Принц-самозванец

Глава 2

"Стрела"

Хёнджин мчался вперёд, подстегивая лошадь, слушая шёпот ветра. Лес казался каким-то бесконечным, одинаковым, что создавало ощущение, что Хван движется по кругу. И наконец большое открытое место, где деревья расступились кольцом, спрятав небольшую поляну под кроной высоких клёнов. Кажется, здесь Хёнджин должен кого-то встретить. Тишина. Никого. Даже птиц и зверей не слышно. Вокруг только снег, проталины, чернеющая земля, которая готовилась к вечернему теплу. Лишь лошадь возбуждённо фыркала, топчась на месте, готовая сорваться дальше в любое мгновение, и длинноволосый всадник, оглядывающийся по сторонам. Никого. Неужели никто не придёт? Может быть это ошибка или же что-то пошло не так? Где-то в душе Хёнджин молился, чтобы всё обошлось, потому что нести груз вины за молчание и за очевидную угрозу для истинного принца было слишком тяжело. Кажется, что с момента, как Хван вырвался вперёд, оставив позади себя растерянных друзей, начался обратный отчёт. И сердце в груди отмеряло каждое прожитое мгновение, которое неумолимо приближало начало чего-то страшного. Чан всё же смог настигнуть Хёнджина, который остановился посреди поляны. Когда младший обернулся через плечо, страж не мог не заметить растерянного и одновременно взволнованного взгляда принца-самозванца. – Где Ёнбок? – спросил Хёнджин, но не успел Чан ответить, как тишину разорвал крик раненной лошади. Это означало только одно. На них напали. Молодые люди стремительно бросились обратно. Говорить друг с другом не было времени. Необходимо было защитить истинного кронпринца. Спасти Ёнбока. Когда они мчались назад, по пути они наткнулись на Минхо, который с трудом отползал от раненной лошади, что упала на землю, сломав ногу. – Минхо! Что произошло? Где Ёнбок? – Чан спешился, помог раненому другу подняться и с сочувствием посмотрел на лошадь, поморщившись от досады. Придётся убить несчастное животное, ведь спасти его они уже никак не смогут, а агонию прекратить нужно... – Ёнбок... Я не знаю где он, – прохрипел Минхо, морщась от боли в рёбрах, – На нас кто-то напал. Найдите его. Чан бросил взгляд на стрелу в бедре лошади. Хвостовик и оперение принадлежали его личному отраду. – Свои, – мрачно произнёс страж, – Ждите здесь. Я за Ёнбоком. Судя по следам погони на земле и стрелам, встречавшихся на пути, Ёнбок двигался в сторону обрыва. Там Чан и обнаружил его лошадь без своего всадника. Неужели он сорвался? Этого не может быть. Чан наклонился и сокрушенно закрыл глаза. Слишком высоко. Внизу скалы и бурные высокие волны. Если Ёнбок был ранен и сорвался, то не исключено, что он мог разбиться. Однако его тела не было видно. Мог ли он просто сбежать? Быть может он и не упал вовсе? Чан хотел вернуться и продолжить поиски, но заметил на самом краю обрыва несколько капель свежей крови и странные следы, обрывающиеся на самом краю обрыва. Значит, всё же сорвался. Его всё же смогли ранить, и он сорвался... Внутри всё похолодело от ужаса. Это было всего лишь предположение, в которое не хотелось верить, но чутьё подсказывало, что именно так оно и случилось. Внутри гадким комом разрасталась паника. Покушения случались и раньше, но никто никуда не исчезал. С Ёнбоком все было в порядке. Но не сейчас. Истинный наследный принц исчез. Возможно, ранен, если не убит. Когда Чан вернулся к младшим, он старался держать себя в руках, чтобы принимать правильные решения и не сеять панику. – Возвращаемся. Стрелы наши, а моего отряда нигде нет, значит, это было запланированное нападение. Свои. Держитесь рядом. Минхо, ты как? – Кажется, у меня сломаны рёбра, – морщился парень, стараясь вынести нестерпимую боль, из-за которой было тяжело дышать. – Плохо. Хёнджин, сможешь его увезти? – Да, только куда? Если это нападение, то скорее всего нас ждут. – Пока следуйте за мной, а на месте поймём. – Где Ёнбок? – спросил Минхо. – Я не нашёл его, – глухо отозвался Чан, нервно потерев лицо, – Сначала нужно понять, что происходит. Потом будем искать Ёнбока. – Кто-то узнал, что он?.. – тихо спросил Хёнджин. – Ты мне скажи, – сердито бросил Чан, не сумев сдержать своего гнева. Потерять настоящего принца было страшнее смерти, – Какого дьявола ты рванул вперёд?! – Я сам ничего не знаю, – покачал головой Хёнджин, но Чан спрыгнул с лошади и одним прыжком оказался около юноши, схватив того за шею и приставив к его горлу короткий меч. – Говори. – Это был приказ старого императора, – ровным тоном произнёс Хёнджин, глядя Чану в глаза. Он не боялся, потому что понимал, на что всё это похоже. На месте старшего он бы наверняка реагировал так же, – Я ничего не знаю. Мёнбок сказал только отправиться на охоту в этот день и остаться одному. Я думал, что мне отдадут какое-то послание, но я ничего не знал о нападении. – Кто-то идёт! – шикнул Минхо, но было слишком поздно. Троих молодых уже через несколько мгновений окружил отряд Бан Чана. Трое друзей стояли друг к другу спина к спине, наблюдая за солдатами. Все они направили свои мечи и луки в сторону молодых людей. Это было смешно, ведь что могли сделать три человека против целого вооруженного отряда? Быть может, всё дело в том, что они слишком боялись кронпринца, а может боялись силы Бан Чана... – Наследный принц Хван Хёнджин. Вы обвиняетесь в измене государству, – громко объявил старший по званию. Чан сделал шаг вперёд и направил меч на говорившего: – Кто выдвинул обвинения? – Император Мёнбок. – Чушь. Старый император погружён в глубокий сон из-за болезни. Солдатам трудно было смотреть в глаза кронпринцу. Выражение лица Хвана Хёнджина было спокойное, с тенью разочарования и огорчения. Тяжело было поверить в то, что этот молодой человек был изменником. Сам его вид был настолько величественный, что желание опустить глаза и склонить голову мучило каждого. Но и смотреть на своего главнокомандующего, который до последнего защищал своего господина было не менее тяжело. Все они глубоко уважали Бан Чана, признавая его силу и славу. Однако сейчас они были по разные стороны и испытать на себе гнев одного из сильнейших воинов Ёнкаля никто не хотел. Минхо же упрямо держался на ногах, крепко сжимая свой меч в руках. Но в глазах потемнело, и он упал. – Господин... Мы должны выполнить приказ. Мы заберём ваше оружие и свяжем ваши руки, – мрачно произнёс солдат, испытывая чувство вины и долга. Чан сжал челюсть и вонзил свой меч в землю. Он был зол, но выбора у них не было. Солдаты торопливо забрали их оружия и связали им руки. Касаться кронпринца никто не решался, поэтому Хёнджин сам отдал свой меч и протянул белые кисти рук, позволив их связать. Минхо же был без сознания. Его подняли и куда-то понесли. Хитрый кот. Они готовились. Всю жизнь готовились к этому моменту. Рассматривали разные сценарии событий. Старый император готовил их к этому дню. Каждый должен был исполнить свою роль правильно. Вот только прямо сейчас никто не знал, что делать дальше. Они покидали лес мыса Солькон в мрачном тяжёлом молчании, пленённые собственными людьми. И за их спинами раздавался крик раненой лошади, который резко оборвался после удара мечом в самое сердце.

***

Зима отступала. Снег начал потихоньку таять, и можно было заметить дорожки талой воды. Маленькие ручейки струились между корнями деревьев, змеясь к каменистой реке, в которой вода всё ещё была очень холодной. Цепкие пальцы хоть и задеревянели от холода, но продолжали умело отмывать рыбацкие сети. Несколько любопытных рыбёшек проплывали рядом, рискуя попасть в ловушку. Их блестящие спинки мелькали между плавающей тиной и покоющимися на дне камнями. Тыльной стороной ладони девушка вытерла пот со лба и тряхнула головой, чтобы откинуть упавшую на глаза прядь волос. Она снова запустила руки в прозрачную холодную воду, но вдруг увидела проплывающую мимо ткань. Нахмурив брови, девушка протянула руку к находке. – Шёлк?.. Это был лоскут синего дорогого шёлка, которого здесь просто не должно быть. Никаким образом. Девушка решила всполоснуть ткань, но застыла на месте, обнаружив, что течение реки стало окрашиваться в красный. А когда она подняла голову, то кровь в жилах застыла от ужаса. Мимо проплывало тело неизвестного человека, в плече которого была обломанная стрела. – Боже мой... – прошептала девушка и вошла в ледяную воду почти по пояс, ухватившись за одежду несчастного, чтобы вытащить его на мель, – Только бы не мертвец... Только бы не мертвец... Его одежда была порвана, вся в крови и грязи. Он был слишком тяжёлым для неё из-за воды и прилипших водорослей. Пришлось приложить некоторые усилия, чтобы вытащить его на берег, и положить на нагретые весенним солнцем камни. Юноша. Лет девятнадцати или двадцати с небольшим. Его губы были бледно-голубого оттенка от холода, а на веках вырисовывались ручейки посиневших вен. Как только девушка коснулась его шеи, чтобы нащупать пульс, он резко распахнул глаза и дёрнулся вперёд, тяжело откашливаясь от воды, после чего снова без сознания уронил голову на песок. Живой. Нужно срочно торопиться. Привести его домой оказалось не так просто. Однако сложнее оказалось правильно вытащить стрелу из раненного плеча. Молодой человек всего на мгновение открыл глаза и закричал от боли, но снова потерял сознание. У него была сломана рука и повреждены ребра, а по всему телу – гематомы и ссадины, как после падения. Очень молод. Совсем ещё юноша и на воина совсем не похож. При нем не было никакого оружия. И хоть одежда на нём превратилась в лоскуты, судя по ткани, его наряд был достаточно дорогой. Дворянин?.. Бог знает сколько прошло времени, пока девушка сняла с него мокрую одежду, осмотрела и обработала все увечья, которых было не мало. А когда она закончила, она приготовила новую теплую воду и чистые полотенца, чтобы наконец смыть всю грязь и кровь с раненого. Мокрая теплая ткань осторожно коснулась его скулы, смывая застывшую грязь, обнажая россыпь веснушек. Красивый. Невозможно красивый. У него были острые и аккуратные черты лица – красивая угловатая линия челюсти, острый подбородок и высокие скулы. Аккуратный контур полных губ, маленький нос, усыпанный веснушками, которые были и на его щеках, под глазами и даже на ушах. Веер чёрных ресниц, линия аккуратных бровей. Его лицо было совершенным. Удивительное сочетание юношеских черт лица с нежной миловидностью. – Ангел, – прошептала девушка, осторожно убирая черные волосы с его лба. Он и вправду был ангельски красив. Светлый, нежный. И эти веснушки на его лице, проявляющийся на щеках румянец, розовеющие губы... Он никак не мог быть воином или слугой, а уж тем более крестьянином. Может быть он какой-нибудь принц?.. Девушка взяла его руку и стала смывать грязь с его ладони. Ни единой мозоли или шрама. Кожа нежная, светлая и мягкая, не знающая ни тяжёлой работы, ни оружия. А когда она мыла его ноги, то обратила внимание, что и на ступнях не было ни одной мозоли. Очень ухоженный и аккуратный. – Кто же ты такой? – тихо спросила она, задумчиво изучая миловидное лицо незнакомца.

***

Старый советник императора Мёнбока – Увэ Но – смотрел из под густых седых бровей на Бан Чана, сердито расхаживающего по залу. Сейчас страж кронпринца особенно напоминал беспокойного волка. Такой же опасный и обозлённый. Чан был в ярости. Он не мог поверить, что прямо на его глазах Хёнджина обвинили в измене и увели под стражу в темницу. Не смотря на свои подозрения, он точно знал, что Хван никак не мог быть преступником. Он слишком был верен Ёнбоку. Он готов был отдать свою жизнь за него, но никак не предать. По возвращению во дворце их встретил ещё один отряд дворцовой стражи. Минхо, который до сих пор не приходил в сознание, унесли в лазарет, а Чана и Хёнджина повели в темницу. К ним боялись даже прикасаться, особенно к Хвану. Даже сейчас, находясь в таком положении, он был настолько величественным, что на его фоне даже стены императорского дворца блекли и теряли свою красоту и значимость. Их отправили в разные камеры. Когда Чана вели дальше, по пути он увидел взбешённую до невозможности и потрёпанную Йеджи, которая сверила яростным взглядом кронпринца. Через несколько часов за Чаном пришли и отвели его в тронный зал. Стража привела молодого человека к старому советнику Увэ Но, возраст которого был настолько велик, что даже тяжело было поверить. Советник служил ещё отцу старого императора Мёнбока. Однако несмотря на глубокую старость, смерть не торопилась забрать Увэ Но, позволив его разуму оставаться ясным и чистым. Старик следил за Чаном непроницаемым взглядом. Понять о чём думает старый советник было невозможно. Глубокие морщины и старость лишали любых эмоций на лице советника. Глаза были настолько мутного цвета, что уже напоминали глаза мертвой рыбы. – Почему меня отпустили? – Потому что ты приведешь нас к истине, Бан Чан, – отозвался советник своим хриплым и трескучим голосом. – Вы думаете, что я не на одной стороне с кронпринцем? – хмыкнул воин. – Конечно на одной стороне. Вы росли вместе, плечом к плечу. Вместе делили время и пространство. Конечно же тебе известно, что Хван Хёнджин – самозванец. – Откуда вам знать? Скажете, что вам сказал это Великий Император Мёнбок? Увэ Но улыбнулся. Он не собрался отвечать. И Чан знал это, оттого снова сердито заходил по залу, не зная куда себя деть. – Кто же тогда настоящий наследник? Или я тоже об этом в курсе, на ваш взгляд? – спросил Чан. – Конечно в курсе. Поэтому ты и свободен. Молодой человек остановился и разочаровано покачал головой. Кажется, он начал понимать. – Вы хотите, чтобы я привел вас к нему. – Всё верно. – Что если это всё чушь и Хван Хёнджин – истинный наследник престола? – Исключено. – Почему? – Потому что это я дал совет Великому Императору скрыть своего внука, а вместо него посадить на трон самозванца, дабы уберечь истинного наследника престола. Чан не верил. Он уважал Увэ Но. Это был благородный и мудрый человек, но никто не знал наверняка, что было у него в сердце и на уме. Вполне возможно, что старик рассказывал сказки для того, чтобы вывести Чана на эмоции. Однако в этом всё же не было необходимости. – Что за вздор... – Не тебе, мальчишка, судить вздор это или нет, – твердо произнёс старик, сверкнув сердитым взглядом, – Всё было сделано для того, чтобы наследник дожил до своей коронации. Тогда ближайшие воюющие государства примут нового императора острова Ёнкаль, и начнут заново выстраивать отношения. Если Мёнбок так и не оправится после болезни или вовсе умрёт, а вместо кронпринца на троне будет сидеть самозванец, то наше государство, наш дом растерзают войны. Всё было сделано ради всеобщего блага. Ты даже не представляешь, щенок, с чем мы имеем дело! Мёнбок всю жизнь положил, чтобы остров не растерзали стервятники. – Но почему Хван Хёнджин в темнице? За что? – не унимался Чан. – Если мы так и не сможем найти истинного принца, это будет означать, что государственная измена уже произошла, и наследный принц был убит самозванцем и его соучастниками. Государство останется без правителя. Нас разорвут на части. – И вы решили, что Хван убил кронпринца? – Мы выясним это благодаря тебе. Найди истинного кронпринца и приведи его сюда. В противном случае, мы будем вынуждены казнить самозванца и к власти временно приду я, пока я не найду достойного приемника. Я слишком стар и не достоин править Ёнкалем. Поторопись, Бан Чан. Времени мало. – Вы совершаете ошибку. Хван Хёнджин... – Истинный кронпринц?! – голос старика прогремел под высоким потолком зала раскатом грома, – Я прикажу казнить этого самозванца сейчас же, если ты ещё раз посмеешь произнести эту ложь!!! – Император Мёнбок, – громко сказал Чан, – Это он приказал вам напасть на нас в лесу? На старом лице всего на мгновение проскользнула растерянность, но Увэ Но лишь нахмурил брови. – Я понял, – хмыкнул Чан, – Стрелы наши, но вы не имеете к этому никакого отношения. Советник Ли Минхо ранен, а в бедре его лошади наша стрела. Думаю, о нападении вы слышите впервые. Старый советник задумчиво смотрел на молодого воина. Всё становилось сложнее, ведь он действительно не знал о нападении. – Когда вы говорили с императором? Когда он отдал вам приказ? – Четыре месяца назад. – Четыре месяца вы ждали этого дня, чтобы схватить Хвана Хёнджина? Почему вы не сделали этого сразу, если вы верите в то, что он самозванец? – Мы пытались найти кронпринца самостоятельно. – Зачем? Чтобы короновать раньше времени? Вы требуете, чтобы я нашёл вам истинного кронпринца, угрожаете, что Хван Хёнджин будет казнён, но для чего вам всё это? – Император Мёнбок умирает. Он не успел дать должное воспитание своему внуку, посему тот совершенно не сведущ об истинных делах государства. Чем раньше его внук узнает правду, тем больше вероятности, что остров не разорвут ближайшие государства. Чан знал о странной карте, на котором была изображена несуществующая четверть острова, о которой никто не знал. Ёнбок давно пытался разгадать эту загадку. А что если Увэ Но не лжёт? Что если Ёнбоку необходимо узнать правду об острове, которую наверняка старый император скрывал по какой-то причине? И если старый советник впервые услышал о нападении, значит ли это, что прямо внутри острова существуют враги, которые планируют разрушить власть императорской династии? А если Увэ Но всё же заодно с захватчиками? Что если советник окажется предателем? По залу вальяжно прогуливалась одна из кошек Минхо. Безразлично окинув взглядом старика и молодого воина, она скользнула за угол и исчезла в тени. – Не забывайте, что ваши обвинения слишком громкие. Они могут посеять хаос. Посему, пока ничего не подтвердилось, я прошу не забывать, что Хван Хёнджин всё ещё является кронпринцем. Прошу относиться к нему соответствующе и предоставить для него всё необходимое и обеспечить полную безопасность. Если хоть один волос упадёт с его головы, клянусь, я разровняю дворец с землёй. В свою очередь я... сделаю всё возможное, чтобы разобраться во всём. Увэ Но разразился хриплым трескучим смехом, вперемешку со старческим тяжёлым кашлем. – Да будет так, мальчишка. Но помни о том, что времени мало. Через тридцать дней я казню Хвана Хёнджина. – Я понял, – мрачно кивнул Чан, – Что с Ли Минхо? Он тоже арестован? – Нет, этот бездельник свободен, – с пренебрежением ответил советник, – Сейчас он отлеживается в лазарете.

***

Осмотрев молодого человека, лекари покинули комнату лазарета, где спал Минхо. Стража давала строгие наставления, что молодой советник ни при каких обстоятельствах не должен покидать этого места. Однако прямо сейчас постель, на которой он лежал, уже пустовала. Он был похож на своих любимых питомцев. Словно кот он хорошо ориентировался в темноте, двигался совершенно бесшумно, обладал очень чутким слухом и идеальными рефлексами. Всё это необходимые навыки для главного шпиона наследного принца. Его ребра сломаны. Дышать крайне тяжело, а двигаться без единого звука в узких тоннелях тайных ходов дворца было ещё тяжелее. Его дыхание дрожало, но оставалось беззвучным. Его рука обхватывала повреждённые кости грудной клетки, но каждое движение было плавным и ловким, позволяя проходить ему в самых узких и низких проходах. Притвориться упавшим в обморок было не самой лучшей идеей. Во-первых, потому что когда он упал, он едва не отключился от адской боли, ведь падение сделало хуже его увечьям. Во-вторых, ничего ценного он толком и не подслушал. Солдаты и сами были в растерянности. Они просто выполняли приказы старого советника Увэ Но, со страхом и неуверенностью делясь друг с другом, что не совсем верят в то, что старый император пробудился, а Хван Хёнджин – изменник. Однако Минхо был очень сообразительным молодым человеком. Он просто сложил два плюс два и получил следующую картинку. Увэ Но будет говорить с Чаном, пока Хёнджин будет ожидать своей участи в темнице. Скорее всего младшего казнят, но об этом стоит задуматься позже. Никто пока не заметил исчезновение Ёнбока. Намерено ли? Слишком мало информации. Но ровно в тот момент, когда Минхо несли в лазарет, он услышал перешептывания слуг, которые смеялись над рыжеволосой танцовщицей, которую бросили в темницу. Вот оно. Пришлось ещё некоторое время ломать комедию и притворяться спящим, терпеть все манипуляции над своим телом, а главное – боль от переломов. Каждый вздох – боль, каждый выдох – страшнее смерти. Боль была настолько сильная, что тело полностью поразила фантомная боль, словно сломана каждая косточка,но в груди самый страшный перелом. И всё тело было покрыто испариной. Но нужно притворяться спящим. Не терять сознание и продолжать слушать и думать. Его привязали к кровати. Смешно. Проще было бы сломать две ноги, потому что познаниям в узлах Минхо могли позавидовать самые опытные мореплаватели. Что уж говорить о его навыке связывания... Стоило лекарю отвернуться – кровать больного тут же опустела, сохраняя тепло его тела, пока невидимая дверь в стене закрылась за ускользающей фигурой. Чан, должно быть, уже в зале, где его будет ожидать Увэ Но. Минхо решил не подслушивать их разговор, потому что старший и так ему всё расскажет. Искать Хёнджина тоже нет смысла. Из темницы сейчас его нельзя было вытаскивать. Оставалась Йеджи. Ранним утром стража без всяких церемоний вошла в зал, где обитали наложницы. Обычно мужчины редко здесь бывают, поэтому девушки были напуганы появлению грозных гостей. Воины сразу обнаружили рыжеволосую танцовщицу и попытались схватить её, но та с громкими проклятиями требовала, чтобы её оставили в покое. Кто-то смотрел на возню с усмешкой, кто-то со страхом. Ей так и не объяснили причину, почему её отправили в темницу. Бросили только что-то совершенно нелепое, вроде того, что она соучастница заговора. Она подумала о Хёнджине, зная его тайну, но её опасения подтвердились самым ужасным образом, когда старый советник Увэ Но пришел к ней, чтобы поговорить. – Ты любовница Хвана Хёнджина? – Нет, – густо покраснев, ответила девушка, – Он просто приглашает меня в сад, когда приходит туда рисовать. Старик смотрел ей в глаза, будто изучал её душу изнутри, читал все её мысли и чувства. Было страшно. Безумно страшно. – Известно ли тебе, что Хван Хёнджин – самозванец? Сердце пропустило удар, и внутри что-то болезненно разбилось. Йеджи не могла связать и двух слов. Одно дело подслушать разговор, а потом уговаривать себя, что она что-то не так поняла, а другое дело... Это... Что она должна сказать? Что будет с ней? Что будет с ним? Казнят? Обоих? Конечно да. Она ведь уже здесь... – С-самозванец?.. – растерянно произнесла Йеджи, с ужасом осознавая происходящее. Советник с сомнением смотрел на танцовщицу. Она была напугана и растеряна. Однако это был вовсе не тот страх, который бывает, когда человек боится за свою жизнь или боится быть раскрытым, обнаруженным. Если Хёнджина ищут, значит, его схватят. И казнят. Что же ещё могут сделать с изменником? Казнят. Перед глазами его лицо, его морщинки в уголках глаз, когда он улыбается. Его смех... И его не станет. Потому что у неё заберут его. В глазах рыжеволосой вспыхнула ярость. – Самозванец?! Что значит самозванец?! Старик растерянно моргал, наблюдая за изменениями в настроении девушки. Он знал о взаимоотношениях Хёнджина и Йеджи, но не знал природу этой связи. Ему нужно было понять, на чьей стороне наложница и чем она могла быть полезной. Увэ Но решил, что она могла бы сдать своего господина, но вместо этого она выглядела как разгневанная фурия. – Я... тратила своё время... на самозванца, – сжав кулаки, прошептала она, – На какого-то самозванца... Советник так же знал об амбициях Йеджи. Она хотела быть фавориткой императора, а лучше вообще стать его женой. И её интерес к молодому кронпринцу был всем понятен. Однако прямо сейчас Йеджи вот-вот готова была воспламениться. Должно быть, горечь разочарования и тяжёлого осознания не дадут ей ясно мыслить. И на этом разговор был окончен. Глядя на молчаливую удаляющуюся фигуру старого советника, Йеджи ещё долго громко ругалась, требуя, чтобы её наконец освободили. И она не переставала сыпать проклятья, пока не увидела, что Хёнджина вела стража. Он был так спокоен... Лишь тень печали застыла на его лице. В груди девушки болезненно забилось сердце. Её игра перед старым советником была нужна лишь для того, чтобы сохранить себе жизнь, но увидеть своего плененного принца... Девичье сердце сжимали тоска и страх. Йеджи отпустили почти сразу же, как привели принца-самозванца. Она на знала, заметил ли он её, но главное, что она увидела его живым и здоровым. По пути в своё крыло дворца, где обитали наложницы, девушка заметила гуляющего серого кота. Она хотела погладить животное, но оно куда-то убежало от неё. Вдруг кто-то закрыл рот Йеджи широкой ладонью и обхватил тело так, что оно оказалось полностью обездвиженным. А затем коридор дворца внезапно исчез и наступила какая-то странная тишина и темнота. Девушка яростно пихнула кого-то в бок и услышала очень громкое шипение. Не успела она обернуться, как в её горло впился маленький острый нож. – Тише, черт бы тебя побрал! – Советник Минхо?! – Да тише ты! – шикнул молодой человек, положив руку на своё сломанное ребро, по которому прилетел удар от рыжей, – Я не трону тебя. Ты видела Хёнджина? – Да. – Ты поможешь его спасти? Конечно да. – С какой стати? – с вызовом ответила она, – Где мы вообще? Приглядевшись к темноте девушка обнаружила, что они стоят в каком-то очень узком проходе, ведущим в темноту. Между её ног проскользнул серый кот, напугав Йеджи. Тайный ход. Так вот как этот кошачий слуга узнаёт обо всём, что происходит в стенах дворца! Вот как этот человек внезапно может оказаться где угодно! Он блуждает между стенами дворцов, зная каждую венку тайных коридоров. Вот почему его кошки вездесущи... Они тоже блуждают меж стен замка. – Хёнджина казнят. Думаю, что это произойдет совсем скоро. Тебя тоже казнят, ты в курсе? – Что?! – Да тише ты! – выругался советник, – Тебя точно казнят, даже не сомневайся. Вы слишком близки с Хваном. Вашу связь сначала используют, чтобы узнать как можно больше информации, а потом казнят. Так что ты должна нам помочь спасти его, поняла? – Каким образом? Как они могут использовать нашу связь? – Скоро узнаешь. Самое главное, имей ввиду, что скоро я найду тебя и объясню, что ты должна будешь делать, – торопливо сказал он, выталкивая её из узких коридоров. – Но что я должна делать? – шипела она, пытаясь остановиться, сопротивляясь. – Сопеть в две дырки и молчать. И главное сделай вид, что тебе плевать на Хёнджина. Кыш! Маленькая дверь открылась, и Йеджи вновь оказалась в коридоре. Обернувшись, она даже не смогла обнаружить тайный ход. Просто стена и всё. Как такое вообще возможно? Девушка осторожно постучала кулаком по дереву, но даже глухого звука не было. Как вообще такое может быть?.. А тем временем Минхо продвигался обратно в лазарет, где лекари уже обнаружили его исчезновение. С минуты на минуту весь дворец будет взбудоражен пропажей, и стража будет обыскивать каждый уголок. Минхо не знал, что его лицо становиться всё бледнее. Из-за темноты вокруг он даже не подозревал, что в его глазах темнеет. Только боль в рёбрах и капли пота, стекающие по его лицу. Стражники кричали на лекарей и разъяренно влетели в палаты лазарета, где пропавший молодой советник кронпринца спал в постели, будто бы никуда не исчезал. – Как... Как такое может быть?.. Его же здесь не было... – Заткнитесь, что б вас, – проворчал Минхо, морщась от боли. Стражник подошёл к обескураженному лекарю вплотную и свирепо пригрозил, что своими руками казнит, если снова произойдёт ложная тревога.

***

Темно. Уши отдаленно слышали какой-то шум, но понять его природу было невозможно. Было так темно и страшно. Нечто необъяснимое очень сильно давило на тело со всех сторон, словно что-то пытается его раздавить. Казалось, что он был в невесомости, и какая-то неведомая сила тащила его куда-то как тряпичную куклу, как сухой лист дерева. Его то толкало вперёд, то переворачивало, то выталкивало наружу, оглушая какофонией света и шума, то снова топило в толще тьмы. Последнее, что он помнил – это лес. Преследование и побег. Свист стрел, жгучую боль в плече и падение. Минхо. Что с Минхо? Что с Чаном? Что случилось? Хёнджин... Всё болит. Почему всё болит? Перед глазами пролетели картинки, где стрела вонзается в его плечо, а испуганная лошадь скидывает его с себя, и он летит в бездну, ударяясь об ветки, камни, разбиваясь об волны, сдирая кожу об скалы. На яву молодой человек метался, обливаясь холодным потом. Девушка как могла старалась его успокоить, гладила по волосам и щекам, но вдруг он резко схватил её за руку, распахнул глаза и дёрнулся вперёд, но оглушенный резкой сильной болью, упал обратно и замычал, крепко зажмурив глаза. – Тише!.. Тише... Не двигайся. Твои раны ещё не зажили. Девушка испуганно смотрела на него, боясь отнять свою руку из его хватки. На вид такой хрупкий, но сколько в нём силы... Его лицо исказила боль, но он больше не метался. Кажется, тяжёлый сон его отпустил, и он окончательно пришёл в сознание. Юноша открыл карие глаза и посмотрел на девушку, чью руку до сих пор сжимал. – Кто ты?.. Его голос очень низкий, бархатный, глубокий. Прежде девушка никогда не слышала такого необычайно низкого тембра даже у взрослых мужчин. Глубина его голоса никак не соответствовала его нежному лицу. – Моё имя Джун, господин, – ответила она, – Тебя принесло течение, а я нашла тебя. Ты был ранен. В твоём плече была стрела, – кивнула она на его обмотанное повязками плечо, – Я убрала её, обработала раны. Ты в безопасности. – Как долго я спал? – прошептал он. – Восемь дней. – Восемь дней?! Его глаза беспокойно забегали, и девушка успокаивающе сжала его пальцы: – Не волнуйся. Скоро ты поправишься и вернёшься домой. – Что это за место? – Ты в деревне Тао. Молодой человек непонимающе нахмурился: – Тао?.. Что за провинция? – Здесь нет провинции. – Как нет? Ёнкаль делится на провинции. Кто владелец этих земель? Кто вассал? – Никто. Здесь нет хозяина. Мы независимая деревня. – Но этого не может быть. Я знаю названия всех поселений Ёнкаля. На карте острова... – Деревни Тао не существует ни на одной Ёнкальской карте, господин. Даже сам император не ведает о нашей деревне рабов.