ПОЗОРНАЯ ДЕСЯТКА

Стив спал. Приходил в себя. Его кормили, задавали вопросы — он отвечал на них. Он был в безопасности, кругом были его товарищи. Его лечили, кололи лекарства. Он снова засыпал. Сон ощущался неправильным: искусственным, тяжёлым и неподъёмным. Но Стив хорошо понимал, что Чо усыпляет его специально, чтобы по максимуму ускорить регенерацию тканей, не позволяя при этом организму отвлекаться на стресс и всевозможные нужды. Когда ему наконец позволили прийти в себя, помощник Хелен Чо с нечитаемой надписью знаками корейского алфавита на шее напоил его приторно-сладким высокобелковым коктейлем, помог сесть и, внимательно выслушав просьбу вынуть катетер, только бесстрастно поменял пакет мочеприёмника. Потом Стива осмотрели Абрахам и сама Хелен Чо (наконец милосердно убравшая катетер) и по его настоянию разрешили ему принимать посетителей. Стив очень надеялся, что первым к нему пустят Баки. Все же знали о том, что они вместе. Даже если бы Баки и не был непосредственно тем, кто его вытащил, всё равно его следовало бы пустить к Стиву раньше всех. Но сначала к нему в палату явились Николас и Натали, и весь их разговор сильнее всего напоминал допрос в присутствии адвоката. Потому что Ник упорно давил на Стива, желая выяснить все подробности его захвата и плена, а Наташа не менее упорно Стива защищала и давила в свою очередь уже на Ника, вынуждая его отступить и дать Стиву сначала восстановиться. Потом Стива навестил Джарвис, который привёз Стиву новейший комм и тут же позвонил с него Старку, устроив им со Стивом сеанс общения по прямой связи. Во время звонка Тони много нервно смеялся, но показался Стиву измученным и замотанным. — Мы с Пеппер стараемся следить за тем, чтобы он спал хотя бы раз в двое суток, но с господином Энтони Старком очень сложно управиться, когда он не хочет слушать, — виновато признал Джарвис в ответ на вопросительный взгляд Стива, когда разговор по комму закончился. — Да и, не вижу смысла это скрывать, господин Энтони сильно переживал, когда вас похитили. — Пожалуйста, передай ему, что я очень ценю его отношение и нашу с ним дружбу, — сказал Стив, потому что ему показалось, что это нужно было сказать, и ещё потому, что это было истинной правдой. Переживания Тони неожиданно тронули Стива. После этого он точно ждал, что к нему наконец придёт Баки, но вернулись Абрахам и санитар Хелен Чо и долго возились с его руками и ногами, меняя перевязки. — Пойми, между повреждением сухожилий и операцией прошло слишком много времени, Стив. Тебе придётся быть очень терпеливым, даже техника доктора Чо не творит чудеса, — печально покачал головой пожилой доктор, отвечая на вопрос Стива, когда он уже сможет ходить и пользоваться руками, как раньше. — Не меньше двадцати восьми суток займёт только появление коллагеновых волокон. Фибропластовая стадия. Но и они не сразу примут нужную форму. Потребуется около ста двенадцати суток, чтобы можно было с уверенностью сказать, что сухожилия восстановились. А в течение всего этого времени тебе придётся носить ортезы на руках и ногах и быть очень осторожным. — Как скажете, доктор, — на самом деле Стив не сомневался, что под присмотром двух таких надёжных специалистов быстро пойдёт на поправку. Не иметь возможности пользоваться собственными руками и ногами было ужасно неудобно и очень раздражало, но хотя бы чувствительность в его конечностях полностью восстановилась, так что Стив был практически уверен, что стоит ему получить ортезы, о которых говорил Абрахам, и дальнейшее восстановление станет просто вопросом времени. — А пока, Стив, вам нужно больше есть и отдыхать, — закончил свои наставления Абрахам. — Хо-Сок вас покормит, а потом я очень советую вам ещё поспать. — Спасибо, Хо-Сок, — кивнул Стив санитару. — Но я предпочёл бы, чтоб меня покормил Баки. Он, наверняка, устал уже ждать, когда его пустят. Абрахам чуть нахмурился, а потом сказал: — Я не против, Стив, но я не видел его в коридоре. Там уже давно ждут Сэм и Райли, а Баки я давно не встречал. Стив поджал губы. В памяти вспыхнули одно за другим несколько резких замечаний Ника о самоуправстве его партнёра и Елены, об их ни с кем несогласованной операции. Не мог же Ник засадить их под домашний арест? Хотя, почему не мог? Пока Стив был в госпитале, мало кто мог противостоять ему в сопротивлении. — Абрахам, а можете позвать тогда Райли и Сэма. Хотя бы ненадолго? — попросил Стив. — Хорошо, — улыбнулся тот, и меньше минуты спустя в палате стало шумно от гавайского оптимизма Райли и его радостных перешучиваний с Сэмом. — Хо-Сок, не волнуйтесь, мы сами его покормим, — однозначно заверил санитара Райли, отбирая у него тюбики и пакеты с концентрированной питательной смесью. — Мы же с Сэмом оба спасатели, помощь раненым — наш конёк. В четыре руки они принялись споро вскрывать порционное питание, разогревать его, если оно того требовало, выдёргивая специальные шнуры, активировавшие внутренний микровзрыв, нагревавший содержимое упаковки, и радостно подсовывать всевозможные полезные калорийные пюрешки Стиву прямо ко рту. — Ну и напугал же ты нас, приятель, — говорил тем временем Райли. — Я, конечно, помню, что ты и раньше всегда презирал опасность, прямо вот бравировал своей храбростью и безрассудством, но на этот раз ты прямо превзошёл сам себя. — Мне показалось, что слуга барона говорил вполне искренне, — чуть пожал плечами Стив, досуха высосав содержимое очередного тюбика — говяжье рагу с картошкой, довольно вкусно. — Да и мотивация Земо выглядела убедительной. — Земо. — Райли сердито фыркнул и с осуждением посмотрел на Стива. — Ты бы хоть поинтересовался сначала, какие доклады он писал в Гимнасиуме. И кого представлял на Дне Родопланетия. — И кого? — спросил Стив перед тем, как Сэм успел сунуть ему в рот очередной тюбик. На этот раз что-то овощное, почти безвкусное, но с большим содержанием йода. — Фернандо Кортеса, гения двойной игры и лживых обещаний, — вздохнул Райли. — А темой его последней работы перед уходом из Академии была «Переоценка героизации пассионарных личностей в истории цивилизации». — Райли фыркнул и признал: — Я тоже не знал. Специально поинтересовался уже после того, как выяснилось, что это из-за него ты попался. Но в Гимнасиуме его помню. Я хотел попасть в политологический клуб, чтобы получить дополнительные баллы по теории, а мне сказали, что туда берут только по одному представителю каждой расы. И у них уже есть землянин, тем более он сопредседатель кружка. Ну я и забил и больше не пытался туда записаться, даже после того как он внезапно бросил учёбу, несмотря на то, что был одним из самых лучших. Вроде бы Пегги потом туда ходила. — А я с ним в Гимнасиуме не встречался вообще, — признал Стив. — Мы уже тут, на Земле, познакомились. На приёме у Шмидта. — Стив покорно отпил жидкого сока из бутылочки, которую Сэм поднёс ему к губам. — И, знаешь, он очень выгодно отличался от тамошней публики. Он мне скорее понравился и, мне показалось, что это было вполне взаимно. Хотя я и отказался помочь ему с его расследованием обстоятельств гибели его семьи. — Может, не стоило отказываться? — серьёзно заметил Сэм. — Да я и сам теперь так думаю, — вздохнул Стив. — И даже не потому, что мне не понравилось в гостях у Шмидта. Ни в первый, ни во второй раз. — Стив невесело усмехнулся. — Просто Земо выглядел умным и при этом не чуждым моральных ценностей человеком. Я не ожидал от него такой незамысловатой подставы. — Эх, ну чего теперь плакать о пролитом молоке, — сказал Райли. — Что есть, то есть. Главное, ты жив, большей частью цел, вернулся к нам и готов снова возглавить революцию. — Он аккуратно толкнул Стива кулаком в плечо. — А я просто рад, что ты с нами. — Сэм собрал пустые тюбики в портативный контейнер-утилизатор, а потом обнял Райли сзади за талию. — Ну как бы ещё мы с Райли встретились, если бы ты не свёл нас здесь вместе? — Да, точно, — Райли повернулся, чтобы естественным жестом приобнять Сэма, и потёрся щекой о его макушку. — Я, правду говоря, думал: это больше наша с тобой общая заслуга, Сэм, что мы нашли друг друга. Но, не могу отрицать: Стив, да, косвенно — очень косвенно — тоже в этом участвовал. Не заяви он во всеуслышание, что из землян триста лет делают тупое баранье стадо с помощью немыслимой запредельной лжи, я бы не подорвался искать его по всей Северной Америке, потому что я Стива знаю. И знаю, что он никогда не стал бы таким шутить. Я Стиву верю как себе. И его суждениям о людях тоже. — Да ладно тебе гнать, Райли, — остановил его высокопарные речи Сэм, впрочем глядя на Райли с теплом и нежностью. — Признай, что сбежал с Гавайев, просто чтобы тебя не женили. Ну, и так уж тебе повезло: встретил тут такого красавца орла, как я. Они оба счастливо засмеялись, явно лишь из вежливости сдерживаясь, чтобы не начать целоваться прямо в палате Стива. — Ну, мы пойдём, наверно, — чуть краснея сказал Райли. — А то доктор велел тебе больше спать. — Хорошо, — кивнул Стив и поспешил добавить: — Только одна просьба: позовите ко мне Баки. Если, конечно, — Стив помрачнел, — Ник не засадил его под домашний арест. — Нет, не засадил, — помотал головой Сэм. — Я видел его с Вандой в столовой. В следующий раз, как встречу, передам, чтоб зашёл к тебе. На этом Сэм и Райли попрощались со Стивом и, притушив верхний свет, ушли из палаты. Стив немного повозился, устраиваясь на боку и пытаясь максимально осторожно используя затянутые ортезами руки поправить себе подушки и подтянуть одеяло. Ему очень хотелось дождаться Баки, но в сон тянуло довольно сильно, и Стив сдался, полагая, что ещё всё успеет. Но, когда он проснулся в следующий раз и к нему пожаловали новые гости, Баки среди них снова не было. И в какой-то момент Стив понял, что что-то здесь явно не в порядке. А поскольку Баки точно не сидел под арестом и, судя по словам разных людей, мог спокойно перемещаться по базе, напрашивался довольно тревожный вывод: Баки целенаправленно избегал общения с ним. И Стив совершенно не мог понять почему. Ведь Баки спас его. Решился на несогласованную операцию и фактически в одиночку провернул её, чтобы вытащить Стива. А теперь не хотел даже зайти проведать его. Это просто в голове не укладывалось. Стив терзался сомнениями и всё возрастающей ревностью, потому что Баки регулярно видели то с Вандой, то с Еленой. Но Стив не хотел спешить с неутешительными выводами. — Я думаю, ты его чем-то обидел, — предположила Натали, когда ей удалось вытянуть из Стива причины его подавленного мрачного настроения. — Наш Баки очень добрый и незлопамятный человек, и ради тебя он явно готов на многое. Но то, что он тебя так упорно не хочет видеть, очень похоже на обиду. Вспомни, что ты ему говорил? Возможно, какая-то фраза могла задеть его слишком сильно. Стиву всё сложнее становилось сдерживаться от того, чтобы не потереть лоб пальцами — ортезы держали хорошо, но ему по-прежнему не разрешали безответственно пользоваться руками, как здоровыми. — Я не помню. Но, даже если сказал, что мне теперь делать? Тем более что он всё время проводит с женщинами. — Ты хочешь, чтобы я за тебя всё придумала? — фыркнула Нат. — Мои методы решения проблем вам вряд ли подойдут, Стив. — Она хищно оскалилась, но тут же, смягчившись, добавила: — Но я могу позвать к тебе Лену. Только не жалуйся потом, если она на тебя наорёт. Стив усмехнулся в ответ. Лены он точно не боялся, но и общаться с возможно новой девушкой Баки сейчас ещё не был готов. А тем временем слухи о том, что у их блестящего лидера разлад в отношениях с любовником, ужасная ссора и развод, расползлись уже по всей базе, и количество желающих поближе познакомиться со Стивом и поддержать его в такой непростой момент росло как на дрожжах. В итоге возить его на физиотерапию и прочие процедуры рвались всё время какие-то новые люди, которых Стив не особо даже и знал, и чуть не дрались между собой, в каком порядке им делать это. Стив уставал от них, злился и с трудом сдерживался, чтобы не огрызаться, потому что обходиться без посторонней помощи всё ещё не мог. Стараясь по максимуму отрешиться от общения со всеми этими людьми, Стив демонстративно погружался в себя. И там, в тишине собственного сознания, раз за разом прокручивал в памяти момент собственного спасения Баки, все детали, какие только мог вспомнить, и то, что они тогда успели сказать друг другу. По большому счёту, Стив никогда не жаловался на память: он без труда запоминал существенные массивы данных по работе, легко восстанавливал в голове даты, номера, имена, звания и должности, помнил последовательность и логику многих событий, даже тех, которые изучал ещё совсем юным. Но вот именно эти, совсем недавние события, всплывали в голове как будто в тумане. И Стив даже не сразу сообразил, что это его собственная слабость в тот момент, последствия кровопотери, воспалившихся ран, голода и обезвоживания организма так влияли на восприятие ситуации. Но, чем упорнее и сосредоточеннее он об этом думал, тем больше вспоминал моментов, на которые тогда не обратил внимания. Вроде слишком ярких, явно накрашенных губ и подводки на веках, что никак не могло входить в «боевую раскраску», за которую он тогда принял тёмные пятна вокруг глаз Баки. Его странной причёски, которую Стив заметил уже позже, в машине, когда Баки снял шлем — завивки крупными крутыми кудрями, вошедшими в моду в последнее время среди женщин. И совершенно дешёвых радужных блёсток в этих кудрях. Помимо этого была надпись на шее Лены, которую он тогда не понял вообще, но её вызывающая одежда и вид аэрокара, в котором они гнали с территории Шмидта, в общем сами за себя говорили. И, чем больше таких деталей собиралось в голове у Стива в единую картину, тем сильнее давило у него в груди, и тем хуже ему становилось от этих мыслей. За последние два года Баки не только практически перестал забывать события, но и сумел восстановить многие из более ранних воспоминаний. Многие из них явно несли в себе много горечи. Баки не говорил об этом, но Стив видел, как тот иногда погружался в себя и лицо его становилось в такие мгновения глубоко несчастным, а выходил он из этого состояния испуганно вздрагивая и дёргаясь от любых громких звуков. Его Баки пережил слишком много зла и жестокости в своей жизни. Но Стив уже не мог отрицать очевидного: не согласовывая свои планы ни с кем, Баки и Лена притворились службой доставки шлюх, чтобы Баки мог проникнуть в крепость Шмидта и найти Стива. От одной мысли, что дешёвые бугаи из тамошней охраны могли трогать и лапать Баки, если не хуже, Стива буквально прошибло холодным потом и во рту мгновенно возник мерзкий вкус, как если бы у него выплеснулась кислота из желудка. Баки, которому Стив старался дать выбор, свободу, чтобы решить, что тот хочет делать со своей жизнью — сексуальной, в первую очередь — в дальнейшем, сам решился на то, чтобы снова прикинуться шлюхой, лишь бы спасти его. Стиву очень нужно было с ним поговорить. И чем скорее, тем лучше. Хоть он и не представлял пока, что ему скажет. Потому что благодарить Баки за то, что тот пошёл на то, чтобы снова обесценить себя, казалось совершенно немыслимым. Но как ещё сказать то, что Стив поражён, восхищён преданностью Баки, и что разгневан на то, как мало тот продолжает ценить себя, он не знал. К тому же он ведь хотел извиниться перед Баки за то, что обидел его, а не усугублять их ссору. Он просто хотел сказать Баки, как ценит его. И всё, что тот делает. Как восхищается им. Как хочет всегда быть тем, кого Баки в итоге захочет выбрать. Погружённый в эти мысли Стив даже не сразу заметил, что очередной добровольный помощник направляет его кресло-каталку совсем не в том направлении, куда надо было Стиву. Обнаружил он это, лишь когда они спустились настолько ниже медицинского уровня, что гудение подземных генераторов стало просто невозможно игнорировать. — Послушай, нам не сюда, — обратился к своему помощнику Стив и тут же замолчал, увидев широкую улыбку на обезображенном ожоговыми шрамами, но при этом всё равно удивительно узнаваемом лице. БРОК гласила надпись на шее складного мускулистого мужчины в потёртых карго-штанах и облегающей рельефный торс чёрной футболке. Но Стив мгновенно вспомнил другую надпись. И намордник. И строгий ошейник… И волчий хвост. — Ну, привет, — хрипло сказал Брок. — Стив, значит? Ну, будем знакомы. Брок. Один из людей Земо, сообщивших его людям, где искать Стива. В прошлом телохранитель, секс-игрушка и жертва издевательств Синтии Шмидт. — Поражаюсь я на вас, налюдей, — ещё шире, ещё насмешливее оскалился Брок и пожал правым плечом. — Что Шмидт, что ты, что другие. Заберётесь в своё логово и сразу же совсем бдительность теряете, а кто вокруг ходит, что задумывает, вам и дела нет. — Что тебе нужно? — прекрасно осознавая, что не является сейчас достойным противником для бывшей куклы Шмидтов, спросил Стив. — Не надо паники, Стив, если бы я хотел убить тебя, я бы уже это сделал, — Брок запрокинул голову назад и коротко рвано рассмеялся. — Так что, как ты, наверно, уже понял, я воспользовался своей неотразимой харизмой и ускользнул из-под стражи, просто чтоб встретиться и поболтать с тобой. — Что ж, по крайне мере, я рад узнать, что ты не утратил способность к человеческой речи, — с не слишком уместным в данной ситуации вызовом парировал Стив. — И о чём же ты хочешь поболтать? — О многом, но, боюсь, мы ограничены по времени, так что лучше сразу перейдём к главному. — Брок вдруг сунул пальцы левой руки себе в рот и на удивление отработанным жестом ударил себя основанием правой ладони по щеке, а затем достал изо рта какую-то продолговатую серую штучку. — Господин барон оказал мне большую честь, доверив доставить тебе его послание. Стив нахмурился, глядя на пилюлю в мозолистых смуглых пальцах. Он уже видел такие капсульпослания одноразового воспроизведения, поэтому нетерпеливо кивнул Броку, приказывая раздавить её и запустить сообщение. Включившаяся сразу после этого запись, голограммой разлившаяся в воздухе над капсулем, оказалась на удивление хорошего качества: можно было легко разглядеть небольшую, почти бесцветную родинку на щеке барона, сеточку ранних морщин в уголках его внимательных тёмных глаз, выбившуюся из безупречного пробора прядку волос, короткий серый мех воротника. — Для начала, Стив, полагаю, я должен перед тобой извиниться, — твёрдо произнёс в записи мягкий голос Земо. Барон коротко прикрыл глаза и склонил голову. — Я прошу у тебя прощения за то, что воспользовался твоим доверием, и за все те неудобства, которые тебе пришлось пережить исключительно из твоего великодушия и доброго расположения ко мне. Стив невольно поджал губы и покачал головой, как если бы барон мог видеть его. Да, именно таким он и запомнил Земо. На редкость вежливым, но при этом способным с лёгкостью обескуражить собеседника своими заявлениями. — Впрочем, поскольку ты смотришь сейчас это послание, рискну предположить, что мои Джек и Брок преуспели в том, чтобы передать твоим сторонникам необходимую информацию о месте твоего содержания, и спасательная операция имела успех. Это минимум того, что я сумел сделать, чтобы как-то компенсировать предательство твоего доверия с моей стороны. — Барон в записи сдержанно улыбнулся одними губами, не показывая зубов, и добавил: — Не считая того, что мне удалось организовать всё так, чтобы тебя взяли бойцы Шмидта, а не Пирса. Надеюсь, это позволило всем нам выиграть необходимое время, но в любом случае ещё раз приношу тебе мои извинения. — Барон снова коротко кивнул, видимо, имитируя этим поклон, и решительно продолжил: — А теперь позволь мне вернуться к теме сделки, которую изначально предложил тебе мой добрый Оэзник. Моё предложение было совершенно серьёзным: я практически не сомневаюсь в том, что в итоге победа останется за приверженцами твоих идей, Стив. Существующий на Земле порядок вещей предельно уродлив и нежизнеспособен. Его крушение было только вопросом времени, и я искренне рад, что твои действия активно приблизили его закономерный конец. И всё же борьба с текущими правителями мира сего может занять ещё годы и годы. — Земо поджал губы, а потом его взгляд и выражение лица едва заметно смягчились. — У меня есть свои причины, чтобы хотеть избежать этого. Оэзник сказал тебе правду: моя драгоценная Синтия беременна, и я не хочу, чтобы наш ребёнок появился на свет в мире, терзаемом войной. После этих слов Стив невольно бросил взгляд на Брока, но тот лишь снова ощерился и развёл руками, то ли показывая этим, что не меньше Стива удивлён внезапной беременностью Син, то ли желая сказать: что есть, то есть, даже если этому сложно найти объяснение. — Понимаю, что после обмана с моей стороны прошло ещё не так много времени, Стив, и слишком самонадеянно с моей стороны так вот сразу требовать каких-либо гарантий безопасности для моей семьи. Поэтому в качестве жеста доброй воли со своей стороны хочу передать тебе лично, а опосредованно и всему вашему движению, информацию о составе препарата, который используют на заводах по производству рабочих кукол, чтобы подавлять их детородную функцию, а также о том, на каком этапе эмбрионального развития эту смесь начинают вводить. Насколько мне известно, твои специалисты: блестящая Хелен Чо и биохимик Брюс работают над разгадкой этой большой коммерческой тайны. Буду рад посильно помочь им, предложив уже готовый ответ. — Вся информация у Джека, — в подтверждение слов барона добавил Брок. — Смею надеяться, что этот жест доброй воли послужит достаточным доказательством абсолютной серьёзности моих намерений и веры в вашу победу, Стив, — снова мягко улыбнулся барон. — На этом позволю себе попрощаться с тобой. Впрочем, рассчитываю получить от тебя вести, как только ты убедишься, что я не лгу. У меня есть ещё более важная информация, которую я буду готов сообщить тебе в том случае, если ты решишь, что предложенная мной сделка тебя устраивает. Желаю приятного времени суток. Образ барона побледнел и почти сразу же растворился в воздухе. Запись оборвалась.