышла из вивария с несколькими волосками в руке, сразу кладя их на магический ткацкий станок.       — Мисс Хардман, вы вернулись, — показался из-за двери домовой эльф.       Он поправил очки на своём лице маленькой ручкой, прижимая к голове большие уши.       — Привет, Деек, — улыбнулась девушка, — на самом деле я уже ухожу.       — Мисс, не могли бы вы задержаться? — попросил Деек, его огромные уши приподнялись.       Алекс остановилась, вопросительно смотря на эльфа. Он редко беспокоил её здесь, в основном что-то записывал по поручению миссис Уизли или слонялся по вивариям.       — Дееку довелось увидеть в окрестностях северного болота Форда феникса. Деек не стал бы утруждать юную мисс, но феникс был очень слаб, Деек не успел подойти, но увидел, что крыло птицы было сломано…       Девушка сцепила зубы. Северное болото Форда, лететь не меньше двадцати минут, и это при хорошем ветре. Феникс в виварии был всего один, и того они выпустили недавно. Стоило пойти на это и ради перьев, которые редко, но удавалось найти в виварии, а после вплести их в одежду или же продать. Да, перья феникса были бесценны.       — Я слетаю сегодня, попробую найти его, — кивнула она, смотря, как расцвело лицо эльфа.       Решив не откладывать это, Алекс выудила метлу из шкафа и вышла из выручай-комнаты. Она совсем не подумала, что лететь за фениксом придётся ночью, но Северное болото Форда было относительно безопасной местностью, если не натыкаться на лагеря браконьеров и Пепламб. Благо большинство гоблинов ушли после победы над их главарём.       Наверное, стоило улететь до глубокой ночи, поэтому девушка поплелась на Астрономическую башню. Но, услышав голоса наверху, собиралась развернуться, расстроившись, что не улетит с неё, но резкий знакомый крик привлёк внимание, позволяя любопытству взять вверх.       Хардман беззвучно поднялась по винтовой лестнице, кого бы она там ни встретила, отбоя ещё не было, поэтому обвинить её было не в чем.       Облокотившись на перила локтями и спиной в расслабленной позе, стоял Себастьян. Лунный отблеск освещал его лицо, выделяя чувственные губы и дерзкие глаза цвета дорогого виски. Оминис, переминаясь с ноги на ногу, стоял напротив него спиной к девушке, упорно пытаясь ему что-то доказать, судя по жестикуляции. Он провёл рукой по выбившимся из причёски пшеничным прядям, приглаживая их.       — Использование даже одного отравляет душу, как ты можешь этого не понимать? — громко спросил Оминис. Его палочка была опущена, но красный огонёк всё ещё поблескивал на конце.       Лицо Себастьяна выражало крайнюю степень незаинтересованности в разговоре.       — Я их использую лишь в крайнем случае, Оминис, и я признался тебе честно об этом, хотя мог и соврать.       — На пятом курсе ты только и делал, что врал мне, если бы не Алекс, я так и остался бы в неведении, — Мракс даже не пытался скрыть в голосе возмущение.       — Ох, Алекс же у нас святая, верно? — усмехнулся Селлоу, заставляя брови девушки взлететь вверх, она непонимающе уставилась на него. — Думаешь, она ни разу не пользовалась ими? Я обучил её, она знает все три непростительных. Разочарую ли я тебя, если скажу, что она сама была не против научиться ими владеть?       — Зачем ты пытаешься настроить меня против неё? — глухо спросил Оминис, опустив голову.       — Я не пытаюсь это сделать, но хочу тебе объяснить, что пользоваться этими заклятиями абсолютно нормально и…       — Нет, Себастьян, ты глубоко ошибаешься! — снова повысил голос Мракс, с негодованием жестикулируя руками.       — Если бы я этого не делал, то моя сестра была бы мертва, ты сам это понимаешь?       Оминис растерялся, не зная, что ответить. Алекс скривила губы, Сэллоу был превосходным манипулятором, лучшим из тех, кого она знала. Понимая, что этот разговор мог продлиться несколько часов, она вышла из тени, тут же обращая на себя внимание Себастьяна, с лица которого тут же пропала усмешка. Он оттолкнулся от перил, складывая руки на груди.       — Давно ты тут?       — Пару минут, — пожала плечами девушка, встав рядом с парнями.       — И что ты думаешь об этом?       — Оминис прав, как всегда, — сразу же бросила она, глядя, как темнеют глаза парня напротив.       Лицо Мракса тронула полуулыбка.       — Серьёзно? — взбесился Сэллоу. — Интересно, ты убила Ранрока и Руквуда экспелиармусом?       Не ожидая таких нападок, Алекс старалась придать лицу непринуждённый вид. Она не думала, что Себастьян, чтобы отбелиться перед другом, начнёт подставлять её. Алексис всегда чувствовала свою вину за содеянное, за вынужденную ложь друзьям.       — Вообще-то, Ранрока я развеяла, выкачав из него всю древнюю магию во время боя, ты же сам говорил, что скоро эта глава будет вписана в учебник по истории, прочитаешь потом, — парировала она, пытаясь всеми силами не нагрубить ему.       — Перестаньте, — потребовал Оминис, делая шаг назад.       — Что же ты не ответила про Руквуда? — сощурил глаза Сэллоу, не обращая внимания на просьбу друга.       — Потому что тебя это не касается.       — Хорошо, что я вас не вижу, потому что даже слушать вас невыносимо, — высказался Оминис, зажигая красный огонёк на палочке, он, понурив плечи, поплёлся к выходу из башни.       Алексис бросила на Себастьяна недовольный взгляд, но решила не тратить свое время на него и тут же оседлала метлу, вылетая из башни.       Шум ветра закладывал уши. Она в который раз пожалела, что не взяла очки для полёта, ведь глаза начинали слезиться. На дальние расстояния, такие как озеро Марунвим или, чего хуже, побережье Клагмар, она готовилась основательно.       Пролетая над запретным лесом, наученная горьким опытом, ведьма направила метлу вверх. Шипастые плевуны в тот раз здорово испортили ей весь полет. Замечая движение сбоку, Алекс инстинктивно потянулась за палочкой, но, увидев, кто стал нарушителем её спокойствия, не на шутку разозлилась. Она потянула древко метлы, глазами ища свободную опушку, на которую можно приземлиться. Заприметив такую, устремилась вниз.       Оставляя метлу в стороне, человек, из-за которого ей пришлось нарушить свои планы на скорейшее возвращение в школу, лишь нахально улыбался, спрыгивая с метлы в нескольких сантиметрах от неё.       — Какого черта ты пошёл за мной, Себастьян? — крикнула она, толкая его в грудь.       — Хотел извиниться.       — Опять? — удивлённо уставилась она на него. — Даже не продолжишь задавать дурацкие вопросы? А, хотя, о чём я, Оминиса здесь нет… спектакль разыгрывать не перед кем.       — Я знаю, что ты убила его, — спокойно произнёс он, стоя напротив неё. — Анне стало легче после того, как объявили об убийстве Руквуда, сразу после твоего похищения. Я был рядом, когда ты вернулась, помнил своё состояние после убийства дяди и, поверь, я могу провести параллели, чтобы знать, из-за чего ты была так подавлена.       Алекс нервно провела рукой по волосам. Это не было поводом для гордости, но, если бы она не убила его, он с лёгкостью убил бы её. Один взмах палочкой, и зелёный луч точно в цель попал в тот вечер в грудь Виктора Руквуда. Она рассказала об этом лишь профессору Фигу, который прикрыл её, сообщая официально, что колдун умер от гоблинов.       — Тогда зачем ты устроил это? — прошипела она сквозь зубы.       — Я всего лишь пытался доказать Оминису, что использовать непростительные, когда грозит реальная угроза — нормально. На твоём примере.       — Другой пример найти не мог?       — Ты ему нравишься, поэтому я хотел попросить тебя о помощи, — серьёзно произнёс Сэллоу.       От наглости Алекс открыла рот, но тут же закрыла его, сообразив, что те фразы в голове произносить вслух было просто некультурно.       — Во-первых, — Хардман загнула палец на руке, — последний раз, когда я тебе помогала, я чуть не умерла, когда твой дядя испробовал на мне обширный список заклятий из арсенала мракоборца и идиотских инферналов. Ну а во-вторых, — она загнула второй палец под недовольным взглядом парня, — Оминис тоже мне нравится, поэтому я не стану его переубеждать.       — Он тебе нравится? — ошарашенно спросил Себастьян, нахмурившись.       — Он хороший друг, — не понимая, что его так удивило, произнесла слизеринка.       — Я имел в виду, что ты нравишься ему как девушка, Алекс, — усмехнулся он, замечая, что Хардман смущенно отвела взгляд, — это очевидно, я знаю его достаточно долго, чтобы не увидеть его особое отношение к тебе.       Говорил ли он это, чтобы выбить её из колеи, или же она действительно была небезразлична наследнику Слизерина. В любом случае, сказанное Себастьяном Сэллоу стоило ещё пятьдесят раз проверить, прежде чем довериться.       Но если Себастьян резко решил сказать правду… Алекс задумалась на секунду, нравился ли ей Оминис как парень? Это был сложный вопрос для неё, но она была уверена лишь в том, что смогла бы его полюбить в будущем. Если бы их связали брачным договором, да, она вряд ли возражала против такого расклада.       — Если это так, то ты не можешь говорить это мне, — сложила она руки на груди, — этим ты подставляешь друга. Может, именно поэтому он отдалился от тебя, не думал?       — Да брось, я же по секрету, — неуверенно выдохнул Сэллоу. — Но я правда хочу с ним помириться, мы же были отличной командой в прошл…       Договорить он не успел, со стороны тёмного леса послышалось громкое шипение.       «Черт бы тебя побрал, Себастьян», — на мгновенье прикрыла глаза девушка.       Алекс схватилась по привычке за пояс, но сумки там не было. Конечно, она же не планировала сегодня влипать в неприятности. Черт, да у неё даже не было с собой ни единого рябинового отвара.       Щелкая верхней челюстью, с которых стекал яд, на них не спеша двинулся паук-матриарх, луна подсвечивала его фиолетовый оттенок туловища и восемь мощных лап. За ним плелся его собрат. Алекс сумела разглядеть ещё штуки три шипастых бегунов и столько же ядовитых плевунов, которых она ненавидела больше всего.       Огромный паук-матриарх встал на дыбы, готовясь совершить атаку. Не сговариваясь с Себастьяном, они соскочили с утёса, оставляя там мётлы. Из-за плевунов их шанс скрыться без происшествий не представлялся возможным, да они бы и не успели из-за огромного паука, который тут же сбросил бы их с мётл одним рывком.       Скорее машинально, они приняли боевую стойку, вставая спина к спине, как когда-то прежде.       — Descendo! — выкрикнула Алексис, направляя палочку в огромного паука, он с силой притянулся к земле, так и не сделав выпад в их сторону. — Diffindo!       — Confringo! — Себастьян заставил такого же паука, которого взял на себя, отступить назад.       — Bombard!       Паук-бегун опрокинулся на спину без движений. Но тут же Хардман пропустила атаку плевуна, оказавшись в паутине, сковывающей движения. Тщетно она пыталась выбраться, стараясь ногтями порвать оплётшую её, как лозу, паутину.       Услышав её полу вскрик, Себастьян повернулся, тут же палочкой протыкая паутину, резким движением освобождая девушку от неё.       Воздух заискрился возле неё, знакомый прилив сил окутал сознание. Вместо заклятия она вытянула палочку в сторону плевуна, откуда тут же вырвался сгусток древней магии, синим отблеском стремительно настигая его и заставляя навсегда замереть, опрокинувшись навзничь.       Себастьян удовлетворённо присвистнул, наблюдая за ней.       — Imperio! — выстрелил Сэллоу в паука, заставляя его нападать на своих же.       — Ты издеваешься? — прокричала блондинка, уворачиваясь от атаки матриарха.       Но Сэллоу не успел увернуться, огромный матриарх опрокинул его на спину и теперь клацал зубами в сантиметре от его лица.       Алекс пыталась разбудить в себе древнюю магию, но она никогда не появлялась сама по себе, просто возникала, словно из ниоткуда. Любое выпущенное ею заклятие могло навредить Себастьяну, риск мог быть оправдан, будь с собой рябиновый отвар.       — Avada Kedavra!       Зелёный луч устремился в паука, опрокинув его. Сэллоу с усмешкой на лице встал, наблюдая за тем, как его паук под империо уже прикончил всех и смиренно стоял, ожидая дальнейших действий.       — Avada Kedavra! — легко вскинул он палочку.       На мгновенье на опушке леса снова воцарилась мёртвая тишина, нарушаемая лишь шумом листьев деревьев.       — Ты специально заставил меня применить его, — с тенью сожаления бросила Алекс, идя в сторону своей метлы.       Она не спрашивала, утверждала.       — Потому что это быстрее, — пожал плечами парень, медленно шагая рядом с ней.       Алекс лишь покачала головой.       — В случае с пауками и всякой подобной нечистью — я согласна. Но не с людьми, — отрезала она, остановившись возле метлы.       — В случае отсутствия выбора тоже, — остановил он её, не давая запрыгнуть на метлу.       Алекс хоть и была согласна с ним частично, но оттолкнула, взмывая в воздух, замечая, что он не следует за ней. Пусть и звучало эгоцентрично, но девушка была уверена, что ей можно их использовать. Это она сражалась с гоблинами раз в два дня, она убивала троллей, которые словно поджидали её в пещерах. Это далеко не Себастьян проходил испытания, где чёртовы рыцари практически неуязвимы. Хранители видели, что она использует непростительные, но ничего не говорили. Хотя, о чём она, Сан Бакар, сам хранитель, убил Исидору обычной Авадой. Неожиданная догадка поразила Алексис, отчего она неосознанно стала сбавлять скорость.       Они убили Исидору, не предпринимая ни одной попытки, чтобы понять. Хранители считались олицетворением мудрости, но чтобы убить человека Авадой лишь за неправильные взгляды и небольшой фанатизм… Они ведь могли что-то сделать ещё, но почему-то не стали. Возможно ли, что магия Исидоры была безгранична и они испугались, если такой человек будет придерживаться неправильных, по их мнению, взглядов.       Историю пишут победители, значило ли это, что не стоит так буквально воспринимать их воспоминания. Ей стоило наведаться в зал картографий.       Северное болото Форда было уже рядом, за своими размышлениями Алекс и не заметила, как долетела. Спустившись вниз, она не спешила слезать с метлы, облетая округу, выруливая, чтобы не врезаться в дерево или близ стоящие дома.       Потратив время на то, чтобы вспомнить, что фениксы живут на вершинах, она хлопнула себя по лбу, поднимаясь вверх и облетая уже скалы.       Отблеск оранжевого крыла в лунном свете привлёк её внимание, она поспешила туда. Облегчённо выдохнув, девушка приземлилась, но не успела она и шага сделать, как в спину прилетело заклятие.       — Уходи, пока жива, нам нужен только феникс, — громко сообщил браконьер, стараясь дотянуться до птицы, сидевшей на скале.       Хардман, морщась от боли, встала на ноги, принимая защитную стойку. Всего три браконьера, она должна справиться.       — Levioso! — крикнула она, целясь в ближайшего мужчину, он, удивлённо смотря на свои ноги, оторвался на метр от земли. — Descendo!       Она резко махнула палочкой, мужчина по этой же траектории врезался с силой в землю, тут же теряя сознание. Порыв ветра и вспышка ненавистного фиолетового цвета заставили её отступить — двое Пепламб аппарировали рядом с браконьерами.       — Мерзавка! — крикнула женщина. — Incendio!       Пламя вырвалось из её палочки в сторону Алекс, сделав переворот и видя, что женщина промазала, тут же вскочила на ноги.       — Diffindo! — она успела поставить щит, так чтобы заклятие, летевшее сбоку, не коснулось её.       — Expelliarmus! — уклонившись от очередного заклятия, сделала выпад Хардман, палочка браконьера оказалась у неё, быстро сломав её об коленку, она отбросила под ругательства две части древка на землю.       — Тебя ни с кем не спутать, ученица, которая не гнушается применять тёмные искусства!       Прозвучало как призыв к действию.       — Crucio!       Заклятие, выпущенное блондинкой, пролетело мимо, действуя уже скорее инстинктивно, чем осознанно, она повторила непростительное, попадая точно в цель. Девушка закусила губу, понимая, что без непростительных едва ли она выходила с поля боя нетронутой. Да. Пусть Себастьян и был прав, но признаваться ему в этом она не собиралась.       Пока убийца Пепламб мучился от боли, девушка, не теряя времени, обернулась к оставшимся, направляя палочкой энергию древней магии на них. Голубое свечение отбросило их мощнее депульсо в разные стороны.       — Obstupescere!       Заклятие пролетело мимо неё, и Алексис перевела взгляд на скалу, где сидел феникс, тот резко отскочил, но порезанное крыло не давало ему взлететь.       Направив палочку на землю перед браконьером, Алекс, не теряя времени, выкрикнула:       — Bombard!       Она видела, как отлетела женщина, слышала крик боли. Не теряя времени, взлетев, Алексис на ходу достала хвать-мешок, тут же открывая его. Птица с трудом махала здоровым крылом, падая вниз. В футе от земли ей удалось долететь и спасти волшебную тварь.       Не давая себе времени на передышку, ведь за спиной слышались вопли, а темноту ночи отнюдь не украшали рядом с ней летящие вспышки, ведьма поспешила набрать скорость, взлетая над кронами деревьев.       Как не влипать в неприятности, если они преследуют её.