Сделай вид, будто никто не умирал

      Слова Вэй Усяня о том, что он разберётся с Цзинь Цзысюанем не были пустым звуком или что-то вроде этого. Поводов своей гордостью этот далеко не золотой павлин давал немало, и, как и ожидалось, заслуженно получил по лицу. Но конфликты между пятью великими орденами нельзя было допускать, поэтому главы кланов быстро разрешили конфуз путём предотвращения встреч между драчунами. К превеликой радости Усяня увезти из Гусу решено было его. Хотя радость омрачал оттенок горести: оставлять Цзян Чэна одного в этом раю зануд не хотелось так же, как и лишиться хороших собутыльников. И ещё его мучал вопрос: «Увидит ли он сестёр ещё хотя бы раз?» Раньше, живя в Юньмэне, Вэй Ин слышал о них только от торговцев да сплетников. Говорилось, что в ордене Лань главным богатством были вовсе не нефриты клана, а трое прекрасных дев. Особенно бурно обсуждались старшая и младшая. От людей часто слышалась фраза: «Прекрасна, как цветок сливы, изящна, как яшма». Но на этом правда заканчивалась, и начинались сплетни по типу: «Они настолько праведны, что не смеют открывать рот. Никто и никогда не слышал их голоса. Сила их велика настолько, что орден скрывает их в темницах». Часто вещали уж совсем глупые рассказы в духе страшилок на ночь. В основном поговаривали, что девушки это духи столетних деревьев. Но встретив однажды Юань, Вэй Усянь окончательно убедился во всей глупости этих слухов. Сестры оказались обычными девушками, пусть немного не такими, каких он встречал ранее. Выйдя из своей циньши, Усянь направился к выходу из горной части Облачных Глубин в гордом одиночестве, пока его не перехватила Люань.  — Сестрица, ты пришла меня проводить?! — радостно воскликнул Вэй Ин. В ответ Люань кивнула. — Замечательно, не будет так скучно! Как поживают Мэймэй и Цзецзе?  — Всё хорошо. Недавно они ушли на тренировку с адептами.  — Вот досада! Я тоже хочу. Из них вышли прекрасные наставники. — Они просили передать тебе, что вы ещё обязательно увидитесь.  — Раз уж они так сказали, то непременно так и будет. Вопрос Усяня отпал сам собой, теперь он сможет навестить их в качестве официального приёма. Неспешно они подошли к выходу из Гусу. Там их уже ждал глава клана Цзян. — Дядя Цзян! — воскликнул Вэй Ин.  — А-Сянь. Люань вставая за спину Вэй Усяня, склонилась в низком, поясном поклоне. — Сестрица, отбрось формальности. — Верно. Не стоит, — отозвался Цзян Фэнмянь, придержав девушку за локоть. — Прошу простить нам нашу грубость. А-Сянь, юная госпожа позволила называть её шимэй*? — Конечно, дядя! Люань сказала обращаться к ней как будет удобно. В подтверждение слов юноши девушка кивнула. — Люань? Вторая молодая госпожа Лань, верно? У Цинхэн-цзюня распустились самые настоящие яшмовые ветви. А-Сянь, нам пора. Доброго дня, госпожа. — До свидания.  — Постой, сестрица! Недавно Хуайсан предложил мне разрисовать веер. Я попробовал, правда неуверен, что получилось хоть на долю схоже с твоей работой, но надеюсь ты примешь его в знак моей благодарности и извинения за нашу первую встречу, — поведал Вэй Ин, протягивая собеседнице изящный веер, расписанный цветочными узорами в светло-розовых тонах. Взяв в руку аксессуар, Люань раскрыла его. Её глаза заблестели при виде тонких, пусть и немного неумело выведенных веточек. — Нравится?! — нетерпеливо спросил Усянь.  — Очень. Спасибо большое. Я буду его беречь.  — Тогда я счастлив! Пока, сестрица. И я ещё непременно наведаюсь в гости! — До встречи, Усянь, — произнесла Люань, складывая подарок. Перед огромными белыми горами стояла девушка и махала вслед двум удаляющимся фигурам, прижимая к себе сложенный веер.

***

Вечером этого же дня Цзян Чэну понадобилось вернуть книгу у Хуайсана после комендантского часа. Взяв рукопись, он решил испытать судьбу и прогуляться ещё, найдя припрятанный Усянем сосуд с вином по описанию места. Пройдя уже половину Облачных Глубин, проклиная эту затею, он сам не заметил, как подошёл к Тихой Юдоли. Бросив на неё взгляд, Цзян Чэн замер в удивлении. Сад в лунном свете выглядел ещё прекраснее. Лепестки всевозможных цветов купались в сиянии. Пруд отражал огромный небесный диск. Но не это привлекло его внимание. Прямо под деревом магнолии стояла девушка облачённая в белое. Держа в руках веер, она исполняла полный изящества танец. Белые рукава полоскались на ветру вместе с чёрными волосами. Девушку окутывало мягкое свечение духовной энергии. Наблюдая за ней, Ваньинь уловил последовательность: шаг, шаг, поворот, выпад, два шага и заново. Всё с грацией лепестка, танцующего на ветру. Уж действительно, достойная стихов и картин сцена. Именно с вином и почему-то этой молодой особой ассоциировались Облачные глубины у Цзян Чэна.