Токсичная связь

Колмогоров с трудом сдерживал гнев, когда входил в подземелье Логоса. Он прекрасно знал, что Анна что-то замышляет против Ингрид. Но также знал и то, что она никогда не сделала бы ничего, что ставило бы её под удар без веской причины. Она всегда действовала с горячей головой, но с холодным сердцем. И сейчас ей угрожали. Когда он вошёл в кабинет Вульфа, тот сидел за массивным столом, как всегда спокойный и невозмутимый. Рядом с ним стоял Морозов, напряжённый и явно чем-то раздражённый. — Юрий Алексеевич, — Вульф поднял голову, его тон был ровным. — Редкое удовольствие видеть вас здесь. — Это не визит из вежливости, — резко ответил Колмогоров, подходя ближе. Он бросил холодный взгляд на Морозова. — Петенька, почему Анна Смолина говорит, что ты ей угрожаешь? Морозов нахмурился, но быстро восстановил свою привычную самоуверенность. — Потому что она виновата, — сказал он резко. — Она украла образец. Колмогоров усмехнулся, его глаза холодно сверкнули. — Виновата? Она? — его голос был полон сарказма. — Анна тише воды, ниже травы. У неё ни связей, ни доступа. Где доказательства, Петя? — У меня есть видеозапись, — Морозов достал телефон и включил запись, протягивая его Вульфу и Колмогорову. На экране было видно, как женская фигура в чёрном спортивном костюме проникает в лабораторию. Лица не видно, движения быстрые и уверенные. — Вот, — произнёс Морозов, уверенно показывая запись. Колмогоров изучал видео, его лицо оставалось невозмутимым. — И как ты понял, что это она? — спросил он спокойно, хотя в голосе чувствовалась угроза. — А кому ещё это надо? — ответил Морозов, будто это был очевидный факт. Колмогоров тихо рассмеялся, качая головой. — Петя, ты обвиняешь человека, основываясь на своих догадках? — его голос стал ниже, холоднее. — Это не доказательство. Это ерунда. Морозов напрягся, его лицо стало красным. — Это не ерунда! — воскликнул он, сжав кулаки. — Она единственная, у кого был мотив… — Мотив? — перебил его Колмогоров, делая шаг ближе. — Ты серьёзно думаешь, что Анна полезла бы в лабораторию в чёрном костюме, чтобы украсть образец? Морозов замолчал, но его взгляд оставался недовольным. — Юрий, — вмешался Вульф, откинувшись на спинку стула. — Ты уверен, что это не она? Колмогоров посмотрел прямо на Вульфа, его взгляд был жёстким. — Абсолютно, — ответил он. — Анна на такое не способна. У неё нет ни навыков, ни доступа, чтобы провернуть такое. Вульф задумался, затем медленно кивнул. — Хорошо, — сказал он, переведя взгляд на Морозова. — Извинись перед Смолиной. — Что? — Морозов вспыхнул, его лицо исказилось от возмущения. — Вы серьёзно? — Я сказал: извинись, — повторил Вульф, его голос стал твёрже. Морозов сжал зубы, достал телефон и начал что-то набирать, бросив злобный взгляд на Колмогорова. — Надеюсь, вы понимаете, что это ошибка, — пробормотал он, поднося телефон к уху.

***

Тем временем, Анна сидела в машине Колмогорова, припаркованной у салона красоты. Она смотрела на свои новые короткие волосы в зеркале, всё ещё пытаясь собрать мысли. Вдруг её телефон зазвонил. Она вздохнула, не глядя на экран, и ответила: — Да? — Смолина, — голос Морозова был напряжённым, но он явно старался говорить спокойно. — Это Морозов. Анна сжала телефон, её сердце забилось быстрее. — Что тебе нужно? — холодно спросила она. На другом конце была пауза, потом раздался тяжёлый вздох. — Я… хочу извиниться, — сказал он, выдавливая слова с явной неохотой. — Извиниться? — переспросила Анна, её голос был пропитан недоверием. — Да, — процедил Морозов. — Возможно, я слишком резко отнёсся к ситуации. У меня не было доказательств, чтобы обвинять тебя в краже образца. Анна едва не рассмеялась. — Ты угрожал мне без доказательств, а теперь звонишь, чтобы извиниться? — её голос дрожал от гнева. — Знаешь что, Морозов? Заткнись и больше не звони. Она отключила телефон, бросив его на соседнее сиденье. Внутри неё всё кипело.

***

В подземелье Колмогоров смотрел на Морозова с лёгкой усмешкой. — Всё прошло хорошо? — спросил он с видимой иронией. — Доволен? — бросил Морозов, его лицо было злым. — Ещё как, — ответил Колмогоров, улыбаясь. — А теперь совет: держись подальше от неё, Петя. Если я узнаю, что ты снова ей угрожаешь, последствия будут. Морозов ничего не ответил, только стиснул зубы. — Юрий, — сказал Вульф, когда Колмогоров повернулся к выходу. — Ты точно уверен, что она ни при чём? — Она никогда не будет воровать, — твёрдо ответил Колмогоров, не оборачиваясь. — Это просто не её стиль. Когда Анна вернулась в Логос, вокруг царила привычная суета. Школьники разбредались по коридорам после уроков, кто-то обсуждал задания, кто-то болтал, переговариваясь друг с другом. Анна, с новыми короткими волосами, уверенной походкой и чуть насмешливым выражением лица, направлялась к своей комнате. Но, как всегда, судьба решила испытать её нервы. Вадим появился из-за угла так внезапно, что она чуть не столкнулась с ним. Он замер, остановившись прямо перед ней, и его взгляд сразу упал на её волосы. — Смолина… — его голос был низким, а глаза сузились. Анна не сказала ни слова, но её губы сжались в тонкую линию, когда она увидела, как его взгляд зацепился за её новые короткие пряди. — Ты это зачем сделала? — резко спросил он, но в его голосе звучало нечто большее, чем раздражение. Она подняла бровь, её взгляд был холодным и острым, словно нож. — Тебе какое дело? — выплюнула она. — Я любил твои длинные волосы, — сказал он, игнорируя её тон. Его голос стал тише, почти хриплым. — Ещё с института. Ты даже не представляешь, сколько раз я думал о том, как намотать их на кулак… Он резко замолчал, осознав, что сказал это вслух. Но его глаза всё ещё смотрели на неё, словно он действительно представлял ту самую картину. Анна почувствовала, как её лицо заливает жар, но она быстро взяла себя в руки. Её взгляд стал ещё холоднее, и она ядовито усмехнулась. — Катись к Артамоновой, Уваров, — выплюнула она, её голос был полон яда. — У неё волосы длинные. И, не дожидаясь ответа, она подняла руку и показала ему средний палец. — Смолина! — раздался строгий голос завуча Елены Сергеевны, которая вышла из соседнего кабинета. Её лицо было выражением возмущения, а взгляд метался между Анной и Вадимом. — Вы в своём уме? Здесь дети! Анна замерла на секунду, опуская руку, но её взгляд всё ещё метался огнём в сторону Вадима. — Извините, Елена Сергеевна, — сухо бросила она, не оборачиваясь, и пошла дальше по коридору. Вадим остался стоять на месте, сжимая челюсть. Он смотрел ей вслед, но на его лице было странное выражение — смесь раздражения и восхищения. — Уваров, — завуч обратилась к нему, её голос был строгим. — Если вы хотите выяснять отношения, делайте это где-нибудь подальше от школьников. — Конечно, Елена Сергеевна, — коротко бросил он, даже не пытаясь оправдываться. Когда она ушла, Вадим выдохнул, его взгляд снова упал на Анну, которая скрывалась за дверью своей комнаты. «Блядь, Смолина», — подумал он, прикрывая глаза рукой. — «Ты же сводишь меня с ума». Вадим стоял в коридоре, глядя на дверь, за которой скрылась Анна. Она бросила ему в лицо всё, что хотела, показала средний палец и ушла, словно победительница. Он стиснул зубы, но внутри его разрывало на части. Её новый образ ударил его сильнее, чем любой её колкий комментарий. Короткие волосы открывали линию её шеи, делали черты лица резче и подчёркивали её уверенность. Он всегда любил её длинные волосы, фантазировал о том, как они ложатся на его руки, как он наматывает их на кулак. А теперь… теперь она сломала этот образ. Но вместо разочарования он почувствовал что-то другое. Возбуждение. Вадим резко развернулся и пошёл в свою комнату. Он знал, что если останется в коридоре ещё хоть на секунду, не сможет сдержаться. Зайдя внутрь, он захлопнул дверь и опёрся на неё спиной. Ему нужно было успокоиться, собраться. Но перед глазами всё стояла Анна — её холодный взгляд, как она высоко подняла руку, показывая ему этот чёртов палец, и как её новая причёска подчёркивала изгиб её шеи. «Чёрт возьми, Смолина…» — выдохнул он, закрывая глаза. Он попытался взять себя в руки, но эти образы раз за разом возвращались. Он вспомнил, как она смотрела на него, когда он говорил о её волосах, как её губы дерзко изогнулись в ухмылке. Её ядовитый голос эхом отдавался в его голове: «Катись к Артамоновой, у неё как раз длинные волосы.» Его руки сжались в кулаки. «Почему ты делаешь это со мной, Аня?» — думал он, чувствуя, как его дыхание учащается. Вадим резко оттолкнулся от двери и прошёл к столу, схватив стоящий там стакан воды. Сделал глоток, но это не помогло. Напряжение только усилилось. Он опустил стакан, и его взгляд упал на своё отражение в зеркале. Он выглядел злым, но это не была злость на Анну. Это была злость на самого себя. «Ты же знаешь, что она сводит тебя с ума, — подумал он, проводя рукой по волосам. — Ты знаешь, что это только хуже. Но каждый раз…» Он вспомнил, как в институте она проходила мимо него в коридоре, как её длинные волосы касались её спины, как он тогда хотел просто подойти и притянуть её к себе. Тогда он ещё не мог. А теперь… теперь всё стало слишком сложным. «Смолина, блядь, — прошептал он, опускаясь на стул. — Ты даже не понимаешь, что делаешь со мной». Он сидел в тишине, глядя перед собой, но в голове крутились образы её новой короткой стрижки, её взгляд, полный вызова, и её уходящий силуэт. Напряжение в груди нарастало, не оставляя ему ни малейшего шанса забыть этот момент.

***

Анна с силой захлопнула дверь своей комнаты, оперлась спиной на прохладное дерево и выдохнула, пытаясь успокоить дрожь в руках. Её сердце всё ещё бешено колотилось после встречи с Вадимом. Она ненавидела то, как он смотрел на неё, как будто мог прожечь её насквозь одним взглядом. — Я же знала, что он что-то скажет, подумала она, закрывая глаза. «Знала, что он не сможет удержаться от своего вечного контроля.» Она до сих пор слышала его голос, глубокий, чуть хриплый, пробирающийся прямо в её мысли: «Я любил твои длинные волосы… Ещё с института.» Эти слова, сказанные почти шёпотом, эхом отдавались у неё в голове. «Чёрт бы тебя побрал, Уваров,» мысленно выругалась она, чувствуя, как снова вспыхивает злость. «Ты любил мои длинные волосы? А я тебя вообще когда-нибудь спрашивала? Почему тебе всё равно кажется, что ты можешь лезть в мою жизнь?» Анна прошлась по комнате, нервно обхватив себя руками. Её злость на него была настолько сильной, что она чувствовала, как кровь пульсирует в висках. «И это всё после того, как я видела его с Артамоновой,» подумала она, останавливаясь перед зеркалом. Её взгляд упал на собственное отражение — новый образ. Её короткие волосы подчёркивали линию шеи, а макияж делал черты лица ярче. Она казалась себе чужой, но в этом была сила. «Катись к Артамоновой», вспомнила она свои собственные слова, ядовито брошенные в его лицо. — Иди к ней, — пробормотала она, глядя в зеркало. — Тебе же нравятся такие, как она. У неё длинные волосы, и она всегда знает, как красиво подлизываться. Но в глубине души что-то скручивало её. Анна ненавидела себя за то, что эта сцена с Вадимом оставила в ней больше, чем просто раздражение. Его взгляд, его реакция на её стрижку, даже то, как он говорил о её волосах… «Аня, хватит,» мысленно одёрнула она себя, но это не помогло. Она вспомнила, как его глаза задержались на её шее, как его голос вдруг стал тише, будто он говорил не ей, а сам себе. «Он что, действительно так думает? Или это просто игра?» Её руки сжались в кулаки. — Не думай о нём, — сказала она себе вслух, но её голос прозвучал неубедительно. Она знала, что злится на Вадима не только из-за его слов, но и из-за того, что она сама не могла выбросить его из головы. Его раздражающее присутствие, его попытки контролировать всё вокруг, его равнодушие, которое вдруг сменялось чем-то другим, будто он не мог сам себя понять. Анна опустилась на кровать, закрыв лицо руками. «Почему ты должен выглядеть так, будто тебя задело?» подумала она, вспоминая его взгляд. «Почему ты вообще позволил себе что-то сказать про мои волосы? Ты всё время отталкиваешь меня, а потом это… Ты сводишь меня с ума, Уваров.» Она глубоко вдохнула, глядя на потолок. «Но знаешь что, Вадим? Я не позволю тебе снова влезть в мою голову. Хватит.»