Стань моей... Наставницей?

Удивительно, но квартира Ангелины Юрьевны (а именно так звали таинственную незнакомку), оказалась вполне милой и уютной. Да и сама хозяйка оказалась очень так «ничего». Стоило ей только скинуть с себя бесконечные уличные балахоны, как Владислав увидел перед собой симпатичную фигуристую блондинку с не слишком большой, но аккуратной грудью и женственными волнующими изгибами, на которые он украдкой заглядывался в те короткие мгновения, когда Ангелина хлопотала на кухне, разливая кипяток по кружкам или ставя на стол весьма интересные и аппетитные лакомства. — Говоришь, Бантеева продинамила? — обыденно, словно бы болтая со старинным добрым другом, вопрошала она, с наслаждением и легким хрустом откусывая малюсенький кусочек от десерта-безе. — Но, знаешь, оно и к лучшему, наверное. Нечего тебе там делать. Там если и знающие есть, то веретники исключительно. Стянут все что можно и таковы будут. — А вы думаете, с меня так просто стяг сделать? — Владислав прищурился, наклонив голову. Удивительно, но каждое новое слово, сказанное этой женщиной, отзывалось в нем приятным, поистине кайфовым, открытием. Он понимал ее. И чувствовал, что она также легко понимает его — настолько, что и слова-то не требуются! И это ощущение было в диковинку. Вот что значит общаться с настоящим «знающим», а не с его тупыми ровесниками, умеющими разве что, вызывать Пиковую Даму по зеркалу, да и то в своих влажных фантазиях! — Миленький мой, — взгляд женщины приобрел незнакомые ранее, нежные оттенки. Казалось, даже ее, без того тонкие и приятные черты лица смягчились, сделав его еще более нежным и трогательным. Теплая изящная ладошка ненавязчиво накрыла его, чуть дрогнувшую от неожиданности, но не от не-приятия, руку. — Не задирай нос до Боженьки. Уж если у меня получилось это сделать без особых тяго́т, то, полагаю, победительница самой «Битвы экстрасенсов» расколет тебя, точно перезрелый грецкий орех… Она убрала руку. Вздохнув, Череватый опустил глаза на золотистый ободок красивой, практически опустевшей, чашки. Хорошо-то оно хорошо. И вопрос с сегодняшней ночью, стало быть, закрыт. Только рано или поздно она сменит день — и ему придется пиздовать на вокзал и покупать билет обратно. Билет, на который у него нет денег — а просить их у этой чудесной, гостеприимной женщины — было бы совсем уж по-свински. Впрочем, кому он пиздит?! Он не вернется туда ни за что на свете! Ударившая в голову пузыриками от шампанского, мысль, показалась парню слишком безумной. Но что он, собственно, теряет? — А у вас? Ковен или что? — робко спросил Владик, тотчас узрев брови, изумленно взлетевшие вверх. — Ну, учеников не берете? — Мама! — на кухню вдруг забежал светловолосый малыш — миленький, но совсем непохожий на маму. — Пошли играть в машинки! — Вот мой самый главный ученик, — нежно и лучезарно засмеялась смеялась хозяйка, сажая ребенка к себе на коленки, да нежно ероша волосы. — Да? — Странно, — обречённо поджал губы Череватый. — У вас такая обширная база. Вы можете Ковен создать покруче, чем у Бантеевой! Она рассмеялась снова — весело и совсем по-домашнему. — Ну, Владик. Ковены я не одобряю в принципе. Мы же не в Европе, правильно? — женщина вновь обратилась к безмятежно катающему машинку по столу, блондинчику. — У нас такая форма работы, как, впрочем и наставничества не приветствуется. И пользы, как по мне, совсем не приносит. Там же что? Классовость, борьба за лидерство, интриги. А в итоге, кто в лес пойдёт, кто по дрова… Учитель — он должен быть один. Со своей жесткой позицией, со стальным стержнем. Тогда толк, глядишь, и будет. — Мне кажется, вы идеально подходите под описание, — блистательно улыбнулся парень, понимая, что, впрочем, не сильно-то он и обманывает. Не сильно-то и льстит. — Ну ты даёшь, конечно, — продолжала заливаться Ангелина, покрываясь румяной смущенной краской. — Я никогда не думала об этом. Работаю себе и работаю. — Продумайте, Ангелина Юрьевна. Подумайте. Я уверен, ваши знания нужны многим. — И даже Толику твоему? — лукаво прищурилась ведьма, наконец, выпуская сына «на волю». «С нее можно многое поиметь. Но брать надо осторожно, а то потом не выплывешь» — хихикнул на ушко бес. — А с ним я договорюсь, — уверенно кивнул Влад, замечая в глазах напротив озорной, хитрющий, не оставляющий никакого сомнения, блеск. Что ж. Значит, дело в шляпе! Значит, он не зря тащился в этот хмурый и чопорный Питер...