Мы были птицами...

— Ну, здравствуй… — В отражении из-за спины на неё смотрят два серо-голубых глаза.       Ничего нового. Игорь вышел погулять. Ингрид молча продолжила наводить порядок, выкидывая в мусорку отрезанные пряди и смывая волосинки, что приклеились к раковине. Забавным было то, что у поглощённых близнецов не бывает собственного сознания априори, но она могла бы с этим поспорить. Всю жизнь Игорь казался ей личностью, при чём очень далёкой от неё самой, личностью. Он более хмурый, серьёзный и отчего-то более озлобленный. Им обоим пришлось не сладко так как то, что переживала Инга чувствовали они вдвоём, но и у него были свои проблемы. Менее материальные конечно, как и он сам. Он помогает советами, зачастую когда его об этом не просят, конечно же. Придаёт сил, которые берёт откуда-то изнутри. Да и просто составляет компанию. Иногда вырывался грубостью из её уст, подталкивая говорить то, что она чувствует. Ингрид старалась не замечать его присутствия и не реагировать на него когда не одна. Постоянно избегает смотреть на любые поверхности, что отражают его. Благо он не являлся слишком часто. — Ты так и будешь меня игнорировать? — Ты меня чуть не убил. — Тихо чтобы себя не выдать сказала она. — Я ничего не делал. — Он поднял свои эфемерные руки. — Кровь льющаяся из меня фонтаном свидетельствует об обратном. — Так ты об этом. Сама знаешь, что так из тебя вырываются твои демоны. — Не называй это так. — Ингрид закатила глаза. — Нет у меня демонов, помимо тебя, разве что. — Сострила она. — Ты сегодня разбушевалась. Меня от той твоей фантазии, аж в дрожь бросило, до костей пробрало! Будь у меня свои кости, конечно. — Игорь подмигнул. — Я ужаснулся от такой жути. Очень реалистично. Даже мои просчёты теперь кажутся пустяком на их фоне. — У тебя не может быть своих… — Прошипела Инга сквозь зубы убеждая в этом скорее себя, чем его. — У меня настолько сильное желание было, да? Раньше кровь быстрее останавливалась и всё приходило в норму. — Времена сейчас неспокойные. Все на взводе и ты это чувствуешь, потому что у тебя эмпатии за двоих людей. — Иногда я жалею, что не ты меня поглотил. Мне было бы проще в твоём мозгу, а тебе было бы насрать, что я там. Да и возится сейчас со всем этим дерьмом не пришлось бы мне. — Ну-ну, не вини меня в том, что я там, где я есть. Я этого не выбирал. Тебя вообще не должно было быть, ни так, ни в моём мозгу. Но раз уж так получилось незачем теперь воздух сотрясать. Я смотрю чёлка и очки тебе больше не нужны. Давно пора. Мне надоело сквозь пряди подглядывать. — Надо было снова купить себе повязку на глаз! — И ходить как пиратка? Чтобы смеялись и тыкали пальцами? Снова. — Да плевать на это всё. Переживу, как и раньше. — Ты уже решилась отпустить меня. — Он указал на свой серо-голубой глаз в Ингиной голове. — И себя. Так зачем же сейчас вредничаешь? — Ты же в моём мозгу, вот и найди там ответ на свой вопрос. — Если бы это так работало, тебе было бы не обязательно говорить со мной вслух. Но с жестами ты это хитро тогда придумала. Только пользоваться перестала. А зря. — Только не смей опять поворачивать свой глаз обособленно, людей это с ума сводит. Иначе я точно найду повязку. — Я делаю это при необходимости. Или ты предпочитаешь получать по хлебальнику? Я тебя прикрываю. — Да-да. Спасибо братишка. Но я и сама могу. — Инга облокотилась о раковину смотря на слив. — Никогда не думал, что ты просто моя выдумка? — Устало спросила она у брата. — Думал. Но разве это не доказывает, что это не так? — Я не знаю. Спросить-то не у кого. Не хотелось бы очутиться в роли подопытной свинки в какой-нибудь подпольной лаборатории… Почему пятно разрослось? — Она подняла взгляд и встретила глаза брата. — Это не ко мне. Я за свои рамки не выбираюсь и что там за пределами происходит, не в курсе. — Может это смертельно? — Задала она риторический вопрос в пустоту и ощутила прикосновение брата к плечу. — Это убьёт нас, да? — Даже если и так, бояться нет смысла. На той стороне нас уже давно ждут… — Он улыбнулся. — Хрен там! Я не собираюсь туда торопиться! — Ингрид столкнула с плеча руку брата.       Ещё один момент, что доказывал существование Игоря Грома. Для неё он был осязаем, как и она для него. Ничего другого он трогать не мог. Они проверяли. Ингрид смотрела на него через отражение, внутри разгоралось сожаление. Она украла его жизнь. Убила и его. Ингрид Константиновна Гром: Убийца всей своей семьи. И как с таким послужным списком жертв она должна идти дальше? Жить и заводить себе новых друзей, членов семьи и любимых? А потом снова потерять всё, ведь иначе не бывало. Всему придёт конец, это неизбежно. Такова жизнь. А что после смерти неизвестно, может Игорь был прав? Раз его душа цеплялась за неё, то родители и любимые, которые почили возможно тоже где-то сейчас есть? Или она просто не в себе и сошла с ума уже очень давно? Ей причудилось, что она не одна, что остался хоть кто-то из родных. Держится за желанную иллюзию, а на самом деле это болезнь, ментальная или физическая. Один только вопрос: за что ей это? Внутри черепной коробки опять разгоралось пламя. Боль, обида, негодование, праведный гнев. Смотря на уже своё отражение, она чувствует ненависть, переполняющую её. Игорь растворяется в пространстве, как-будто его и не было.       «Не было. Его и нет. Глупая девчонка!» — Глаза заполнились слезами, но упасть им она не позволит, лишь капилляры полопались делая взгляд красным. Ладонь правой руки превращается в кулак. Ингрид бьёт своё отражение. Стекло трескается, а кожа на костяшках лопается и кровоточит. Осколки падают в раковину. Но продолжают отражать её лицо только уже в десяток раз больше. Отражения заливает кровью и она видит на красных лицах довольную улыбку.       Ингрид промаргивается и понимает: это снова была фантазия. Она не стала бы портить чужое. Умывшись холодной водой напоследок она уходит в свою комнату, забыв о еде. Стоя в дверях громко пожелала спокойной ночи чете Прокопенко и получила ответные пожелания.

***

            Башня «Vmeste» поздней ночью светилась только на одном этаже.       Сергей в домашней одежде и атласном халате ходил по кабинету из стороны в сторону. Как он мог подумать, что встреча рассвета для неё что-то значила? Он о ней ничего не знал. Ну, подержались за руки и что? Она не друг. Скорее опасность. Если она узнает, что он покрывает Чумного Доктора, арестует и его и Олега. И всё будет кончено. Но может это и не плохо? Возможно тогда народ успокоится? Как же не вовремя он решил вернуть ей перчатки. Узнал, что она в больнице и какого-то рожна попёрся к ней. Переживал? Немного. Но почему? Подумал, что пора выбираться из гнезда? Отправится в полёт к чему-то большему, чем просто быть под защитой родной башни? А спросить себя, надо ли это ей, забыл. Но там на крыше, он наконец вспомнил по какой причине любит этот город. Красота пейзажей, культура, вечно влажный воздух. Он давно мог бы уехать отсюда, хоть на другой континент, но даже не думал об этом. Это его дом. Не сама башня, нет. Весь город ему принадлежит. Или вернее, Сергей является его частью.       Сейчас он выкупив свалку разгребёт её и станет чище и светлее. Вкладчики банка получат свои деньги и квартиры обратно и все подуспокоятся. Он призовёт их к порядку напомнит, что только «Вместе» они справятся с этой напастью. Самым частым вопросом у всех журналистов было: почему он назвал соцсеть именно Vmeste. Для него это название имело сакральный смысл. Являлось самым сокровенным желанием Сергея Разумовского. Быть вместе. Быть едиными. Поддерживать друг друга. У него было очень мало воспоминаний о своей семье, но он помнил, что они были очень дружны. Делали всё вместе. Три года в приюте, которые он провёл в полном одиночестве среди таких же сирот как и он сам, были самыми ужасными в его жизни. Всё потому, что он отличался. Был белым вороном среди них. Умнее своих сверстников, со странным вкусом в одежде и верил в то, что у него есть друг, которого видел только он. Его сторонились и считали фриком. Пока не появился Олег. Он тоже был другим. В свои 8 лет он обладал некоей мудростью, которая присутствовала в его глазах и отталкивала других. Пугала их. Олег сам пошёл на контакт. Увязался за Серёжей и садился с ним рядом. Молча. Несколько недель они проводили вместе просто сидя на полу облокотившись на стену в игровой комнате. Даже имён друг друга не знали. Видимо Олег видел потребность Серёжи в обществе хоть кого-то, но сам Разумовский не хотел этого признавать. На тот момент он уже никому не доверял. Но Олегу было всё равно. Он был рядом и тихо подавал карандаши, пока Серёжа рисовал. Сергей на тот момент даже уверился, что Волков вообще немой. Пока не случилась та история со спасением пса от троих негодяев у залива. С тех пор он прятал половину своего рациона пищи и позже относил псу. Всегда в одиночестве, пока Олег не выследил его. Сергей этого не ожидал, боялся, что Олег выдаст его воспитательницам. Но тот лишь погладил чёрную морду и спросил, как зовут собаку. Спросил. Именно тогда стало понятно, что тот может говорить. Позже выяснилось, что долгое время он просто не мог, видимо была психологическая травма. Но эта чёрная мордочка помогла ему собраться с силами. Имени псу Сергей не давал, боялся привязываться. Волков это тут же исправил. Назвал его «Чарм», в честь своего золотистого ретривера и любимого покемона. Именно тогда они начали потихоньку узнавать друг друга. Олег тоже начал откладывать часть своей еды собаке, наказав Сергею, чтобы тот больше ел сам, а то и так мелкий, так ещё и не жрёт нормально. С тех пор они ходили к заливу вдвоём и ухаживали за псом. До того дня пока Чарм бесследно не пропал. Их детскому горю не было конца и края, хотя каждый это скрывал. Любимый четвероногий друг исчез. Они потеряли очередного члена семьи. Сергей надеялся, что Чарм оказался в любящих руках, а Олег пребывал в уверенности, что Чарма больше нет. Оба оставались при своём мнении, но ходить к заливу не переставали в надежде когда-нибудь снова увидеть старого четвероногого друга на пляже. С годами дружба мальчиков крепчала и они стали братьями. Всегда и везде были вместе. До этих пор. — И долго ты будешь так носиться туда-сюда? — Сергей услышал голос Волкова. — Уже голова кругом. — Парень замер и обернулся в сторону голоса. — И долго ты там стоишь? — Олег стоял сложив руки на груди. — Прилично так. Чего мельтешишь? — Не важно. — Сергей возобновил свою прогулку. — Мне не нравится, когда ты держишь от меня секреты. — А мне не нравится, когда ты подкрадываешься. Видимо, недовольство будет у обоих. — Сергей раздражённо сморщил лицо. — Зачем огрызаешься? Я нормально спросил. — Волков сел на диван. — Просто, я — дурак. — Хватаясь за волосы сказал он. — Интересное заявление. С чего ты так решил? — Запрокинув голову назад и следя за ним взглядом спросил Олег.       Волков не знал, что предшествовало такому упадническому настроению Сергея, что случалось впервые. Серый не хотел делиться и это напрягало. Разумовский мотался кругами, пытаясь разобраться в собственных чувствах. Почему его так зацепило? Ингрид не обязана была оправдывать его ожидания. Они друг другу никто. Как он и сказал мед сестре из покойного приёма: он никого не искал. И это было правдой. Он хотел вернуть перчатки и поблагодарить за ночную вылазку. Не более. Но он ошибся. Совершил ошибку ещё когда пришёл в главное управление полиции. Так зачем же он пошёл дальше? Ещё и апельсинов купил. Дурак. Сергей остановился и закрыл лицо ладонями. Олег поднялся с дивана и подойдя вплотную обнял Разумовского со спины. — Не переживай. Всё наладится. — Плечи Серого опустились вниз, а затем он весь содрогнулся. — Я… Такой дурак… — Проныл он. — Это не так, Серёж. Тебя кто-то обидел? Если так… Я оторву им голову! — Уверено заявил Волков. — Нет! Прошу, не надо. Не надо больше насилия. — Попросил рыжеволосый парень. — Объясни тогда, что случилось. — Настаивал на своём брюнет. — Я… Я просто… Хотел… Не знаю, чего я хотел! Просто… Пошёл на поводу у чего-то изнутри. Но я ошибся… — Сбивчиво говорил он. — Кажется, я начинаю понимать… — Вариантов было не много. — Ты наконец понял, что у тебя есть потребности? — Что? Фу, нет. Дело не в этом. — Сергей вырвался из рук Олега и продолжил ходить. — Верю, к сожалению. — Волков в очередной раз сложил руки на груди и закатил глаза. Типичный Серый. Отрицает очевидное. — Если не в потребностях, то в чём дело? — Я просто устал быть один! — Крикнул Разумовский оборачиваясь на Олега. Волков хмыкнул. — Меня, тебе недостаточно? — Затем тише добавил для себя вслух. — …И я так понимаю никогда не будет достаточно… — О-олег… Это не так! — Сергей завалился на диван. — Просто, я устал… — Это я уже слышал. Объясни по-другому. — Он встал поближе к краю дивана. — Мне не хватает… «Всего.» — Сергей закрыл глаза и тяжко вздохнул. — А вот с этого момента поподробнее. — Олег сел рядом и потянул Серёжу на себя, чтобы тот мог прилечь к нему на колени. Тот устроился поудобнее, а Волков начал перебирать рыжие пряди волос пальцами. Это всегда успокаивало парня. — Что там в твоей голове, какие мысли? Делись. — Я просто хочу тепла… — Не открывая глаз ответил он. — А разве я холодный? — Олег излучал жар, который согревал и успокаивал. Раньше температура тела Волкова была ниже. Вроде бы. Но сейчас это не важно. — Я не о том. Мне нужна забота, понимание… — Пытался перечислить и донести свою мысль, рыжий. — Это всё, тебе даю я, так что это тоже не аргумент. Чего же тебе такого нужно, чего не могу дать тебе именно я? — Олег подталкивал парня к той мысли, которая крутилась у того в голове, но не успела ещё до конца оформиться. Сергей лежал в позе эмбриона ища приюта в родных руках. — Признай, наконец: Ты взрослый мальчик. Незачем бегать от очевидного… — Оч-очевидного? — Неуверенно переспросил тот. — Да. Очевидного. Тебе кто-то понравился. А ты вместо того, чтобы действовать… — …Разнылся, как тряпка? — Сергей болезненно посмотрел на Олега снизу вверх перебивая его мысль. — Нет. Сомневаешься в себе. — Волков погладил парня по макушке. — Ты должен быть увереннее. Никогда этого не понимал. Ты выдающийся. Уникальный. В тебе так много достоинств, что я устану перечислять. А ты вечно ругаешь себя и винишь во всём подряд. Я не могу взрастить в тебе уверенность и чувство собственного достоинства, ты должен сделать это сам. Почему ты такой, только когда напьёшься?       Сергей не ожидал такого чувственного разговора с Олегом. Они давно не говорили по душам или так откровенно. Это было приятно. — Что же мне делать? — Спросил он закрывая глаза. — Откуда мне знать? Это твоя жизнь. Я буду рядом сколько потребуется, чтобы ты наконец определился. — Парень так расслабился в руках, что спустя несколько минут засопел. Олег улыбнулся. «Ей богу, птенчик, что за крылом пригрелся!» Волче потянулся к пледу и накрыл парня, чтобы тот не мёрз. «И как же его угораздило?»