Trapeze Swingers

«Истина редко бывает простой, а прощение — еще реже. Но именно в этом заключается сила: в умении видеть свет в других, даже когда собственные тени заслоняют путь.»

      Вечер в квартирке Гермионы был наполнен тихим уютом, словно сам дом знал, что здесь, среди мягкого света ламп и шепота огня в камине, происходит что-то особенное. Драко Малфой, неспешно нарезая овощи на кухне, украдкой бросал взгляды в сторону гостиной, где Рори строила свой очередной замок из подушек.       Его движения были размеренными, почти медитативными. Вечернее солнце, проникающее сквозь окна, касалось серебристых волос ребенка, окрашивая их в теплый золотистый оттенок. В этом моменте было что-то простое и настоящее — он готовил ужин для себя и своей дочери, наслаждаясь каждой минутой этого тихого, но наполненного уютом ритуала.       Когда он заканчивал раскладывать нарезанные овощи на противень, Аврора выглянула из своей крепости, держа в руках плюшевого дракона. Ее глаза сияли любопытством и детской непосредственностью.       — Папа, а почему у драконов нет крыльев? — спросила она, морща носик в попытке разгадать эту загадку.       Драко усмехнулся, чувствуя, как его сердце наполняется теплом от ее невинного вопроса. Он подошел к ней и сел рядом, опираясь на одну из подушек.       — У некоторых драконов есть крылья, — мягко сказал он, глядя на нее с любовью. — Но знаешь, даже те, у кого их нет, могут быть сильными и смелыми. Главное, что у них есть сердце и огонь внутри.       Аврора на мгновение задумалась, прижимая к себе своего дракона.       — Как у тебя, папа? У тебя есть огонь внутри?       Драко улыбнулся, чувствуя, как что-то внутри дрогнуло от этих простых, но таких глубоких слов.       — Возможно, — ответил он, чуть хрипловатым от эмоций голосом. — А может, мой огонь — это ты.       В эти моменты он начинал понимать, что счастье — это нечто большее, чем он когда-либо мог представить. Оно не в сражениях или амбициях, а в тихих вечерах, в смехе дочери, в надежде на выздоровление Гермионы, в уверенности, что каждый новый день — это шанс быть лучше.       Позже, когда Аврора уснула в своем замке, Малфой перенес ее в детскую и оставил под присмотром ее верной хвостатой няньки. Сам же, чувствуя весь груз прожитых дней, он вернулся к камину и устроился в кресле. Мысли о Гермионе приходили и уходили, как волны. Она была его силой и болью, его надеждой и страхом. Весь дом дышал ею, её присутствием, её отсутствием. И в этом был его огонь, то, что вело его вперед. Он невольно улыбнулся, вспоминая её улыбку, тонкие пальцы, которые всегда казались занятыми какой-то важной задачей, и её ясные глаза, полные жизни и мудрости.       Гермиона изменилась. Время и испытания наложили свой отпечаток на неё, делая её сильнее, но в то же время ранимее. Драко часто задумывался, каково ей было справляться с болью, которую он видел в её глазах, и как она продолжала идти вперёд, несмотря на все испытания. Он знал, что они оба изменились за это время, проведённое в разлуке. Но каждый раз, входя в этот дом, он чувствовал её незримое присутствие. Оно было в каждой детали: в книгах, аккуратно расставленных на полках, в запахе её любимого чая, который всё ещё витал в воздухе, в тёплом пледе, небрежно брошенном на диван.       Часть Гермионы осталась прежней. Она всё так же умела создавать уют, наводить порядок в хаосе и приносить тепло в сердце тем, кто её окружал. Драко знал, что именно эта часть её личности, её способность быть светом даже в самые тёмные времена, притягивала его к ней снова и снова.       Он часто задавался вопросом, чувствует ли она то же самое. Эти мысли заставляли его сердце дрогнуть, наполняя его смесью надежды и страха.       Смотря на огонь, он осознавал, что её присутствие, хоть и невидимое, было его якорем. Оно давало ему силы ждать, верить в лучшее и бороться за то, что он считал настоящим.       

***

      Поттер явился далеко за полночь, всклокоченный и с едва затянувшимся шрамом на полщеки, но страшно довольный успешной операцией. Он солидарно кивнул Малфою, что молча пропустил его в дом, погладил выбежавшего навстречу Крукса и поставил на стол обещанную Авроре коробку шоколадных лягушек. После чего прошел в кухню и устало опустился за стол, словнов первые за долгое время наконец-то смог чуть-чуть расслабиться.        Драко поставил перед ним огромную кружку чая с тремя ложками сахара и добрую порцию того самого рагу, приготовленного несколько часов назад. Атаку Дементоров шеф-адъютант мсье Малфой узнал бы из миллиона миль с завязанными глазами, в темноте.       Он солидарно плеснул себе чаю «за компанию» и выжидающе устроился напротив Поттера. Ни дать, ни взять, Молли Уизли встречает своих непутевых детей на зимние каникулы. Малфой усмехнулся себе под нос от непрошенной ассоциации и принялся медленно прихлебывать свой чай.       Разговор, которому суждено было состояться еще неделю назад, по-прежнему откладывался. Да и что здесь скажешь? Обвинять друг друга им с Поттером обоюдно не хотелось. Однако у Малфоя чесались кулаки и раздражение, то накатывающее, то отступающее, на самом деле так никуда и не делось. Он, как первогодок, которому не купили метлу последней модели, обижался на всех своих родных и близких, хотя умом понимал, что в этой дурацкой и трагической ситуации по факту не виноват никто.       В воздухе висела тишина, напряженная, но не враждебная, словно оба мужчины ждали чего-то, что должно было разрешить их внутренний конфликт. За окном царила глубокая ночь. Небо, усыпанное звездами, казалось, дышало холодом, как и сам дом Гермионы, погруженный в мягкий полумрак. Огни в камине подрагивали, бросая длинные тени по стенам, словно напоминая о времени, когда все было иначе, проще.       — Малфой… — начал Гарри, отставив кружку и взглянув на друга. Его голос был тихим, но в нем слышались нотки сожаления. — Мне жаль, что все вышло так. Я должен был сказать тебе раньше, но… я не знал, как это сделать.       Малфой поднял взгляд от своей кружки, глаза его потемнели. Он понимал, что слова Поттера были искренними, но не мог избавиться от чувства предательства. В его голове звучал голос, повторяющий одно и то же: «Ты знал об Авроре, знал и ничего не сказал».       — Знал, — наконец, тихо произнес он, с трудом сдерживая эмоции. — Все вы всё знали и молчали. Почему?       Гарри, опустив голову, сжал руки в кулак, стараясь подобрать слова.       — Я видел, как ты борешься с собой, с прошлым, с тенью своего имени. Я боялся, что сейчас не время и не место. Я думал… надеялся, что Гермиона сама найдет момент, чтобы рассказать тебе. Я не хотел вмешиваться в её решение.       — Черт возьми, Поттер, — Драко наклонился вперед, стуча пальцами по столу, — ты всегда спасал мою задницу. Мы были друзьями, лучшими друзьями, после всего, через что прошли. Почему ты тоже скрывал от меня Рори?       Тишина окутала комнату, дав обоим мужчинам возможность перевести дух. Наконец, Гарри заговорил, его голос дрожал от эмоций:       — Потому что я боялся ошибиться. Вспомни, сколько из-за меня и частично благодаря мне пострадало или погибло людей, Малфой. Это не моя битва, и не мне было решать ее исход, как бы пафосно это не прозвучало. Я не хотел потерять еще и тебя и Гермиону из-за того, что не сдержал язык за зубами. К тому же… — Поттер на секунду замолчал, потирая затылок.       Малфой долго смотрел на него, его глаза, наполненные болью, постепенно смягчались. Он чувствовал, как его раздражение отступает, оставляя место пониманию. Гарри всегда был тем, кто старался защитить всех, даже когда это было невозможно.       — К тому же?              — Я могу поклясться, что Гермиона собиралась тебе рассказать сама, но не успела.       — Мы оба были идиотами, выходит, так? — произнес Драко, слегка усмехнувшись. — Но, черт возьми, Поттер, мы все еще команда?       Гарри улыбнулся, чувствуя, как тянувшееся между ними напряжение наконец спадает. Он поднял бокал с виски, который Драко ему налил, и произнес:       — За нас. За команду. За Героя, Куницу и Хорька.       Драко кивнул.       — За нас. И будь ты проклят, гриффиндорец, — привычно съязвил Малфой и отсалютовал Поттеру.       Тишина, воцарившаяся после их тоста, была уже иной — мягкой, словно приглушенный шум далекого моря. За окном ночь погружала мир в глубокий сон, а в кухне, при свете мерцающего камина, сидели два человека, которые прошли через годы вражды и испытаний и смогли найти общий язык. Боль и обиды еще отзывались глухой досадой внутри, но они давно выросли, и лишь поддерживая друг друга, они смогут пройти через это испытание.       Крукс свернулся калачиком у ног Гарри, дрова в камине тихо потрескивали, как бы завершая картину умиротворения. Словно всё в этом доме, наконец, пришло в гармонию с их мыслями. В этой тишине, среди отголосков былого, они нашли то, что так долго искали — не только прощение друг другу, но и шанс на новый этап их жизни.       Гарри взглянул на Драко и тихо произнес:       — Мы справимся, Малфой. Потому что другого выхода у нас просто нет.       Драко усмехнулся, облокотился на спинку стула и посмотрел в сторону окна, где застывшая ночь напоминала о времени, которое они больше не могли позволить себе терять.       — Ты прав, Поттер. Другого выхода нет.