Выбор без выбора

Раз нельзя доверять никому, что сделает здоровый параноик, да ещё ученый? Правильно, сделает так, чтобы любого предателя могло уничтожить оставшееся большинство. Поставит на свои многомудрые расчеты. А верны ли расчеты Мэтра Альвацио или нет... Не мне, скромному Инквизитору Натану Бранте, судить. Не мне - вмешиваться в бой тогда, когда мне отведена совершенно иная роль. Во время боя я молчал и ехал вместе со всеми, хотя и мне хотелось задать явившимся Близнецам много, много вопросов. Вероятно, я бы хотел их задать и до... Тем, кем я был раньше. Сейчас - караван вновь в безопасности, а Святой продолжает свой путь, как должно сообразно планам Господина начальника Тайной Канцелярии Мэтра Альвацио Аарона Коррена. Я отвел взгляд от солдат, все столь же бесстрастных, как и в разгар схватки, и бросил взгляд на пластины в кармашках. Мощь нескольких десятков изатиев - её с лихвой хватило бы, чтобы уничтожить несколько сотен простых смертных. Но может не хватить даже на двух-трех гвардейцев, вздумай я применить золотые и серебряные пластины против аркнов в зачарованных фамильных доспехах, да ещё с защитными пластинами, вблизи Святого и с перекрестным контролем священников и магов. Хорошо, что мой дорогой брат в безопасности, и мне не придется применять эту силу ради его защиты - я поймал бдительный взгляд Софьи, оглядывающей всех вокруг внимательным взглядом. Взглядом не только на внешнее, но и на сокрытое под маской телесной оболочки. Я неловко улыбнулся ей и отвел взгляд, даже не попытавшись как-то прикрыть свои мысли. Мне нечего скрывать от служанки Святого. Подруга Александра посмотрела на меня несколько секунд и отвела взгляд. - Что, Натан, хотел бы пообщаться со Старшим и Младшим? Пускай бы и быстро, парой фраз? - Святой, как всегда, прост и прям. - Конечно, брат мой! Я был бы счастлив вести с ними беседу! Мне о стольком надо их спросить! - и не только мне. - Ох. Надеюсь, тебе доведется поговорить с ними по хорошему, а не как обычно, - донесся до меня звук "вздоха", и уголок моих губ слегка дернулся. - Разумеется, я тоже на это надеюсь, брат! Такие, как я, не способны поговорить с Близнецами "как обычно". Ведь слуги Скра уходят к Скра. *** Вновь и вновь - я молился. Тихо, почти что про себя, но непрестанно. Каждый миг, что я не размышлял, не говорил или не действовал - я молился. Ведь молитва и есть жизнь того, кто послужил себя служению Близнецам. - О, Старший и Младший, Податель Любви и Десница, Меч направляющая, Спаситель и Воитель, Сокрушители Идолов и Наставники Помыслов наших, очистите душу мою от страха и лишних сомнений, направьте руку мою во гневе на врагов Ваших, скорым милосердием наполните мысль мою при молитве за служителей Ваших, отведите дурное и даруйте праведное, помогите защитить тех, кого должно защитить и смириться с уходом тех, кого защитить не по Воле Вашей, наставьте на Удел и помогите подобрать слова, дабы я наставил на Удел других... - могучий протяжный скрип ветвей Белого Древа. Тихий шелест страниц в семинарии. Свист кнута, детское хныканье, нужные слова. Строгие крики, удары наставников и непрерывный треск ломающихся пластин. Лай собак, холодные голоса командиров и полные ненависти кличи врагов. Вой человека и шипение огня. Скрежет ключа, закрывающего замок и тихие шепотки сомнений, быстро умолкающие при звуке шагов Наставника. Многоголосые и многочасовые споры о Вере, о том, что первее, Любовь, Воля или Закон, а также где, как и когда их надлежит применять и толковать. Долгие, приглушенные ночные разговоры, с волнением, прикусив губу, до хрипоты, блеска в глазах и рассвета. Первая личная победа. Первое Причастие. Первый пойманный, допрошенный и сожженный маг. Первая истаявшая пластина. Первые сомнения и первый диспут. И первая... Дружба? Я посмотрел на сестру Жанну. Как всегда, готова к бою. Бдительный взгляд, руки то и дело пробегаются по пластинам на множестве креплений строгого черного кожаного костюма, не стесняющего движений. Компанию пластинам составили несколько "гостинцев", хлопотами брата переданных из Научной Когорты, а именно гранаты, химические, осколочные, световые, на случай если пластины не сработают или их нужно будет приберечь. Узкий стилет с чарами для пробития щитов. И как нечто, что роднит эту Жанну с той Жанной, которую я знал когда-то давно, - молитвенник на бедре. Такие одежды подобают скорее потомственной дворянке меча, чем женщине Инквизитору. Наверное, если бы сестра Жанна вдовесок ко всему этому воинскому снаряжению могла носить ещё и револьверы, то и их бы она тоже носила. И, разумеется, эти одежды скрывали соответствующую им обладательницу - девушку, способную ударом кулака ломать кости безо всяких пластин. Гладкие, полные силы и жизни формы привлекали порой взгляды даже аркнийских гвардейцев, но едва ли моей соратнице до этого было хотя бы малейшее дело. Ведь её натаскивали убивать и мятежных аркнов тоже. Забавный и разительный контраст с моей худощавой, нескладной фигурой "дрыща Натанчика", за которую я порой получал в школе господина Тибора и после, в семинарии. Кто бы мог подумать, что из девочки, с которой мои братья полоскали белье вырастет такая воительница? Девушка поймала мой взгляд и вопросительно посмотрела на меня. Я прикрыл глаза и покачал головой, жестом показав, что все в порядке и я просто задумался. Инквизитор кивнула и продолжила следить за окружением цепким взглядом, от которого сложно укрыться даже опытным магам иллюзий и разума. Я точно знал, что норматив, за который она может подсветить, скажем, вон те придорожные кусты и потом тут же ударить по ним всеми изатиями, на которые заряжены её пластины - это пять секунд. Могла бы и быстрее, если бы магическо-химические реакции в пластинах проходили бы быстрее. Я привычно оглянулся по сторонам и не обнаружил признаков того, что нас караулят. Никакого едва заметного искажения картинки или слишком однотипного ландшафта, сопровождающего работу даже самых опытных магов иллюзий. Привычку, вбитую Господином Ульрихом в каждого юного аколита Инквизиции некоторые священники, недовольные повышенным расходом пластин и внимани, называли чрезмерной, но не келариям, не способным порой подкараулить даже амбарную мышь, диктовать порядок несения службы Воинам Их. А уж как жестоко Господин Ульрих порой карал за невнимательность... - я потер шрам от ожога на подбородке, который Наставник так и не стал залечивать, в напоминание об очередной моей оплошности. Воспоминания о нашем с Жанной ученичестве вновь и вновь возвращались ко мне, не давая о себе забыть. Мерное покачивание на лошади и бесконечная дорога впереди убаюкивали, но я не мог себе позволить потери бдительности. - Второго шанса ни один настоящий маг вам не даст. Многие не дают даже первого, аколиты, - голос Инквизитора Ульриха ввинчивался в голову раскаленным гвоздем как и тогда, когда я, Жанна и ещё десяток аколитов корчились на медленно накаляемых пластинах, имитирующих "огненную клетку" "мага", которого мы "не заметили". Былого меня, наверное, это бы и сломало. Но не тому, кто рос со Святым и говорил с ним ещё при его первой жизни падать пред обычной болью. А ведь когда-то я думал, что из меня ничего не выйдет, и человек по имени Натан Бранте обречен быть ничего не понимающим и никем не любимым ничтожеством в тени моих братьев... Ведь ну не получалось же. Не получалось, за что бы я не брался! Очень, очень долгое время. Тогда меня могла сломать любая мелочь, даже обычное дурное слово от отца или (я по прежнему не могу называть его всего лишь "дедушкой) Господина Грегора. Я вновь потер подбородок и покачал головой. Тогда, но не сейчас. Оказывается, для очищения от слабости достаточно всего двух учителей - Любви и Боли. Боли меня научил Наставник Ульрих и мои враги. Любви - брат по крови и сестра в вере. Пускай, иногда, это было и не так, как мне бы хотелось. Жанна просто и незатейливо меня спасала, когда "братья в вере" в очередной раз решали "прочитать ночную проповедь о смирении" слишком много возомнившему о себе отличнику, привлекшему внимание тех высокопоставленных персон, которые могли бы уделить его куда более достойным и просветленным будущим священникам. Если бы не её быстрые кулаки, фанатичная ярость и истовая преданность нашей дружбе я бы, вполне возможно, растерял бы все три жизни в жестоких ночных "проповедях", которые переживали далеко не все. Александр же ещё в детстве терпеливо объяснял книжные премудрости простыми словами и подбадривал, даже когда ничего не получалось. После и вовсе стал проводником Их Воли, пока что почти недосягаемым, но все же живым примером того, что общение с Ними - возможно, а Удел - лишь инструмент для реализации Их Божественного Плана. Изатис не ошибался, но был ограничен своим временем. Диамант не врал, но его толкование - грозит Империи, а потому - неверно. А итоговая цель - возвысить всех людей до аркнов и покорить мириады звезд. Звезд, которые, судя по Проповеди, вполне возможно достичь, но которых нынешние люди, по мнению Близнецов - недостойны. Я осенил себя знамением Близнецов, вновь поймав на себе слегка напряженный взгляд Жанны, просчитавшей мои эмоции почти сразу. - Блаженны несущие Удел первый год, ибо многие печали ещё неведомы им, а многие кнуты ещё не истерты о цепи разума, - я вздохнул и вынужденно процитировал одну из старых премудростей, к которой мы обращались несколько раз во время обсуждения Проповеди Тысячи Звезд. - Ты... Гхм. Опять думаешь о Его словах? - почти сразу девушка вернулась к контролю обстановки. Но от меня не укрылось её легкое волнение, сопровождавшее каждый наш разговор о речах Святого. Некогда столь понятного нам, но ныне несущего яд сомнения в наши помыслы при каждом упоминании. - Каждую вечернюю молитву, - я кивнул. - Понятно, - Жанна замолкла, не в силах подобрать слова. Она была несколько косноязычна, и предпочитала приказы. Простые и понятные, сводящиеся к уничтожению врага, без страха, без сомнений, без недомолвок. Несколько раз именно мое Слово спасало её от Трибунала. Ведь недостаточно схватывать все на лету и быть способной поразить всех злоязыких наветчиков, чтобы защитить себя. Это скорее подобает Уделу дворянина, но не Уделу священника. Тем не менее, когда говорить начинали пластины и клинки, Жанна была на своем месте. Я же ненавидел битвы. Слишком все быстро и жестоко. Непредсказуемо. Но так уж вышло, что у Господина Ульриха не было плохих бойцов в учениках. Поэтому и мне пришлось освоить эту непростую науку кровопролития во имя Закона Младшего. Закона, толкование которого мой брат мог бы не подвергать сомнению почти каждым своим действием, как Святого. - Мы не можем знать, - что и почему говорил мой брат. Слишком много вариантов. Да, я читал записи о Святых и понимал, что они часто не получают точных видений, и вынуждены толковать их так, как получится. Расшифровкой видений занимаются сотни богословов, и многие из видений до сих пор не расшифрованы. Однако то, что прозвучало в Этерне зимой тысяча сто тридцать седьмого года... Породило больше вопросов, чем ответов, но, все же, поменяло представления об Уделе для многих людей и аркнов. Жанна кивнула и вернулась к наблюдению. Она знала, что иногда на меня находит меланхоличное настроение, и я вновь начинаю размышлять о вопросах веры. Я посмотрел на саркофаг, где, вероятно, ехал мой брат. Да, Александр не стал бы молчать, но много ли я знаю о своем брате на самом деле? Ведь как, как можно было вывести из его видений такие выводы о том, что аркнами должны стать все? Почему он не говорил мне этого раньше, в детстве? Почему молчал? Ещё не получил видений? Ещё не обдумал? Не понимал, насколько сильно эта "банальная" истина меняет все представления об Уделе и Старой, и Новой Веры? А ведь Церковь впала в ещё больший раскол из-за него! Многие верующие так и не дождались помощи от Инквизиции, а ещё больше сгинули, пытаясь дойти до далекого Анизотти сквозь все неисчислимые войны дворян меча. Стоили ли эти, уже весьма изрядные жертвы того? Неисповедимы пути Близнецов... - Пластины показали три целых два десятых изатия, господин Инквизитор, - Агароним, старый воин и командир защитников веры в этом караване, подъехал ко мне и уважительно склонил голову в знаке приветствия. Я кивнул. - Продолжай нести караул, брат, - большего нам говорить не требовалось. Вся система пластин строилась на усмирении и подчинении магии. А как писал ученый аркн Аристарх Оргриф в своих классических трудах "О Логике", один из первых шагов на пути присвоения чего либо - измерение этого. Изатии, скорость разряда, материал, вид магии, длина, ширина, высота, объем и масса. Таковы были важнейшие средства измерения пластин. То, сколько энергии может выдать пластина, с какой скоростью, из какого материала, какую энергию, из скольких пластин которые может унести с собой и быстро применить священник. Есть ещё и экономика пластин, вроде цен на материал, алтари Близнецов, магов-доноров с рабских ферм и работы специалистов, но это уже не столь важно. Для караванов пластин не пожалели. Схем защиты и атаки против магов существуют тысячи, но классика - это расколоть защитную, потом подавляющую, после же или атаковать со сближением, или атаковать с отступлением. Я надеялся, что применять их в этот раз не получится. Ведь одно дело - воевать против магов при поддержке из столичной Инквизиции и фактора внезапности, а другое - воевать против них же в глухих лесах, где право первого удара принадлежит именно магам. Три целых и два десятых изатия магического фона, выявленные в ходе ежеминутной проверки, могут означать как небольшое превышение естественного фона, вполне обыденное для многих мест, так и аккуратную подготовку. Яркая вспышка дежурной пластины одного из Защитников Веры. Тихий гул. Я, даже не успев осознать происходящее, машинально задумался. Какие из магов это могут бы... - Мечники! - крик Жанны придал моим мыслям верное направление. - В строй! Третья! - крикнул я. Аркны двигались быстро. Тренированные Защитники Веры тоже. Но упитые зельями, ускоренные чарами, подготовившие схему ударов маги-мечники, вероятно, слуги консула Войны двигались быстрее. Рука дернула за пластину. Защитная. Мимо меня пронеслось нечто. Голубая кровь обдала пластину. В горло толкнуло. Слишком быстро. Бросок Жанны - и кулак, окутанный сиянием, размозжил голову мечника, потерявшего энергию движения на моей защите и по инерции развернувшегося. Ещё пластина. Защитная. На Жанну. У неё первая явно не защитная была... Кровь в пальцах загорелась жаром битвы. Я вновь выхватил пластину. Волна белого света. Несколько волн. Это уже Жанна и Защитники. Волна пыли, вспышки, взрывы. Ничего не видно. Да, нас они по большей части обогнули. Но вот многие другие части каравана - нет. Грохот, звон, пульсация, скрежет, скрип. Никаких криков не услышать. Пластина беззвучно ломается в пальцах. Ускорение. Руки будто бы налились дополнительной силой, а все вокруг стало медленнее. Очередная тень пронеслась на краю зрения, где-то ближе к краю каравана. - Брадо...брееееииии! Ссссс сссеееккццццияяяммииии! Краааааяяяя стрииигуууут! - крикнула мне в ухо Жанна. Быстро, но я слышал медленно. Голова уже начинала потихоньку болеть, предвещая мне много боли после боя. Но это терпимая плата. "Брадобреи" - тактика магов мастеров меча старая, как мир. Да ещё с секциями. Защитную... Подавление... Замедление... Кровь снова брызнула на пальцы - это Жанна поймала очередной "живой снаряд", так некстати попавший в живой кисель. Очередной смельчак, захотевший "крови главного святоши". Остальные работают аккуратнее, по краям. Я не отвлекался, веря в способности сестры в вере, а извлекал пластину за пластиной. Подавление... Замедление... Больше ко мне никто не приходил. Я был близко к саркофагу, и теперь медленно, шаг за шагом, сдвигался к нему. Дойду - и будь там хоть сам консул Война, им меня не взять! Шаг... Шаг... Замедление... Подавление... Защитник веры истекает кровью из разреза на горле от осколка каменного снаряда... Исцеление? Нет. Время! Шаг. Шаг. Замедление. Подавление. Замедление. Мало пластин. Ещё чуть-чуть... Что-то сбило меня с ног. Перед глазами вспыхнуло синим - защита от первой пластины все. Я все дальше от саркофага. Вижу, как он уносится вдаль, а ведь был так близко... Подножье Столпа! Проклятый маг! В полете достаю пластину огня. Раскалываю. Никто не вопит и не стонет, просто мне в глаза теперь летит ещё и пыль от защитных амулетов мага. Треск дерева. Ещё. Моих костей тоже... Подножье! Не чувствую ног! И вот я вывалился из кареты, и мне в лицо летит что-то стальное. Голову в сторону. Ещё... Потом ещё... Маг все никак не может попасть. Ускорение еще нё выветрилось. Надо было ставить ещё "защиту". - Нат! - голова мага, скрытая размытой из-за скорости маской, улетает вверх. Фонтан крови из шеи успел залить мне лицо. Сияние. Ничего не вижу, глаза болят от крови и искр, и мне остается лишь в бессилии размышлять о том, как именно нас сейчас подловили и почему я не смог этому противостоять. Суть тактики "брадобреев", да ещё и с "секциями" состоит в том, что упившиеся зельями стимуляторами, наложившие на себя ускорения различных школ магии мечники носятся по краям оборонительных формаций, выставив лезвия так, чтобы срезать врагов без шанса на защиту. В это время их "коллеги" "придерживают" остальных воинов с помощью ударов магией стихий или боевых иллюзий. Град камней, море огня, слепящие вспышки и прочее светопредставление Этернского цирка. Хлопки гранат, свист осколков совсем рядом, чьи-то ругательства - видимо, дело пошло плохо, раз Жанне приходится так рисковать. Я продолжал вспоминать, ведь больше мне ничего не оставалось. Постепенно "брадобреи" срезают, а стихийники убивают достаточно воинов, чтобы в поредевшие ряды смогли влететь "горлорезы" и выбить командиров и священников. После чего выживших можно методично загонять и вырезать, не опасаясь, что они смогут представлять значимую угрозу. Мне нужно было создать достаточную защиту и скорость моим воинам, а ещё очистить от магии достаточно площади, чтобы стихийники и иллюзионисты не смогли разбить защитников каравана на "секции". Но я думал слишком долго. Жанне даже пришлось спасать меня. Этим она выдала местоположение командира, и "горлорезы" решили рискнуть. Всего секунда, быть может, две, и вот вместо прорыва к вожделенному саркофагу, где я мог бы осуществить задуманную тактику защиты, я лежу со сломанным позвоночником, с залитыми кровью глазами, и, раз мне все ещё не исцелили даже глаза, значит защитники проигрывают или уже проиграли. Слышу хруст, всплески крови, и приглушенные маты Жанны. Понятно, что времени применить пластины у неё нет, а наши воины, даже если и живы, просто не успели понять, куда снесло их командование. О, исчадья юга! Как же глупо получилось! Такого на тренировках и облавах не было... Я же почти все сделал правильно! Одна секунда! Может, две! Это... Это такой позор... Как я посмотрю в глаза Наставнику... Брату... Жанне... Если вообще посмотрю, ведь от клановых магов живыми не возвращаются, - холод пробежал по голове при этой мысли. Пробежал бы и по спине, да она была сломана. Наконец, Жанна перестала материться. Рядом раздался глухой звук падения. - Гррр... - под стимуляторами говорить сложно, так что маг выразил свое неодобрение стойкостью противницы коротким взрыком. А ведь она продержалась под атаками явно не одного врага (ускоренного врага!) целых пять секунд! Наставник гордился бы ей. Секунда сменяла секунду. Звуки боя постепенно стихали. Первым умолкли чары. Следом - гудение "брадобреев". Вскоре их сменили многочисленные стоны, крики и приказы. То и дело я слышал свист меча, короткий вскрик и шелест искр. Мы проиграли. - Эта сучка забрала четыре полоски, Ульбер. - Она не из главнюков. Собачка. Отдам парням. - Добро. Многие потеряли по жизни. Пусть отдохнут. - Этот ещё... - Щас, - темнота. *** Что такое дворянская честь для аркна? Сложный вопрос. Для одних представителей голубой крови – это исключительное право властвовать над людьми. Такие быстро ссорятся с псами и умирают. Через десять, двадцать, иногда даже тридцать лет, но получают пулю или клинок в свое тело. Для других – это возвышенные слова об аркнийском долге править, старые традиции и обряды. Эти вообще никого не интересуют в большинстве случаев. Для третьих – пустой звук и возможность манипулировать первыми и вторыми. Такие быстро включаются в смертельно опасную большую игру между десятком сторон, называемую политикой. Для четвертых – это работа, по исполнению приказов сюзерена взамен на благополучие рода в целом. К таким я отношу и себя – Августа Церингена – члена аркнийского дома фюрстов Церинген. Не бедны, но и в золоте не купаемся. Есть несколько замков и пять ветвей, считая правящую. Несколько вассальных графских родов как аркнийских, так и человеческих. Ну и верность курфюрстам Габсбургам. Верность, дающая нам титул и заставляющая идти на жертвы. Как, например, сейчас. Уничтожить конвой Святого, охраняемый бойцами личной Гвардии Темпестов и, судя по всему, специалистами Ученых родов – задача сложная, но отнюдь не невозможная. Одно хорошо – наша цель, очевидно, является пустышкой и, во-первых, имеет более слабую охрану, чем настоящий конвой и, во-вторых, после её захвата у нашего рода не будет проблем с «Цербером» из-за разрушения планов псов. А они на примере Сфорца прекрасно показали, насколько ценят нынешнюю риторику Империи. Я оглядел свое войско - отряд в несколько сотен бойцов и все аркны-мужчины одной из четырех младших ветвей. Мы ведь получили задание не столько от нашего сюзерена, сколько от Совета Меча, причем важное задание, выполнение которого однозначно даст лишний довод в очередном местническом споре при разделе выморочного имущества, назначении на должность, а лет через пятьсот станет одной из множества заслуг для получения титула курфюрста и права заседания в Аркнрате. Поэтому род не поскупился на снаряжение отряда возможных смертников: поголовное оснащение пороховым оружием, пятьдесят представителей которого– неприкосновенный запас любого аркнийского дома – винтовки «Цербера». Я невольно лишний раз огладил свою. Новенькая, недавно извлеченная из ящика, где хранилась в масле вместе со своими сестрами, без дефектов, с единственным украшением - серебряным клеймом Организации рядом с барабаном и надписью «Cerberus» на стволе. Хищные очертания позволяют идеально держать её в руке. А идеально работающий механизм лишний раз свидетельствует о том, что оружие – не боевой трофей и не эллирийская подделка. На всех аркнах и на некоторых людях также и доспех «Цербера». Это, конечно, не те образцы, которые псы выдают своим войнам, но намного лучше обычного эллирийского костюма, который продают всем подряд гильдии… И который прошивается чуть ли не насквозь хорошим мушкетом, необязательно даже почти артиллерийского калибра гаковницей. Надетая же на мне сейчас вороненная кираса с гарантией защитит меня от всего, от чего в принципе должен защищать доспех. Вмятина от пули на боку – ому подтверждение. Однако… Я не зря назвал винтовки и доспехи неприкосновенным запасом. За одну только винтовку при покупке нужно выложить пятьдесят империалов, в то время как эллирийские в Аркнии продаются за два с половиной.  Поэтому аркнийские дома очень редко покупают у псов снаряжение, в основном выменивая его за различные услуги для Организации. Пару ящиков, из тех, которые доверили моему отряду, род получил за помощь боевым группам в кампаниях против Культа, в которых я сам принимал участие. Я это понял по черным человеческим цифрам, выбитым у них на боку. Другое очень важное снаряжение – артефакты охлаждения. На этот раз, правда, эллирийские. Вроде бы и мелочь, да вот все помнят пример Генриха Монрога, буквально умершего в своем доспехе от жары после битвы при Айбензекуре. Так что это очень важная мелочь, которую используют все латники от пустынь Магократии до ледников Скрайдова Моря. Или пластины для борьбы с магами, которые явно присутствуют в конвое. Церковь и странствующие торговцы продают даже малые пластины ослепления по пять империалов за штуку. Наконец, род выдал мне целого боевого мага, с трудом купленного у Диамантов. Фридрих Хоффман шел чуть позади меня в хорошем доспехе и ошейником под ним. Слишком ценный для того, чтобы потерять его от случайной пули. Стихийник в ранге мастера. В глазах давно сломленная воля и покорность. Так, как и должно быть. Мы подошли к костру моего младшего брата – Антона Церингена. Нужно было обсудить результаты разведки и уже планировать бой. У темной, покрашенной в зеленый, палатки уже сидело несколько офицеров, непосредственно брат, дядя, отправленный для присмотра, двоюродный брат (понятие ветви в аркнийском доме крайне растяжимое) и несколько людей. Антон кивнул мне и начал разговор. – Есть новости из дома. Ангальт умудрился разобраться со своей целью, – а вот и представитель второй категории. Беден как церковная мышь, а гонору, как у Монийского Курфюрста. Удивительно, что ему это удалось. – Положив большую часть дружины? – Из пятисот всадников потерял всего несколько десятков… – так, мне это уже не нравится. – Мы все видели, как наша цель выбиралась из замка кардинала вчера. Ты представляешь, что должно быть у этого виксера, чтобы так легко отделаться? – Он говорит, что даже не использовал огнестрел. – Врет, – о, а это уже дядя Пауль – Скорее всего, – Антон флегматично пожал  плечами. – Итак, нам нужно быстро разделаться с этой обманкой, - слишком показательно присутствие Святого: песни, разговоры, малая охрана – однозначно обманка. - А после езжать домой. Иначе припасы кончатся слишком быстро. Возьмем пластины с саркофага, пленных и как можно быстрее уходим из Астинии, пока нами не заинтересовались церковники – Однозначно, но мне кажется, что стоит подождать хотя бы ещё один день – Финн старается быть осторожным. Правду говорят, что даже малая смерть в бою быстро вправляет мозги. А с учетом того, что умер он в бою с имперцами в прошлой компании, то… – Ждать становится все опаснее, кузен! – а вот Антон стремится в бой. Молодой ещё, но тоже прав. – Финн прав, брат. Засада церковников, конечно, показала возможности имперцев, но мне кажется, стоит подождать ещё немного. Хотя бы для лучшей подготовки. Мест для засады все-равно пока нет. *** Сознание вернулось ко мне разом. Рывком. Я, следуя вбитой Наставником привычке, слегка приоткрыл глаза и тут же закрыл их. Вокруг были стальные кровати, застеленные чем-то белым, справа от меня лежала, возможно, Жанна, а спереди... Глория. - Ты жив! - сестра бросилась на шею и выбила весь воздух из груди. - Кхх... - я замер, пытаясь просчитать ситуацию, как учили. Последнее что я помню, это бой с магами. Мне перебило позвоночник. Враги обсуждали судьбу меня и Жанны. Нас оглушили и, видимо, пленили. Но очнулись мы не в кандалах и клетке, и не связанными в поле, а в больничной палате. И встретила меня Глория. Я метнул взгляд на Жанну, высвободил руку и быстро, машинально (отметив, что позвоночник мне как-то исцелили или я ошибся в оценке травмы) передал ей пальцами сигнал, и как брат в братстве учил, и как Наставник в Инквизиции. Жанна ответила утвердительно. Я задумался. Каким вопросом проверить разумников и иллюзионистов? - Глория, что мать запрещала тебе делать в детстве? - я старался говорить мягко и с извиняющимися нотками, чуть придерживая Глорию второй рукой. - Что? - растерянно спросила девушка. - Это ты мне скажи... Сестра, - мне хотелось ответить на объятия. И все объяснить. Все-все-все. Но увы, Господин Ульрих выдрессировал меня слишком хорошо, чтобы я позволил себе подобное. - Писать стихи... - Глория отстранилась и с удивлением посмотрела на меня. Один ответ ещё ни о чем не говорил. Маг разума мог просто прочитать ответ в поверхностной памяти. Чтобы обмануть мага разума, нужно было задать несколько вопросов. - Кто особенно сильно зазнавался в доме? - несколько вариантов, которые я постарался промелькнуть настолько быстро и размыто, чтобы возможный маг разума не успел различить оттенки смысла. - Грегор Бранте, - Глория поежилась и начала отходить. - Верно. Ещё несколько вопросов, и я сам тебе объясню, зачем их задаю. Кто постоянно толковал Удел по дурацки? - я подумал о себе, чтобы сбить с толку мага разума. - Ал... Натан, что с тобой наконец?- сердце кольнуло болью, но я продолжал работу. - Сколько человек ехало в Этерну? - уточнять не стал, а сам подумал о той нашей поездке в Этерну с Грегором Бранте, когда он захотел тайно показать нам с Александром судейскую службу. - Кажется че... Нет, пять! Брат, ответь уже наконец! - с волнением и негодованием воскликнула Глория, сложив руки на груди. Я переглянулся с Жанной. Та поняла меня без слов и подала сигнал. Я прикрыл глаза. Вздохнул. И обнял Глорию. - Инквизиторские штучки. Ты и сама не захочешь много об этом слушать, - прошептал я в ухо сестре, надеясь, что Жанна и я не ошиблись и я обнимаю настоящую Глорию, а не её двойника или, что хуже, саму Глорию на поводке. - Дурак! Как и Ал! Могли бы предупредить хотя бы, - пробурчала сестра и снова обняла меня. - Извини, - искренне ответил я, понимая, что долгие объяснения здесь совершенно неуместны. - Ри, тебе сильно досталось? - спросила доселе молчавшая Жанна. Глория вздрогнула и отстранилась от брата, коснувшись горла. Взгляд сразу стал каким-то пустым. Наконец, спустя пару секунд сестра хлопнула себя по щеке, помотала головой и быстро произнесла: - В общем, я потеряла одну жизнь, но возродилась без полоски. Вот. От такого ответа я впал в ступор. Без полоски... Отметины малой смерти, которую каждый умерший, но воскрешенный милостью Близнецов непременно получает на запястье... О таком нам Наставники не рассказывали. Жанна явно уловила мое настроение и метнула на меня тревожный взгляд. - Вот как... - протянул я, выигрывая время. Не очень тактичный вопрос со стороны Жанны, но она в целом была не очень тактичной. - Лучше не вспоминать об этом лишний раз, сестра. Как ты оказалась здесь? И что это вообще за место? - Меня спасли из замка напавшего дворянина... - Глория подняла взгляд. - Кто? Вариантов было много. Я метнул взгляд в сторону, быстро оценивая убранство палаты. Какие-то сосуды для подачи жидкости, каталки, приборы, тускло мерцающие некоей энергией, похожей на пластины молний... Моих знаний хватило, чтобы понять, что это не магия. Техника, исполняющая схожие с пластинами функции. Её обладателем мог быть кто угодно. Любой достаточно богатый аристократ. А времени, чтобы разглядывать технику подробнее и перебирать возможных производителей, заказчиков и пользователей у меня не было. Глория набрала побольше воздуха в грудь и выдохнула, будто раскрывала какую-то большую тайну: - "Цербер"! - Кто? - недоумение в вопросах меня и Жанны было искренним. Причем тут трехголовая собака из старых аркнийских мифов? Какой-то символ для особенно пафосного названия? - Это люди, которые воюют против аркнов? - кажется, Глория сама была не уверена в правильности произнесенного. - Ты не слишком сузила круг возможных ответов на мой вопрос, сестра, - я устало потер переносицу. Цербер. Организация, способная вытащить двух Инквизиторов из под носа у могущественных боевых магов. Или сильный региональный игрок, о котором мне было незачем знать, или... По крайней мере, они так говорят о себе. - на время воцарилась молчание пока в комнату не постучали. ...Или опасная ересь, о которой не стоит информировать подчиненных без необходимости. Я сам много раз был вынужден так поступить. В любом случае, сейчас я узнаю больше. После согласия Жанны и Глории дверь открылалсь и в комнату вошла молодая девушка в фиолетовом платье с большой юбкой. Рыжеватые волосы были странно заплетены, а вот под одеждой висели кинжал и пистолет. Да и само платье странно покачивалось, как будто было серьезно нагружено,- Здравствуйте, - посетительница сделала реверанс и слегка прикрыла глаза. - Глория, не могла бы ты меня представить? - Глория заторможено кивнула, - Натан, Жанна, это Шерон эль Рейнсворт. Шерон, это мой брат, Натан Бранте и моя подруга Жанна, эм... Забыла фамилию, ты уж прости, - Жанна слегка улыбнулась, подняла глаза к потолку, но промолчала. Я прекрасно помнил, что фамилии у Жанны как таковой не было, а её отец просто звался Жаном, не называя ни фамилии, ни места происхождения. Заминка, впрочем, нисколько не помешала нашему разговору. - Рад приветствовать столь... Представительную даму, - мой взгляд задержался на изгибах платья. Три... Четыре ствола, что-то вроде подсумка или аптечки, некое клинковое оружие, и неизвестно сколько ещё спрятано внутри. Я переглянулся с Жанной. Взгляд, мечущийся от меня к Шерон был немного странный, но я не замедлил намекнуть соратнице, что у нашей гостьи арсенала хватит на целую боевую группу. Жанна, наконец, перестала странно смотреть на меня и Шерон. Глория почему то хихикнула, а я с иронией подумал, что ни одного ствола дорогая сестрица так и не заметила. - Приветствую, - коротко и как-то неприязненно произнесла Жанна. Девушка, как будто не замечая холода в словах Жанны, продолжала обескураживающе улыбаться. - Рада приветствовать вас в цитадели Кронос - одном из городов нашей Организации. Я назначена вашим куратором на время пребывания в пределах власти человечества. Я с уважением кивнул. Уже одной фразы хватило, чтобы объяснить если не все, то весьма значимую часть непонятных моментов. - Каково наше положение в городе вашей организации? - Вы являетесь нашими гостями, вследствие активной помощи Святому Александру в деле национализации голубой крови. Я переглянулся с Жанной. Девушка явно была встревожена и не понимала, что происходит. Да и я пребывал в некотором замешательстве. - Когда мы сможем присоединиться к… Святому Александру, дабы помогать ему в… Его Служении? – спокойно и медленно произнес я, стараясь аккуратно подбирать слова и смыслы. - Конечно же, как только он прибудет в Анизотти. Могу вас заверить, пока его конвой успешно защищался от нападений, поскольку ни в одном из уничтоженных его не было! Известие и обрадовало, и опечалило меня. С одной стороны – многие караваны уже погибли, а судьба брата все ещё была не определена. С другой – брат все ещё имеет шансы исполнить свою миссию. Вскоре, если он все же дойдет до Анизотти, я снова смогу его увидеть, если только Господин Ульрих не отзовет меня. - Да вознесутся к Вершине Столпа души павших защитников Веры, верно исполнявших свой Удел в жизни и смерти. Аминь, - я осенил себя знамением Близнецов, а тихий голос Жанны вторил мне. Девушка продолжила улыбаться и не спешила повторять слова молитвы. Очевидно, что никакого почтения ни к богам, ни к сану она не испытала. Её молчание о многом мне сказало. В иное время и в ином положении, я бы не замедлил возмутиться и назначить безбожнице епитимию, а то и куда большие наказания, но сейчас я вспомнил старую истину о том, что в чужой приход со своим Уставом не лезут, и решил оставить дерзкую выходку без внимания, хоть все мое естество и настаивало на гневной отповеди. Жанна также гневно сверкнула глазами, но, повинуясь моему взгляду, промолчала. Она понимала все это не хуже меня, хоть и нуждалась в моем подтверждении или опровержении, чтобы быть уверенной, что поняла правильно. - Что ж. В таком случае, я и сестра Жанна с удовольствием воспользуемся гостеприимством вашей организации, госпожа эль Рейнсворт. До какого предела мы вправе задавать вопросы о ваших делах и вашей обители? - Вы в праве спрашивать обо всем, что не касается поселдних научных достижений... - тут Шерон слегка смутилась. - Впрочем об этом я сама ничего особо не знаю. И вопросов, касающихся секретов вооруженных сил Организации. В остальном я с удовольствием отвечу на ваши вопросы. - Благодарю. В таком случае, это будет долгий разговор. Как появилась ваша организация? - я запасся терпением и приготовился ко множеству откровений, приятных и не очень. - Эта история началась очень давно. Свыше тысячи лет назад... - из долгого рассказа благородной особы весьма странных убеждений, я выяснил немало. Во-первых, Цербер возник, быть может, ещё до пришествия Близнецов. Он создан удачливыми потомками человеческих племен, сражавшихся против аркнов и, за века борьбы, сумевших отстоять реальную независимость, пускай ради этого им и пришлось жить в хитроумных убежищах в горах и под землей. Ныне же они, как и всякая уважающая себя имперская фракция, сейчас пытаются взять власть над Империей. С весьма странным обоснованием - во имя блага человечества, под которым понимают равенство прав людей и аркнов, отмену Уделов, широкую автономию провинций, пресечение междоусобных войн, свободу веры, непрерывный технологический прогресс и многие иные, весьма дикие для меня и моих современников идеи. Только Близнецы знают, каких трудов мне стоило успокоить Жанну от гневных проповедей здесь и сейчас. И хорошо ещё, если только проповедей. Эти идеи подрывали устои старого миропорядка. Некоторые из них я чувствовал в словах своего брата, Александра Бранте, но настолько радикальными и, что хуже, подкрепленными многовековой успешной историей борьбы они не были. Оказывается, мою жизнь и жизнь миллионов порой определяла борьба сил, о которых даже посвященные во многие секреты служители понятия не имели. Причем не имели на протяжении многих веков. Наставник... Господин Ульрих... И наставник господин Иеремия... Они знали? Но почему не сказали, ведь сейчас, как Инквизитор, я понимал, что вопрос выхода столь могущественной организации на Святого Александра и принца Джериана - это вопрос времени? Отложив этот вопрос в сторону до поры, я продолжил размышления. Во-вторых, Близнецов члены Цербера кощунственно воспринимают, как очередных торговых партнеров, с которыми можно торговаться и договариваться, как с обычным аристократом на переговорах. Такая трактовка божественной сути была не нова, и особенно популярна среди торговцев. Но столь долгое существование "торгашеского" образа ума и духа у могущественной организации... Как именно она может быть угодна Близнецам? Сдерживание аркнов, защита людей? Ведь не будь Цербера, произвол аркнов был бы куда шире! Значит ли это, что Близнецы благоволят разным подходам в божественном устройстве Империи, и мой брат был прав, утверждая, что Уделы - лишь инструмент? Или существование этих безбожников и бунтарей это вызов, вызов всем нам, испытание, дабы проверить нашу веру? О, Близнецы, как все сложно! В третьих, именно благодаря им, возможно, Церковь все ещё не пала от слуг лже-богов вроде Скра. Я знал о том, что некоторые "дворяне меча' порой приходят на помощь Инквизиции во время её облав. Даже сам работал с некоторыми из них. Но предположить, что за этой силой стоят воины Цербера... Значит ли это, что Инквизиции может быть даже выгодно не преследовать Цербер, так как его помощь иногда может быть поистине неоценима? Но это также и значит, что силу Цербера надо сдерживать, ведь зачем мирянам Церковь и Инквизиция, если её способны заменить воины Цербера? О, Младший, по мере дум о Цербере, я начинаю понимать, почему Господин Ульрих ничего мне о нем не рассказывал... В четвертых, о Цербере таким, как я или Жанна, знать было не положено... До поры. Но мой брат ввязался в опасную игру, и уже сейчас сделал многое для ослабления власти аркнов над человечеством. Остаться в неведении я не мог, не сейчас, так через несколько лет члены Братства обо всем узнали бы. Поэтому мне, Инквизитору Натану, придется выбирать сторону. Или остаться верным старой вере, Инквизиции и Наставнику Ульриху, попытавшись если и не уничтожить Цербер, то не дать ему превзойти Церковь и Инквизицию, или принять идеи Цербера и, в конечном счете, сокрушить то, что они считают "отжившим" во имя человечества. Как следует подумав перед этим, а что же такое человечество и таков ли Их замысел на него? Ведь если бы Цербер не был бы Им угоден, он бы просто не смог существовать... О, Близнецы, при каждой мысли об этом Цербере я растерян, подобно семинаристу, которому дали задачу выступить как advocatus scrabolli! - На этом моменте я пока что оставлю вас обдумать услышанное. Вижу, вам это необходимо. Вы сможете поговорить со мной в любое время днем, если у вас будут вопросы, - улыбнулась эль Рейнсворт и, подобрав свои оружейные юбки, покинула палату. На некоторое время в покоях воцарилось молчание. Первым его власть оспорила, конечно же, Глория. - Ну что, Нат? Узнал? Что думаешь? - сестра пересела со стула на край кровати. Я переглянулся с Жанной, под бесстрастной маской которой скрывались растерянность и множество вопросов. - Думаю, что некоторые вещи мне, возможно, не следовало бы знать. Однако теперь выбора у меня нет. Да даруют Старший и Младший ясность моему уму и крепость моей воле, да наставят меня на верный выбор! - я осенил себя знамением Близнецов и обнял Глорию. Нет таких испытаний, которые не смог бы пройти искренне верующий. Идущий по пути Их, да обрящет.