Выбор без выбора

1137 год от О.И., 1 марта, кабинет графа Фелиппе Эль Ферро, Тайная Канцелярия, Этерна. - Что у нас по обществу Безудельных? - привычным, властным голосом поинтересовался дворянин в роскошном черном камзоле и подкрутил усы, вчитываясь в документы, во множестве наполняющие его письменный стол. Чьи-то судьбы, которые хозяин бумаг привык решать легко и безжалостно. Равнодушно. Таков его Удел - править. Я посмотрела в записную книжку и ответила. - Под контролем, как Вы и планировали, господин Фелиппе, - ровный тон, вечно склоненная голова, глаза в пол, пока господин не прикажет обратного. Таков мой Удел. Быть покорной. "Знай свой Удел" плетью выбито на спине, в делах и мыслях. Ни словом, ни жестом такие, как мой Хозяин не дадут об этом забыть. В голове устало и пусто. Ни эмоций, ни мыслей. Просто ещё одна беседа с тем, кто может сделать с тобой нечто ужасное в любой момент. Просто потому, что может и хочет. - Кажется, ты неплохо справляешься, Софья. Донесения поступают, маги облачаются в ошейники и отправляются на суд, мои поручения - исполняются. Ни единого провала за год работы. Не ожидал от бродяжки со слабым даром такой понятливости, - Господин деловито набил трубку дорогим астинийским табаком, уделив этому явно больше внимания, чем судьбе приговоренных. Щелкнул новомодной эллирийской зажигалкой - традиции-традициями, а свое время высокие вельможи всегда ценили. Затянулся. Я молча и равнодушно ждала. - Чего ты хочешь в награду? - иногда Господин швырял кость, чтобы его гончие загоняли добычу усерднее. Я задумалась, глядя на облачко дыма из трубки, поднимавшееся к барельефам на потолке комнаты. Мысли замелькали быстро-быстро, будто гончие на барельефах, подсвечивая воспоминания. Граница Магры. Инквизиторы. Ошейник. Сладкие проповеди Диаманта. Продажа важным господам на торгах. Простые поручения, - подавление воли узников при допросе. Хорошие результаты. Умение читать и писать, мои успехи на допросе. Десятки жизней, ради одной моей. Я продолжала цепляться за жизнь. Зачем-то. Выполняла все. Порой сама удивляясь себе, как это так получилось. После общения с Алом и, особенно, Леди Амалией, большинство загадок были какими-то легкими и вполне выполнимыми. Наверное, я могла сбежать... Только куда? Зачем? Инквизиция и Тайная Канцелярия умели работать. Шансов без знаний и сети своих агентов нет. Ах да. Господин ждет ответа. Судя по пальцам, барабанящим по столу и взгляду, скользнувшему к плети - он уже на грани потери терпения. Потеря терпения означает боль. Не хочу. - Сундука с золотом, дворянства мантии и дома у озера. Желательно не к старости, а годам к тридцати. Милостивый Господин, - я склонила голову ещё ниже, облизнув губы, как многие из лизоблюдов, на которых я уже насмотрелась. Обманывать так просто. И так страшно. Никогда не знаешь, разгадали твой обман или нет. А если разгадали - когда стеганут плетью, усмехнутся или лишат головы. Взгляд милостиво отвернул от плети. - Я подумаю. Служи мне верно - и получишь желаемое, быть может, даже раньше, чем к тридцати, - усмешка и пальцы в перчатке, теребящие черный ус - все, что я видела в поклоне. Все, что мне позволяли видеть. - Да, милостивый Господин! Я буду служить! - я замерла, ожидая дальнейших приказов. Некоторое время Господин молчал, раздумывая. Часы тихо отбивали время. Я ждала. Я зашла с подносом, на котором исходила паром кружка ароматного ромашкового чая. Александр любил эту маленькую шалость - брать чай якобы для себя, а на деле на нас двоих. В этом был весь он - хитрость ради доброты. Воспоминания болью кольнули сердце. Когда-то я сама могла решить, что делаю и куда мне идти. С кем говорить, чего желать, о чем мечтать... Меня охватили тоска и грусть. Но я держала маску. Дрессировка Железной Леди и её сурового родственника была хороша. Непокорных ждет плеть. - Святой Близнецов, признанный Церковью, некий Александр Бранте, юнец из мелкого магрийского дворянского рода, набирает магов на службу. Вращается в обществе, в котором не должен. Пользуется влиянием на Его Высочество принца Джериана Темпеста и Великого Канцлера Корнелия Темпеста, - ничего себе, как Ал высоко забрался! Даже если все это от Близнецов - впечатляет. Только моя интуиция кричит, что этот разговор - не к добру. - Я хочу знать, что он замышляет, и кто за ним стоит. Им интересуются слишком многие. Церковь, Его Величество, Диамант, знать... - Фелиппе опустил руку в черной перчатке и потер пальцами, будто пытаясь растереть пока что неведомую ему тайну в порошок, что привычно и покорно упадет к его ногам. Неужели я... - По донесениям твоих людей, безудельные планируют массовое освобождение магов. В этом им должен кто-то помочь. Я хочу знать, кто. Бранте известен своей лояльностью к колдунам... Но даже если он тут ни при чем - слишком много внимания к недавнему простолюдину. Слишком много вольностей со стороны высшей знати. Неизвестно почему. Я хочу знать больше! - судя по движению лицевых мышц, которые я видела, Фелиппе подался вперед и посмотрел на меня. - У меня есть множество иных агентов, чтобы сделать эту работу. Но ты пока что нигде не засвечена, и, что гораздо более важно - ты была вхожа в дом семейства Бранте. Это правда? - дворянин замолчал, вновь ожидая ответа. Я хотела бы промолчать. Или соврать. Но не могла. - Правда, господин, - Ал, Ал, что же от тебя хочет это чудовище? Во что ты ввязался? - И ты бежала, так как благородный аркн из рода Оттонов возжелал тебя? - если Господину известно даже это, то что я могу утаить от него? - Правда, господин. - Почему же ты отказалась от внимания аркна? Могла бы быть дворянкой мантии уже сейчас, если бы хорошо ублажала его, - с некоторым недоумением в голосе спросил Фелиппе. Ком встал в горле. Тоска и надежда сменились злостью. Дорий Оттон. Тот, из-за кого я стою здесь, а не... Так, надо собраться! Злость простолюдинов это вызов для дворян, она недопустима! - Он... Я слышала, что интересные ему девушки из простонародья не служат благородному Господину Оттону долго, Господин Фелиппе. Я... Я боялась, что он убьет меня, и бежала, изменив своему Уделу. Я грешна, Господин, и признаю это, - кажется, я все же заплачу. Не от злости, так от грусти. Ну почему все сложилось именно так?! - Трусливая девка. Впрочем, это мне на руку. Полагаю, новоявленный любимчик Близнецов уделял тебе знаки внимания... Хотя и не стал бесчестить, судя по результатам твоего осмотра на торгах? - мое дыхание на миг сбилось. - Не стал, верно. И ты все ещё думаешь о нем, простолюдинка. Что ж, у тебя будет шанс как следует ублажить старого господина, раз ты предпочла его аркну, - Фелиппе выдохнул кольцо дыма и с удовольствием посмотрел на меня. - Выпрямись. Подними глаза. Руки. Выпяти грудь. Повернись. Спиной. Да, если тебя поднатаскать, ты вполне сможешь напеть фавориту Его Высочества то, что я хочу. А чтобы ты была сговорчивей... - Фелиппе щелкнул пальцами. Я закричала. Боль. Боль. Боль. Бешеный стук сердца. Океан боли. Наконец, все закончилось. Я лежала в чем-то мокром и дрожала. Мыслей не осталось. Никаких. Только ужас и нежелание, чтобы боль повторялась. Отодвинутый стул. Шаги. Неторопливые. Шелест камзола. Спокойный, заботливый голос. - Софья, Софья. Я же тебя предупреждал - никакой магии против своего Господина! Но ты меня не послушала. А зря. Иначе не лежала бы теперь в луже своей же мочи. Теперь ты знаешь, что с тобой будет, если ослушаешься и вздумаешь вести свою игру, не так ли? Или ты думаешь, что я не заметил, как ты обрабатывала моих людей, думая, что я не знаю, маленькая хитрая мерзавка? - меня подняли за волосы. По сравнению с прошлым мигом, это было даже не больно. Глаза. Черные, равнодушные глаза, которые обещали лишь боль. Много боли. Я заплакала и сжалась. - Не будь ты возможной сучкой Святого, я бы уже отправил тебя на дыбу. За то, что осмелилась укусить руку Господина, - Фелиппе встряхнул меня. Мир качнулся и расплылся. - Яааа... Это было на всякийвсякийслучай, го-о-о-осподин! Я лишь хотела... Подстраховаться на случай, если... Еееесли... - слова то шли быстро-быстро, то застревали в горле. Сердце вновь забилось, как бешеное. Только не эта боль снова, нет, нет! - Если тебе придется меня предать, проклятое отродье? Верю. Охотно верю, - Фелиппе отпустил мою голову, и я упала во что-то мокрое. Судя по запаху... Я испытала новую волну отвращения к себе. Стыда, что я не справилась. И страха. Перед болью и тем, что мне предстояло сделать. - Приведи себя в порядок. Я вытащил тебя из грязи, учил службе и не желаю, чтобы мои усилия пропали зря. Ты уже умеешь вести допрос и крутить мясом, но для следующего поручения этого недостаточно, - я с трудом встала. Пошатнулась. Утерлась. Посмотрела на Господина. На этот раз прямо в глаза. Увидев эти равнодушные, совершенно лишенные гнева или даже брезгливости глаза я вновь ощутила страх и опустила взгляд. - Следующие несколько месяцев тебя будут учить искусству соблазнения и, в меньшей степени - богословию. Я хочу, чтобы Святой стал твоим рабом, а значит - и моим. В земной части, ведь я не покушаюсь на божественную власть! Лишь помогаю обрести ей должное, земное направление. Особенно если ты научишься различать, где Их воля, а где - воля Святого. Которой у Их сосуда быть не должно. Ты все поняла? - каждое слово терзало меня не хуже пыточных инструментов, а в чем-то даже больнее. - Да, - я закончила плакать. Утерла слезы. Кивнула. Что-то внутри рвалось и ломалось. Я ведь действительно считала... Мечтала, что стоит сплести свою сеть, стоит использовать научный метод, как я смогу заработать себе свободу. Изменить личность, заставить всех забыть о себе, от твари Фелиппе до изверга Оттона, и вновь вернуться к Алу. Чтобы все было, как прежде - мы говорили, смеялись, пили ромашковый чай и строили планы на будущее. Чтобы все было хорошо. - И запомни, не справишься - остаток жизни проведешь у Подножия Столпа при жизни. А справишься - станешь дворянкой мантии и получишь свое золото. Я не забываю предательств, но и верной службы тоже не забываю. Ты получишь второй шанс, Софья, но третьего я не даю никому. Теперь пшла прочь, - и монстр в человеческом обличье равнодушно сел за стол и вернулся к работе с бумагами. Я вздрогнула. У Подножия Столпа при жизни... Я видела эти воющие куски мяса. От них не осталось ничего человеческого. Лишь боль! Не хочу! Я поспешила уйти, поникнув и сгорбившись. Не стоило гневать Фелиппе ещё больше. На душе было погано. *** 1137 год от О.И., 22 июня, площадь перед Императорским дворцом, Этерна. У меня болело все. Горло, грудь, бедра... Столько мужчин, наверное, даже самые отпетые шлюхи не видели за всю жизнь. Но, как бы это не было странно осознавать, после всей этой мерзкой плоти, которую меня заставляли хотеть дрессировкой, алхимией и магией, я все ещё девстенница. Господин Фелиппе обладает отменным чувством юмора. Гребаный урод! Как же я его ненавижу. Его и всех этих аркнов, для которых я и такие, как я - лишь кусок мяса, чей Удел - быть растерзанным по первой же прихоти. Я равнодушно брела через толпу, подмечая карманников, шпиков и магов в толпе сытых барашков и собачек с радостными лицами. Годы службы научили разбираться в людях, век бы её не видала! В воздухе витала радость, которой я не чувствовала, но ясно ощущала. Нахмурившись, я постаралась припомнить, какое же сегодня число? А, Праздник в честь Наследника! Очередная аристократическая властная блажь. Говорят, конечно, что принц Джериан добр и милостив к простым людям. Как и его верный слуга и телохранитель Святой Ал. Милостив... Я бросила взгляд на штандарты с ящерицей Темпестов и девизом "Торжество лучших". Криво усмехнулась. Пока существуют под взором Близнецов такие "верные трону" организации, как Тайная Канцелярия, и такие "лучшие" люди, как Фелиппе... Лучше об этом не думать. Больно. Я остановилась чуть в стороне от площади, так, чтобы можно было и балкон дворца видеть, и в переулки юркнуть если что. Взгляд на часы Магистрата. До полудня, когда начнется шествие студентов Университета и Академии, ещё полчаса. Меня здесь вообще быть не должно. Фелиппе собирается разыграть красивый спектакль, в котором он, "исполняя свой служебный долг", "случайно" отыщет меня, голодную и побитую, в борделе, и, "вспомнив" о сбежавшей от аркна служанке Святого из "донесений агентов", красиво "спасет" "бедную девочку" от "ужасной участи". Просто и изящно. Но я убедила своего куратора, что мне нужно присмотреться к Алу издали, чтобы вспомнить, как он выглядит и оценить, как держится сейчас. Общалась я с ним давно, поменялся он сильно, а описаний недостаточно. Я прислонилась к стене здания и молча смотрела, как поток веселья и беззаботности несется мимо. Хотела бы и я также... Просто жить, в простой семье, по Уделу, но не зная мучений. Не быть особенно красивой или умной. Жить, не задавать вопросов, рожать такому же простому мужу детей и не особо думать о завтрашнем дне. - Наверное, ты бы хотел, чтобы этого ничего не было. Пожалуй, ты бы хотел. Ты так и сделал - в своем уголке. Знания, беззаботность да мечты, вот и все, что у тебя было. У нас с тобой было, - шепчусь сама с собой, гадая о том, что могло бы быть. - Был бы ты Святым тогда. Я бы осталась с тобой. Наверное. Но Оттон побесился бы и пошел за другой девушкой. За пределами твоего маленького мирка. И ничего бы не изменилось. Даже когда ты накормил бы её, не встретив лично, со своих чудо-заводов, построенных по научному методу... - я закрыла глаза. - Это их исконное право - делать с нами все, что захотят. Брать нас. Использовать нас. Мучить нас. Даже не желая зла. Просто так. По прихоти. Ведь это их исконное право, - слезы опять полились из глаз. Я натянула капюшон, чтобы не привлекать внимания. - И ты в наивности своей думал, что можешь прийти к милостивому господину, и он все исправит. Запретит дворянам так поступать. Изменит Уделы, договорившись с Близнецами. Установит Закон. Запретит дворянам быть дворянами... - слова лились сами. Эмоции сменяли одна другую, а душа болела сильнее, чем тело. - Но твой господин с пониманием покивает. Да, надо заботиться о простолюдинах. Ведь так говорят Близнецы! Ты будешь видеть сплошное благолепие, куда бы не пошел. Но за твоей спиной, в закрытых особняках, о которых ты просто не узнаешь, все будет по прежнему. Если же неудобства от тебя перевесят пользу - ты умрешь. Дворяне готовы потерпеть, до какого-то предела. А потом все, кем бы ты ни был - ты умрешь. Я слишком хорошо это знаю, ведь я служила монстру, чей Удел - дурить и убивать таких, как ты, - слезы высохли. Я успокоилась. Ничего нельзя изменить. Ничего. Но как же иногда хочется... Спалить этот гнилой мир... До тла! Раз жить в нем спокойно - все равно не судьба. Просто напросто - невозможно! Не позволят. - Твари, - все, последнее слово, а дальше - надо взять себя в руки. Да и студенты начинают собираться в колонны, болтая и перешучиваясь. Никто не решал, кем родиться - Злодеем, святым или псом: Природы закон пишет мира страницы, И мы по сюжету идём - напоследок мелькнуло воспоминание из нашего давнего разговора и пропало. Речь Уттера я слушала с равнодушием. Очередные политические интриги, связанные с противостоянием высшей аристократии. Меня до таких секретов допускают ровно настолько, насколько необходимо для дела. Так что эти изречения старого паука, зовущего себя драконом, меня мало волнуют. Тут я наконец нашла взглядом Ала. Притаился в углу, почти незаметный. Стоит, выпрямившись и отрешенно уставившись вперед. Повзрослел. Оделся в доспех. Я достала из капюшона подзорную трубу. Посмотрела. - Да... Тебя тоже Империя не пощадила, - пробормотала я, увидев шрамы на лице. Хотелось смотреть и смотреть. Сколько же я тебя не видела, Ал? Будто что-то почувствовав, он скользнул взглядом по толпе. Сердце пропустило удар. - Не надо, прошептала я, опустила глаза, убрала трубу и натянула капюшон. Не хочу чтобы он видел меня такой. Забитой, равнодушной, жалкой... Сломленной. Что-то капнуло из глаз. Опять слезы. Надоело. Последний раз плакала от боли во время наказания от Фелиппе и в первые дни "уроков соблазнения", а после как-то отвыкла. Я развернулась и побрела в переулок, в котором можно было отсидеться и проплакаться. Остановилась у темной стены переулка. Совсем, как тогда, в первый день нашего знакомства, когда Ал спас меня и себя от сумасшедшей бабки. Если бы от помешавшихся на власти тиранов было также легко спастись... Я не знала, сколько я так стояла и смотрела на мостовую, как слезы падают вниз, сливаясь во все растущую лужицу. Внезапно на плечи легли руки. Я вздрогнула. Неужели я настолько ушла в себя? Непростительно для служанки Фелиппе! А если это враг?! Кт... Меня развернули к себе. Приподняли подбородок. Нежно смахнули слезы. - Ну-ну, хватит сырость разводить. Нам ещё отмазку для Фелиппе сочинять. Все хорошо, Солнце мое. Ты дома. Я здесь, - он знает?! Но как?! - Аааааал! - я ринулась вперед, позабыв обо всем. Он здесь. Передо мной. Нашел сам. Я обняла его, стараясь не думать ни о чем. Ментальные закладки было попытались ввести меня в возбуждение. Я сжала зубы. Не сейчас. Я не хочу! - Ну-ну. Ну-ну. Все хорошо, Соф. Все закончилось. Ты дома. Ты - дома... - слова... Сколько я ждала этих слов! Чувствовала ли я себя за все эти годы после разлуки счастливее, чем в эти мгновения? - Святой Ал, это все очень трогательно, но нам пора во дворец, - равнодушно-нетерпеливо произнес кто-то властным голосом. Не таким, как Фелиппе, скорее как командиры его бойцов. - Да... Верно. Прошу прощения за спешку, господин Оргриф. Ценный специалист, в которого немало вложено. И личное. Можем возвращаться во дворец, Воля Близнецов выполнена, - я прищурилась. Радость сразу слетела при словах о "Воле Близнецов", будто те её лично смахнули. Дрессировка вспомнилась сама собой. Я осенила себя знамением Близнецов и вернулась в рабочее состояние. Так, Ал явно врет, никакой я не "ценный специалист" для слуг Империи, кто узнал обо мне до побега от Оттона. Надо выкручиваться и подстраиваться. Это я умею! - Да будет исполнена их Воля! Простите, что доставила Вам беспокойство, господа аркны. Я готова продолжить свое служение, - я тут же оглядела присутствующих цепким взглядом. - Э, Бранте, асс-с-систентка Б-Бранте, я д-другое хот-тел с-с-сказ-зать. Тут л-люди с-с-собираются, - смущенный толстенький аркн, в котором я с некоторым трудом узнала принца Джериана, проявил свою власть. Весьма мило, надо сказать. Уж по сравнению с Фелиппе - точно! Ал кивнул и отправился вперед. Я отправилась за ним, настороженно изучая присутствующих. Принц Джериан... Вероятно, командир гвардии Сульпиций Оргриф. И гвардейцы. Пока что ничего определенного сказать нельзя, надо выыыж... Земля ушла из под ног. ...дать. - Святой Ал, это точно Воля Близнецов? - Сульпиций скосил глаза на меня. Я на несколько мгновений перестала дышать. Сумасшедший, придурок, идиот! Это же не поместье Бранте, это аркнийская гвардия, они за такие фокусы могут на месте разрубить! Идиот! - Это мое небольшое желание. Не мешающее исполнению воли Близнецов, - Ал ответил твердо, невозмутимо, быстро. Будто бы равный равному. Или как слуга на особом счету. - Ррр. Ладно. Человека стоило бы убить за такую непочтительность, но ты Святой. Святые не совсем люди. Дозволяю, - милостиво кивнул аркн, покачал головой и, судя по безмятежному виду, выкинул из головы произошедшее. Я смотрела на мерно покачивающееся лицо. Небо. Дома. Весьма красивые, я их раньше так не видела... Казалось, я во сне. Сказке. Этого не бывает потому что не бывает. Не может такого быть. Люди дворяне не носят простолюдинок на руках в присутствии аркнов. Герцогов. Принцев. Они падают ниц и с обожанием внимают каждому жесту и слову Господ. Иное карается смертью или плетьми. По усмотрению аркна. Тут же... Какой-то бред. - Так не бывает... Так не бывает... - шептала я себе под нос. Я помнила, как ломают в темницах Фелиппе за малейшее проявление непочтительности. Явно Ал там не был. Или был, но как-то сохранил себя? Нет, не был. Он явно не сломлен, как я. Даже если подобного ему испытать не довелось... Я, пожалуй, рада за него. Рада, что его не ломали и не сломали. Небо. Лицо. И руки. Рядом. Под спиной. Мерное дыхание и шаги. Невозможная сказка... Я очнулась, когда карета тронулась с места. Благородные господа с любопытством смотрели на меня. Не все. Джериан и его младший брат Флавий. Остальные... Великий Канцлер Корнелий, кажется, и Гай Темпест, новый наместник Магры. На меня не смотрели и ехали с таким видом, что им привычно ехать с простолюдинкой (!) на руках у человека (!!) в одной карете (!!!) с принцем (!!!!). Знали бы они ещё, что я маг и шпионка Фелиппе... Вряд-ли господа знают поименно агентов своих слуг-людей, пускай и дворян. От аркнов, даже в таком состоянии, шла волна власти. Чего-то... Такого. Я не знала, как это назвать. Хотелось завыть, пасть на колени, взглянуть на Господ снизу вверх, что угодно, лишь бы выразить свое почтение и благоговение! Лишь спокойствие Ала удерживало меня от истерики. Страшно. Очень страшно. Нас могут казнить в любой момент, или просто позабавиться, или... Или сделать что угодно! Это же аркны! Чудовища во плоти, истинные хозяева мира! Что они хотят, то и делают! Одно радует - Фелиппе теперь точно не сможет разыграть красивый спектакль перед Алом. Карета тряслась. Мы ехали. Я молчала. Аркны тоже. - Дядя Святой, дядя Святой, а почему у тебя на руках человечка? - дети... Радостно видеть, что даже аркнийские дети могут быть детьми, непосредственными и любопытными, а не властными и жестокими чудовищами. - Флавий! Соблюдай приличия! - строго произнес Гай, сурово взглянув на племянника. - Кхм-кхм. Мне отвечать на вопрос, Господин Гай? - Нет. - Слав... - Мне можешь ответить, Ал, - вздохнул Джериан. Гай поморщился. Корнелий оживился и с любопытством подался вперед, будто бы ожидая чего-то. - Потому что обычно это невозможно - человеку дворянину мантии нести любимую девушку простолюдинку перед аркнами в присутствии лица, которое он должен охранять. Разумеется, это повод именно так и поступить! Обычно аркны посчитают такое вызовом их власти и захотят убить наглеца на месте. Но я имею репутацию придворного шута, мне такие выходки прощают. В том числе потому, что я Святой Близнецов, а их власть аркны не оспаривают. И потому, что я банально полезен. Я бы хотел, Джериан, чтобы такое невинное действие, как взять любимую на руки никого не оскорбляло и не воспринималось, как вызов власти, но жизнь такова, какова она есть. Пока что я могу изменить её лишь для себя по воле Близнецов. Со временем изменю всю Империю, если Их воля останется прежней. - Ты пренебрегаешь своим долгом ради своих ничтожных прихотей. Это позор что для гражданина (1), что для раба, которым ты и являешься. Я велю удвоить твои тренировки, - спокойно произнес Гай. - Дядя! Это опасно! - неожиданно, но принц выступил в защиту Ала. - Да, брат, немного юмора и забавного сумасбродства порой не повредит делу, здесь ты перегибаешь палку! - вмешательство Великого Канцлера было ещё неожиданней. - Caesarem vehis Caesarisque fortunam. Цезаря везешь и его судьбу. Ex officio, дворянин мантии Александр Бранте обязан хранить жизнь Наследника. Как он сделает это, если на его руках - человеческая женщина? - я подумала, как бы Александр защищался, если бы на нас напали прямо сейчас. - Господин Гай Темпест... - Ал вздохнул, а затем неожиданно вскинул руку с указательным пальцем. Я переместилась с рук на колени. - Представьте вместо пальца револьвер. Добавьте секунду. Бах! И атакующий убит, - Гай посмотрел на палец, затем куда-то вниз в сторону Ала, фыркнул, но задумался. - Я понял, в чём ваша беда. Вы слишком серьёзны. Серьёзное лицо — ещё не значит безупречное исполнение долга просто в силу серьезности, господа. Многие глупости делаются именно с этим выражением. Вы улыбайтесь, господа, улыбайтесь! - я неожиданно улыбнулась. Не выдержала. Рассмеялась. Аркны странно на меня посмотрели. - Теперь я поняла, что действительно дома. Только там я могла себе позволить смеяться, - мне вдруг стало легко и беззаботно. Плевать, что Фелиппе может зашвырнуть мою жизнь к Подножию Столпа. Плевать на пытки. Плевать на унижения и убийства невинных. Все это стоило того. Чтобы оказаться здесь и сейчас, на руках у... Друга? Может, и действительно возлюбленного, я и сама не знала, что чувствовала к другу детства. - А где Вы... Ты была вне дома? - с любопытством спросил принц. Неожиданно я поняла, что вот он, выбор. Сказать все, или... Я открыла рот, подбирая слова. Боль. Воспоминания нахлынули внезапно. Предупреждая. Рот тут же закрылся. Я резко выдохнула. - Что-то не так? - Ал внимательно посмотрел на меня. Отпальцевал... Да, кажется это было "ты под влиянием?". Я ответила "да", стараясь думать о том, что я сейчас просто разминаю пальцы. Получилось криво, но главное - что кандалы разума, кто бы их не ставил, не сработали. Мальч... Нет, уже давно юноша вздохнул. - Боюсь, Софья не сможет Вам ответить, мой принц. Там, где она была, не приветствуется открытость. А молчание обеспечивается любыми способами. О которых я расскажу позже, - я увидела предупреждающий взгляд Корнелия, который тот метнул на Ала. Юноша закрыл глаза, выдохнул. - Или не расскажу, если такова будет воля старших членов Вашего дома. Просто знайте, что простолюдинам намного тяжелее, чем Вы думали. Рано или поздно эту тайну Вам раскроют, а пока что Silentium est aurum. - Не испытывай пределов моего терпения без необходимости, Бранте. Иначе рано или поздно честь заставит меня убить тебя, как бы ты ни был полезен, - серьезно сказал Гай и замолчал. - Да будет так, Господин Гай, - Ал склонил голову. Некоторое время мы ехали в молчании. - С чего вообще такие откровения перед какой-то простолюдинкой... Святой Александр? - внезапно спросил Гай, спокойным и требовательным взглядом уставившись на юношу. - Джериана скоро взрывать будут. Стрелять будут. Магией бить будут. Нужны не только охранники, но и ученые, что будут исследовать способы защиты. В том числе и активной обороны - когда отстреливаешь всех врагов ещё на подходе в рамках охранного периметра. Зоны смерти. Софью научному подходу я учил. Она мой ассистент, также, как я для Коррена. Даже будь она мужиком или чужой женщиной, мог бы её за руку во дворец увести. Редкий специалист! Таких вне столицы почти не достать, - ничего себе! Ал, оказывается, не просто врет, а действительно меня ценным специалистом считает! Ассистентом... Выходит, он меня заранее растил? Подбирал? - Я удовлетворен ответом, - и аркн, скользнув по мне пристальным взглядом ещё раз, потерял ко мне интерес и перевел взгляд на окно. - Зоны смерти? - с интересом спросил Корнелий. - Раздел безопасность, триста пятнадцатая страница, господин Корнелий. - Ознакомлюсь по возвращении. Рассчитываю, что ты опять меня удивишь, Бранте! - В меру моих скромных человечьих сил, господин Корнелий, - пока что непонятный для меня разговор завершился. Оставшийся путь проехали в молчании. Джериан и Флавий даже если и хотели что-то сказать, опасались лишний раз прогневать своего строгого дядю. Когда мы приехали, Александр вынес меня на руках из кареты и, под невозмутимые взгляды стражи, пронес куда-то вглубь. Мрамор, колонны, лепнина... И много вооруженных аркнов, занимавших и тревоживших меня куда больше вычурной роскоши. Куда я попала?! Наконец, мы пришли. - Я почему-то не удивлена. Ещё и Соф откопал... Соф? А ты откуда тут? А ну дай сюда! - меня выдернули из рук, чуть не уронили, с помощью Ала поставили на место. Я отряхнулась. Огляделась. Ну, могло быть и хуже. - Ох, Соф, - Глория обняла меня, после выгнала брата приводить себя в порядок, а меня усадила за стол и принялась расспрашивать. Я вздохнула. Разговор ожидался долгий и сложный...