Крылья, сожжённые войной: когда небо зовет

Генерал Чхве Бансик никогда не считал себя человеком суеверным. Бог? Секта? Заговоры? Нет, спасибо. Его единственная вера всегда лежала в чётких приказах, строгой дисциплине и безупречном выполнении воинского долга. Но после череды нелепых несчастий, трагических потерь и внезапных поломок техники в части даже у такого убеждённого прагматика начала тлеть мысль: «А вдруг в этом что-то есть?». Всё началось с сержанта О Квансу, которого за длинный язык в части прозвали «Шептун». Именно он, на полном серьёзе, размахивая руками, вбил в головы сослуживцев, что часть проклята. Сначала все смеялись. Но как только за одной бедой последовала другая, в коридорах казарм начали ходить слухи: духи войны, видимо, недовольны. — Постоянно что-то нехорошее происходит! — ворчал Квансу, крутя в руках кружку с остывшим кофе. — Самолёты ломаются, раненые не выздоравливают, а сколько потерь-то! Это не просто война, это что-то тёмное. — И что ты предлагаешь? Танцы с бубнами? — скептически бросил кто-то из угла. Но шутка нашла неожиданную поддержку среди тех, кто уже устал от бесконечной череды несчастий. Квансу подхватил идею с энтузиазмом, который даже для него был чрезмерным. — Вот именно! — выкрикнул сержант. — Шамана нужно вызвать! Пусть придёт, почистит тут всё! А то житья нет. Всё бы ничего, если бы это обсуждение не долетело до ушей генерала. И вместо того, чтобы отмахнуться, Чхве Бансик, переворачивая в голове все недавние события, вдруг подумал: «А почему бы и нет?». Так и появился в секретном запросе Министерства обороны пункт, от которого чиновники сперва долго хохотали, но потом, подумав, отправили по адресу, сочтя за «усиление морального духа войск». Шаман был выписан. Настоящий. С сертификатами, рекомендациями и непонятной аурой. Когда выписанный омега прибыл, все взоры приковались к нему, что неудивительно. Не мальчишка, а набор противоречий: на лице — узоры с древнего алтаря, цветные, завораживающие, но при этом строгая выправка. Военная форма, выглаженная до идеала, подчёркивала хрупкую фигуру. Короткая стрижка придавала некое сходство с молодым солдатом, только что вышедшим с подготовки. «Чудо» казалось настолько странным, что генерал Чхве Бансик, увидев его, едва не застонал. — Это... — начал, пытаясь подобрать слова, чтобы не выдать своё разочарование. — Это что за фокус? Кто выдал мне мальчишку с карнавала? Едва двадцать исполнилось! В цирке выступает на выходных? Шаман, тем временем, никак не отреагировал. Да и не слышал раздражения генерала. Но вот альфья часть подразделения... Пришла в восторг! — Это... это кто? — Похоже, наш новый шаман, — вытирая внезапно вспотевшие ладони. — Да он... — слова застряли в горле. — Красавец-то какой! Прям... Ну... как с открытки. — Открытки? Это с какого-то журнала! Глянь, как держится! — пробасил кто-то из старших, откровенно разглядывая прибывшего. Чхве Бансик не знал, как реагировать. Ожидал увидеть кого-то старого, с длинной бородой, бубном и серьёзным выражением лица, который начнёт плясать и вызывать духов. А тут... юноша! Но самое удивительное — шаман не пытался никому ничего доказать. Просто огляделся, поправил форму и, с улыбкой, сказал: — Меня зовут Ян Чису. Я здесь, чтобы помочь вашему подразделению избавиться от тьмы, которая обрушилась на вас. Надеюсь, у нас получится сотрудничество. Омега стал причиной неожиданного оживления на базе. Причём оживления не боевого, а... весьма специфического. Палатка едва успела обустроиться, как перед ней выросла очередь. Длинная, хаотичная, состоящая исключительно из альф. Никто из них не спешил ни на построение, ни на дежурство. Шум стоял такой, будто раздавали бесплатные билеты на концерт, а не сеанс шаманского очищения. — Вы что тут делаете? — взревел Чхве Бансик, обнаруживший это столпотворение. — На базу напали? Почему я не в курсе? Альфы замялись, переглядываясь, но на вопрос не ответили. Впереди стоял какой-то лейтенант, который, почесав затылок, промямлил: — Ну… провериться… это… на наличие… негативной энергии… Генерал взвился, как ужаленный. — Провериться? Провериться?! Да вы, кажется, перепутали военную базу с японской ярмаркой с гейшами! Но голос утонул в общем гуле. — Слышал, он не только негативную энергию снимает, но и ауру поправляет. Говорят, одним взглядом разряжает всю обстановку! — Ага, и бонусом сердце лечит! — похихикал второй. Чхве Бансик все же застонал. От огорчения. Всегда думал, что альфы — это стена дисциплины, разум и сила. А здесь... Очередь из дисциплинированных военных, забывших обо всём, кроме желания в своих штанах. Сам Чису, выйдя наружу, лишь слегка приподнял бровь, глядя на столпотворение. Потом улыбнулся, невозмутимо помахав тонкой рукой генералу, и обернулся к толпе. — Уважаемые, я, конечно, рад вашему интересу к шаманским практикам. Но если это из-за интереса к моей кандидатуре, то лучше бы вам всем идти мимо. Но очередь не уменьшилась. — Ладно, — тяжело вздохнул Чису. — Если вас так много, начнём с группового сеанса. А то до вечера стоять будете. — Групповой?! — в голос вскрикнули несколько альф из начала очереди. — Нет уж, я не намерен делиться! Генерал в отчаянии схватился за голову. — Господи, и это мои солдаты? Да за что мне это наказание? Через три дня бурное столпотворение у палатки шамана, к облегчению генерала, сошло на нет. Альфы вдруг разбрелись по своим обязанностям. Может, кто-то напомнил им, что они находятся на военной базе, а не в санатории. Чхве Бансик уже начал было успокаиваться, но наблюдательный взгляд уловил странную закономерность. Теперь к палатке Ян Чису с завидной регулярностью направлялись омеги. И не просто направлялись, а делали это с таинственными лицами, скрывая великую тайну. Одним из таких стал сержант Пак Чимин, который, сжав в руках какой-то амулет, стремительно двигался в сторону палатки. — Пак! — громко окликнул генерал, перегородив путь. — Стоять. Ты куда? — Э-э... к шаману, генерал Чхве. — Я это вижу. Вопрос: зачем? У вас там что, коллективный фан-клуб организовался? Чимин смутился, а затем честно пожал плечами. — Да нет, ничего такого. На любой вопрос отвечает. Просто же всё. — Например? — Ну... Вот, например, я хотел узнать, мой ли Юнги альфа. Генерал чуть не выронил планшет. — Что? Что за чушь ты несёшь, сержант?! Конечно, твой! Он тебя за метр ни к кому не подпускает! Это вообще не обсуждается! — Вот вы так говорите, — протянул Чимин, хмуря лоб. — А у нас, понимаете, не всё очевидно. Сами посудите: Юнги вечно молчит, свои эмоции прячет, не ревнует, как остальные альфы. Я уже начинаю думать, что он… ну… может быть… вообще не мой альфа! — А это, значит, причина, чтобы бегать к шаману? — Конечно, — уверенно кивнул Пак. — Он же профессионал. Сразу скажет, есть у человека альфьи феромоны мои или нет. Быстро и без суеты. В этот момент из-за угла казармы, хмуро опустив голову, появился Мин. Направлялся, конечно же, в ту же сторону. — А ты то куда? — тут же вскинулся генерал, перекрывая дорогу. — Э-э… — Юнги поднял на него спокойный взгляд. — У меня тоже… вопрос к шаману. Генерал больше не смог сдержаться и громко рассмеялся. — Господи, это что же за проклятие у вас такое? Один идёт, чтобы понять, альфа ли его парень, а второй, чтобы, видимо, доказать, что он альфа. Да вас обоих в психиатрическое отделение надо отправить! — Генерал, это не смешно, — тихо бросил, потирая затылок. — Это... важно. Чхве Бансик от них отмахнулся. Молодо, зелено, сам таким был. Юнги и Чимин, ведомые странной смесью любопытства и раздражения, подошли к палатке Чису. Омега-шаман сидел внутри, аккуратно перекладывая свои «инструменты» на маленький столик: странные амулеты, карты с незнакомыми символами и какой-то небольшой шар, внутри которого мерцал слабый свет. — Ну что ж, заходите. У меня есть десять минут. — Мы вдвоём, — начал Чимин, заглянув внутрь, а затем толкнул альфу локтем. — Давай, заходи. Капитан Мин, скрестив руки на груди, сделал шаг внутрь, излучая скепсис. Быстро окинул взглядом помещение, явно подмечая, что ничего сверхъестественного тут нет. Пак устроился напротив Чису, с энтузиазмом разглядывая шамана. — Значит, так. У нас вопрос. Один вопрос на двоих. — Вижу, что непростой, — с улыбкой протянул, пытаясь не смеяться. — Мой Юнги… он точно альфа? Потому что, знаете, иногда я сомневаюсь. — Чим-а… Чису поднял руку, словно призывая к тишине. — Интересный вопрос.  Обычно такие вопросы задают альфы о своих омегах, вдруг там чего лишнего, а запах не чувствуют, но ваш случай, видимо, исключительный. А сам прям щеки втягивает, лишь бы не заржать в голос. — Вот! — Пак резко повернулся к Юнги, махнув рукой. — Даже он согласен! Юнги, ты странный. Ну какой из тебя альфа? Не ревнуешь, не доминируешь, никакой излишней агрессии. Просто… ты! — Прости, что разочаровал.   — Это вопрос не только в ревности или доминировании, — спокойно сказал шаман. — Альфа — это не просто набор инстинктов. Это состояние души, сила характера. Но если вам нужно доказательство… — Нужно! — быстро вставил омега. Шаман поднялся, взял со стола тот самый мерцающий шар и осторожно положил его на ладонь. — Хорошо. Это не займет много времени. Капитан Мин, подойдите. Юнги неохотно сделал шаг вперёд, бросив взгляд на своего дурачка, который буквально светился от любопытства. — Просто положите руку на шар, — мягко сказал Чису. Пилот тяжело вздохнул, но подчинился. Как только его ладонь коснулась поверхности шара, свет внутри начал пульсировать, становясь всё ярче. Через мгновение шар окрасился в насыщенный золотисто-красный оттенок, который наполнил палатку тёплым светом. — Вот, —поднимая шар на уровень глаз. — Это цвет силы и стабильности. Это цвет истинного альфы. Чимин, прищурившись, несколько секунд смотрел на свет, а потом перевёл взгляд на Юнги. — Ну, возможно, ты и альфа… Но всё равно странный, —задумчиво кивая. Юнги закатил глаза и отошёл к выходу. — Рад, что шаман решил все твои сомнения, Чим-а. А теперь пойдём, у меня работа. — Спасибо, Чису! Вдруг омега остановился у выхода из палатки, а потом резко развернулся к шаману. — Погоди, погоди! — потянув Юнги обратно внутрь. — Это всё, конечно, замечательно, но... Он мой альфа по судьбе? Мин замер. — Чим-а... Ты это серьёзно? — Серьёзно! — без капли смущения. — Знаешь, что говорят? Если альфа и омега созданы друг для друга, их судьбы переплетаются, как линии на ладонях. А если нет? Вдруг я вообще всё это время рядом с... — Хорошо. Посмотрим. — Да ладно. Это уже слишком. — Ты же не боишься? — Я?! Бояться?! Делай, что хочешь. Только потом не жалуйся, если результат тебе не понравится. Чису пригласил обоих сесть напротив него. Достал небольшой свёрток с древними узорами и аккуратно развернул его, обнажив две тонких нити — одну золотую, другую серебристую. — Эти нити символизируют судьбы, — объяснил он. — Если они переплетаются, значит, вы связаны друг с другом. Если нет… Замолчал, позволяя эффекту недосказанности подействовать. — Ну?! — выпалил Чимин, буквально подпирая локтями стол. Шаман начал аккуратно сводить нити вместе. Те заскользили, соприкоснулись... и тут же переплелись, завязываясь в идеальный узел, который светился мягким, теплым светом. — Видите? Ваши судьбы связаны. Чимин широко раскрыл глаза. — Ну что, капитан? Теперь ты официально мой! По судьбе! — Ты счастлив теперь, Чим-а? — Более чем, —улыбнулся своей самой лучезарной улыбкой. — А ты? Уголки губ предательски дрогнули в едва заметной улыбке. — Да. Я тоже. Шаман только собирался перевести дух, думая, что на сегодня странности закончились, как вдруг в палатку ворвались новые «гости». Вернее, вошёл один — уверенный, высокий, с обворожительной улыбкой, — а второго он… принёс. Прямо на руках. — Поставь меня на землю! — возмущённо выкрикнул Чонгук, пытаясь вырваться из крепкой хватки. — Я сам могу ходить, Тэ! — Можешь, конечно, — невозмутимо ответил альфа, усаживая омегу на стул перед Чису. — Но ты же не пойдёшь, если тебя не заставить. Так что извини. Ян изо всех сил старался сохранить серьёзность. Вид у этой пары был полной противоположностью предыдущей. Если Чимин и Юнги напоминали тихий спор на кухне — сдержанный и почти уютный, — то эти двое походили на настоящую бурю: сметать всё на своём пути, громить мебель и двери, а затем бурно мириться так, что звуки их примирения разносились по всей казарме, заставляя остальных недовольно стонать или натягивать подушки на головы. — Эм… Чем могу помочь? — Мы пришли за... подтверждением! —гордо выпрямившись. — За чем? — хором переспросили Чису и Чонгук, последний с явным недоумением. — Ну, чтобы этот засранец, наконец, перестал сомневаться, что он мой по судьбе, —кивнув в сторону омеги. — Я не сомневаюсь! — вспыхнул. — Просто... Просто это всё глупо! Какие судьбы, какие нити?! Мы живём в реальном мире, Тэ! — Глупо? —прищурился, склонившись к своему кролику. — А всё-таки ты сидишь здесь, значит, не так уж глупо, да? — Ты меня сюда притащил! Чису наблюдал за их перепалкой с лёгкой улыбкой, а потом аккуратно постучал пальцами по столу. — Так, так, так. Может, вы оба сядете и дадите мне сделать свою работу? Тэхён сел первым, сложив руки на груди, а Чонгук, скрестив ноги, продолжал испепелять альфу взглядом. — Хорошо, — сказал Чису, вновь доставая свой свёрток с нитями. — Давайте посмотрим, что скажут судьбы. Омега с подозрением наблюдал, как шаман разворачивает две нити. Тэхён, напротив, выглядел абсолютно уверенным в результате. — Ну? Как только нити соприкоснулись, свет вокруг них стал ярче, а затем вспыхнул на секунду. Маленькая звезда взорвалась прямо в руках шамана. Яркие искры разлетелись, и вместо двух отдельных нитей осталась одна, цельная, крепко сплетённая. — Ну что ж. Поздравляю вас! Вы не просто связаны судьбой. Ваша связь... редкая. — Редкая? — Очень редкая, — подтвердил шаман, аккуратно разглядывая объединённую нить. — У таких пар связь настолько сильна, что она выдерживает любые испытания. Это не просто нить судьбы. Это неразрывная связь. Чонгук смотрел на сияющую нить. Тепло разливается по груди. Но, конечно, не смог обойтись без типичной реакции: — Ну, допустим. — Допустим? — Тэхён ухмыльнулся, подаваясь вперёд, чтобы оказаться ближе к омеге. — Ты видел? Видел, кролик? Это судьба, понял? Ты мой, и хватит спорить. Чонгук фыркнул, но не стал ничего отвечать. Просто отвёл взгляд, но кончики ушей всё-таки покраснели. И снова пара стала не последней. Увидел бы генерал, дико пристыдил весь свой командующий состав. — Ну, наконец-то, — проворчал Донсу, бросив взгляд на шамана. — Слышал про ваши чудеса. Посмотрим, что вы тут на самом деле творите. Ян приподнял бровь, разглядывая пару. — Простите за вопрос, но... вы уверены, что вы омега? — аккуратно спросил. Сержант Чан на мгновение застыл, а потом рассмеялся громко, искренне. — Вы точно не шаман, если сомневаетесь в таком прекрасном омеге, как я! Ну правда, как можно не разглядеть всё это великолепие? — широким жестом обвёл себя. Чон не выдержал и тихо хихикнул, прикрывая рот рукой. — Донсу, давай всё-таки узнаем, что он скажет. Ян, стараясь не смеяться, вновь достал нити. На этот раз они оказались неожиданно яркими — тонкими и светящимися. — Это снова… интересно. — Интересно? Что там? —наклонился ближе, явно решив, что нужно лично проконтролировать процесс. — У вас... редкая связь, —начав соединять нити. Как только они соприкоснулись, произошло то же самое, что с предыдущей парой: яркая вспышка, свет, словно взрывающийся огонь, и две нити слились в одну. Шаман смотрел на результат с лёгким удивлением, а потом поднял глаза на Хосока и Донсу. — Вы не просто связаны судьбой. Это связь на уровне... вечности. Неразрывная, редкая, уникальная. — Вечности? —удивлённо моргая. — Именно, — подтвердил Чису. — Это означает, что ваша связь выдержит любые испытания. Вы не просто пара, вы единое целое. Донсу, услышав это, широко улыбнулся, толкнул локтем Хосока и с видом победителя заявил: — Ну, что я говорил? Я — великолепный омега, а ты — мой альфа. Даже судьба это подтвердила! Шаман Ян, который уже начинал привыкать к странным парам из летного подразделения, был уверен, что день близится к завершению. Складывал свои инструменты с мыслями о заслуженном отдыхе, когда входная занавеска палатки снова колыхнулась. На пороге стоял майор Ким Намджун. Вид, как всегда, внушал уважение и даже лёгкий трепет. Но странным было то, что выглядел… слегка раздражённым. Прежде чем Чису успел что-либо сказать, майор вдруг обернулся к входу и громко выругался. — Я сказал: «Заходи», Сокджин. Не заставляй меня вытаскивать тебя за уши! — Я не буду участвовать в этом фарсе! Не дожидаясь дальнейших протестов, Намджун шагнул к выходу, схватил за руку сопротивляющегося Сокджина и практически втащил внутрь. Доктор выглядел как человек, которого силой притащили на собственную свадьбу: одновременно возмущённый и смущённый до невозможности. — Прекрати меня позорить! Я сюда не за этим приехал, между прочим! — А за чем? Жаловаться на судьбу, что тебя никто не понимает? Вот и проверим, судьба ли нас связала. — Ты серьёзно?! Мы взрослые люди, а ты таскаешь меня к какому-то шаману, чтобы он подтвердил очевидное?! — Очевидное? Значит, ты всё знаешь, но даже сам себе в этом не признаёшься? Отлично, тогда пусть Чису это подтвердит. Шаман, наблюдая за этой словесной дуэлью, старался не рассмеяться. Постучал пальцами по столу, привлекая внимание. — Господа, вы закончили? Или мне подождать, пока страсти улягутся? Оба разом замолчали, разглядывая друг друга. Затем, не сговариваясь, сели напротив стола. — Хорошо, — извлекая нити. — Позвольте мне просто сделать свою работу. — Давай уже, подтверждай, что я его омега, чтобы он отстал! Чису, стараясь сохранить профессионализм, развернул перед собой две нити. Они тут же привлекли внимание. Одна из них переливалась глубоким синим оттенком, другая — сияла мягким белым светом. Шаман хмыкнул, поворачивая их в руках. — Ну? Что там? — Минутку. Интересно… — который раз за день? — Интересно? Ты бы ещё сказал «неожиданно». — Скажу больше, доктор, — усмехнулся Чису. — Ваши нити… они как магниты. Постоянно притягиваются друг к другу, даже если пытаешься их разъединить. Он демонстративно попытался раздвинуть нити, но те тут же вернулись в исходное положение, переплетаясь в плотный узел. — Ваши судьбы связаны не просто крепко. Это почти как гравитация. Чем больше вы пытаетесь оттолкнуть друг друга, тем сильнее вас тянет обратно. Сокджин закатил глаза. — Отлично. То есть теперь я официально вынужден терпеть этого самодовольного альфу до конца своей жизни? — Признай, что это не так уж и плохо, — хмыкнул Намджун, склонившись ближе к шее. — По крайней мере, тебе будет с кем делить ночи. — И это твой главный аргумент? — Я бы сказал, что вы идеально дополняете друг друга. Ну, или, как минимум, делаете жизнь друг друга... интересной. — Слишком интересной, — проворчал Сокджин, вставая. — Если всё закончилось, я пойду. У меня, между прочим, работа. Настоящая! — Спасибо, Чису, — бросил майор, прежде чем направиться к выходу. — Теперь у меня есть официальное подтверждение. Ты мой, Джин. — Ты невыносим, — огрызнулся доктор. — Пойду я сегодня отдыхать вообще? — с тяжелым вздохом. Но палатка снова распахивается. На пороге стояли двое альф. Оба крепкие, высокие, с прямыми спинами, будто специально тренировались перед приходом. Олицетворение идеала военной выправки. — Мы… — начал первый альфа, тот, что с горящими глазами, но осёкся, бросив взгляд на своего напарника. — Ну, ты же сам сказал, что лучше раз и навсегда всё прояснить. Вот, проясняем! — Минсок, я это сказал на нервах! Не думал, что ты воспримешь всерьёз! — А я воспринял, Хансоль! Ты меня знаешь, если я что-то решил, то сделаю. А ты не отнекивайся теперь. Сам настоял, сам пришёл. — Что ж, господа, присаживайтесь, — жестом пригласил, указывая на два стула. — Рассказывайте, в чём ваш... вопрос. — Мы хотим знать, — наклоняясь вперёд, — связаны ли наши судьбы? Хансоль закатил глаза, явно не в первый раз за сегодняшний день. — Мы напарники, Чису. Напарники, понимаешь? Это просто Минсок… как всегда... делает из мухи слона. — Напарники? Значит, вы просто хотите узнать, насколько крепка ваша командная связь? — Да, конечно! — поспешил ответить Хансоль. — Нет, не только, — одновременно произнёс Минсок, сверкая глазами. Чису фыркнул. — Понял, как всегда, два разных запроса. Но нити судьбы не лгут, так что посмотрим, что они скажут. Развернув нити судьбы, замер на мгновение, глядя на их цвет и движение. Две тонкие линии — одна золотистая, другая ало-красная — медленно приближались друг к другу. Золотистая тянулась вперёд, обвивая алую с мягкостью и осторожностью, в то время как алая, словно в раздумьях, то отклонялась, то снова возвращалась ближе. — Это интересно, — профессиональное просто, не обращайте внимание. — Что ты видишь? Мы подходим друг другу или нет? — Вы... совместимы.  Но есть нюанс. Золотая нить, —указал на неё, — горит уверенностью, она крепко обвивает алую. Это говорит о сильных чувствах, о привязанности и желании быть вместе. Алая же… пока что нерешительная. Движение — символ симпатии, но сомневается. Её тянет, но не до конца. Хансоль, который до этого сидел с ровным, почти скучающим выражением, вдруг нахмурился. — Симпатия? Нерешительность? Это... обо мне? — А ты как думаешь? Я тебе не раз говорил, что чувствую к тебе больше, чем просто дружбу. А ты... всегда только улыбаешься, отмахиваешься. Или ещё что хуже — делаешь вид, будто ничего не замечаешь. — Потому что... это сложно, Минсок. Мы напарники. И если что-то пойдёт не так, это разрушит всё. Ты это понимаешь? Да и мы оба – альфы! — Понимаю, — впервые убрав свою уверенность с голоса. — Но я готов рискнуть. А ты? — Судьба не диктует нам, как жить. Она лишь показывает путь. А вот идти по нему или нет — решать вам. Но я скажу одно: вы оба чувствуете что-то особенное. А такие вещи встречаются нечасто. Может, стоит дать этому шанс? — Я.. подумаю, — наконец выдавил он. — Подумаешь? — в глазах мелькнула надежда. — Ладно. Это уже начало. А шаман просто надеется, что пары в летном подразделении закончились.