Сильнейший капитан всей Вест-Индии Том Первый "Мальчишка, что посмел мечтать"

      3 февраля 1715 года.       Проснулся наш капитан очень рано, еще до восхода солнца. Нельзя было сказать, что он не выспался. Лениво поднялся с кровати, погладил по голове Рея, что спал, вцепившись в оголовье кровати, оделся и вышел на палубу. На горизонте только-только начали появляться очертания светила, слабенький холодный ветерок обдувал корабль. К удивлению, даже порт Гаваны был пуст в это время, как и палуба «Сокровища».        - Эх. – вздохнул капитан размеренно шагая. – Как хорошо то, но холодно чертовски. Вернусь ка в каюту погреюсь. – Эдвард открыл двери своей каюты и прошел внутрь.       Подойдя к иллюминатору закрыл его вставкой, что висела на петлях, и уселся за стол.        - Вот теперь вроде потеплей. – юноша полез в ящик стола и достает тот самый ключ. – Никаких пометок, ни отметин, ни ссадин, ни вмятин. А может, этот ключ вообще не причастен к «Сокровищнице»? Но зачем он тогда Торресу? – чуть протирает пальцами ключик.       Капитанские пальцы что-то смогли нащупать. Лицо сразу же изобразило легкое удивление с нотками радости. Это оказалась выдолбленная надпись, что была на головке ключа. Эдвард повернул его и присмотрелся. Среди маленьких драгоценных камней были меленькие выдолбленные цифры.        - Что тут у нас? – еще ближе поднес ключ к лицу и начал всматриваться. – 23 градуса северной широты, 82 градуса западной долготы. Зацепка! Наконец-то! – Эдвард открыл ящик, достал карандаш, вскочил со своего кресла и побежал к карте. – Так. Где же эти координаты. – чуть не аккуратно облокотился на стол руками и внимательно всматривался в карту. – Неужели? Гавана? – капитан поставил жирную точку на карте карандашом. – И что мне это дало? Да ничего!       Немного разочарованно проговорил юноша, развернулся и медленно пошел к своему креслу. Он вновь уселся в него, достал ключ из кармана и вновь стал всматриваться в него.        - А может ты не единственный? Черт знает.        Через несколько десятков минут солнце полностью вышло из-за горизонта, а через несколько часов в каюту капитана входит Чарльз.        - Ты встал уже? – спросил тут же квартирмейстер.        - Да, встал.        - Эдвард, капитан Вейн сказал мне сегодня утром, что всех нас ждет капитан Тич в своем форте и попросил не задерживаться.        - Ну вот. Теперь день будет хотя бы не скучным. И то хорошо. –радостным немного голосом проговорил Эдвард и подошел к дверям. – Рей! Подъем! – пернатый чуть погодя лениво открыл глаза и как только увидел своего хозяина в дверях тут же полетел к нему. – А теперь на мостик.       Поднявшись на мостик, брюнет вновь крепко хватается штурвал и начинает понемногу разворачивать «Пандору» носом к морю.        - Все паруса! – паруса «Пандоры» наполнились ветром, и пиратский флагман вновь «летит» по лазурной глади.        - Что же опять задумал капитан Тич? – спросил Чарльз, стоявший рядом и наслаждаясь размеренным путешествием.        - Я не знаю. Вновь авантюра какая-то или налет на кого-то. Кто вообще может предугадать ход мыслей Тича? Таких людей я, по крайней мере, не встречал.        - А они вообще есть?        - Да как минимум один-то человек должен быть. Не может же быть Тич одни единственным на весь мир. Вопрос не к месту будет правда, но все же.        - Давай спрашивай. – сказал только поднявшийся на мостик Пол.        - И ты тут как тут. Хорошо. Вам ночью не холодно было?        - Не сказать, что было тепло, но и не выносимо холодно тоже не было. Средне. – ответил Пол, растирая свои чуть красные руки.        - Выспаться-то мы смогли. – добавил Ламар, облокотившись руками на релинг. – А что?        - На палубе еще до восхода солнца было ужасно холодно, как мне показалось.        - Погода как погода. На улице-то вообще зима. – произнес Пол, вспоминая Англию.        - Да знаю я. Ладно, закончили.       Вскоре «Пандора» добралась до Тортуги и причалила к порту, в котором уже стояли все корабли его товарищей. Эдвард сошел с корабля, обвел взглядом пустые стены форта, свободную от людей огромную лестницу, что вела в форт и пустой причал и, не поворачиваясь, обращается к Чарльзу.        - Чарльз, а Вейн не говорил, где Тич или хотя бы где они будут?        - Нет. – Чарльз спрыгнул с палубы на деревянный помост, отряхнул штаны и выпрямился, уперевшись руками в свою поясницу. – Просто на просто сказал, что тебя ждет Тич в Тортуге. И все.        - А почему нас никто не встречает? – осматривая соседние корабли проговорил Пол, что секунду назад, как и Чарльз, спрыгнул с палубы на помост.        - Я об этом же. Плохое предчувствие у меня. – немного тихим голосом начал капитан. - Пол, скажи парням, остаться на «Пандоре», а мы пойдем в форт, оголив шпаги для безопасности. Чарльз, Пол, оружие с собой?        - Да. Все у нас. – сказал тихо Чарльз, обводя взглядом себя и Пола, обращая внимания исключительно на оружие.        - Тогда пойдем. – капитан оголил свои шпаги и начал подниматься по массивной каменной лестнице, немного опустив клинки.       «Правая» и «Левая рука» капитана пошли следом за ним. Через минуту уже преодолевали последнюю ступеньку и вступали на первый ярус форта. Он, как и ожидалось, пустовал. На столах, за которыми сидели команды всех капитанов и праздновали очередной захваченный корабль, осталась лишь деревянная посуда, кружки, тарелки, ложки и металлические ножики. Двери казарм и ангаров были открыты нараспашку. Не было не единой двери, что была бы закрыта, кроме тех, что вели в кабинет Тича.        - Приготовьте шпаги и держите другую руку на рукоятке пистолета. – приказал Джонсон и на чуть согнутых в коленях ногах аккуратно стал подходить к тем самым столам.       Он поднял ближайшую к себе деревянную чашку, немного потряс ее и посмотрел на дно. Эдвард поднес нос к горлышку чашки и глубоко вдохнул.        - Ром, еще не выветрился запах, значит, недавно налили, может быть даже сегодня. Но кто? Хотя лучше спросить, почему оставили? – направил свой взгляд на тарелки, в которых остались кости крабов и немного мяса, по запаху - говядина. – Будьте начеку. – обратился юноша к Полу и Чарльзу, что стояли поодаль. – Я поднимусь и зайду в кабинет Тича. – и начал медленно идти в сторону лестницы.       Пол и Чарльз подошли к столу, у которого совсем недавно стоял их капитан, и решили попытаться найти хоть какие-то зацепки. Эдвард вскоре поднялся по лестнице и уже подошел к дверям Тича. Он сжал рукоятки своих клинков еще сильнее, заставляя вены на своих кистях неестевенно набухнуть, медленно и глубоко вдохнул, и, поджав колено груди, ударил ногой по дверям. Те от удара раскрылись и ударились об стены, открывая картину, в которой за столом сидел очень удивленный Тич, что позже стал очень сильно сжимать в руках огромный судовой журнал. Он смотрел раскрытыми от удивления глазам на еще более удивленного Эдварда, держащего шпаги, и иногда переводя взгляд на двери. Джонсон немного приоткрыл рот и продолжил безмолвно стоять. С минуту продолжалось это немое кино, и Тич решился его прервать.        - Какого черта?! – пробасил на весь кабинет, возмущенный Тич, кинув журнал на стол. – Ты совсем что ли?! – поднялся из-за стола, обошел его и немного оперся на столешницу.        - Какого черта форт пустой?! – вместо извинений Джонсон решил напасть.        - Все готовятся к празднику в честь открытия свободного поселения - Тортуги. А кого черта, ты выбиваешь двери моего кабинета?!        - Прости. – произнес чуть с виноватой гримасой и убрал шпаги в ножны. – Просто ощущения было такое.        - Какое?        - Да неважно уже. – чуть махнул своей рукой Эдвард, вновь переводя тему. - Зачем звал то?        - Как ты уже знаешь, Тортуга достроена и ждет новых людей. Мы все решили отпраздновать это событие. И нам нужно хорошее пойло.        - А я тут причем? – до сих пор не видит        - Есть один очень дорогой и хороший ром, столетняя выдержка, горечь, что обтекает все горло за секунды и приятное сухое послевкусие, что длится несколько минут. Но он храниться у одного испанского работорговца, чья плантация в нескольких милях от Гаваны, на западе, островок маленький, но по маяку ты его увидишь. Звать работорговца – Агустин Кано.        - Ты сейчас серьезно? – чуть скривилось лицо молодого капитана, пытаясь понять все то, что сейчас озвучил Тич.        - Да. А что?        - Я тебе не трактирщик, заведующий старой таверной, что стоит на окраине чертовой деревушки! Я пират! Пират я! Понял?! – зачем-то бьет себя по груди юноша, демонстрируя свою незрелость.        - Успокойся. Мы все сделали вклад в эту деревушку. Джек и Бен доставали материалы для домов, лавок и той же таверны. Мери привлекала сюда добротных строителей. Вейн доставлял провизию. А я начал все это, что было самое сложное! Ты же ни черта не сделал. Тебе нужно достать только пойло!        - Эх. – чуть успокоился Джонсон и попытался вернуть свой голос на привычный тон. – Хорошо. Я доставлю тебе это пойло. Сколько там бочек?        - Двадцать или семнадцать. Точно не знаю.        - Я пошел. И за двери не обижайся.        - Успей до семи вечера. – вслед Эдварду проговорил Тич.        - Еще два часа. Успею. - произнес брюнет и вышел из кабинета. – Отбой, ребята! – крикнул он Полу и Чарльзу, успокаивая тех. – Идем на корабль.       Спустя пару минут Эдвард, Чарльз и Пол поднимались по корме «Пандоры», а через секунды уже стояли на палубе и направлялись к мостику.        - Что ты узнал в кабинете? – спросил наконец Чарльз, поднимаясь по лестнице и поправляя ножны свои.        - Да, давай говори, что там. – поддакнул Дюк идя следом за ними.        - Секунду. – юноша взял в руки штурвал и начал выводить «Пандору» из порта Тортуги. – В том самом кабинете сидел и ждал меня Тич, а я случайно выбил ему двери.        - Случайно? – с толикой сарказма в голосе спросил Чарльз.        - Почти. Я же не знал, что он там.        - А куда сейчас мы плывем?        - На одну плантацию. Нам нужно доставить отличное пойло к празднику в честь завершения стройки Тортуги. Праздник начнется в семь-восемь вечера.        - Пойло?! – удивленно спросил боцман, разведя свои большие руки в стороны. – За кого они нас принимают?        - Успокойся, Пол. Эдвард должен же хоть что-то сделать для этой деревушки. А то мы и правда только и делали, что отдыхали. Хотя и увеличивали бюджет деревни своими грабежами. Куда плывем, то? – произнес квартирмейстер, смотря на паруса, что в один момент наполнились ветром и понесли в путешествие «Пандору».        - В паре миль от Гаваны на западе есть островок. На нем стоит маяк, по которому мы его и найдем.        - Так это имение Агустина Кано! Чертового работорговца, который многим испортил жизни! – возмутился Пол, вспомнив рассказы парней, и подошел к своему капитану, смотря на его спокойное лицо.        - Я знаю. – ответил тот после секундного молчания и повернулся лицом к боцману. – Я знаю.        - И ты должен понимать, что парни будут не в восторге, если ты будешь торговать с Кано! Они тебе это не простят.        - Пол… - хотел остановить Чарльз своего коллегу от необдуманных действий.        - Ты думаешь, я буду торговать с работорговцем? Я же не такой низкий человек же. Я разрушу его чертову плантацию. – спокойным тоном ответил на выпад своего подчиненного молодой человек и повернулся к штурвалу. – Я не оставлю там камне на камне. Я разрушу все, что там есть и убью каждого, кто станет на моем пути. Я освобожу и доставлю рабов в Гавану. И заодно прихвачу с собой бочки хорошо выдержанного рома!       Чуть удивленно посмотрел боцман на своего капитана, что не на секунду не засомневался в своих планах. Команда же затихла и смотрела на чересчур спокойное, но от того пугающее лицо своего капитан. Эту гробовую тишину прервал никто иной как квартирмейстер.        - Что уставились?! За работу все! Капитан никогда не предаст свои принципы! – выкрикнул Чарльз, подходя к релингу.       Пол все также молча стоял и смотрел на Эдварда с Чарльзом, смотрящих на горизонт. Он промолчал всю дорогу до того островка и прервал молчание только у самого острова. Боцман подошел к капитану и Чарльзу и задал вопрос, что беспокоить его начал лишь минуту назад.        - План, то есть?        - Есть. Заходим все через главные ворота и вырезаем всех тех, кто рискнут помешать мне, освобождаем рабов, грузим бочки рома и отправляемся в Гавану. Высаживаем бывших рабов и плывем в Тортугу. Ясно?        - Ясней не куда. – произнес Пол. – Даже что-то слишком простенько.       «Пандора» причалила к порту плантации. Спустя лишь пару десятков секунд к «Пандоре» прибежали охраняющие эту плантацию испанцы.        - Какого черта вы тут делаете?! – выкрикнул на английском один из офицеров.        - Обнажите клинки и отойдите от фальшборта. Пол, после взрыва начинайте штурм. – проговорил шепотом капитан немного улыбаясь. – Мы доставили товар господину Агустино! – выкрикнул капитан, раскинув руки в стороны, будто показывая свою беззащитность, и подошел к фальшборту.        - Что за товар?!        - Секунду. – Эдвард развернулся и подошел к бочкам с греческим огнем, что до этого времени лишь пылились на мостике.       Обхватил одну из этих бочек и понес к фальшборту.        - Вот. – Джонсон смог поставить немного тяжелую бочку фальшборт.        - Так что это?!        - Сейчас увидите. – с улыбкой проговорил капитан и вытолкнул бочку на испанцев, хватая пистолет, и выстреливает.       Горящее масло окутало с ног до головы всех солдат, что стояли на помосте. В момент все вспыхнуло. Испанцы начали бегать по бухте и адски кричать, сдирая с себя эту смесь вместе с кожей, оголяя кости и мышцы. Поднялся запаха горящего дерева вперемешку со смердящим запахом жаренного человеческого мяса и сгоревших волос. Чтобы хоть как-то спастись солдаты прыгали в воду, но, к их сожалению, греческий огонь от нее не потухнет. Некоторые же катались по песку, но также безрезультатно. Даже еще хуже себе сделали, позволяя песчинкам проникнуть в мышцы и в сухожилия причиняя еще большую боль при движениях. Такого сильного эффекта не ожидал юный капитан и впервые увидев сцену сожжения еще живого человека замешкал. Но спустя всего лишь полминуты смог взять себя в руки, встал на фальшборт, оголил шпаги и повернулся к экипажу.        - На штурм! – прокричал Эдвард с поднятой шпагой и прыгнул на тлеющий помост.       Команда за ним. И вот уже они подбегают главным воротам, где их уж ждали. Эдвард выставил свои шпаги и, уклонившись от первых выпадов противника, смог одновременно проткнуть двух испанцев. Команда не знала жалости над испанцами. Началась схватка, в которой ни на секунду не замолкали выстрелы и звон шпаг. Эдвард побежал в самую глубь испанской обороны. Его встречали шестеро солдат с направленными на него шпагами. Юноша разбежался и прыгнул на одного из них, блокируя его шпагу своим клинком, уперся коленями ему в плечи и повалил его на землю. Слева и справа приблизилась еще парочка солдат для свершения правосудия. Эдвард не думая перехватил рукоятки клинков и метнул их в разные стороны, вонзая их в грудины солдат, что вот-вот готовились ударить. От неожиданной боли сказу же выронили шпаги из рук, схватились за рубашку, что уже начала наливаться кровью, упали на колени и начали чуть хрипеть. Не акцентируя все свое внимание на них, Эдвард со всей силы ударил кулаком лежащего под ним солдата, мгновенно вскочил на ноги, поджал ногу к груди и настолько сильно ударил того сапогом по голове, что смог раскрыть черепушку.       Капитан молниеносно подбежал к одному из солдат, в легких которых была его шпага, обхватил его голову и в мгновение ока свернул ему шею, проявляя этим действием милосердие к нему. Солдат, что только подбежал, стал замахиваться для удара. Эдвард выхватил кинжал, ударил им по летящей ему в плечо шпаге противника, вынул из грудины убитого им только что испанца свою шпагу и быстрым движением руки обезглавил атакующего. Но испанцы будто хищные гиены – не оставляют возможности оскалить свои зубки на хищника.       Второй солдат, в котором была вторая шпага Эдварда, не стал дожидаться своей кончины, достал пистолет и начал целиться в свою убийцу. Капитан повернулся к нему лицом и увидел, что за его спиной бежит еще один испанец с оголенной шпагой. Джонсон решил понадеется на свою скорость и на сниженную реакцию умирающего и падает на землю и пуля, выпущенная из оружия умирающего солдата, попала в голову солдату, что бежал со стороны раннее убитых испанцев. Эдвард достал свои два пистолета и выстрелил в умирающего и в бежавшего на него испанца. Оба рухнули на землю со сквозным отверстием в голове. Капитан вскочил на ноги, поднимая клубок пыли, и подбежал к трупу солдата в теле, которого была его вторая шпага. Вырвал ееу из тела и побежал к имению Кано. От приземления капитанские коленки что-то заныли и не позволяли молодому человеку бежать на пике его возможностей. Довольствуемся тем что есть.       На пути у Эдварда встал маленький отряд из пяти человек, но навыков тех не хватило, чтобы даже развлечь молодого капитана. Быстро с ними расправившись Джонсон уже стоял у парадного входа в поместье Кано, перевел дух, зарядил пистолеты и спокойно зашел в дом. Капитан держал в руках шпаги и медленно ступал по красивому бархатному желтоватом ковру постеленного в коридоре. На его удивление в доме был идеальный порядок, но вот отсутствие звуков настораживало. Он прошел вглубь дома и остановился перед дверным проемом, ведущий в огромную гостиную комнату. На кресле, что было повернуто к Эдварду спинкой, выглядывала голова с прилизанными блондинистыми волосами. Капитан без задних мыслей опустил шпаги к полу и вошел в гостиную. Слева от дверного проема стоял личный телохранитель Кано, что возвышался над молодым капитаном на целых тридцать сантиметров. Как только голова пирата показалась из-за дверного проема, телохранитель Кано со всей силы ударил капитана в лицо.       От удара Джонсон выронил шпаги, влетел в косяк на противоположной стороне и упал на пол. В глазах все помутнело, ясность пришла лишь в тот момент, когда телохранитель подошел к нему, схватил своими огромными руками за шею, поднял над полом и подставил к стене.        - Как опрометчиво было нападать на мое имение. – произнес спокойным тоном Кано с очень сильным акцентом, ставя зачем-то ударение на букву «е», и поднялся с кресла. – Вы об этом пожалеете. – произнес Кано и подошел еще ближе к Эдварду, всматриваясь своими голубыми глазами в него.        - Грх. Грх. – руки телохранителя все сильнее и сильнее стали сжимать шею пирата.        - Зачем вы напали на мою плантацию? – спросил Кано, а в этот момент капитанская рука потянулась к рукоятке своего кинжала. - Зачем? – не выдержал боли юноша схватился за руку, что лишала его жизни, запачкав ее.        - Грх.        - Ослабь хватку немного. – этого времени хватило, чтобы рука юноши обхватила кинжал.        - Мне нужен твой ром. – чуть улыбаясь с кровью на лице, проговорил Эдвард, достал кинжал и вонзает его в шею телохранителя.       Амбал отпускает Эдварда и обхватывает свое горло. Капитан с грохотом падает на пол, мгновенно встает на ноги и вырывает свой кинжал и отталкивает телохранителя. Телохранитель падает на пол и пытается остановить кровотечение прижимая рукава своей белоснежной рубахи. Кано замер на мгновение, но и этого Эдварду хватило. Прыгнул на Кано и вонзил кинжал ему в глаз. Августино моментально умер. Капитан перерезал ему горло, обыскал его тело и нашел ключ. В гостиной у камина заметил люк с замочной скважиной. Недолго думая, открыл люк и спустился в длиннющий подвал. Свет от свеч освещали весь подвал освещая множество бочек с пойлом. Эдвард подошел к одной из них и прочитал еле видневшуюся надпись.        - Ром. Пятое января 1615 года. Нашел.       С улыбкой на лице капитан покинул дом и направился к главному входу, где победе уже радовалась его команда. Множество трупов валялись на земле у входа. Переступая через трупы, капитан дошел до Пола с Чарльзом.        - Пол, в гостиной есть люк, что ведет подвал. В подвале нужные нам бочки, пятое января 1615 год. Возьми сколько нужно ребят, и притащите все бочки на «Пандору». Также посмотри, может еще что полезное есть. Чарльз, на тебе «угнетенные».        - Понял. – произнесли хором пираты и разошлись в разные концы плантации.       Капитан сразу направился к кораблю, поднялся на палубу и взобрался на мостик. Через несколько десятков минут Пол с парнями притащили все бочки рома на палубу и крепко связали их вместе. Вскоре и Чарльз пришел в компании бывших рабов. Когда все они стояли на палубе, Джонсон решил обратиться к «угнетенным».        - Поздравляю вас с освобождением! Мы высадим вас в Гаване, и там вы начнете новую жизнь!       После этих слов «Пандора» рванула в Гавану. Через некоторое время уже стояла на якоре в порту Гаваны и благополучно высаживала «угнетенных».        - Команда рада, что мы освобождаем рабов. – проговорил Пол, стоя рядом с Эдвардом.        - Я не мог поступить иначе. Этих людей заставляли работать из-за цвета кожи, на который человек не в состоянии повлиять. Мы спасаем людей от системы нравов, правил, глупых критериев «чистых» людей. Это до чертиков глупо. Но знаешь, я бы посмотрел, как бы работали дипломаты на таких плантациях. Мне доставляет особое удовольствие портить им планы. – спокойно произнес Эдвард, смотря на горизонт. – Но вот мы освободили их. А что для них даже.        - Виноват ли родителей, который заявляет, что перестанет обеспечивать своего отпрыска, которому уже двадцать? Нет конечно. Жизнь она тяжелая штука. Пусть теперь сами разгребаются. А мы сделали то, что им было необходимо. Спасли их из клетки.        - Я понял. Спасибо, Пол. – признавая возрастную мудрость своего товарища проговорил Эдвард, смотря на радостных чернокожих. - А теперь в Тортугу! На праздник!        - Сбавляй скорость на виражах, а то бочки вылетят за борт. – посоветовал Чарльз, поднимаясь на мостик.        - Не боись. Если что, буду нырять.       После этих слов «Пандора» медленно начала набирать скорость. Вскоре уже подплывала к причалу Тортуги. Эдвард достал свои часы, открыл крышку и посмотрел на циферблат.        - Полседьмого. Вовремя.       «Пандора» причалила к форту и весь экипаж, включая Чарльза, Пола, Эвена, Оливера и, конечно же, Эдварда сошли с корабля.        - Бочки-то мы понесем? – спросил Пол, только что вступивший на деревянный помост.        - Зачем? Я сказал Тичу, что просто достану эти бочки, а вот насчет поднести их на блюдечке с голубой каемочкой прямо к таверне разговора не было. Сам притащит, когда нужно. А мы все сейчас дружно идем в таверну. Хотя. Кто-нибудь остался на корабле?        - Только Гарри и Ульям. – ответил Чарльз, показывая рукой на двоих матросов, что скучающее смотрели волны, бьющиеся о скалы.        - Гарри! Ульям!        - Да, капитан. – ответили оба матроса, подойдя к фальшборту.        - Сколько там бочек?        - Двадцать одна капитан.        - Перетащите три бочки в трюм на нижний уровень! Остальные оставьте на палубе! Тич сказал от семнадцати до двадцати их там. Вот восемнадцать тоже хорошо. Даже не плохо. Пойдем, парни.       Вскоре вся пиратская шайка уже выходила из джунглей и подходила к таверне. Эдвард сразу увидел пятерых своих друзей сидящих все за тем же столиком. Как только капитан подошел ближе из-за столика моментально вскочил Тич.        - Наконец! Мы уже все заждались!        Эдвард поднимается по лестнице и подходит к столику.        - Приветствую всех. Вижу Тортуга в полной боевой готовности. – подметил приятные украшения на домах.        - Конечно. Иначе просто и быть не могло. Столько сил сюда вложили. – проговорил Хониголд, попивая что-то из чашки.        - Зубы не заговаривай. Ты привез ром? – настойчиво спросил Тич.        - Привез. Восемнадцать бочек на моем корабле, на палубе.        - А сюда притащить? – спросил слегка захмелевший Джек.        - Давайте сами.        - Парни! – обратился Тич к своей команде. – Возьмите бочки рома с корабля капитана Эдварда и притащите их сюда.        - Бочки не большие если что. Чуть больше пороховых. – уточнил юноша и сел за столик. – Кружку рома! – обратился он к трактирщику.        - Были трудности? – спросила Мери, что сидела справа.        - Одна загвоздка была. Меня чуть не задушил огромный бугай, а именно телохранитель Кано.        - Подожди. Кано? Ты выкрал бочки рома у Кано? – спросил удивленный Вейн.        - Да. Не бойся, Кано уже никому жизнь не испортит.        - В каком смысле? – чуть приподнял бровь Хорниголд, показывая интерес.        - Он сейчас лежит на полу у камина в своем доме с перерезанной шейной артерией.        - Вот это да. Как тебе удалось это, такому пацану? – спросил Джек, навалившись на стол.        - Прирожденная ловкость.        - Ладно, давайте перейдем к другим темам. – пробасил Тич.       Вскоре часы пробили семь вечера. Бочки того злополучного рома уже стояли у барной стойки и занимали почти половину всей таверны. У всех чашки были наполнены столетним ромом. И только шестеро человек сидели за столиком в таверне, остальные же собрались перед ней, развели огромный костер, пламя которого достигало двух метров, и радостно праздновали вокруг него. Тич встал из-за стола и обратился ко всем собравшимся, держа в руках кружку. Эдвард, Бен, Мери, Джек, Чарльз встали рядом с ним.        - Дорогие друзья! – проговорил басом Тич охватывая своим голосом все пространство. – Я хочу поблагодарить каждого, кто внес свою лепту в постройку этой деревни! Я хочу пожелать, что бы каждый из вас нашел себе занятие по душе в этой деревне! Пускай эта деревня будет стоять и не знать несчастий до появления детей у наших внуков! За Тортугу! До дна! – прокричал Тич и отхлебнул столь желаемого рома.       Наконец и все смогли опробовать этот столетний ром. Чашки моментально опустели, но многие уже налили себе еще кружечку рома.        - А этот ром и вправду сильно обжигает и странное послевкусие — вот это. Через чур долгое что ли, но приятное. – проговорил Джонсон, массируя чуть шею и рассматривая остатки рома в кружке.        - А я что говорил. Куртизанок надо, Эдвард? – проговорил Тич, обнимая своего младшего правой рукой.        - Нет. Не стоит. – и вновь возник образ Элизабет Грин в капитанской думе. Давно ее уже не видел.        - Тогда давай праздновать. Вон вижу, как у костра Пол твой уже начал играть на своей гитаре. Присоединимся?        - Конечно. – расплылся в довольной улыбке юноша, полностью отдаваясь гуляниям. Но знал бы он во что это все выльется.