Обитель Безумия

Локи

      Должен признать, меня приняли весьма по-королевски. Эльф действительно сделал меня своим гостем несмотря на то, что, скорее всего, не забыл мои выходки. Мой рассказ был достаточно убедителен, чтобы заставить его изменить свое мнение ко мне. Но я не расслаблялся, поскольку знал, что это может оказаться лишь умелой игрой. Кроме того, Трандуил приставил ко мне охрану, как и обещал. Интересно, чего он опасается больше: того, что я сбегу и не вернусь, или того, что я могу натворить, не будь столь бдительного надзора надо мной. Меня позабавили оба варианта, и я захотел проверить их, но после недолгих раздумий решил, что лучше пока не вызывать подозрений. Он приказал явиться к нему на следующее утро, и я явился. Я шел в Тронный Зал в одиночестве, но чувствовал, что за мной наблюдают. Как бы там ни было, остроухий прав, что не доверяет мне. Я презирал излишнюю доверчивость и наивность, потому что сам никогда не был склонен к подобным качествам. Возможно, именно поэтому эльф стал интересовать меня всё больше и больше.       Я посчитал, что иллюзии пока не нужны, и не стал прибегать ни к каким ухищрениям. Мне нужно лишь выяснить правду про источник, а остальное меня мало волновало. Я зашел в Тронный Зал. Трандуил уже ждал меня. Его роскошные волосы спадали на темное бархатное одеяние, в которое он был облачен. Эльф сразу увидел меня.       — Хочу поблагодарить за столь теплый прием, мне оказанный, — улыбнулся я, стараясь казаться учтивым. — Стражники, конечно, не дают полное ощущение покоя, однако они почти не заметны.       — Ты прекрасно понимаешь, к чему все эти меры предосторожности, — ответил мне Трандуил.       — О, несомненно, — подтвердил я с легкой насмешкой. — Итак, мы не закончили разговор, сколь я помню. Думаю, сейчас самое время.       Эльф кивнул.       — Не хочешь прогуляться? — предложил он. Значит, всё-таки не боится, что я сбегу, считает, что сможет обойтись и без моей помощи. Что ж, я возьму это на заметку.       Я не стал отказываться, хотя мне не очень хотелось бродить по утреннему лесу. К тому же, я даже не был уверен, что эльф осведомлен об источнике. Может, я зря трачу время, которого у меня совсем немного. Я ведь не знал, как быстро образуется новая сила Муспельхейма и когда они начнут действовать. Я постарался отбросить мысли о собственном провале.       Мы покинули дворец и вышли в лес. Несколько минут мы не спеша шли по дорожке. Эльф молчал, и мне показалось, что он просто наслаждается красотой природы. Я молчал, потому что не знал, как лучше начать разговор. Но он меня опередил.       — Расскажи об Асгарде, — неожиданно попросил Трандуил.       — Что именно ты хочешь знать? — удивился я. — Ведь я говорил вчера, что это царство вечности, царство богов. Что еще тебя интересует?       — Ты родился там?       Я выдержал паузу, соображая, что ответить на этот вопрос.       — Да, — соврал я. — Я ведь бог, сын Одина — нашего верховного бога. Асгард…всегда был моим домом. — Я не решился сказать ему правду о том, что я наполовину ётун. Это сильно угнетало меня.       — И сколько вас там всего? Богов, я имею в виду.       — Достаточно много. — Я не хотел говорить об Асгарде, о себе и о своих напряженных отношениях с Всеотцом и Тором, а также со всеми остальными, включая Сиф. Пока мне нечем было похвастать перед эльфом, поэтому я предпочел сменить тему. — Давай вернемся к насущной проблеме. Муспельхейм не дремлет. Нужно принимать меры.       — Ты хорошо знаешь врага? Что ты можешь о нем рассказать?       — Мне известно лишь то, что его влечет что-то, находящееся здесь, — ответил я. — Некий источник энергии, который они хотят заполучить, находится в Альвхейме. Поэтому твой мир под угрозой.       — О каком источнике ты говоришь? — осведомился эльф. Мне показалось, что его голос стал тверже. Значит, ему всё известно, и он просто пытается выяснить, насколько я проинформирован. Я мог ошибаться, но всё же решил быть осторожнее.       — К сожалению, муспелы не сообщают мне о своих планах, и мне приходится лишь строить догадки и предположения. — В моих словах проскользнула легкая ирония. Надеюсь, он ее не заметил.       — Как же ты можешь помочь, если знаешь не больше меня?       Справедливый вопрос.       — Главное, не то, что мы знаем, а то, что мы умеем.       — И что же ты умеешь? — спросил Трандуил, насмешливо взглянув на меня. — Кроме фокусов.       — Я что, похож на фокусника? — возмутился я. Этот эльф просто выводит меня из себя. Я злюсь, а он в ответ на это просто рассмеялся. Правда, смех был холодным, как и всё его поведение.       — Нет, но и на бога ты не особо похож, — заявил он. Я остановился и посмотрел на эльфа. Он тоже вынужден был остановиться.       — Хочешь испытать на себе мои божественные способности? — ядовито поинтересовался я. — Это можно устроить.       — Что ты! — поднял брови эльф. — Я совсем не напрашивался.       Я слегка сощурил глаза.       — Сарказм тебе не к лицу, остроухий.       — Любуйся моим лесом, пока я позволяю, — проговорил Трандуил и двинулся вперед по тропинке. — Ты не задержишься в моем дворце надолго.       — Ты сам попросил меня остаться, — заметил я и отправился следом. — Тебе нужна моя помощь, хоть ты и отрицаешь это. Признай, мои рассказы о Древе Иггдрасиля и о девяти мирах, связанных в единое целое, заинтересовали тебя. Я поведал то, о чем ты никогда не слышал. Ты не имел представления о своем враге, а теперь знаешь, откуда он придет. Я нужен тебе, чтобы победить.        Эльф остановился и повернулся ко мне. Я резко остановился, чтобы не налететь на него.       — Пока ты только лишь растрачиваешь мое драгоценное терпение, — тихо и медленно сказал Трандуил. — Ступай во дворец. Мне нужно нанести визит одному моему другу.       — Меня не познакомишь? — усмехнулся я.       — Келеборн не любит, когда в его дворце появляются незнакомые существа. Это может плохо закончиться для тебя. — Он слегка улыбнулся и неожиданно что-то крикнул на своем языке. Я обернулся. Оказывается, мы были совсем рядом с конюшней.       Через минуту темноволосый эльф, облаченный в зеленое одеяние, вывел из-за деревьев под уздцы ухоженного златогривого коня. Я невольно загляделся на это животное, а затем посмотрел на Трандуила. В его взгляде, обращенном на коня, легко читались восхищение и гордость. Он подошел к благородному животному и что-то тихо прошептал на эльфийском. Конь довольно заржал. Трандуил легко взобрался на него верхом и взглянул на меня.       — Прошу меня простить, я вспомнил, что у меня есть неотложное дело.       Я кивнул, и эльф ускакал прочь. Я, не отрываясь, смотрел ему вслед.       Черт возьми, он невероятен! И я имел в виду не только коня.               

              Леголас

      Я не понимал, почему отец оставил этого подозрительного незнакомца во дворце. Я не доверял ему и знал, что Трандуил тоже не склонен к этому. Что заставило его передумать?       Очередным утром я вновь встретился с Локи, когда тот направлялся в Тронный Зал. Его насмешливая улыбка порождала желание незамедлительно лишить его головы. Отец много разговаривал с бывшим пленником, но я не решался спросить, о чём. Одно я заметил точно: с тех пор, как Локи напал на нас, а затем трусливо сбежал, Трандуил изменился. В первые дни он был мрачен, словно что-то угнетало его, а впоследствии еще больше замкнулся в себе. По крайней мере, король старался избегать моего общества. Возможно, всё дело в том, что он не хочет снова говорить о Тауриэль, однако я и не пытался. Я чувствовал, что не всё так спокойно, как раньше. Всё дышало неопределённостью. Наверное, эта неопределённость и сжимала сердце моего отца.       Я каждый день выезжал за пределы леса. Этот день не стал исключением. Я столкнулся с Локи, когда он возвращался из конюшни. Мне показалось странным, что он бродит здесь совершенно один. Позже я узнал, что Трандуил привел его сюда. Я не придал этому особого значения.       Через несколько минут я уже мчался на своем коне через лес. Деревья словно расступались передо мной, и бежать было невероятно легко. Я и сам не знал, что заставляет меня убегать прочь из дворца, будто там поселилось зло. С приходом Локи я не мог чувствовать себя спокойно, и мне всё время казалось, что отец находится под действием таинственных чар, раз разрешает ему оставаться поблизости. Ощущения редко подводили меня, поэтому внутри закрадывалась тревога.        Деревья пролетали мимо меня, сливаясь в один бесконечный узор. Конь послушно следовал по уже известному пути. Вскоре лес закончился, и конь вывел меня на равнину. Я продолжал мчаться, отдаляясь от замка всё больше и больше.       Неожиданно со мной поравнялся еще один всадник в капюшоне. Мой конь прибавил шагу, но незнакомец оказался проворнее. Он резко рванулся вперед, и я остался позади. Из-под капюшона мелькнула рыжая прядь волос. Неужели Тауриэль? Я старался догнать ее, но мои попытки были безуспешны. Не знаю, сколько времени мы мчались. Наконец коричневая лошадь, скачущая впереди меня, начала сбавлять ход. Я тоже стал притормаживать.       Доехав до небольшого, наполовину высохшего озера, всадница остановилась и спешилась. Я сделал то же самое. Она откинула капюшон, и я невольно улыбнулся.       — Мне никогда не удавалось догнать тебя, — восхищенно сказал я Тауриэль. — Если только раз или два.       — Только потому что конь был слаб, — усмехнулась эльфийка и спустилась к озеру. — Когда-то красивое место. Я давно не была здесь.       Я спустился следом и осмотрел местность. Я помнил это озеро. Много лет назад мы с Тауриэль часто приезжали сюда на лошадях, чтобы полюбоваться закатом и звездами, ведь лесные эльфы особенно чувствительны и восприимчивы к природе. Я был удивлен, что она привела меня именно сюда. До настоящего момента я даже не был уверен, что она помнит об этом озере. Признаться, я думал, что оно давно уже полностью высохло.       Несколько минут мы молча стояли у берега. Тишину изредка нарушало пение птиц и едва различимый шелест листвы деревьев, растущих неподалёку. Однако я не ощущал той умиротворенности, которая царила здесь раньше. Время всё меняет.       — Отец тревожит меня, — проговорил я, первым прервав молчание. Тауриэль посмотрела на меня странным взглядом, и я не смог понять, осуждает она меня или ободряет. — Присутствие Локи нарушило мое спокойствие.       — Он всего лишь гость нашего короля, — заметила Тауриэль после небольшой паузы. Кажется, ей он тоже не по душе.       — Когда в последний раз мой отец любезно делал гостем своего пленника?       — Почему бы тебе не поговорить с отцом? Он развеет все твои сомнения, и ты поймешь, что не было причин для беспокойства. Владыка слишком мудр для столь неосторожных ошибок.       — Он не так спокоен, как хочет казаться. Я чувствую: его угнетает что-то. — Я, не отрываясь смотрел на неподвижную гладь воды, но легче мне не становилось. — Нечто темное надвигается на нас. Я давно уже ощущаю необъяснимую опасность.       — Возможно, твоего отца терзает то же самое, и он хочет найти способ избежать опасности.       — Он предпочитает молчать об этом.       — И так было всегда.       — Верно.       Я знал, что Тауриэль права. Быть может, сейчас не лучшее время для разговора о моем отце и уж тем более о Локи, неизвестно как оказавшегося в Эрин Ласгален. Но о чем еще говорить с ней? Я боялся затрагивать иные темы, потому что рано или поздно всё это сведется к тяжелым для нее воспоминаниям, а мне этого хотелось меньше всего на свете. Мы снова замолчали. Но рядом с Тауриэль молчание совсем не тяготило меня.       — Помнишь, как мы нашли здесь раненую птицу? — Я не ожидал, что она заговорит. — Она была совсем слаба и, наверное, потеряла всякую надежду, что сможет вновь подняться в воздух. Мы спасли ее и отпустили. А потом она вернулась. Никогда не нужно терять надежду.       Я не понимал, зачем Тауриэль вспомнила об этом, но мне было приятно слушать ее мягкую речь, и совершенно неважно, о чём она будет рассказывать. Но она не продолжила.       Тауриэль не торопилась покидать озеро, да и я не хотел возвращаться. Возможно, это была моя последняя возможность повлиять на ее судьбу. «Никогда не нужно терять надежду». Нет, конечно, она говорила совсем о другом.       Тауриэль присела на большой камень, лежащий у берега. Я занял камень поменьше. Я подозревал, что эльфийка хочет побыть в одиночестве, однако она ничем не показала этого, лишь задумчиво устремила взгляд вдаль.       — Я всё время откладываю свое путешествие на неопределенное время, — тихо проговорила она. — Я чувствую, что нужно уйти именно сейчас, пока всё не осложнилось еще больше.       Я в недоумении посмотрел на Тауриэль. Что она имеет в виду под словом «уйти»? Недоброе предчувствие кольнуло мое сердце. Что если она снова уйдет?..       — Ты хочешь оставить нас? — догадался я. Она не удостоила меня взглядом, продолжая задумчиво рассматривать на горизонте что-то, видимое только ей. Я уже знал, что услышу, и даже не ждал ответа. Еще тогда мне следовало понять, что она задумала уйти, но я продолжал упрямо надеяться, что этого не произойдет.       — Так будет лучше.       — Для кого же?       — Для всех. Для тебя, для твоего отца, для меня.       — Если ты уже приняла решение, я не волен изменить его.       — И не нужно.       Я чувствовал себя так, словно стоял у обрыва. Тауриэль подвела меня к самому краю, а потом растворилась в воздухе. Я не мог пошевелиться, потому что знал, что если сделаю это, то тут же упаду в холодную и безжалостную пропасть, которая мгновенно поглотит меня.       Как поступить? Что сказать? Попытаться остановить? Я знал, что Тауриэль не останется, даже если я буду умолять ее об этом во имя всех звезд на небе. Это оттолкнуло бы ее еще больше. Она уйдет, и я не в силах исправить это.       Все эти тяжелые мысли вились у меня в голове. Когда я очнулся от них, то заметил, что сижу совершенно один. Я поднялся и увидел, что Тауриэль ласково гладит коня. Я даже не заметил, как она отошла.       — Давай вернемся домой.       — Леголас, я…       Мы молча смотрели друг на друга. Виноватый взгляд. Я сразу всё понял. Она уже ушла, и, если бы мы случайно не встретились, она не стала бы прощаться.       — Не думал, что так скоро.       Тауриэль опустила взгляд. Ей нелегко уходить, но мне гораздо тяжелее ее отпускать. Я подошел ближе и взял ее за руку.       — Слушай свое сердце. Оно никогда не обманет. Если оно шепчет тебе, что пора покинуть свой дом, значит, для тебя это лучший путь. Тебе откроется истина, доселе неведанная. Слушай свое сердце, — тихо повторил я. Тауриэль посмотрела мне в глаза, и ее губы тронула едва заметная улыбка.       — Мне пора идти.       — Да хранит тебя святая Элберет, — прошептал я и поцеловал ее в лоб.