Последний Септим

Ветер колышет лепесток незабудки. — Ныне же мы вверяем души покинувших землю нашу Этериусу, и пусть Девятеро справедливо рассудят, какую дорогу открыть перед каждым по деяниям его… Ещё один костёр занялся пламенем, фигура напротив сгорбилась опустив голову, немо шевелила губами следом за унылой молитвой. Как будто нам всем и без того недостаточно тошно. — Пусть павших достойной смертью Аркей укроет своим плащом, Зенитар разожжёт огонь погребальных костров, Кинарет развеет золу по ветру, а Мара принесёт утешение близким. Промозглый ветер ударил в лицо, заставив на мгновение задохнуться, вечерний мороз крепчал, закат уносил всполохи пламени с последними солнечными лучами. Мёртвых было так много, что не уместились бы в крипте Брумы, а разбивать кладбище под стенами Храма в толще горной породы не было ни сил, ни времени. Остался только огонь. Очищающее пламя, что смывало грехи и возвышало души над планом смертных… — Эй, — Сайрус осторожно тронул меня за локоть, — твоя очередь. Я кивнула, сошла со ступеней Храма, забрала у Стеффана факел. Двор никогда не казался особенно большим, но сейчас тянулся бесконечно. Он лежал совсем как живой, в окружении своих солдат, верных до последнего вздоха. Казалось, ещё немного, и щёки снова запылают румянцем, шевельнётся израненная рука. Ну же, Бурд, просыпайся! Никто не видел, как он погиб, тело нашли в общей куче недалеко от того места, где Дагон с моей помощью открыл Врата. Никого не было рядом, когда он умирал долго и мучительно или милосердно быстро. Лекари так и не сказали, был ли на его ладони порез. — Твой бой окончен, друг, — прошептала я, коснувшись его пальцев. — Больше я ни о чём тебя не попрошу. Героям Брумы нельзя плакать, это пошатнёт дух остальных. Им можно только молча глотать свою скорбь, не высказывая чувств на людях. Но это я виновата. Если бы я не попросила, Бурд сейчас был бы жив. Нарина ведь не хотела его отпускать, это я настояла! — Прости меня… Пожалуйста, прости. У нас… У нас остался клык даэдрота, я попрошу передать твоей племяннице, ладно? Ты же не просто так сражался… Сморгнув слёзы, я вытерла кулаком щёки и наклонила факел. В небо тотчас взметнулся сноп искр, сухое дерево легко поддалось огню. Запах горелой плоти настолько пресытился, что уже не замечался. — Иди дорогой Шора, родич. Может, мы ещё встретимся в залах Совнгарда. По другую сторону огненной завесы Баурус подошёл к одному из кострищ, долго смотрел на Джену, затем наклонился и прошептал что-то очень короткое, слова на три, не больше. Это было всё его прощание. Поджечь с первого раза не удалось, огонь будто бы сам не хотел забирать ни её, ни Карайн, ни Симонса, ни одежду Бонни. Наконец с третьей попытки огонёк медленно пополз по бревну, разрастаясь всё больше. Убедившись, что он не потухнет, Баурус отбросил факел и посмотрел на меня с горькой усмешкой, а мне опять стало стыдно за то, что Джена отдала свою жизнь за мою. — Когда милосердный Стендарр возвратит впитавшуюся в землю кровь, доблестный Талос искоренит всю несправедливость в мире, а прекрасная Дибелла посадит солнце на Золотом берегу, Акатош повернёт время вспять и мы снова будем вместе. — И мы снова будем вместе, — все хором повторили за жрицей. — И мы снова будем вместе, — прошептала я. Возвращаясь на своё место ступенью ниже Мартина, Джоффри и Нарины, я задержалась возле одного костра. Фростен неотрывно наблюдал за тем, как обращается прахом его отряд, разведчики, первыми принявшими на себя удар Обливиона. Он не моргал и казалось даже не дышал. А я знала, что среди этих тел лежало ещё одно, лишнее, завёрнутое в алую рясу. Это был наш с Фростеном секрет. Фитц, заслуживший прощение, имел право на погребение по-человечески, и в тот момент это казалось правильным, а теперь… А теперь, когда я представляла его обуглившуюся кожу и горящие кости, всё моё сожаление, горечь и скорбь обращались злостью. Ярость сжимала в кулаке дыхание, я стиснула зубы, чтобы она не вырвалась наружу. Когда я доберусь до Каморана, он у меня сгорит как горят сейчас мои друзья. Я ни за что не умру, Азура знает что делает, она поможет. И я в этом была совершенно уверена. — Порядок? — спросил Сайрус когда я снова встала рядом. — Более чем. Пылали столбы огня, поднимая клубы чёрного дыма, и солнце совсем скрылось за горизонтом, оставляя нам мрак и холод ранней зимы. Жрица отслужила молитву, один ритуал свершён, пришло время для другого. — Мы будем чтить память наших товарищей, а их доблесть послужит нам примером, — прокричал Джоффри. — Но война ещё не окончена. Теперь мы можем выслушать вас, Септорий. Вперёд выступил человек, который уже долгое время скрывался в тенях и молчал с самого своего появления, сложив руки в молитве, но теперь дождался своего часа. Слишком высокий для имперца, слишком смуглый для бретона, с высокими точёными скулами, он выглядел диковинной смесью человека и мера. Следом за ним потянулся хвост сподвижников, не разобрать сразу, сопровождения или просто охраны. — Добро пожаловать в Храм Повелителя Облаков, советник. Надеюсь, дорога была гладкой. — Благодарю за радушный приём, грандмастер Джоффри, смею надеяться, Храм благосклонен к нам. Для меня великая честь приветствовать наследника крови Септимов. Я представляю Совет старейшин, — поклонившись, Септорий коснулся амулета на шее, как бы придавая веса своим словам. — Всё, что говорю я, говорит и Совет. Всё что я слышу, слышат и они. Надо же, какое самомнение. Интересно, Окато сам-то хоть в курсе, насколько важного человека выпустил из-под крыла? И вот, оказывается, на что растрачивалась имперская казна — на побрякушки для Совета! Смехотворно же они смотрелись в тронном зале: император с Амулетом Королей во всю грудь и сборище его подражателей вокруг. — И что же хочет сообщить Совет? — спросил Мартин стальным, ничего не выражающим голосом, от которого казалось ветер сильнее похолодел. — Прежде всего мы глубоко скорбим обо всех утратах. Они невосполнимы, а вашу жертву невозможно оценить. Ага, сказал он, когда битва уже окончена и всё решено. Где же вы были, когда мы нуждались в помощи, сердобольные? — Мы выражаем признательность ордену Клинков и вам, Джоффри. Доблесть и героизм Брумы также показали достойный пример всем нам. Ваша помощь в борьбе с Кризисом Обливиона не будет забыта. Думаю, не стой сейчас перед Нариной столько людей, она бы демонстративно фыркнула. Джоффри только сдержанно кивнул. Какое долгое вступление, даже их это утомляет. Терпения тебе, Мартин, скоро твоя жизнь будет состоять большинством из вот таких унылых разговоров. Септорий обвёл нас взглядом и безошибочно определил следующую жертву. — Канцлер передаёт поклон… и послание для Героини Кватча. Подручный передал запечатанный свиток и Септорий ожидающе посмотрел на меня снизу вверх. Понятия не имею, есть ли какой-то этикет для подобных случаев, но во мне вдруг взыграла гордость и я вытянула руку, вернув ему взгляд. Я стою всего лишь на одну ступень ниже Мартина, меня называют Героиней Кватча, Героиней Брумы, восставшей из мёртвых, командующей Обливиона… В конце концов, я несостоявшаяся императрица, так что прояви уважение, великий советник. Септорий поискал глазами поддержки, но никто меня не осадил, не упрекнул, и тогда ему пришлось подняться, чтобы вручить свиток. И всё это в полнейшей тишине, даже ветер затих, обратившись наблюдателем. Бумага казалась горячей на ощупь, мне не терпелось узнать, что же такое решил сказать мне Окато, но, кажется, подобные свитки прилюдно не вскрывают, поэтому я сдержанно кивнула и убрала его во внутренний карман куртки. — Перейдём к делу. Я прибыл чтобы лично сообщить о том, что Башня Белого Золота признаёт Мартина Септима, сына императора Уриэля Септима Седьмого, единственным и полноправным наследником драконьей крови. Мы вверяем вашей власти Империю вашего отца и рубиновый трон ваших предков. Девятеро мне в этом свидетели. — Ну наконец-то дошло, — прошипел себе под нос Сайрус и тут же замолк, когда я пнула его в плечо. Если бы я не знала Мартина так хорошо, подумала бы, что мне показалось, но он действительно едва слышно вздохнул и я с трудом удержалась, чтобы не обернуться. Но и без того знала, что на его лице сейчас нет ни одной эмоции, только глухая непробиваемая стена, а за ней… за ней смирение. — И в знак нашей покорности мы привезли корону вашего отца. Без Амулета Королей и обряда возжигания Драконьих огней вы не можете взойти на престол, но знайте, что Империя уже ваша. Тамриэль слушает и готов к приказам. Итак, наследник назван. Свершилось то, чего все так ждали. Изменилось сразу всё и одновременно совсем ничего. Почему сейчас? Почему именно так? Испугались растущего влияния принца? — Я ценю вашу верность, — ответил Мартин и я буквально почувствовала, как этот же голос разносится по тронному залу, — и ваш щедрый жест. Я клянусь защищать Империю и её граждан, и закончить эту войну во имя всех нас. Скорее всего, Септорий надеялся лично возложить корону, но Джоффри решил иначе: он спустился и сопровождающим пришлось открыть шкатулку. Да одной бы только её крышки хватило, чтобы безбедно жить целый год! Мне всегда казалось, что императорская корона высечена из цельного куска чистого золота, она вся усыпана драгоценными камнями и сверкает ярче солнца, а ещё невероятно огромная, настолько, что приходится сгибать шею под её весом. На деле всё оказалось разочаровывающе. Корона была низкая, из какого-то тёмного, почти чёрного сплава, инкрустированная рубинами и с выдавленным гербом Империи. Оставалось надеяться, что это повседневный вариант и её церемониальная версия, такая как в легендах, ждёт своего часа где-то в сокровищнице под Башней Белого Золота. — Орден Клинков приветствует императора, — огласил Джоффри. — Мы уже давали клятву один раз, принцу, теперь готовы присягнуть признанному правителю Империи. Мы всегда служили драконьей крови, будем и впредь, ценой собственной жизни! От этих слов мне стало как-то не по себе. Мартин склонил голову, принимая корону от Джоффри, и в её металлических гранях жидко растеклось отражение пламени погребальных костров. В один момент все Клинки разом, как единое целое, выдернули из ножен мечи и, вскинув их навстречу небу, упали на одно колено. — В служении Драконорождённому, огнём опаляя врагов! — Совет склоняется перед императором. — Септорий и его люди низко поклонились. — В святости закона и порядка. Корона Мартину удивительным образом шла, и я впервые подумала о том, что, быть может, он всё-таки был рождён именно для этого, и всё случившееся не ложный путь, а наоборот, дорога к судьбе. — Брума признаёт власть Мартина Септима, — склонилась Нарина и следом за ней пали ниц люди Брумы. Последней преклонила колено я сама, понимая, что права не имею стоять рядом с Мартином. Я не ровня ему. Я ещё помнила ту язвительную, шутливую клятву, когда вступала в Клинки, но сейчас всё иначе. Всё совсем-совсем по-другому. — Мой император, вверяю себя вашей власти на благо Империи. В помыслах, в деяниях и в сердце. Всегда на вашей стороне. Только после того как я произнесла свою клятву, все ликующе вскрикнули и голоса многих переплелись в один, единый голос Империи. Он растёкся по долине, множился в сводах гор, оповещая всех о том, что император наконец-то вернулся.

***

Я сидела на полу перед камином и нещадно исписывала один лист за другим. Просто не могла остановиться, имена сами вспыхивали в памяти требуя, чтобы их записали, желая жить вечно хотя бы так, на бумаге. И даже когда я откладывала грифель, новое воспоминание тут же овладевало моей рукой, заставляя вернуться к записям. Вошёл Мартин и, толком не успев прикрыть за собой дверь, с порога наступил на брошенный свиток со сломанной имперской печатью. — Что пишут? — спросил он, осторожно убирая ногу. — Можешь посмотреть, занимательное чтиво, — бросила я. — Ты мне разрешаешь? — усмехнулся Мартин и прошёл к столу, шелестя пергаментом, а пару минут спустя заключил: — Что-то такое я себе и представлял. И что думаешь? — А что тут думать? Окато боится меня, вот и всё. Он даже не пытается это скрыть. Мне плевать на его обещания и надежды. — Он ведь тебя не знает. И, если подумать, ты для него опасна, так же как Джоффри. Каждый хочет управлять императором, в этом и есть смысл власти. Кто-то действует угрозами, кто-то, — он снова посмотрел в свиток, — лестью и уговорами. «Надеждами на дальнейшее сотрудничество», как он выразился. — Ты закончил? — Я протянула руку и когда Мартин вернул мне свиток бросила его в огонь. — Я уже говорила, что мне это не нужно. А ты что, с короной обрёл способность к политическим играм? Мартин уселся на край стола и склонил голову набок, изучая меня хитрым прищуром. — А разве с моей короной что-то изменилось? — Не знаю, — я пожала плечами. — Ты же теперь признанный император. По-настоящему. — И от этого я не стал меньше любить тебя. — Отрадно слышать. Я нервничала, сама не понимая почему. Столько всего навалилось в последние дни: Обливион, все эти смерти, договор с Азурой, всякая лезущая в голову невозможная чепуха… Мартин сел рядом, посмотрел на догорающий свиток и наконец на меня. — Что ты делаешь? — Не знаю, — ответила я сильнее надавливая на грифель. — Я вдруг подумала о них… Тех, кто погиб в этой войне. Придворный маг Атис, капитан Рено, солдаты на мосту в Обливионе, защитники принцев… Я знаю не все имена, но всё равно записала, как могла. Я хочу чтобы их помнили. Я шмыгнула носом и низко опустила голову, чтобы Мартин не видел. Не сказав ни слова, он снова отвернулся к огню, будто бы в горящих поленьях хотел найти ответы на свои вопросы. — Я помню их, всех, кто был в Кватче. Повторял бы имена каждый раз перед сном, если бы не было так много. Мартин взял чистый лист бумаги, я разломила пополам грифель, протянула ему одну половину. — Сохрани эти записи. Мы поставим в Имперском городе памятник жертвам этой войны. — Имён много, большой же должен получиться обелиск, — невесело усмехнулась я. — Смотри только, чтобы казны хватило. — Я продам амулеты советников, — доверительным шёпотом сказал Мартин. Какое-то время был слышен только вой ветра за окном и шорох грифеля по бумаге. Граф Кватча, отряд Савлиана, голова на пике в таверне, тот юноша, что лежал лицом вниз на выжженной земле. Хелена, Айвард, Пелагиус. Служанка в замке Брумы и девушка в зелёном платье, которая так и не смогла открыть дверь. Вайлеретт, Ганс, Йорунд, Фитц, убийцы императора, маги с зашитыми ртами — служители Рассвета тоже жертвы, но только своих заблуждений. Пусть на том обелиске будет обратная сторона, пусть их тоже помнят. А ещё были Эрван, Бонни, Карайн, Симонс, Джена, Тори… Рука замерла в миге от того, чтобы написать имя Бурда. Я подняла глаза, украдкой наблюдая за Мартином, разглядывая морщинку между бровей, сжатые губы, длинные перепачканные грифелем пальцы. Магия Дагона совсем развеялась, чёрная кровь успокоилась в венах, хотя повязку с глаза сняли буквально вчера. Он почувствовал мой взгляд, выпрямился и долгие минуты мы просто смотрели друг на друга. — Ты думал, что я правда могу тебя убить? Вопрос вырвался сам собой, но не застал Мартина врасплох. Он написал ещё одно имя в бесконечном столбце прежде чем ответить. — Нет, но в какой-то момент мне этого захотелось. Малодушно для императора, правда? Я подумал что, быть может, это и правда всех спасёт. — И я тоже, на короткий миг, пока Дагон был в моих мыслях, в это поверила. — Когда ты рассмеялась… — произнёс Мартин, глядя в огонь. — Мне показалось, это конец. Что я потерял тебя. — А если бы я и правда тебя убила? — прошептала я понимая, что услышь посторонние эти слова, мне бы тут же вынесли смертный приговор. — Значит, так было бы лучше. Я тебе верю. Мне совсем нечего было на это ответить. В памяти ещё звучал приказ Мартина не стрелять когда я, стоя в двух шагах, могла оборвать его жизнь в любой момент. — Но с твоей стороны было очень глупо встревать между мной и Дагоном, — вдруг сказал Мартин поучительным тоном. — Я хотела тебя спасти, — в моих словах не было и тени иронии, иногда всё же надо быть серьёзной. — Знаю. Но я бы ничего не смог сделать. Больше всего я боюсь однажды поджечь костёр с твоим телом. — О, уж об этом не думай. Меня бы похоронили… Ну, где-нибудь на Императорской Тропе… — Что ты сказала? — удивлённо вскинулся Мартин. — Я о том, что, вряд ли бы моё тело сожгли просто так… По крайней мере в это хотелось верить. Героиня Кватча заслуживает отдельного погребения! Пока Мартин загадочно молчал, я, подумав немного, всё же решила спросить: — Меч Мефалы. Откуда… — Азура сказала, — прервал меня Мартин, заставив поперхнуться остатком фразы. — Я всё ждал когда ты спросишь. Она снилась мне накануне, сказала, чтобы я взял с собой меч, якобы это облегчит нам с ней задачу. Ничего конкретного. — Но ты же не хотел его брать. — Я не знал, как лучше поступить, но ты как-то сказала, что ей нужно верить, что она многое знает. Я доверился вам обеим и в итоге это спасло нам жизни. Забавно понимать, что даэдра борются друг с другом с помощью смертных. Поможет обоим… Имеет ли к этому отношение мой договор или это какая-то другая игра Азуры? Или вовсе план Мефалы, для этого она дала нам свой артефакт? — И мы просто пешки в руках даэдра, — кивнула я. — Что ты будешь делать с рукоятью? — Понятия не имею, она бесполезна. Если сравнивать с магией, это как половина заклинания, даже малая его часть. Удивительно, что клинок не исчез целиком. В любом случае, осталось ещё три артефакта, этого хватит. Наверняка Мартин думал о том же, о чём и я, просто решил не произносить вслух. Я снова помолчала, не решаясь задать главный вопрос, тот, что страшил, пожалуй, больше всего. Сайрус и маги вернулись с велкиндским камнем, сияющим, как драгоценный кристалл, а значит, остался последний, финальный ход. Мой ход. — Когда ты откроешь портал в Рай? — Завтра, — приговором огласил Мартин. — Вечером. Хочу, чтобы все как следует отдохнули после тяжёлого дня. Это будет просто попытка, может, с первого раза ничего и не выйдет или нас будет ждать очередная загадка. Когда я смогу открыть стабильный портал, тогда и отправим отряд. Я надеялась, что Мартин хочет отсрочить этот момент так же, как я сама. Но спросить так и не решилась. — Это не опасно? — Каморан знает что мы задумали, он будет ждать. Но сюда попасть не сможет, я ему не позволю. Пусть ставит свои ловушки, я верю в наших воинов, — Мартин криво усмехнулся. — Я буду завтра там, хорошо? — Хорошо. С тобой спокойнее. Он взял меня за руку, осторожно, стараясь не задеть повязку. Мягко погладил пальцы, заставляя чувствовать себя юной затворницей, которая впервые в жизни разрешила прикосновение. И вместе с тем вина сжирала изнутри, ведь я не столько иду за Мартином, сколько против него. Мне нужно увидеть ритуал, понять, как открывать портал, чтобы потом, возможно, сделать это самой, пройти в Рай и выполнить договор. И всё это тайно, за его спиной. — Яра, ты мне веришь? — Мм? — Мартин спросил это настолько неожиданно, что я испугалась, не произнесла ли вслух что-то из своих мыслей. — Конечно, что за вопрос? Он сложил листы — получилась внушительная стопка, — вскочил и протянул руку, помогая подняться мне. — И что теперь? — Встань вот сюда. Нет-нет, поближе. — Мартин рассмеялся: — Ну хорошо, так и быть, можешь меня обнять, если тебе хочется. Меня тянуло к нему, обдало близостью, запахом, всем им. Я будто снова вернулась после боя у Великих Врат и не могу поверить, что он стоит рядом, что могу к нему прикоснуться. Я прижалась к Мартину, стиснула в кулаках ткань его плаща, и отчего-то захотелось завыть, но крик этот застрял в горле. Однажды, совсем недавно, Мартин проснулся от очередного кошмара, сгрёб меня в охапку и прижимал к себе всю ночь, а мне теперь стало неловко за те же самые чувства, за то, как он успокаивающе гладит меня по голове. — Извини, — я отстранилась. — Я в порядке, правда. — Знаю, бывает. Всё хорошо. Теперь закрой глаза. — Когда я послушалась, Мартин добавил: — И не открывай, пока тебе не захочется. — И что это должно значить? — Ты поймёшь. Вдохни поглубже и постарайся не двигаться. Заинтригованная, я сделала как он просил. Вспышка света ударила по глазам, заставляя крепче зажмуриться. И тут с мира вокруг будто сняли покрывало, треск поленьев в камине сменил едва уловимый шелест, в лицо ударил свежий ветер, взъерошил волосы, принёс с собой запах листвы и цветов. Но откуда тут взяться ветру?! Я распахнула глаза и голова тут же закружилась, отказываясь верить. Увиденное настолько ошеломило, что первые минуты я не могла ни слова произнести, просто смотрела вокруг снова и снова. Может, Мартин залез мне в голову и создал иллюзию? Или я просто уснула, стоило прикрыть глаза? Но не бывает таких иллюзий и снов! Рухнули стены Храма, исчез запах горелой плоти и жжёного дерева, над головой серебристо-синее небо с россыпью ранних, едва заметных, звёзд. Далеко, на самом краю ещё утекает закат, а повсюду, куда хватало взгляда, голубые цветы как отражение вечернего неба. От невероятности происходящего хотелось хохотать и одновременно расплакаться. — Как это? Что это такое? — рассмеялась я, когда наконец-то смогла произнести хоть что-нибудь. — Это Совнгард? Мартин выглядел так, будто бы он сам создал это место и сейчас невероятно гордится. Мои последние слова его озадачили, а после он громко и искренне расхохотался. — Так и думал, что ты скажешь что-то подобное. Я не очень хорошо открываю порталы, стараюсь делать это в особых случаях, поэтому меня так интересовали порталы в Гильдии магов в Скинграде, как они концентрируют магию… Это было первое место, куда я попал, обучаясь управляться с ними, ещё в юности. Не знаю, существует ли оно на самом деле или только в моей голове, но я могу попасть сюда всегда и почти без проблем. Признаться, я очень давно здесь не был. Тёплый ветер колыхал траву, пересчитывал лепестки на цветах. После мороза Джерольских гор это казалось почти что чудом. Но первый восторг прошёл и радость сменилась тревогой. — Тебе нельзя покидать Храм, Мартин. А если кто-то тебя увидит? Если Дагон узнает и здесь откроются Врата или… — Или ничего не случится, — ответил он и, сняв плащ, расстелил его на траве. — Мы должны вернуться, слышишь? Это, конечно, всё очень мило, правда, я оценила, но что, если… Я схватилась за голову. Даже мысли такой не могла допустить. Уйти из Храма! Просто взять и уйти неизвестно куда, без охраны, без сопровождения! Мало нам было проблем? — Ты слышишь, Мартин? С ума сошёл, а если хватятся? Ты не можешь вот так вот уходить когда тебе вздумается! Устав наблюдать за моими метаниями, Мартин схватил меня за руку и потянул на себя, заставив упасть рядом. Надежда на то, что он образумится и мы вернёмся таяла всё больше. — Отпусти, это совсем не смешно! А если тебя убьют? Если уже знают, что ты здесь, я же не смогу тебя защитить! Он приложил палец к моим губам, обрывая на полуслове. Я изо всех сил сдерживалась, чтобы не откусить ему костяшку пальца, может, это бы привело его в чувства. — Тебе не нужно меня защищать, я справлюсь и сам, если понадобится. Подумай о том, что всё это может быть просто в моей голове, — он демонстративно коснулся виска, — и мы с тобой сейчас спокойно спим в Храме. К тому же я ни разу не видел здесь ни одного человека. Хватит. Думать. Он лёг, закинув руки за голову, беспечно, точно не был важнейшим человеком в мире, императором в шаге от коронации. Какой же упрямый, сил нет! Я тяжело вздохнула и, обхватив колени руками, посмотрела на небо. Облака плыли на запад к тонущему во мгле солнцу, но лик Массера уже освещал землю с противоположного края и яркие звёзды складывались в незнакомые созвездия. Чужое небо дальнего уголка Тамриэля. — Ты всё ещё думаешь, — заметил Мартин. — Тут до сих пор закат. Это может быть Саммерсет. Мартин сел, проследил за моим взглядом. Так странно, мы погребальные костры зажигали на закате, а здесь солнце ещё не село. — Или Ауридон, или Строс М’Кай, или даже Пиандонея… — Или Валенвуд. — Я обернулась, заглянула в его голубые, как эти самые цветы, глаза. — Или Валенвуд, — прошептал он. — Ты сказала что веришь мне, так верь до конца. Всё. Будет. Хорошо. Мартин подался вперёд и поцеловал меня, запустив пальцы в волосы. И я сдалась, просто потому что хотела. Хотела дышать, хотя бы один вечер, возможно последний в моей жизни. — Я тебе верю, — выдохнула я, разорвав поцелуй. Он снова притянул меня поближе и я легла ему на грудь, рассматривая, как колышутся цветы от дуновения ветра, как они тянутся к лунному свету, отказываясь засыпать, и звёзды разгораются ярче. Я и правда всё ещё думала. О сделке с Азурой, о Рае Каморана, об Обливионе и о том, в чём сама себе боялась признаться. А может, мне всё-таки найдётся место в Башне Белого Золота, на вершине Империи? Кем бы меня ни назвали, званий и без того достаточно, чем помешает ещё одно? Два… Я до крови прикусила щёку, уводя мысли в другое русло. Мартин настолько любит меня, что готов отпустить, а я… Я настолько люблю его, что готова остаться. Если выживу в Раю, если принесу Амулет Королей, если он простит меня, если… Слишком много всего. — Спасибо, что показал мне. — Протянув руку, я тронула бледные лепестки, совершенно невозможные. Казалось, они вот-вот рассыпятся искорками, доказывая, что это всего лишь видение. — Знаешь, я всегда мечтал привести сюда кого-то особенного… Ну, вся эта юношеская романтика и прочее. — И как, не жалеешь? — Нет, — Мартин зарылся носом в мои волосы, — не жалею. — А о чём ещё ты мечтал? — О том, что однажды стану безумно важным и баснословно богатым. А ещё лучшим магом, разумеется. — Но сбылось же, — усмехнулась я. — Сбылось… Так забавно, что наши желания исполняются когда они уже совсем нам не нужны. А о чём мечтала ты? — В детстве я представляла себе, как однажды сама заберусь на Высокий Хротгар и седобородые научат меня Крику. И тогда я стану самой знаменитой в Вайтране! — Крику, значит? Но ты с этим и без того неплохо справляешься. — Не такому же! Это что-то вроде магии, но для нордов, она основана на словах, понимаешь? Что ты смеёшься, мне было лет восемь! Сразу видно, ни в каком Университете волшебства ты не учился! — Зато теперь тебя уже точно знает весь Вайтран. — Да, наверное, ты прав. Тихая ночь разливала по телу безмятежность, мне ещё никогда не было так спокойно. Вот бы она длилась вечно. — Давай сбежим? — вопрос вырвался сам по себе и даже мне самой показался забавным. — Хм? И куда же? — Вон туда, — я указала на кромку леса вдалеке и почувствовала, как Мартин пошевелился, чтобы посмотреть в том направлении. — Найдём какой-нибудь город, ты будешь придворным магом у местного короля или графа, а я… А я ничего и не умею! Придётся нам жить на твоё жалование! Я от души рассмеялась и, задрав голову, посмотрела на Мартина, тот снисходительно глянул в ответ. — Нет, так не пойдёт. Я не позволю тебе умирать со скуки, пока меня не будет. — Скучать мне и не придётся, я буду прожигать твоё состояние. — Пожалуй, отправлю тебя к вышивальщицам, всегда буду знать где ты и чем занимаешься. — Мартин! — капризно воскликнула я. — Я же задохнусь в четырёх стенах среди старых дев! Придумай что-нибудь другое! — Тогда я открою тебе лавку, будешь продавать серебро или персики. — Ты хочешь, чтобы я стала рыночной торгашкой? — Я вскинулась в притворном ужасе, повернулась и ударила его по плечу. — Ты совсем меня не любишь! — Ну хорошо, уговорила, возьму тебя к себе в ученицы, а когда научишься делать зелья, будем травить наших врагов. Я задумалась. Травить врагов было бы совсем неплохо. — А мы устроим заговор против графа? — Сколько тебе захочется. Снова его губы на моих губах, тепло его кожи, переплетение пальцев. И горькое чувство, что ничего мы на самом деле не сбежим, не будет ни придворного мага, ни графа. Я отстранилась, удержала взгляд, очертила кончиками пальцев его подбородок, скулу, висок. Сколько бы ни было в мире имперских корон — все его. Хватит уже мечтать, реальность полна кошмаров. Я села и отвернулась, нервно раздирая ногти. Выдержав паузу, Мартин осторожно коснулся моей руки. — Яра, что не так? — Я люблю тебя, — усмехнулась я, обернувшись через плечо. — И это проблема? — Нет. Нет, это совсем не проблема, просто… Уж скорее я привыкла высказывать чувства молчаливому небу, чем людям, так всегда было проще. Но сейчас мне этого хотелось. Просто рассказать обо всём, что думаю, не оглядываясь на свой страх или неловкость. К тому же, когда ещё выпадет шанс? — Ты знаешь, я никогда не думала, что кто-то придёт мне на помощь… просто потому что я это я. Если хорошенько прикрикнуть или посильнее ударить, то все вокруг поймут, что со мной лучше не связываться и отстанут, и не будет так больно… — слова оборвались всхлипом, заставляя спрятать лицо в ладонях. — Прости, я несу чушь. Я просто хотела сказать, что ты был прав. Во всём прав. — И уже совсем тихо добавила: — Спасибо тебе за всё. Мартин сел рядом и долго смотрел на траву, не произнося ни слова. Когда он заговорил, его голос прозвучал мягкой, успокаивающей мелодией. Я никогда не слышала такого прежде. — Я всегда мог ответить на вопрос, который ты всё время задаёшь, просто не считал нужным. Ты была первой, кто открыл мне путь к судьбе, ты встретила меня на этой кровавой дороге к Рубиновому трону и пообещала пройти её вместе со мной. Ты поддерживала меня, даже когда я совсем отчаялся, потерял веру и свет. При этом относилась ко мне как к простому человеку: священнику, сыну фермера, Мартину… Прийти к тебе, когда ты нуждалась, это меньшее, что я мог сделать. Я смотрела на него не отрываясь, ловила каждое слово, стараясь получше запомнить, сохранить навсегда. Мартин погладил меня по щеке, по-доброму усмехнулся. — Ты — вся моя новая жизнь. Девушка из Скайрима, попавшая в эту историю за кражу кошелька на рынке. Героиня, закрывшая Врата. Ты спасла Кватч и весь этот мир, спасла меня. Храбрая убийца даэдра, шпионка Клинков, моя смешливая нордка… Как я мог не влюбиться? Дыхание перехватило, я прикрыла глаза, слабо мотнув головой. Никто никогда не говорил мне подобного и не скажет. Он показал мне, каково это, быть любимой и любить в ответ, красиво, как в легендах и песнях. А я… я просто была рядом. Я обняла Мартина со спины, крепко, будто он в любой момент может исчезнуть, положила голову на плечо. Я почти сдалась, почти рассказала ему… Но здравый смысл взял верх и заставил прикусить язык. Не нужно делать этот момент ещё более трагичным, чем он есть. — Но я не сдержу своё слово. Я не смогу быть с тобой до конца. — Нет, сможешь. — Мартин поймал мою руку и крепко сжал. — Ты всегда будешь со мной, в воспоминаниях, в сердце. Что бы ни случилось, сколько бы ни прошло времени, я всегда буду твоим. Ты ведь знаешь это? — Знаю, — прошептала я. Это несправедливо! Во имя Девяти, это несправедливо! Я столько прошла, столько сделала, чтобы в конце не получить ничего?! Чтобы оставить единственного нужного мне человека? Вот моя награда за спасение мира? Почему я должна выбирать из двух зол: снова остаться в одиночестве, скитаясь по миру, или запереть себя в башне среди придворных интриг? Почему нет третьего варианта, счастливого конца для всех нас? Мартин поднял голову к небу, где Секунда уже наплывала на Массер, а звёзды прятались в туманной дымке. Ветер снова пошевелил волосы, тронул цветы, волнами расходясь по полю. Мне уже никогда не забыть этот момент. — Смотри, там, среди звёзд, в Этериусе души наших павших друзей, и мы с тобой тоже, через много-много лет, встретимся снова в пустоте Мундуса. Если боги позволят нашим душам переродиться, я вновь найду тебя на земле. Если ты уйдёшь в Лунную Тень, я стану верным прислужником Азуры. Я продам душу Клавикусу Вайлу, чтобы найти такую битву, за которую и имперцу полагается Совнгард. Не важно кем мы будем и сколько времени пройдёт, я найду тебя на той стороне и тогда мы снова будем вместе. — Я дождусь тебя, — с трудом произнесла я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы. — В любом из миров, где бы мы ни были, я буду с тобой и нас уже никто и никогда не сможет разлучить.

***

— Нет-нет, многие думают, что приручить даэдрота невозможно, но это совсем не так, — голос Арктуруса слышался ещё на подходе к залу. — Нужно лишь хорошенько разбежаться, вовремя запрыгнуть на костяной нарост и вскарабкаться на спину, а уже там, — он выдержал театральную паузу, — схватиться за шипы на загривке и, считай, успех. Во-первых: ты не упадёшь, а во-вторых — сможешь им управлять. Скажу по секрету, об этом мало кто знает… — Брехня это! — воскликнул Клод. — Я всё равно не поверю, расскажи ты эту историю хоть десять раз! Сколько ты им заплатил, чтобы они тебе поддакивали? — Вообще-то, он и правда… — начал Фергус. — Да хватит уже! Слишком затянулась шутка. — Ты бы и сам всё это видел, если бы не позволил всяким тварям вывернуть себе кишки наизнанку. — А тебе не помешало бы выпустить немного крови, чтобы… — Клод зашёлся болезненным кашлем, так и не закончив фразу. — Великие боги, унесите уже отсюда болезных, — без всякого выражения пробубнил Армас. — Что у нас здесь, лазарет? — Да видел я всё, — ухмыльнулся Клифф. — Даэдрот подкинул его, чтобы сожрать, но ему повезло схватиться за шипы и залезть на спину. До сих пор слышу как он орёт: «Спасите-помогите, как же страшно!». Кто там звал мамочку, напомнить? Я вошла под взрыв хохота и Арктурус тут же вскочил, обращая всеобщее внимание на меня. — А вот и она! Великая, неповторимая, изумительная! Героиня Кватча, Героиня Брумы, командующая Обливионом, поборница заблудших душ, дважды восставшая из мёртвых милостью Акатоша и просто бессмертная! — Он обернулся к остальным, вскинув руки: — Похлопайте же! Похлопайте, не стесняйтесь! Когда ещё выпадет возможность увидеть воочию такую легенду! Спрятав смущение за смехом, я раскланялась своим почитателям. — Ладно уже, какая я легенда по сравнению с тобой, наездник на даэдротах? — Ну всё, с меня хватит! — Клод встал, одной рукой опираясь о стену, а другой придерживая повязку на животе, проковылял к двери. — Вот от тебя я такого не ожидал, Явара. Всегда думал, что ты честная и неподкупная. Занимайтесь сами своими порталами и Раями, я ухожу! — Да ты просто бесполезен, — заметил Клифф, — вот и сбегаешь. — А-ну цыц! Будут меня ещё здесь подначивать всякие… Кстати, Явара, Белизариус и тебя ждёт тоже. — Меня? Зачем? — насторожилась я. — Из-за ладони, конечно. Баурус вон каждый день ходит, но он-то понятно, ему нужно руки для геройских ударов мечом беречь. А ты о чём подумала? — А… ничего. Нет, ни о чём. Скажи ему, что зайду позже. Пожав плечом, Клод вышел, а я посмотрела туда, куда он указывал. Баурус сидел в дальнем конце зала, в одиночестве, писал в свою тетрадь. Поколебавшись, я всё же решила подойти, пару минут бестолково постояла над душой, потом села рядом, стараясь держаться не слишком близко, чтобы он не подумал, что я собираюсь сунуть нос в его записи. Всё равно бы ничего не разобрала, там сплошь шифр. — Это не твоя вина, — произнёс он так неожиданно, что я вздрогнула. — Ты так думаешь? Я спросила тихо, осторожно, боясь спугнуть лишним словом. Баурус оторвался от письма и посмотрел на меня. — Я в этом уверен. Что ж, по крайней мере, он не держит на меня зла. Но и легче от этого не стало. Больше мне сказать было нечего, по крайней мере сейчас, и я вернулась к ребятам. Почти сразу в зал вошли Мартин и Джоффри. — Все на позицию, живо, — приказал Стеффан. — Хватит бездельничать. — А есть вероятность, что из портала выскочит кланфир и сожрёт нас? — хохотнул Арктурус. — Нет, ведь с нами охотник на даэдротов, — с улыбкой ответил ему Джоффри. — Чего нам бояться? — Не думал, что и вы туда же, — качнул головой тот. — Я всего лишь горжусь одним из своих Клинков. Я села в кресло, старательно делая вид, что просто смотрю, а не запоминаю каждое движение Мартина. Но и кинжал на всякий случай с собой прихватила, хотя с трудом представляла, как буду пробираться к порталу через полный зал солдат. — Эй, Героиня, — обернулся Клифф. — Не хочешь помочь? — Нет, — протянула я. — Пусть кланфир сначала закусит вами, до меня может и не доберётся. После боя у Великих Врат осталось много чёрного камня — вулканического стекла, как пояснил Ган Лузеф, хотя Мартин называл его обсидианом. А как по мне, всё тот же эбонит, даже по цвету похож. Как бы ни назывался там этот камень, он лучше прочих удерживал магию, поэтому на нём держались Врата Обливиона и по этой же причине он должен был стать основой портала в Рай. Я думала, Мартин скажет всем какое-нибудь напутственное слово, или будет долго собираться с мыслями, но он вскинул руки и обломки камня поднялись над землёй, встали друг на друга, образовав арку. Портал в Рай — плёвое дело, каждый день таким занимаемся! С одной стороны он положил Розу Сангвина, с другой щит Периайта, затем сложил руки и тихо произнёс длинную фразу на даэдрическом. Огонь объял щит и охватил всю арку, с другой стороны вспыхнула Роза, оплетая её лозой. И тут же всё закончилось: шипы окаменели, огонь оставил чёрный след копоти, только в стыках камня замерло холодное свечение. — Хорошо, с этим покончили, — сказал Мартин, осматривая результат своей работы. Мне показалось, камень едва слышно звенит подобно корню Нирна. — Просто из любопытства: а что было бы, не будь у нас три артефакта? — подал голос Фергюссон, один из Клинков. — Врата было бы нечем укрепить и каждый раз мне бы приходилось активировать портал заново, — отозвался Мартин, одновременно выжигая на полу круг с четырёхконечной звездой и запах палёного дерева наводил на мысли о погребальных кострах. — Не трогайте камень. Если он потеряет силу, нам снова придётся идти к даэдра. На концы звезды, друг напротив друга, как противоположности, Мартин выложил велкиндский и сигильский камни, доспех Талоса и Звезду Азуры. По центру все артефакты объединял раскрытый «Мистериум Заркса». Только сейчас Мартин наконец остановился, раздумывая и одновременно открывая пузырёк с синей жидкостью, который я про себя называла «магией в бутылке». — Подайте книгу, — Мартин не глядя протянул руку в сторону. — В зелёной обложке, слева. — Я принесу, — метнулась я опережая Бауруса не столько из желания помочь, сколько ради собственной выгоды. Лучше знать наверняка, как выглядит нужное заклинание, чтобы не наворотить ещё больших бед. Пока Мартин изучал страницы, Арктурус решил высказать общую мысль: — А что конкретно случится, когда откроется портал? — Вот тогда и узнаем, — шикнул Фергус. — Ты меч-то лучше наготове держи. — Можете вы помолчать? — прикрикнул Стеффан. — Мы здесь вообще-то делом заняты. — Они не мешают, — отрешённо проговорил Мартин и захлопнул книгу. — Когда я пойму, что всё получилось, то сразу закрою портал. Сегодня никто не пойдёт к Каморану. Хвала богам, мне всего-то нужно будет заново открыть проход, а не повторять все эти магические фокусы со светящимся камнем. Всё равно что повернуть дверную ручку, да проще простого! Конечно, Явара, ты же у нас великая волшебница, в Коллегию без экзаменов примут! Мартин вытянул левую руку ладонью вверх и велкиндский камень засиял изнутри, разбрасывая вокруг ломаные грани теней. Воздух в комнате загустел, стало ощутимо холоднее и я невольно глянула наверх, ожидая, что сейчас пойдёт снег. В ответ на жест правой руки вспыхнул сигильский камень, добавляя к лиловым бликам кровавый оттенок. Мартин хлопнул в ладоши и оба камня слились в один, неестественный, угловатый с одной стороны и округлый с другой. Задрожало пламя свечей в канделябрах, сквозняк прошёл по ногам. — Вот теперь можно доставать оружие, — сказал Мартин, когда переплетение камней вплавилось в арку. — Тебе бы тоже лучше отойти, — медленно произнёс Джоффри под звон вынимаемых из ножен мечей. Кивнув, Мартин сделал шаг назад, так, чтобы оказаться за спинами Стеффана и Джоффри. Я как бы невзначай обхватила запястье, чувствуя под рукавом рукоять кинжала. Вот-вот произойдёт то, к чему мы так стремились, ведь за этот миг, за мгновение до Амулета Королей в руке мы и боролись насмерть. К этому всё и вело, так ведь? Вот к этому? В следующее мгновение, казалось бы, ничего не произошло, доспех Талоса так и остался на своём месте. Но, была ли это действительно кровь божества или просто святость предмета, у Мартина что-то да вышло, по крайней мере никакого недовольства он не высказал. Короткий выдох и мгновение промедления перед Звездой Азуры. Сейчас. Вот сейчас. Одинокой и самой яркой на всём небосводе блёсткой, Звезда поднялась в воздух, готовая отдать свою магию. Пространство в арке подёрнулось дымкой, напоминая запотевшее зеркало. Я ещё успела заметить, как на короткий миг оно обратилось дверью, проходом, порталом, и меня переполнял просто детский восторг. У Мартина получилось! С первого раза! Перед глазами резко потемнело, из груди разом вышибло весь воздух, а горло сдавило спазмом. У диком удушье я тщетно пыталась глотнуть воздуха, съехала с кресла на пол, впиваясь ногтями в дощатый пол. И тут вдруг отпустило, разжалась невидимая хватка. Исчезли отбрасываемые порталом тени, погасло магическое свечение. — Явара ты что? Всё в порядке? Посмотри на меня. Надо мной нависало взволнованное лицо Арктуруса. Я вслепую нашла его руку, оперлась всем телом, пытаясь отдышаться. — Да, кажется, я… — Колотилось сердце, слова сливались в неразборчивую кашу, вот уж чего я действительно не ожидала. Страшно задохнуться без причины, но ещё страшнее — поднять глаза, чтобы столкнуться со взглядами остальных, всех, кроме одного. Мартин опустил руки, туман развеялся, Звезда Азуры, потухшая, жалобно звякнула о пол за пределом круга. — Что произошло? — растерянно спросил Стеффан. — Получилось же. Или мне показалось? — Кажется, портал не принял Мартина, — проговорил Джоффри не слишком уверенно. Все переглядывались, ища друг у друга ответы. Мартин так и стоял, неподвижно, в самом центре, в шаге от своего триумфа, до того, как все было бы кончено. Когда он медленно обернулся, дикое до этого сердце остановилось, холод разлился по венам, а в виски наоборот ударил жар. Он понял. Хотелось спрятаться, сжаться в комок в тёмном углу, чтобы никто не видел, никто не нашёл. Хотелось закричать, просить прощения, всё объяснить, но из горла и звука не вырвалось. Долго текли мгновения, пока мы смотрели друг на друга. На бледном, измождённом магией лице ни единой эмоции. Колючий взгляд ледяных глаз, невыносимое молчание. И мне стало страшно. Он в три шага оказался рядом и, схватив меня за руку, потянул за собой. Вот так бесцеремонно, на глазах у всех и, не сумев вырваться, я вдруг осознала, что и он будет сильнее меня, когда ему это понадобится. Мартин буквально втолкнул меня в комнату и закрыл дверь. Потирая то место, где теперь должен был остаться синяк, я отошла подальше и отвернулась, просто не могла на него смотреть. Он не устроил скандал сразу, постоял, прислонившись лбом к двери, потом резко обернулся и ударил кулаком по стене. — Теперь я тебя слушаю. Его голос прохрипел как лезвие ножа по стеклу. Опустившаяся вслед за ним тишина отбросила на душу тень. Меня душили обида и страх, и злость на всё и всех. Я молчала. — Договор с Азурой. И сколько ещё ты планировала скрывать? — Что ты хочешь от меня услышать? — Я удивилась, как жалко звучит мой голос. — Да, я должна пойти в Рай, убить Каморана, принести Амулет. Если бы я сказала раньше, ты бы меня не понял. Да ты и сейчас не понимаешь. Тряхнув ушибленной рукой со сбитыми костяшками пальцев, Мартин наконец посмотрел на меня. Он был зол, теперь я ясно это видела, более того, он был просто в ярости, а ещё… разочарован. И это было самым горьким чувством из всех. — Да ты сама себя слышишь, Явара?! Ты не маг и даже не воин! То, что ты задумала, это верная смерть. — Значит такова моя судьба! — мой шёпот сорвался на крик. — Азура моя покровительница, я её наречённая, и это мой договор! Кто знает, может быть я была рождена именно для этого? — Посмотри на эту стопку, — Мартин указал на бумаги у него на столе. — Немаленькая, да? Ты знаешь, сколько там имён, ты сама писала. А теперь их станет ещё больше, пока мы будем искать новый артефакт. Всё могло закончиться уже завтра. — Или ты просто отпустишь меня в Рай. Ты даже можешь отправить за мной отряд, как и планировалось. — Ты правда не понимаешь, да? — Мартин схватил меня за плечи, ощутимо, заставляя смотреть ему в глаза. — Заключила договор и даже не знаешь условий? Звезда Азуры пропустит только тебя. Ты начала задыхаться, потому что я открывал портал, а не ты. Только смерть избавит от обязательств перед даэдра: либо выполняй, либо умри. Меня как сквозняком обдало и всё вокруг, будто бы раньше размытое, обрело реальность. Я ведь о таком совсем не думала, верила, что смогу сбежать, как и всегда. Не выйдет и последствия придётся принимать не со щитом и не за крепостной стеной, а как есть, прямо в лоб. И это будет больно. Мартин взял меня за руку как раз в том месте, где был спрятан кинжал, откинул манжет рукава и помрачнел ещё больше. — Ты сейчас и собиралась уйти, да? Или ночью, прямо из этой постели? Помочь собрать сонной травы для всего гарнизона? Интересно, что бы ты сделала, не защити Азура ваш договор таким способом! Мартин отпустил меня то ли оттолкнув от себя, то ли отпрянув сам. Потеряв равновесие, мне пришлось сделать шаг назад чтобы не упасть. Я не знала, что мне делать дальше, что сказать и что вообще думать. Я могла только судорожно вздохнуть, обхватив себя руками. Мартин провёл ладонями по лицу, стирая злость, и коротко невесело усмехнулся. — Я готов был положить Империю к твоим ногам, заключить сделку с даэдра, только бы спасти тебя, отказаться от всего, не потому что я сам хочу, а хочешь ты. А тебе всё это не надо. Ты так и осталась одиночкой, тебе кроме тебя самой никто больше не нужен. Я правда старался, чтобы это было не так. Я хотел помочь. Слова ударили плетью по голой спине. И это после всего, через что мы прошли? После того как я позволила себе быть с ним честной, так он мне отплатил? Жгучая обида разрослась в груди, точно вонзили нож, сжала руку в кулак, подпитываясь болью незаживающего ожога. — Да кто бы говорил, Мартин! Я знаю, что тебе снятся видения твоего отца, что ты видел в них мою смерть и боги знают что ещё! Знаю, что Азура что-то тебе предсказала. Ты же всё знаешь, да? Знаешь, но молчишь! Я тоже могла бы тебе помочь, но ты предпочёл разбираться со всем сам. Одиночка, да? Не смей говорить мне о доверии, я настолько тебя люблю, что сама готова пожертвовать своей свободой! Мартин быстро обернулся, глядя на меня с недоумением, но я не дала ему возможности опомниться, продолжила: — Так что не тебе о том судить, принц. Я не только тебе верила, я тебя любила, я ещё и… В сердцах я зарычала сквозь зубы, обрывая сама себя и то, что едва не произнесла вслух. Безумие, Мартину ещё и этого не хватало. — Я догадывался о том, что ты знаешь о видениях, — выдержав паузу, ответил он. — Но ты сама не спрашивала, а моё молчание никому не навредило, в отличие от твоего. Неужели ты думаешь, что я не смог бы тебя понять? Не придумал бы выход, не выслушал? Явара, я тебе жизнь свою доверил, разве этого мало? Поле синих цветов в ночи, приказ не стрелять… Целый ритуал остановился от одного моего вскрика, огненная завеса посреди поля боя, «девчонка тебе вроде как дорога, так?». Взгляд упал на стену, где по краске пошла трещина — отголосок его боли, и такая же трещина была у меня в душе. Он прав. Хватит отбрыкиваться. Ты знаешь, что он прав. — Прости, — прошептала я и села на край кровати, сложила руки на коленях и опустила голову, ожидая его приговора. — Я знала, что это предательство, но не могла по-другому. Я чувствовала на себе его взгляд, тяжёлый, пронизывающий. Мне никогда не приходилось подниматься на плаху, но, если бы это случилось, уверена, под взглядом палача ощущаешь себя так же. В тишине слова Мартина ударили как молот о наковальню: — И ты прости меня. Думаю, ты знаешь, что я должен сделать. Отсвет ключа в его руке заставил внутренне содрогнуться, но я только медленно кивнула. — Я понимаю. Делай, что должен. — Ты останешься здесь до тех пор, пока мы не решим, что делать дальше и не найдём новый артефакт. Для твоего же блага. Долгие минуты потекли одна за другой, тишину заглушал бой крови в ушах, стук собственного сердца и растаявшее эхо дважды повёрнутого ключа в замке. Я почти наяву видела, как Мартин убрал ключ в карман, быстрым шагом прошёл по коридору, свернул на лестницу, захлопнул дверь в гостевое крыло. В этой комнате, на всём этаже, в западной части Храма я осталась одна. Он запер меня. Да не может такого быть! Я бросилась к двери, дёрнула ручку, поворачивая снова и снова. Да её же просто заело! Один щелчок в замке запирал, второй отпирал снова — Мартин всего лишь решил меня напугать! Но ручка так и не поддалась. Тогда я пнула дверь плечом и, когда не помогло и это, заколотила со всей силы. — Ты же не серьёзно, да? Выпусти меня! Выпусти сейчас же! Открой, умоляю! Пожалуйста, пожалуйста! Ты не можешь так со мной поступить! Никто не ответил, тяжёлое дубовое дерево осталось глухо к моим мольбам и угрозам. Вымотавшись, я прислонилась к двери спиной и ещё раз ударила по ней ногой. — Свои принципы дороже, да? Ну и сиди с ними! Я уйду, как только переступлю порог этой комнаты, слышишь? Уйду, и ты больше никогда не увидишь ни меня, ни… никого вообще! Я никогда тебя не прощу! Я съехала на пол, обхватила колени руками. За окном темнело и длинные тени проникали в комнату, тянулись ко мне. Никто не отзовётся, никто не придёт. Я снова осталась одна. Взаперти. Я предала, а теперь предали меня и обида заставляла кусать губы до крови, вырывалась с неровным дыханием, горела в сжатых кулаках, разнести бы сейчас всю эту комнату в щепки! «Всегда есть путь, тот, о котором вы и не думали. О котором никто не думал, потому что это слишком сложно, это опасно, это… невозможно. Нужно лишь увидеть его». Ты права, Феоноя. И я уже не та девочка, которую вот так просто можно напугать. Я подняла голову, оглядела залитые лунным светом предметы. Комната Мартина — моя комната, и я здесь тоже хозяйка. Я встала, смерила взглядом дверь. У тебя есть минута, принц, чтобы передумать и явиться с извинениями, иначе… Нет? Так я и думала. Всё снова нужно делать самой. Но сперва я открыла ящик стола и безошибочно нашла то, что мне было нужно. Голубая жидкость едва заметно светилась в ночной темноте, встряхнув бутылёк, я вынула пробку. Магия мне сегодня пригодится. — За Септимов! — Я подняла тост в пустоту и залпом выпила, не давая себе времени передумать. На вкус эта дрянь оказалась слишком терпкой, тут же набила во рту оскомину и липким налётом осталась в горле. По ощущениям же, будто бы ничего и не произошло. Я глянула в зеркало — нет, даже глаза не светились. Кинжал из рукава лёг в ножны, щёлкнула пряжка на бедре. Можно больше не прятаться. Сменив куртку на плащ, я вскочила на подоконник и распахнула окно, рассмеялась от головокружительной высоты и ударившего в лицо морозного ветра, что шквалом прокатился по комнате за спиной. Никто никогда больше не запрёт меня! Никто не лишит меня свободы! Выставив ногу, осторожно проверила снежный наст. Неровный, он совсем не скользил и не обрушился от прикосновения, да мне будто бы сами боги помогают! Едва коснувшись внешней стены я тут же отдёрнула руку, когда стылый камень больно ужалил холодом. Пришлось вернуться за перчатками и изрядно повозиться с правой рукой: мешала повязка. Храм высокий, земля теряется в темноте, похожая на чёрную бездну. Если упаду, это верная смерть, но лучше так, чем задохнуться в четырёх стенах. Зал с порталом находится этажом ниже и чуть правее… Совпадение или действительно судьба? Хватаясь за каменные выступы, я развернулась, поставила ногу на обледенелый, припорошенный снегом парапет. Попыталась закрыть за собой окно, но справилась только с одной створкой, до другой даже не дотянулась. Ну и в Обливион его, всё равно с этой стороны никто ничего не увидит. Глубокий вдох и шаг в сторону. Либо договор, либо смерть, так, Мартин? Тогда пускай боги решают мою судьбу. Кто бы мог подумать, что моё воровское прошлое однажды поможет мне так? Какая разница, карабкаться по склизким, обросшим речной тиной, камням над каналом или по ледяным уступам над горной грядой? Я остановилась только когда луна зашла за тучу, обрушив кромешный мрак. Отдышалась, не зная, призвать ли на помощь Азуру или вспомнить молитву. Самым сложным было спуститься. Я едва не сорвалась, удержалась в последний момент кончиками пальцев и чистым везением. Оказавшись на коротеньком козырьке под окном, от всей души поблагодарила акавирскую архитектуру за такие причудливые сооружения. Глянула наверх и поняла, что не помню ничего из своего пути, кроме бешеного биения сердца. Ни за что в жизни не повторила бы это снова! Все ближайшие окна были пусты и темны. Если и есть в Храме жизнь, она сосредоточена на другой стороне, в зале переговоров, во дворе, на стене… Без особой надежды, я пнула локтем створку. Ожидаемо, она не поддалась. Я достала кинжал, вставила острие в зазор, пытаясь отыскать слабое место, чтобы расшатать и сбросить с петли крючок. Представила, что пробираюсь в дом к какому-нибудь богатею и от его кошелька снова зависит моя жизнь. Ну же, Ноктюрнал, помогай! Внезапный щелчок заставил вздрогнуть. Окно распахнулось, да ещё так неожиданно, что я едва успела придержать его, чтобы сквозняком не ударилось в соседнюю стену. Вот так просто? Да получайся у меня так всегда, я была бы самой везучей в Гильдии! На всякий случай я обернулась, глянула на луну, на тёмное, усыпанное звёздами небо, пытаясь найти лик моего помощника. — Спасибо, — обронила я в пустоту. Спрыгнув с подоконника, я первым делом стянула перчатки, согрела дыханием замёрзшие пальцы, затем ладонями щёки. Закрыла окно, прислушалась. Кажется, я расслышала за дверью смешок Клиффа и неразборчивый голос Фростена. Зал охраняют, но почему не здесь? Почему ты оставил портал? Ответ пришёл сам, ударив болью в висок. Арка портала всё ещё сияла переплетением магии, наполняя зал едва уловимым гулом. Была ли это защита Каморана или просто смешение противоположных артефактов, но от подобного голова ещё не так разболится! Я втянула воздух сквозь стиснутые зубы, пытаясь собраться с мыслями, и тут же закрыла рот рукой, бросила взгляд на дверь. Если они услышат, мне ни за что в жизни не уговорить их сделать вид что ничего не произошло. Мартин же наверняка дал приказ не пускать меня. Забавно, они ведь даже не догадываются, на что я способна! Медленными, осторожными шагами я прошла к арке, подобрала Звезду Азуры — хрупкую, маленькую. Прикоснулась к камню, тот в ответ ударил пальцы молнией, не больно, просто неприятно. Я вдруг почувствовала тепло под кожей, оно текло по венам, кололо пальцы и собственные руки казались совсем не моими. В душе разгоралась решимость, какая-то совсем неподходящая моменту радость и мысль, что, сожми я сейчас кулак, воздух вокруг треснет. Похоже, начал действовать пузырёк магии. Как нельзя кстати. У портала было всё, не хватало лишь одной крохотной детальки — меня. Азура, сейчас самое время помочь своей непутёвой ученице… Взгляд упал на оставленный на столе ножичек. Кровь, конечно. Куда же мы без этого. Сжав кулак, я разрезала запястье. Крупные капли собирались в ладони, падали на выжженную четырёхконечную звезду. В комнате запахло сухими цветами и Звезда Азуры снова засияла. Прости, Мартин.

***

Мартин смотрел в никуда пустым немигающим взглядом. Все его мысли были заняты порталом… По крайней мере он очень хотел, чтобы это было так. Он чувствовал, что поступил неправильно, перешёл незримую черту, но вместе с тем голос долга твердил, что только так он и должен был сделать. Ничего, сейчас они найдут решение, он вернётся, отпустит Явару, они снова поговорят, уже без эмоций. Он же не собирается и правда держать её взаперти днями! Мартин почувствовал на себе чужие взгляды и поднял голову. — Если я не отвечаю, это не значит, что я не слушаю, — раздражённо бросил он и, выдохнув, сдался: — Какой был вопрос? — Мы можем послать к Хермеусу Мора, — повторил Джоффри. — Его святилище находится ближе всех к Храму, пусть это и чревато… Сам понимаешь. — Мора, — Мартин ущипнул переносицу, задумавшись. — Ему нужны знания. Что мы можем предложить? Если бы они только не использовали клинок Мефалы… Но ведь это тоже задумка Азуры! Как он мог позволить так легко себя обмануть! Теперь этого обломка хватит разве что на то, чтобы влезть в Рай одной рукой. Какой тогда в этом был смысл?! — Меня, конечно, при ритуале не было, — начал Сайрус. — Но, честно говоря, я так и не понял, почему нельзя использовать Звезду Азуры. Она как-то связана с Яварой и мешает открыть портал? — Это и не надо понимать, — отрезал Мартин. Конечно, ни Сайрус, ни кто-либо другой в этом зале ни в чём не виноваты, но видят боги, меньше всего на свете ему сейчас хочется объяснять всё во второй раз. Стук в дверь прервал затянувшееся молчание. Заглянул Кирас, командир разъезда. — Извините, что прерываю. Мы были в патруле в западной части и заметили, Мартин, кажется это у вас окно нараспашку открыто, — для убедительности Кирас поднял палец вверх как бы указывая на окно. — Не знаю, задумано так или нет, но решили доложить на всякий случай, ветер сейчас вон какой. С той стороны нет стены, может, залез кто в Храм?.. Хотя по такой скале, конечно, невозможно… Мартин моргнул, соображая, и тут же отмахнулся. — Я не оставлял окон и у гостевых дежурит стража, заметили бы. Вы что-то перепутали или в темноте не разглядели. — Видишь? — послышался из-за двери шёпот Кайлы. — Я говорила, что ерунда. А ты «нет, нужно доложить!» — Я командир в конце концов или нет, ты как… — остаток фразы остался за закрытой дверью. Джоффри и Стеффан переглянулись, но промолчали. Мартин вернулся к планам. Хермеус Мора, которому они продадут одну из тайн Клинков и всё почему? Потому что он не смог договориться с Яварой, расположить к себе достаточно, чтобы она ему доверяла. Чтобы хотя бы в нём не видела врага. Окно… — Тогда решено, если ты считаешь, что это необходимо, — сказал Джоффри. — Стеффан, подготовь отряд. Человек пять, на случай, если кому-то не удастся заключить сделку. — Слушаюсь, грандмастер. Может, следует взять с собой Звезду Азуры, если она уже не нужна? — Мартин, что думаешь? — Да, пожалуй, — ответил он скорее не из веры в её значимость для Мора, сколько желая, чтобы её просто вывезли из Храма. Открыто… — И в таком случае собрание закрыто, — закончил Мартин, чувствуя облегчение. — Удвойте охрану у малого зала. Портал активен, нельзя чтобы кто-то… Нараспашку. Мартин запнулся на полуслове, буквально споткнулся о внезапное осознание, заставившее схватиться за голову. — Нет, — прошептал он в ответ своим мыслям. — Нет, нет, нет, не может быть. Она же не могла… Мартин сорвался с места, бросился в коридор, по дороге столкнувшись с Баурусом. Схватил его за плечи так, будто он был последним оплотом в бурной реке. — Ты видел Явару? — Нет, с тех пор как вы ушли… Да что такое? Последние слова он прокричал уже в спину Мартину и, выдохнув в потолок прошение Девяти дать ему сил, пошёл следом. — Ты что, запер её?! — воскликнул Баурус, пока Мартин возился с замком. — А что мне оставалось делать? Этот вопрос стал последним уколом совести. Как он мог так с ней поступить, зная всё то, через что ей пришлось пройти? Чем теперь он лучше её брата? В пустой тёмной комнате гулял ветер, разбросал по столу бумаги, колыхал занавески. Когда несколько месяцев назад Мартин вошёл сюда впервые, запутавшийся в себе, одинокий, даже тогда эта комната не казалась настолько безжизненной. Он ходил круг за кругом, цепляясь взглядом за каждую вещь будто вот-вот мог отыскать Явару в одной из них. — Да объяснишь ты что произошло? — не выдержал Баурус. — В чём дело? — в дверях появился Джоффри. — У Явары договор с Азурой! Она должна пойти к Каморану в Рай, иначе портал не откроется… — Мартин метнулся к окну, глянул вниз едва не переваливаясь через подоконник. — Джоффри, отправьте людей, посмотрите везде… — Мартин… — Баурус взял со стола стеклянный бутылёк, знакомый ему с боя у Великих Врат. — А ты уверен, что искать нужно там? Мгновение Мартин смотрел на пустую склянку, пока в душе у него всё переворачивалось. Если она не сорвалась с парапета, то есть лишь одно место… Он снова бросился бежать, перепрыгивая через ступени лестницы, расталкивая на ходу недоумевающих Клинков. Только бы успеть, пока она не натворила глупостей. Только бы она простила его и тогда он всё расскажет и они вместе найдут решение любой проблемы. Только бы не опоздать. — Откройте дверь, живо! — рявкнул Мартин ещё в начале коридора. Все шестеро стражников замешкались и Мартин, вне себя от злости, ударил дверь плечом. Та задрожала, но не поддалась. — Как можно было прозевать вторжение в зал? — взревел Джоффри на ничего не понимающих солдат. — Но мы же были здесь, — попытался оправдаться Мортиус на правах приближённого грандмастеру, — никто не входил, клянусь Талосом. — Не дверь, а окно! Потому что болтать меньше надо! — Откуда мы… — Фростен озирался, ища поддержки у остальных. — Давай я, — сказал Баурус и, сменив Мартина, в два удара ноги выбил замок. Когда дверь распахнулась, Явара ещё стояла возле портала. Она оглянулась на шум, ухмыляясь уголком губ, довольная тем, что смогла одурачить всех. — Яра, подожди! Постой, мы можем всё решить, ты же не знаешь как… Она даже не дослушала, взмахнула руками, разбрызгивая вокруг капли крови, и комнату озарила вспышка света. В следующий миг никого уже не было. Вся тяжесть мира легла на плечи Мартина. Он опоздал, Явара ушла. И последнее, что он сделал, это наговорил ей столько обидных слов! Погасла магия в стыках обсидиана, коротко хрустнуло. Мартин прошёл к арке, каждый его шаг в полнейшей тишине отдавался гулким эхом. Звезда Азуры треснула пополам, но продолжала висеть в воздухе последним отголоском ритуала. Едва Мартин коснулся, она рассыпалась прахом, исчезая на глазах. — Договор выполнен, — выдохнул он. — Азура забрала Звезду. — Может, у неё получится? — несмело предположил Баурус, замерев позади. Даже он опасался произносить подобное вслух. Слишком невероятно. — Получится, — ядовито повторил Мартин и посмотрел на него: — Может и получится, только вот она не вернётся. Я не сказал ей как. — Когда Каморан умрёт… — Скорее всего, Рай разрушится, превратится в эссенцию магии из которой и был создан, растечётся по Обливиону. А она останется там. Если бы не договор, я смог бы оставить портал открытым. Явара не маг, она просто не поймёт как вернуться. И это я виноват. Если бы я её послушал, если бы сказал… Это всё моя вина…

***

Я знаю, что всё испортила, Мартин, но это моя судьба. Либо умереть, либо выполнить договор, а дальше… Дальше надежда на богов. Я пролетела сквозь ослепительную пустоту и упала на колени пытаясь отдышаться. Сначала подумала, что ничего не вышло, и я просто оказалась по ту сторону арки и сейчас схватят, снова запрут. Но когда разошлись перед глазами чёрные круги, подо мной оказалась дорога из жёлтого камня с проросшей местами травой. Всё-таки получилось. Послышались звучные, приближающиеся шаги. Они замерли напротив, и я подняла голову, пытаясь сосредоточить взгляд на чём-нибудь. Носки сапог, каблуки, высокие борта, полы кафтана, протянутая в помощь рука… — Добро пожаловать в Рай, Героиня Кватча. Резкий переход может быть утомителен для смертного тела, не волнуйтесь, это быстро пройдёт. Холод разлился по венам, когда я увидела, кто подаёт мне руку лучезарно улыбаясь. Равен, сын Манкара Каморана, тот самый альтмер, которого убил Баурус в коллекторах, когда мы забирали книги. Но это невозможно! Никто не может жить вечно, это не то же самое, что стать прислужником даэдра! Культисты всё это время были правы? Совладав с желанием отползти подальше, я поднялась сама, попятилась. Равен внешне не обиделся, чуть качнул головой, убирая руку. — В Раю вам не нужно опасаться за свою жизнь. В Раю нет места боли. Убедитесь сами. Насчёт жизни я была совсем-совсем не уверена, что до остального… Я с удивлением посмотрела на свою руку. Запястье, с которого ещё минуту назад капала кровь, зажило без следа. Но так не бывает! — Зачем? — я убрала руку за спину. — Я же ваш враг. — Мастер не желает вам боли и смерти. Он ждёт вас, он хочет поговорить. — Поговорить? Так я и поверила, нашли дуру! — Мы рады видеть вас здесь. Мы надеялись, что это будете вы. Посмотрите вокруг, разве вы не хотите узнать, что Мастер может вам предложить? Я бегло осмотрелась, не упуская Равена из виду. Вокруг был живописный сад с красочными деревьями, лазурным безоблачным небом и пением тёплого ветра. Вдалеке возвышались горы, в буйстве зелени проглядывали айлейдские руины, где-то журчала вода. Если бы я увидела всё это в Тамриэле, я бы с восхищением разглядывала каждый камушек, каждый цветок, каждый листочек. Наверное, я была бы счастлива находиться посреди такой красоты, но сейчас… Сейчас меня всё это совсем не впечатляло. Я видела искрящиеся белые шапки гор Скайрима, отсвет заката на верхушке Башни Белого Золота, лес Валенвуда вдалеке. Я видела море Ауридона, серую завесу дождя и усыпанное незнакомыми созвездиями небо… Что мне твой Рай, Каморан, у меня есть свой. — Да уж знаю, что предложит мне твой Мастер, — хмыкнула я. — Он не желает мне боли? Прекрасно! Тогда пусть знает, что я, наоборот, пришла сюда, чтобы убить его. — Это ваш выбор и ваше желание, — смиренно ответил Равен, аж зубы от него сводило! — Мы можем принять его и постараться переубедить вас. В Раю нет горестей и печалей, нет привязанностей старого мира. Позади раздались шаги и я дёрнулась в сторону, не позволяя застать себя врасплох. Но тут же сделала ещё шаг назад, ошеломлённая. Передо мной стояла Вайлеретт, во плоти, счастливая… живая. Ни одной царапинки, ни одной старой раны не осталось. Я же голову ей разбила! Одно дело сын и совсем другое… — Ты? — сдавленно прошептала я. — Но как ты можешь?.. — В Раю нет старых обид и ран, — улыбнулась она. — В Раю нет смерти, Героиня. — Мастер ждёт, — Равен отошёл в сторону, указывая мне путь. — И мы надеемся, в Карак Агайалор вы измените ваше мнение.