Катарсис

Сноук уже на корабле. Каким-то непостижимым образом Хакс чувствует это. Верховный Лидер прибыл в середине общего ночного цикла и остался незамеченным. Возможно, именно так люди предчувствуют свою смерть. В начале первой смены Хаксу приходит сообщение с приказом. Ровно через час он должен явиться в тронный зал на аудиенцию с Верховным Лидером. От аудиенции здесь одно название, ведь рядом с ним всегда Рен. Хакса очень напрягает, что он увидит Сноука не в виде голограммы при таких обстоятельствах. Хотя, если Верховный Лидер захочет свернуть ему шею, то пара десятков световых лет вряд ли станут преградой. Он не боится Сноука. Он считает, что не боится Сноука. Он хочет не бояться Сноука. Но потеря Старкиллера — очень серьёзный удар по Ордену. Сноук пока Верховный Лидер, а значит, что в этот момент, жизнь Хакса в его власти. Хакс должен держаться, но потеря базы действительно сильно сказалось на нём и вогнала в серую тоску. Перспектива неминуемой смерти от безжалостно воздействия Силы больше вызывала апатию, чем действительно пугала. Погладив сонную Милли на прощание и на всякий случай, отправив сообщение Митаке, Хакс начал собираться. Спустя пятьдесят шесть минут, он угрюмо шагал к залу, игнорируя приветствовавших его офицеров. Ему казалось, что все они прощались. На аудиенции Хакс снова чувствует себя бесправным кадетом. Верховный Лидер отчитывает их словно малых детей, проезжаясь по самым болезненным точкам. Гнев витает в воздухе и Хакс уже явственно ощущает болезненное соприкосновение щеки с твёрдым полом или невидимые пальцы на шее, но этого всё не происходит. Сноук, кажется, даже ни разу на него не взглянул. Но Хакс не может быть в этом уверен. Голограмма сглаживала уродливый облик их лидера. В резком белом свете ламп он выглядел ещё более неприглядно, поэтому Хакс старался не смотреть на него, чтобы не выдать своих эмоций. Лицо Сноука непроницаемо, а ледяные голубые глаза смотрят прямо в душу, хотя его взгляд не сосредоточен на ком-то конкретном. Это делало ситуацию еще хуже. Лучше бы он злился, лучше бы он хоть-как то выражал свое разочарование. А не это холодное спокойствие, которое не предвещало ничего хорошего. Взбучка заканчивается и после непродолжительной паузы Сноук обращается лично к Рену. Он говорит о Скайуокере, мусорщице, Силе. Крифф… Хакс ненавидел эту часть их аудиенций. Ненавидел Рена, Силу, джедаев, ситхов. Ненавидел чистой и яростной ненавистью и сам всегда удивлялся такой реакции. Сноук обычно освобождал Хакса от этого бремени кивком головы или быстрым взглядом, не прекращая своего монолога. А как правило, он и вовсе не говорил ничего, будто надеясь на понятливость своего генерала. Хакс же никогда не задерживался на этих лекциях, желая немедленно приступить к своим прямым обязанностям. Вместо того чтобы слушать, бесполезную для нечувствительного к Силе, информацию. Он по-привычке развернулся, радуясь, что все прошло не так мрачно, как себе вообразило его воспаленное сознание, и попытался уйти, но громогласный голос Сноука его остановил. — Я никуда не отпускал тебя, генерал, — фраза, кинутая ему в спину хриплым голосом, пробирает до самых костей. Хакс глухо сглатывает, но покорно идёт на место, склоняя голову в удивлении. Хакс более чем уверен, что Сноук использует Силу, чтобы запугать его. Раздражить его нервные окончания, незаметно покопошиться в мозгах, возбуждая определённые отделы, сжать сердце, подделав ужас от перспективы последующих событий. Хакс принимает это беспокойство, как, своего рода, наказание. — Прошу прощения, Верховный Лидер, — не поднимая глаз произносит Хакс. Рен не выглядит испуганным или рассмешённым данной ситуацией. Конечно, сейчас ведь не его будут размазывать по стенам. А Хакс и вправду сглупил. И как бы только казнь прошла без главного действующего лица? Хакс подсознательно благодарен Сноуку, что он не собирается делать это публично. Хотя двое форсюзеров — это явно не то, что бы он хотел видеть в последние минуты своей жизни. Но последующие слова Верховного Лидера совершенно не вяжутся с ожиданиями Хакса. — До меня дошла преинтереснейшая информация, генерал, — пришелец выдержал зловещую паузу, — В вас пробудилась Сила, — вот так резко, без каких-либо витьеватых прелюдий, как любят это делать чувствительные к Силе. Если бы взглядом можно было убивать, то труп Рена валялся бы у ног Хакса с дыркой в его пустой башке. Все сошли с ума или Хакс все еще валяется в медикаментозном бреду? Или он вовсе превратился в космическую пыль вместе со Старкиллером и пребывает в своем персональном аду? Хакс подозревает, что Рен специально делает вид, что не замечает его напористый взгляд. — Отныне ты являешься учеником Магистра Рен. В твои новые обязанности входит лишь то, что ты не должен противиться своему обучению, — все так же непринужденно продолжает Сноук, будто они такие вещи обсуждают по пять раз на день. — Магистр, — игнорируя замешательство Хакса, Сноук обращается к Рену, — отныне ты ответственен за благополучие, прогресс и жизнь своего ученика. — Что? — невольно вырывается из уст Хакса. Никоим образом он не может контролировать этот хилый, тонкий, едва слышимый выдох. Хакс выпрямляет спину, до боли впиваясь в собственные запястья, готовясь дать отпор прогрессирующему безумию. — Верховный Лидер, должно быть это какая-то ошибка. Во мне нет и быть не может никакой Силы. Вы сами говорили это, — был бы Хакс сейчас менее шокирован происходящим, то непременно бы прописал себе пару мысленных пощечин за столь неуважительный и резкий выпад в сторону Верховного Лидера. Нахмурившееся лицо Сноука заставляет Хакса мгновенно пожалеть о своих словах. Грудь фантомной болью напоминает о столкновении с жестким полом. — Ты ставишь мои слова под сомнение, генерал? — вопросительно рычит Сноук, особо выделяя звание Хакса, будто напоминая, что он в любой момент может его лишиться. Нечеловеческие черты его лица искажаются, обнажая что-то совершенно дикое. — Ни в коем случае, — качает головой Хакс, не решаясь говорить что-то ещё. — Времена меняются, генерал. У тебя бесценный дар и ты должен сделать всё, чтобы это пошло на пользу Ордену. Сноук медленно обвел взглядом подчинённых, остановившись на Хаксе, — С этого момента ты являешься учеником Магистра, но сохраняешь своё звание, привилегии и обязанности, — Сноук говорит тягуче, но четко и твердо. Он ясно дает понять Хаксу, что приказ окончательный и не нуждается в возражениях. Он просто не потянет это. Хакс трет переносицу, пытаясь понять, в каком именно моменте его жизнь свернула не туда. Сколько ему там лет скоро исполнится? Тридцать пять? Вот где-то тридцать пять лет назад это всё и началось. — Так уж и быть. Я буду благороден и позволю тебе отказаться от места в иерархии Первого Ордена в пользу ученичества, — Сноук, не моргая, смотрит прямо в глаза Хаксу, от чего у второго, по спине пробегает неприятный холодок. — Когда ты его лишишься, то обретёшь огромное количество свободного времени, которое можно будет потратить с большей пользой. Тебя устраивает это вариант? В ответ Хакс лишь молчит. — Так я и думал. Свободны, — Сноук замирает на месте, провожая взглядом спины своих подчиненных. Если трещина в ссохшейся плоти, что заменяла пришельцу рот, и приняла вид наподобие улыбки, то никто этого так и не заметил. Очень неприятно оказываться к Сноуку спиной. От всепоглощающего чувства беспомощности сразу же начинает сводить зубы. Хакс уже встречался с ним много раз. Но в большинстве случаев — через голограмму. Видимо, он действительно перенервничал. Это определенно одна из худших аудиенций с Верховным Лидером. Едва выйдя из огромного зала, Хакс ускорил шаг до предела, но так, чтобы это не было похоже на трусливый побег. Рен не идет за ним следом и даже не окрикивает его. Это дает Хаксу надежду на то, что эта ситуация утрясется сама собой и его более-менее размеренное существование вернется в привычное русло.

***

После аудиенции с Верховным Лидером, у Хакса создалось впечатление, что Рен от него не отстанет. Но вот уже целую неделю от него не было никаких новостей. Рен убрался с Флагмана, спустя несколько часов после встречи. Сноук покинул корабль двумя циклами позже. Отсутствие этих двоих позволило Хаксу хоть немного прийти в себя. Хакс выспался, поэтому на экстренном собрании Верховного Командования он чувствует себя почти живым. Членов Высшего Руководства Ордена в конференц-зале было немного: три адмирала и два приставленных к правительству Губернатора с планет на которые было перенаправлено большинство раненых. Остальные десять человек в комнате — непосредственно члены экипажа Флагмана и связные, обеспечивающие бесперебойную связь с отсутствующими. Прочие участники собрания присутствовали в виде голограмм. Хакс едва вытерпел выступление Прайда. Старик толкнул проникновенную речь о падении Старкиллера, полную завуалированных претензий в сторону нынешнего Главнокомандующего. Хакс старался переключить своё внимание на что-то ещё. Например, на резко замигавшую лампочку. Лучше упасть в пучину жалости к себе и всему Первому Ордену, чем швырнуть датападом в голограмму и поставить под сомнение свою компетентность и стабильность психического здоровья. Чертова лампочка. Как бы Хакс не хотел это оспорить, но в этой комнате собрались одни из самых влиятельных людей Первого Ордена, а техники даже не потрудились проверить помещения. Пока Хакс размышлял о надоедливой лампочке, (было явственное ощущение, что, чем больше сосредотачивался Хакс на ней, тем чаще и назойливей она мигала), Прайд наконец-то закончил свой монолог, пообещав оптимизировать обучение кадетов так, чтобы как можно скорее залатать дыры в поредевшем низшем кадровом составе. Хакс едва не закатил глаза. Кого он собрался присылать? Шестнадцатилетних детей? Он не стал начинать пререкания с Генерал-комендантом, вместо этого поблагодарил его за, несомненно, высокий вклад в общее дело и со спокойной душой, вероятно излишне поспешно, приказал старшине Унамо переключить канал связи. Шел всего второй час собрания, но нервы окончательно сдавали. Прайд ли являлся триггером или нет, но Хакс остро чувствовал необходимость перерыва. Он не привык потакать своим низменным желаниям. По крайней мере, выступление Прайда он вытерпел. Осталось немного. Хакс бы спокойно прожил и без этих посиделок по интересам. Но ему иногда всё же нужно показывать другим высшим чинам, что фактическое управление Орденом не только в руках Хакса. Или хотя бы делать вид. Генерал питал неприкрытую неприязнь к Имперским офицерам, которые получили свои чины не столько за свои заслуги, сколько из-за недостатка обученных кадров на заре зарождения Первого Ордена. Когда-нибудь ему удастся изжить их всех и удушающая тень Империи перестанет висеть над его людьми. Спустя еще час более-менее пустой болтовни, пришла очередь Фазмы. Она была последним спикером, что дало Хаксу новый заряд энергии. Еще минут двадцать, и он сможет уйти в свои комнаты и начать заполнять документацию. Не радужные перспективы, но там у него будет немного таринового чая и Милли под боком. А еще, возможно, он наконец-то найдет желание жить. Но это не точно. Все шло более-менее хорошо, пока во время отчета Фазмы о частичном успехе (вывод из строя дредноута, гибель одного из адмиралов и потеря четырех сотен человек персонала теперь так называется) карательной операции, ему не приходит сообщение от неожиданного человека. 01:20. Кайло Рен: «Какой у тебя размер ноги?» Хакс несколько раз перечитал письмо и перепроверил адрес отправителя. Не ошибка. Тем более, что этот канал связи был специально для них двоих, как для сокомандующих в исключительно чрезвычайных ситуациях. И этот канал не использовался ни разу за долгие годы. Но Кайло Рен действительно отправил ему это письмо. Не дав оправиться от первого шока, пришло новое сообщение. 01:20. Кайло Рен: «И размер одежды. И вес ещё, и рост» Рен решил ему гроб заказать что ли? Лампочка над головой опасно замигала. 01:23. Ген. Хакс: «Зачем Вам это?» 01:23. Кайло Рен: «Нужно» Краткость — сестра таланта. Рен никогда не утруждал себя лишними разъяснениями, но ситуация была до того сюрреалистична, что Хаксу жизненно важно было получить дополнительную информацию. 01:26. Кайло Рен: «Хакс, у меня не так много времени» Хотел бы Хакс, чтобы это было правдой, но прекрасно понимал, что Рен переживёт все его нервные клетки. 01:27. Кайло Рен: «Просто скажи мне это и перестану тебе писать» Хакс мысленно закатил глаза, который раз за цикл, и начал печатать ответ. 01:28. Генерал Хакс: «43, 46, 67, 185 все в стандартных величинах » Генерал не стал утруждать себя лишними объяснениями. Он надеялся, что не привлёк внимание тем, что последние минут десять то и дело посматривал на свой датапад. Он уже давно узнал все лично от Фазмы и довольно приукрашенный отчет, который он сам и редактировал, был ему не очень интересен. Ответ пришел незамедлительно и окончательно выбил Хакса и колеи. 01:29. Кайло Рен: «Уверен, что не опечатка? Ты какой-то слишком худой.» Да он охренел там? Панель освещения лопнула, моргнув на прощание, и обдала дернувшихся связных мелкими осколками. Спустя еще пару мгновений, освещение в комнате погасло, оставив лишь тусклые полосы аварийных световых панелей. — Старшина Унамо, питание пропало по всему кораблю? — раздался скрипучий голос Адмирала Танхоффа. Относительная темнота позволила Хаксу закатить глаза по-настоящему. Если бы питание одновременно пропало по всему кораблю, то вероятнее всего, это бы означало полную остановку двигателей и генераторов, что повлекло бы за собой отключение фильтров воздуха и систем вентиляции. Как, крифф возьми, Адмирал мог этого не знать? — Никак нет, Адмирал Танхофф, отключились элементы освещения в этом блоке. Три конференц-зала остались без освещения, но никакие важные компоненты не пострадали, — бодро ответила Унамо, глядя в свой датапад. — Хорошо, старшина Унамо, пожалуйста, вызовите техников. Пусть разберутся с этой проблемой, — решил все взять в свои руки Хакс. — Есть, генерал Хакс, — отрапортовала она и снова погрузилась в свой датапад. — Я думаю, что нам следует сделать паузу в нашем совещании, — обратился он к остальным. Каким-то образом он почувствовал облегчение, волнами скатившееся с Фазмы. Капитан всей душой не любила публичные выступления, даже если ей просто приходилось сидеть за столом и читать заранее заготовленный текст  — Основные моменты были прояснены. Если кто-то нуждается в дополнительной информации, то я всегда на связи. Члены совещания переглянулись, силясь рассмотреть хоть что-то в полутьме. Никто не нашел, что возразить. Послышался скрип стульев и все направились к выходу. Хакс вышел раньше всех, стараясь побыстрее добраться до своих апартаментов, ориентируясь больше по памяти, чем полагаясь на тусклое аварийное освещение. Уже на подходе к своим комнатам, он вспомнил о провокационном письме Рена. И только рухнув свою постель и затащив Миллисент на колени, Хакс со всей своей яростью напечатал Рену ответное: 01:57. Ген. Хакс: «НЕТ»