Охота на планктон

Музыка к главе: The Fall — Half Alive

      Получается, красавчиками не рождаются, а становятся? Я сменил угол обзора, переместившись на пожарную лестницу какого-то дома. Пусть и не совсем удобно, главное, что теперь прекрасно все видел. Вот в панорамном окне мелькнула новая фигура в синих шортах и красной футболке. Его форму нельзя было назвать по-другому как подтянутой, а ноги, доселе скрывавшиеся за свободными штанинами брюк, явили себя. Они были действительно атлетичными, если я раньше мог видеть такие икры. В общем, как у профессиональных спринтеров. Довольно простые движения на разминку мышц, а затем мужчина приступил к упражнениям на свободной беговой дорожке. Бежал он легко и энергично все десять минут, которые были отведены ему. Даже не вспотел ни разу, настолько для него это было выполнимо. Но когда тот перешел на силовые упражнения, его задор поутих. Работник офиса с натугой тянул гантели, на его лбу выступила испарина, а лицо покраснело, приобретая малиновый оттенок. Но, несмотря на это, он продолжал стараться, упорно приподнимая и опуская одну и ту же штангу. Мою былую спесь от лицезрения мук «лучшего из лучших» как рукой сняло. Почему-то стало неловко, пресно и попросту стыдно. Сам я недолюбливал спорт и всякий раз старался избежать нагрузки, занимаясь письменной волокитой. Никогда меня нельзя было увидеть в спортзале. А если бы я там и появился, то тогда, скорее, пошел бы снегопад. Немец тем временем закончил с упражнениями и вновь, поговорив с мужчиной (предполагаю, что это его тренер), удалился в недоступную моему взору зону. Дождавшись, пока бежевое пальто и кожаный кейс не мелькнут в дверях, я смиренно сидел и молчал, а после спрыгнул с лестницы и все той же тенью мелькнул следом. По пути домой Иттан забежал еще в пару продуктовых магазинчиков, пока, наконец, не повернул во дворик. Это была небогатая улица с заурядными домами, но намного комфортными, чем некогда моя съемная квартирка. Уютные и совсем новые здания с балконами-лоджиями — ничего необычного. Сбоку красовалась синяя табличка с названием улицы. Двор и впрямь выглядел хорошо: не было никаких золотых яблонь или лимузинов, что мог бы позволить себе «богатенький Буратино». Достав звенящие ключи, мужчина пропиликал доводчиком и исчез в недрах дома. This is the end of my journey.       Знаете, все вокруг теперь казалось еще больше серым, чем могло бы быть. Возможно, потому что, оказывается, наш Иттан Верденберг вовсе не принц-богач из сказки, а вполне себе трудоголик, который задерживается на работе допоздна, а затем идет в спортзал, забегает по местным продуктовым и при этом держит лицо. И именно этому человеку я желал когда-то смерти и провала?!       Я буду честен с вами и скажу, что проследил за Иттаном Верденбергом еще раз. При солнечном свете мое тело ныло, усталость давала о себе знать. Но не ночью. Я понял, что вампирам спать не обязательно, однако на голодном пайке я точно долго не продержусь.       Иттан повторил свой распорядок дня в точно такой же последовательности, которая была и вчера. Разумеется, моя ненависть к нему не убавилась. Он все еще оставался тем заносчивым типом, который хорохорится при каждом удобном случае перед коллегами. Однако теперь было ясно, что вся его выдающаяся внешность и способности не из космоса берутся. Раздумывая об этом, сидя в тени дерева в квартале от офиса и дожидаясь обеденного перерыва, я вспомнил слова Вильяма. Если быть точнее, то его обещание разобраться с этим человеком. Кто уж точно не заслуживал смерти, так это Иттан, честно выполняющий свою работу и впахивающий непомерное количество времени то там, то здесь. Теперь у меня была причина, чтобы следить за Верденбергом официально, опекая его от случайной смерти из-за лап тысячелетнего вампира, например. Все-таки это моя вина, что я упомянул его в разговоре с Вильямом, так еще, к тому же, заявил о желании, чтоб он умер. Хороший коллега, ничего не скажешь. Хотя я уверен, что за спиной у Иттана могли и не такое говорить, все-таки статус позволяет. Я зевнул, избегая прямого контакта с солнечным светом. Еще с утра у меня началось что-то, похожее на ломку, сопровождаемую болью во всем теле. Точно я разлагаюсь, вот ужас-то.       В обеденное время Иттан Верденберг предпочитал дышать свежим воздухом при местной кофейне. Как нарочно, находилась она на непокрытой территории, выглядящей сейчас для меня как обжигающая пустыня Сахара. Пока работник неспешно потягивал кофе, я щурился от бликов и все глубже старался погрузиться в тень. Толстовка совершенно не спасала. Хоть она и закрывала всю кожу целиком, но ощущение было такое, что еще чуть-чуть, и я превращусь в яичницу. Чувство двоякое: новообращенный вампир, не испив и капли человеческой крови, сидит привязанный (точно какая-то псина) к тому, кто некогда стоял ему поперек горла. Miracles, no less.       Наконец, оторвавшись от напитка и выкинув стаканчик в ближайшую урну, немец прошел вглубь парка и занял свободную лавочку. Забавно, что, точно выделенная специально под него, лавка освобождалась ровно к тому моменту, как в офисе начинался перерыв. Иттан деловито закинул одну ногу на другую и, кажется, выполнял какое-то дыхательное упражнение, наслаждаясь окружающей природой. Я сам сидел неподалеку. Нас разделяла пара подобных лавочек и кусты, но даже это не мешало моему вампирскому глазу. Я четко слышал его медленные вдохи-выдохи и удивлялся самому себе, как еще не бросил эту затею. Death by death, однако же, людей на планете много, а такой как Верденберг — одинокий, идеальный офисный работник — никому не сдался, и его не хватятся. Живет себе и живет. Я нервно вздрогнул, осознавая, что до этого момента сам точно так же существовал в этом мире, только мои размышления переключились на кого-то другого. Но больший испуг, чем это откровение, у меня вызвало то, что сам Иттан Верденберг, занимавший сейчас все мои мысли, сел рядом со мной на лавочку! Прямо на солнечную сторону. — Добрый день, — мужчина натянул на лицо обворожительную улыбку, подобно когда-то Вильяму, а по моей коже пробежали мурашки. Я отодвинулся подальше в тень, к противоположной части сиденья, едва не вжимаясь в железный кованый подлокотник. Весь такой солнечный, немец чуть ли не светился, подобно солнцу. Если бы кто-нибудь еще, помимо меня, в округе щурился от бликов, то вина лежала бы именно на этом человеке. Видя, что я с подозрением осматриваю его с головы до ног, Иттан решил завязать разговор первым: — Вы смотрели на меня долгое время, ваш взгляд нельзя было не почувствовать…       Я едва удержался, чтобы не хлопнуть себя рукой по лбу от собственной глупости. Решил поиграть в шпиона, так ведь себя хотя бы не очевидно. Тебя можно прочесть как открытую книгу, Юджин, поздравляю. — Прошу прощения за свою несдержанность. Мне показалось, что я вас знаю, поэтому старался разглядеть вас на расстоянии, — замялся я, опуская глаза. Мою голову прикрывал капюшон от толстовки, однако он не был в состоянии спрятать красные радужки, цвет которых я не мог контролировать. — Знаю, пожирать кого-то глазами явно не входит в правила этикета. — Что вы, все нормально. Так мы действительно знакомы? — Иттан склонил голову набок, пытаясь заглянуть мне в лицо. Но сегодня тень была на моей стороне, поэтому он не смог бы что-то увидеть даже при дневном свете. — Да, я раньше работал с вами в одном офисе, мистер Иттан Верденберг, — я дергано кивнул головой, силясь, дабы уже сейчас не сжать пальцы на его шее. Что еще за «Мистер Иттан Верденберг»?! Будто я преклоняюсь перед ним! — О, правда? К сожалению, я что-то не могу вспомнить вашего… Кхм, лица… — голос изменился на участливый, а сам мужчина, наконец, оставил попытки разглядеть хоть какие-то черты моей внешности. — Юджин Мэтьюс. Так меня зовут. Меня совсем недавно уволили, но я все время сидел над бумагами, едва ли выходя на перерывы, так что не удивительно, что мы не знакомы лично. Однако я, в отличие от вас, хорошо наслышан о вашей личности, — в своей голове я уже досадливо цокнул языком, подавляя фразу: «Лучше бы не знал вовсе». Мой собеседник как-то стушевался, отклонившись на деревянную спинку и воззрившись к небу. Вверху солнечный свет перекрывал целый зеленый потолок из листвы деревьев, местами кое-где мелькало голубое полотно, и солнечные лучи падали точно свет от прожекторов. Я невольно замер, предвкушая какое-то сердечное откровение. — Почему-то я даже не удивлен, что меня очень многие знают… — мужчина шумно вздохнул. — Мои родители позаботились о моем материальном состоянии и должности на этой работе и теперь ждут от меня небывалых высот, которые я обязан оправдать. Иногда это ощущается чересчур… цинично по отношению к другим людям, не находите? Я буквально занимаю места более способных и квалифицированных кадров, и ничего не остается, как соответствовать этому.       Я лишь тихо хмыкнул, понимая, какая ситуация сформировалась у собеседника. И сам не заметил, как озвучил слишком очевидный и простой с оболочки вариант, перейдя на неформальное «ты»: — Почему бы тогда не уйти с этой работы? От тебя требуют слишком многого там, где ты даже не хочешь быть. Твой возраст уже позволяет жить своей жизнью и не быть зависимым от родителей, так в чем же проблема?       Иттан лишь снисходительно посмотрел на меня сверху вниз, точно на маленького несмышленого щенка, и только похлопал по плечу, натянув на физиономию кислую улыбку. — Жизнь не так проста, как может показаться. Шантаж в виде плохой репутации в будущем и единственное место работы — McDonald’s, не очень перспективное, я предполагаю.