По ту сторону. На руинах прошлого.

      Вспоминая вчерашний пир в его честь, Рен невольно припоминал те чудные штандарты на стенах. Ему думалось, что это место так же можно сделать куда более уютнее и наполненнее жизнью. Но сейчас оно было наполнено чем-то леденящим настолько, что кадету казалось, что на улице было куда теплее.       Лестница привела их в длинный пустующий коридор с безликими деревянными дверьми. Через маленькие узкие окна пробивались лучи, отчаянно пытавшиеся развеять вечно стоящую тьму. Этот коридор показался парню знакомым. Теперь Рен был уверен, что все крепости похожи друг на друга почти как две капли воды. Сразу всплыло воспоминание о головной боли и как он чуть не свалился с лестницы. Сам того не замечая, кадет потупил глаза в пол. Подойдя к одной из дверей, что будто стояла во главе всех остальных прямо по центру, Тезур кивнул на нее, как бы намекая, что они на месте. Рен поклонился в качестве благодарности.       Постучавшись, кадет неуверенно открыл дверь, заглядывая внутрь. Большая но весьма плохо освещенная комната с довольно большим окном, по меркам этого здания, напротив двери. По правую и левую сторону от парнишки были большие стеллажи со всякими записями, а возле единственного источника солнечного света стоял довольно большой стол, к которому прилегал стол поменьше. Вместе они напоминали букву «Т». Столы были завалены бумагами, за которыми виднелся капитан явно занятый одним из документов. Рядом с ним наклонившись стоял Лука. Эти двое что-то обсуждали, пока старшина стоял немного поодаль, смотря в окно. Когда Рен прошел внутрь, закрывая за собой дверь, взгляды всех присутствующих моментально устремились на него.       — Прошу прощения за задержку, — кадет виновато склонил голову. В этот же момент полуэльф заулыбался, выпрямился и, горделиво вскинув свой немного заостренный носик, протянул руку в сторону старшины. Дэвид недовольно цокнул и, подойдя ближе, положил на раскрытую ладонь пару серебряных дориев. Наблюдая за этими двоими, Фридериус лишь устало покачал головой:       — Все в порядке. Не переживай, — капитан вновь устремил свой взор на кадета, будто оценивая состояние того, — Мы переговорили и решили, что будет намного лучше, если ты приступишь к обучению незамедлительно. Понимаю, что это довольно трудно, но у нас не то, чтобы есть выбор.       — Сейчас? — кадет испуганно отшатнулся. Ему совершенно не хотелось нарушать данное им слово, но и против решения высших чинов пойти он не имел никакого права. Рен невольно поджал губы в попытке придумать объяснения для Тезура.       — Ты против? — капитан удивленно вскинул брови. Он явно не ожидал подобной реакции. Эльф наклонился немного вперед, облокотившись на локти, а руки сжимая в замок перед собой, — Мне казалось, что тебя беспокоило недостаточное количество времени. Я ошибься?       — Нет. Что, Вы. Меня действительно это беспокоит… — кадет покосился на дверь у себя за спиной. Где-то там его ждет единственный товарищ. Тот, кого он сегодня уже успеет разочаровать, — Дело в том, что я уже пообещал Тезуру прогуляться с ним и поговорить. И не хочется засыпать во время объяснений Господина Луки.       — Господина? — вклинился старшина, не скрывая своей улыбки. Он покосился на полуэльфа, явно в голове придумывая продолжение своим подколам или ища подходящего момента, — Я не знал, что ты у нас такой учтивый.       — По правде, я и понятия не имел до сегодняшнего дня, что Лука заместитель капитана, — троица моментально переглянулась. В их крепости не часто приходят новички, а тем более не те, кто напрямую взаимодействуют с высшим составом, поэтому они попросту позабыли как следует представиться. Рен стал для них указателем на те вещи, которые были для них обыденностью или казались очевидным, а по сути дела таковыми совершенно не являлись.       — Это наша вина, — Фридериус улыбнулся. Рен, смотря на него в этом же месте, видел совершенно другого мужчину. Теперь эльф казался ему более трепетным и заботливым, хотя и при первом их знакомстве, его трудно назвать жестоким. Да хоть и жители этой крепости не отличались довольно хорошим умением показывать свои истинные эмоции, они точно не были бесчувственными. Время, что кадет провел в компании капитана, научил видеть в его сером уставшем лице, подлинные чувства и эмоции, что отражались в теплых зеленых глазах.       — Давай опустим все эти формальности, Рен, — Лука подошел к кадету, слегка приобняв того за плечо, — Все таки нас ведь можно считать братьями по оружию? Мы и так прошли через много всего и кто знает, может судьба вновь заставит нас встретиться и пережить все заново? — полуэльф подмигнул мальчишке, — Да и более того, ты ведь будешь работать за меня, так что условно будешь равен мне хоть и временно.       Юноша чувствовал себя по настоящему счастливым, ведь смог хоть и не сразу, но влиться в этот коллектив. Ему повезло, что он отправился с ними в тот путь и что смог поучаствовать в бою и даже получить боевой опыт. Кадет действительно был бы весьма не против. повторить это все с той же компанией.       — Лука, тогда… ты не против, если я присоединюсь немного позже? — Рену с силой удалось выдавить из себя «ты», а не «Вы». Он никак не мог представить себя равным в подобном окружении.       — Нисколько. Нам с тобой заступать еще не скоро, так что можешь погулять как следует. Было бы неплохо, если бы ты отдохнул и подготовился впитывать информацию, ведь ее действительно не мало.

***

      Холодный ветер с силой проносился вдоль стены, завывая, но его сил было недостаточно, чтобы погасить немногочисленные огни, что уже зажгли. Медленно не верно небо становилось все темнее. Всюду плясали тени, от чего все казалось наполнялось какой-то странной пугающей энергией. Несмотря на это, Рен чувствовал умиротворение, вот так стоя тут на стене, в полной безопасности. Где-то там ближе к обрыву бродили в поисках своих жертв хоссы, но парень был под защитой соратников и теперь понимал, что ни одна тварь не сможет подкрасться к нему незамеченной. Эти мысли дарили юноше блаженное спокойствие, которого казалось так долго ему уже не хватало. Вдали виднелся Мглистый канал, из которого подобно вскипяченному молоку выливалось за границы черная мгла. Это было довольно удивительным зрелищем, и Рен понимал, что ему повезло не видеть это тогда, когда они были в пути. Подобное могло спокойно напугать его ни на шутку. Тезур стоял неподалеку от паренька, внимательно наблюдая за ним:       — Что чувствуешь?       — Чувствую? — отрываясь от разглядывания вырывающейся тьмы из Мглистого канала, ответил Рен. Его лицо было подобно камню и ничего не выражало, ведь сознание парнишки было так глубоко погружено в свои мысли, что он совершенно позабыл об окружающем его мире.       — Да. Когда смотришь в клубящуюся тьму, внутри тебя просыпается что-то особенное. Чувство, что как мы верим, многое может о тебе рассказать.       — Вот как, — парнишка положил голову на руки, сложенные перед ним на каменные выступы в стене, — Не думаю, что я чувствую что-то определенно. Это что-то среднее между тревогой и любопытством.       — Любопытство? Занятный ты парень однако, — усмехнулся дворф. По его лицу было понятно, что он совершенно не ожидал подобного ответа.       — А что чувствуешь ты? — кадет с интересом разглядывал мужчину.       — Боль.       — Боль? — глаза парня округлились от удивления. Он совершенно не ожидал чего-то подобного в качестве ответа. Лицо дворфа стало куда более серым и уставшим. Мужчина поник, погружаясь в тяжелые думы. Его глаза казалось впитали всю боль и отчаянье этого мира. Кадет еще при первой встречи понял, что его гнетут довольно тяжелые мысли, но смотря на него сейчас, чудилось, что парнишке по силу почувствовать ту же боль.       — Ее самую. Смотря на ту сторону, я невольно всякий раз вспоминаю мою жену и детей. Это было так давно, что ты вообще не смог бы застать те времена, ведь в моих глазах ты еще совсем ребенок, — Тезур невольно прижал руку к груди, с силой сжимая ткань формы, — В тот день умер кузнец. и родился страж. В тот день… Я вернулся домой и застал как хосс пожирает мою семью. Завидев меня, дочка… крикнула… Прежде чем эта тварь разорвала ее на части, — сжав вторую руку в кулак, он с силой ударил по стене, будто именно она провинилась в произошедшем, — Я был так слаб. Так беспомощен в тот момент. В момент когда моя семья больше всего нуждалась во мне, я оказался совершенно никчемным, — в его глазах появились слезы, которые блестели в свете от факелов, — Я ничем не смог им помочь…       Рен встал на колени перед другом, обнимая того. Мужчина ответил объятия. Парень ощущал, как дворф с силой содрогается. Кадет и представить не смог бы сколько боли и отчаянья может поместиться в таком на первый взгляд небольшом теле. Послышались тихие всхлипы, наполненные болью, что Тезур не смог пережить и принять, и теперь они подобно магме вырываются с силой из вулкана. Рен отдаленно мог представить, что-то похожее, ведь ему знакомо это давящее чувство беспомощности, когда все что у тебя остается — это способность, возможность просто наблюдать со стороны. Если бы кадет мог бы быть сильнее, то кто знает, может ему более никогда в жизни не нужно было становится снова лишь немым наблюдателем. Парень искренне и от всего сердца жаждал помогать и защищать, но в его настоящем положении он был лишь беспомощным молодым парнем. Когда всхлипы затихли, дворф отстранился, благодаря парнишку за поддержку теплой улыбкой:       — Сюда обычно приходят с поломанными жизнями и куда реже по собственному желанию.       — Хотите сказать…       — Именно, — Тезур утвердительно кивнул. Его взгляд устремился куда-то далеко за стену, — и капитан, и заместитель капитана. Все.       — Лука мне не казался тем, кто мог пережить что-то подобное.       Дворф засмеялся низко и басисто. Неподалеку стоящие стражи невольно уставились на этих двоих. Смотря на него, Рен понимал, что смог сделать достаточно, чтобы ноша бывшего кузнеца стала куда легче и он мог продолжать быть все тем же сильным воином с горящими глазами и стремлением защищать. Сжав рукоять своего меча, Рен благодарил Богиню, что та подарила ему возможность повстречать на своем пути столь прекрасного дворфа. В нем поселилась мысль, что остаться в стенах этой крепости и продолжить службу здесь было бы замечательно, ведь он смог бы узнать и других. В нем теплилась надежда, что остальные так же довольно интересные и замечательные стражи, и ему просто нужно больше времени, чтобы подружиться с каждым из них.       Темнота окончатлеьно заполнила некогда разноцветный от солнечных лучей небосвод. Стражи казалось немного оживились, ведь близилась ночь, а с ней и смена караула. Рен почувствовал волнение, которое заставляло его сердце колотиться быстрее. Теперь все было в его руках и он должен был готов ко всем трудностям. После отъезда Луки ему придется быть достойным заместителем целых двадцать дней. Это походило на своего рода выпускной экзамен, к которому паренек как следует не подготовился, а если говорить точнее, совершенно о нем не знал. Отступать было уже некуда. Рен осмотрел внутреннюю часть крепости с высоты, как бы пытаясь заметить тех, кто будет вынужден притворяться его подчиненными все это время. Тезур наблюдая за мальчишкой, казалось замечательно понимал его тревоги и беспокойство:       — С хоссами куда проще. Руби пока не свалиться замертво. Но настоящая битва начинается куда раньше. В нашем сердце. В нашей готове. Так и здесь. Тебе придется сражаться с многочисленными противниками. Помни, не всегда то, что кажется победой таковой является. Проиграть пару сражений — не проиграть войну, — дворф добродушно похлопал кадета по плечу, встречаясь с его удивленным взглядом, — Никто кроме тебя не сможет решить эту проблему. Никто. Ты должен сам. И да, я не так уж и хорошо тебя знаю, но мне кажется все это вполне тебе по силам.

***

      У входа в главное здание стояли построившись в шеренгу ночные стражи. Они выглядели сонными. Кое-кто не был в силах сдержаться и сладко зевал. Но не смотря на все это, каждый из них был довольно учтив к заместителю капитана и слушал с особым вниманием, пока тот расхаживал из стороны в сторону, зачитывая с листа в руках. Рен с тревогой наблюдал за всем этим со стороны. Он боялся приблизиться и побеспокоить этот процесс. Парень и так задержался, а теперь еще и ворвется разрушая царящую идиллию. Наблюдая за ними, кадет невольно думал и предполагал, как вообще Луке удается с подобными внешними качествами руководить мужчинами напротив. Рассматривая шеренгу, Рен заметил уже два знакомых лица. По телу пробежали мурашки. Первый день сам собой всплыл в воспоминаниях. Руки вспотели. Ему придется руководить, а следовательно и налаживать контакт с теми, кто напал на него, кто не хотел слушать его. Видимо, уже тогда они все были в курсе того, что ему придется замещать Луку и именно по этой причине так «горячо встретили» своего нового «начальника». Боевой настрой сам собой исчез. Теперь, Рену хотелось уйти и вернуться домой. Парень боялся, что может с ним произойти ночью, когда Лука в отъезде, а капитан спит. Кадет тяжело вздохнул. Полуэльф, услышав его, обернулся, и все остальные последовали его примеру:       — Рен, не стой там. Подойди, — он помахал рукой, чтобы парнишка приблизился. Кадет жался от взглядов, что неотрывно следили за каждым его действием. Даже шагать в таком состоянии для него было трудно. В начале, когда он только размышлял о своем первом дне, юноша хотел поставить себя в обществе, но теперь то ему стало ясно, что момент был упущен. Когда Рен приблизился, полуэльф протянул бумаги со своими записями. Парнишка взглянул на них и был действительно удивлен. На простой недорогой бумаге были написаны списки настолько идеально каллиграфически поставленным почерком, что это походило на своеобразное произведение искусства, нежели просто на записи. Будто не веря, что это все написано от руки, Рен аккуратно провел по листу, и ощутил слегка заметные углубления от пера. Кадет поднял свои глаза на полуэльфа, который продолжал объяснять подчиненным их обязанности на сегодня. У парня не было и малейшего понимания, кто действительно сейчас стоит перед ним. Это не простой житель. В голове невольно всплыли слова Тезура. Закончив с объяснениями, Лука слегка похлопал в ладоши, и все покорно начали разбредаться по своим местам, а сам он повернулся к кадету, смотрящего на него с нескрываемым восхищением, — Что-то не так?       — Неужели Вы сами это написали?       — Мы же договаривались общаться на «ты», — Лука улыбнулся ему и, наклонившись, продолжил, — Что-то непонятно?       — Нет! Что Вы… То есть ты… — кадет невольно попятился, протягивая бумаги владельцу, — Никогда раньше не видел настолько… красивого почерка…       — Спасибо, — Лука, не прекращая улыбаться, забрал документы и сложил в папочку, заранее припрятанную в его бушлате, — Работа у нас такая. Вначале мы только мечом и машем, а как поднимаемся выше, приходится брать в руки перо. А к документам необходимо относиться с особым уважением. Кто знает, когда наступит день и тебе придется заглянуть в них вновь. К слову об этом, — полуэльф казалось вспомнил что-то действительно важное и пристально посмотрел на руки мальчишки, — У тебя самого почерк хороший?       — Я конечно стараюсь, но не думаю, что хоть когда-нибудь в своей жизни буду иметь похожий на твой, — раньше Рена частенько хвалили за его аккуратность, но увидев теперь эти документы, он понимал насколько он несостоятелен в сравнении. Чем дольше он думал об этом, тем больше уверовал, что станет настоящей обузой здесь, и Луке явно придется все переделывать за ним.       — Не переживай ты так. Послушай, меня обучали этому, куда больше чем ты вообще существуешь на этом свете, так что не суди себя строго, — полуэльф положил свою руку парнишке на плечо. Мужчина явно хотел показаться дружелюбным, но его голубые глаза говорили совершенно о другом. Рен чувствовал, что от Луки исходит некий холодок. Должно быть из-за капитана, полуэльфу приходилось с ним нянчиться, а тот совершенно не хотел чем-то подобным заниматься, — Ты бы видел почерк нашего капитана, — почти шепотом продолжил Лука, не сводя с парня свой хищный взгляд, — А он живет куда больше меня. К слову, на счет обязанностей, — полуэльф повел парнишку в здание, немного подталкивая рукой, будто опасаясь, что тот убежит и не вернется, — Я забыл упомянуть. Его работу будет необходимо переписывать, поскольку читать это просто невыносимо.       — Ты явно преувеличиваешь проблему, — вступился за капитана Рен. Эльф был вторым во всей крепости, что искренне не ненавидел его и за это парнишка испытывал какую-то ответственность.       — Да-да, — с усмешкой ответил Лука, отводя взгляд от кадета. Юноше казалось, что полуэльф специально стремиться принизить капитана, чтобы занять его место. Он частенько слышал, что на службе многие занимаются подобными «шалостями».       Когда они подошли к лестнице, зам капитана поднялся по ней с такой скоростью, что Рен еле-еле за ним поспевал, а когда они оказались наверху, то кадет понял, что он умудрился слегка сбить свое дыхание, хотя полуэльф явно даже не напрягся. Юноша боялся даже предположить насколько хорошее физическое состояние у Луки. Полуэльф двигался так, будто танцевал под какую-то быструю и легкую мелодию. Кадету с трудом удавалось не отставать от него, а когда они прошли мимо двери в кабинет, глаза паренька округлились от удивления. Остановившись у одной из дверей, зам капитана открыл ее, приглашая юношу зайти внутрь. Рен покорно заглянул. Это была небольшая комната, больше той, в которой они с Фридериусом ночевали в крепости Грод. Помещение казалось безжизненным, заброшенным, лишенным хозяина. Довольно большое окно со старыми занавесками, стол со стулом, стоящие в одном углу, и уже застеленная кровать в другом. Небольшие полки и шкаф. Это была жилая комната, но было понятно, что сейчас в ней никто не живет.       — До конца моего отпуска ты будешь жить тут, — пояснил Лука, видя непонимание на лице Рена. Кадет изумился от происходящего. Он ведь все-таки только исполняющий обязанности, а ему предоставили подобные условия. Юноша понимал, что это может быть как-то связано с трудностями и удобством, все-таки комната находилась недалеко от кабинета. Рен не мог поверить, что сможет жить настолько хорошо во время прохождения службы. Узнай его однокурсники об этом, явно бы начали скандалить и обвинять его во всем.       — Это мое? — кадету хотелось услышать это лично, ведь это все походило на очередной розыгрыш от полуэльфа. Услышав что-то подобное, Лука засмеялся. Мужчине явно было по душе смотреть на лицо парнишки в этот момент. Зам капитана был уверен, что паренька прислали избалованного и что Фридериусу придется нянчиться с ним, чтобы они не получили очередные санкции, но весь этот путь и теперь, полуэльф начинал сомневаться в своем предположении.       — Не твое, конечно. Ты здесь временно. Не забывай. Но… — полуэльф игриво посмотрел на него, — Если ты вдруг захочешь остаться с нами, то возможно станешь вторым заместителем и тогда она уж точно будет принадлежать только тебе.       — Правда? — Рен не был в силах скрывать радость и он действительно начинал мечтать о том, что он сможет остаться после учебы здесь и жить в этой комнате. Осмотрев ее вновь, парнишка уже прикидывал как бы мог ее обустроить под себя. То как себя вел кадет совершенно не совпадало с предположением полуэльфа, поэтому с его лица пропала улыбка.       — Ага, — уже без энтузиазма ответил Лука, закрыв дверь. Мужчина быстрым шагом направился к кабинету, показав рукой следовать за ним, — Сейчас я покажу тебе что-то действительно «замечательное».       Они зашли в уже знакомое помещение. Ловкими движениями Лука уселся на место капитана, подтягивая к себе одну из рядом стоящих стопок бумаги. Рен неспешно подошел ближе. Взяв с самой верхушки лист бумаги и пробежав по нему глазами, Лука заулыбался и протянул его кадету. Парнишка с непониманием принял документ. То что он увидел было трудно разобрать. Кадет был уверен, что надписи были сделаны на их языке, но понять, что именно кроется за представленными каракулями на листе было крайне трудно. Рен сначала уткнулся в него в надежде понять, а после попытался прочитать держа бумагу на расстоянии вытянутой руки. Лука наблюдая за ним тихо посмеивался.       — Неужели это капитан написал?       — Он самый, — Лука подобно довольному коту расплылся в улыбке, — Как тебе?       — Как ты вообще понимаешь, что здесь написано? — юноша повторил свои попытки, все больше погружаясь в отчаянье. Должно быть был какой-то неведомый ему секрет, как у заместителя удается так легко читать документы, ведь он сам видел, как полуэльф с легкостью пробежал глазами по написанному.       — Со временем привыкаешь, — Луке действительно нравилось наблюдать за происходящим. Что-то в выражении лица парнишки его все больше забавляло и поднимало настроение, — А теперь посмотрим на что ты способен, — полуэльф отодвинул один из ящиков в столе и протянул парнишке листы бумаги, — Садись рядом и начинай переписывать этот лист. Посмотрим на твой талант к письму.       На мгновение Рен почувствовал, как его обдало жаром. Теперь все становилось на своим места. Все эти стопки макулатуры, стоящие на столе, это то, что необходимо привести в порядок. Приняв письменные принадлежности, кадет уселся за рядом стоящий стол и начал переписывать. Для начала, ему следовало разобрать что вообще написано. Приходилось делать пометки. Тут то Рен и вспомнил, что давным-давно, в раннем детстве он видел похожий почерк. Тогда парнишка, что обладал таким «талантом» был довольно сообразителен и умел делать записи так быстро, как человек вообще способен говорить, но при этом его записи было крайне трудно расшифровать. Смотря на бумагу перед ним сейчас, кадет припоминал как часы в школьное время тратил на расшифровку. Для него это тогда была всего лишь игра, но теперь он вдруг подумал, что это умение может послужить ему на пользу. Делая небольшие пометки на исходном документе, Рен уже мог уловить не только суть, но и каждое слово. Парень и понятия не имел сколько времени он тратить, но перед наставником юноша не хотел ударить в грязь лицом. Когда дешефровка была закончена, Рен выдохнул приступая к сложнейшему. Буква за буквой. Кадет не помнил когда в последний раз так старательно вел записи, но в этом занятии было что-то особенное. Несмотря на дрожь в руках, буквы получались довольно аккуратными и выразительными. Запястье понемногу начинало ныть от напряжения, но задание уже близилось к завершению, что не могло не радовать его. Больше всего кадету нравилось, что занимаясь чем-то подобным он мог спокойно проанализировать написанное и войти в курс происходящего в крепости. В момент когда работа была уже завершена, парнишка невольно улыбнулся, протягивая готовый листок бумаги своему «экзаменатору». Лука очень внимательно изучил получившийся результат. По лицу мужчины складывалось впечатление, что ему он не особо пришелся по душе:       — Очень не плохо. Только вот над оформлением надо еще поработать, — полуэльф встал со своего места и подошел к одному из стеллажей. Его рука осторожно скользнула по корешкам в поисках чего-то, а после замерла. Лука достал довольно массивную папку сшитую из документов и положил прямо перед пареньком, — Изучай как все эти документы должны быть оформлены, — Рен уж было хотел приступить к изучению обработанного Лукой материала, как тот пододвинул к нему еще несколько стопок документов, — Начни с обработки этого, если закончишь позовешь меня. Понял? — кадет утвердительно кивнул, сглатывая образовавшийся ком в горле. Улыбнувшись, полуэльф покинул кабинет, оставляя паренька один на один со стопками документов.

***

      Огонь свечи слегка подрагивал, поедая фитиль. Подтаявший воск медленно стекал вниз, все больше искажая изначальный облик свечки и заполняя небольшую емкость. Рен тяжело выдохнул, откладывая в сторону очередной законченный лист. Его взгляд невольно поднялся на стопку из бумаги перед ним. Казалось, что она не уменьшается не смотря на усилия паренька и то количество времени, что ему пришлось приложить. Была уже глубокая ночь, а кадет сидел один в кабинете, погруженный в работу. Монотонность давила на него, становясь тяжким грузом. Силы стремительно покидали его, заставляя вновь и вновь глаза слипаться. Борьба со сном давалось с трудом, но юноша не хотел уступать. Взяв в руки очередной документ, Рен все больше начинал понимать как много в этой крепости зависит от этих двоих. Складывалось впечатление, что на их плечах висит настолько неподъемная ноша, что как бы парнишка не старался, то не смог бы и хоть немного помочь им. Читая одну страницу за другой, кадет понимал на какие ухищрения пошли капитан с помощником, чтобы все могли спокойно продолжать службу без весомых ограничений. Бюджет, провизия, закупка, логистика, распределение труда, отчеты — это лишь малая часть той бумажной работы, что необходимо было проделывать ежедневно. Глаза паренька невольно посмотрели в сторону окна. Где-то там сейчас Лука делает еще много всего другого, что также упадет на плечи мальчишке. Вопрос состоял не в том даже, как, а — когда? Показавшаяся в начале неплохая сумма денег, выделяемая штабом, таяла в расходах на содержание крепости в пригодном состоянии. Рен предполагал, что самое дорогое — содержание людей, но оказалось, что лошади, это чрезвычайно дорогое удовольствие. Мысленно парень думал, что было бы проще уменьшить их количество, но по уставу у каждого стража должна быть лошадь, хоть он ей мог и месяцами не пользоваться. Изучая очередную бумагу, Рен осознал, что он не один такой «умный» и Лука с Фридериусом, поломав над этим голову, нашли решение. Часть работников — стражей не состояли на службе, а были наемными рабочими. При таком распределении можно было уменьшить количество лошадей.       — Какой ужас, — Рен положил свою голову на стол. Его голова пухла от количества информации. Парнишка не помнил, как давно ему приходилось столько читать и писать. При этом как довольно ответственный, он пытался вникнуть во все по ходу дела, а это давалось ему отнюдь не просто. Рен чувствовал, что головная боль понемногу начинала вызывать легкое головокружение. Сейчас бы ему немного отдохнуть. Однако, он не может просто по собственному желанию пойти куда-то и бросить все как есть. Работа, что была выделена ему, все еще не выполнена, хоть и прошло довольно много времени.       Тишина вдруг была нарушена. Где-то вдалеке послышалась тихая мелодия. Она не была знакома пареньку, поэтому юноша сразу понял, что это не какая-то слуховая галлюцинация. Рен поднял свои глаза. Чудилось, что огонь, подобно танцовщице в красном платье, очарованный музыкой танцевал ей в такт страстный чарующий танец. Тени двигались то становясь больше, то уменьшаясь. Звуки становились все громче и разборчивее. Источник музыки приближался. Барабаны стучали отбивая ритм и сердце паренька будто поддаваясь начинало биться в ему в такт. Казалось что трупа медленно приближается, идя по коридору прямо к кабинету. Огонь свечи становился все меньше, а свет ощущался куда более хрупким и ненадежным. Тени тем временем росли, становясь осязаемыми. Взгляд парнишки невольно перешел на вход. В щели между полом и дверью виднелись тени. Кто-то остановился и неподвижно стоял. В сознании мальчишки само собой начинало появляться беспокойство и волнение. «Кто там? Почему они не заходят?» Кадету показалось, что кто-то тихо позвал его, но голос был настолько тихим, что его невозможно было различать в музыке, что продолжала становится все громче. Темп рос, а вместе с ним ускорялось и сердцебиение. Как одурманенный он не мог отвести свой взгляд от танцующих теней. Вдруг что-то с силой ударилось о стекло. Рен машинально обернулся на звук. Музыка моментально стихла. Когда парнишка вновь посмотрел на дверь, в щели под ней более не были видны тени, отбрасываемые незнакомцами. Казалось, что теперь огни, взявшиеся из ниоткуда, более не освещали коридор и там, за деревянной перегородкой, царила нерушимая тьма. Немного попятившись прочь, Рен неспешно подошел к окну, пытаясь понять, что происходит. Через стекло, кадет видел вполне невзрачные и уже отчасти знакомые пейзажи внутреннего двора крепости. Где-то с факелами на перевес бродили стражи. Совсем недалеко от главного здания стоял Лука довольно эмоционально общаясь с кем-то. Казалось, что он весьма недоволен. Но видя его теперь, кадет смог выдохнуть, чувствуя умиротворение и спокойствие. Должно быть сильная усталость так на него повлияло, что он задремал и ему мерещилось всякое.       За спиной парня раздался странный скрежет. Раньше он никогда не слышал ничего подобного, поэтому машинально обернулся на звук, в отчаянной попытке понять откуда он исходит. Сердце вновь заколотилось с силой вырываясь из грудной клетки. Ручка не двери еле заметно двинулась и тот же момент юношу обдало холодным потом. Она медленно двигалась то и дело возвращаясь в исходное положение, будто кто-то пытался открыть, но ему не хватало сил. Рен боясь обнаружить свое присутствие, крадясь двинулся к двери. Казалось чем ближе он подходил, тем отчаянье становились попытки, но стоило ему потянуться к ручке, как она замерла. Кадет медленно опустился на колени, почти ложась на пол телом в попытке разглядеть через щель, что происходит в коридоре. Царила тьма, но парнишка мог разглядеть силуэты стен и плинтусов. За дверью никого не было. Он был в этом уверен. Рен неотрывно ждал, будто понимая, что некто может вернуться. Казалось время перестало идти. В царившей оглушающей тишине, кадет довольно хорошо слышал собственное дыхание. Вдруг в щели появляются два огромных черных глаза, уставившись на него. В ужасе Рен отпрянул прочь от двери, падая на спину. Снова посмотрев на пространство под дверью, кадет уже ничего не видел. Сердце колотилось, оглушая его. Все тело сотрясалось от ужаса.       Рен был уверен, что видел нечто никак не связан ни с людьми, эльфами, дворфами и тому подобным. Глаза были настолько огромными и уродливыми, что юноша чувствовал бесконечную опасность и неизвестность от одного взгляда на них. Боясь, что это нечто, находящееся за дверью все-таки сможет проникнуть внутрь, кадет поджав ноги к груди и обняв их, неотрывно следил за щелью под дверью, пытаясь даже не моргать. Он понятия не имел сколько времени пробыл в таком состоянии. Не то чтобы это действительно его волновало, но тело начинало понемногу ныть. Конечности затекли от неудобного положения. Вдруг в абсолютной тишине, царившей уже довольно продолжительное время, послышались тихие приближающиеся шаги. Некто двигался довольно быстро. Рена вновь обдало холодным потом и чувством опасности. Кадет схватился за меч, готовясь в любой момент обнажить его. Показалась еле различимая во тьме тень. Ручка шелохнулась и со скрежетом наклонилась, открывая замок. Дверь медленно раскрылась. Когда Лука сделал шаг в кабинет, он замер понимая, что свечка погасла и теперь в абсолютной темноте под столом сидел парнишка со своим мечом в обнимку. Было нетрудно понять, что он в ужасе. Испуганные карие глаза пристально следили за каждым действием Луки.       — Ты в порядке? — полуэльф не мог до конца понять, что произошло. В связи с работой ему пришлось оставить паренька одного, но он был уверен, что тот без проблем справиться с задачами. Конечно, мужчина задержался, но в качестве извинений он решил прихватить с собой пару кружек чая. И вот теперь он с чашками в руках наблюдал картину, о которой даже поразмыслить не мог. Во время путешествия мужчина не углядел в парнишке какие-либо проблемы с сознанием, поэтому полуэльф с интересом осмотрел все вокруг, пытаясь понять, что повлияло на такое состояние подопечного. К его большому сожалению, ничего на первый взгляд не изменилось, — Рен? — Лука, не сталкиваясь никогда прежде с таким кардинальным изменением, решил удостовериться в физическом состоянии кадета и начал медленно подходить.       — Не подходи, — крикнул Рен, обнажая свой меч. Лука отпрял дабы не угодить под случайную атаку. Жидкость в кружках почти выплескивалась, то ли чудо, то ли достаточная ловкость полуэльфа не позволила этому произойти. Мужчина был настолько шокирован происходящим, что с непониманием осмотрел паренька под столом. Острие меча дрожало, показывая состояние хозяина.       — Ты устал, Рен. Думаю тебе стоит пойти немного поспать, — Лука поставил кружки на пол в стороне. К столам возможности подойти сейчас не было никакой. Ко всему, он уже начинал сомневаться, что питательная жидкость хоть немного поможет в данной ситуации, — Я закончу работу сам.       Паренек и не думал покидать своего укрытия. Его карие глаза неотрывно следили за мужчиной. Полуэльф не мог отступить сейчас, хоть это все и начинало понемногу нервировать его. Лука присел на пол, устанавливая зрительный контакт с кадетом. Он слышал от капитана много различных психологических манипуляций, но сам лично никогда не использовал, потому что в этом раньше и не было необходимости. Рен в таком состоянии вполне мог представлять угрозу для остальных.       — Рен, поговори со мной, — полуэльф видел, что мальчишке все труднее было держать меч в руках. Кончик острия то и дело медленно опускался, а после рывком вздымался вверх, — Рен, тебе нужно успокоиться. Ты меня понимаешь? Ты же помнишь меня? — кадет молчал и казалось больше походил на каменную статую, нежели на живого человека. Тишина, что висела между ними все больше начинала пугать. Невольно, полуэльф пытался угадать, что происходит в голове у парнишки и что вообще может ему взбрести в больное сознание. Подняв свои глаза на стол, мужчина заметил, что свечи потухли из-за того, что окончательно догорели. Лука понял, что за те четыре часа, что он отсутствовал в кабинете, Рен не тронул внутренние ящики и даже не попытался восстановить свет в помещении. Это могло говорить лишь о том, что ужас был вызван не страхом темноты. Тут то мужчина и понял, что парнишка смотрит на него как на самое настоящее чудовище, — Рен, это я. Что мне сделать, чтобы ты поверил мне? — Смотреть в карие обезумевшие от страха глаза было неприятно и тревожно. Кадет не был в состоянии не то, что говорить, а вообще здраво рассуждать. Лука достал свой короткий ножик и демонстративно порезал руку. Из раны выступила красная кровь, — Видишь, я не хосс, — парнишка внимательно следил за алой жидкостью стекающей от запястья вниз по руке.       — Лука, — голос юноши дрожал. Рен нервно поджимал губы, еле сдерживая подходящие слезы, — Почему тебя так долго не было?       — Извини, мне пришлось задержаться, — Лука говорил куда спокойнее понимая, что все налаживается. Успокоение приходило довольно стремительно. Действовать все еще нужно было осторожно, но внутри бурлила радость, что кадет наконец-то начал говорить, — Что с тобой случилось?       — Музыка, — казалось, что Рен смотрит сквозь мужчину в коридор. От этого ощущения, Лука невольно обернулся. Позади его ничего не было, — Музыка…       Полуэльфу на секунду показалось, что паренек все еще не в себе. Его слова казались бредом, но мужчина не хотел, давать и намека кадету о его недоверии. Лука внимательно прислушался, в попытках уловить хоть что-то, о чем вообще можно было бы говорить как о «музыке». Царила тишина. Лишь ветер завывал на улице. Мужчина вновь обернулся, посмотрев на своего подопечного. Кадет все так же дрожал от ужаса, но в его взгляде читались сомнения.       — Я ничего не слышу, Рен.       — Сейчас ее нет, — кадет отрицательно замотал головой. Только теперь все произошедшее с ним казалось чем-то по-особенному ужасным, ведь зачем на территории крепости музыкальные инструменты?       — Рен, может над тобой кто-то просто пошутил? Все хорошо. Просто успокойся, — острый взгляд мальчишки пронзил Луку, давая понять, что напряжение и не собирается уходить, — Тебе нужно пойти отдохнуть. Ты и так мне очень сильно помог.       Полуэльф осторожно подошел к парню, не торопясь отбирая меч. Кадет не сопротивлялся. Но его взгляд казался таким опустошенным при этом. Лука видел, что Рен очень сильно устал и только произошедшее не позволяло ему сомкнуть глаза. Когда мальчишка был обезоружен, а его меч убран поодаль, Лука осторожно коснулся его головы:       — Рен… — он слегка улыбнулся ему.       — Я видел что-то такое… Что-то, что совершенно не должен был видеть… — парень опустил свой взгляд. Должно быть только теперь он начинал чувствовать безопасность, — Мне ужасно страшно…       — В темноте наше сознание играет с нами. Это нормально. Не стоит накручивать себя по такому поводу. Ты устал. Тебе просто требуется хороший отдых.       — Можно я посплю здесь? — Рен умоляюще посмотрел на полуэльфа, а тот не в состоянии отказать ему после всего произошедшего лишь тяжело выдохнул.

***

      Кадет сидел на стуле, облокотившись о стол. Бушлат служил ему одеялом, а собственные руки — подушкой. Он смотрел на Луку, сидевшего неподалеку, зарывшись в документы. Парень переполняло чувство вины и собственной несостоятельности. От усталости глаза закрывались сами собой. Звук пера царапающего бумагу в полной тишине успокаивал. Из последних сил парень поднял свои глаза на полуэльфа. Темнота. Теплая и такая тяжелая окутывала паренька, утягивая куда-то далеко. Усталость и боль растворялись в ней так скоро, что самому юноше это казалось странным.       Перед глазами Рена в полной темноте танцевали еле заметные тени. Их танец становился все медленнее пока абсолютная тьма не поглотила их силуэты. Где-то вдали послышались голоса. Тихие. Знакомые. Рен было прислушаться, но они утонули во тьме как и все до этого. Бесконечная темнота понемногу начинала таять. С трудом Рен осознал, что лежит в кровати. Подняв свои веки, он заметил, что он находиться в выделенной для него комнате. Приподнявшись на локти, парень ощутил головную боль. Продолжительно отсутствие сна, сбитый режим и потрясения сделали свое. Он ухватился за голову будто надеясь, что это уменьшить его страдания. За окном слышалось пение птиц. Посмотрев в сторону окна, Рен понял что уже давно день. он смутно помнил, как уснул и оказался в этой комнате. Окончательно встав с кровати, он заметил свои вещи, которые по-видимому перенесли сюда, включая найденную книгу, красовавшуюся прямо по центру стола.       Пошатываясь из стороны в сторону и зевая, кадет подошел к столу и уселся. С отступление дремоты приходило осознание, что он совершенно ничего так за ночь и не сделал. Чувство вины повисло у него на шее тяжким грузом.       — Молодец, — с упреком паренек обратился сам к себе. Ответом служила ему тишина. Парень сунул руку в сумку, проверяя содержимое. Меньше всего сейчас ему хотелось терять подарок Мирона и попадаться на глаза с незарегистрированным оружием. Сверток был на месте. «Не заметили», подумал Рен. Это было и к лучшему. Пока что парнишка не показал себя достаточно хорошо, чтобы его небольшие шалости могли сойти ему с рук. Живот предательски заурчал, напоминая, что с момента приезда в крепость, кадет не съел и крохи. Обхватив живот руками и уткнувшись лбом в стол, Рен ждал пока «зов о помощи» хоть немного утихнет.       Когда наконец-то восстановилась тишина, кадет быстро оделся, зацепил меч на пояс, спрятал сумку подальше, чтобы та не дай Богиня, привлекла чье-то внимание. Выйдя за дверь, парнишка в одно мгновение вспомнил видения прошлой ночью. Теперь же коридор казался куда менее пугающим. Солнце хоть и не полностью, но заливало его светом. Понимая свою трусость, Рен ударил себя по лбу, ругаясь в голове. Сколько раз еще ему придется чувствовать вину за свои действия — кадет понятия не имел. Подойдя к двери в кабинет, мальчишка замер. Должно быть о его «приключениях» и «полезности» уже доложили. Юноша медлил, не решаясь постучать.       — Заходи, — послышался голос Фридериуса. Факт, что его присутствие так легко было раскрыто, заставило кадета не на шутку перепугаться, но Рен не мог более колебаться и покорно зашел внутрь, закрывая за собой дверь, — Рассказывай, что у вас там ночью произошло.       — Прошу прощения за мое поведение, — Рен низко поклонился. Ему не хотелось терять и малейшую благосклонность капитана к себе, — Так много произошло за последние несколько дней и усталость сыграли со мной плохую шутку. Фантазия разыгралась и как итог я всех подвел.       — Ладно, — голос эльфа звучал довольно безэмоционально, однако он посмотрев на юношу, слегка приподнял одну из бровей, явно удивляясь подобному заявлению, — Постарайся держать себя в руках впредь. Лука не на шутку перепугался за тебя.       — Я виноват, — Рен продолжал стоять в поклоне, не разгибая своей спины. К прочим переживаниям добавилась и мысль об этом, — Мне бы хотелось принести свои извинения лично, если Вы позволите.       — Не сейчас, — Фридериус вновь обратился к бумагам, всем своим видом напоминая о своем почерке, — Он спит. По-хорошему, тебе сейчас следует покушать и лечь досыпать. Сегодня ночью у тебя будет последняя возможность обучиться всему. Поэтому держи себя в руках. И подготовь голову как следует.       — Вас понял, — наконец-то позволил разогнуться сам себе кадет. Слова капитана в его голове походили на нравоучения учителя в школе, что отчитывал за плохое поведение и не сделанное домашнее задание. Это хоть и не сильно, но успокаивало его. Складывалось впечатление, что эльф на него совершенно не зол, — Я могу идти?       — Да, ступай.       Рен еще раз поклонился прежде чем покинуть кабинет. Кадет ожидал более бурной реакции со стороны начальства, поэтому его тревога только подпитывалась. А вдруг все это лишь проверка и он уже начал подводить коллектив, а после ему это аукнется. По телу пробежали мурашки. Они ведь отправились на службу, а не на курорт. Только сейчас мальчишка смог осознать, что если все продолжится в том же духе, то его раз и навсегда исключат. Те, хоть единожды принесли клятву, более не смогут зайти на службу. Конечно, если его все-таки выгонят, он не будет считаться дезертиром, но юноша искренне и от всего сердца хотел защищать. Вся его жизнь в одно мгновение начала висеть на волоске. В академии их учили быть исполнительными, и все, что на данный момент Рен мог сделать — лишь следовать указаниям капитана.