The Void

— И какова же цена мира? Что вы хотите в обмен на прекращение войны? — спросил король и сильнее нахмурил брови от оскала, совсем не похожего на улыбку, в котором искривились губы его собеседника. Последний вальяжно растянулся в кресле по другую сторону стола, никак не реагируя на презрительный взгляд королевы — женщины, чей возраст выдавали лишь лёгкие морщины, сидящей рядом с мужем. — Вашего старшего сына, — прозвучал ответ, больше похожий на приговор, из-за которого вздрогнули двое. Король вскочил со своего места, опрокинув позолоченный бокал с красным напитком на пол, а королева, побелев лицом, судорожно сжала край стола. Её глаза сверкнули смесью ужаса и гнева. Но человеку напротив было все равно. На его губах заиграла ещё более хищная усмешка.

***

Бегом преодолев расстояние до лестницы, Билл стремительно рванул вниз, перепрыгивая через несколько ступеней сразу. По всему замку эхом разносились крики и шум множества голосов. Стража бросила последние силы на защиту, но часть города уже была охвачена огнём, а главные ворота едва сдерживали натиск захватчиков — Мам! — выкрикнул парень, увидев внизу знакомую фигуру. Его голос дрожал, но сделав над собой усилие, он глубоко вдохнул, в тщетных попытках успокоиться. В центре зала, на одном колене перед маленьким мальчиком, королева тихо что-то говорила сыну, укрывая его своим телом от хаоса вокруг. Услышав голос старшего сына, она резко обернулась. — Билли, вот ты где, — произнесла она с видимым облегчением, но голос ее дрожал. Быстро поднявшись, женщина не глядя отряхнула платье от пыли и, схватив младшего сына за руку, повела его через зал быстрым, но уверенным шагом. — Бери Джорджи и уходите. Беверли выведет вас безопасным путем из замка, — кивнула она на служанку, что следовала за ней, не отходя ни на шаг. — П-погоди, а как же ты? — парень замер, пряча дрожащие руки за спину. Внутри все сжималось от тревоги, но он не хотел показывать, как ему страшно, ведь родители надеялись на него. Он должен быть сильным. — И отец? Мы можем уйти вместе… Слова, словно ком, застряли в горле. Сердце защемило от теплого взгляда, которым одарила его королева. Она подняла руки, обхватив лицо старшего сына, словно в последний раз. Её прикосновения были тёплыми, но прощальным. В светлых глазах матери проскользнуло сожаление и тысячи слов, которые она не могла произнести вслух. Но где-то в глубине души Билл и так уже понял, что будет дальше. — Сынок, будь сильным, — прошептала королева, пальцами стирая дорожки слез, которые предательски потекли по щекам парня. — Вы с Джорджи — самое ценное, что есть у нас с папой, — глядя на слезы сына, королева с трудом сдерживала свои. — Вы должны выжить, любой ценой. — Пожалуйста, идем с нами, — с трудом выдавил из себя парень, его плечи предательски задрожали. Голос сел, говорить было тяжело. Крики, топот, удары мечей друг о друга слились воедино и вдруг заглушились на время. Он смотрел на мать, пытаясь навсегда запечатлеть в памяти ее черты лица, но из-за слез ее образ расплывался. — Пообещай мне, что позаботишься о брате, — мягко, но настойчиво произнесла она, чувствуя, как каждое слово дается ей все тяжелее с каждой минутой. Она не хотела расставаться с детьми. Но выбора не оставалось. Её руки медленно отнялись от его лица, но Билл тут же схватил их, не давая отстраниться. — Мама, прошу, — уже громче попросил Билл, чувствуя, что не может заставить себя отпустить ее или произнести слова прощания. Он знал, что будет, если она останется в замке. — Я люблю вас, — последнее, что произнесла королева дрогнувшем голосом, в последний раз взглянув на младшего, а затем, на старшего сына. И, прежде чем Билл успел вновь что-то сказать, она выдернула руки из его слабой хватки и отвернулась. Шагнув прочь от них, она, наконец, дала своим чувствам волю. Слезы потекли по ее лицу, но женщина не издала ни звука. — Мама! — вскрикнул Билл, готовый броситься за ней, но путь ему преградила служанка, рыжеволосая девушка, которая встала перед ним. — Королева приказала мне вывести вас, — ее голос звучал спокойно, но руки дрожали почти также, как у парня. — У нас мало времени. — Билли, мне страшно… — Джорджи, сжав руки в кулачки, тихо смотрел на старшего брата, понимая, что в замке происходит что-то очень плохое. Он никогда прежде не видел Билла плачущим, и это пугало его ещё больше. Услышав детский голос, парень, на мгновение пришел в себя. Он отвел взгляд от спины удаляющейся матери и, вытерев слёзы, повернулся к брату. Присев перед ним, он обхватил его за плечи и посмотрел прямо в большие, наполненные тревогой глаза. — Все… будет хорошо, Джорджи, — солгал Билл, потому что был не в силах сказать что-то другое. Последним желанием королевы, его матери, было позаботиться о Джорджи и он обязан был сделать все, чтобы исполнить его. — Я защищу нас, любой ценой, — парень обхватил маленькую ладошку брата и поднялся на ноги. Заметив, что они готовы, Беверли сразу махнула рукой, без слов показывая, чтобы они следовали за ней. — А как же мама с папой? — спросил Джорджи, едва поспевая за быстрым шагом старшего брата. Билл крепче сжал его ладонь, поджимая губы. Он ненавидел врать ребенку. Но иного выхода не было. Думать о будущем было страшно. — Они… найдут нас. Позже, — тихо произнес Билл, не найдя в себе смелости признаться.

***

— Убери от меня свои руки! — выкрикнул Билл, вырываясь из стальной хватки стражника, который почти волоком тащил его обратно в замок через главные ворота. Мужчина преимущественно молчал, иногда до боли сжимая чужие запястья, когда парень, чуть набравшись сил, принимался дергаться особенно сильно в его руках. — Да отпусти же! — отчаянный выкрик, раздавшийся на всю округу, утонул в тишине захваченного силой города. Прямо на земле у входа в замок лежали мертвые тела бывшей стражи и слуг. Каменные дорожки и трава, ведущие внутрь, были окроплены кровью. Даже воздух был тяжелым, запах гари стоял на всю округу. Билл сильнее задергался, из-за чего стражник перехватил его рукой поперек живота и оторвал от земли, втаскивая внутрь территории замка. Парень мертвой хваткой вцепился в стальные доспехи, дергая ногами в тщетных попытках ударить мужчину. — Мы поймали их у выхода из города, — произнес немногословный стражник, бросая свою ношу на землю у ног нового правителя. После этого, его внимательный взгляд метнулся к рыжеволосой девушке служанке, что смиренно шла рядом с другим мужчиной в доспехах, держа за руку младшего сына короля. Ребенок всего дважды за всю дорогу пытался вырваться, чтобы помочь старшему брату, но девушке всякий раз удавалось удержать его возле себя. Последний приказ королевы, защищать мальчика, она приняла и на свой счет. Поэтому боялась отпустить его руку, каждый раз сильнее сжимая маленькую ладошку. Беверли вздрогнула, когда старший сын королевы уперся руками в землю и поднял голову на человека, стоявшего радом с ним. Она неосознанно приобняла Джорджи, который, будто все понимая, большую часть пути помалкивал и иногда вцеплялся пальчиками в ее светлую юбку. Ребенок поднял на нее обеспокоенный взгляд, молча спрашивая, что будет дальше. Но девушка только крепче прижала его к себе, без слов приказывая молчать. — Ты правда думал, что я позволю вам сбежать из города? — голос мужчины прозвучал с насмешкой. Билл посмотрел на него взглядом, полным ярости и презрения, словно надеясь прожечь насквозь. Перед ним стоял человек, который уничтожил всё, что было ему дорого. Роберт ухмыльнулся, не скрывая удовлетворения. Его глаза сверкнули торжествующим блеском, и он слегка наклонился вперёд, чтобы лучше видеть лицо своего пленника. Сын ныне мертвых короля и королевы у его ног. А вместе с ним и все их земли, которые по размерам хоть и уступали его собственным, но обладали значительным экономическим потенциалом. На мгновение закралась мысль, как все обернулось бы, если покойный король согласился бы на его условия для заключения мира. Однако обманывать себя мужчина не хотел. Он знал, что едва это повлияло бы на его планы. Это королевство слишком долго простаивало без должного командования. Наклонившись, он протянул руку мальчишке, который по-прежнему лежал у его ног и не решался подняться. Его тело била мелкая дрожь, но взгляд, чуть с прищуром, был полон ненависти. — Не трогай меня, ублюдок! — Билл отпрянул назад, словно от меча, покрытого ядом, а не руки, предлагающей ему помощь подняться. Человек впереди пугал его. Не только тем, что был выше и больше него, но также своим взглядом и улыбкой, в которых совершенно не было искренности. — Трон твой. Ты получил все, что хотел. Отпусти нас, — голос парня дрогнул, и он попятился назад, чтобы увеличить раздающее их расстояние, но почти сразу уперся спиной в ноги стражника, который привел его сюда. — Ошибаешься, милый. Еще далеко не все, — Роберт выпрямился, глядя на него долгим, тяжёлым взглядом, словно раздумывая, каким способом проучить за дерзость. Однако сама мысль о том, что он уже разрушил весь его мир, сдерживала его от порыва к наказанию. Сделав шаг вперед, мужчина с удовлетворением заметил, как взгляд мальчишки переполнился страхом. — Ты ведь сын короля, где твои манеры? — Роберт резко подался вперед, хватая парня за шею и с силой дергая того вверх. Он так давно ждал этого момента, и вот теперь легкая дрожь прошла по телу в предвкушении. Оказавшись на ногах, Билл захрипел, судорожно хватаясь за чужую руку, словно это могло ослабить железную хватку. Его взгляд, полный ужаса, был прикован к лицу напротив, а в голове лихорадочно мелькали мысли, как ему вместе с Джорджи избежать смертной казни. Может, если он будет умолять на коленях, то мужчина пощадит хотя бы его брата? — Не бойся, я не хочу твоей смерти, — произнёс Роберт, наслаждаясь отчаянием мальчишки, который беспомощно бился в его руках. Он склонился ближе, чтобы лучше рассмотреть перекошенное от боли и нехватки воздуха лицо. И тихо добавил, чтобы услышал только парень. — Иначе ты бы уже давно лежал рядом с мамочкой и папочкой в луже крови. — М-мразь, — выдавил из себя Билл, из последних сил царапая и впиваясь ногтями в руку, сжимающую его горло. — Н-ненав-вижу… — Тебя не научили вежливости? — усмехнулся Роберт, усиливая хватку. Его пальцы сжались сильнее, полностью лишая мальчишку возможности сделать вдох. — Советую лучше следить за своим языком. Ещё несколько мучительных секунд он наслаждался видом чужих страданий и только затем разжал пальцы. Билл рухнул вниз, его ноги подкосились, едва он смог вдохнуть полной грудью. Сильный приступ кашля сотрясал его тело, в груди горело, и он вновь оказался перед Робертом на коленях. Последний что-то негромко сказал стражнику позади него, однако парень не услышал ни слова — уши заложило, а кашель заглушил все звуки вокруг. Глаза защипало от несправедливости происходящего. Мысли о маме и папе Билл старался гнать прочь, но обидные слова мужчины раз за разом прокручивались в голове. Теперь он точно знал, что они мертвы. Мама и папа мертвы, и он никогда не увидит их снова. — Что делать с девчонкой и ребенком? — спросил один из стражников, кивнув в сторону рыжеволосой служанки и младшего сына короля. Билл, ещё недавно задыхавшийся от кашля, тут же затих. Он поднял испуганный взгляд на Роберта, напряжённо ожидая его приказа. Беверли сжалась под холодным и равнодушным взглядом мужчины, не ожидая ничего хорошего. Когда его глаза остановились на ребёнке, девушка инстинктивно прикрыла мальчика своим телом, готовясь защищать его до последнего. — Мальчишку под замок, в одну из комнат, — приказал Роберт ледяным голосом, и стражник тут же шагнул вперёд. — А от служанки избавьтесь. Нам не нужны лишние проблемы. — Нет! — выкрикнул Билл, когда до него дошёл смысл сказанных слов. Он рванул вперёд, на коленях преодолевая небольшое расстояние до Роберта. Его пальцы мёртвой хваткой вцепились в тёмную ткань брюк мужчины. — Пожалуйста, умоляю, не надо! Не делай этого! Но слова парня остались без внимания. Два стражника уже принялись исполнять приказ, грубо вырывая плачущего ребёнка из объятий девушки. Мальчик забился в чужих руках, пытаясь дотянуться до Беверли, протягивая ручки в ее строну. Джорджи заревел еще громче, когда один из стражников, облачённый в стальную броню, вытащил меч из ножен. Рыжеволосую девушку с силой толкнули на землю, заставляя опуститься на колени. — Нет, нет, нет, нет… — раз за разом повторял Билл. Слезы давно текли по щекам, но парень уже не замечал их. Он слышал крики и чужое сопротивление, однако не отводил взгляд от Роберта. Тот смотрел на него сверху вниз, не скрывая довольной усмешки. — Прошу тебя… Я сделаю все, что угодно, только не убивай ее, — умолял Билл, дрожащими руками все сильнее цепляясь за ноги мужчины. — Всё, что угодно? — переспросил Роберт, опуская руку вниз. Его пальцы коснулись чуть спутанных волос, затем зареванного лица, по которому, не переставая, текли слезы. Билл согласно закивал, стискивая зубы, изо всех сил подавляя желание отстраниться подальше от ненавистных прикосновений. Мужчина несколько секунд молча смотрел на него, словно наслаждаясь видом его отчаяния. Тишину нарушали только приглушённые рыдания парня и плач ребенка. Лишь когда стражник поднял меч, готовясь исполнить приказ, Роберт лениво махнул рукой, останавливая его. Беверли дрожала, не сводя взгляд с захлебывающегося слезами Джорджи, сидя на коленях на грязной земле. Хватка на ее волосах так и не разжалась, не позволяя появиться даже призрачной надежде на спасение. — Будешь послушным? — вновь спросил Роберт, большим пальцем стирая влажную дорожку с щеки парня. Билл усилием воли заставил себя кивнуть. Он смотрел в глаза мужчины, чувствуя, как ненависть и страх смешиваются воедино и начинают душить его изнутри. Пальцы Роберта опустились ниже и обхватили его за подбородок. — Будешь моим? — голос мужчины прозвучал почти ласково, но на губах по-прежнему была усмешка. Парень вздрогнул, теперь понимая причину, по которой его всё ещё не приказали убить. Он замер, на некоторое время переставая даже дышать, чувствуя на себе взгляды приближённых Роберта. Они стояли рядом и, Биллу казалось, с усмешками наблюдали за его унижениями. Когда ответа не последовало, пальцы на его подбородке сжались сильнее. — Хочешь, чтобы я убил ее? — произнес мужчина, наслаждаясь моментом, но желая большего. — Или чтобы взял тебя силой на глазах у всех? Билл прикрыл глаза и слезы потекли по щекам с новой силой. Он вот-вот готов был зареветь в голос. Грудь сдавила подступающая истерика, горло сжалось, не давая сделать полноценный вдох. — Ты, видимо, думаешь, что я шучу, — сказал Роберт, резко дернув его подбородок вверх. — Я… я… б-буду… б-буду твоим, — тихим, дрожащим голосом просипел парень, ощущая, как последние остатки его гордости окончательно разбились на части. От боли и унижения хотелось вопить, но он мог лишь тихо лить слезы. — Умница, — похвалил Роберт, его голос прозвучал ласково, но это лишь усилило страх парня. Мужчина разжал хватку и нежно похлопал его по щеке. — Видишь, это было не так уж сложно, — он в последний раз провел по влажной коже, стирая непрекращающиеся слезы. — Девчонку оставьте вместе с мальчишкой, — холодно отдал новый приказ он, бросив взгляд на стражников. Но, заметив, как Билл с облегчением выдохнул, всё ещё сидя на коленях у его ног, Роберт лишь шире оскалился. — А этого в мою комнату. В следующее мгновение парень почувствовал, как его грубо схватили за руки и рывком подняли с земли. — Билли! — крикнул Джорджи, его голос был полон паники. Мальчик отчаянно дёргал ручками и ножками, пытаясь вырваться из стальной хватки стражника, но тот держал его слишком крепко. — Джорджи! — выкрикнул Билл, его сердце сжалось от вида младшего брата, который захлёбывался в слезах. Он из последних сил задёргался, пытаясь освободиться. Ему хотелось подбежать к ребенку и обнять его, сказать что-то успокаивающе, пусть и ложное, стереть слезы с его лица. — Разреши мне… разреши поговорить с ним, — он с мольбой посмотрел на Роберта, надеюсь вызвать у него хоть каплю сострадания. Мужчина молча наблюдал за его бесполезными попытками вырваться, не пытаясь как-то остановить своих людей. Он уже проявил достаточно милосердия, пощадив девчонку. — Пожалуйста! — в отчаянии выкрикнул Билл, когда стражники потащили его к лестнице. Он обернулся, продолжая умолять. — Пожалуйста… Но ответом ему по-прежнему была тишина.

***

Билл брыкался и сопротивлялся, когда его поднимали на второй этаж и вели по знакомым коридорам, которые теперь казались ему чужими. Место, где он родился и провёл всю свою жизнь, уже не было родным — это больше не замок его семьи. Джорджи и Беверли увели в противоположную сторону, по-прежнему игнорируя плачь и отчаянные крики ребенка. Билл несколько раз хотел крикнуть в их сторону, что всё будет хорошо, но не мог заставить себя произнести ни слова. Потому что он знал — хорошо не будет. Когда дверь в королевскую спальню распахнулась, Билла грубо втолкнули внутрь. Не устояв на ногах, парень рухнул на колени, оказываясь на мягком, светлом ковре в центре комнаты. Пальцы бессильно вцепились в мех, вырывая его. Это была спальня его родителей. Отчаяние окончательно взяло верх над эмоциями парня, когда двери за ним с грохотом закрылись, отрезая последние пути к свободе. Он зарыдал в голос, умоляя, чтобы это все оказалось лишь ужасным сном. Тело била крупная дрожь, а горячие слезы текли вниз по щекам. Он подвел родителей. Подвел маму, которая просила его позаботиться о брате. Им не позволили даже выйти за границу города. Из-за шума в ушах Билл на время перестал слышать даже собственные рыдания, перед глазами все расплывалось. — М-мама… п-пап-па, — шептал парень, захлебываясь слезами. Каждый вдох отдавался предательской болью в груди, но успокоиться у него не получалось. Еще никогда прежде ему не было так плохо. Билл не знал, сколько часов пролежал на полу, пока истерика, наконец, не забрала последние силы и не отпустила его. Солнце стало постепенно опускаться за горизонт. Его алый свет проникал в комнату сквозь большое окно спальни, заливая её багровыми оттенками. Тяжелые, уверенные шаги раздались в коридоре еще до того, как двери спальню с тихим скрипом распахнулись, и на пороге возник новый хозяин замка. Билл спиной ощутил его прожигающий взгляд на себе и поджал губы от липкого страха остаться наедине с этим человеком. Роберт молча вошел в комнату, ступая по каменному полу. Он обошел ковер, на котором неподвижно лежал парень, и остановился возле кресла. Послышалось шуршание одежды. Мужчина начал неспешно раздеваться. С плеч медленно соскользнула меховая накидка, которую он бросил на спинку кресла. Легкая броня, покрытая дорожной пылью, с приглушенным звоном оказалась на полу. Билл все это время не шевелился, уставившись пустым взглядом в стену напротив. Он старался не издавать ни звука, будто надеясь слиться с комнатой и остаться незамеченным. Роберт опустился в кресло с едва слышным вздохом. Его взгляд, пропитанный усталостью, скользнул по фигуре парня. — Долго еще будешь там лежать? — спросил он, откидываясь назад. День выдался тяжелым, но все усилия окупились с лихвой. И лежащий в середине комнаты сын короля, теперь полностью принадлежавший ему, служил очередным доказательством. Билл вздрогнул, услышав его голос. Он медленно приподнялся на ослабленных руках и некоторое время не решался поднять на Роберта свой взгляд, пряча глаза за упавшими на лицо волосами. Только недавно успокоившееся сердце снова учащенно забилось в груди. — Знаешь, я не такое чудовище, каким ты меня считаешь, — произнес мужчина, догадываясь, какой ворох мыслей был у мальчишки в голове после случившегося. Он обвел взглядом чуть припухшие, искусанные губы. Билл поднял на него глаза, полные боли и ненависти. Его губы дрогнули, но произнести что-либо после нескольких часов рыданий было трудно. Наконец, почти шепотом, он выдавил: — Ты убил моих родителей. Роберт не отводил взгляд, даже не изменился в лице после обвинения. Тяжело вздохнув, он лишь подпер голову рукой, устраиваясь в кресле чуть удобнее. — Это была вынужденная мера, — проговорил он ровным, почти спокойным голосом. Парень от его слов снова вздрогнул, глаза сверкнули злобой. — Они сами отказались заключать перемирие. — Ложь… — голос Билла прозвучал тихо, чуть слышно. Губы едва шевелились, словно он заставлял себя говорить. Вспоминать об убитых родителях было больно. Но еще больнее было слышать все, что говорил мужчина. Стиснув кулаки, парень с досадой пришел к мысли, что у него не хватит сил даже на то, чтобы просто подняться. Тело не слушалось. Виски болезненно заныли, когда он снова ощутил подкатывающий к горлу ком. — Думай как хочешь, мне плевать. — Тогда зачем ты пришел? — с отчаянием в голосе спросил Билл, не понимая, зачем Роберт продолжал делать ему больно своим присутствием и пустыми разговорами. — Потому что это мой замок, — мужчина лениво махнул рукой, обводя взглядом комнату, словно парень мог вдруг забыть этот факт. — Моя спальня, — добавил он с легкой, почти насмешливой улыбкой, скользнув взглядом по фигуре парня. — И ты теперь тоже мой. Вспомнив об унизительном вопросе, на который мужчина заставил его прилюдно ответить во дворе замка, парень слабо задрожал от злости. Он опустил взгляд к полу и стиснул зубы. — Подойди ко мне, — приказал Роберт, вызвав у Билла новый приступ страха. Парень в очередной раз вздрогнул и отрицательно покачал головой, не поднимая взгляд с пола. Роберт раздраженно цокнул языком. Мальчишка, будто нарочно, испытывал его терпение. Тяжелый вздох вырвался из его груди, после чего он медленно поднялся со своего места. Его шаги глухо звучали в комнате, пока он не остановился рядом с Биллом. Присев на корточки, мужчина внимательно посмотрел на парня, который сжался, ожидая чего-то плохого. — Я уверен, что злить меня ты совсем не хочешь, — сказал он, протянув руку к лицу парня и грубо схватив его подбородок. Резкий рывок вверх заставил мальчишку поднять голову. Слёзы, которые тот так старался сдержать, тихо скатились по щекам, и Роберт на мгновение замер, словно любуясь этим зрелищем. — Не забывай, от кого зависит судьба твоего брата, — прошептал он, и на короткий миг Биллу показалось, будто чужой голос стал мягче. Взгляд мужчины опустился к дрожащим, чуть припухшим губам парня. Последний коротко всхлипнул, не решаясь ударить по чужой руке или отстраниться. Слова о том, что судьба Джорджи теперь была в руках Роберта, отрезвляли, останавливая от ярого сопротивления. Роберт довольно улыбнулся. Его большой палец коснулся нижней губы мальчишки и медленно провел по ней. — Будешь вести себя правильно — сможешь видеться с ним, — произнес Роберт, чувствуя влагу на своей руке от чужих слез. — Я не запрещаю. Парень задрожал еще сильнее, обессиленно сжимая кулаки. Он с трудом сдерживал порыв оттолкнуть мужчину подальше от себя. Терять шанс увидеться с младшим братом он не хотел, но чем дольше Роберт смотрел на него, тем труднее ему было заставить себя подчиниться. — Поднимайся, — приказал мужчина, отпуская лицо парня и выпрямляясь. Он наклонился вперед и протянул Биллу руку, чтобы помочь ему встать на ноги. Первые несколько секунд парень смотрел на нее загнанным взглядом, пытаясь заставить себя вложить ладонь в руку того, кто убил его родителей. Слова матери о том, что он должен позаботиться о Джорджи прозвучали в голове. Если он хотел защитить младшего брата, то должен был подчиниться. От одной лишь этой мысли рыдания с новой силой лезли наружу. Зажмурившись, он с усилием поднял дрожащую руку и вложил её в тёплую ладонь мужчины. Роберт рывком поднял его на ноги и, прежде чем Билл успел прийти в себя, притянул ближе. Рука мужчины легла на талию парня, крепко удерживая его на месте, не позволяя отстраниться. Билл вжался в него всем телом, его дыхание стало частым и неровным. Роберт медленно скользнул взглядом по его лицу, его губы тронула насмешливая, почти хищная улыбка. Сильная ладонь мягко легла на влажную от слез щеку мальчишки. Билл даже не успел поднять взгляд, как горячее дыхание коснулось его губ. Он зажмурился, бессильно сжимая кулаки. Еще чуть-чуть и он готов был зарыдать в голос, но сдерживался из последних сил. Пальцы мужчины почти нежно зарылись в его волосы, притягивая ближе. Сделав всего пару шагов назад, Роберт уложил парня на постель, не переставая целовать его. Его рука скользнула вверх, мягко очерчивая контуры юного тела сквозь тонкую ткань рубашки. Билл лежал неподвижно, чувствуя, что медленно тонет в собственной беспомощности. Время от времени ему казалось, что он переставал дышать. Его губы оставались плотно сжатыми, он не ответил на ни один из поцелуев, лишь невольно вздрагивал от каждого прикосновения к себе. В голове он раз за разом прокручивал мысль, что рано или поздно все закончится. Когда горячие губы скользнули к его шее, Билл задрожал еще больше, беззвучно плача. Коснувшись завязок на рубашке, Роберт резко дернул за них, оголяя верхнюю часть груди парня. И лишь когда мужчина дотронулся до штанов, последний не выдержал. — Н-нет, — обхватив чужие руки, тихо попросил Билл, надеясь заставить Роберта остановиться. Он думал, что у него получиться забыться, абстрагироваться от поцелуев и прикосновений, но они все огнем горели на коже, напоминая, в каком он положении. — Нет? — удивленно переспросил мужчина, прекращая попытки избавить парня под ним от одежды. — Ты хорошо подумал? — Пожалуйста, н-не надо… — голос звучал приглушенно, но заставить себя говорить громче Билл был не в силах. Он умоляющим, полным слез взглядом посмотрел на Роберта, надеясь вызвать в нем хоть каплю сострадания. — Т-только не так… Мужчина замер, внимательно глядя на парня в своей постели. Он думал, что ясно дал ему понять, на каких правах тот останется в замке. Протянув руку в заплаканному лицу, Роберт стер большим пальцем влажную дорожку с левой щеки. — Хорошо, — внезапно произнес мужчина и Билл напряженно замер, не веря своим ушам. На мгновение ему показалось, будто в глазах напротив и правда промелькнула жалость, но обрадоваться тому, что его мучения прекратились, парень не успел. — На колени. Голос Роберта прозвучал холодно, совсем не так, как он говорил ранее. В нем уже не было прежней мягкости. Билл не шевелился, надеясь, что он просто неправильно расслышал и лишь испуганным взглядом продолжал смотреть на мужчину. — Я вроде ясно выразился, — Роберт наклонился, и парень ощутил его горячее дыхание на своей шее. — Слез с постели и встал на колени, живо, — не терпящем отказа голосом произнес мужчина и в этот раз Билл не нашел в себе смелости противиться. Тяжело сглотнув, он неспеша приподнялся и, оказавшись на самом краю кровати, слез на пол. Опустившись на колени, парень уставился в пол и поджал губы. В тишине было слышно, как зашуршали простыни. — Если я почувствую зубы, тебе же будет хуже, — голос по-прежнему звучал холодно. Билл не мог заставить себя поднять взгляд. Он лишь слышал, как Роберт слез с кровати и подошел ближе к нему. Послышался шорох чужой одежды. Вцепившись в края собственных штанов, парень старался убедить себя, что скоро все закончится и он сможет увидеть Джорджи. Опустив руку вниз и зарывшись пальцами в мягкие волосы, мужчина притянул мальчишку ближе к себе. Он толкнулся в его сомкнутые губы, предупреждающе сжав волосы в кулак. Пытаться сбежать или умолять его было бессмысленно. Билл тоже это быстро понял. Поэтому, прикрыв глаза, он послушно разомкнул губы. Слезы потекли по щекам с новой силой. Единственным его желанием было обхватить себя руками и отползти в самый дальний угол комнаты, подальше от человека, к которому он не испытывал ничего, кроме ненависти и страха. Роберт почти сразу взял быстрый темп, желая поскорее получить разрядку. Он видел, что парень нисколько не старался, но зубы послушно убирал. Иногда он нарочно толкался слишком глубоко, удовлетворённо глядя на то, как мальчишка вцепляется руками ему в бедра, в бессмысленных попытках замедлить. Удовольствие пришло довольно быстро, мужчина в последний раз толкнулся внутрь и протяженно выдохнул, не разжимая хватку на чужих волосах. И лишь когда парень задергался, задыхаясь собственными слезами и невозможностью сделать вдох, он позволил ему отстраниться. Получив долгожданную свободу, Билл закашлялся, содрогаясь всем телом. Он думал, что его вывернет, но в желудке было пусто. За весь день он почти ничего не съел. Во рту ощущался вкус чужого удовольствия, от которого парень не мог избавиться, сколько бы раз не сглатывал вязкую слюну. — Прекращай строить из себя мученика, — голос Роберта раздался совсем близко, глухой и резкий. — Я еще ничего тебе не сделал, — Билл не успел даже испугаться, как сильная рука грубо схватила его за локоть. Одним движением его подняли с пола и толкнули обратно на кровать. Сил сопротивляться уже не осталось. Билл тихо повернулся на бок, беспомощно обхватив себя руками, и молча отсчитывал секунды до неизбежного. Он зажмурился, не желая снова видеть чужое лицо. Тело колотило дрожью. Но ни прикосновений, ни поцелуев не последовало. Мужчина лишь лег на свою сторону кровати. Тяжело вздохнув, он прикрыл глаза, позволяя усталости, накопившейся за день, взять верх. Его дыхание через некоторое время стало размеренным и лишь после этого Билл позволил эмоциям снова взять над ним верх. Слезы не переставали бежать по щекам, а осознание своей новой жизнь горечью оседало во рту. Обхватив мягкое одеяло, парень крепко сжал его и притянул ближе к себе. Перед глазами всплыло мамино лицо — её тепло, её руки, обнимающие его в те минуты, когда всё было плохо. От мысли, что ничего уже не будет, как прежде, хотелось умереть. Но у него еще был младший брат, который любил его и о котором он должен был позаботиться. Сжавшись всем телом, парень негромко всхлипнул и тут же прикрыл рот рукой, чтобы не разбудить мужчину. Осознание, что его жизнь, как и жизнь Джорджи, больше им не принадлежала, медленно убивала изнутри.