Выбор без выбора

1118 год от О.И. (1), 1 июня, Поместье семейства Бранте. - Смотри, как он сразу к отцу потянулся! Сразу видно, будущий дворянин растет! - я довольно улыбнулся, глядя на своего второго сына. Малютка мне не ответил - спит уже. О, видят Близнецы, мне стократно воздалось за все, что пришлось вытерпеть ради Лидии! Тяжёлые воспоминания несколько омрачили мою радость и вернули с небес на землю. Отец так и не прислал письма с поздравлением. А ведь когда родился Стефан, батюшка не промедлил с письмом! Вскоре же и сам явился, дабы самолично увидеть будущее рода Бранте. - Александр Бранте... - имя звучало также тяжело и весомо, как и дуб на гербе нашей фамилии. Я так и не смог заставить себя назвать его Грегором. Думаю, отец бы не стерпел подобного унижения и малышу пришлось бы несладко. Назвал в честь одного из первых дворян мантии, Александра Эль Борна. Прадеда моего друга и наставника, Огюстена Эль Борна. Говорят, славно служил своему сюзерену и мечом, и пером. Получил дворянство за подвиги во время штурма дворца изменника и еретика Чара Миланида. Быть может, именем своим и моему сыну поможет, хотя это лишь суеверие, конечно. Главное, что едва ли отец будет против подобного славного имени. - Мама, это наф новый блатик? - девчушка в сером платьице привстала на носочках и с очень серьёзным видом посмотрела на Александра. - Да, Глория, - слабым, но довольным голосом отозвалась любимая. - Тогда я буфу его зафифать! - с тем же серьёзным видом кивнула девочка. Все таки у дочери Лидии доброе сердце. А вот норов в отца. Интересно, кто он? Ох, боюсь, ответ мне сильно не понравится... Особенно если этот мерзавец встретится мне в суде, и я опять буду вынужден его оправдать. Не желаю думать о плохом. Сегодня славный день, праздник. И пусть завтра очередной рабочий день в Префектуре, даже старина Огюст не скажет ни слова, если счастливый отец придёт с запахом изо рта! - Хм. Надеюсь, он будет со мной играть, когда я захочу! - недовольным тоном произнес маленький, но уже такой горделивый мальчик в роскошном камзоле. Стефан уже сейчас проявляет властность, свойственную его матери, Амалии, хотя всего на год старше Глории. Да и говорит он куда четче и сложнее. "Сразу видна благородная кровь", как сказал бы отец. Ох, как же сложно будет с этими тремя, особенно когда юный Александр подрастет... - Для начала ему придется немного подрасти, Стефан, - примиряюще улыбаюсь, чтобы разрядить обстановку. - Хм. Ну ладно. Подожду. Но он будет со мной играть! - решительно мотнул головой мальчик. - Да, Стефан, будет. А пока что сходи, прикажи слугам, чтобы принесли ещё воды Лидии, - и юный дворянин, недовольно засопев, все же отправился исполнять поручение. Все-таки он хороший мальчик, пусть иногда ведет себя немного заносчиво. Надеюсь, я успею научить его доброму отношению к простолюдинам до того, как отец вспомнит о воспитании внука... Не хочу, чтобы его брату и сестре пришлось страдать из-за фальшивого "благородства". Побыв с семьёй ещё час, я покинул комнату и направился в свой рабочий кабинет. Лидии и Александру нужен покой. А мне нужно отметить произошедшее коньяком и судебным запросом по делу Эль Корвио. Папка с бумагами лежала на столе. Я поморщился, отодвинул крепкий дубовый стул и уселся за стол, пододвинув бумаги поближе. Подложил под бумагу подушечку, взял перо из пенала, проверил заточку пера, вытер новомодное защитное масло об ещё одну подушечку, обмакнул перо в чернильницу и начал аккуратно выводить букву за буквой, так, как учили в Университете. Надо было расписать мотивировочную часть, самую важную часть в любом судебном решении. Хотя бы начать. Само дело простое по сути, запутанное и сложное в нюансах. Как и большинство договорных дел по дворянам. Молодой, но влиятельный не по годам дворянин из столицы, по слухам, тайный убийца самого Эгерия Монрога, Герцога Монии, опять убил на Суде Чести дворянина. Само собой, по случайному совпадению, убитый поддерживал правящую императорскую династию Темпестов. Говорят, близкие дуэлянта, павшего истинной смертью, в долгу не остались. Однако сейчас, как и в прошлые три раза, придется замять дело, несмотря на незаконность дуэли. Наместник Магры, нашей провинции, - Герцог Чар Тарквиний Миланид, союзник Герцога Монрога в части защиты древних традиций. Поступить как-то по другому я не могу, если не хочу погубить весь род Бранте. Но прежде, чем замять дело, придется изобразить тщательное расследование. Речь даже не о моем стремлении к хотя бы видимому правосудию, просто иной вариант привел бы к недовольству Темпестов. Хорошо хоть, что в этом случае можно "угодить всем". Темпестов удовлетворит видимость их законной власти в вотчине поборников старинных традиций, Монрога устроит отсутствие реального интереса к поимке и наказанию убийцы, а Миланида устроят выводы о законности Суда Чести в данной ситуации, каким бы оксюмороном с точки зрения Указа о запрете дуэлей и Codex Criminalis они не были (2). Такое в моей работе бывает не всегда. Иногда, как ни крутись, а станешь чьим-нибудь врагом. Протекция Огюста, имеющего влиятельных покровителей в столице пока что помогает избежать серьезных неприятностей, как и помощь отца, но все равно, тяжело. Я только недавно стал судьей, лет пять назад всего, потому не научился решать такие задачки слету. Возможно, никогда не научусь. Но сдаваться не стану, ради будущего семьи и всего рода Бранте. А еще ради хотя бы какой-то помощи людям. Иначе зачем вообще нужно дворянство? Но, как бы не было важно дело, его окончательное оформление может подождать утра. Сначала - коньяк. И потом - размышления о будущем Александра. Я закончил предложение. Обмакнул перо в баночку с водой, аккуратно вытер его сухим полотенцем, дождался, пока просохнет, нанес защитное масло, положил обратно в пенал. Присыпал лист бумаги песком из мешочка. Пока лишние чернила впитывались в песок, я взял с дубового подноса (роскошь для пустынной Магры!) бокал, откупорил бутылку двухлетнего монийского и налил янтарную жидкость в стеклянную клетку. Жидкость наполнила бокал доверху, но ни каплей больше - иначе слугам прибавилось бы работы, а все, что пролилось, стало бы пустой растратой средств. Средств, за растрату которых отец карал нещадно. Иногда мне казалось, что вся моя жизнь и есть эта стеклянная клетка. Или дубовая, тут уже смотря как смотреть. Мысли невольно вернулись к новорожденному. Вероятно, его ждет такая же судьба, как и меня. Учеба, Университет, служба судьей во благо рода, лавирование между жестокими и опасными гигантами... Впрочем, справедливости ради, по сравнению с простолюдинами будущее его ожидает неплохое. Третий в роду судья, - едва ли отец пройдет мимо такого соблазна. Значит, если мальчик окажется в меру упорен и в меру умен, то сможет стать мне опорой в будущем. А там, как знать? Быть может, именно он заработает нашему роду приставку "Эль", и отец наконец-то успокоится? Ведь всё у нас есть! Всё! Работа, достаток, уважение среди простолюдинов, высокие покровители... Разве что репутация среди дворянства, скажем так, паршивая из-за Лидии и Глории. Но там нет ничего, чего нельзя было бы переломить долгой работой! Особенно когда Стефан и Александр подрастут и смогут своими усилиями договориться с нужными людьми. Сам я, увы, не могу, так как занят почти все время, а отец уже не в силах. Не в силах... Я посмотрел на шпагу. Чуть-чуть выдвинул её из ножен, не выпуская бокала из другой руки. Вгляделся в своё отражение. Сравнил с таковым в янтарной жидкости, чем-то похожей на чернила. Опустил шпагу обратно в ножны. Вздохнул. Отпил из бокала. Для меня шпага всегда была насмешкой над титулом дворянина мантии. Издевкой умелых воинов, с которыми никогда не сравниться большинству тех, кто взял шпагу в восемнадцать. Мне больше по душе были чернила и перо. Как бы сложно с ними не было обращаться, порой они творили подлинные чудеса! Заколоть соперника слишком много ума не надо. Знай, всю жизнь учись искусству убийства, поддерживай навыки и убивай тех, на кого укажет твой хозяин. А вот обеспечить процветание провинции через справедливые и разумные решения, помочь нуждающимся и спасти многих, никого не ограбив - вот в чем подлинное воплощение мастерства! - Надеюсь, ты будешь судьей, а не воином, мой сын. Что бы там не говорили о чести такие, как Грегор Бранте, - прошептал я, машинально потер усы и в несколько глотков допил коньяк. Отставил бокал, взял небольшую рюмку. Налил. Хочется успокоиться, а нельзя. Завтра на службу. Запах запахом, а голова должна быть ясная. Янтарная жидкость с журчанием ударила о граненые стенки. Я отставил бутылку, взял рюмку, и, криво усмехнувшись, посмотрел на портрет отца, что висел на стене рабочего кабинета. Как и полагается уважающей себя дворянской семье, портрет главы рода висел в рабочем кабинете. - За будущее Александра Бранте, твоего внука! - и выпил, стараясь не думать о том, что все могло сложиться иначе.