Исчезнувшая

Первое, что встретило Лу после пробуждения, была боль. Прожигающая, режущая, она разливалась по всему телу, но особенно остро ощущалась в височной зоне — ее как будто приложили чем-то тяжелым. Несколько раз. Девушка с усилием открыла глаза, но тут же зажмурилась — яркая вспышка боли прокатилась по всему телу, девушка застонала. Ватной, по-странному непослушной рукой псионичка коснулась виска — пальцы тут же покрылись чем-то липким, вязким. Кровь. Ее собственная кровь. Девушка пыталась вспомнить, что произошло, сделала глубокий вдох и застонала снова — ребра пульсировали, разрывались от жара. Собравшись, Лу медленно, осторожно, насколько это позволяла темнота и общая заторможенность, ощупала себя. Жесткая, шершавая ткань, обматывающая корпус. Похоже на бинт. — Бинт, точно … — еле волоча языком, произнесла Лу. Чтобы удостоверить, она провела рукой ниже, до бедра. Бинт был и там. — Площадь…

***

Иво никогда не забудет вчерашний день. Точнее, утро. Толпа уже неуправляемых манифестантов под автоматную очередь лезет к возвышению, где стоит Жан-Франсуа со своими силовиками. Выстрелы выбивают мозги, отрывают куски тела; некоторые сразу падают замертво, некоторые кричат так громко, что заглушают звук автоматов, разворачиваются, пытаются сбежать, спастись. Но и их настигает пуля. Или затаптывают собственные товарищи, рвущиеся вперед. Но поток непрерывен. Бесконечен. Одна кровавая волна сменяет другую. «Она где-то там. Среди них. Лу сейчас в эпицентре смерти» — с ужасом осознал Мартен. Приор в окружении силовиков и Кея быстро вышел из машины, обогнул толпу, стараясь не всматриваться — боялся увидеть её. Произнес заранее подготовленную речь в громкоговоритель — она возымела ожидаемый эффект: часть манифестантов остановилась. Звук автоматов смолк, начались перешептывания. Воспользовавшись моментом, Иво быстро поднялся на сцену, где его ждал разъяренный Викарий. Завязался бой. Иво, Кей и Ришар действовали четко, слажено. Вот Жан-Франсуа уже на коленях, Иво вкалывает ему блокатор. — Я из охраны Приора, пропустите. — доносится до него знакомый голос. Мартен тут же обернулся. Снизу, ругаясь с охранниками, стоит Лу. Вся в копоти и крови, девушка внимательно смотрит на него, проверяет, не пострадал ли. Облегченная улыбка. С Иво все в порядке. — Пропустите. — распорядился Приор. Девушка тут же подошла к нему. Иво потребовалось все его самообладание, чтобы не поцеловать, не заключить ее в объятия, вот так, при всех. Мартен нахмурился: что-то было не так. Лу шагала как-то неестественно, как будто не могла поймать равновесие. Правая рука болталась снизу как лапша, рукав некогда серой толстовки стал грязно-бордовым, покрылся дырками. В уголках голубых глаз Иво заметил засохшие капли крови. «Надорвалась» — сразу понял Мартен. — Цел? — вместо приветствия спросила псионичка. — Да. — Иво нахмурился, подошел на расстояние шага, опустил взгляд на правую руку девушки. — Что с рукой? — Ударилась. — отмахнулась девушка и попыталась отойти в сторону, но Иво легонько дотронулся до ее левого плеча, остановил. — Лу? — Мартен аккуратно задрал рукав, после чего шумно выдохнул. Опухшая и покрасневшая, рука мало чем напоминала девичью: до локтя покрытая свежими волдырями, как после ожога, в некоторых местах вовсе содранная; пальцы изогнулись в неестественном положении, один из них точно сломан. Иво боялся представить, как это должно болеть. — Хилера, срочно. Лу нужно в реанимацию. — выдохнул он. Ришар тут же распорядился о машине. Мартен не выдержал, коснулся губами лба девушки. Нежный, наполненный любовью жест. Она жива. Это самое главное. Хилер ей поможет. — Потерпи немного, ангел мой. — прошептал он ей, осторожно опуская рукав обратно. — Сейчас приедет врач. — мужчина убрал окровавленную прядку волос с ее лица. Плечи Лу опустились, девушка не сдержалась, уткнулась в грудь Мартена. Тяжело выдохнула, но в ту же секунду отстранилась — на них же смотрят. — Прости. Я… — девушка закусила прикусила губу, встретилась взглядом с Мартеном. — Рада, что вы целы, месье Мартен. — Лу… — выделяя ее из прочего, произнес мужчина. Приор коснулся ее ключиц, провел выше, дошел до подбородка. — Не извиняйся. Послышались перешептывания, Иво вернул себе прежнюю маску безразличия, маску Приора Инквизиции, обернулся к источнику. К ним из укрытия семенил Ганс Гюлер, увидев Приора, дознаватель тут же приторно улыбнулся, скорчил радостную мину. — Надо же. Выжил. — процедил Иво. — Месье Мартен, хвала Единому! — почувствовав неладное, Гюлер начал лебезить раньше времени. — Я взял на себя ответственность сопроводить людей в укрытие, дабы сократить … — Ложь. — спокойно перебил его Мартен. Темные глаза загорелись, Гюлеру не светило ничего хорошего. — Вы самовольно покинули свой пост, чтобы спрятаться в убежище. Собственная безопасность для вас была важнее выполнение моего прямого приказа. — Прошу прощения, месье Мартен. — Гюлер даже не попытался спорить, тут же склонил голову, «раскаивается». — Готов понести любое наказание … — Нет. Сдайте свой жетон. — ледяным, пробирающим до мурашек тоном, потребовал Приор. — Но месье Мартен… — Жетон. Вы меня разочаровали, Гюлер. — Гюлер дернул щекой, но послушно отцепил металлический жетон от кителя. Протянул Иво. — Теперь можно. — в следующий миг кулак Иво впечатался в подбородок дознавателя, отчего тот пошатнулся, чудом удерживая равновесие. — За испорченное настроение мадемуазель Рид. Ришар, увидите его, пожалуйста. Ганс бросил на Лу полный ненависти взгляд, он собирался что-то сказать, но Ришар, не церемонясь, схватил его за плечи и увел подальше. Псионичка улыбнулась. — Спасибо. — тихо сказала она Иво. Лу дрогнула, нахмурилась — адреналин, питавший ее всю ночь и давший добраться до Иво, несмотря на раненную руку, сходил на нет. Девушка пошатнулась от боли. — Лу … — Мартен подался вперед, но девушка остановила его, покачала головой. — Где хилеры, черт возьми! — громко, эмоционально крикнул Мартен. — Пропустите, я врач! — Лу обернулась на знакомый голос. Рядом с первой цепью охраны Приора стоял Йонас. Друг показал что-то охране, после чего старший махнул рукой и того пропустили. Но следующий гость, просунувшийся сразу после Йонаса, заставил Лу занервничать. Вслед за Йонасом к ним направлялась Ирма. Одетая в форму медсестры, она держала в руках яркий больничный бокс, выдерживая дистанцию примерно в два шага от брата, она приближалась. Вдруг Ирма ушла в сторону, как будто бы спряталась сбоку от хилера. Лу поняла все сразу. Кей, стоящий рядом, разумеется, успел бы среагировать: натренированная меткость в сочетании с пси-эмпатией делают свое дело. Если бы Ирму сейчас не закрывал собой гражданский. Псионик вскинул руку с пистолетом, но не выстрелил — иначе погиб бы Йонас. — Смерть Палачу Мартену! — оглушительным криком раздался по Площади голос Ирмы. Девушка быстрым, явно отработанным движением, достала из медицинского кейса пистолет и выстрелила в Приора. То ли остатки адреналина, то ли результаты тренировок, то ли простое, искреннее желание спасти, сохранить жизнь любимому человеку, но Лу успела. Как когда-то на приеме Сарду, девушка вытолкнула Мартена в безопасность. Накрыв собой, она заняла его место. Лу видела, как искажается в гримасе лицо когда-то подруги. Видела, как из дула пистолета вылетает пуля, задача которой — принести смерть. Лу зажмурила глаза, вскинула левую руку в попытке закрыться. Тупая, разливающаяся огнем боль пронзила левый бок девушки. Затем острая, как будто сотни раскалённых игл вбиваются в кожу, оцепила остатки правой руки, на которую упала девушка. Лу так и не раскрыла глаза — не было сил. Только почувствовала теплую влагу под ними. «Неужели смогла воздействовать на пулю» — цепляясь за реальность, подумала Лу. Кто-то кричал. Точно не она. Слишком больно. Но явно мужской голос. Затем к нему присоединился еще один, но был как будто ближе. — Лу, ты меня слышишь? — это был Иво. — Лу, ангел мой, ответь… — голос Мартена все отдалялся и отдалялся, пока не стих вовсе.

***

— Сразу скажу — будет больно. Первую неделю швы будут жечь, поэтому даю обезболивающее. Не больше двух ампул в день. Швы каждый день обрабатывать… — врач монотонно продолжал давать указания. Иво приподнял уголки губ: даже через темные очки было видно, как Лу закатывала глаза. Когда Ирма направила на него пистолет, Иво не чувствовал страха. Лишь обиду. Огорчение. Он же победил. Рассчитал все правильно — Жан-Франсуа повержен, у Нью-Пари есть шанс на счастливое будущее. У псиоников есть будущее. И вот, в самом конце, он так просто погибнет. Обидно. «Главное, что Лу жива. С ней все будет хорошо» — эти мысли стали исповедью Иво Мартена, Приора Инквизиции, перед смертью, которая не состоялась. Иво не понял, что произошло, пока тело Лу, по инерции, не дернулось от выстрела. Девушка накрыла его собой — пуля, которая должна была войти в его грудь, в итоге попала в левый бок Лу. Мартен видел, как серая толстовка растекается еще одним багрово-красным пятном в месте выстрела. Видел, как закрываются и больше не открываются голубые глаза той, из-за которой его сердце до сих пор билось. И в прямом, и в переносном смысле. Видел, как кровяные слезы застилают побледневшее лицо. Ирма собиралась выстрелить еще раз, но ей помешал родной брат: Йонас накинулся на нее, выбивая из рук пистолет. Он кричал, страшно ругал сестру, подошедшая охрана заковала в наручники обоих. Но Иво было не до них: единственное, что интересовало Мартена — это Лу. Мужчина склонился над любимой, одной рукой зажал кровоточащую дырку в боку, второй осторожно измерил пульс — есть. Даже сильный. — Лу, ты меня слышишь? — голос Иво дрожал. Нет, только не она. Что угодно, но только не Лу. Пусть стреляют, пытают, вешают его, но лишь бы Лу была жива. — Месье Мартен, я вижу карету неотложки. — раздался сзади голос Кея. Иво взял Лу на руки, карета, остановившаяся в нескольких метрах, уже открыла двери. Врачи помогли Иво занести Лу внутрь, уложили на носилки. — Я могу помочь, пустите меня! — Йонас активно сопротивлялся бойцам, которые пытались отволочь его подальше. — Она моя подруга, ублюдки ебаные! Пустите меня! Мартен указал Кею на псионика, жестом велел пропустить. — Дайте. — Йонас безцеремонно оттолкнул врача из неотложки, начал закатил на Лу футболку, оголяя тело. — Эй. Вообще-то, это мой пациент… — начал возмущаться врач. — У меня переходная вторая. Если у тебя пси выше, то можешь присоединяться, в противном случае — завались, пока я тебя не вышвырнул из машины. — Йонас даже не удостоил его взглядом. Иво наблюдал, как врач сканирует тело девушки. Йонас закрыл глаза, его ладони осторожно спустились с живота на злосчастный бок, из которого так и торчала пуля. С облегчением выдохнул, но затем переместился к правому плечу, задержался там. Секунд через 40 врач отстранился, болезненно помассировал виски. Светлые глаза посмотрели на Иво. — Она остановила пулю. Не знаю, как, но Лу не дала ей войти глубже, пострадали только верхние слои. Тут даже видно, — махнул рукой Йонас. — Но она надорвалась. Глаза на месте, но перегруз сильный. И рука … — псионик покачал головой. — Я затянул немного, чтобы мышцы сохранить, но этого мало. Нужно оперировать. Как и пулю. — Она будет жить? — тихо, боясь ответа, спросил Иво. — Я б тебя скальпелем прямо здесь зарезал, если б Лу умерла. — Йонас изобразил милую улыбку. Иво облегченно выдохнул. Он заметно расслабился, откинулся на стенку. Она жива. С ней все в порядке. Он найдет врача, который сможет исправить его промах. Лу будет цела. — … вам очень повезло, что пуля вошла неглубоко. — Я сама ее замедлила. — не выдержала, цинично заметила Лу. — Я знаю. И вашим глазам это не понравилось. — у врача тоже был характер. — Когда зрение придет в норму? — решил вмешаться Иво. Не хватало и здесь устроить перепалку — ему хватило поездки с Йонасом. — Неделя, не меньше. С учетом полного табу на пси и ежедневных капель. — доктор закрыл карточку Лу, снова посмотрел на девушку, лежащую на кушетке. — С рукой все серьезнее. На полную регенерацию, даже с учетом хилеров и растворов, уйдет минимум месяц, ткани так быстро просто не срастаются. Но зато мобильность сохранится. — Спасибо, доктор Абель. — вежливо поблагодарил врача Иво. Абель кивнул и вышел из палаты, оставляя их одних. Едва дверь закрылась, девушка вскинула здоровую руку в сторону Мартена — пыталась дотянуться. Иво улыбнулся, подошел ближе, наклонил голову, чтобы Лу коснулась его волос. Он знал, что это доставляет ей удовольствие. — Ты видишь меня? — спросил Иво. — Ну, так. Расплывчатое нечеткое пятно с длинными черными волосами. — Лу слегка улыбнулась. — Не зря отращивал. — Иво сел к ней на кушетку, мягко взял за руку. Нежно поцеловал. Вот она. Здесь. Перед ним. Живая. Все хорошо. Улыбнулся. — Я улыбаюсь. — сказал он, отрываясь от девушки. — Поверю на слово. — хмыкнула девушка. — Лу? — Ммм? — Спасибо. Ты облегчила нам задачу. Выполнила то, что от тебя не требовалось. И спасла меня. — тон Иво выдал его прежние переживания. — Ты как будто не рад последнему. — заметила Лу. — Ты в больнице. Почти потеряла руку и зрение. Из-за меня. — Ради тебя. — тихо прошептала Лу. Девушка подняла голову, пыталась вглядеться в Иво, чтобы уловить его эмоции, его настроение — но видела лишь кляксу, очертаниями похожую на ее мужчину. Лу откинулась на подушку, вспоминая происходящее. Ирма все-таки выстрелила. Пошла на все. Наплевала на нее, на Йонаса. — Ирму же казнят? — Лу постаралась задать вопрос так, как будто ей все равно. — Лу, необязательно об этом сейчас говорить … — мягко сказал Иво, касаясь скулы девушки. Лу дернулась. — Казнят? — тупо повторила она. — Мне очень жаль, Лу. — врал Иво. Он хотел пристрелить Ирму собственными руками. — Но я не могу ей помочь. Слишком много свидетелей покушения. Лу кивнула. Девушка опустилась обратно на кушетку. «Я пыталась помочь. Ирма дура. Зачем, крэп, зачем стреляла? Все же закончилось. Викария же сместили… Идиотка, могла отсидеть срок и потом жить, а теперь…» В груди все больше сжимался ком. Слишком много всего. Слишком. Много. Термитник, где Лу чуть не погибла в стычке с пирокинетиками. Площадь, где Ирма пыталась убить Иво. Теперь еще это. Ирму казнят. Ирму, которую Лу знала с детства, которая приходила послушать про ее бесконечно отвратительных парней, которая успокаивала ее после очередного «расставания», которая вместе с ней подтрунивала над Йонасом. Её казнят. Лу чувствовала, что теряет контроль. Привычный способ успокоения — выплескивание злости — недоступен, слишком мало сил. И телекинез нельзя использовать. По щеке медленно скатилась предательская слеза, девушка отвернулась, ей было стыдно. Никто не должен видеть ее такой. Особенно он. — Иво, пожалуйста, уйди. — дрожащим голосом, уже на грани истерики попросила Лу. Вместо этого Мартен заключил ее в объятия. Лу не выдержала, прижалась к его груди. — Я останусь с тобой. — нежно, убаюкивающе шептал Иво. Лу всхлипывала, темные очки сползли, девушка зажмурилась — свет резал глаза. — Тише, тише. — Мартен крепче обнял ее, закрыл от света. Лу рассказала ему все. Как они с Йонасом пытались поговорить с Ирмой. Как презрительно Ирма посмотрела на нее, когда она защищала Приора. С какой ненавистью она позже, шепотом, добавила: «Шлюха Инквизиции». Как Йонас уговаривал ее ничего не рассказывать. — Я ведь не хотела тебе рассказывать. Думала, обойдется. И все равно … — Ты не хотела выбирать между семьей и мной. — закончил за нее Иво, целуя девушку в лоб. Девушка уже не сдерживала слезы. В глубине души она понимала, что, даже, если бы Иво не знал — ничего бы не изменилось. За покушение на Приора Инквизиции полагается казнь. И все же… Кто для нее Иво Мартен, раз она сдала друзей? «Предала» — сказала бы Ирма. — Ты никого не предавала, Лу. — угадывая ход ее мыслей, сказал Иво. — Ирма совершила много ошибок, которые ты, даже ты, не можешь исправить. Она знала, на что шла. И все равно сделала свой выбор. Лу покачала головой, хотела что-то возразить, пыталась выбраться, но Иво не отпускал ее. Она слушала биение сердце того, о ком думала всю ночь. За жизнь которого молилась Единому. Ради которого словила пулю. Снова. Человека, которого она любит. — Ну почему ты всегда пытаешься вырваться, убежать, Лу. — девушка готова была поклясться, что Мартен улыбается. — Почему не даешь о себе позаботиться… — Я не хочу быть слабой. Не могу. С интерната такая. — хмыкнула псионичка. — Покажешь, что тебе больно — туда и будут бить. Рассчитывать нужно только на себя. — Жуткое место интернат номер два. — вздохнул Мартен. — Это еще цветочки. — Лу все же выбралась из объятий Иво. Девушка сощурилась, всмотрелась в лицо мужчины. — Романтику разводить вообще непозволительно. Покажешь, что любишь кого-то — всё, пиши-пропало. Засмеют. Лицо Мартена вытянулось в удивлении, мужчина потерял дар речи. — Что ты сказала? — Что люблю тебя. — Лу не стала дожидаться ответа, просто поцеловала Иво. Требовательно, жадно. Это ее выбор. — И я тебя. — Мартен отстранился, надел на нее обратно черные очки. — Анестетики творят с вами чудеса, мадемуазель Рид. — улыбнулся мужчина.

***

— Уверена, что справишься одна? — обеспокоенно спросил Иво, когда машина подъехала к ее дому. — Найти кровать в своей квартире я смогу даже с закрытыми глазами. — пошутила девушка. — Как скажешь. — Иво поцеловал ее в щеку на прощание. — Ты обещал держать меня в курсе происходящего! — напомнила Лу. Одним смещением Викария переворот не ограничивался. И Лу, и Иво, и Совет это понимали. Приор должен посетить Синод, чтобы поучаствовать в дележке власти, которую он и так ультимативно перенес на несколько часов, потому что был в больнице с Лу. Мартен предложил Лу остаться у него, но девушка отказалась — дома ей будет привычнее, комфортнее. К тому же, к ней могли зайти обеспокоенные друзья. Кей помог Лу выйти из машины, проводил до квартиры. — Завидуешь, напарник? Внеочередной отпуск. — хмыкнула девушка, пока парень возился с ее замком. — Очень. — Кей открыл дверь, Лу зашла внутрь. — Лу, если что … — Да-да, позвоню Баретти, чтобы тот приехал и помог мне зашнуровать кроссовки. Обязательно. — Выздоравливай. — Кей улыбнулся и ушел.

***

Несмотря на вколотые препараты, Лу не спалось. Девушка несколько часов ворочалась в кровати, но уснуть так и не получилось, а когда начали побаливать швы, Лу окончательно отбросила идею поспать, встала и сделала себе инъекцию обезболивающего. Потом (не с первой попытки) отписалась маме и друзьям, что с ней все хорошо. Зрение стало немного четче, но псионичка все еще с трудом узнавала собственную квартиру. Сообщение от Иво. «Советники очень озабочены твоим здоровьем. Особенно Монтепен. Как ты?» Лу улыбнулась. Пока она печатала ответ, в дверь постучали. С телефоном в руках, девушка подошла к двери, в глазок смотреть не стала, сразу открыла, наверняка там кто-то из друзей. — Рид. — раздался голос того, кого она совершенно не ожидала встретить. Лу не успела ничего сделать — нежданный гость ударил ее чем-то тяжелым, девушка отрубилась.

***

Иво начал беспокоиться еще утром, когда все еще не получил ответа на свое сообщение. «Странно. Может, спит?» — мужчина перевернулся в кровати, положив телефон обратно на столик. Врач строго-настрого запретил любые нагрузки, и, по идее, должен был вколоть Лу обезболивающее со снотворным — чтобы легче перенесла ночь. Он отправил сообщение вечером, может быть, Лу уснула, и все еще спала? Поэтому не ответила? Иво тяжело вздохнул, вылез из кровати, устало растер себе лицо, пытаясь взбодриться. Безуспешно. Несмотря на их «победу», ночь выдалась бессонной — он переживал за Лу. Мартен хотел заехать к ней сразу после окончания собрания, но передумал — решил дать время прийти в себя. Она натерпелась. Инквизитор прошел в ванную, начал привычный, доведенный до автоматизма утренний ритуал: чистка зубов, бритье, расчесывание волос и прочее… Иво посмотрел на себя в зеркало — на бледном вытянутом лице выделялись синяки под глазами, последствия бессонной ночи. Иво еще раз проверил телефон — ничего. Работа в кабинете не складывалась. День тянулся отвратительно медленно: ему писали и звонили все, кроме нее. После обеда Иво уже не находил себе места, руки так и тянулись к мобильнику, чтобы написать еще, а, может, даже позвонить? — Месье Мартен. — вывел его из задумчивости голос Кея. Иво приподнял бровь. У Стоуна сегодня выходной. И за эмпатиком раньше не замечалось самовольное заявление. — Прошу прощения. — Кей явно нервничал, ему было некомфортно, Мартен заметил, как дрожат кисти рук. — С Лу что-то случилось.

***

Лу не знала, сколько она здесь пролежала. Она даже не знала, где это «здесь». Спустя какое-то время девушка попыталась снова открыть глаза. Все еще смазано, но она различала очертания комнаты: темно, где-то в углу еле горит желтая лампочка; она лежала на старой, но хорошей кровати, рядом, на деревянном стуле, стоял графин с водой. Девушка потянулась к нему здоровой рукой, загремели наручники. Настоящие, их длина позволяла дотянуться до кувшина и налить воды, и только. Правая рука оставалась свободной, но толку от нее не было — девушка даже пошевелить ей не могла. «Что, блять, происходит. Где я?» Лу осмотрелась: комната напоминала подвал, в который спихивают ненужные вещи; от серых стен пахло сыростью, окон не было. Псионичка заметила старую деревянную дверь с круглой ручкой. Лу попыталась встать, но не получалось — наручники позволяли лишь сесть. «Кто-то из Манифеста? Выследил и похитил меня? Но зачем?» Девушка пыталась вспомнить, как сюда попала. «Сама открыла дверь. Идиотка, что еще скажешь. Так, голос. Он был знакомым, где я его еще слышала…» Ответ не заставил себя долго ждать. Круглая ручка громко скрипнула, дверь открылась. На пороге, с противной усмешкой, стоял Ганс Гюлер.