Выбор без выбора

1124 год от О.И., 1 сентября, Поместье семейства Бранте. - Натан, а, Натан? Хочешь поиграть в игру? - Хачу! Хачу! – мелкий двухлетний засранец! Понятия не имею, почему он от меня никак не отстает. Братьев и сестер в прошлой жизни я не имел, и в этой я учился общаться с ними с нуля. - Игра называется «Порядки Блаженной Аркнийской Империи». Скучнейшее чтиво, доложу я тебе. Можно было и покороче сказать: Аркны всегда правы, люди служат аркнам, нужно следовать Уделам, потому что так сказали Близнецы. Точка. - Скучная игла! - «Как невозможна семья без отца, как не бывать телу без головы, так и Империя невозможна без Императора. Император – отец своим добрым подданным, заступник и защитник и источник всяческой благодати». Аж устал, пока читал. А мне ведь это ещё наизусть выучить, да к вечеру! Ужас. Бедные дворянские дети, им, наверное, ещё больше учить. Натан, ты рад, что у тебя есть заступник и источник всяческой благодати? - Лад! - Ну ладно. «Вся власть в Империи от Императора и Близнецов, других источников власти не существует». Почемучки казнятся на месте? Нет, кажется, их привязывают к позорному столбу, но точно не помню. В любом случае, - преступление. Натан, ты знаешь, что такое власть? - Нет! - Власть, Натан, это способность заставить других сделать то, что ты хочешь. Вот ты сейчас сидишь тут. Почему сидишь? Потому что тебе скучно одному, а я один готов с тобой сидеть. Значит, что у меня есть над тобой? - Ни злаю - Власть, мой юный ученик! Власть. У Императора её много. Вот по этой бумажке. А как в реальности – будем посмотреть… Черт, на часах уже полпервого, а я ещё даже не прочитал это все до конца! К двум уже сдавать. Так, все, мелкий, не отвлекай. - Я не отлекаю! - «Император занимает должность Великого консула Аркнии и носит титулы повелитель Монии, Астинии, Элирии, Магры, Костанты, Гермии и Фионы, протектор Долины цветов». Великий консул? Что? Впервые вижу этот титул. Долина цветов? А это где? Не вижу такой на карте, а между прочим, она прилагается! Наверное, что-то старое и никому не нужное. Захватил, переименовал и забыл. Натан, любишь цветы, а? - Цлеты? - мальчик задумался на секунду, наморщил лоб, затем выдал серьёзное: - Нет! - Так я и думал. - А что такое цле… - Позже, Натан, позже! Я тебе и покажу, и расскажу. А сейчас – учебники! «Титул Император - означает, что он является главнокомандующим армиями Империи». Очевидно, не интересно… Так, а это что? Тьфу ты, это в другом указе… Когда они сведут все это в один Кодекс? Таблицу Указов сделать додумались, молодцы педагоги, хоть где-то могут, но где Кодекс?! Указ о законах, указ о законах… А, вот он. «Император есть высший источник всяческого закона и правосудия в Империи. Император обладает исключительным правом отменить любое постановление любого судебного органа Империи, кроме церковного суда, и исключительным правом помилования. Только Император председательствует в суде для герцогов крови и их семей». Разделение властей, ну надо же. Впрочем, ожидаемо. Еще и герцоги крови какие-то. Безобразие. Черт ногу сломит. И это еще только начало таблицы Указов! Натан, помоги, а? - А? - Бэ. «Особа Императора священна и неприкосновенна». Слышал, Натан? Священна и неприкосновенна! - А… - А дальше, друг мой, следует кусок Указа о Священной Миссии Блаженной Аркнийской Империи. Он очень веселый. Ты только послушай: «Священной миссией Блаженной Аркнийской Империи является принесение власти Императора на все обитаемые земли мира. Империя Аркнов создана, дабы нести свет цивилизации, Владычество Аркнов, святое слово Близнецов и Закон Империи диким, не познавшим сих дивных даров народам». - А! - Нет, ты только вдумайся! Они весь мир захватили, но цель по прежнему «захватить весь мир, мвухахахаха!». - А! - Да-да, Натан, именно так. Еще и какие-то другие народы упоминаются… Интересно, кто бы это мог быть? - А! – кажется, я зря решил читать Натану уроки из «Порядков Блаженной Аркнийской Империи». Глаза мальчика стали сначала стеклянными, рот приоткрылся. Затем он что-то осознал, рот закрыл, глаза обрели осмысленность, а выражение лица стало ну очень каверзным. Этот мелкий определенно что-то замышляет! - А! – громко и отчетливо, глядя мне в глаза произнес этот Акакий Акакиевич. - Что «а»? По существу есть, что сказать? – проворчал я, уже зная ответ. - А! – крикнул Натан прямо в лицо, наслаждаясь моей кислой миной. - Ой, да заткнись ты уже, не сыпь соль на ра… - ААА! – Натан завопил и, крича, выбежал из комнаты. Ну, мелкий, ну, вопилка, держись! Взял и убежал от старшего брата, никакого уважения к возрасту! А я ведь хотел приобщить его к знаниям… Плохой, видно, из меня педагог. Ну и ладно. *** Все-таки Грегор Бранте меня достал. Совершенно. Невыносимо. Мучительно. Всерьез! Нет, ну вдуматься только – он велел выпороть Глорию за то, что она недостаточно быстро поднесла ему сахарницу! Я понимаю, Грегор, как и всякий дворянин страны, где сахар это дефицит, предпочитает пить чай с сахаром тогда, когда пожелает, но можно было и с пониманием отнестись к опозданию на двадцать минут из-за… Чего там… А, концепции фанфиков, о которой я ей рассказал двадцатью минутами ранее. Конечно же, девочка, как отошла от порки, сразу просекла фишку и принялась строчить «произведения по мотивам», заявив матери, что это не нарушение Удела, а всего лишь «упрощение оригинала для лучшей учебы». Мама дурой не была, но от моих хитростей и двойных смыслов устала, а потому махнула рукой. Грегору, впрочем, было плевать. Старый пердун с тех пор, как приехал из Этерны, сидит себе в особняке, жрет сладости тоннами да работает непонятно над чем. Пытался подглядеть через окно – увидел стопки писем, десяток пустых чернильниц да огарки свечей. Ближе подобраться вариантов не было, так как окна старый параноик запирал на ключ, да и они были дополнительно зарешечены. Одобряю, но детское любопытство этим одобрямсом не накормишь. Со мной он так ни разу и не заговорил с самого приезда месяц назад, но вот Глории и Лидии, кажется, всерьез вознамерился устроить дедовщину. Постоянные придирки, нападки, унизительные поручения, прямые оскорбления, порой физические наказания за пустяковые провинности… Я б ему в коленку палкой дал и, зная каноничные реакции деда, отправился к Близнецам, или устроил бы партизанскую войну. Глория и Лидия терпели. По Уделу положено. Да и женщинам посложнее войнушки устраивать. Только я начал придумывать коварный план, как пару часов спустя ко мне заявилась Глория. Девочка передвигалась бочком и мелкими шажками, на лице были видны красные следы от слез, глаза припухли, но выражение лица было злое. Боевое, скажем так. Увидев меня, она несколько оживилась и радостно крикнула что-то, но тут же скривилась и схватилась за спину. Я подбежал, взял её руку, перекинул через плечо и медленно потащил к кровати. Поневоле ставшая уже привычной транспортировка раненного бойца продлилась недолго. Несколько минут - и вот уже я прикидывал, где искать винишко чтобы обеззаразить раны на спине, как вдруг Глория вскинула лицо и прошипела: - Александр! Пошли деду соль в сахар сыпать! Достал уже! Я всерьез обдумал предложение. - Хорошо бы, но он от этого отъедет раньше времени, да и тебя с собой забрать может. Нееет, деда надо курощать по другому. - Да? Как? – девочка посмотрела на меня взглядом, полным злости и боли. Действительно, как? Жалость отметаем сразу, Грегор скорее выстроит пирамиду из черепов простолюдинов, чем пожалеет хотя бы кого-то из них. Жадность? Страх? Интересы рода, интересы Стефана? Что я вообще знаю о слабых местах деда? Кажется, если я не придумаю ничего лучше, придется идти ва-банк. Особенно если мои догадки верны. А если нет… Кажется, я огребу. Но, видя, как страдает Глория… Я готов рискнуть. - Наглядными результатами. *** Кабинет Грегора Бранте начинался с монументальной железной двери с бойницей. Учитывая цену железа… Да, он параноик! Стучусь, морщась от боли в костяшках. Слышу скрип кресла, стук трости, медленные шаги. Заслонка на бойнице приоткрывается. Вглядываюсь в выражение лица «что за дерьмо ко мне приплыло», сглатываю ком в горле и произношу максимально твердым голосом (не дрожать, гвардеец, не дрожать, комиссар уже навел пистолет!): - Г-господин Грегор! Я, Александр Бранте, как младший из рода Бранте, прошу аудиенции у главы рода Бранте. Секунда молчания. - Я, Грегор Бранте, принимаю Александра Бранте на аудиенцию, - старческий голос проскрежетал, будто ржавый замок. Заслонка закрылась, и спустя несколько томительных секунд ожидания засов был отодвинут, а замок открыт. Дверь медленно распахнулась. Я по новому взглянул на старика – это ж какой силой обладают его сухие, старческие руки, если все ещё способны открывать толстую железную дверь в полметра толщиной! Робость напала с новой силой. Вот всегда так – когда я вижу кого-то, кого подсознательно считаю сильнее меня, так сразу же язык отнимается, и вместо нормальной речи блеянье, вместо нормального движения дерганые скачки, и ещё вещи опрокидываю. С-с-сука, волю в кулак, пшел вперед, в атаку, мясо! Ты уже мертв! На ватных ногах иду вперед. Грегор молча указывает тростью на кресло напротив себя. Я провожу трость взглядом. Воображение уже рисует ошметки мозгов на трости, а дрожь усиливается. Кое-как сажусь. Нарастающее разочарование в глазах Грегора ощущается почти физически. - О чем Вы хотели поговорить… Александр Бранте, младший из рода Бранте? – голос ровный. Сердце бешено стучит, посылая огонь по венам. Внезапно вспомнилась окровавленная спина Глории, когда я помогал ей дезинфицировать раны. Её приглушенные вскрики, когда я тряпкой, смоченной вином, дезинфицировал свежие рубцы. Руки сами собой сжались в кулаки. Я вскинул голову. - О недопустимости ослабления слуг рода Бранте без веских причин, - холод. Холод окутывает мысли, остужает кровь. Холод несет спокойствие и ощущение, что я могу убить сидящего напротив меня прямо здесь и сейчас. Ведь это так просто – как бы невзначай достать карандаш из штанов, отвлечь старика болтовней и вогнать ему десяток сантиметров дерева в глаз. Ловлю себя на страхе ещё и перед самим собой. Ну отлично, блять, приехали. - И в чем же выражается подобное… Ослабление? – голос неодобрителен, но ещё не желает карать. Пока что. - Я – помощник и слуга Стефана. В будущем. Если я… Правильно понимаю Ваши планы, господин Грегор, - меня кидает то в жар, то в холод. Выпрямляю спину, стараюсь держать её ровно. - Верно. Продолжай, - кажется, он слегка удивлен, но точно я не могу быть уверен. - Глория – моя служанка. Уже сейчас, - вижу, что в глазах деда промелькнуло что-то, но что – я не понял. - И? Что ты хочешь от меня? – старик сложил руки на трости и внимательно посмотрел на меня. - Я… Готов приглядывать за тем, чтобы простолюдинка не беспокоила Вас, господин Грегор. И служила роду Бранте подобающим образом. Взамен прошу лишь одного – не наказывать её самостоятельно. Я… Хочу доказать, что мои наказания лучше. И помогут роду Бранте больше, чем Ваши. Только и всего, - ну все, теперь он точно меня прибьет. Секунда тянется за секундой. Грегор смотрит на меня. Я смотрю на Грегора. Тихо стучат настенные часы, отбивая секунды. По спине ползет капля пота. - Я позволю тебе это, - раздался задумчивый голос спустя вечность. Молчу. Говорить мне ещё не дозволяли, уж это-то я научился понимать с полуслова, жеста, выражения лица и хрен пойми ещё чего. - Но при условии. Одном, - усмешка, - условии. - Да, господин Грегор? - сжимаю подлокотники кресла. После разговора прошло всего ничего, а я, несмотря на ровную спину, почти утонул в этом диване, лишь по недоразумению названному креслом. Сложно быть маленьким. - За каждый проступок Глории ты тоже получаешь наказание. От меня. И если я увижу, что ты увиливаешь от своего долга… - он сказал долга, не страдания! – я буду разочарован, а твой Удел останется прежним. Ты понял меня… Александр Бранте? Киваю, не в силах более вымолвить ни слова. Дед подавлял. - Что ж, прекрасно. В таком случае, я разрешаю тебе идти, - взгляд деда красноречив. Ему нужно подумать. Вскакиваю с кресла, и, пытаясь сохранить максимум достоинства, кланяюсь, а после пячусь спиной, развернувшись лишь около самой двери.