Мы были птицами...

      После поимки грабителей банка и традиционной выволочки у Прокопенко за безрассудные действия во время задержания, Ингрид пошла дальше работать. Выйдя из кабинета начальника она пожертвовала свой очередной «выигрыш» деду, который потерял кошелёк. Эти козлы Любимые коллеги, всегда делают ставки в тотализаторе на её увольнение, но каждый раз неудачно. Майор полиции Ингрид Константиновна Гром — слишком ценный кадр.       Сдав гору бумажной волокиты шефу и предварительно предупредив Фёдора Ивановича, она отправилась на суд по делу Кирилла Гречкина, чтобы посмотреть, каков будет вердикт. Гром лично его задерживала, после того, как вычислила. Этот подонок даже не скрывался. Найти водителя было проще простого, такой приметный спорткар был в единственном экземпляре в городе. Безвкусица. Надругательство над стилем машин фирмы Ламборгини. На то как он её «прокачал», без тошноты не посмотришь. Ещё и сбил девчонку на глазах её старшего брата и даже из города не смылся. Интуиция подсказывала Ингрид, что он не просто так сдался, когда за ним приехали. Предупредил кого надо и выждал приезда полиции. Наблюдать за судьёй и Лёшей было больно. Буквально. В такие очевидные моменты несправедливости в затылочной части мозга словно разгорался пожар. Даже растирать было без толку. Судья принимал сторону, Гречкина и поддавался его адвокатам призывая скорбящего мальчонку к порядку. А Кирилл ещё всячески действовал на нервы, издавая звуки трубочкой, якобы пьёт, хотя напиток давно кончился. Так и хотелось в прямом смысле завязать ему губки бантиком. Ингрид поправила солнечные очки, которые под конец рабочего дня хорошенько так натёрли переносицу. Надо было надеть другие. Поудобнее. Несмотря на душещипательный призыв мальчика к справедливости, суд завершился полным поражением правопорядка. Кирилла отпустили безнаказанным. Ни условки, ни домашнего ареста, ни общественных работ, ни штрафа, даже права не отобрали! Из-за подкупа или шантажа, очевидно. В коридоре Ингрид перехватила Лёшу, который явно хотел наброситься на Гречкина. — Спокойно, мелкий! Не марайся об этого урода. Ему это всё равно с рук не сойдёт. — Свободной рукой Инга достала пачку сигарет, зубами вытянула одну и спрятав пачку нащупала в кармане зажигалку. Не донося пламя до сигареты и оглядев пацана с ног до головы спрашивает: — Куришь? Угостить? Лёша отрицательно покачал головой. — Не имею такой привычки. — Эт правильно, это ты молодец. — Ингрид всё-таки закурила, вдыхая дым. — Тебя бы сейчас за это никто не осудил. — И я вообще-то не мелкий! — Лёша таки вырвался из захвата Гром, но отходить не стал. — Ну, по сравнению… — Майор задумчиво выдохнула дым. — Соболезную твоей утрате. — Это вряд ли. — Едко отвечает мальчонка. — Сомневаюсь, что понимаете, что я потерял! — Не борзей. — Спокойно сказала Ингрид. — Какого пережить сестру, младшую, я может и не знаю, но я тоже сирота. Чувство потери мне знакомо. Паренёк на неё сочувственно посмотрел прикусывая нижнюю губу, видимо сдерживая очередную реплику. — Только не надо на меня так смотреть. Жалости мне только не хватало. — Ингрид сделала глубокий затяг, такой от которого половина сигареты сразу превратилась в пепел. — Мне казалось, что здесь нельзя курить. — Лёша скептически посмотрел на Гром и на знак о запрете курения за её спиной. — Мне можно. Вон, тут ради меня даже пепельницу поставили. — Ингрид подвинулась и стряхнула пепел в пепельницу-столбик — Видишь? Прям под знаком запрещающим курение. — Она усмехнулась этому парадоксу. — Люди каждый раз голову над этим ломают. — Зря вы меня остановили. Я… — Да, знаю я, чего ты хотел. Не ты первый. Даже в случае с ним. — Она кивнула в сторону мажора. — Не первый раз этот… Лихачит. Только, те кто ему отомстить хотел, потом либо пропадали, либо сами за решёткой оказывались. Сечёшь к чему я? Коль ты не «мелкий», должен сообразить. — И что же мне делать? — Жить дальше. — А как же…? — Отомстив, ты её не вернёшь. Это не так работает. Если надо как-то выместить зло: «проклинай» его, не поможет конечно, но временно легче станет. А если справедливости в этом мире хочешь, учись. — Учиться? — Да. Учиться. Кем выберешь, тем и становись. Хочешь копом, хочешь прокурором. Ну, или судьёй. Хотя после сегодняшнего, вряд-ли судья произвёл на тебя хорошее впечатление… — Ингрид докурила и загасила окурок в пепельнице. — И как это повлияет? — Ну, если будешь честным, а не как этот… Будешь следить за законом и порядком, как это изначально задумывалось. В память о сестре и ради всех таких же беззащитных, как ты сам. Но пожертвовать надо будет ещё большим… — Это чем же? — Всем своим будущим. Ни друзей, ни семьи. Иначе могут шантажировать и никакой справедливости всё равно не будет. Если это не страшит и ты настолько сильно хочешь, чтобы такие как Гречкин получали своё заслуженное наказание, дерзай. Если же тебя такое не устраивает… Забудь, прости его и живи дальше своей жизнью. — Она тяжело вздохнула. — Как ты понимаешь, не всё решают улики, поэтому лучше не выбирай полицейскую академию, как я. — Ингрид похлопала паренька по плечу на прощание и стала потихоньку идти к выходу. — Разочаруешься быстро. Ингрид подошла к выходу, но у Гречкина ещё брали интервью и ей пришлось ждать дальше, попутно слушая его гнилой базар. — …А ещё я хочу подать иск на главное управление полиции и в частности вызвать в суд Майора Ингрид Гром. Она слишком сильно скрутила меня при задержании. У меня даже остались синяки на предплечьях. — Кирилл демонстрирует руки на которых еле заметно посинение. «Мало тебе ещё. С моей силой и оторвать их было бы не трудно.» — Безразлично думает Гром. — Что вы будете теперь делать? — Не знаю, полечу отдохнуть куда-нибудь, хочешь со мной? Или Ингрид с собой прихвачу, прощения у меня вымаливать… «Что он сейчас спиздел? Его счастье, что я не ношу табельное и вокруг столько камер…» Ингрид попыталась абстрагироваться от этого непутёвого мажора, поговорив с воспитателем из приюта Лёши и передав ей свои контактные данные, через «многоразовую визитку».       К себе она добралась в ужасном настроении. Дома всё разваливается под гнётом времени, иногда даже буквально. Еды там нет и в помине, так как дома она почти не появляется. Слишком много воспоминаний хранят эти стены. Находится тут, временами, вообще невозможно. Сил нет. Ингрид предпочитает участок или просто бродяжничать на улице, коротая время и разнюхивая обстановку. Вот и весь секрет успеха раскрываемости. Сейчас же она села на пол у овального окна и набрала взбитых сливок в рот. — И откуда они вообще здесь взялись? — Инга озвучила свои мысли, но ответа в памяти так и не отыскала. На телефон зашла смс-ка от Фёдора Ивановича с приглашением домой: «Заедешь?» ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~       У Сергея Викторовича Разумовского презентация обновления социальной сети «Vmeste». Сергей стоит в стороне, пока виртуальный помощник Марго учит собравшихся пользоваться очками дополненной реальности, чтобы они могли её видеть. Эта презентация транслируется даже на ТВ в режиме «лайв». — А вдруг, им не понравится? — Спрашивал словно в пустоту рыжий юноша. Олег, его соратник, лучший друг, даже скорее брат и ныне начальник безопасности башни «Vmeste», подходит к нему со спины. — Серёж, это дело всей твоей жизни. Это революция. — Спокойным, низким, бархатным голосом успокаивал он. — Ну, а если.? — Рыжий не успокаивался. — Никаких «Ну…». Пойди и порви их. Я в тебя верю. — Более агрессивно закончил Олег, положил руку на плечо друга и после этого подтолкнул Сергея на сцену.       Успокоившись и набрав в лёгкие побольше воздуха, парень вышел на сцену. Он успел вовремя. Как раз под представление Марго: — … Встречайте: Сергей Разумовский. Создатель соцсети и фонда «Vmeste», программист и филантроп. Сергей приветственно помахал рукой собравшимся людям и сразу приступил к своей заготовленной речи. — Мы подготовили апдейт, который поразит вас. — Разумовский выдыхает. — Но лучше один раз увидеть, да? Марго. «Презентация» — Скомандовал он и Марго деформировалась из своего аватара в большой смартфон, демонстрируя всё то, о чём рассказывал её создатель. Тем временем он продолжает свою речь. — «VMESTE 2.0» — Это не просто плановое обновление. Это символ! Символ — новой свободы рунета! Теперь, ваши данные будут шифроваться односторонним способом, что означает: Что никто… Повторяюсь: Абсолютно никто не сможет их заполучить. — Даже вы? — Уточнила Марго. — Даже я. — Зал рассмеялся. — Так же вы сможете анонимно посещать абсолютно любые сайты. Даже те, которые были заблокированы по решению суда. А самое главное: Мы дарим нашим пользователям безграничный доступ к контенту! Читайте книги, статьи, слушайте музыку, смотрите фильмы и всё это абсолютно бесплатно! А главное: Абсолютно легально! Учитесь. Развивайтесь. И мы изменим нашу жизнь к лучшему! Вместе. — Собравшиеся аплодируют, а Сергей получает оповещение на телефон, которое тут же автоматически открывает. Это новость об освобождении Гречкина, который сбил сиротку Лизу. Зал перешёптывается, они тоже этим недовольны. Увидев новость Разумовский роняет смартфон, срывает с себя очки и тут же подбирает его. — Из-звините… — Быстро говорит он и убегает. В коридорах он слышит комментарий от Марго: — Сергей, всё прошло отлично. Напоминаю: Через 15 минут… — Отмени все встречи. Перенеси. Не знаю. Меня нет. — Делается… — Ответила Марго.       Тут раздаётся стук дверей и слышен гамм журналистов обращающихся к нему по имени, чтобы обратить на себя внимание. Сергей начинает убегать прочь, попутно пытаясь открыть каждую дверь. Он избежал гонящихся за ним репортёров только потому, что Олег вовремя утянул его в лифт.             В кабинете Сергей и Олег долго молчали, каждый уткнувшись в свою сторону. Волков разглядывал узоры на картине «Рождение Венеры», что занимала почти всю стену, а Разумовский смотрел на гладкую поверхность стола опираясь на него руками и переводя дух. — Олег, это бред. Получается, закон бессилен перед этими людьми. Они воруют, насилуют, убивают и всё сходит им с рук! Я пытаюсь. Пытаюсь сделать жизнь простых людей лучше, но вот это вот… Вот это вот всё! — Сергей достал из кармана очки дополненной реальности и потряс ими.- Бессмысленно! — Он кинул их на пол и пошёл в сторону Олега. — Эта девочка и её брат, они же из нашего детдома, Олег! Сколько ещё людей должны пострадать или погибнуть из-за таких, как Гречкин?! Кто их защитит? — Сергей сел рядом с Олегом, по-прежнему смотря в противоположную сторону. — Я не знаю, что делать… Это кошмар. И он повторится… Олег наконец подал признаки жизни, отвечая: — Не повториться. — Он разворачивается в ту же сторону, что и Сергей. Теперь они бок о бок и смотрят в одном направлении. — Я тебе обещаю. Он встал и ушёл оставляя Сергея в одиночестве. Казалось, Разумовский так и застыл там, в погружённом состоянии думая о чём-то своём. ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ Досмотрев презентацию «VMESTE», Прокопенко выключает телевизор. — Славный малый. Вон, как распереживался из-за этой новости. Не всё ещё в этом мире потерянно. Мир не без хороших людей, как говорится. — Да, нет. Тут скорее наоборот. «Абсолютная свобода», идеалист хренов… Никто кроме мошенников так часто слово «абсолютно» не использует. — Ты про что, Ингуш? — Рано ещё для такой свободы. Жди беды… Гречкин, только начало. — Не переживай, Инга. Такие мажоры, как Гречкин часто уходят от правосудия. Мы когда с батей твоим работали, часто такой контингент попадался. Но поверь моему жизненному опыту, такие с.! — Федя! Мы же дамы! — Сказала проходящая мимо тётя Лена. «…уки…» — Додумала Ингрид. — Все эти сволочи, получат по заслугам. А приговор выносить, это не наше с тобой дело. — И зря, что не наше. Мы с вами честные. — Наше дело маленькое: Поймал, привёл, доказательства предоставил, а дальше всё решает правосудие. — Да нет никакого правосудия! Стухла ваша система. Сгнила! — Ингуш… — Вкалываешь каждый день, как проклятая, жизнью рискуешь, доказуху на этих выродков собираешь… А их потом из зала суда выпускают. Я фактически видела, как у судьи глазки бегают, когда вердикт выносить нужно было. Подкупили, зуб даю! Чуть ли не на лбу написано, крупным шрифтом, да красными буквами! Такая у нас справедливость? Нормально, да? — Тихо! Всё должно быть «по закону»! — Да нельзя с ними по закону… Невозможно это. — А как тогда, Ингуш? — А как придётся… — Варить будем или жарить? «…ЖАРИТЬ!..» — Промелькнуло в мыслях Спрашивал Фёдор Иванович про пельмени, как оказалось. Чтобы сменить тему. Тут заходит тётя Лена с зашитой одеждой Инги. — Вот Ингуш, я зашила всё… — Спасибо, тёть Лен. — Кудряво ты живёшь, Инга! — Ну, ладно тебе, Федь. — Сказала Лена уставшим голосом. — Что «ладно»? — Ну, мне же не сложно… — «Не сложно?» Сложно-не сложно, не в этом дело. Инга и сама уметь должна! И вообще у тебя мужчина-то есть? — Для чего? Чтобы и ему потом что-то «штопать»? — Тихо съязвила Ингрид. — Федь! — А что «Федь»? Она всё время на работе… Так и останется… Инге поступил звонок. — Извините, я отойду. Это по работе. — Ну, чё я тебе говорил! Работа. Одна только работа на уме. — Ну а чё, ты такой же в молодости был. Кроме своего мотоцикла и работы ни о чём не думал. — Это ты щас мне сказала? Тебе не стыдно? Ты ж на мотоцикле этом каталась и я за тобой бежал. «Включи четвёртую, пятую!», помнишь? Хахахах. — Лена тоже рассмеялась вспоминая бурную молодость.       Инге позвонила воспитательница — Татьяна Михайловна. По поводу пропажи Лёши. Следуя своей интуиции, она направилась к Гречкину. Мелкий, всё-таки решил по-плохому попробовать… ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~       Тем временем в поместье семьи Гречкиных, Кирилл вылетает из стеклянных дверей. Он избит и напуган. Кое-как поднявшись с каменных плит он срывается на бег, по дороге сбивая железный столик, а затем падая со ступеней на землю. Он хнычет, как ребёнок. За ним неторопливо идёт какой-то фанатик в маске. Кирилл быстро хватает вывалившиеся из кармана ключи от единственной своей любимой «игрушки», что «любимый папочка» ему купил. Он облокачивается о переднее колесо. Его явно предварительно опоили, ведь ноги заплетаются и не держат вес собственного тела. — Зря стараешься. — Говорит человек в маске. Его голос пугает своим спокойствием. Он слишком собран, чтобы допустить любую ошибку, которая могла бы дать надежду на спасение. — От судьбы не уйдёшь. — Да что тебе нужно!!! — Кирилл кричит из последних сил, почти срывая голос. Его мучитель таким же бесстрастным голосом отвечает: — Правосудие. — НЕТ-НЕТ-НЕТ-НЕТ, это всё кошмар, это всё не по-настоящему. — Гречкин очень хотел себе верить, но холод металла исходящий от спорткара, сила приложенная к открытию двери, всё это намекало ему о реальности происходящего. И вот он уже в салоне, ему надо только нажать на кнопку зажигания и вдавить педаль в пол и он будет спасён. В опоённом состоянии он потратил на это слишком много времени. Безумец в маске вальяжно и не торопясь перезарядил огнемёты и направил руки на Ламборгини. И тут Кирилл совершает свою последнюю фатальную ошибку. Вместо того, чтобы попробовать сбить преследователя пока ещё есть время, он сдаёт назад уже под потоком огня. Машина взрывается, грохот взрыва последнее, что фиксирует его мозг, помимо простой мысли «За что?» ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~       Однако по адресу проживания она застала другую картину. Расправу над Кириллом. Каким-то ряженым виджиланте. Явно не пацан, за которым она пришла, крупнее него. Взрослый. Ингрид не успела спасти мажорика, его Ламбу уже пожирало пламя, вызывая вскоре мощный взрыв. Единственное, что она могла сделать, так это задержать преступника. Обдумав свои дальнейшие действия, решила застать врасплох и кинуть камень в затылок тёмного силуэта.       Но булыжник схватили! Хотя, как это возможно? Она стояла со спины и ничто её присутствия не выдавало, ни тень, ни шум, ни отражение. Ингрид восхитилась бы такой удаче, если бы перед ней не стоял убийца. Хотя это было довольно… сексуально. А потом он выпустил пламя из своих нарукавников-огнемётов и словно испарился. Бэтмен сраный.       Позже в участке козлы любимые коллеги подшучивали над её описанием преступника, но Ингрид игнорировала их, думая о своём новом деле. Лёшу привели на допрос. Идиоты.       Ингрид вместе с Прокопенко, что отдал ей значок и вводил в курс дела, шла в допросную. Какой-то пацан увязался за ними, протянул портрет через решётку, окликая её по имени. Портрет собственно, был этого «клювастого» и был он довольно детальным. Ингрид остановилась оглядывая и белобрысого очкастого парня и его творение. — А это что за «зайчик» среди нас нарисовался. Новый художник? — Спросила она у Прокопенко, тот отрицательно махнул головой. Затем обратившись к парню. — Подслушивал? — Нет. Просто слышал. Я стажёр. А что за «зайчик»? — Не забивай свою светлую голову, но ты вылитый Антон Петров. Только повзрослевший. Вон и рисуешь, как он. — Но я Дубин. Дима. — Понятное дело, что ты не он. Его же не существует.       Дубин невнятно кивнул, а Ингрид пошла дальше, проводить допрос. — Может вам помощь нужна? Я могу… — Рано тебе ещё, не мешай ей. Здорово получилось. А меня так, могёшь? — Спросил Прокопенко уводя стажёра прочь. В личных вещах изъятых из карманов пацана при обыске она обнаружила теннисный мяч, забавно, у неё в ящике такой же. Надо будет его достать. Ей в голову как всегда пришла бредовая идея. Но она пошла на поводу своих интрузивных мыслей.       Приоткрыв дверь Инга кинула в Лёшу мячик. Он как раз сидел спиной ко входу, расположившись на столе. Инге это было нужно, не для того чтобы удостовериться, что это точно был не он. Это она и так знала. А для того чтобы определить, что такая хорошая реакция в принципе невозможна. Ни у кого. Даже у молодого и шустрого пацана, долго его «заплывшие» полицейские отлавливали.       Гром же не сошла с ума и ей не могло это почудиться?       Она всё ещё была под впечатлением и ясно могла вспомнить этот момент.       Лёша мяч не поймал, если только ловлю головой за поимку не считать, конечно же. Мяч ударился в затылок. Никто бы не поймал, не успел бы среагировать, даже Инга вряд-ли. Благо хватило понимания рабочей атмосферы, чтобы в рапорт этого не вписывать. А то ко всему прочему, Цветков и его команда припёрла бы ещё и фотографии Спайдермена с его «паучьим чутьём» или фотки гадалок-экстрасенсов со знаменитого на всю страну шоу. Умора да и только. (Нет.) — Какого хрена?! — Воскликнул пацан потирая место ушиба и срывая с головы капюшон. — Сядь. — Подросток проигнорировал приказ. — Короче, мелкий я знаю, что ты не убийца. Помочь тебе хочу. — Эм, а мне уже помогли, — Сказал он наконец присаживаясь. — когда убили этого урода. — Тебе об этом что-то известно? — Мелкий выдохнул. — Да. — Инга качнула головой, чтобы тот говорил дальше. — Тот, кто это сделал, настоящий герой. Ингрид недовольно вздохнула и села напротив. — Обмельчали же у современной молодёжи герои… Не может герой людей убивать. Это не по правилам. — Где были ваши правила, когда его на свободу выпустили? — Всё там же, просто в неправильных руках. Ты сам видел. И что же, считаешь, что уподобляться таким, как его убийце, правильно? Думаешь, это на праведную дорогу выведет? Типа если один такой уничтожит сотню «Кириллов Гречкиных», мир лучше станет? Запомни, мелочь, «насилие — порождает насилие». Всегда так было. Не бери с таких пример. Я тебе уже подсказала, как сделать мир лучше. Не позорь память о своей сестре Лизе, такими грязными размышлениями. Иначе сам за решёткой окажешься в два счёта. Она вряд-ли рада была бы. — Да что вы о ней знаете?! — Не много. Но дети её возраста никогда другим зла не желают. Надеюсь тебя, Лёша, в этой комнате больше не видеть. Терпение у меня не железное, долго потакать малолетним преступникам не в моей привычке. Знаю, какие из таких потом монстры вырастают. Сиди и думай. — Инга поднялась и вышла в основной зал.       С Лёшей диалог не сложился. Он считал преступника героем. Кирилла, ему было не жалко. — Ингрид, алиби у парня нет, мотив есть. Всё понятно. «Закрываем дело»? Инга оглядела этого КОЗЛА уважаемого коллегу. — Чё сказал? Варежку закрой. За умного сойдёшь. — «Хотя, вряд-ли» Ингрид ушла за свой стол работать. — …Так чё ты пирожок будешь?.. — Тот отмахнулся и ушёл.       Ингрид в принципе тоже к Гречкину симпатии не испытывала, но смерть… это слишком просто. Слишком быстро. Ему нужно было сесть в тюрьму и отмучаться, до конца срока или жизни…       Да, Юстиция слепа и не смотрит на положение того или иного преступника. Она карает соответственно деяниям. И Кирилл отделался максимально легко. Потому что именно люди, слабое звено системы и они слишком легко совращаются из-за денег и власти. Ингрид не для такого исхода ловила этого ублюдка. Хотя учитывая то, что он тут же вышел на свободу… Возможно, это действительно был единственный способ наказания. Не в угол же его ставить, ей богу! Но не какому-то типу в маске это было решать!       Лёша считает убийство правильным поступком, а значит нужно вцепиться в это дело мёртвой хваткой, чтобы его в этом переубедить. Ингрид берётся за работу основательнее, ища информацию, где только возможно. Обзванивая контакты Гречкина и изучая устройство мини огнемётов. Уходила с работы одной из последних, как всегда. Домой взяла, только свой верный запароленный и зашифрованный ежедневник и эскиз, который вложила меж его страниц. Она хотела купить шаверму, так как запах горелого мяса каждый раз будил в ней зверский аппетит, даже если это мясо раньше было человеком, но сегодня решила морить себя голодом. Не заслужила. Слишком много провалов за один день. Когда она почти добралась до дома увидела разбойное нападение на какую-то девушку в родном переулке. Таких нападений рядом с домом ещё никогда не было. Подозрительно. Опять хотят совершить на неё покушение? — Эй, девчат! От девушки отошли, а то я скорую вызову. — Может полицию? — А полиция, уже здесь.       Она отмутузила этих придурков, которые даже руки на неё боялись поднимать, что показалось ей ещё более странным, обычно преступники не выбирают, кого бить, особенно когда в угол загнаны. И не когда она использует свою коронную фразу про «девчат» ментально выравнивая их статус до «равноправного». Не интересно драться с моралистами, которые приучены к правилу «женщин-бить нельзя!». Таких и трогать жалко, чесслово!       Девушку Ингрид отвела к себе для обработки ран, хотя в наличии у себя аптечки была вообще не уверенна. Все её раны она либо оставляла полностью без внимания, либо её через силу держали в больнице, до полного восстановления. Уж Прокопенко хорошо за этим следил. Но она всё-таки что-то нашла, в том числе и пластыри. Коробка была покрыта пылью толщиной уже в несколько сантиметров, пришлось беспалевно её оттирать. Обработка ранки на колене много времени не заняла. Будь это её рана «плюнула» бы заморачиваться на неё. Но тут такая… Нежная девчонка. Жалко стало. — Я смотрю у тебя гостей не бывает. — Это ещё почему? — Двери в туалет нет. Так и было, конечно, но Ингрид это никак не смущало, однако она всё равно решила оправдаться. — Вообще то есть, просто она не поставлена… А я тут и не живу почти. — Может, чаю? — Нет, спасибо. — На автомате сказала Ингрид, а потом поняла о чём эта девушка говорит. Верно. Перепуганная же, как осиновый лист трясётся. — А. Извини, привычка. Чай не пью. Кофе тоже кончилось. — Наверное, найдётся хоть что-то? — Не знаю. Могу посмотреть или просто кипятка с сахаром предоставить, если сахар муравьи не растащили… Сиди тут. Я тебе конечно помогла, но не смей тут что-либо трогать. Я быстро.       Ингрид встала и направилась на кухню. Открывала все полки, но встречала только пыль и пустоту. Ей определённо нужно будет закупиться, хоть чем-то. Чайник она всё равно поставила. В последней полке нашла пакетик горячего шоколада. Ах, вот откуда взбитые сливки остались! Последняя порция. Ладно. Раз она о ней забыла, значит не планировала пить. Жаль молока нет, но корицы и остатков тех сливок для вкуса хватит. Заготовив напиток, как следует, со всей чуткостью, Инга пошла обратно. Только чтобы обнаружить, что квартира пуста. — Тц! Как не вежливо. Так-с, воровать тут нечего, на меня не напала, что же ей… — Ингрид подошла к выходу. Ежедневник был по-прежнему закрыт, но рисунок лежал под ним. — Понятно. Шпион. Ладно, зато какао мне. Позже с ней разберусь. — Инга плотнее закрыла дверь и забрав ежедневник с собой пошла думать о деле дальше.