Тяжёлые

      Язык Обито мягко скользнул по чужим губам. Какаши вздрогнул в его хватке, что-то промычал, дёрнулся — Учиха сжал его сильнее, прижался ближе и вклинил колено между чужих ног.       Кровь ударила в голову и Обито сильно повело. Жар прилил к щекам.       Где-то на периферии опять сверкнула молния.       И через мгновение перед глазами вспыхнуло, но уже не белым электрическим светом — каким-то красным, слепящим фейерверком. Какаши дёрнулся ещё раз и тут же его колено зубодробительной сильно прилетело Обито аккурат между ног.       Глаза Учихи распахнулись сами собой и весь воздух вышел из легких. Боль прокатилась от паха во все стороны и, казалось, даже волосы на затылке встали дыбом. Перед глазами запульсировали разноцветные круги, а в ушах зазвенело.       — Блять… — лишь болезненно прохрипел Обито и, беспомощно схватившись за пах, с грохотом осел на колени. Слёзы брызнули и пришлось изо всех сил стиснуть зубы, чтобы не заскулить.       Он судорожно втянул воздух носом и зажмурился, складываясь пополам так, что лоб уперся прямиком в грязный пол. Нормально вдохнуть получилось только с третьего или четвертого раза. Отойти от грубой рези в низу живота — через минуту. Наконец поднять на Какаши злой и полный непрошенных слез взгляд — через три.       В ушах все еще звенело, а перед размытым взглядом бегали мушки. И Учихе показалось, что прошло не меньше года, прежде чем он смог разогнуться из менее болезненной позы эмбриона и просто осесть на пятую точку, тем не менее не отрывая подрагивающих ладоней от пульсирующего паха.       — Какого чёрта ты творишь… — просипел, неизвестно когда умудрившийся отскочить в сторону, Какаши.       Он, бледный словно лист бумаги, стоял практически в противоположном от Обито углу, за скамейками. Нервно переступал с ноги на ногу и немигающим взглядом таращился на Учиху.       — Я?! — шумно выдохнул Обито и ошарашено распахнул глаза, но тут же покривился от вновь проскользнувшей болезненности внизу живота. — Ты, блять!..       Учиха взмахнул рукой и задохнулся от возмущения. Чтобы найти подходящие слова пришлось сильно напрячься, но не совсем получилось:       — Ты, блять!.. Какого хрена?! Хатаке! — Обито хапнул воздуха ртом, оскалился и скульнул уже самому себе под нос: — Господи, как же, сука, больно…       Учиха бросил ещё один взгляд на забившегося в угол Какаши и скрипнул зубами. Будь рядом что потяжелее, Обито уже запульнул бы этим в Хатаке, который на чужие слова лишь судорожно сглотнул, но быстро подобрался и, скривившись, зло гаркнул:       — Ты сам ко мне полез!       Но выкрик, похоже, даже ему самому показался каким-то совсем жалким. Какаши передернул плечами. Его взгляд коротко метнулся на открытые двери.       — Полез?! Да ты сам!.. — Обито затрясся от злости и попытался приподняться. Удалось с трудом. Пришлось опереться рукой о стенку, стоять прямо без опоры всё еще было непосильной задачей. — И вообще!.. Какого чёрта нельзя было просто сказать! — Обито показательно ткнул пальцем себе в губу, — Ёбаными словами! Через ёбаный рот! Какого чёрта надо было яйца мне месить?!       Какаши изумленно взглянул на Обито и тут же неверяще хохотнул.       — Словами?.. Словами тебе?! Да ты слов не понимаешь!       — Ну да, блять, извините, пожалуйста! — тут же рыкнул Обито в ответ. Рассвирепел ещё сильнее. Всплеснул руками. — Как это я, такой безмозглый идиот, вообще решил, что могу тебя поцеловать — въеби мне за это по шарам ещё разок, пожалуйста!       Горло засаднило — то ли от слишком громкого крика, то ли от холодного влажного воздуха. Обито яростно тряхнул головой и переступил с ноги на ногу, проверяя не утрачена ли способность к передвижению. Какаши больше не смотрел на него — его взгляд, всё ещё горящий злостью, остановился на дверях, а руки, сжатые в кулаки, наконец перестали подрагивать. Он начал тише, чем весь их разговор до этого, и оглушенному собственным криком Обито пришлось напрячь слух:       — До этого ты что-то моих слов не понимал, Обито, — Какаши коротко посмотрел на Учиху и ничего кроме обиды и злости не было в его потерянном взгляде. — Извини, что не догадался, что в этот раз тебе на мои чувства было не наплевать. И что ты не собрался, опять…       Хатаке покачал головой и, последний раз, затравленно взглянув на Обито, шагнул в сторону дверей. На его лице внезапно отразился какой-то испуг, но парень быстро справился с собой и, поморщившись, поджал губы.       — Я же, блять, тебя поцеловал просто… — тоже негромко проговорил Учиха и несильно припечатал ладонью по лицу.       Какаши остановился перед выходом и стянул с плеч чужую ветровку, откладывая её на ближайшую скамью. Дождь продолжал стеной. Обито сделал шаг вслед за Хатаке, но тут же болезненно выдохнул сквозь зубы.       Он был зол. Был зол чертовски и до зудящих ладоней хотел тоже врезать Какаши, но слишком хорошо понимал, что он на ближайшее время такой себе боец.       — Какаши, — коротко позвал он. Парень не обернулся, но замер на мгновение, достаточное, чтобы Учиха, быстро облизнув пересохшие губы и зло оскалившись, продолжил рвано и бездумно громко: — Если ты сейчас уйдешь и опять!.. Я не пойду тебя искать! И Рин не позволю! Я не шучу. Если ты… Клянусь, я всё сделаю, чтобы тебя упекли в психушку или куда там вас отправляют. Ты меня слышишь?!       Громыхнуло — уже где-то вдали. Плечи Какаши дернулись, но он не проронил больше ни слова и его силуэт исчез в постепенно утихающем дожде.

***

      «Где ты?»       Короткое сообщение улетело адресату за пару мгновений. Обито сжал мобильник в руке и на мгновение прикрыл глаза.       Он успел сходить в душ и переодеться, прежде чем дождь окончательно перестал. Прежде чем он сам смог хоть немного успокоиться. Уставившись в одну точку, он прождал ответа минуту. Две. Три. И когда на четвертую его сообщение всё ещё не было прочитано — Обито чертыхнулся и нажал на кнопку звонка.       Ответили ему, тем не менее, практически сразу.       — Слушаю, — отвратительно веселый девчачий голос заставил его поморщиться.       — Где ты? — повторил он хмуро и, не дав Рин вставить и слова, продолжил: — Надо встретиться, срочно. Прямо сейчас.       — Я ещё в универе, в пятом блоке, рядом с библиотекой. Дождь начался, а я без зонта. Ну а потом мы с Анко пересеклись, разговорились о… — Рин затараторила, но быстро оборвала свою трель, опомнившись. — Что случилось?       — Иди к выходу, через пять минут зайду за тобой, — буркнул Обито в ответ и сбросил звонок первее, чем подруга начала его расспрашивать о чем-либо.       Он тяжело выдохнул. Прикрыл глаза на секунду и надавил пальцами на веки, массируя. Всё тело болезненно пульсировало. Мышцы горели после тренировки и ледяного дождя. В паху продолжало несильно тянуть. Пришлось досчитать до десяти, чтобы всё-таки собраться с духом и встать. Совсем не специально задеть… Обито выругался и со всей силы врезал ногой по скамейке, на которой сидел — та, скрипнув ножками, опрокинулась. Вместе с ней упала и его насквозь мокрая ветровка. Учиха тут же подхватил несчастную вещь и метнул через всю раздевалку в мусорное ведро у душевых. Попал.       Сколько бы не пытался отпустить ситуацию до конца, он всё еще был жутко зол. Но теперь, когда горячий душ смыл основной запал, он почувствовал и ещё что-то кроме клокочущей ярости. Когда в очередной раз у него в голове вспыхнуло проклятье в сторону Какаши и его подлого удара в пах, какой-то противный внутренний голосок тут же пискнул в ответ что-то вроде: «Удивительно, что только сейчас».       И Обито пришлось активизировать все свои внутренние ресурсы, чтобы с этим голоском не согласиться.       Доказать самому себе, что Хатаке поступил как сволочь. Просто потому, что он сволочь. Просто потому, что всё это подстроил специально.       Ведь Учиха не первый раз — он вздрогнул от этих воспоминаний — зажимал Какаши. И тогда, на вечеринке, он ведь даже ответил — тоже вмазал, но…       Обито с грохотом захлопнул за собой двери в раздевалку, не заботясь о том, чтобы закрыть их на ключ. Выход из пятого корпуса находился буквально за углом, и Учиха просто надеялся, что Рин не выйдет раньше времени — сжалится над другом и даст ему лишнюю минуту побыть наедине с собственными мыслями.       Но зачем был весь этот разговор? Почему просто было…       Когда Обито завернул за угол здания, Рин уже стояла на улице. На мгновение её лицо озарилось улыбкой, и она успела махнуть Учихе рукой, но то ли от хмурого вида парня, то ли ещё от чего, тут же потеряла градус веселости.       — Привет, — буркнул парень, не притормаживая, кивнул и зашагал в сторону общежития.       Рин замешкалась на секунду и догонять пришлось практически бегом.       — Эй, постой, а где Какаши? Он же с тобой на тренировку пошёл, — девушка удивленно обернулась назад, а потом снова на Обито.       — Не знаю, — честно ответил Учиха.       Рин тут же остановилась. Обито на этот раз тоже притормозил, вполоборота выжидающе взглянул на подругу и продолжил быстрее, чем у нее сформировался вопрос:       — Мы… поругались. Он вмазал мне по яйцам и свалил. Не знаю куда.       Обито нравилась такая версия правды, ведь по сути — всё так и было.       — Что?.. Вы опять подрались? — Рин глухо переспросила. Обито лишь отрицательно покачал головой и отчего-то виноватый взгляд сам опустился в землю.       На языке безумно вертелось то, чего он отчаянно не хотел произносить вслух. Ни перед кем. Тем более не перед Рин.       — Он подрался с Хиданом, парнем из команды, но всё в порядке, — Обито дергано кивнул и сунул руки в карманы, не зная куда их ещё деть. Жеманно поморщился под чужим настойчивым взглядом. — Пойдём, лучше не здесь.       Рин отрицательно мотнула головой и быстро обернулась к оставшемуся позади стадиону.       — Мы никуда не пойдем, пока ты не скажешь, где Какаши, — девушка нахмурилась, отступила от Обито и сложила руки на груди, видимо намереваясь вернуться к стадиону и самолично проверить раздевалку на наличие там трупа Хатаке или ещё чего-то в этом духе.       Обито терпеливо выдохнул. Скрипнул зубами.       — Он ушёл со стадиона минут двадцать или тридцать назад, я не знаю, где он.       — Что случилось?       — Мы поругались. Какаши врезал мне по яйцам и ушел, — словно попугай повторил Обито, кривясь.       — Просто так врезал? — словно ищейка вышедшая на след, безжалостно зацепилась за фразу Рин.       — Мы поругались, — кивнул Учиха и, судорожно дернув ладонь из кармана, запустил её в волосы.       — Из-за чего? — уже несколько нетерпеливо продолжила тянуть из него жилы Рин.       — Из-за… — уже проговорился было парень, но тут же оборвался. Поджал губы и отвернул голову в сторону, смотря куда угодно лишь бы не на подругу.       — Что случилось, Обито?       По подсчетам Учихи, этот вопрос прозвучал, вероятно, на один больше чем «чертовски дохуя раз».       — Обито…       И Обито взорвался.       — Блять! — он резко взмахнул рукой в воздухе, но тут же с громким шлепком хлопнул себя по лбу. Попытался продолжить тише, чтобы случайные прохожие не стали свидетелями его срыва, но практически сразу вновь сорвался на повышенные тона: — Да я просто!.. Я, блять, его поцеловал просто! Что, сука, такого в этом! Я думал, он тоже хочет!..       Рин замерла. Открыла и закрыла рот. В какой-то момент она даже набрала в грудь воздуха, силясь что-то сказать, но парень перебил чужие слова в зачатке:       — Да-да, только давай, пожалуйста, без всего этого, — Обито, продолжая размахивать руками, показательно начал загибать пальцы: — что я дурак, я идиот, я скот и животное, я безмозглый кретин!..       Рин снова открыла рот и даже приподняла руку, пытаясь хоть на секунду перебить чужой поток слов, но так и осталась стоять.       — Ах, да! Ещё я слов не понимаю! И разговаривать со мной можно только пиная меня по яйцам, словно девка! — Обито почувствовал, как по виску соскользнула капелька пота, но он лишь на краткий миг отмахнулся от нее, и продолжил с новыми силами: — Я же не пойму, если мне человеческим языком сказать «Нет, не надо», я же!.. — парень, сглотнул и резко замер. Сморгнул какое-то понимание и тут же, выругавшись, продолжил тише, охрипшим голосом: — я же не послушаю…       Его взгляд, до этого бесцельно мечущийся по округе, наконец остановился, а руки упали по швам. Он простоял так с минуту и только после, тяжело вздохнув, поднял на Рин уставший, выжидательный взгляд. Обито выдал всё, что хотел и чего не хотел, и оставалось только беспомощно ожидать вердикта подруги, которая так и замерла с открытым ртом.       — Ого… — Рин заторможено кивнула, надула щеки и шумно выдохнула. — Вау… Ты правда?..       Девушка удивленно приподняла брови и, скорчив какую-то гримасу, махнула рукой вместо продолжения вопроса.       — Поцеловал.       Обито буркнул смущённо и недовольно. Стоило бы догадаться, что после этой новости, Рин едва ли сможет воспринимать ещё какую-либо информацию.       — Вау… — ещё раз протянула девушка. Обито закатил глаза. — Так… а я тебе нужна для того… — Рин зависла на мгновение, видимо что-то обдумывая, — чтобы похвастаться?..       Обито тяжело выдохнул и фыркнул. Его ноздри раздулись и он недовольно поджал губы.       — Нет, — сухо ответил он. — Ты, блять, не видела, в каком состоянии этот… Приполз вчера. И сейчас опять куда-то свалил.       Рин вздрогнула от его слов и в её шокированных глазах, наконец, промелькнуло пугающее понимание ситуации.       — Мы сейчас идём в общежитие, если он не там — я звоню ментору. Или сразу копам, деканам, Мадаре, плевать, сама выбирай, — Обито тряхнул головой и продолжил изначальный путь. Рин, к его удивлению, молча последовала за ним. — Я не собираюсь сидеть и ждать, пока он сдохнет. А он сдохнет. Не знаю, передоз опять словит или решит, что умеет летать. Удивительно, что вчера не сдох…       Обито еще раз шумно выдохнул и их оставшийся путь прошёл в тишине.

***

      Взгляд в сотый раз скользнул по набору цифр на экране мобильника. Телефон, с набранным номером ментора, уже с двадцать минут лежал на столе перед Обито, и парень никак не мог решиться просто нажать кнопку вызова. Сделать оказалось сложнее, чем обещать.       Сама девушка при этом молчаливой статуей сидела на кровати Учихи и немигающим взглядом сверлила стену, односложно отвечая лишь на прямые вопросы. И самым ее развернутым ответом было короткое «Ты прав, ему нужна помощь», когда Обито попытался выдавить из подруги хоть какую-то толику поддержки в его затее.       Он в очередной раз проговорил у себя в голове то, что хотел сказать, и последний раз взглянув сначала на Рин, а потом на нетронутую сумку Какаши, которую он собрал вчера, осторожно подхватил телефон пальцами.       Шесть долгих гудков, прежде чем послышался ответ.       — Алло?       — Добрый день, — парень коротко глянул на окно, — то есть вечер. Мистер Намикадзе, извините, что так поздно… Это Обито… Обито Учиха из…       — А, да, привет Обито! — тут же раздалось ему в ответ, и Учиха с облегчением выдохнул. Его хотя бы не послали за звонок в нерабочее время. — Что-то случилось?       Обито коротко сглотнул и набрал в легкие побольше воздуха, чтобы выпалить всё разом — как пластырь, чем быстрее, тем легче. Но неожиданно в трубке раздался ещё один голос и, быть честным, это моментально выбило Учиху из намеченной колеи.       — Обито? Учиха? Друг Какаши? — звонкий женский голос раздался откуда-то издали и парень вздрогнул. Следующих слов разобрать он не смог — в динамике глухо зашуршало, будто трубку прикрыли рукой.       Обито перевел непонимающий взгляд на Рин, будто бы она могла слышать, сказанное. Учиха коротко кивнул ей и осторожно переключил звонок на громкую связь. Тут же вновь раздалось шуршание и вновь мужской, деланно веселый голос заговорил:       — Извини, Обито, жена, — Минато коротко усмехнулся. — Подумала, что звоню любовнице.       Брови Обито взметнулись вверх, и он вновь бросил взгляд на подругу, но та, не слышавшая начала разговора, лишь непонимающе пожала плечами.       Он практически не знал их ментора. И уж точно не знал его жену. Тогда откуда, чёрт побери…       — Так что ты хотел? — спросил ментор и громыхнул какой-то посудой.       — Я хотел поговорить… — протянул Обито неуверенно, но быстро взял себя в руки, хмурясь. — Я хотел поговорить насчет Хатаке Какаши, моего… одногруппника.       — Поговорить насчёт Какаши? — явно намеренно повторил за ним Минато.       Он и правда хотел. Но совсем не рассчитывал, что этот разговор состоится ещё при ком-то. Ком-то, кто, похоже, знает Какаши лично. И словно в подтверждение этого, в трубке, на этот раз глуше, снова зашуршал женский голос:       — Насчёт Какаши? — жена Минато, похоже, шептала, и судя по тому, что сам Минато не прикрыл динамик, они оба слишком сильно недооценили способности его телефона. — Он опять его до слёз довёл?       Обито на мгновение завис, пытаясь вспомнить, кто и кого доводил до слёз, но тут же поймал на себе крайне удивленный взгляд оживившейся Рин. Девушка шустро подсела поближе к трубке и одними губами произнесла «Кто это?». Учиха лишь пожал плечами.       — Между вами что-то опять случилось? — осторожно поинтересовался ментор. — В прошлый раз, мне показалось, что вы всё же… не до конца уладили свой конфликт.       — Позвать Какаши? Он у себя в комнате… У него бровь была разбита, но он сказал, на тренировке прилетело…       Парень удивленно распахнул глаза на очередную тихую фразу женщины и замялся на секунду. Он уже ни черта не понимал и лишь беспомощно смотрел на Рин. Подруга же в свою очередь неожиданно подскочила со своего места и потянулась за чем-то на столе.       — Нет, не то чтобы… Ну точнее да, но я не по этому поводу звоню… — скованно буркнул Обито. Слишком неожиданно звонок ментору стал каким-то подобием игр разума. У ментора их группы в доме есть «комната Какаши»? Это как?       Рин коротко махнула у него перед носом небольшим листком. Сунула прямо под нос, чтобы он мог прочитать, небольшую записку.       И Обито воссиял. Коротко кивнул подруге и улыбнулся, подбираясь.       — Мистер Намикадзе, я на самом деле лучше бы обсудил этот вопрос лично, — Учиха взглянул на подругу, выставившую вперед оба больших пальца. — Завтра до или после пар, например. Лучше, конечно, до…       Учиха задумался на мгновение расскажет ли ментор об этом звонке самому Хатаке, но тут же отбросил эту мысль в сторону. Это было неважно.       — Обсудить всё завтра лично? — опять продублировал за ним Минато.       Коалиция ментора и его жены на мгновение замолчала. Но новый, уже более яростный шепот не заставил себя долго ждать:       — Нет-нет-нет! Спроси у него, что случилось сейчас!       Обито едва удержался от смешка, так и норовившего слететь с губ.       — Ты уверен, что всё в порядке? — Минато поинтересовался как-то вяло и, судя по звукам, куда-то встал и пошёл. Через секунду звук шагов задвоился и ускорился, словно ментор от кого-то если и не убегал, то очень активно уходил. Во всяком случае, Обито представил себе именно такую картину. — Может, всё-таки хочешь обсудить это сейчас?       — Нет-нет, это не так срочно… — Обито прикрыл глаза и прикусил губу. — Это… потерпит до завтра. Извините, что позвонил так поздно.       — Да ничего, всё в порядке. Тогда заходи завтра, в любое удобное время, — мужчина неожиданно поперхнулся и добавил уже несколько сдавленно и очень уж быстро: — Пока, Обито.       — Минато, ты засранец!..       И на каком-то странном задушенном звуке звонок оборвался.       Обито ещё с несколько секунд продолжал сверлить непонимающим взглядом собственный телефон.       — И вам не хворать, — задумчиво протянул он потухшему экрану и поднял взгляд на Рин.       Девушка, приподняв брови, посмотрела на него в ответ:       — Ты?..       Обито покачал головой на незаданный вопрос и с искусственным облегчением и безразличием пожал плечами, откидывая мобильник на кровать.       — Я понял только то, что грёбаный Хатаке с какого-то перепугу дома у нашего ментора, а не в обоссанной канаве. Остальное я не понял и понимать не хочу, — на одной ноте проговорил он и встал из-за стола, похлопав себя по карманам джинсов. — Хочу курить. Хочу спать. Пошло оно всё в пизду. И вообще…       Обито замер, снова наткнувшись взглядом на чужую сумку.       — И вообще… — повторил он, силясь вспомнить, что именно хотел сказать, но так и не вспомнил. Зато пришло другое воспоминание. — Мне ещё кое с кем нужно было поболтать.

***

      Стучать Обито не стал — дверная ручка с хрустом старых пружин поддалась и тут же отскочила обратно, когда парень с помощью ноги открыл дверь в чужую комнату.       — Какого чёрта ты показал Хидану фотки с той грёбаной вечеринки? — вместо приветствия зло выплюнул Учиха.       Дейдара, закинув ноги на стол, сидел в своем идиотском кресле на колесиках кислотно жёлтого цвета и что-то увлеченно рассматривал в собственном телефоне. И даже ухом не повёл, когда в его комнату вломились. Или во всяком случае сделал вид.       Обито замер в проходе и сложил руки на груди, но когда понял, что его открыто игнорируют — прошёл в комнату глубже. Грубо дернул кресло на себя, разворачивая Дейдару лицом к себе. Его ноги с глухим стуком упали на пол, блондин покривился и оторвался от мобильника, наконец поднимая язвительный взгляд на непрошенного гостя.       — Потому что захотел?       — Захотел? — рыкнул Обито, но Дейдара лишь усмехнулся и закатил глаза, устраиваясь в кресле поудобнее и складывая руки на животе, словно психолог, готовый к очередному буйному пациенту.       — Мы курили и к слову пришлось, — как ни в чём не бывало пожал он плечами. — На том скрине даже лица не было видно — чего развонялся-то?       Учиха ошалело приподнял брови. Он не хотел даже пытаться уточнять, каким образом то видео в принципе могло прийтись к слову.       — Но ты же, блять, всё равно сказал, что это Хатаке!       — Конечно.       Дейдара преувеличенно весело кивнул, улыбнулся, моргнул и выжидательно уставился на Обито, будто пёс, ожидающий похвалы от хозяина. Только вот во всём его виде сквозило какое-то совсем неприкрытое, пронзительное злорадство.       И хоть Учиха и возвышался над блондином, в Обито проскользнула какая-то растерянность под этим пытливым, внимательным взглядом, и в конце концов он не выдержал, фыркнул и отвёл свой взгляд в сторону. Над столом у Дейдары всё еще висело их общее фото с поездки в аквапарк.       — Ты ведь знал, что он гей, — Обито скрипнул зубами. — Знал и надрачивал меня против него.       Ответом ему послужил лёгкий смешок, вскоре переросший в заливистый смех.       — Господи, какой же ты тупой, Учиха, мне даже жалко тебя такого убогого, — Дейдара улыбнулся во все зубы и вытер несуществующие слезинки в уголках глаз. — Конечно, я знал. Тут даже гребанный гейдар не нужен. Он, блять, как ебанная Белла Свон на тебя пялился тогда в столовке. Чертов олень в свете фар. Спорим, малышка Рин тоже знала?       При упоминании подруги Обито тут же встрепенулся, возмущенно взглянул на Дейдару, но тот лишь пожал плечами и опять усмехнулся. Пальцы, сжатые в кулаки, скрипнули.       — Что ты наговорил ему?       — Боже, это допрос, господин офицер? — блондин закатил глаза. — Просто сказал, чтобы отвалил. Не знал, что он ещё тупее тебя окажется.       Обито прикрыл глаза рукой и тяжело простонал себе под нос. Развернулся на пятках, шагнул в сторону двухъярусной кровати — лбом с тихим стуком приложился о перекладину. Соседа Дейдары никогда не было в комнате. Вероятно, тоже слабо его выносил.       — Какого, блять, чёрта Дейдара… — прохрипел Обито себе под нос и снова ударился головой о перекладину, словно это хоть как-то могло помочь привести мысли в порядок. — Какой же ты грёбаный мудак…       Он бросил злой взгляд через плечо. Блондин продолжал покровительственно ухмыляться ещё какое-то время, но неожиданно улыбка сползла с его лица. Дейдара нахмурился, а потом засветился каким-то пониманием и приподнял брови, хмыкнув.       — Ты его трахнул, — утвердительно бросил он и сощурился. — Понравилось?       Обито вспыхнул. Взвился, подскочил на месте и, ткнув в Дейдару пальцем, яростно зашипел:       — Не твоё ебаное дело! — он зло мотнул головой и снова подступил ближе, возвышаясь над чужой головой гневной тенью. — Ничего не было, понял? Так что держи свой язык за зубами, если вдруг опять «придется к слову»!       Дейдара тем не менее на чужой злой порыв никак не отреагировал, а, казалось, лишь вернулся к своему первоначальному настроению — усмехнулся и наигранно нежно посмотрел в ответ.       — Так он тебе не дал, удивительно, — в его взгляде что-то блеснуло и неожиданно парень, оперевшись ладонями о подлокотники, поднялся на ноги.       Обито содрогнулся. Ему стоило всего один раз моргнуть, как чужое лицо оказалось слишком близко к его собственному. Он попытался отступить, но чужие пальцы тут же крепко вцепились в воротник его толстовки — Учиха удивленным взглядом проводил чужую хватку и приподнял брови.       — Теперь понятно чего ты такой… — горячий шепот ударил ему шею, — недовольный.       Чужие губы влажно прижались к его подбородку, язык скользнул выше, по губам, а ладонь сжала член сквозь ткань штанов.       Обито шумно выдохнул и отшатнулся. Но руки последовали за ним — сильнее стиснули ткань на вороте, притянули обратно. Язык Дейдары вновь прошёлся по губам. И Учиха выругался. Изо всех сил оттолкнул.       И первее, чем успел сообразить — его кулак впечатался в чужую скулу.       Дейдара запнулся о собственную ногу и упал обратно в своё кресло. Колесики скрипнули.       — Какого чёрта ты творишь… — просипел блондин, дотронулся до лица и изумленно взглянул на собственные пальцы, на которых осталось небольшое пятнышко крови из разбитой скулы.       Обито вздрогнул от чужих слов. Он будто бы уже слышал что-то подобное сегодня. Что-то подобное уже происходило с ним сегодня.       — Не смей больше приближаться ко мне, — глухо отозвался он и покачал головой. — Я думал, ты хоть немного изменился. А ты всё такой же гребаный ублюдок, ни на грамм не поменялся.       Дейдара поднял на него ошарашенный взгляд и снова прижал ладонь к месту удара. Неверяще, коротко усмехнулся, но тут же дернулся, словно смысл чужих слов дошёл до него с опозданием.       — Пошёл ты… — блондин тупо моргнул и его лицо, до этого просто удивленное, мгновенно потемнело, исказилось от злобы. — Ты ещё сильно пожалеешь об этом.       Обито хмыкнул. Смерил загоревшегося яростью Дейдару последним взглядом — даже его нижняя челюсть мелко подрагивала. Признак приближающейся истерики. Учиха знал его слишком хорошо.       — Сомневаюсь, — коротко бросил он через плечо уже на выходе и захлопнул за собой дверь.       Через секунду дверь за спиной Обито содрогнулась и громыхнула — что-то тяжелое прилетело по полотну изнутри комнаты. Раздался какой-то нечленораздельный крик. Новый удар, треск и звон. Учиха поморщился. Ему не было жалко Дейдару.