Крылья, сожжённые войной: когда небо зовет

Казарма медиков наполнялась запахом антисептика и тихими приглушёнными голосами. Сокджин ворчал что-то под нос, пытаясь наложить повязку на плечо раненого пилота. Врачи уже успели извлечь пулю, но процесс зашивания явно не вызывал у омеги энтузиазма. — Если бы ты меньше играл в героя, капитан Хан, я бы не тратил своё время на лоскуты твоей кожи! — проворчал он, натягивая нитку. — Стой смирно, а то шов опять поедет. Кёнсу, пилот борта «Салют», стиснул зубы от боли, но держался. Рядом нервно шагал его стрелок, Пак Чансик, который чуть ли не подпрыгивал от волнения. — Простите меня, капитан, — залепетал омега, уже в сотый раз за последние пять минут. — Это я виноват! Если бы я был внимательнее, вы бы не… — Замолчи, Чансик, — наконец произнёс Кёнсу, слабо улыбнувшись. — Ты ни в чём не виноват. Если бы не ты, мы оба были бы уже под землёй. — Но это я отвлёкся на… Кёнсу, не дожидаясь конца оправданий, поднял здоровую руку и осторожно коснулся пальцами губ своего стрелка. — Тихо. Мы живы благодаря тебе, дорогой, — тихо сказал он, затем наклонился и поцеловал дорогие сердцу пальцы. — Ты спас нас, и я тебе за это благодарен. Чонгук, который наблюдал за сценой, невольно ощутил странное покалывание в груди. Глаза задержались на парочке.  Такая привязанность и взаимное доверие… А его закрывают в сарае. Сокджин, наконец закончив шов, встал, потирая ноющую спину, и только тогда заметил Чонгука. — А ты что здесь делаешь, подслушиваешь? — ворчливо спросил он, указывая на младшего ватной палочкой. Омега замешкался, выпрямился и сделал вид, что только что пришёл. — Мне… просто нужно поговорить, доктор Ким. — Ну, говори, — ответил Сокджин, поворачиваясь, чтобы убрать инструменты. — Если только ты не собираешься извиняться за что-то, как этот, — кивок в сторону Чансика, — то делай это быстро. Чонгук обернулся к паре у кушетки, пока те обменивались взглядами. Нечто похожее на любовь. Не уверен, не испытывал таких чувств. В груди стало странно сжиматься. Мысли вернулись к теперь уже собственному пилоту. То, что капитан будет пилотом, сомнений не оставалось. Выбора у младшего, очевидно, не было. Не думает даже, что Ким Тэхен уступит ему место на «Страже» у штурвала, слишком уж тот любовно оглядывает свою железную птицу. Заметил, не раз. Даже утром, когда проходил мимо взлетной полосы, на которой Ким куда-то собирался вылетать. Видимо, задание дали. И пусть, что один летает, продолжал бы так и дальше, зачем ему универсальный Чонгук? Хотя хотелось, чтобы думал о нем. Хотелось, чтобы вот прям сильно, до глубины, глаз не сводил, ручищами своими огромными трогал. Ласкал лицо, переходя дёргано на губы, запрещая себе даже думать о томном поцелуе с напарником. Себя ломал, но все равно тянулся, постанывая от ожидания и одномоментного облегчения. Чонгук резко встряхнул головой, пытаясь вытрясти из неё лишние мысли. «Неужели мне… нравится капитан как альфа? Да нет, бред какой-то. Просто приятно его внимание, не больше»

Омега с грохотом поставил стул рядом с рабочим столом Сокджина и плюхнулся на него, явно готовясь выговориться. Доктор мельком взглянул на него, продолжая перебирать бинты. — Ты не поверишь, что случилось, — начал Чонгук, почти выплёвывая слова. — Этот… этот капитан! Тащит меня в сарай, будто я… я не знаю, будто я красть самолёт собрался! Сокджин приподнял одну бровь, но продолжал спокойно заниматься своими делами. — В сарай, говоришь? Прямо за шкирку, как котёнка? — Почти! Толкнул, закрыл дверь, и начал на меня орать! — Что говорил? — всё так же невозмутимо спросил Сокджин, явно больше увлечённый бинтами, чем жалобами. — Что я угоняю его жизнь! — Чонгук развёл руками, не веря своим же словам. — Ты понимаешь? Его жизнь! Сокджин остановился, прищурился. — Его жизнь? Слушай, звучит как начало любовного романа. Знаешь, такого, где на обложке он стоит в расстёгнутой гимнастерке, а ты у него на руках, весь в слезах и феромонах: «Я угнал его жизнь!». — Очень смешно! — огрызнулся. — Он орал, что я, мол, нарушаю его покой, что, если я провалюсь, нас обоих убьют. А потом… — Потом? — Потом он вдруг начал говорить о моём запахе, — пробормотал Чонгук, чувствуя, как щеки начинают розоветь. Старший отложил бинты, теперь полностью сосредоточившись на Чонгуке. — О твоём запахе? — Да, — Чонгук кивнул, не поднимая глаз. — Сказал, что он… манящий, или как-то так. И что я пахну цветами, но не совсем. Что запах сложный и отвлекающий. Сокджин наклонился вперёд, лицо утратило привычное насмешливое выражение. Сам невольно принюхался. Действительно, от Чона пахнет легким цветочным флером, но вполне себе обычно, хотя определить сложновато, что за цветок такой, диковинный видимо. — А чем ты пахнешь то? Сам разобрать не могу. — Я… не знаю, хён. Никогда особо не задумывался. Мама говорила, что пахну весенним садом, а брат называл меня «цветочным бедствием». Некоторые говорят, что похоже на магнолию, для других больше пахну как ландыши. Да не так это и важно. Мне так совсем пофиг. — А ты? — Что я? — Ты чувствуешь его запах? — Ну… да, наверное. Обычный запах альфы. Может, чуть сильнее, чем у других, но это же нормально, правда? Пахнет вкусно, не отталкивающе. Но таких миллионы. Я встречал и вкуснее запахи! – Врет. — Знаешь, Чонгук, звучит не очень правдоподобно. Омега напрягся. — О чем ты? Это просто запах! Обычный. Нормальный. Старший слегка покачал головой, уголки губ дрогнули в слабой улыбке. — Может быть. Но знаешь, что странно? Если бы это был обычный запах, ты бы так не реагировал. И он бы не вёл себя так. Страсти то какие. Интересно, когда ждать пополнения в части? Смотри не залети мне раньше времени, я роды принимать не то, чтобы обучен. — Да он просто псих, — вырвалось у Чонгука. — Это ничего не значит! Говорю тебе, фигня это все. — Правда? Слушай, я видел много пар. Некоторые из них формировались настолько внезапно, что даже сами альфа и омега сначала не понимали, что происходит. И знаешь, что их объединяло? Всё начиналось с запаха. Сначала просто почувствовали, потом притяжение…— Сокджин задумался, вспоминая почему-то майора Ким Намджуна. — Порой доходит до раздражения, прям осязаемого. Хочется кости переломать, стереть в порошок, чтобы от боли стонал… — Нет! Нет-нет-нет. Не этот тиран! Ты видел, как он на меня смотрит? Как на врага. Если это «истинная пара», то лучше я останусь один до конца жизни, - не обращая внимания на изменения в Киме, что раскраснелся необычно. — Значит, ты уже думал об этом? — Я? О чём? — голос взлетел на октаву выше. — Нет! Совсем нет! Просто нелепость. Мы работаем вместе, и это всё. Точка. Доктор поднял руки в жесте капитуляции. — Ладно, ладно. Не буду спорить. Но знаешь что? Истинная пара — это не всегда радость. Иногда сближает, а иногда разрушает. Так что тебе решать, Чонгук. Но советую прислушиваться не только к своим мыслям, но и к тому, что говорит твоё тело. Оно редко обманывает, уж поверь мне. Научно доказано. Младший истерично рассмеялся, не сдержавшись. — Моё тело? Сокджин-хён, если моё тело хоть раз намекнёт, что капитан Ким — моя истинная пара, я найду способ его прибить! Ким рассмеялся, хлопнул по плечу и покачал головой. — Ладно, герой. Только не забудь, что истинные пары всегда находят друг друга, несмотря ни на что.

***

Шесть утра. На летном подразделении холодный рассвет только начинал пробиваться через серые облака. Тэхён стоит у борта, опираясь на крыло самолёта, и нервно посматривал на дорогу к казармам. Пальцы стучали по металлу в ритме нескончаемого ожидания. Наконец, вдалеке показалась фигура. Омега шёл быстрым шагом, сжимая шлем в руках, волосы слегка растрёпаны, взгляд напряжённый. — Три минуты, сержант, — сухо бросил альфа, как только омега оказался в радиусе слышимости. — Простите, капитан. — Уважительная причина? — Нет, капитан. Просто… замешкался. — Замешкался? Отлично. Может, тогда в полёте тоже замешкаешься, а? — Нет, капитан. — Посмотрим, — бросил Тэхён, развернувшись и шагнув к самолёту. Чонгук последовал за ним, стараясь не отставать. — План на сегодня, капитан? — Осмотр машины, тренировка, отработка взаимодействия. Или ты хочешь ещё кофе попить? — Спасибо, я уже успел, —саркастически усмехнулся, но быстро добавил: — Я готов. — Рад слышать, что хотя бы кофеин может тебя дисциплинировать. Чон закатил глаза. — Неплохо выглядит, — стараясь сменить тему. — Ещё бы, — хмыкнул альфа, тоже смотря на машину. — Это «Страж». Он пережил больше, чем ты можешь себе представить. К слову, ты на нем летал на тесте. — Уверены, что он не обидится, если я сяду внутрь? — подколол. — Только если ты не вылетишь с катапульты. Ладно, начнём осмотр. Ты знаешь, что делать? — Да, капитан. Покажу вам, на что способен. —Надеюсь увидеть что-то стоящее. — Тэхён кивнул и махнул рукой в сторону кабины. — За дело, сержант. Чонгук, подняв подбородок, подошёл к «Стражу», чувствуя, как нарастают нервы. Но ещё больше — странное желание доказать этому альфе, что он достоин быть напарником. Не омегой, напарником – повторять как мантру: перед завтраком, обедом, ужином, перед сном. Разговор с доктором лишь усилил подозрения, которые никак не хотели выходить из глупой головы. Заняться бы осмотром летающей птицы, ей богу, но как? В тыкве то одни червяки и тараканы. Ползают себе, хихикают. — Эй, ты чего там замер? Осмотр, сержант. Я не собираюсь делать это за тебя. — Да-да, капитан… — Ты всегда такой задумчивый? — Только когда в голове слишком много живности, капитан, — ответил честно, не поднимая головы. — Тараканы? Это объясняет, почему ты так часто морщишься. — А вы всегда такой язвительный? — Только когда мои напарники начинают философствовать вместо работы. Чонгук стиснул зубы, стараясь игнорировать колкое замечание, открывая ещё одну панель, внимательно осматривая её содержимое. — Всё в порядке, — буркнул, закрывая крышку. — Посмотрим, что ты скажешь после полёта, — Тэхён подошёл ближе, заглядывая через плечо Чонгука. Омега сосредоточенно закрыл панель, но руки предательски дрогнули. Капитан подошёл близко. Слишком. Очень. Как-то не естественно. Дыхание стало частым и поверхностным, сердце стучало двигателем, вызывая мандраж. — Ты что, забыл, как дышать? — голос прозвучал прямо над ухом. Мурашки окатили всю спину, прячась под копчиком. Не очень-то вовремя вспомнилась фраза Сокджина: «Альфы такие: стоит чуть приблизиться, и ноги сами собой встают на лыжню. Главное, чтобы с трассы не вынесло и ноги не разъехались». Тогда это слушать было вполне сносно, а сейчас…. Чонгук уже представлял себя с докладом: «Никак не виноват, генерал, ноги сами встали в режим парковки на уровне плеч рядом с капитаном». —Нет, — быстро ответил омега, облизывая вмиг пересохшие губы. Тэхён, напротив, находил в этом особое удовольствие. Наклонился ещё ближе, взгляд цепко изучал профиль младшего. — У тебя красивые глаза. И снова вспомнился Сокджин. Либо он много говорит, либо Чонгук просто слишком его любит. Скорее первое. «Если альфа смотрит тебе в глаза слишком долго, это либо к поцелую, либо к очередной лекции. Второе гораздо страшнее» - изрекал он, сидя на бревне около казармы, помахивая указательным пальцем. Омега поднял взгляд, всматриваясь в затягивающий шоколад с бронзовым отливом.  Захотелось простонать, ноги поджать и упасть в объятия. Пальцы альфы медленно потянулись к его подбородку, слегка подняв лицо. От прикосновения у Чонгука прошёл разряд электрического тока. — Что вы… — Не двигайся, — приказал Тэхён, и в голосе не было ни намёка на раздражение. Только интерес. — Просто смотрю. — Смотрите? — Чонгук моргнул, растерянно и смущённо. — На что? — На тебя, — просто ответил, чуть нахмурившись, сам не понимал, почему не мог отвести глаз. — Ты, чертовски... чертовски… не похож на других. Красивый очень. — Это из-за феромонов? — Возможно. Но думаю, дело не только в них. Отпустил подбородок, но не отошёл, по-прежнему стоя слишком близко. Омега старался не смотреть на него, но дыхание сбивалось, и в груди странно щемило. Всё было слишком. — Капитан, —наконец отступив на полшага. — Может, стоит перейти к делу? Тэхён резко моргнул, вырвавшись из транса, отступил на шаг, возвращая себе привычно равнодушный вид. — Да. Осмотр закончен. Садись в кабину. Пора проверить, насколько ты готов. Тэхён уверенно поднялся по трапу и занял своё место пилота в кабине. Жестом указал Чонгуку на место стрелка. Конечно, на что он вообще рассчитывал? Омега вздохнул, быстро проверил ремни безопасности и устроился на своём посту. В воздухе витал лёгкий аромат масла и металла, перемешанный с чем-то едва уловимым — его собственным напряжением. — Всё проверил? — Да, капитан. Всё готово. — Отлично. Поднимемся на высоту, сделаем пару манёвров. Посмотрим, как ты справишься со стрельбой, —начиная запускать двигатели. Рёв моторов «Стража» заглушил все посторонние звуки. Самолёт слегка задрожал с нетерпением ожидая взлёта. Тэхён уверенно взял штурвал, и вот уже крылья взрезали воздух. Чонгук смотрел в окно, наблюдая, как земля постепенно уменьшается, а облака становились всё ближе. Сердце колотилось от предвкушения — впервые он будет стрелять в реальных условиях, пусть даже это всего лишь тренировка. — Всё в порядке? — спросил Тэхён, мельком взглянув на напарника. — Да, капитан. Просто… впечатляюще. Тэхён хмыкнул. — Привыкай, сержант. Впечатления только начинаются. Когда самолёт достиг высоты, пилот начал серию манёвров. Чонгук сосредоточенно следил за приборами, одновременно готовясь к выполнению своей части задачи. — Вижу мишени на 2 часа.  Открывай огонь. — Так точно, — отозвался омега, быстро наводя оружие на цель. Первые выстрелы оказались не совсем точными — сказывалось волнение. Но спустя несколько минут Чонгук собрался, его движения стали чётче, а мишени начали исчезать одна за другой. — Неплохо.  Лучше, чем я ожидал. Чонгук не мог сдержать лёгкую улыбку. — Спасибо, капитан. — Следующие мишени на 3 часа, — плавно поворачивая штурвал. — Покажи, что ты можешь сделать в движении. Чонгук сосредоточился, взгляд быстро переместился к приборам, затем на открывающееся окно с новыми целями. — Принято, —пальцы уверенно легли на спусковой крючок. Самолёт начал плавно маневрировать, Тэхён закладывал крутые виражи, проверяя, как стрелок справляется с нестабильностью. Омега следил за траекторией, стараясь не терять фокус. Первый выстрел чуть ушёл в сторону, но второй ударил точно в центр мишени. — Отлично. Теперь по подвижным целям. Готов? Они на 9 часов, будут уходить к горизонту. — Готов, —сдвигая прицел. Взгляд омеги стал резким, почти хищным, когда навёл оружие на движущиеся мишени. В следующий момент раздалась серия выстрелов. — Попадание. — Два из трёх. Ещё немного корректировки, и ты будешь идеальным стрелком, — уже закладывая новый вираж. — Ещё мишени. На 12 часов, в разных плоскостях. — Понял. Займусь ими. Чонгук быстро переключился на новые цели. Они двигались хаотично, то поднимаясь вверх, то опускаясь вниз. Омега, не теряя самообладания, целился и стрелял, выравнивая каждый выстрел по изменяющейся траектории. Через минуту все мишени были уничтожены. — Это было... впечатляюще. Кажется, я недооценил тебя, сержант. — Просто выполняю свою работу, капитан. — Хорошо. Тогда давай посмотрим, как ты справишься в критической ситуации. Готов к манёврам под огнём? — А это что-то новое? — Не дерзи, сержант, — ухмыльнулся, поворачивая самолёт к следующим целям. — Начинаем. Уходи на нижний пулемёт, они будут стрелять из разных углов. Чонгук быстро пересел, занимая позицию для стрельбы вниз. Альфа начал выполнять резкие повороты, моделируя ситуацию с атаками с земли. Омега стиснул зубы, удерживая равновесие, и сосредоточился на уничтожении новых целей. Стрельба была интенсивной, но мишени быстро исчезали одна за другой. — Чисто, капитан. — Не просто чисто…Ты превзошёл себя, — с уважением сказал, делая разворот и направляя самолёт обратно. — Если продолжишь в том же духе, мне возможно повезет, и я останусь живым подольше. Тэхён нахмурился, осматривая приборную панель и горизонты за стеклом кабины. — Чонгук, ты это чувствуешь? – С небольшой заминкой. — Да, — омега, стараясь оставаться спокойным, провёл взглядом по внутренностям кабины. — Что-то горит… но я не вижу, где именно. Альфа стиснул зубы, быстро провёл серию проверок на панели управления. Все индикаторы показывали норму, но запах палёного становился всё сильнее. — Проверяй задний отсек. Может, что-то с оборудованием? Чонгук, не теряя ни секунды, встал и поспешил к задней части кабины. Там всё выглядело в порядке: панели на месте, никаких следов дыма или повреждений. — Всё чисто, капитан. — Тогда откуда это? — раздражённо пробормотал Ким, скосив взгляд на датчики. — Всё в норме, но запах усиливается. Чонгук вдруг застыл, взглянув на капитана. —Внешнее повреждение? Мы могли зацепить что-то на взлёте? — Не исключено. Ладно, возвращаемся. Рисковать не будем. — Хорошая идея, — омега сел обратно, пристегнув ремни. — Лучше проверить всё на земле. Тэхён быстро развернул «Страж», уверенно взяв курс обратно к аэродрому. Волнение постепенно заполняло кабину, но оба старались сохранять сосредоточенность. Запах становился удушающим, и тут бортстрелок заметил тонкую струйку дыма, пробивающуюся из одной из панелей. — Капитан! Дым! Здесь, под приборной панелью! — громко крикнул, указывая на источник. Альфа мгновенно переключился на аварийный режим. — Чёрт. Система охлаждения. Снижаться немедленно! Держись крепче, сержант! Самолёт резко начал терять высоту. Альфа сосредоточился на управлении, а омега приготовился к возможной жёсткой посадке, стиснув ремни безопасности. Тэхён искусно маневрировал, направляя птичку на полосу, но самолёт явно терял управляемость. Дым заполнил кабину, заставляя обоих кашлять и щуриться от едкого дыма. — Чонгук, держись крепче! — Я уже понял! — отозвался омега, сжав ремни безопасности. Земля приближалась слишком быстро. Самолёт трясло, резкие рывки выбивали из равновесия даже сидящих. На последнем рывке, в нескольких метрах от полосы, передняя стойка шасси отказала, и самолёт врезался в землю с оглушительным скрежетом. Кабина содрогнулась от удара, и Чонгук почувствовал резкую боль в ноге. Омегу закрутило на сиденье, ремни едва удержали его от того, чтобы вылететь вперёд. — Чонгук! Бортстрелок стиснул зубы, пытаясь осмотреть свою ногу. Боль была почти невыносимой, а правое бедро начало опухать. — Нога... Капитан... Что-то... сломано. Тэхён мгновенно освободился от ремней, несмотря на трясущиеся руки, и подполз к омеге, проверяя его состояние. — Чёрт, ты серьёзно ранен, — хрипло выдохнул альфа, взглядом оценивая повреждение. — Надо вытаскивать тебя отсюда. Самолёт может загореться. — Без вас не выйду! — Ты не в том положении, чтобы спорить. — Тэхён наклонился ближе, расстёгивая ремни омеги. — Держись за меня, я тебя вытащу. — Не… надо… Я могу... — Молчать, сержант! — резко приказал, поднимая омегу, несмотря на протесты. — Держись крепче! Огонь начал разгораться в хвостовой части, и дым становился невыносимым. Тэхён напряг каждую мышцу, перетаскивая Чонгука через кабину. Бортстрелок стиснул зубы, пытаясь не кричать от боли, но лицо было перекошено. Тэхён выбрался наружу, практически выбросив Чонгука на землю и сам следом рухнул на колени. Их тут же окружили техника и медики, спешащие к ним с носилками. — Уведите его, — хрипло выдохнул альфа. — У него нога сломана. — А вы? — медик бросил на него взгляд. — Со мной всё в порядке. Занимайтесь стрелком. Чонгук пытался что-то сказать, но силы окончательно оставили его. Последнее, что он видел, — лицо Тэхёна, склонившегося над ним, и его встревоженные глаза. Руки, что хаотично убирали влажные пряди с щек и лба, доверчиво прижимаясь.  Затем всё окутала темнота. Когда врачи и техника окончательно скрылись из виду, взгляд альфы медленно скользнул к самолёту. «Страж», верный борт, медленно сгорал на глазах, охваченный пламенем. Дым поднимался в небо, смешиваясь с утренними облаками. Металл трещал, прощаясь. Альфа провёл на этом самолёте больше времени, чем с людьми, которых называл друзьями. Каждый вылет, каждый манёвр, каждая спасённая жизнь — было связано с его любимой птичкой. А теперь она умирала, медленно и неизбежно. — Чёрт, — грудь сдавило. Последний раз капитан взглянул на пылающий корпус, пытаясь запомнить каждую деталь, и отвернулся.