A Home Never Found

      — Блядь, я опаздываю, — Саша металась по комнате, судорожно закидывая в сумку тетрадь, ручку и что-то ещё.              — Наебнешься сейчас, — лениво прокомментировала Оксана, растянувшись на кровати и с интересом наблюдая за суматохой подруги. — Бери пример с меня. Я вот вообще никуда не спешу.              — Хуевый ты пример, Окс. Нам на пересдачу по биологии надо. Пестики и тычинки разбирать будем, — отозвалась Абдиева, поправляя свой галстук перед зеркалом с таким серьёзным видом, будто собиралась на важное совещание.              — Ох, да ну нет... — протянула девушка, поморщившись, словно сама мысль о биологии причиняла ей боль. — Может, мне вообще.. это.. съебатся? Как думаете?              — Всё, я побежала! Удачи вам на пересдаче! — выкрикнула Крючкова на ходу, захлопывая дверь так, что та слегка задрожала.              — А ты чего не идёшь с ней? — лениво поинтересовалась Нецветаева, обращаясь к Софье, которая в это время перебирала вещи в шкафу.              — И на кой мне эти дополнительные уроки литературы? — с явным сарказмом спросила Кульгавая, даже не повернув головы.              — Ну ты же как хвостик за ней, — с издёвкой вставила Мафтуна, поправляя прическу.              Софья резко обернулась, её взгляд был хмурым, а голос обострённым:              — Что ты сказала?              — Да то. Носишься с ней, как с писаной торбой. Раньше за тобой такого не замечалось.              — Меня попросили за ней присмотреть. Вот я и присматриваю. Это не значит, что я бегаю хвостиком, — Кульгавая повышала голос, явно начиная злиться.              — О, с Милой ты уже разобралась ещё месяц назад. А теперь всё Сашка-Сашка. Не слишком ли ты вовлеклась? — Абдиева сложила руки на груди, её голос был холодным.              Софья раздражённо вздохнула, пытаясь сдержать вспышку гнева:              — Ты что, забыла её «ночное приключение» с Григорьевой? Или как она через окно пыталась сбежать в магазин? У Саши адреналин в жопе играет — вот и приходится её контролировать.              — Ах, вот как? А тебе не кажется, что ты за ней не только «присматриваешь», а ещё и сближаешься? Не? — продолжала гнуть своё девушка, её голос стал более колким.              — Девки, брэйк! — перебила их Оксана, вставая с кровати и поднимая руки в примирительном жесте. — Вы чё, реально из-за такой хуйни ссоритесь? Маф, Сашка новенькая. Ну хочет Сонька присматривать — и пусть. Чего тут такого?              Кульгавая бросила недовольный взгляд на подругу, но спорить с её логикой не стала. Мафтуна только фыркнула, отвернувшись. В комнате воцарилась натянутая тишина, пока каждая из них погружалась в свои мысли.              — Ты говорила про пересдачу? Пошли тогда, — Нецветаева, наконец, поднявшись с кровати, схватила Абдиеву за рукав и потащила её к двери, не дав той возразить.              — Мы вернёмся к этому разговору, — бросила напоследок соседка, хмуро глянув на Софью, прежде чем выйти из комнаты.              — Да иди ты в жопу! — не выдержав, выкрикнула Кульгавая и с грохотом швырнула штаны на пол. Злость захлёстывала её, и она буквально рванула к тумбочке, выхватывая пачку сигарет и дрожащими руками выуживая одну из них.              Подойдя к окну, она резко распахнула форточку. Прохладный ветер тут же ворвался в комнату, но он не помог охладить её ярость. Софья нервно щёлкала зажигалкой, но, как назло, пламя не загоралось. После нескольких попыток она, наконец, справилась, подкуривая сигарету с таким усилием, будто от этого зависела её жизнь.              — Хвостик? Бегаю за ней? — пробормотала она себе под нос, затягиваясь и зло выдыхая дым. Слова подруги продолжали гулко звучать в её голове, словно кто-то специально нажимал на больные точки.              Девушка стояла у окна, её пальцы чуть дрожали, сжимая сигарету. Она раздражённо выдохнула ещё раз, наблюдая, как дым растворяется в воздухе. Эти комментарии, сказанные Маф с такой лёгкостью, будто между делом, вывели её из себя. Софья сама не понимала, почему это задело её так сильно. Да, она контролировала Крючкову. Но это не её инициатива! Ей вообще это не особо нужно, просто обстоятельства сложились таким образом. Так почему же эти обвинения так больно ударили по самолюбию?              Она вспомнила, как всё началось. Сначала это была просто просьба. Кира попросила приглядывать за новенькой, пока не урегулируется ситуация с Грац. Всё казалось временным, да и проблем особых новенькая не доставляла. Кульгавая уже подумывала, что пора прекратить это, когда случился тот случай с магазином.              Соня с Сашей решили устроить себе приключение ночью, незаметно вылезти из окна в туалете и сходить за шоколадом в ближайший ларёк. План, блядь, надёжный как швейцарские часы. Их, конечно, застукали Кристина и Медведева, которые мигом притащили обеих нарушительниц обратно в комнаты, читая нотации, как старшие сёстры. Софа тогда впервые увидела, как Крючкова, опустив голову, смотрела на неё своими виноватыми, чуть блестящими глазами. От этого взгляда в её груди что-то странно дрогнуло, будто ёкнуло.              Кульгавая хмыкнула, стряхивая с себя эту мысль. Ну уж нет, это просто показалось. Тогда она списала это на раздражение. Но сейчас, стоя у окна и вспоминая всё это, она вдруг поняла, что те эмоции были вовсе не о злости.              Всё, хватит. Что за ерунда в голове? Они знакомы меньше месяца! Да, с Сашей интересно. Она начитанная, сообразительная, у неё хорошее чувство юмора. Весёлая, энергичная... да ещё и довольно милая. Красивая... Стоп!              Девушка резко стряхнула пепел с сигареты, словно стараясь избавиться не только от мыслей, но и от странного, непрошеного тепла, что окутывало её изнутри.              — Это просто... — пробормотала она вслух, пытаясь найти объяснение. Она закусила губу, прищурившись. Злость на Мафтуну снова вернулась. Почему ей вообще пришлось это услышать? Почему именно она заставила её задуматься о таких вещах?              Она глубоко затянулась, вглядываясь в серое вечернее небо за окном. Обычно никотин мгновенно расслаблял, но сейчас что-то мешало. Напряжение никуда не уходило, словно её разум намеренно отказывался забыть об этих словах. Она закрыла глаза и на секунду постаралась сконцентрироваться на чём-то другом. На чём угодно.              Так, ладно. Ну, хорошо.              Ну да, они часто взаимодействуют. Ну и что? Это же просто необходимость. За Сашкой нужно было присматривать, это факт. Её попросили, она и взялась за дело. И вообще, разве это что-то значит? Ей и с другими девчонками в их компании комфортно. Они же тоже близки, это просто дружеское взаимодействие. Это... нормально.              И всё же не уходило странное ощущение, что между ней и Крючковой всё немного иначе. Она даже не заметила, как именно это началось, как появилась эта тихая привязанность. Что-то большее, чем просто чувство ответственности за новенькую. Александра была совсем другой. В ней было то, что невозможно игнорировать. Это не её вина — скорее, особенность. Весёлая, умная, необыкновенно лёгкая в общении. И милая.              Софья поморщилась, выдохнув дым.              — Господи, ну что за чушь, — пробормотала она и снова прикурила.              Она вспоминала, как Крючкова смотрела на неё, когда они были застуканы ночью после попытки вылезти в магазин. Эти виноватые, слегка блестящие глаза, полные неприкрытой искренности. Кульгавой тогда показалось, что это взгляд человека, который пытается молчаливо попросить прощения. Почему это так врезалось ей в память? Почему теперь каждый раз, когда они разговаривают, ей вдруг становится тепло?              — Дурдом, — прошептала она, прижимаясь лбом к холодному стеклу.              Она не понимала, как за этот месяц между ними могла возникнуть такая связь. Софья всегда держала людей на расстоянии, избегала излишней привязанности. Зачем пускать кого-то ближе, если потом только сложнее? Это правило работало всегда. Но с Крючковой... с Сашей это правило начало давать трещины.              Ей вдруг стало интересно: а сама девушка это замечает? Понимает ли, как меняется её взгляд, когда они общаются? Кульгавая покачала головой, словно отмахиваясь от вопроса.              Это просто совпадение. Вот и всё.              Но где-то глубоко внутри этот ответ звучал неправдоподобно, как ложь, которой она пыталась прикрыться.              ***              — Сашенька, ты умница! — Мария Владимировна отложила тетрадь с эссе Крючковой, глядя на неё с искренним восторгом. — Есть небольшие ошибочки, но это мы быстро исправим, не переживай.              Девушка слегка покраснела от похвалы, но не могла сдержать широкой улыбки. Это было приятно, по-настоящему приятно — слышать добрые слова о своей работе.              — Спасибо, — пробормотала она, чувствуя, как сердце наполнилось радостью и теплом.              — На олимпиаде ты точно справишься, — продолжила женщина, улыбаясь ободряюще.              — Не знаю... Там же будут дети из гимназий, лицеев... такие умные, начитанные... — Александра нахмурилась, её голос дрогнул. Неуверенность, спрятанная глубоко внутри, всё равно прорвалась наружу.              Мария мягко взяла её за руку. Этот жест, простой и естественный, вдруг сделал их разговор ещё более личным, почти семейным.              — Сашенька, не стоит волноваться. Ты справишься, я в тебя верю. Ты талантливая, трудолюбивая, а это самое главное, — её голос звучал так тепло и искренне, что Крючковой вдруг стало трудно удержать слёзы.              Она опустила глаза, пытаясь скрыть свои эмоции, но внутри всё будто переворачивалось. Мария Владимировна напоминала ей маму. Те же добрые глаза, те же обнадёживающие улыбки и слова поддержки.              Воспоминания нахлынули, яркими вспышками заполняя разум. Саша вспомнила, как мама читала её первые стихи и песни, хвалила её за каждую удачную фразу. Как сидела рядом, объясняя сложные моменты, пока маленькая Александра старательно выводила буквы. Она была таким же светлым, добрым человеком, верившим в неё всегда, даже когда сама девушка не верила.              — Спасибо, Мария Владимировна, — сказала она чуть тише, почти шёпотом.              — Всё получится, — добавила учительница, погладив её по руке, прежде чем отпустить.              Их беседу прервал внезапный звонок. Телефон женщины зазвонил резким сигналом, заставив обеих вздрогнуть. Преподавательница, нахмурившись, посмотрела на экран. Увидев имя звонящего, она быстро извинилась перед ученицей и ответила на вызов.              — Да, Михаил Сергеевич? — голос её стал более формальным, но всё ещё звучал тепло.              Саша, чувствуя лёгкое напряжение, неосознанно стала приглядываться к выражению лица учительницы.              — Крючкова? — переспросила Мария, глядя на девушку с лёгким удивлением. — Да, она со мной. Что-то случилось?              В этот момент сердце Александры пропустило удар. Что-то случилось? Её мысли понеслись в разные стороны, пытаясь понять, в чём дело. Может, она что-то натворила, о чём даже не догадывается? Или это касается чего-то более серьёзного?              — Конечно, сейчас будем, — завершила разговор преподавательница, её лицо оставалось спокойным, но взгляд стал немного серьёзнее. Она убрала телефон в карман и посмотрела на младшую.              — Сашенька, нас с тобой просят подойти в кабинет Михаила Сергеевича. Пойдём, — сказала она с лёгкой улыбкой, стараясь успокоить девушку.              — А что случилось? — спросила Саша, чувствуя, как сердце начинает колотиться быстрее.              — Не знаю, но, думаю, ничего страшного. Не волнуйся, всё будет хорошо, — заверила Мария Владимировна, похлопав её по плечу.              ***              Зайдя в кабинет директора, девушка ожидала чего угодно, но то, что она увидела, выбило её из колеи. Она замерла на пороге, словно её ударило электрическим разрядом.              — Ой, Сашуля, золотая ты наша! — раздался до боли знакомый голос. Тётя бросилась к ней, обхватив её в удушающих объятиях, словно не видела её годами. Крючкова стояла в полнейшем охуевании, не в силах ни пошевелиться, ни вымолвить слово.              — Что же ты не обнимаешь свою любимую тётушку? — спросила женщина, отстраняясь и пристально глядя на девушку с наигранной обидой.              Саша почувствовала, как в груди закипает неприятное чувство. Это не было радостью или волнением. Скорее смесь отвращения и тревоги.              — Дорогая, тебе плохо? Или ты в таком счастье пребываешь, что просто потеряла дар речи? — с издёвкой добавил её дядя, наблюдая за ней с ледяной усмешкой, от которой девушке стало не по себе.              Она судорожно сглотнула, стараясь взять себя в руки.              — Я действительно не ожидала вас увидеть, — выдавила Александра с натянутой улыбкой. — Что-то случилось?              — Решили узнать, как твои дела, как адаптация на новом месте, — защебетала тётя с фальшивой заботой, которую невозможно было не заметить.              Саша, стараясь сохранить лицо, ответила ровным голосом:              — Нормально. Но вы ведь не за этим пришли, верно?              — Как ты можешь такое говорить? — женщина вскинула руки, будто в изумлении, но её глаза выдавали раздражение. — Мы переживали за тебя!              Ложь. Наглая, липкая ложь, в которой Крючкова не сомневалась ни на секунду. Она видела это в их взглядах, чувствовала в их нарочито добродушных интонациях. Они ничего не знали о её жизни, не знали, как ей было трудно. И уж точно не пришли из заботы.              — Переживали? — она не удержалась от сарказма, её голос звучал спокойнее, чем она ожидала. — И где же была эта забота все предыдущие месяцы? Или когда мои родители умерли?              Супруги переглянулись. Их лица на мгновение утратили доброжелательные маски, но тут же вернулись в привычное выражение.              — Не надо так, Сашенька, — тётя пожала плечами, усмехаясь. — Ты же знаешь, как мы старались, как нам было тяжело...              "Тяжело?" — Саша не верила своим ушам. Всё внутри её вскипало, но она лишь ещё крепче сжала кулаки, чтобы сдержать эмоции.              — Может, вы перейдёте к делу? — неожиданно произнесла Мария Владимировна, которая до этого молчала, позволяя родственникам высказаться. Её тон был мягким, но непреклонным. Девушка почувствовала неожиданную благодарность к учительнице за её вмешательство.              Родственница явно хотела ещё что-то сказать, но не решилась спорить с педагогом.              — Конечно, конечно, — она постаралась улыбнуться, но её лицо всё же выдавало раздражение. — Мы просто хотели убедиться, что у нашей племянницы всё в порядке. И, конечно, обсудить вопросы, касающиеся твоего будущего.              — Нам нужно, чтобы ты присутствовала на одной важной встрече, — неожиданно перебил жену мужчина, кивая так, будто это должно объяснить всё сразу.              Крючкова подняла бровь и скрестила руки на груди.              — А я вам зачем? — резко спросила она, не скрывая сарказма. — Или я уже поняла. Хочется продемонстрировать, какие вы "добродетели", приютившие сиротку. Вот, мол, посмотрите, какие мы хорошие, — добавила она, не сдерживая горькой усмешки.              — Александра! — с упрёком вмешался директор, строго посмотрев на девушку. — Так неприемлемо говорить с родственниками! Проявите уважение!              Но Саша словно не услышала его. Её лицо оставалось спокойным, почти равнодушным, но внутри закипала злость. Она сделала глубокий вдох, обдумывая, стоит ли продолжать разговор.              — Ладно, — сказала Саша, неожиданно меняя тон. — Хорошо. Я могу согласиться. Но у меня есть свои условия.              — Молоко ещё на губах не обсохло, а она уже условия ставит! — рявкнул дядя, но прежде чем он успел продолжить, тётя мягко положила руку ему на плечо и прервала:              — Спокойно, дорогой. Давай послушаем. Какие у тебя условия, Александра?              Девушка задумалась на мгновение, а потом ответила твёрдым голосом:              — Я не собираюсь озвучивать их при всех. Это личное.              Родственники переглянулись, и тётя, словно взяв бразды правления в свои руки, кивнула.              — Хорошо, тогда выйдем.              — На улице зима, а девочка раздетая, — обеспокоенно вмешалась Мария, глядя на ученицу. — Может, стоит обсудить всё здесь?              — Всё в порядке, Мария Владимировна, — ответила Саша ровно. — Не переживайте. Это займёт немного времени.              ***              На улице их встретил холодный зимний воздух, от которого Крючкова едва сдержала дрожь. На ней была лишь рубашка, которую она всё-таки спиздила у Софьи, а сверху была наброшена кофта, явно не рассчитанная на зимнюю погоду. Мороз пробирал до костей, но она стиснула зубы, стараясь не показывать ни слабости, ни дискомфорта.              Уже у машины тётя полностью сбросила маску доброжелательности. Её взгляд стал холодным, а голос — резким и нетерпеливым:              — Ну, говори, какие у тебя условия. У нас, в отличие от тебя, дел по горло, — с раздражением произнесла она, скрестив руки на груди.              Саша слегка прищурилась, её лицо оставалось спокойным, но в глазах читались уверенность и скрытый вызов.              — Во-первых, — начала она ровным, чётким голосом, — вы мне даёте деньги. Причём не какие-то там жалкие копейки. Конкретную сумму, иначе я просто отказываюсь участвовать. У вас они есть, так что возражения не принимаются.              Женщина бросила на супруга короткий взгляд, явно раздражённая, но промолчала, ожидая продолжения.              — Во-вторых, — уверенно произнесла девушка, решительно перебивая любые возможные попытки вмешаться в её слова, — я хочу, чтобы вы оставили мою жизнь в покое после этой встречи. Без звонков, визитов, неожиданных или случайных появлений, и уж тем более без попыток устроить неожиданные визиты под предлогом заботы. Я ясно выражаюсь? Отныне и впредь связь между нами будет происходить только тогда, когда я сама решу это сделать. Я сообщу, если сочту нужным. Надеюсь, это предельно понятно.              — И это всё? — ядовито уточнил дядя, пытаясь улыбнуться, но его голос был напряжённым. — А что, если нам твои условия не подходят?              Александра шагнула ближе, её лицо почти не выражало эмоций, но глаза полыхнули гневом.              — Тогда ищите другую девочку, чтобы использовать её как инструмент для ваших игр, — произнесла она твёрдо. — Но я точно не стану вашей "визитной карточкой". Вы же понимаете, что это всё на вас ударит, а не на меня?              Тётя прищурилась, осматривая племянницу с головы до ног. Казалось, что она прикидывает варианты, взвешивая плюсы и минусы. Через пару секунд она тяжело вздохнула.              — Ладно. Сколько тебе нужно?              Саша не ожидала, что они согласятся так быстро, но виду не подала.              — Тридцать тысяч каждый месяц. И чтобы никаких уловок. Завтра жду деньги.              Мужчина открыл рот, чтобы возмутиться, но женщина резко перебила его:              — Хорошо. Но помни, Александра, тебе лучше не подводить нас.              — Это не я подводила семью. Это вы, — тихо, но с ядом произнесла девушка, развернувшись и уходя в сторону здания.              ***              Кира носилась по детскому дому, словно ураган. Её раздражение нарастало с каждой минутой — Оксана и Мафтуна будто испарились. Комната была заперта, спортзал пустовал, на улице никого. Она начала сомневаться, не сбежали ли они вовсе.              Когда она наконец заметила их у кабинета биологии, её первой реакцией было облегчение, но быстро сменившееся удивлением. Нецветаева выглядела так, будто её буквально протащили через мясорубку, а Маф сверкала глазами, как будто готовилась к битве.              — Ну надо же, — хмыкнула Медведева, подходя к ним ближе. — Я, конечно, в ахуе. Вы что, решили зубрить? Прям не узнаю вас.              — Ой, Кира, не надо, — простонала младшая, чуть ли не повисая на стене. — У меня сейчас мозги расплавятся. Ещё слово, и я откинусь.              Кира прищурилась, с любопытством осматривая девушек. Потом её выражение стало серьёзным, и она сменила тон:              — Ладно, не до шуток. Вы же помните, что у Софьи скоро день рождения? Надо обсудить, как будем праздновать.              — Без меня, — огрызнулась Абдиева, даже не взглянув на неё.              — Чего, блядь? — удивилась она, остановившись на месте. — Ты серьёзно? Маф, ты что-то путаешь.              — Они поссорились, — беззлобно вмешалась Оксана. Она подняла голову и покачала её, глядя на старшую. — Не бери в голову, всё это хуйня. Маф просто брыкается, — после она обратилась к подруге. — Не ломайся, как целка. Вы же через пару дней помиритесь. Не придёшь — потом себе не простишь.              Девушка молча смотрела на стену, сжав зубы. Наконец, она выдохнула:              — Ладно.              — Вот это уже другой разговор. — Медведева хлопнула в ладони. — Погнали, все наши уже у нас.              — И Сашка там? — лениво уточнила Нецветаева, зевая и потягиваясь.              Кира замялась, словно только сейчас вспомнила про Александру.              — Точно. А где она вообще?              Окс пожала плечами:              — Последний раз я её видела, когда она собиралась на допы по литре. Говорила, что Ангелок хочет её к олимпиаде готовить.              Старшая нахмурилась, постукивая пальцем по подбородку:              — Значит, она до сих пор у преподавательницы. Или уже должна была вернуться?              — Может, заблудилась, — усмехнулась Абдиева, но в её голосе не было привычной иронии.              — В любом случае, надо её найти, — решительно сказала Кира. — Без неё никакого обсуждения не начнётся. Окс, ты пойдёшь со мной?              — А у меня выбор есть? — саркастично отозвалась Нецветаева.              — Вот и отлично. А ты, Маф, иди к остальным. И попробуй не ворчать, ладно?              — Попробую, но обещать ничего не буду, — усмехнулась она, уже более мирно.              Медведева махнула рукой, и они с Оксаной направились к кабинету литературы.              ***              — Вы сегодня все решили в блядские прятки играть? — выдохнула Кира, тяжело вздыхая от раздражения.              — А я что? Я ничего, — спокойно отозвалась младшая, лениво оглядываясь по сторонам.              — И где её теперь искать? — Медведева скривилась, бегая взглядом по коридору, будто надеялась, что Саша сейчас просто выйдет из-за угла.              — О, Ангелок. Может, у неё спросим? — Оксана вдруг кивнула в сторону учительницы, которая неспешно шла им навстречу, держа в руках стопку бумаг.              Кира прищурилась, обдумывая предложение, и махнула рукой:              — А выбора-то нет, — она расправила плечи, стараясь выглядеть спокойной. — Мария Владимировна! Добрый день! Вы случайно не видели Крючкову?              Женщина, заметив девушек, улыбнулась и тепло поприветствовала их:              — Кирочка, Оксанка, здравствуйте. Да, видела. Она… на улицу вышла, по делам. А зачем она вам понадобилась?              — Да так, просто разговор есть, — уклончиво ответила Медведева, стараясь не выглядеть слишком заинтересованной.              Мария Владимировна недоверчиво прищурилась, но решила не вдаваться в подробности:              — Ну что ж, идите ко входу. Только не выходите! На улице уже холодно, а вы, как я вижу, одеты совсем не по-зимнему.              — Конечно, спасибо, Мария Владимировна! — Оксана весело помахала рукой, оборачиваясь к старшей. — Ну что, пошли искать нашу потеряшку?              — Пошли.              ***              — О, Маф! А где Оксана? Кирюха побежала вас искать и что-то до сих пор её не видно, — спросила Кристина, стоя в дверях комнаты.              — Крючкову ищут, — буркнула Мафтуна, даже не посмотрев на неё, и направилась к креслу, на котором развалилась Григорьева.              — Чего ты такая мрачная, как туча?— Протянула Женя, поднимая голову с плеча Ангелины. Она сидела у неё на коленях, так как, несмотря на просторную комнату, мест всем всё равно не хватало.              — Неважно, — отмахнулась Абдиева, плюхаясь в кресло рядом с Соней, которая тут же внимательно посмотрела на неё.              Григорьева, почувствовав настроение своей девушки, склонилась к её уху и прошептала мягким тоном:              — Поговорим потом, наедине?              Маф закусила губу, колеблясь, но, в конце концов, коротко кивнула. Она знала, что Сонечка поймёт её лучше всех.              — Вы как носки, — вдруг протянула Виолетта, усмехнувшись и перекинув ногу на подлокотник кресла. — Вечно теряетесь, хуй найдёшь, когда нужны.              — Умная ты наша, — огрызнулась Мафтуна, бросив на неё тяжёлый взгляд, но без особой злобы. — Что, ещё что-нибудь остроумное добавишь?              — Только то, что вам всем пора прицепить маячки. Скоро за вами по всему дому с картой бегать придётся, как в каком-то квесте, — ответила Малышенко с притворной серьёзностью, а затем рассмеялась.              Абдиева только тяжело вздохнула, стараясь не реагировать на подколы. Соня, сидящая рядом, молча положила руку на её плечо и слегка сжала, словно говоря: "Не бери в голову". Этот жест, хоть и небольшой, помог девушке постепенно успокоиться. Она чуть расслабила сжатые плечи и, склонив голову набок, позволила тишине заполнить мысли.              Остальные девчонки продолжали болтать о своём. Смех, перекрикивания и общие разговоры заполняли комнату, но для Мафтуны это было всего лишь фоном. Она не вслушивалась в их слова, уставившись на свои руки, сложенные на коленях. Потихоньку гнев, бушевавший внутри, стал отступать. Возможно, это было из-за Григорьевой, её прикосновений, или просто времени, которое даёт отрезвление.              Неожиданно дверь скрипнула, и в комнату вошли Кира, Оксана и Саша. Старшая сразу же хлопнула ладонью по косяку двери и, отдуваясь, сказала:              — Ну наконец-то мы всех собрали. Ещё немного, и я бы реально вызвала спецназ.              — Ого, тащите медали, герои вернулись, — протянула Мишель с ленивой усмешкой, перебирая пальцами волосы Кристины, устроившейся у неё на коленях.              — Давайте без приколов, — отмахнулась Медведева, заходя глубже в комнату и скользя взглядом по собравшимся. — Сразу к делу. — Она плюхнулась на кровать рядом с Лизой, которая едва заметно улыбнулась её деловитости.              Нецветаева без лишних слов присела на пол рядом с Лейлой, положив голову ей на колени. Ключевская тут же начала машинально массировать ей шею, словно пытаясь снять усталость. Девушка прикрыла глаза, явно довольная этим вниманием.              Александра, после секундного колебания, устроилась на краю кровати Виолетты, рядом с Ронни. Малышенко бросила на неё оценивающий взгляд, но ничего не сказала, лишь снова откинулась на подушки.              — Ну, так что мы планируем? — голос Лейлы прозвучал мягко, но в нём чувствовалась доля любопытства. Она продолжала водить руками по плечам подруги, смотря на старшую.              — День рождения Софы, — напомнила Кира, обводя комнату взглядом, чтобы убедиться, что все слушают. — Я думаю так: собираемся нашей компанией, посидим у нас в комнате, по-человечески. Выпьем, отдохнём, потанцуем. Только без пиздеца, как на днюхе Вилки.              — Эй, зато есть что вспомнить! — громко вставила Виолетта, поднимая руку, будто в тост.              — А лучше забыть, если честно, — фыркнула Захарова.              — У Софьи день рождения? — неожиданно спросила Саша. Её голос прозвучал искренне, но, видимо, удивление оказалось слишком заметным.              Комната замерла. На мгновение повисло молчание, будто этот факт вдруг стал откровением для всех, хотя это было далеко не так.              — Ну да, — сказала Медведева, слегка наклонив голову и вытянув губы. В её тоне сквозило лёгкое недоумение. — А ты что, не знала?              — Нет, не знала, — честно ответила Крючкова, пожав плечами. Она старалась выглядеть невозмутимо, но внутри чувствовала какую-то странную неловкость. — Она мне ничего не говорила.              — Ну, кадетка не любит, когда вокруг неё слишком много суеты, — заметила Шестерикова. — Она из тех, кто считает, что близкие сами должны всё понимать.              — Или ждет, что догадаешься, — добавила Терёхина с лёгкой усмешкой. — Она иногда бывает такой.              — Давайте уже решим, — неожиданно резко сказала Мафтуна, отрываясь от своих мыслей. Её голос прозвучал раздражённо, и она подняла голову, уставившись на присутствующих. — Что делать будем? Мне, честно говоря, вообще похуй, как вы его отметите.              — Так, девки, мы тут не за этим, — Медведева решительно хлопнула ладонью по колену, привлекая внимание всех в комнате. Её тон стал твёрдым, почти командным, и напряжение в воздухе немного спало. — Саш, слушай внимательно. Шестнадцатого декабря — день рождения Софьи. Запомнила? Отлично. А теперь к делу.              Она обвела всех взглядом, будто распределяла бойцов перед важной операцией.              — Значит так. Мы с девками берём на себя комнату и выпивку, — начала Кира. — Женя, Ангелина и Лейла, с вас что-то похавать. Пицца, закуски, всё такое. Разберётесь?              — Как два пальца, — ответила Ангелина, подмигнув Жене.              — Супер. Соня, Мафтуна и Оксана — помогаете девкам с украшениями, музыкой и прочей хуйней, — Кира скользнула взглядом к Григорьевой, которая кивнула, чуть прикрыв глаза. Нецветаева пожала плечами, а Маф хмуро смотрела в сторону, но ничего не сказала.              — Сашка, ты у нас на самом важном посту. Твоя задача — привести Софу в назначенное время. Так, чтобы она ничего не заподозрила. Договорились? — Кира указала пальцем на Александру, будто закрепляя её задание.              — А как это сделать? — спросила девушка, немного растерянно.              — Придумай что-нибудь, — отмахнулась старшая. — Может, скажешь, что надо встретиться с кем-то или что-то помочь донести. Главное, чтобы она была уверена, что это просто обычный день.              — Ладно, — кивнула Крючкова, хотя выглядела слегка напряжённой.              — И последнее, — продолжила Медвелева, вставая с места, чтобы добавить значимости своим словам. — Я с Лизой договорюсь с Тараканом.              — Да, Таракан — это сила, — усмехнулась Виолетта. — Без его одобрения никуда.              — Всё поняли? — Кира поднялась, упёрла руки в бока и оглядела всех, словно главнокомандующий перед отправкой отряда на задание. — Если вопросов нет, то давайте, жопу мойте и спать. Ужин мы и так проебали.              ***              Софья устроилась в тихом уголке библиотеки, поглощённая страницами «Гордости и предубеждения». Уютная тишина словно обвивала её, создавая идеальную атмосферу для погружения в роман. В руках — книга, а её мысли в тот момент скользили где-то между Элизабет Беннет и мистером Дарси, размышляя о гордости и упрямстве, скрытых за внешним фасадом. Кульгавая любила этот роман за его проницательность, за лёгкость, с которой автору удавалось проникать в глубины человеческой души, за всю ту тонкость и игру между персонажами.              Иногда она ненароком поднимала брови, находя неожиданные повороты в разговорах героев, которые напоминали ей её собственные беседы и столкновения. И порой, когда она читала особенно умные или саркастичные строки, уголки её губ непроизвольно поднимались в лёгкой усмешке. Поглощённая мыслями, она переворачивала страницы и наслаждалась тишиной, которая царила вокруг.              Между тем, где-то в её голове проскакивали новые, не очень приятные мысли. Когда она закрыла книгу, положив её на стол, её взгляд в какой-то момент наткнулся на деталь, казавшуюся несоответствующей всему остальному. Вспомнив разговор с Мафтуной, она вдруг поняла, что мысли начали бродить по иному пути. Не было никакой необходимости так сильно нервничать из-за слов подруги, но почему-то их безобидные реплики словно отозвались эхом в её сознании. Почему-то её это задело больше, чем должно было.              Голос библиотекарши выбил её из задумчивости, как звонок в пустую комнату. Она посмотрела на Любовь Розенберг, которая, как всегда, была настроена по-деловому, но с лёгким дружеским приветом в голосе.              — Софья, я буду уже закрывать библиотеку и уходить. И тебе пора, отбой скоро.              — Конечно, Любовь Розенберг. Я пойду тогда, — ответила девушка. Но её взгляд всё ещё не покидал книги, как будто она могла вернуться к этим мыслям и чувствам позже.              — Береги себя, — сказала женщина, но Кульгавая едва ли её услышала. Она встала из-за стола, ещё раз мельком оглянувшись на полки и старинные тома. Библиотека с её спокойной атмосферой всегда была для неё местом уединения, но сегодня что-то было не так.              Проходя по коридору, она задумалась, как странно изменился её взгляд на окружающих. Почему за этот короткий месяц её отношение к Саше так изменилось? Почему изначально беспристрастная обязанность начала превращаться в нечто гораздо более сложное и трудное для восприятия? Софья пыталась найти объяснение, но мысли продолжали путаться, словно переплетённые нити, которые невозможно распутать.              Она шагала по коридору, чувствуя, как напряжение всё ещё сковывает её. На мгновение ей захотелось просто остановиться и перевести дух, но она не могла. Где-то в глубине её сознания была уверенность, что нужно идти дальше, игнорируя этот внутренний конфликт. Но стоило ей попытаться отключиться от всех этих мыслей, как они снова возвращались, беспокойно сверля взгляд.              Девушка ускорила шаг, решив, что вряд ли найдёт ответы на свои вопросы сегодня. Время само всё расставит на свои места.