A Home Never Found

      Когда девушки вернулись в комнату, их встретила атмосфера бурного веселья. Казалось, энергия зашкаливала, а шумные разговоры и смех разносились по всему пространству. Полная вакханалия царила в каждом углу: Виолетта и Оксана, уже бухущие, кричали слова песни Фэйса так громко, что у Ронни, сидящей неподалёку, казалось, вот-вот начнут вянуть уши.              Женя и Геля вовсю обсуждали что-то с Лизой, пока Кира, тоже изрядно выпившая, обнимала свою девушку, прижимая её к себе и оставляя быстрые поцелуи на её щеке, вызывая у той смущённую улыбку. Ключевская сидела немного поодаль, вовлечённая в спокойный разговор с Соней и Сашей, которые, судя по лёгкому румянцу и смеху без причины, уже были тоже веселе.              Кристина к этому времени уже уютно устроилась на плече Гаджиевой и тихонько посапывала, в то время как сама девушка, придерживая Захарову, наблюдала со смехом за Малышенко и Нецветаевой, которые, не сговариваясь, начали изображать рэп-баттл, привлекая внимание половины комнаты.              Софья и Мафтуна, глядя на всё это буйство, переглянулись и, без слов понимая друг друга, решили не оставаться в стороне. Быстро прихватив бутылку вина, они устроились на полу рядом с «рэпершами» и принялись осушать её вдвоём по очереди.              — Как думаешь, сколько они уже выпили? — с улыбкой спросила Кульгавая, наблюдая за девушками.              — Достаточно, чтобы завтра они проснулись и не смогли даже говорить, — усмехнулась Абдиева, глядя, как Виолетта отмахивается от Вероники, которая явно страдает от всего этого шума. Она подняла бутылку, словно предлагая тост, и добавила: — Ну, за то, чтобы этот цирк закончился без жертв, — она рассмеялась и сделала несколько больших глотков, словно на спор.              — А лучший подарок для всех — если они завтра хотя бы час помолчат, — хихикнула Софа, выхватив бутылку у подруги. Она также приложилась к горлышку, с удовольствием сделав несколько глотков.              С вином девушки разобрались удивительно быстро, особенно учитывая, что за весь день они практически ничего не ели. Естественно, хмель ударил в голову с удвоенной силой, притупляя внимание и расслабляя до полной беспечности. В этом состоянии они даже не заметили, как рядом с ними плюхнулись два разгорячённых женских тела.              Григорьева, чуть пошатываясь, практически рухнула на колени Маф, обвив её шею руками и наклонившись к уху.              — Мафчик, у меня есть к тебе очень... очень деловое предложение, — произнесла она не совсем чётко, но достаточно громко, чтобы это услышали все поблизости.              Кульгавая, уже изрядно разогретая вином, прыснула со смеху:              — Ну вот, теперь секс называется «деловым предложением»?              Крючкова, которая всё это время наблюдала за сценой с лукавой улыбкой, не упустила шанса подколоть:              — Конспирацию им портишь, Соф. Видишь же, тут секретные переговоры.              Соня, не отрываясь от девушки, фыркнула:              — Да иди ты... Завидуй молча!              Мафтуна, немного смутившись от внезапной близости и шуток подруг, впрочем, не растерялась. Она усмехнулась, взяла Григорьеву за руки и, стараясь удержать равновесие, поднялась с пола.              — Ну что ж, если ты так настаиваешь... Пошли, обсудим твоё деловое предложение в более приватной обстановке, — ответила она с ухмылкой, помогая блондинке встать на ноги.              — Это в вашем стиле, — лениво прокомментировала Софья, махнув рукой, словно отпуская их с лёгкой иронией.              — Ну конечно. А что ещё делать в праздник? — парировала Григорьева, обернувшись с хитрой улыбкой.              Под дружные смешки и подколы девушки направились в «известном только им» (ну, не только им) направлении, оставив за собой лёгкий шлейф смеха и неугомонного веселья.              Кульгавая проводила взглядом удаляющуюся парочку, усмехнулась и, как будто очнувшись, перевела внимание на Александру. Та, будто чувствовала чей-то взгляд, обернулась с лёгкой улыбкой, которая всё ещё прятала смущение.              — Вот это у них либидо скачет, скажи? — с наигранным удивлением бросила девушка, слегка прищурив глаза.              Саша, у которой и без того горели щёки, тут же вспыхнула ещё ярче.              — Да иди ты... — пробормотала она, отводя взгляд и потирая руки. — Главное, что счастливы.              Она ненадолго замялась, а потом, будто переборов себя, добавила:              — Кстати, ты и Маф вроде помирились, как я поняла? Всё нормально?              Софья не сразу ответила. Она, как будто отвлечённая, кивнула и коротко ответила:              — Да, не бери в голову.              Она опустила взгляд, чтобы избежать лишних вопросов, но это оказалось роковой ошибкой. В её поле зрения снова попали эти блядские дырки на джинсах Крючковой, которые явно натерли ей кожу. Плотная ткань впивалась в бёдра девушки из-за её позы «по-турецки», оставляя на коже красные следы.              Внезапно девушка ощутила странное давление в груди, будто её сердце сжалось от какого-то осознания. Внутри стало еще жарче, и она попыталась оправдать это ощущение алкоголем и духотой в комнате, но, несмотря на пьяный туман в голове, ей всё равно мерещились образы. Она видела себя, будто издалека, как её пальцы невольно скользят под дырки в джинсах, лаская молочную кожу.              — Саша... — произнесла она, но её голос прозвучал гораздо резче, чем она ожидала. В нём ощущался какой-то непривычный, почти отчаянный акцент, который она не собиралась вкладывать в эти слова.              — А? — Александра подняла взгляд, явно не ожидая, что к ней вдруг обратятся с такой интонацией.              Софья сделала паузу, немного собираясь с мыслями. Её сердце всё ещё не успокоилось после неожиданного всплеска эмоций, но она решила продолжить, пытаясь вернуть разговор в привычное русло.              — Помнишь, Любовь Розенберг просила меня задержаться? — спросила она, не сразу встречая голубые глаза напротив.              — Да, помню, — ответила Саша, кивнув. Кажется, она немного расслабилась, не зная, к чему это ведёт.              Кульгавая в какой-то момент почувствовала, как её нервы снова начинают натягиваться, словно струна, готовая лопнуть, но она продолжила, едва ли не нервничая сама.              — Не хочешь пойти в библиотеку ночью? — спросила она, и в её голосе сквозило что-то неожиданное. Не просто предложение, а скорее, вызов или просьба, в которой звучала неопределённость.              Крючкова, немного задумавшись, словно взвешивая слова, ответила с лёгким удивлением, но без особого колебания:              — Знаешь, а почему бы и нет.              ***              — Сука, что за блядство, — Софья с отчаянием пыталась попасть ключом в замок, чувствуя, как каждый неудачный поворот добавляет ей раздражения. Наконец, с лёгким щелчком дверь поддалась.              Александра, наблюдая за её мучениями, тихо посмеивалась. Смех был еле слышен, словно она боялась, что его уловит кто-то лишний, но в её глазах всё равно блеск веселья не скрывался.              — Прошу, — с едва сдерживаемым раздражением Кульгавая сделала изящный жест, пропуская Сашу вперёд. Её движение было почти театральным, как у старинного швейцара или благородного рыцаря, приветливо склоняющего голову.              — Благодарю, — с лёгким смешком в голосе ответила Саша, решившая продолжить мини-спектакль. В её интонации была насмешка, но она не собиралась останавливаться, как будто играла в какую-то странную пьесу, где она была главной актрисой, а Софья — её невольным партнёром.              Пройдя за Крючковой, девушка наконец щелкнула выключатель. В воздухе раздался характерный шум, когда лампочки начали тускло потрескивать, как будто проклинали это позднее вмешательство. Несколько секунд они мигали, неуверенно озаряя пространство, прежде чем, наконец, стабилизировались, наполняя библиотеку мягким, тёплым светом. Этот свет был не ярким, но приятным, создавая уютную атмосферу, как старинная комната, где время, казалось, замедляется. Всё вокруг приобрело оттенок спокойной, но немного мистической тишины.              Саша молча прошла вглубь библиотеки, оглядывая её пустые, полутёмные просторы. Вместо того чтобы сесть за один из столов, она, как бы не замечая этого, выбрала место на подоконнике. Несмотря на своё странное решение, она так и не поняла, для чего в этой библиотеке были эти окошки, которые, по сути, были не нужны в подвальном помещении. Свет из них едва ли проникал, лишь мрак добавлял ощущение уединения.              — Мои фишки копируешь? — с насмешкой заметила Софья, наблюдая за её движениями. В голосе звучала лёгкая ирония, но в то же время она не могла не признать, что Александра выглядела в этом странно уютно. Девушка устроилась на стуле рядом, оглядывая пространство и слегка расставляя ноги, как будто намереваясь сделать этот момент ещё более расслабленным и непринуждённым.              — Читать будем? — спросила Крючкова, слегка посмеиваясь, но в её голосе было что-то игривое, как будто они в любой момент могли изменить курс и начать что-то совсем другое.              — Мг, конечно, — с лёгким сарказмом ответила Кульгавая, не обращая внимания на вопрос. Она достала сигарету, подкуривая её с явным удовольствием. Тонкий дым медленно поднялся в воздух, создавая лёгкую пелену, в которой атмосфера становилась ещё более замедленной и почти интимной.              Почувствовав запах сигареты, Саша невольно вдохнула, и в её груди сразу затрепетало желание тоже закурить. Она вспомнила этот лёгкий, убаюкивающий эффект, который приходил с дымом — когда мир становился чуть медленнее, а всё вокруг теряло свою резкость, превращаясь в мягкие контуры. Эйфория, которая отдавала расслаблением и ощущением маленькой свободы. Но тут же её мысли вернулись к подруге. Она точно не даст ей курить.              Поэтому Александра без раздумий выхватила сигарету из рук Софьи, которая явно не ожидала такого дерзкого поступка. В глазах девушки мелькнуло удивление, но прежде чем она успела что-то сказать, Крючкова уже сделала глубокую затяжку, вдыхая дым, который сразу наполнил её грудь и заполнил каждый уголок сознания. Она почувствовала, как лёгкая эйфория накрывает её, растворяя все мысли в густом облаке дыма. Этот момент, когда мир становится немного тише, а ощущения — ярче, как будто всё приобретает свои собственные контуры и становится важным. Саша не спешила выдыхать, наслаждаясь ощущением полной отдачи, пока время, казалось, немного замедлялось.              Кульгавая встала, и, не теряя времени, втиснулась между разведёнными ногами девушки. Одним быстрым движением она забрала сигарету обратно, встречая её укоряющим взглядом, полным недовольства и лёгкого удивления.              — Слышь, фокусница, это что такое? — сказала она, голос звучал всё более резко, а в её взгляде отразилась смесь раздражения и того странного, почти игривого вызова, который был характерен для их общения.              — А вот соблазнять не надо было меня, — возмутилась Крючкова, отворачивая голову и надувая щеки, явно пытаясь создать видимость обиды. Она даже не заметила, как близко оказалась Софья, но её слова звучали с наивной, детской дерзостью.              — Кто тебя снабжает? — с укоризной спросила та, стоя совсем близко и не скрывая лёгкого раздражения.              — Не понимаю, о чём ты, — с непониманием ответила Саша, будто совершенно не осознавая, что Софа может быть недовольна.              — Да ну? — с насмешкой в голосе спросила Кульгавая, её взгляд стал ещё более пронзительным, как будто она пыталась понять, что за игра у Крючковой на уме.              — Сонька, а что? — с игривым выражением лица спросила Саша, как будто вся ситуация не имела значения, превращая её в ещё один момент лёгкой забавы.              — Сонька, значит... — девушка задержала взгляд, а потом с лёгким вздохом сказала: — Ну хорошо.              Не давая себе отчёта в своих действиях, Софья глубоко затянулась дымом, а затем, с неясной решимостью, быстро приблизилась к губам напротив. Она остановилась на миллиметр от их соприкосновения и, не отрывая взгляда, выдохнула прямо ей в лицо, наполняя пространство вокруг мягким облаком дыма. В этот момент между ними повисла тишина, почти ощутимая, как тонкая нить, которую можно было порвать одним неосторожным движением.              — Что это было? — с явным интересом спросила Саша, не скрывая удивления и немного смущаясь от неожиданного жеста.              — По идее цыганочка, — ответила Кульгавая с лёгкой усмешкой, будто это было что-то привычное. — Один затягивается и передаёт дым другому.              Александра мгновенно выхватила сигарету, которая почти дотлела до фильтра, и, не раздумывая, повторила действия подруги. Она притянула её за шею ближе к себе, взгляд становился всё более решительным и игривым. Тонкая нить игры и возбуждения снова возникла между ними, и в воздухе ощущалась лёгкая напряжённость, как если бы в этом обмене дымом скрывался какой-то невысказанный вызов.              Отстранившись, девушки замолчали, не зная, что сказать дальше. Саша ощущала странное напряжение, которое постепенно охватывало её. Её пугал не сам факт контакта, а то, что ей действительно понравилось. И не просто понравилось, а понравилось делать это именно с Софьей. Если бы на её месте был кто-то другой, она бы, возможно, сразу отстранилась или даже ушла. Но с Софой всё было иначе. Между ними был какой-то незримый, но ощутимый момент близости, который её слегка сбивал с толку. Эта непонятная смесь эмоций терзала её, заставляя чувствовать одновременно и растерянность, и какое-то невольное влечение, которое она не могла объяснить.              Крючкова почувствовала, как её сердце забилось быстрее, а мысли запутались в этом неожиданном и тревожном ощущении, которое она не могла полностью осознать. В её груди сжалось что-то неопределённое, а взгляд, обращённый на девушку, стал немного напряжённым, будто она искала ответ на вопрос, который не могла сформулировать. Казалось, обе пытались переварить случившееся, пережить и понять, что происходит с ними. В воздухе витала какая-то тягучая неопределённость, словно обе чувствовали, что их жизни только что изменились.              Кульгавая, стоявшая напротив, была первой, кто прорвался через этот молчаливый барьер. Она едва ли шепнула:              — Саш, могу я..              Но она не успела договорить. На мгновение всё вокруг исчезло для Саши, и она сделала решительный шаг. Выкинув почти потухшую сигарету на пол, она внезапно схватила Софью за шею, и их губы встретились в стремительном, нетерпеливом поцелуе. Это было грубо и быстро, словно исподтишка, но в этом поцелуе была какая-то искренняя сила, которую Александра ощущала всем телом. Она не могла объяснить, что с ней происходит, но этот контакт был словно яркая вспышка, пронзившая её разум.              Кульгавая застыла в шоке. Её тело замерло от неожиданности, и она не могла понять, что делать. Но спустя секунду её рука медленно потянулась к лицу девушки, и, обняв её за подбородок, она приподняла голову и, будто отвечая на этот тёмный импульс, поцеловала её сама. Это был уже не просто жест, а ответ, в котором переплелись страх и желание, неуверенность и стремление. Крючкова почувствовала, как напряжение уходит, уступая место какому-то новому чувству, которое наполнило их пространство, как густой и неизведанный аромат.              Поцелуй длился всего несколько секунд, но казался вечностью, в которой время растеклось, потеряло свою остроту, и осталась лишь горячая и почти невыносимая близость. Когда они, наконец, отстранились, их дыхание было быстрым и поверхностным, а сердца продолжали биться в едином ритме, как будто слились в одно целое. Саша была слегка ошарашена, её щеки горели, а мысли всё ещё кружились, не давая понять, что именно произошло.              Софья, отдышавшись после предыдущего сближения, снова приблизилась к девушке, взглянув на неё глазами, наполненными решимостью и легким вызовом. Воспользовавшись моментом, она аккуратно, но настойчиво склонилась ближе и проникла в её губы, ощущая тепло девушки. Алкоголь снял все барьеры, затушив последние проблески здравого смысла у обеих. Саша, хоть и немного растерянная и неуклюжая в своих движениях, старалась ответить, внося в их танец неуверенную, но искреннюю страсть. Кульгавая же уверенно вела, взяв инициативу в свои руки.              Одной рукой она нежно скользнула вниз по бедру девушки, чувствуя мягкость её кожи через небольшой разрыв на джинсах. Пальцы Софы осторожно огладили светлую кожу, вызывая у Александры легкую дрожь. Вторую руку она плавно положила на её талию, крепче притягивая к себе, чтобы их тела соприкоснулись.              Саша, следуя порыву, осторожно прижала ладонь к шее подруги, ощущая под пальцами биение пульса, а второй рукой потянулась к её волосам. Она медленно распустила низкий хвост, выпустив шелковистые пряди, которые упали на плечи Софьи, добавляя к её образу ещё больше хаотичной, но притягательной чувственности.       Кульгавая почувствовала, как Крючкова начинает понемногу поддаваться этому вихрю эмоций. Её неуверенные прикосновения стали чуть смелее. Пальцы, которые осторожно лежали на шее Софьи, теперь едва ощутимо поглаживали её кожу, заставляя девушку невольно затаить дыхание.              Девушка улыбнулась уголками губ, едва отстранившись, чтобы заглянуть ей в глаза. В этой улыбке было всё: и уверенность, и мягкость. Она ещё немного прижалась к Александре, чтобы её тёплое дыхание коснулось чужих губ.              — Не бойся, — прошептала Софа, её голос был чуть хрипловатым от возбуждения, но в нём звучали забота и успокаивающая нежность.              Саша кивнула, как будто стараясь убедить не только Софью, но и саму себя. Её пальцы теперь скользнули ниже по шее девушки, пробираясь к ключице. В этот момент она почувствовала, как внизу живота разливается странное, но приятное тепло. Она не понимала, откуда берётся это чувство, но оно затягивало её всё глубже.              Старшая, видя, что Крючкова начинает расслабляться, слегка сменила темп. Она убрала руку с её бедра и, проводя пальцами по краю джинсов, дразнила её кожу лёгкими прикосновениями. Тем временем её другая рука уверенно скользнула вверх по спине девушки, чувствуя, как через тонкую ткань кофты проступает её тепло.              Саша не выдержала — её волнение уступило место порыву. Она притянула Софью ещё ближе, впиваясь губами в её губы с неожиданной страстью. Её пальцы запутались в тёмных волосах Кульгавой, а лёгкий трепет в её руках сменился решительностью.              В комнате, наполненной слабым светом, всё, кроме них, казалось размытым и неважным. Каждое их движение становилось всё более синхронным, как будто они слышали одну мелодию, которой не было. Это был не просто поцелуй, а что-то большее — молчаливый диалог, в котором не нужны были слова.              Девушки чувствовали, как их сердца бьются в унисон. Смелость Кульгавой, её желание защитить и направить смешивались с трогательной неуверенностью Саши в её объятиях. Это были противоположности, которые вдруг нашли общий язык в этой вспышке близости.              Их дыхания сливались, а движения становились всё более уверенными. Тепло их прикосновений и близость друг к другу заполнили воздух вокруг, превращая этот момент в вихрь, в котором они забыли обо всём, кроме друг друга.              ***              — Мафчик, — нежно протянула Григорьева, проводя губами по линии шеи девушки. Её поцелуи были мягкими, словно прикосновения крыльев бабочки, но в то же время в них ощущалась едва скрытая страсть, заставляющая кожу покрываться мурашками.              Абдиева слегка прищурилась от удивления и удовольствия. Её девушка всегда умела быть ласковой и внимательной, но сегодня в её действиях была особенная чувственность. Что-то новое, что-то, что заставляло сердце биться чуть быстрее. Мафтуна на миг задумалась: может, это вино развязало её руки? Или причина кроется в чём-то другом, о чём она пока не догадывается?              — Вы с Софой поговорили? — почти шёпотом спросила Соня, не отрываясь от её кожи. Её дыхание было тёплым, слегка щекочущим, а голос, наполненный хрипотцой, создавал ощущение интимности.              Маф вздохнула, её пальцы скользнули по плечу любимой, как будто инстинктивно удерживая её рядом. Она лениво кивнула, чувствуя, как её сознание ускользает из реальности в плен этого мгновения.              — Мг, — пробормотала она, не желая разрушать волшебную тишину словами. Она слегка наклонила голову, позволяя Григорьевой продолжать свои ласки, и с каждым новым прикосновением ей казалось, что она тает всё больше.              Соня приподняла голову, чтобы взглянуть на неё. Её взгляд был глубоким и мягким, наполненным теплом. Лицо Мафтуны, расслабленное и умиротворённое, с лёгкой полуулыбкой и чуть прикрытыми глазами, выглядело почти ангельским. Этот момент уязвимости и полного доверия заставил девушку почувствовать лёгкое тепло в груди.              — Всё теперь нормально? Больше подобного не будет? — спросила она чуть громче, но голос её оставался обволакивающе мягким. Её руки скользнули по плечам Абдиевой, а затем нежно сжали её ладони, будто подтверждая, что она рядом.              Мафтуна открыла глаза, снова посмотрев на неё, будто оценивая её слова. Она вздохнула глубже и, словно взвешивая каждую эмоцию, наконец произнесла:              — Думаю, что всё должно быть хорошо. Надеюсь, они не натворят хуйни, — её голос звучал сдержанно, но в глазах мелькнула тень тревоги. Она отвела взгляд к потолку, словно пытаясь разобраться в собственных мыслях.              Григорьева чуть улыбнулась, подалась ближе и кончиками пальцев провела по щеке девушки, заставляя её снова смотреть на себя.              — Ты слишком много переживаешь, — прошептала она, а затем коснулась её ключицы губами, оставляя там невесомый, как перо, поцелуй. — Просто доверься мне. Или... хотя бы доверься нам.              — Я доверяю, — отозвалась Мафтуна, но её голос звучал слегка неуверенно. Соня уловила эту нотку сомнения и, не спеша, провела ладонью по её лицу, как будто стирая тревоги.              — Вот и хорошо, — произнесла она, улыбнувшись уголками губ. Затем она склонилась к её лицу, чтобы поцеловать её в уголок губ — так нежно, что это больше походило на обещание, чем на жест. — Потому что я знаю: вместе мы справимся.              В комнате воцарилась уютная тишина, нарушаемая лишь их дыханием. Тени тревог и разговоры о будущем медленно растворились, будто утренний туман, уступив место моменту тепла, близости и спокойствия. Абдиева почувствовала, как её сердце начинает успокаиваться, и позволила себе утонуть в этом чувстве безопасности, которое дарила ей её Сонечка.              ***              В комнате царила расслабленная, почти сонная атмосфера. Музыка стихла до едва слышного шёпота, свет был приглушён, создавая мягкий полумрак, в котором было уютно прятаться от времени. Большая часть компании уже находилась в объятиях сна, раскидавшись кто где.              Малышенко сжимала Ронни так крепко, словно плюшевого медведя, что та только тяжело вздыхала, пытаясь хоть немного высвободиться из её рук. Ангелина, будто котёнок, мирно посапывала, устроившись на плече Шестериковой. Они обе посматривали в сторону двери, надеясь перебраться уже в свою комнату, чтобы лечь поудобнее, но знали: она ещё занята и, вероятно, будет оставаться таковой ещё как минимум минут десять.              На полу, рядом с пустой бутылкой пива, сидела Оксана, задремав прямо на месте, её голова едва удерживалась от падения. Ключевская сидела неподалёку, весело хихикая над этим зрелищем. Остальные — Мишель, Кристина, Кира и Лиза — сидели в стороне, наблюдая за этой мирной, но немного хаотичной картиной.              — Стоп, а где Софа? — внезапно спросила Медведева, оглядываясь вокруг.              — И Саша, — тут же подхватила Андрющенко, слегка напрягшись.              — Приплыли, — с ухмылкой прокомментировала Захарова, покачав головой.              — Да бросьте вы, не маленькие уже. Сами найдутся, — махнула рукой Гаджиева, развалившись на кровати. — Они, кажется, вместе куда-то ускакали. Так что расслабьтесь, у нас тут дел хватает, — она обвела взглядом комнату, указывая на разбросанные вещи и общий беспорядок.              — Ну, мусор мы завтра выкинем, — вздохнула Кира. — Но сейчас хотя бы минимально разберитесь тут. Мишель, Лизка, соберите, что можно. А мы с Крис пока мелких отведём, — она кивнула на младших, что остались в комнате.              — Только, главное, никого не потревожить, — усмехнулась Кристина, поднимаясь.              — За дело, — бодро ответила Лиза. — А то Таракан нам устроит веселуху утром, если найдёт здесь такое, — она махнула рукой в сторону мусора и пустых бутылок.              Компания, хоть и нехотя, начала шевелиться, разгребая последствия вечеринки. Полумрак, тишина, нарушаемая хриплым смехом и ленивыми переговорами, создавали атмосферу уютного хаоса. Однако усталость чувствовалась почти в каждом движении.              — Ёбанный рот, что она такая тяжёлая? — с тихим возмущением прохрипела Захарова, пытаясь поднять Оксану, которая всё ещё дремала на полу.              — Да дай помогу, не мучайся, — в тон ей отозвалась Лейла, тут же подскочив, чтобы поддержать подругу. Вместе они ухитрились поднять девушку, которая сонно пробурчала что-то невнятное и беспомощно обвисла у них на руках.              — Женёк, Гель, поднимайтесь, — командным голосом произнесла Кира, слегка встряхивая девушек за плечи, чтобы они пришли в себя.              — Да-да, слышим, — простонала Терехина, но затем резко поднялась, выпрямившись. Она потянула за собой Евгению, которая сонно потёрла глаза и что-то недовольно буркнула.              — Молодцы, активизируемся! — усмехнулась старшая, глядя на то, как они сонно и неуклюже тащатся к выходу.              Тем временем Лиза и Мишель продолжали методично собирать мусор, сгребая пустые бутылки и обёртки в большой мусорный мешок, который они откопали под кроватью. Шум от их передвижений был приглушён, словно всё происходило в какой-то ленивой, усыпляющей тишине.              Уже у двери комнаты младших, Женя постучала пару раз, выжидая. Услышав только тишину, она аккуратно приоткрыла дверь и заглянула внутрь. На кровати Григорьевой, спала сама хозяйка и Мафтуна, при этом, к облегчению всех, девушки были одеты.              — Ура, блядь, — без лишних эмоций прокомментировала Кристина, с небрежностью швыряя Нецветаеву на ближайшую свободную кровать.              — Эй, а мне где спать? — возмутилась Ангелина, закатив глаза. — Я с этой тушкой точно рядом не лягу!              — Гель, ляжешь со мной. Я уже так заебалась, что хочу просто лечь и уснуть, — отозвалась Шестерикова, устало глядя на неё. Её голос звучал настолько измученно, что даже спорить с этим не было смысла.              Терехина вздохнула, понимая, что не хочет добавлять усталости своей подруге. Она шагнула ближе, обняла ту за плечи и коротко прижала к себе.              — Ладно, давай, — тихо произнесла она, позволяя себе расслабиться.              — Короче, мы пошли. Давайте, малышня, — бросила на прощание Захарова, махнув рукой и выходя из комнаты.              — Завтра на уроки чтобы как штык были, — добавила Медведева, глядя через плечо, прежде чем направиться следом за подругой.              — Ужас, какие ещё уроки? — возмутилась Ключевская, натягивая пижаму. Её голос был чуть сонным, но с ноткой недовольства, будто идея вставать утром казалась настоящей пыткой.              — Зато посидели хорошо, — заметила Женя, её губы тронула лёгкая улыбка. Она нырнула под одеяло, чувствуя, как усталость наваливается на неё с новой силой.              Ангелина, не заставляя себя долго ждать, легла рядом, аккуратно устроившись под боком у девушки.              — Всё, давайте спать, — тихо произнесла Лейла.              Комната погрузилась в тишину, нарушаемую лишь редким шумом с улицы и размеренным дыханием её обитателей. Вечеринка осталась где-то позади, а впереди ждал новый день, полный своих забот.              ***       — Уже поздно, пойдём, — произнесла Софья, бросив взгляд на настенные часы. Стрелки уже перевалили за час ночи, и мысль о том, что утром нужно вставать на уроки, заставляла её почувствовать лёгкое беспокойство.              — Давай ещё пять минут посидим, — отозвалась Крючкова, лениво потянувшись. Она выглядела расслабленной, словно находилась в своём маленьком уютном мире, где время текло медленнее. Ей совершенно не хотелось вставать и нарушать этот момент спокойствия.              — Нет, — упрямо возразила Кульгавая, скрестив руки на груди и с вызовом глядя на Сашу. — Мы и так тут засиделись. Завтра опять будешь ныть, что не выспалась.              — Ну и ладно, — буркнула Александра, неохотно распрямившись. Она откинула волосы с лица, явно недовольная тем, что её вытаскивают из комфортного состояния.              Старшая усмехнулась, наблюдая за реакцией девушки. Её расслабленное поведение, помноженное на последствия выпитого, было одновременно смешным и трогательным. Сама Софья уже начала приходить в себя, ощущая, как алкоголь отступает, оставляя только лёгкую усталость и хаотичные мысли. В голове то и дело всплывали картины их недавнего поцелуя, но сил на самобичевание совершенно не было.              Она подошла к девушке, которая сидела на краю стола, и, ухватив её за плечи, слегка потрясла.              — Блядь! — вскрикнула Саша, едва не потеряв равновесие, когда Кульгавая внезапно потянула её на себя. Она, почти не сопротивляясь, тут же оказалась в объятиях девушки.              Софья хмыкнула и ослабила хватку, но тут же взяла её за руку.              — Давай, спящая красавица, поднимайся. Уходим, пока ты тут не приросла к столу, — сказала она с тёплой ноткой в голосе, а затем настойчиво потащила её в сторону выхода.              Крючкова недовольно вздохнула, но покорно встала, позволяя девушке вести её за собой. Шаткость походки выдавала остатки алкоголя в крови, но она уже не сопротивлялась, лишь что-то тихо ворча себе под нос. Софья только улыбнулась краем губ, думая о том, что, несмотря на всё, с этой девчонкой она готова терпеть даже такие моменты.