A Home Never Found

      Декабрьское утро, как и ожидалось, оказалось хмурым и мрачным. Погода была отвратительной: серое небо, пронизывающий ветер и обещание снега, который так и не выпадал. В приюте витала усталость: конец четверти был уже на носу, и многие девушки отчаянно пытались вытянуть свои оценки хотя бы до минимального проходного балла. Никто не хотел остаться на зимние дополнительные занятия. Это была та ещё пытка.              На завтрак они пришли почти полностью обессиленные. Сонные, помятые лица и ленивые движения выдавали усталость. Единственной, кто сохранял хоть какой-то вид активности, была Оксана. Она лихорадочно повторяла географию, водя пальцем по книге и бормоча что-то себе под нос. Сегодня была самостоятельная работа, и она знала, что ещё одна двойка станет для неё настоящим кошмаром.              — Окс, если ты бубнишь, то хотя бы про себя давай, — пробурчала Ангелина, пытаясь осилить тарелку с манной кашей. — А то аппетит у всех пропадает.              — Какой ещё аппетит? — огрызнулась Григорьева, демонстративно переворачивая свою тарелку. — Смотрите! Оно даже не падает! Они туда клей что ли добавляют?              Каша действительно осталась неподвижной, что вызвало тихий ропот за соседними столами и лёгкий смешок у нескольких девушек.              Саша усмехнулась, наблюдая за этой сценой. Она сама едва притронулась к своей порции, просто потягивая компот из стакана. Её равнодушный взгляд блуждал по девушкам, пока остальные продолжали обмениваться комментариями о «великолепном» завтраке.              — Давай не вредничай. Привыкла уже один дошик жрать, — вставила Мафтуна, положив руку на колено девушки и демонстративно сжав.              — Да ну его, — Соня отмахнулась, но уголки её губ дрогнули, выдавая скрытую улыбку.              — На дошик не гони, — вмешалась Терёхина. — Мы только благодаря ему и выживаем.              — Ага, выживаете, — фыркнула Софья. — Зато потом пиздец желудку.              — А от этого месива что, лучше? — с сарказмом подхватила Крючкова, показывая на неподвижную кашу в тарелке. — Оно уже не еда, а оружие.              — Да девки, блядь! Я тут учу! — резко выкрикнула Нецветаева, глядя на них почти с отчаянием. — Мне вообще не до вашей каши!              — Поздно учить, — усмехнулась Кульгавая, покачав головой. — Надо было всю четверть учить, а не в последнюю ночь.              — Окс, расслабься, всё будет нормально, — мягко сказала Лейла, положив руку ей на плечо. Её голос прозвучал так уверенно, что даже Оксана на секунду замерла.              — Нормально? — хмыкнула девушка, но напряжение в её голосе чуть ослабло. — Если мне опять двойку влепят, то я сдохну.              Общий смех за столом немного разрядил обстановку, даже Нецветаева усмехнулась, хотя и продолжала нервно шуршать своими конспектами.              ***              На уроке обществознания Александра сидела с сосредоточенным видом, пытаясь изобразить заинтересованность в речи учителя. Мужчина что-то увлечённо объяснял, размахивая руками, но для неё его слова были пустым звуком, который пролетал мимо. Вместо того чтобы следить за лекцией, её мысли блуждали где-то далеко, а рука лениво чертила каракули на краю тетради.              Внезапно её отвлекло лёгкое прикосновение в плечо. Оксана, сидящая сзади, толкнула её и незаметно протянула записку. Девушка приняла её, осторожно развернула и быстро пробежала глазами короткое сообщение:              Не дай Соньке подняться на третий этаж.              Саша задумалась, как выполнить просьбу. Задача, мягко говоря, была не из лёгких. Софья была человеком решительным, даже упрямым. Она могла переть вперёд, как танк, если ставила себе цель, и свернуть её с намеченного пути было почти невозможно. С ходу никакого простого плана в голову не приходило.              Но долго размышлять она не стала. Взяв ручку, она быстро начеркала ответ на клочке бумаги:              

Ок. Захватите мой подарок, пожалуйста.

             Крючкова сложила записку и незаметно вернула её подруге. Та коротко кивнула, принимая её обратно.              Но пока шла лекция, Сашу начала тревожить другая мысль: "А понравится ли Софье её подарок?" Этот вопрос мучил её ещё с самого утра. На подготовку времени было немного, но, к счастью, деньги для покупки она получила вовремя благодаря договорённости с родственничками. Проблема в том, что выбрать что-то для девушки оказалось сложнее, чем она думала.              Григорьева помочь не смогла — они с Кульгавой не особо общались. Мафтуна всячески избегала разговоров с Александрой, а Оксана была слишком занята, погружённая в свои дела. Девушке не хотелось тревожить соседку по пустякам, поэтому она, собрав всю решимость, пошла за советом к Кире.              — Что ей нравится? — переспросила Медведева, удивлённо подняв бровь, когда младшая задала свой вопрос.              Для Саши было неожиданным открытием то, что Кульгавая играет на гитаре. Сама Софья никогда об этом не говорила. Возможно, считала это неважным или же просто не видела повода упоминать. Но для Крючковой этот факт стал идеальным решением проблемы с выбором подарка.              — У неё есть гитара? — уточнила Саша.              — Вроде бы была. Что-то старое и раздолбанное, — задумчиво ответила Кира. — Думаю, если хочешь её удивить, можешь взять что-то связанное с этим. Не обязательно целую гитару, но хотя бы аксессуары. Чехол там, медиатор или, знаешь, этот, как его, каподастр.              Александра тогда кивнула, обдумывая слова старшей. Но у неё уже возникла более масштабная идея. Она решила подарить девушке не просто аксессуар, а полноценный подарок — что-то, что действительно удивит и обрадует её.              Но для этого нужно было обратиться за помощью к её тётке и дяде. Без их поддержки провернуть такое дело было невозможно. Подождав подходящего момента, Саша попросила разрешения воспользоваться телефоном директора, чтобы позвонить своим родственникам. Это было не самой простой задачей — ей пришлось объяснить, что звонок срочный и связан с "учебной необходимостью".              Когда ей наконец удалось дозвониться, она быстро изложила свою просьбу. Она попросила тётю и дядю заехать в музыкальный магазин и купить гитару. Ничего дорогого, но достаточно хорошего, чтобы заменить старую, потрёпанную модель Софьи. Её голос звучал решительно, даже слегка требовательно, и, к счастью, родственники согласились.              — Мы сделаем это для тебя, но не за спасибо, — услышала тогда девушка в трубке.              Прозвенел звонок, и Саша поняла, что больше тянуть нельзя. Ей нужно как-то увести Кульгавую в библиотеку, иначе план по отвлечению провалится. Библиотека была единственным местом, куда, как она догадывалась, соседка могла пойти без лишних вопросов. Решив не терять времени, она подошла к ней как можно быстрее.              — Соф, пошли в библиотеку? — предложила она наигранно непринуждённым тоном.              Софья посмотрела на неё с недоумением, слегка нахмурив брови.              — Зачем? — коротко спросила она, явно не понимая, с чего вдруг Саша решила потянуть её туда.              Крючкова быстро придумала ответ, стараясь выглядеть максимально естественно.              — Ну, почитать хочу, — выдала она, делая вид, что это само собой разумеется. — А одной идти как-то не хочется.              Кульгавая вскинула бровь, не скрывая своего скепсиса, но после короткой паузы всё же кивнула.              — Э, ну ладно. Только я сначала в комнату зайду, вещи занесу...              Саша тут же перебила её, стараясь сохранить свой задуманный маршрут.              — Не надо! — воскликнула она, а затем, заметив, что прозвучала слишком резко, быстро добавила: — Мы можем там и домашку сделать. В библиотеке хоть тихо, а то Окс если что-то учит, то на всю комнату пиздит. Невозможно сосредоточиться.              Девушка вздохнула, но всё-таки согласилась, пожав плечами.              — Ну, если тебе так приспичило... Только предупреждаю, я домашку делать не собираюсь.              — Да хоть просто сиди рядом! — с облегчением улыбнулась Александра, довольная, что первая часть её плана сработала.              ***       — Я сейчас помру... — возмущалась Виолетта, надувая уже десятый шар подряд. Щёки её раскраснелись, а голос звучал надрывно, будто это было самое тяжёлое задание в её жизни.              — Меньше дымить надо, — усмехнулась Вербицкая, лениво распутывая гирлянду. Она сидела на полу, окружённая клубками проводов, и выглядела так, будто абсолютно довольна своей менее энергозатратной задачей.              — Да-да, конечно, — закатила глаза Малышенко, тяжело выдохнув.              — Главное, чтобы эта не ебнулась, — задумчиво произнесла Мишель, разглядывая гирлянду, которую они кое-как закрепили на окне.              — Главное, чтобы она вообще работала, — парировала Кристина, уже вставляя вилку в розетку. Через мгновение гирлянда зажглась мягким жёлтым светом, окутывая комнату уютной атмосферой. — О, повезло.              — Через сколько мелкие придут? — спросила девушка, вытирая руки и глядя на свои «произведения искусства» в виде шаров. Она с сомнением посмотрела на один, явно собирающийся лопнуть.              Гаджиева взглянула на настенные часы.              — Уроки уже закончились. Значит, скоро будут.              Не успела она договорить, как дверь открылась, и в комнату вошли Женя, Лейла, Соня и Ангелина, переговариваясь между собой.              — Вспомнишь говно — вот и... — начала было Малышенко, но договорить ей не дали. Ронни, не поднимая глаз от своей гирлянды, шлёпнула её проводом по колену.              — Мы вчера накупили кучу снеков, — заговорила Шестерикова, ставя на стол пакет, наполненный всем, чем можно. — Пиццу не взяли, греть негде. Но зато можем бутеров сделать.              — Ну хоть так, — вздохнула Захарова, обрадованно вытаскивая из пакета упаковку чипсов.              — Помочь чем-то? — спросила Григорьева, оглядывая творческий беспорядок, царивший в комнате.              — Да! Шарики! — моментально выкрикнула Виолетта, глядя на гору ненадутых шаров так, словно они были её заклятым врагом.              — Ну давай, — улыбнулась младшая, закатывая рукава.              — Мда, работник года, — прокомментировала Мишель, лениво облокотившись на стену.              — Всё, держи, — Вербицкая протянула ей и Кристине вторую гирлянду. Девушки начали аккуратно развешивать её по комнате, стараясь не запутаться в проводах.              Тем временем Женя и Ключевская занялись приготовлением бутербродов, а Ангелина стала для них моральной поддержкой, периодически предлагая «гениальные» советы.              Через некоторое время в комнату зашли Мафтуна и Оксана.              — Опоздали, — с усмешкой заметила Соня, надувая очередной шарик.              — Да я подарок Сани искала, — ответила Нецветаева, покачивая в руках чехол от гитары, в котором явно находился сам инструмент.              — Нихуя себе! Новенькая богачка? — Малышенко аж приподнялась, шокировано глядя на чехол.              — Не завидуй, а дуй шары, — отрезала Гаджиева. Девушка только закатила глаза и вернулась к своей «почётной миссии».              — А Кира с Лизой где? — спросила Оксана, ухватывая один бутерброд прямо из рук Лейлы. Та возмущённо нахмурилась.              — У Таракана, — коротко ответила Кристина, придерживая стул, пока Мишель приклеивала последний край гирлянды.              — А вы не перестарались? — прокомментировала Абдиева, оглядывая пол, заваленный разноцветными шариками. Их явно было больше тридцати, и они создавали ощущение, что комната готовится к фестивалю.              — Да, всё, хватит, — кивнула старшая, бросая на пол ещё один шарик, который она только что надула. Но вместо того чтобы завязать его, она отпустила шар, и тот, извиваясь, полетел по комнате, издавая мерзкий, пронзительный звук.              — Сука, Вилка! — громко выкрикнула Вербицкая, вздрагивая от внезапного шума. Звук раздался прямо у неё над ухом, и теперь она держалась за голову, как будто это была атака из артиллерии.              — Это было мощно, — рассмеялась Женя, глядя на реакцию девушки.              — Да ты меня так до сердечного доведёшь! — продолжала возмущаться Ронни, хотя в её голосе уже слышалась смешинка.              — Расслабься, не умерла же, — Виолетта театрально закатила глаза и принялась собирать шарики, которые начали разбредаться по комнате.              — Может, лучше начнёшь помогать? — строго предложила Мишель, спрыгивая со стула и отряхивая руки после работы с гирляндой. — Тут и без твоих фокусов дел хватает.              — Всё, всё, я серьёзная, — усмехнулась Малышенко, явно не планируя быть серьёзной ни на секунду. — Хотя, стоп. Так мы же и так уже всё сделали?              — Можешь помочь с бутербродами, — отозвалась Ключевская, поднимая глаза от стола.              — Не подпускайте её к еде, она всё сожрёт, — бросила Вербицкая, глядя на Виолетту с подозрением.              — Кле-ве-та! — с нарочитым возмущением протянула она, театрально прижав руку к сердцу.              — А что кто дарить будет? — неожиданно спросила Оксана, возвращая внимание к подготовке праздника.              — Ну, Сашка уже все подарки переплюнула, — прокомментировала Григорьева с лёгкой улыбкой, глядя на чехол, аккуратно прислонённый к стене.              Мафтуна, стоящая неподалёку, закатила глаза. Она ничего не сказала, но внутреннее раздражение было заметно. Её не отпускало чувство досады от того, что именно новенькая оказалась замешана в её конфликте с Софьей. Гордость и гнев смешались в её душе, лишая возможности сделать первый шаг к примирению.              Соня заметила это молчание. Она подошла ближе к Абдиевой и осторожно положила руку ей на плечо.              — Маф? — мягко произнесла она, стараясь заглянуть в лицо своей девушки.              — М? — девушка ответила коротко, чуть вздрогнув от прикосновения, но не отстранилась.              — Всё в норме? — спросила Григорьева, глядя на неё с лёгким беспокойством.                     — Да, — ответила Мафтуна, но в её голосе звучала неуверенность, словно она пыталась убедить не только Соню, но и себя.              — Через сколько Саша должна Софу привести? — поинтересовалась Женя, перекладывая бутерброды на большую тарелку.              — Ну, скоро, наверное, — отозвалась Кристина, бегло глянув на часы.              Не успели они продолжить разговор, как дверь распахнулась, и в комнату вошли Кира и Лиза.              — А вот и мы. Таракан добро дал. Боже, как он заебал, — с раздражением заявила Медведева, сбрасывая кофту на стул.              — Бутылка коньяка всё решает, — прокомментировала Андрющенко, следуя за девушкой. Она остановилась, оглядывая комнату. — Ого, всё выглядит прекрасно. Надеюсь, Софье понравится.              — Понравится, — уверенно заявила Захарова, скрестив руки на груди. — Мы постарались. Даже Вилка без дела не сидела.              — Эй! — возмутилась Виолетта, играясь с шарами. — Я вообще-то активно участвую!              — Активно мешаешь, — вставила Гаджиева, которая поправляла гирлянду у окна.              — Главное, чтобы теперь всё прошло без косяков, — заметила Лейла, ставя тарелку с бутербродами на стол.              ***              — Закончила? — поинтересовалась Кульгавая, не отрываясь от книги "Гордость и предубеждение". Она лениво перевернула страницу, время от времени бросая взгляд на Сашу, которая старательно выписывала что-то в тетрадь по английскому.              Александра, сидя возле окна, украдкой посмотрела на настенные часы. Ещё в начале она специально устроилась так, чтобы иметь их в поле зрения. Секундная стрелка подходила к нужной отметке, и это принесло ей облегчение — пора было выдвигаться на праздник.              — Да, вроде всё. Пошли? — она отложила ручку и подняла взгляд на девушку.              — Ну пошли, — ответила Софья, но в её голосе слышалась лёгкая настороженность. Всё это время Саша вела себя как-то странно: её взгляд постоянно метался то на часы, то на неё, а иногда задерживался так, что Кульгавая чувствовала это буквально кожей. Она нахмурилась, но решила не задавать лишних вопросов. Пока.              Когда девушки уже направлялись к выходу из комнаты, их окликнули:              — Софочка, подожди!              У двери стояла Любовь Розенберг. Софья обернулась, коротко кивнув Саше, как бы разрешая ей идти вперёд, и сама шагнула к женщине. Та нежно коснулась её руки, вложив в ладонь небольшой, но увесистый предмет. Девушка опустила взгляд и увидела ключ.              — Это мой подарок тебе на день рождения, — с тёплой улыбкой сказала библиотекарша. — Ключ от библиотеки. Теперь ты можешь приходить, когда захочешь, даже если меня нет.              Кульгавая удивлённо посмотрела на женщину, ещё не до конца понимая, как это — иметь доступ к столь важному месту в любое время. Её губы расплылись в благодарной улыбке, и она обняла библиотекаршу, почти забыв о собственном смущении.              — Любовь Розенберг, спасибо вам... Я не знаю, что сказать.              — Не за что, милая, — мягко ответила та. — Всё, беги.              — До свидания!              Слова прозвучали почти в унисон.              В коридоре её уже ожидала Крючкова. Молча они направились к своей комнате. Как только они вошли, их встретила пустота — никто из соседок не вернулся, что, впрочем, не было удивительно. Хотя Окс вроде бы собиралась заняться химией, её, похоже, хватило ненадолго.              «Может, ушла искать поддержку у Ляли?» — мелькнуло у Софьи, но она не придала этому большого значения. Быстро сняв школьную форму, она натянула свои любимые джинсы, белую футболку и накинула поверх клетчатую рубашку.              Саша уже успела переодеться. На ней были рваные джинсы, которые она недавно получила от родственников, кроп-топ и кофта сверху. Софья невольно задержала взгляд на прорезах на её штанах, через которые просвечивалась светлая кожа.              — Эм, Соф, мне нужно одну книгу забрать у... — Саша замялась, пытаясь подобрать подходящее имя. — У Лизы. Сходишь со мной?              Девушка нахмурилась, её взгляд стал настороженным.              — Зачем? — спросила она, покосившись на девушку. Что-то в поведении Крючковой явно выбивалось из обычного.              Саша отвела глаза, нервно поправляя рукав кофты.              — Ну, просто… Я немного их боюсь, — пробормотала она, затем поспешно добавила: — Ты ведь в хороших отношениях со старшими. А я... ну... ты понимаешь.              Та покачала головой и хмыкнула.              — Угу, понимаю, — ответила она, скрестив руки на груди. — Но всё равно, это странно. Ты что-то затеяла.              — Ничего я не затеяла, — заверила Александра, её голос звучал почти убедительно, но не до конца.              Софья прищурилась, будто пыталась прочитать её мысли, затем вздохнула и кивнула.              — Ладно, пошли. Но, Саш, если ты что-то скрываешь...              — Всё нормально, — перебила её девушка, поспешно направляясь к двери.              Но внутри Кульгавой всё равно что-то ёкнуло. Эта странная настойчивость, частые взгляды и неоправданная тревога... Что бы ни задумала Саша, явно это было больше, чем просто книга.              ***              Софья, дернув ручку двери, замерла на месте, как только из комнаты раздался оглушительный хор голосов:              — С днём рождения!              Она растерянно остановилась на пороге, переводя взгляд с одной девушки на другую, словно не веря своим глазам. Вся комната была украшена шариками, гирляндами и разноцветными ленточками. Саша, стоявшая рядом с широкой улыбкой, сияла от счастья, явно наслаждаясь моментом.              — Ну что, именинница, лови торт! — с азартом выкрикнула Виолетта, поднимая торт, как будто готовясь запустить его в Кульгавую.              Девушка от неожиданности даже не успела среагировать, но, к счастью, Вероника и Кристина, как две молнии, перехватили Малышенко.              — Эй, ты что творишь?! — возмутилась Ронни, аккуратно вырывая торт из рук девушки.              — Это торт, а не бомба, держи себя в руках! — добавила Захарова, отталкивая Виолетту в сторону.              Софья ошеломлённо смотрела на происходящее, её лицо выражало смесь удивления, недоумения и едва заметного веселья.              — Ох, блядь, девки, вы вообще нормальные? — пробормотала она, наконец находя слова, но её голос всё ещё выдавал потрясение.              — Нормальные? Конечно, нет! — гордо заявила Оксана.              — Зато смотри, как красиво! — добавила Лейла, указывая на украшения.              Кульгавая, немного отойдя от первого шока, перевела взгляд на комнату. Повсюду были гирлянды, десятки воздушных шаров разного цвета и сияющие огоньки. Атмосфера была настолько праздничной, что она на мгновение забыла о своём смятении.              — Ну, как тебе? — подошла к ней Крючкова, с лёгкой улыбкой заглядывая в глаза.              — Честно? Вы меня напугали до полусмерти. Но это… это очень приятно, — ответила она, всё ещё осматривая детали.              Комната наполнилась смехом, а Виолетта, усаживаясь на кровать, взяла в руки один из шариков и начала вертеть его в руках.              — Ну, главное, торт цел! — заключила Женя, протягивая девушке бумажный колпачок.              — Именинница, надевай! — добавила она.              Софья не смогла удержаться от улыбки.              — Ладно, ладно. Только обещайте больше никаких сюрпризов с тортом, — проговорила она, надев колпак.              — Обещаем... или нет, — лукаво протянула Малышенко, но под громкий смех остальных девчонок шумно хлопнула в ладоши, подводя итог весёлому началу праздника.              Атмосфера в комнате была удивительно тёплой, почти домашней. Несмотря на стены детского дома, которые обычно давили своим серым однообразием, сегодня всё выглядело иначе. Гирлянды, шарики, лёгкий свет от свечей и гирлянд, смех и дружеские голоса — всё это наполнило пространство каким-то особенным уютом. Кульгавая позволила себе расслабиться, впервые за долгое время чувствуя, что этот день может быть счастливым.              До попадания сюда она ненавидела свои дни рождения. Этот праздник ассоциировался у неё с болью, разочарованием и предательством. Он разрушил её жизнь. А семья, вместо того чтобы поддержать, окончательно добила её своим безразличием. Но здесь, в этом месте, где, казалось бы, счастье — это редкость, она вдруг ощутила, что праздник может быть настоящим. Особенно сегодня.              Прошлый год был проще: они просто собрались, выпили по бокалу чего-то дешёвого, немного поболтали. Но в этом году её подруги явно решили устроить что-то большее.              На столе красовалась нарезка из сыра, фруктов, закуски, а рядом стояли бутылки. Кира, как всегда, нашла способ достать всем что-то алкогольное. Единственное исключение составила Лиза — она никогда не одобряла выпивки, даже в праздники, и сегодня сделала выбор в пользу классической кока-колы.              Кульгавая потягивала вино из бокала, чувствуя лёгкий вкус кислого винограда, и закусывала сыром. Она поймала себя на мысли, что всё это выглядело бы уместно на каком-то элитном приёме.              — Боже, сколько девки потратили на всё это? — мысленно удивилась она, но, вместо того чтобы задавать вопросы, просто наслаждалась моментом.              Нецветаева сидела рядом, и они о чём-то оживлённо беседовали. Софья пыталась сосредоточиться на разговоре, но взгляд то и дело скользил к Саше, которая стояла у стены и смеялась с чего-то, сказанного Лейлой и Виолеттой.              "Книгу, да?" — мысленно усмехнулась она, вспоминая, как Крючкова сегодня нервничала, уговаривая её зайти к старшим. Теперь всё стало на свои места. Конечно, это была уловка. И теперь она понимала, почему девушка вела себя так странно весь день.              Её сердце слегка ёкнуло. Саша, такая упрямая, немного неуклюжая, но с огромным сердцем, была той, кто, кажется, заботился о ней. Софья опустила взгляд в бокал, скрывая лёгкую улыбку.              Сегодняшний вечер, безусловно, был особенным. Даже несмотря на холодные стены детского дома и груз прошлых разочарований, Кульгавая впервые за долгое время ощутила настоящий уют. Праздник, который ей подарили, был простым, но пропитанным искренностью и заботой.              Пока она отвлеклась на разговор с Оксаной, в комнате началась тихая суета. Медведева, усмехаясь, подмигнула Лизе, и они вдвоём отправились к столу, чтобы поставить свечи на торт. Вот только их план внезапно застопорился: зажигалка Киры напрочь отказалась работать.              — Да блядь... — тихо выругалась она, постукивая по зажигалке.              С её попыток посмеивалась Андрющенко, но вмешаться толком не успела — к ним подошла Крючкова. Она уловила их возню, передала сигнал подругам и уверенно сунула руку в карман своих джинсов.              — Держите мою, — с легкой усмешкой сказала она, доставая зажигалку, которую, как оказалось, она «забыла» вернуть Григорьевой.              Старшая вздохнула с облегчением:              — Боже, Сашка, как ты вовремя!              Кира ловко подожгла свечи, а затем в её руки перекочевал торт. Саша, отойдя на пару шагов, махнула Виолетте и Лейле — те немедленно выключили свет, и комната погрузилась в полумрак. Единственным источником света остались трепещущие огоньки свечей и тихий золотистый блеск гирлянд на окнах.              В эту секунду все начали наперебой петь "Happy Birthday", стараясь сохранить серьезность, но быстро скатываясь в комичное хоровое исполнение. Кто-то не попадал в ноты, кто-то забывал слова, а Малышенко вдруг начала хлопать в ладоши не в такт, что вызвало волну смеха.              Торт, украшенный искрами свечей, оказался прямо перед Софьей. Медведева, улыбаясь до ушей, осторожно держа его перед ней:              — Ну что, именинница, загадывай желание!              Кульгавая подняла глаза. Сначала она посмотрела на Киру и Лизу. Потом её взгляд скользнул по подругам, которые окружили её, в чьих глазах светились веселье и тепло. И, наконец, её взгляд остановился на Саше.              Александра смотрела на неё с такой искренней, почти детской радостью, что сердце девушки на миг замерло. Улыбка сама собой стала шире, а глаза будто наполнились светом.              — Спасибо... вам всем, — тихо произнесла она, но в этом «спасибо» было всё: удивление, благодарность и глубокая привязанность, которую Софья испытывала к этим людям.              Она закрыла глаза и, задержав дыхание, загадала своё желание. Может, впервые за долгое время она действительно верила, что оно может исполниться.              ***              — Время подарков! — выкрикнула Оксана, громко, словно объявляя начало нового этапа праздника, и уже тащила свою коробку к имениннице.              — Да куда! Вы и так столько сделали, ну девки… — попыталась возразить девушка, но её протесты утонули в общем смехе и радостных выкриках.              — Никаких "ну", принимай! — с гордостью заявила Нецветаева, протягивая коробку.              Софья, с недоверием глядя на довольное лицо подруги, осторожно начала распаковывать подарок. Под пальцами зашуршала обёрточная бумага, и через несколько мгновений она уже держала в руках спортивный топ, ведь недавно её порвался, и бутылку для воды с забавной надписью: "Если тяжело — значит, идёшь в гору".              — Окс, серьёзно? — Кульгавая не смогла сдержать смеха, покрутив бутылку в руках. — Ну спасибо, конечно, — она улыбнулась, искренне тронутая вниманием.              — И это только начало, — загадочно подмигнула Оксана, намекая на остальные подарки.              Столько подарков девушка в жизни не видела. Вся комната буквально утонула в яркой упаковочной бумаге и ленточках, а каждая из девушек отличилась своим выбором.              Женя вручила ей коробку, в которой лежала стильная кожаная обложка для книг с тиснением в виде цветочного орнамента.              — Для твоих любимых детективов. Теперь будешь носить их с собой и не бояться, что они помнутся, — объяснила она с теплотой.              — Ты лучшая, — растрогалась Софья, пробежав пальцами по узору.              Ронни подарила набор для творчества: альбом, акварельные краски и кисти.              — А это чтобы ты могла хоть немного расслабляться. Мне кажется, у тебя это будет получаться лучше, чем у меня, — пошутила она.              Мишель и Крис, не изменяя своему чувству юмора, принесли шутливый, но практичный подарок: яркий плед с рукавами.              — Чтобы твои вечера стали ещё уютнее, — заявила Захарова, вызывая смех и одобрительные возгласы.              А Виолетта… Виолетта, разумеется, выстрелила чем-то неожиданным. Она торжественно вручила Софье огромную плюшевую акулу.              — Потому что всем нужна акула. Её зовут Гарри, — без тени сомнения сообщила она.              Кульгавая, обнимая акулу, уже практически не могла сдерживать эмоций.              — Девчонки, вы... вы просто невероятные. Столько всего, и всё такое… такое…              — Такое, как ты заслуживаешь, — подытожила Кира, вручая их с Лизой подарок: музыкальную шкатулку, играющую нежную мелодию.              Софья села на кровать, окружённая подарками, и почувствовала, как в её груди разливается тепло.              — Я не знаю, как вас отблагодарить, правда. Это лучший день рождения в моей жизни.              Мафтуна, которая до этого стояла чуть в стороне, будто раздумывая, подошла ближе. В её руках была небольшая коробочка.              — Это тебе, — тихо сказала она, протягивая подарок.              Девушка аккуратно открыла коробку и увидела набор колечек разного размера. Её лицо озарилось мягкой улыбкой.              — Ты же без них как без рук, — усмехнулась Абдиева, пытаясь скрыть лёгкое волнение.              Софья подняла глаза на подругу и, не раздумывая, обняла её.              — Спасибо. Ты права, я без них пропаду, — тепло ответила она.              На мгновение между ними повисло молчание, но это было не тягостное молчание, а будто бы момент примирения.              — Поговорим потом? — тихо спросила Маф, глядя на девушку.              — Конечно, — ответила она, слегка сжав её руку.              Теперь осталась только Саша. Она стояла чуть позади, будто нарочно выжидая момент. В её руках что-то было спрятано за спиной.              Подойдя ближе, она протянула Кульгавой объёмный чехол для гитары.              Софья замерла, её глаза расширились от удивления.              — Это… Это для меня? — спросила она, даже не скрывая своего потрясения.              Девушка взяла чехол, почувствовав его вес, и, осознав, что он не пустой, её дыхание сбилось. Она аккуратно открыла его, и перед ней предстала черная гитара, которая выглядела совершенно новой.              — Я… надеюсь, тебе понравится, — немного неуверенно сказала Крючкова, наблюдая за её реакцией.              На секунду Софья просто смотрела на гитару, словно не веря своим глазам. Затем, порывисто, она положила инструмент на кровать и крепко обняла Александру.              — Саша… Спасибо… Ты даже не представляешь, как я рада, — её голос был тихим, но в нём звучало столько искренности, что Крючкова на мгновение тоже растерялась.              Остальные девушки, заметив этот момент, тактично отвели взгляд и начали переговариваться между собой, чтобы не смущать их.              Этот момент был коротким, но полным тепла. Кульгавая понимала, что вокруг неё собрались не просто люди, а настоящие друзья, каждая из которых вложила частичку себя в этот день.              Едва сдерживая улыбку, девушка повернулась к Саше, которая, как ни в чём не бывало, стояла рядом, с лёгкой усмешкой наблюдая за её реакцией.              — Откуда ты узнала? — спросила она, всё ещё удивляясь, как новенькая могла догадаться о её давней мечте.              Крючкова загадочно улыбнулась и, заложив руки за спину, качнулась на пятках.              — Фокусники не выдают своих секретов, — ответила она с лёгкой ноткой шутливой таинственности.              Софья закатила глаза, но в её взгляде читалась благодарность.              — Фокусник, значит? Ладно, пусть будет так.              Александра чуть смущённо хмыкнула, но в глубине её глаз сверкнула искорка радости.              Этот вечер, полный смеха, шуток и удивительных моментов, навсегда останется с ними. В обычной комнате детского дома, без роскоши и излишеств, они создали настоящий праздник — праздник дружбы, тепла и поддержки, который Кульгавая запомнит на всю жизнь.              — Может, сыграешь? — предложила Кира, склонив голову и с интересом глядя на младшую.              — Позже, наверное, — отозвалась та, поглаживая гриф гитары. — Мне бы её под себя настроить сначала.              Медведева хмыкнула, соглашаясь, но Малышенко тут же вмешалась:              — Берём на слове! — выкрикнула она, указывая пальцем на Софью, словно пыталась поймать её на обещании.              — Угу, бери-бери, — усмехнулась Кульгавая, кладя инструмент на кровать и улыбнувшись уголками губ. — Но без требований на бис.              — Только если не фальшивишь, — парировала старшая с хитрым прищуром, отчего вся комната снова наполнилась лёгким смехом.              Софья почувствовала себя непринуждённо. Несмотря на всю шумиху, эти моменты помогли ей осознать, что она может быть собой, среди людей, которые действительно её ценят.              Александра, заметив, что девушка увлеклась разговором с остальными, воспользовалась моментом. Её взгляд скользнул по комнате, пока не остановился на Соне, которая непринуждённо общалась с Кристиной и Мишель.              — Пойдём выйдем? — спросила Саша, подойдя ближе.              Старшие одновременно повернули головы, удивлённые внезапным вмешательством, но в их глазах читалась лишь лёгкая озадаченность. Однако Григорьева сразу поняла, о чём речь, и её лицо тут же приобрело серьёзное выражение.              — Только собиралась предложить, — коротко ответила она, с лёгкой улыбкой отрываясь от своих собеседниц.              — Эй, вы куда? — спросила Гаджиева, следя взглядом за младшими.              — Скоро вернёмся, — бросила Соня, подмигнув.              Девушки, тихо прикрыв за собой дверь комнаты, быстро направились по коридору в сторону туалета. Это было единственное место, где они могли быть уверены, что никто их не потревожит. Заглянув внутрь, Саша облегчённо выдохнула: пусто.              Григорьева молча закрыла дверь на защёлку и, вытащив из кармана пачку сигарет.              — Боже, как же я хочу курить, — протянула Крючкова, наблюдая за подругой.              — Быстро ты зависимость словила, — Соня усмехнулась, протягивая подруге одну из никотиновых палочек.              — Неправда. Просто стресса много было, — ответила девушка, принимая сигарету и тут же прикуривая. Она глубоко затянулась, закрыв глаза на мгновение, словно пыталась отпустить накопившееся напряжение.              — Да-да, все так говорят, — с лёгким сарказмом заметила Григорьева, сама делая первую затяжку.              На несколько секунд между ними повисла тишина, нарушаемая только тихим потрескиванием табака.              — Ты из-за неё, да? — вдруг спросила Соня, глядя на Александру из-под ресниц.              Саша кивнула, избегая прямого взгляда.              — Она слишком много думает о Маф. А Маф, судя по всему, тоже не знает, что с этим делать. Если они не помирятся, я не выдержу этих взглядов.              — Знаешь, они обе упрямые, как бараны, — вздохнула девушка, стряхивая пепел в раковину. — Но ты права, тянуть больше нельзя. Я поговорю с Маф, ты попробуй намекнуть Софье. Вдруг сможешь её уговорить.              — Как будто это так просто, — пробормотала Крючкова, затушив сигарету. — Но попробую.              ***              Абдиева подошла к подруге, решив, что больше не будет откладывать разговор. Она была готова обсудить всё прямо сейчас, потому что чувствовала, что напряжение, которое копилось, уже стало невыносимым. Софья, похоже, думала так же, потому что в её глазах мелькнуло понимание, и она кивнула.              — Пойдём в туалет, тут слишком шумно, — предложила Мафтуна, пытаясь увести Кульгавую в более уединённое место, где они смогут спокойно поговорить.              — Хорошо, пошли, — ответила она.              Когда они подошли к туалету, девушки остановились, услышав знакомые голоса. Заглянув в приоткрытую дверь, они заметили Сашу, сидящую на подоконнике с задорно поднятой бровью. Она активно о чём-то разговаривала с Соней, которая, в свою очередь, курила.              — Вот это да, люди. Когда успели свалить сюда? — удивлённо и с лёгким сарказмом прокомментировала Маф, стоя у двери и внимательно наблюдая за происходящим. Её взгляд то и дело переходил с Крючковой на Григорьеву, и уголки её губ слегка приподнялись в едва заметной усмешке.              Александра, заметив их в дверях, вздрогнула, удивившись неожиданному появлению девушек. В её глазах мелькнуло беспокойство, которое она тут же попыталась скрыть. Соседки были вместе и выглядели спокойно, что наводило на мысль, что они помирились, — это, конечно, радовало. Но вот другое... Саша резко вспомнила, что у неё вряд ли удалось полностью избавиться от запаха сигарет, а вино и так уже сделало своё дело. Она мысленно похвалила себя за то, что вовремя отказалась от второго захода.              Соня, чувствуя нарастающее напряжение, спокойно затушила окурок о подоконник и, не глядя на девушек, выбросила его в приоткрытое окно.              — Ну, мы, наверное, пойдём назад, — небрежно бросила она, как будто всё было совершенно нормально. Её тон был расслабленным, но в нём сквозила нотка поспешности.              Саша кивнула, всё ещё сохраняя молчание. Она плавно спрыгнула с подоконника, прошла мимо девушек с такой скоростью, будто боялась, что каждая секунда задержки даст Кульгавой время почувствовать от неё запах сигарет.              Софья проводила её взглядом, сужая глаза, но ничего не сказала, хотя в голове мелькнула мысль, что тут явно что-то нечисто. Она вздохнула, понимая, что сейчас у неё есть дела поважнее.              Мафтуна тем временем решила не медлить. Она осторожно коснулась плеча подруги, привлекая её внимание.              — Соф, я… извиниться хотела, — произнесла она тихо, но уверенно, глядя прямо в глаза подруге.              — Да, но я хочу знать причину, — Кульгавая скрестила руки на груди, её голос был спокойным, но твёрдым. Ей явно хотелось разобраться.              Абдиева нервно заправила за ухо выбившуюся прядь волос, а затем выдохнула:              — Да блядь, я просто не понимаю, как ты так быстро сблизилась с Сашей. Вы всего месяц нормально общаетесь. А когда Соня только пришла, ты буквально обливала её говном полгода.              Девушка застыла, ошарашенная такой откровенностью. Она посмотрела на Маф с недоверием, словно не веря, что это вообще обсуждается. Тишина повисла на несколько долгих секунд, пока она переваривала услышанное.              — Ты это серьёзно сейчас? — наконец спросила Софья, нахмурив брови. Её голос был тихим, но в нём чувствовалось напряжение.              — Да, серьёзно! — резко ответила девушка, её голос дрожал, выдавая скрытое волнение. — Сашка — хорошая девчонка, я это вижу. Но, блядь, тебе не кажется, что вы черезчур быстро стали близки?              Кульгавая закатила глаза, пытаясь скрыть раздражение, и сцепила руки на груди.              — Это какой-то бред. Да, с Соней я тогда повела себя хуёво. Не спорю, — она помедлила, словно собиралась с мыслями. — Меня бесило, что она постоянно пыталась угодить всем вокруг. Я это ненавижу, потому что так не бывает. Невозможно всем нравиться, и мне хотелось, чтобы она это поняла. Но ты же знаешь, что сейчас у нас нормальные отношения. А Саша…              Она осеклась, замолчав на пару секунд.              — Саша — это вообще другое. Ты же знаешь, что Кира попросила меня присматривать за ней. Ну, просто помочь ей освоиться, не дать вляпаться куда не надо.              — Но ты же не просто присматриваешь, — перебила Абдиева. Её голос стал мягче, но в нём всё ещё звучала настойчивость. — Ты смотришь на неё не так, как на других. Да ты и общаешься с ней иначе.              Софья вскинула руки, будто сдаваясь.              — Какая тебе вообще разница? — резко бросила она. — Почему ты так на это реагируешь? Ты ведь сама сказала, что она тебе нравится, так почему такая ревность? Или что это?              Мафтуна опустила взгляд, явно пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями. Она сжала руки в кулаки, но её голос прозвучал спокойно, хоть и с нотками напряжения:              — Это не ревность, Соф. Я просто… переживаю. Ты не видишь со стороны, как всё это выглядит. Саша правда хороший человек. Но ты так сблизилась с ней, будто пытаешься найти в ней что-то, чего нет. Я боюсь, что ты потом разочаруешься или, хуже, она пострадает.              Девушка нахмурилась, обдумывая её слова.              — Пострадает? — переспросила она, и в её голосе звучала смесь непонимания и раздражения. — С чего бы это? Я ничего такого не делаю. Просто… она тянется ко мне, а я, блядь, что, должна её отталкивать? Её и так жизнь трепала.              — Я не говорю, что ты должна её отталкивать, — мягко ответила Абдиева, вздохнув. — Но ты себя знаешь. Ты сначала впускаешь кого-то слишком близко, а потом — бац! — закрываешься, когда тебе становится больно.              Кульгавая нервно потерла лицо руками, явно раздражённая этим разговором, но всё же не могла игнорировать слова подруги.              — Я знаю себя, Маф, — ответила она, стараясь держать голос ровным. — Но с Сашей... всё как-то по-другому. Серьёзно, мне с ней комфортно, даже когда она выносит мне мозг. Она немного странная, но мне нормально. И да, я сблизилась с ней быстро. Но почему это так тебя беспокоит?              Мафтуна замялась, её взгляд метался, словно она боролась с собой. Наконец, она тихо произнесла:              — Потому что мне не всё равно, Соф. А когда я вижу, как ты вкладываешься в кого-то… боюсь что снова всё повториться как...              Софья устало потерла виски, откидываясь на стену и закрывая глаза.              — Маф, мне уже не пять, и не двенадцать, — повторила она, медленно и чётко, как будто старалась убедить не только подругу, но и саму себя. — Я не ребёнок. Я беру ответственность за свои поступки. Если я делаю что-то, я знаю, зачем. И да, я знаю, что ты переживаешь, но... перестань думать, что я снова кого-то «подберу» и потом обожгусь. Это не так.              — Ладно, — выдохнула она, чуть улыбнувшись, хотя тревога ещё сквозила в её голосе. — Но помни, я, Оксана и Кира всегда рядом. Если что, сразу говори, хорошо?              Девушка коротко кивнула, почти сразу переключая внимание. Она поправила футболку, оглядела дверь и сделала шаг в сторону выхода. — Всё будет нормально. Серьёзно. Теперь пойдём, пока нас там не потеряли.