Катарсис

Финализатор в огне. Люди бегут с него, как до этого бежали со Старкиллера. Оставшись без командования, они впадают в панику, понимая, что мир рассыпается вокруг них. Командный центр разрушен и запечатан аварийной системой. Огромное обзорное стекло из прозрачной стали выбито, а посиневшие тела, чудом оставшиеся здесь при разгерметизации, в беспорядке лежат на полу. Хакс замечает, что Фазмы среди трупов нет. От неподвижных тел несёт какой-то пугающей чёрной пустотой. Он решает уйти от этого места подальше. Хакса даже не радует обнаруженное тело адмирала. Его давнего, но не очень опасного докучателя. Хаксу ещё хватает выдержки взглянуть на нескольких мертвецов. Где-то в глубине засело стыдное облегчение от того, что адмирал, по всей видимости, решил заменить команду на мостике своими людьми и Хакс не увидел среди павших знакомых ему лиц. Мёртвое помещение навевает какой-то первобытный страх. Здесь настолько тихо, что ему кажется, будто он может слышать работу собственных внутренних органов. Хакс понимает, что истощённое сознание решило его добить, закинув в ночной кошмар без возможности вырваться. Высокие стены внутренних коридоров и пустые помещения давят на Хакса, заставляя казаться маленьким и ничтожным. Аварийное освещение тоже сбоит и, спустя пару минут, все погружается в темноту. Корабль мертв. Ощущение еще более опустошающее, чем от взрыва Старкиллера. База была его величайшим детищем. Чем-то огромным и помпезным. Чем-то, что могло прославить Орден и устрашить врагов. Финализатор же был единственным местом, которое Хакс действительно мог назвать своим домом. Начиная от самого мелкого винтика и гайки, заканчивая модернизированными ионными двигателями и преобразователем темной энергии. И всё это погибло. В темноте пространство знакомых коридоров кажется ещё более огромным и чужим. Это давит с неимоверной силой, не давая никакого шанса повлиять ни на что. Совершенно бесполезный. Тьма обволакивает его, скомкивает. Прямо как листок бумажки. Хакс обхватывает себя руками, пытаясь выбросить из головы ненавистный голос. Вокруг настолько холодно, что ему кажется, будто пар вырывается изо рта. Слишком реалистичный кошмар для его истощенной нервной системы. Он стоит в тишине и темноте несколько мгновений, пытаясь справиться с нарастающим внутри страхом, но его внимание привлекает едва заметный пульсирующий голубой свет. В мёртвых коридорах погибающего корабля он очень выделяется. Этот свет знаком Хаксу и наполняет его внутренности каким-то жгучим волнением. Он не видит свет, а лишь чувствует его. Повинуясь минутной слабости, Хакс срывается с места и мчится на нижние этажи, где свет ощущается ярче всего. Даже если это ловушка его сознания, то смерть во сне поможет выбраться ему из кошмара. Это ведь так работает, верно? Огонёк манит, обещая тепло и свет, которых так не хватает в пустых коридорах. Хакс прекрасно понимает, что это сон и происходящее здесь не имеет смысла, но не может перестать бежать. На ощупь, пролезая между искореженными стенами, покрытыми копотью, Хакс натыкается на источник слабого мерцания. — Фазма, — едва слышно выдыхает он, пробираясь сквозь завалы к своему капитану. Что-то ему подсказывает, что она жива, хотя и не выглядит таковой. Огонёк теперь не видим, но отчетливо ощутим под хромовой бронёй. Прикосновение к гладкому металлу отзывается неожиданной болью в ладонях. Он обжигает руки о металл. Страх того, что жар смог пройти внутрь, сквозь слои специальной подкладки, разрастается под рёбрами. Шлем треснул прям над левым глазом и открыл Хаксу вид на почерневшую от ожогов и налипшей копоти кожу. Это очень плохо. Воздушный фильтр не может функционировать нормально, если шлем не герметичен. Но Фазма сама спроектировала эту броню. Она слишком любит жизнь, чтобы не предвидеть подобное. Синий огонек слаб и едва заметен, но он есть и это внушает надежду. Внезапно, Хакс чувствует гудящую боль в голове, будто кто-то пытается достать его с той стороны реальности. Очень похоже на попытки Сноука Силой вторгнуться в его разум. Недостаточно жёсткие, чтобы навредить, но более чем настойчивые, чтобы вызвать ощутимый дискомфорт. Сейчас он слишком слаб, чтобы пытаться противостоять этому натиску. Мерзкий голос в голове убеждает Хакса, что его слабость, это не временное явление. Хакс пытается держать себя в руках, не давая себе выйти из сна. Он должен спасти Фазму, даже если во сне ничто не имеет смысла. Он должен. Должен! Но головная боль нарастает и Хакс вынужден отойти от тела, ища собственного спасения. Прямо перед тем, как его все же выкинет из сна, Хакс обращает внимание на частично уцелевшую, обгоревшую информационную табличку. Это единственное, что он чудом может рассмотреть в этой непроглядной тьме. Минус седьмой уровень. Третье машинное отделение.

***

Хакс просыпается, резко вскакивая на постели. Его глаза до сих пор закрыты, а во рту чувствуется отвратительный привкус. То ли остаток стимов на языке, то ли снова подступающая тошнота. В ушах звенит, а голову разрывает от боли. Что-то большое и тяжёлое настойчиво придавливает его к кровати. Хакс борется с неизведанной силой, которая красным пламенем бьётся вокруг него. Наконец, ему удаётся открыть глаза и перед ним появляется слегка удивленное лицо Рена. Видимо кошмар ещё не закончился. — Что, криффа ради, вы тут забыли? — шипит Хакс сквозь зубы. Рен — последний человек, которого он бы хотел сейчас видеть. Лицо Рена сморщивается от обиды. Хакс ненароком думает, что лучше бы смотрел на уродливый, обезличенный шлем, чем на это совершенно невинное и по-детски открытое выражение лица, пусть и перечерченное рваным шрамом. Будто это не от Рена все эти проблемы в его жизни. — Вы рухнули в своей спальне от передозировки стимуляторов и крайнего истощения, без возможности получить помощь. О чем вы вообще думали? — скрещивая руки на груди, спокойно произносит Рен. — Вас забыл спросить, — в уже привычной для себя манере огрызается Хакс — Как вы вообще узнали об этом? — Вы заперлись в кабинете и не давали никаких распоряжений в течение целого цикла. Медики, зная ваше… пристрастие к некоторым препаратам, забили тревогу. Внутри Хакса нарастает ужас от того, что он отсутствовал целый цикл. — Вы могли умереть, — до ужаса спокойным голосом продолжает Рен, откидываясь на кресло Хакса, которое, неведомым образом оказалось около изголовья кровати. — В отличие от некоторых, Рен. У меня есть работа, которую мне нужно безотлагательно выполнять. И что вы здесь вообще забыли? — устраиваясь поудобнее, кряхтит Хакс. Возможно, ему всё же следует немного отдохнуть. Пару минут не больше. Он чувствует, что снова рухнет в обморок, даже если попытается просто привстать на локтях. Лицо Рена снова морщится в обиде, будто слова Хакса его действительно задели. Но он тут же кривится по другой причине. Шрам на лице болезненно натянулся. Хакс чувствует некое удовлетворение от дискомфорта Рена. — Могли бы сказать мне спасибо, генерал. Я вызвался наблюдать за вами, пока медики будут заняты ранеными с Финализатора. Более того, я взял на себя часть вашей работы на это время, — Рен демонстративно помахал датападом перед лицом Хакса. В глазах Хакса вспыхивает искра. Его сейчас даже не волнует настолько редкое зрелище, как Рен за работой, а не за пустым прожиганием времени. На его памяти, Рен занимался чем-то подобным раза два от силы и это было много лет назад. — Дайте мне датапад, — монотонный приказ из уст Хакса нелеп и Рен на секунду опешивает. — Вам нельзя пользоваться электронными устройствами, пока вы полностью не восстановитесь, — будто повторяет он слова медицинского работника. — Дайте мне криффов датапад! — кричит Хакс и, не желая тратить и лишней секунды на бесполезные пререкания, толкает ладонью Рена в грудь, свободной рукой вырывая у него вожделенный девайс. Хакс более чем уверен, что позже это ему аукнется, но сейчас датапад имеет основной приоритет. Рен, потеряв равновесие, откидывается на кресло, от чего оно пронзительно скрипит под внушительным весом. Его рука тут же тянется к боку, где болезненно пульсирует едва заживший шрам от арбалетного болта. Впервые в жизни Хакс рад тому, что у них с Реном идентичные звания. Ничто не мешает ему отправить приказ с его датапада от собственного имени. «Третий машинный отдел. Третий машинный отдел.» Пульсирует у Хакса в голове. Он понимает, что он поступает неправильно. Он рискует людьми, потакая своему сновидению, но надежда — единственное, что у него осталось и Хакс надеется. Через минуту запрос на спасательную операцию был отправлен и подтвержден. Ехидной усмешки Рена Хакс так и не заметил.

***

Пять циклов спустя, шаттл с Фазмой на борту приземлился в ангар Верховенства. Она была уже в сознании, но ей по-прежнему требовалась квалифицированная медицинская помощь. Хакс зол. Неимоверно зол. Он не хочет доверять своим снам, которые преследуют его каждую ночь. Особенно тому, где капитан — предатель, похуже дефективного штурмовика. Но эта мысль глубоко укореняется в его сознании. Слишком много совпадений. Пока Фазму обустраивали в медблоке, прошёл ещё цикл. И только после этого, Хакс отважился ее посетить. На ее лице большой компресс с бактой, который закрывал большую часть ее головы, включая левый глаз. Конечности — перемотаны бинтами. Последствия ожогов. Как и говорили медики, Фазма в сознании. Ярко-голубой прикрытый глаз лениво наблюдает за Хаксом. Он более чем уверен, что её под завязку накачали обезболивающими. Со скрипом Хакс подвигает стул к самому изголовью кровати. — Привет, — голос Фазмы хриплый от долгого молчания и тягучий от усталости. — Ну, привет, — Хакс хочет злиться, испытать хоть какие-то эмоции, но он слишком устал. Уже как-то на всё плевать. Падение Старкиллера теперь кажется ему чем-то естественным. Нет смысла что-то сейчас выяснять. Такая огромная сила просто не должна была существовать. И разрушение Оружия было лишь вопросом времени. — Хакс, я… — немного прокашлявшись, начинает Фазма, но тот грубо прерывает, в упор смотря в её лицо. — Я всё знаю, — голос Хакса холоден, что совершенно не подходит его усталым и покрасневшим глазам, и Фазма едва заметно сжимается. Хакс не видит это, просто чувствует, как сильные мышцы напрягаются. — Да? — Да. Спустя минуту молчания, Хакс кладёт руку на постель. — Я рад, что вы живы, капитан. Но если что-то подобное повторится, — говорит Хакс, перемещая руку на, относительно целое, предплечье и легко сжимая, — То я вас убью. — Замётано, генерал, — улыбается она уголками губ. Они сидят молча ещё несколько минут, пока Хакс не задаёт мучивший его вопрос. — И кто отключил щиты в итоге? — Спрашивает он, сильно выделив последнее слово. — Лейтенант Ривас, — тяжело вздыхает Фазма, вспоминая, чего ей всё это стоило. — Я надеюсь, он будет молчать, — с нажимом говорит Хакс, сильнее сжимая руку, но недостаточно, чтобы причинить лишнюю боль. — Вечно, генерал, — усмехается Фазма, — Вечно. — Меньшего от вас я и не ожидал. Атмосфера немного разряжается и Фазма решает отойти от обсуждения их краха. — Кстати, — говорит она после секундной заминки, совершенно теряя серьезность в голосе и бесконечно отдаляя их двоих от проблем Ордена — Твоя кошмара жива и здравствует. — Миллисент здесь? — будто бы чувствуя сквозь плотные слои бинтов, как учащается его пульс, Фазма откровенно смеётся. — Я не знаю как, но она запрыгнула в один из первых спасательных шаттлов и держала в страхе всех офицеров на борту, потому что на её ошейнике было твоё имя. Когда мы добрались до точки сбора, я подумала, что стоит взять это чудище с собой. — Где она? — нетерпеливо вскрикивает Хакс, — И не называй ее так, — добавляет он уже после, насупившись.  — Я решила, что у Митаки ей будет самое место. Связаться с тобой нам не удалось. — Эмм… мне срочно надо, — неловко показывает он на дверь, порываясь добраться до офицерских казарм. — Иди быстрее, а то твоя ненаглядная тебя не дождётся и уйдёт к Митаке, — саркастически подмигивает ему Фазма. — Очень смешно, — бормочет Хакс, продвигаясь к входу из комнаты, — Поправляйся, капитан, — говорит он уже в дверях. — Тебе того же, генерал, — отвечает Фазма, обмякая на подушках.

***

Рен ощущает себя… странно. Да, наверное, это правильное слово. Дело даже не в том, что шрам неприятно стягивает кожу и не в том, что Сноук с ним ещё не связался. Дело в Хаксе. И проблема не в его виде и поведении. Сама его аура, что раньше напоминала чёрную дыру, теперь искрилась едва заметным желтоватым светом. Это ничто по сравнению со Сноуком, мусорщицей или даже матерью Бена, но изменения в Хаксе очевидны. Рен, обычно хаотичный и порывистый в действиях, настороженно отнесся к неожиданному открытию. Кто угодно, но только не Хакс. Более чем стандартную неделю, Рен ходит вокруг своего сокомандующего, выискивая очевидные изменения, и терпение его на исходе. Рен немного слукавил тогда в спальне Хакса. Никакие медики ему ничего не говорили. Заметное густо-желтое сияние сузилось до пульсирующей точки, и Рен почувствовал незначительные колебания в Силе. Таким образом, ему и удалось обнаружить, растянувшееся на полу, тело. Теперь же буйный оранжевый вихрь несётся по коридорам корабля, буквально обжигая всех своим присутствием в радиусе ближайших трёх световых лет. Спустя пару глубоких вдохов, Рен всё же решается подойти ближе к источнику своего беспокойства. Он поверить не может, что это происходит снова.

***

Когда из-за угла пустынного коридора, плавно выплывает внушительная фигура Рена, Хакс едва не выругивается сквозь зубы и сбавляет шаг. Он очень надеется, что их пути сошлись по нелепой случайности, и они спокойно разойдутся, но данная теория разбивается о Рена, который своим широким телом, перекрывает Хаксу дорогу. Он пытается не обращать внимания на подобное ребячество и уходит правее, чтобы обойти преграду, но Рен быстрее и он снова стоит на пути Хакса. — Что вам нужно, Рен? — шипит Хакс сквозь зубы, пытаясь совладать с переполняющими его чувствами. В последнее время он слишком нервный. Может быть, ему следует навестить медиков и взять успокоительных, но Хакс не уверен, что его печень выдержит очередной медикаментозный натиск. Рен замечает растущую вспышку неудовольствия. Раньше он не мог читать Хакса не только потому, что Сноук запретил это, но и потому, что это было в принципе невозможно. Хакс бросал вызов природе одним лишь своим существованием. Не бывает в мире совершенно не чувствительных к Силе людей. Но Хакс был таковым. Был. Видимо, Сила решила исправить эту оплошность. Он слышал о подобном, поэтому считает слова, вырвавшиеся из его рта, совершенно нормальными. — Вы чувствительны к Силе, — на полном серьезе и совершенно безапелляционно заявляет Рен. Между ними на секунду повисает тишина. В коридоре настолько тихо, что даже можно услышать шаги патруля штурмовиков вдалеке. Хакс замирает на несколько мгновений, силясь переварить бессмысленные слова и смотрит в совершенно серьезные глаза. Теперь Хакс скучает по этой нелепой маске. Она бы сделала это момент чуть менее абсурдным. — Рен, у меня нет времени на ваши игры, — качает головой Хакс, пытаясь обойти его слева, но снова терпит неудачу. Рен перекрывает ему дорогу, будто сильнее расправляя и так карикатурно-широкие плечи, не давая Хаксу ни малейшего шанса выбраться из своеобразной ловушки. — Это не игры, генерал. Я серьёзно, — упрямо бормочет Рен, будто заведенный, впиваясь в Хакса своими темными глазами. «Явно подарочек от генерала Органы» — не к месту проскальзывает шальная мысль у Хакса, но он быстро отметает её и возвращается разумом в пустынный коридор. Хакс скептически приподнимает бровь, — Вы бредите. Я не чувствителен к Силе. И вы прекрасно об этом осведомлены. Хакс снова пытается проскользнуть мимо Рена. Но тот резко подаётся вперед, хватая его за плечи и грубо вжимая Хакса в стену коридора. — Я серьёзно, генерал. Сила сильна в вас. Я чувствую это. И я могу научить вас управлять этим, — Рен упрямо и, с уже заметной ноткой агрессии, смотрит на Хакса. Хакс в ответ моргает пару раз и в последующую секунду Рена оглушает пронзительный смех. Хакс откидывается головой на дюрасталь стены и смеётся, едва ли не срывая голос. Его кожа раскраснелась от чрезмерного напряжения. Возможно, успокоительные действительно не помешали бы. Рен, явно ошарашенный подобным зрелищем, немедленно отходит от Хакса на полшага, давая ему необходимое место. — Не знаю, что вы там почувствовали, но я точно осознаю, что ваша голова, скорее всего, пострадала ещё на Старкиллере, — Хакс тянется к своему комлинку, все ещё посмеиваясь. Есть в этом какая-то очаровательная безуминка — Сейчас я вызову медиков и они вам помогут. И умоляю вас не рассказывать впредь подобные бредни. Вы можете поставить нас в весьма компрометирующее положение. Рен резким движением выбивает комлинк из рук Хакса, игнорируя его явное раздражение, этим действием. И почти вплотную приближается к его лицу. Устройство жалобно потрескивает и гаснет, ударившись о твёрдый пол. Рен снова хватает Хакса за плечи, не давая выхода из напряженной ситуации. — Что вы себе позволяете? У Ордена каждый кредит на счету! Хватит разрушать вещи! — негодует Хакс, пытаясь вырваться из крепкой хватки. К криффу печень, он пойдет и потребует успокоительные. — Вы ведь спасли капитана. Как? Вы не задумывались об этом, но между вами двумя есть эмоциональная связь и именно Сила показала вам ее местонахождение, — заговорщицки шепчет Рен. — Не лезь в мою голову Рен, — угрожающе шипит Хакс, резко переходя на «ты», в то время как жёлтый комок в его груди мечется в страхе от того, что его маленькая слабость может быть раскрыта, — То, что вы говорите, не имеет никакой связи с реальностью. — Имеет. Ещё как имеет, — ухмыляется Рен, — И я могу показать вам, что к чему, — уверенно говорит он, сильнее вжимая Хакса в стену и окончательно загоняя его в угол. Жёлтый, с проблесками оранжевого, комок разрастается, и свет внутри Хакса смещается в его руки, пульсируя на кончиках пальцев. Упираясь раскрытыми ладонями в грудь магистра, Хакс со всей силы отталкивает его от себя. Золотистый свет играет здесь не последнюю роль, отбрасывая магистра от генерала так, что Рен чуть ли не заваливается на бок, но ему удается устоять на ногах. Хакс не говорит ничего и не оборачивается, когда поспешно пытается покинуть это место. Рен и не думает отступать, хотя остается там же где и стоял — в пустом коридоре.

***

Во время цикла отдыха, Милли мурчит, свернувшись калачиком на груди Хакса. Вибрация расслабляет мышцы, но мозг по-прежнему работает. Хакс не забыл об инциденте в коридоре, но пытался игнорировать эти бредни. Сошедший с ума Рен — это очередное испытание, которое ему предстоит преодолеть. И он справится с этим, несмотря на то, что медики пришли в ужас на его стандартную просьбу выдать очередной пак стимуляторов и успокоительных в придачу. По крайней мере, когда большинство проблем улажено, ему не нужно отчаянно выискивать причину дать себе вздремнуть, поглаживая густой рыжий мех. Он очень рад, что оставил Миллисент на Финализаторе, а не взял ее на Старкиллер. После разрушения дредноута, он и надеется не мог, что увидит это пушистое чудо снова, но его малышка выкарабкалась. Поражающе умное животное. Он даже думать не хочет, что ей пришлось пережить, чтобы суметь добраться до ангара. Но теперь всё хорошо. Хакс тоже переживет и выкарабкается. И всё будет хорошо, насколько это вообще возможно в их ситуации. Но все теперь зависит только от Верховного Лидера. Остается лишь ждать и надеяться.