Выбор без выбора

1124 год от О.И., 3 декабря, Поместье семейства Бранте. Что стоит говорить человеку, которого ты не то что бы терпеть не можешь, но определенно считаешь его лишним в твоем доме? - Доброго денечка, как твои мозгошмыги? - и умилительное лицо аля Луна из Гарри Поттера. Наверное, это бы даже прокатило, если бы я не держал в голове будущие шпаги бретеров (р - репутация!) и трость деда. - Рад приветствовать Вас в доме семьи Бранте, - целую бархатную белую кожу, которая, возможно, "стоит" больше, чем весь наш дом вместе взятый. В нос ударяет запах фиалок. Никогда не понимал запах фиалок. Снисходительный взгляд, но не без любопытства и некоторой привычной благосклонности. Дама передо мной привыкла щедро одаривать своих слуг, покупая их верность. При этом сама она слуг за людей не считает, но задает к ним весьма высокие требования. Так, она даже не взглянула на Дитроса, мальчика, разгружавшего её карету, но с благосклонностью приняла мои ухаживания. Видимо, на мне костюмчик сидит лучше. И вообще, я красавец и милашка! И вовсе это не потому, что я сын и внук дворянина, нет-нет. - Ваш средний сын весьма мил и любезен, сир Грегор, - с собственническим умилением отметила женщина. Я в очередной раз обрадовался, что обо всем договорился, хотя стоило мне это немалых нервов и времени. - Разумеется, ведь я стараюсь дать ему отличное воспитание, - кивнул дед. Зараза, а про Стефана говорил "самое лучшее". Знаю я это "воспитание"... Выучи геральдический томик за неделю, иначе тебя отхреначат тростью. Не то что бы я жаловался на то, что меня учат, но первый раз я некоторое время встать не мог. Непривычно и вдалбливает опасение перед человеком, который делает такое с тобой регулярно и безнаказанно. Зато сколько мотивации на учебу, ух! Далее мы проследовали в гостиную, где и расселись за столом. Глории и Лидии не было, а значит, все идет по плану. Грегор слегка скривился, заметив мой довольный взгляд, но тут же снова состроил приветливо-благородную мину. Да-да, дорогой дед, "договорился об одном, значит договорился обо всем", работает в обе стороны. Играть свою партию оказалось удивительно легко. Даже не ожидал этого, ведь в прошлой жизни я не считал себя знатоком интриг. А оказалось, интриговать - это просто. Сложнее пережить последствия своих интриг. - О, баронесса, позвольте выразить Вам мое сочувствие. Юлий Эль Лодар был прекрасным человеком, благородным и блистательным. - С благодарностью принимаю Ваши соболезнования. Кстати, Вы, помнится, старший судья в Префектуре Этерны? - Имею честь таковым быть, сударыня. - В таком случае, не подскажете мне кое-что? Наследники со стороны мужа... Позволяют себе лишнего и смеют порочить мое доброе имя. - С превеликим удовольствием, баронесса! Далее я сделал вид, что мне очень интересен салат в тарелке и картина напротив. На самом деле я вслушивался в местное гражданское право, и по обрывкам фраз начинал понимать, как оно тут у них устроено. Все римское. По завещанию и по закону, агнатические, когнатические родственники, и... И да, запрет на наследование женщинами больше определенной суммы. Понятия не имею, было ли это в Риме или нет, но звучит правдоподобно, учитывая подчиненный характер женщин в Риме (1). До сих пор помню эти браки кум-ману и син-ману... Так в чем вопрос у Эллочки Лодарочки был, если вдуматься? Да в обычной переоценке стоимости имущества её дражайшего супруга, чтобы посчитали поменьше, и она упихнулась в ценз. Грегор специализировался больше на уголовке (не удивлен!), но по наследственному тоже оказался неплох. Благо работают местные судьи без разделения по отраслям - и договор аренды, и убийство могут находиться в производстве у одних и тех же людей. Роберт был скорее по трудовым спорам, если вспомнить канон и те бумаги что я видел на столе, когда он их случайно оставлял. Шахтеры, взыскивающие зарплаты с дворянина, дворянин, взыскивающий с слуг, перебежавших к сопернику плату за уход без предупреждения... Но не уверен, может быть это просто совпадение. К вопросам Лодарочки оба судьи подготовились, так как знали её историю и знали очевидные вопросы, которые у неё появятся. Вел беседу Грегор, а Роберт скорее поддакивал да отрепетированно красовался, когда ему это позволяли. Не по своей воле, конечно, но и так вышло вполне неплохо. Покинула нас Эль Лодарочка весьма довольная. Ещё бы - отхватить нахаляву консультацию двух профессиональных судей, которая иначе стоила бы ухватистой дамочке не одну сотню, а то и тысячу звонких сестерциев! Кажется, даже деду, не говоря уже о Роберте или мне было очевидно, что Эля Лодочка нас просто развела. Но Грегор не мог смириться с поражением, и после ухода гостьи в очередной раз повел Роберта наверх, в спальню, выедать мозг чайной ложечкой. Я эти аргументы уже слышал не раз, так как сдерживать себя во время своих споров господа дворяне не удосуживались, вовсю мешая мне учиться, а иногда и спать. За женитьбу на дворянке - репутация семьи, спокойствие деда, число детей рода Бранте. Против женитьбы на дворянке - нежелание Роберта (его вполне устраивала Лидия), спокойствие остальной семьи, неизбежные раздоры между будущими дворянами и простолюдинами. Скрепя сердце, я был вынужден признать частичную правоту Грегора. Роберту не помешала бы дворянка в жены, но тихая и скромная, согласная на роль второй жены. Только вот это сработало бы в безэмоциональном рациональном мире роботов или в игнорирующем биохимию в силу её незнания идеальном мире дворян Аркнии. В моем же живом и жестоком мире если химия сказала свое слово, то перечить ей просто так не стоит. Чревато. Проверено миллионами пар. Гаремы - Удел редких и везучих счастливчиков или весьма специфичного, конкурентно-потребительского отношения к женщинам. Многим другим не повезло вплоть до убийств на почве ревности. Так что кому-кому, а уж Роберту я бы с этим экспериментировать не советовал. Стефану быть может, какому нибудь Оттону тоже, а вот Роберту неа. Помахав Эль-Лодар на прощание, я посмотрел на деда. Тот кивком разрешил мне идти, бросив напоследок "ты хорошо себя вел, можешь идти". Роберт сжал зубы, в очередной раз получив унижение на ровном месте, но я поймал его взгляд и успокаивающе смежил веки, а затем сложил два указательных пальца в "знак шута". Помни, Роберт, вся жизнь - театр, а люди в нем - актеры. Отец выдохнул, моргнул два раза, показывая, что понял, и отправился вслед за дедом, позвавшим его к себе в кабинет. Я же развернулся и отправился проверять другую свою заготовку. В комнаты Лидии и Глории. *** - Мам, эта противная, как её там, Эль Лажар ушла? - Дочь, не искажай имени благородных! Эль... Лодар. Эту женщину зовут Эль Лодар, - Лидия всхлипнула, но тут же посмотрела по сторонам, не смотрит ли кто, и утерла слезы. Сложно было сидеть здесь, наверху, пока мужчины, мои мужчины были там, наедине с этой гадиной. Я боялась порой признаваться даже самой себе, но я терпеть не могу расфуфыренных и развратных дворянок, привыкших жить в роскоши и пороке. Что бы не говорил Удел, но таким, как Эль Лодар не место подле Роберта Бранте! Моего мужа. Я посмотрела в окно. Глаза сами собой отыскали Сияющий Столп. Губы начали нашептывать молитву. Терпеть. Страдать. Таков Удел. О, Близнецы, почему Вы столь многого требуете от своих верных рабов? Почему это бывает так тяжело? Я не хотела, чтобы Роберт женился на другой женщине. Видят Близнецы, Лидия Бранте чтила Удел, но воля господина Грегора - это уже слишком. Роберт такой же дворянин, как и Грегор, и будь он дважды Глава Семьи, он не вправе приказывать сыну в таких вопросах! Сначала я хотела просто отстоять в самом дальнем углу, а затем тихонько уйти. Но вечером накануне приезда баронессы Александр зашел ко мне в комнату и сел. Некоторое время мы сидели молча. Все и так было понятно. И тогда он сказал "мама, Удел простолюдина - он не только о прямом и очевидном страдании. Он о страдании ради долга и семьи. Да таком, чтобы семья жила в спокойствии и мире. Так что прими страдание - не присутствуй на завтрашнем приеме вообще, но молись за Роберта, а до того поговори с ним и скажи, что все понимаешь, но никогда его не бросишь, чтобы он не решил". Все таки сыну стоит стать священником. Удел в его устах был подобен искусно выплетаемому полотну, в итоге ложащемуся на душу чем-то уютным и теплым, вроде шарфа или свитера. Я улыбнулась, смахнув нечаянно выступившие слезы. Ты всего добьёшься сынок, во что бы то ни стало. А я буду с тобой и помогу, чем смогу, что бы ты не выбрал. - Мам, кажется, Эль Лежар ушла! Александр возвращается! Я перевела взгляд на Глорию. Александр и Глория всегда были дружны, всегда устраивали проделки вместе. Александр даже как-то сказал весьма дальновидную и мудрую для его возраста мысль, что Глория потом может ему помогать, когда он станет судьёй. Вольнодумство дочери всегда беспокоило меня, но, кажется, сын сумел направить её энергию в нужное русло. Я улыбнулась и кивнула. - Вот и славно. Сын поднялся по лестнице быстро, почти бегом. Он часто двигался быстро, и дорожил временем. Будто боялся чего-то не успеть. - Матушка, сестра, вы в порядке? - мальчик помахал рукой и выжидающе уставился на нас. - Могло бы быть и лучше. Из-за Эль Лошар я кучу времени потеряла! - недовольно буркнула Глория. - У тебя карандаши есть? - Ну, есть... - Бумага есть? - Есть... - А время? Девочка недовольно засопела и с нехорошим видом подобрала с пола карандаш, будто собираясь его кинуть. Александр быстро спрятался за меня и серьёзно произнес: - Я лучше здесь постою. Кстати, Глория... - А? Девочка замерла с занесенным для броска карандашом. Прикрытым тетрадкой, но я все видела! - Глория! Я все видела! - вмешиваюсь. - Ну мама! - Глооория, я же тебе говорил использовать время с толком? - Ой, мало ли что ты там говорил... - недовольно нахмурилась девочка. - Ну, не дуйся! Просто постарайся не волноваться и использовать время с толком. Мальчик вышел из-за моей спины, запрокинул голову, посмотрел мне в глаза. Внимательный, сосредоточенный взгляд. Роберт тоже порой так смотрел, но... По другому. - Мама, с тобой все хорошо? Я посмотрела в его чистые светло серые, почти голубые глаза. Как у Роберта. - Да, сынок. Со мной все хорошо. Как прошла... Встреча? - разве могла я сказать иначе? Разве могу я себе позволить рыдания на глазах у сына? - Замечательно. Эля получила деньги, дед удовлетворился поркой папы, папа удовлетворился тем, что дед на какое-то время от него отстанет, я удовлетворился интересным разговором. Все довольны, мама! Иногда я просто не понимала, какими переулками бродят мысли моего мальчика, прежде чем прийти домой. - Это... Хорошо. Эля... Постой. Эля? Только не говори мне, Александр, что ты исказил имя благородной! - Я был сама любезность и не посрамил дом Бранте, мама. Грегор... Или папа подтвердит. Да, папа. Тебе лучше не попадаться на глаза деду лишний раз. - Ну, хорошо. Не попадусь, - улыбнулась я. - А что за деньги? - неожиданно спросила Глория. Я насторожилась. - И правда, Александр, какие деньги? Неужели Роберт еще и заплатил этой... Этой?! - Сэкономил - значит, заработал! - улыбнулся Александр и засмеялся. Я недоуменно переглянулась с Глорией. Потом я поняла. - Александр, ты можешь в таких случаях не шутить? - я устало вздохнула и посмотрела на мальчика. Улыбка спала с лица и сменилась серьёзностью. - Нет, но я постараюсь следить за своими словами. - Хотя бы честно, - я тяжко вздохнула. - Мама, ты расстроена тем, что дед пытается выжить тебя из дома, заставив папу жениться на другой женщине? Дети... Как им объяснить, что о некоторых темах говорить просто нельзя, если не хочешь поссориться с человеком и расстроить его? - Да. Но я была бы благодарна тебе, если бы ты со мной об этом не говорил. Глория с удивлением протянула: - А я и не знала... - Мам, дед всегда так будет пытаться делать. Просто это его мечта. Сделать род Бранте дворянами меча. А у тебя своя. Быть с папой. Не надо предавать свою мечту ради чужой, - мальчик посмотрел на меня с страданием, которое я не ожидала увидеть в глазах ребёнка. Как же амбиции Грегора Бранте калечат детей семьи Бранте! Моей семьи! - Сынок... Тебе не стоит об этом думать, это не твои... - слова застряли в горле, стало трудно говорить. На глаза опять навернулись слезы. - Мои. Если дед забьет тебя до смерти или "случайно"... Убьет, то мне будет плохо. Всем будет плохо. Папа может убить уже деда, и всем станет ещё хуже, - мальчик замолк, оставив меня наедине со страшной мыслью. Я раскрыла рот, собираясь успокоить... - Я верю, что дедушка желает только блага роду Бранте. Но его благо и мое с тобой разные. Поэтому не обижайся на его причуды, и знай, что я никогда тебя не предам. Но мне... Понимаешь, придётся иногда притворяться, чтобы дед не забил уже меня. Понимаешь, мама? Я кивнула. Слезы катились градом по щекам, Глория тоже начала шмыгать носом. - Так что в таких случаях просто не попадайся ему на глаза, помни, что я тебе помогу, и что мы через все пройдём. Вместе. Как семья. Я шмыгнула носом и обняла сына. Слева тихо примостилась Глория. Дальше говорить было лишним.