Когда нет навыков попаданки

      Когда один из приспешников, дрожа от страха, сообщил Биллу о побеге Марго, атмосфера в комнате тут же переменилась. Билл, до этого момента сохранявший видимость самообладания, застыл на мгновение, а затем его выражение лица исказилось от ярости. Вся его привычная легкомысленность исчезла, будто смытая внезапным потоком негодования.       — Она сбежала?! — Билл стал красным, а вся комната вспыхнула пламенем.       Приспешник сглотнул, отчаянно стараясь не встречаться с взглядом своего повелителя. Он лишь кивнул, склонив голову ещё ниже, будто надеясь, что это убережёт его от гнева Билла.       — Вы идиоты, куда смотрели?! Найдите её, немедленно! —Приспешник судорожно кивнул и бросился прочь из комнаты, лишь бы не вызывать ещё большей ярости своего господина.       — Она думала, что сможет обмануть меня? Что сможет просто сбежать? Я, Билл Шифр, её единственная надежда, её проводник в этом мире! — Это было настоящая истерия. Если бы у треугольника были бы волосы, он несомненно оторвал бы их.       — Билл, не забывай, ты обещал, не вредить Марго. — Форд даже по издевальски ухмынулься, радуясь такому исходу событий. Он надеялся, что Марго сейчас в безопасности.       Внезапно пространство вокруг Билла исказилось, и энергия буквально вспыхнула вокруг него, зловещим светом озаряя комнату. Руки треугольника сжатые в кулаки, слегка дрожали, и в один момент он с силой ударил по ближайшему столу, который в ответ на прикосновение взорвался на сотни мельчайших осколков, разлетевшихся по комнате.       Да, Билл осознал, что больше не сможет навредить Маргарите.       Форд молча наблюдал, стараясь сохранять хладнокровие и сдержанность, молясь не попасть под горячую руку яростного доритос. Билл придя в себя, повернулся к Форду, его выражение лица всё ещё было переполнено гневом. Он подошёл ближе, словно забыв о том, что перед ним стоит тот, с кем он только что заключил сделку.       — Работай, Шестипал. — В руках появились бумаги, непонятные книги, приборы, и стоило опомниться мужчине, как Шифр исчез. Форд понял, что если сделает что-то лишнее, то в опасности не только он и все остальные. Но он найдёт выход, победи ть этого демона.

***

      Я бежала, не чувствуя ног, не замечая боли, словно сама земля, сгоревшая и растрескавшаяся, гнала меня прочь. Воздух был пропитан гарью, а небо стало красным и пустым, а само время остановилось в этих изуродованных Странногеддоном лесах Гравити Фолз. Ещё недавно они были зелёными и живыми. Леса хранили многочисленные тайны, укрывая существ от людских глаз, а теперь — уголь, прах, угрюмые силуэты деревьев, чьи ветви тянулись к небу, словно в последнем отчаянном порыве.       Я затаилась за чёрным обломком дерева, тяжело дыша. Кажется, что-то внутри меня ещё сдерживало от того, чтобы просто присесть. Нет, кажется если я сиду, то больше никогда не встану. Поэтому продолжила бег, не думая об отдыхе ни на секунду. Я сбежала. Даже не сказав никому "прощай".       Каждая мысль будто обжигала, оставляя шрамы. Я понимала, что предала всех, кого только могла — и прежде всего, себя. Всякий раз, когда я позволяла себе довериться Биллу, я по сути, отрекалась от своей свободы.       Промозглый холод постепенно пробирался под кожу, но я шла, что есть сил, пытаясь найти хотя бы остаток укрытия. Кусты расступались передо мной, словно сами понимали, что эта земля — моя последняя опора. Шаг за шагом, словно по тонкому льду, я двигалась дальше вглубь леса. Мне вспоминались те дни, когда я впервые попала сюда, в Гравити Фолз, этот странный и необъяснимый мир подаренный Алексом Хиршом, полюбился мне до мозга костей.       — Дедушка Форд, смотри, я олень! — радостно воскликнула Мэйбл, прикладывая к своим волосам две кривые ветки и смешно выпучив глаза, чтобы в точности передать "оленье" выражение. Ее неподдельный энтузиазм, смешанный с этой невинной непосредственностью, заставил меня улыбнуться. Она была так мила и так искренне верила в свои проделки, что я не могла не посмеяться.       — Нет, олени не ведут себя так, — буркнул Форд, как будто он делал нам всем одолжение, преподнося это очередное «важное научное уточнение». Его тон уже в который раз выдавал строгость и серьёзность, которые, по мнению Мэйбл, были явно лишними для этой весёлой прогулки.       — Дедушка Форд, ты такой зануда, хе-хе, — издевательски хихикнула Мэйбл, закатив глаза. Я не удержалась и присоединилась к её задорным подколам:       — Форд, это же просто ребёнок, мог бы хотя бы раз подыграть ей.       — Мы должны дойти до места назначения до темноты, если не хотим навеки потеряться в этих лесах, — строго ответил Форд, будто произнося эту фразу в скупых лучах закатного солнца. Он как самый настоящий любитель академической строгости и дисциплины, занудствовал. На самом деле это была всего лишь любительская экспедиция, но Форд, как всегда, относился к этому с таким пафосом, будто мы отправились на открытие нового мира.       — В следующий раз я возьму с собой только Диппера, с вами невозможно идти! — наконец вспылил Форд, досадуя на наши лёгкие насмешки. Это выглядело настолько забавно, что я и Мэйбл еле удержались от смеха.       — Хочешь сказать, что я недостаточно хороша для тебя, Форди? — игриво произнесла я, наклоняясь к нему и шепнув почти на ухо. Его лицо сразу покраснело, словно его застукали за чем-то неприличным. Он в миг стал похож на спелый помидор, нервно подправляя свои очки.       Мэйбл, заметив эту картину, ахнула, приложив руки ко рту, стараясь удержать в себе восторг и не визжать от счастья.       — Н-нет, я н-не э-то имел в виду, — поспешно пробормотал Форд, отчаянно стараясь вернуть себе серьёзный вид, что только усилило мою усмешку. Я, как ни в чем не бывало, продолжила идти вперед, чувствуя его смущенный взгляд у себя за спиной.       Наконец, из густой чащи леса перед нами открылся невероятный вид на горы, уходящие вдалеке за горизонт. Солнце, уходящее за хребет, окрасило небо в мягкие розово-золотые оттенки, подчеркивая яркость и зелень леса. Это зрелище было столь захватывающим, что я просто замерла, вдыхая свежий воздух и позволяя этой природной красоте наполнить меня безмятежностью.       — Как красиво! — радостно взвизгнула Мэйбл, тут же выхватив фотоаппарат. — Надо это обязательно запечатлеть! — Щелчок, и новый снимок был готов — чудесный пейзаж, достойный украсить её альбом.       Форд встал рядом, молча глядя вдаль. Я краем глаза заметила, что его лицо всё ещё сохраняло смущённо-красноватый оттенок. Это было так непривычно, видеть его в таком состоянии — уязвимого и потерянного на миг. Мой взгляд невольно задержался на нём, и я, впервые за долгое время, просто позволила себе забыться в настоящем. В этот миг не существовало ни опасностей, ни тревог, ни сложностей — только горы, лучи уходящего солнца и момент, который, казалось, останется с нами навсегда.       Я помнила, как впервые встретила Диппера и Мэйбл. Их заразительный смех и бесконечные истории об этом месте; как они знали все тропинки, все укромные уголки, и с удовольствием делились со своими находками со мной, превращая каждый поход за тайной – приключением. Я помнила, как Мэйбл всегда, при любой возможности, делала для меня свитера, считая меня крутой, раз я могла делать то, что не могла сделать она. Она бы не поверила, если бы узнала, что в детстве, я ей очень завидовала. Помнила, как Диппер с невероятным упорством изучал распечатанные копии дневников, пытаясь найти оригинал. Мне становилось теплее на душе, когда я вспоминала их заботу и поддержку, их веру в меня.       И это чувство тепла мгновенно сменялось холодом стыда. Я бросила их. Как же это низко — предать тех, кто принял меня как свою, кто был готов на всё ради того, чтобы создать мне новый дом, но я… я оставила их и пошла на сделку с самим дьяволом, позволила Биллу Шифру манипулировать мной, зная, что каждый раз, как я поддаюсь его «очарованию» , я погружалась всё глубже в тьму, из которой уже не выбраться. Но сейчас было уже поздно для сожалений.       На мгновение мне почудилось, что я слышу позади себя какой-то шорох, и я затаила дыхание. В ушах застучала кровь, и паника охватила меня с новой силой. Я обернулась и снова пошла быстрее, практически на ощупь выбирая путь среди выжженных остатков леса. Ветки хватали меня за одежду, а острые обломки корней пробивались сквозь обувь, оставляя кровавые следы. Но я двигалась вперёд, несмотря на усталость и боль. Теперь оставалось только одно — выжить. Даже если я однажды променяла свою волю на иллюзорное спасение, сегодня я готова была бороться за неё до последнего вздоха.       Но я споткнулась об камень, и, теряя       равновесие, покатилась вниз по склону. Каждый удар о землю отзывался болью, заставляя меня корчиться, но не останавливаться. Скатившись до самого низа, я оказалась в какой-то глубокой яме, темной, холодной, пахнущей сыростью. Последний удар отдался по всему телу, и я рухнула на спину, совершенно обездвиженная. Все мышцы налились тяжестью, руки и ноги будто стали ватными. Дыхание сбивалось, в голове стучало от усталости, и единственное, что я могла сделать, — это смотреть наверх, туда, где тускло мерцал единственный источник света.       Каждая часть меня сопротивлялась, но сил не было. Веки становились все тяжелее, мысли затуманивались. Я закрыла глаза и почувствовала, как темнота меня поглотила.       Внезапно меня разбудили прикосновения. Что-то мягкое, но холодное, коснулось моего плеча, словно легкое, едва ощутимое прикосновение ладони, осторожное, но непривычное. Я резко дернулась, сердце бешено застучало, а во рту пересохло от внезапного страха.       — Ты кто?! — выпалила я, пытаясь различить фигуру в темноте.       Передо мной стояло странное существо, почти неземное. Оно выглядело неясно, как призрак, но светилось мягким, теплым светом. Глаза его блестели глубоким светом, как два ярких звезды в темноте, которые словно видели меня насквозь, видели все мои страхи и желания. Существо улыбнулось или, может, мне так показалось — его лицо менялось, словно было сделано из воды, струящейся и текущей.       — Должен ли я задавать вопросы здесь? — отозвалось оно голосом, который казался мне одновременно древним и почти детским, словно это было нечто, что жило вне времени и видело мир таким, каким он был всегда.       Его слова выбили меня из колеи. Моя дрожь стихла, хотя напряжение не отпускало. Я почувствовала, как в голове появлялись тысячи вопросов, но не решалась озвучить ни один из них. Передо мной стояло нечто необъяснимое, чье присутствие ощущалось больше чем просто словами или внешним видом. В нем было что-то... родное, хотя мы никогда раньше не встречались.       Существо, все еще с мягким выражением, осматривало меня, будто оценивая.       — Ты потерялась, не так ли? — наконец, спросило оно, и в его голосе была печаль, почти сожаление.       Я кивнула, не зная, что сказать. В каком смысле потерялась?       Возможно, я потерялась. Потерялась в этом мире, в своих решениях, в своих чувствах. Сначала была уверена в своем пути, но теперь, когда все рухнуло, когда я в страхе сбежала, я даже не знала, куда идти.       — Ты хочешь выбраться отсюда, Марго, — продолжило существо, — но чтобы найти дорогу, нужно быть готовой принять правду, даже ту, которую ты сама от себя скрывала.       — Откуда ты знаешь мое имя? — мое сердце сжалось от страха, но его теплый взгляд словно проникал мне в душу, помогая справиться с паникой.       — Я знаю больше, чем ты думаешь, — произнесло существо с легкой улыбкой.       — Я тот, кто видит нити твоей судьбы, Марго. И я здесь, чтобы помочь тебе увидеть, кто ты на самом деле и на что ты способна.       Его слова были как холодный душ, но с каждым звуком они пробуждали во мне что-то забытое, какой-то внутренний огонь, который я думала, что давно погас.       Я приподнялась, чувствуя слабость в теле, но страх перед этим существом начал отступать. Его спокойствие, манера речи — все это, казалось, окутывало меня тёплым покровом.       — Кто ты? И зачем тебе это? — наконец спросила я, пытаясь понять его намерения.       — Почему ты хочешь мне помочь?       Существо на мгновение задумалось, и его свет усилился, отбрасывая мягкие блики на влажные стены ямы.       — Ты можешь называть меня Оксол, я мудрое существо что проживало миллионы лет. — спокойно ответило оно.       — Для тех, кто задает вопросы, я –ответ. Для тех, кто заблудился, я – свет в темноте. Мой мир велик, и я вижу намного больше, чем ты можешь представить.       Я нахмурилась, стараясь осмыслить его слова. Он был загадочным, но в его голосе чувствовалась искренность, которая пробивалась сквозь всю эту таинственность.       — Ты стала частью игры, которая намного больше тебя самой, — продолжал Оксол, его глаза мерцали загадочными искрами.       — Но в каждом из нас есть выбор, и в тебе он живёт так же, как и в любом другом существе. Ты стремилась к истине, и даже сейчас ты, возможно, не понимаешь, насколько важен твой путь. Ты – ключ к равновесию, которое разрушено.       — Равновесие? — прошептала я, чувствуя, как отзвуки его слов будто прокатываются внутри меня, наполняя разум чем-то новым.       — Это из-за сделки с Биллом?       Он лишь кивнул, но в его взгляде было что-то большее – понимание и мудрость, не ограниченные временем и пространством.       — Билл ищет контроль, власть и разрушение. Он – хаос. Ты стала связующим звеном, мостом, который он хочет разрушить, чтобы заполучить больше силы. Но в твоих руках –возможность изменить это. Ты можешь стать тем, кем всегда была предназначена быть, — продолжал Оксол, и я почувствовала, как в моем сердце что-то оживает.       Где-то на грани сознания начало просыпаться грызующее чувство вины.       Я была готова на всё, чтобы вернуться домой, к своему прежнему миру. Но разве это стоило того, чтобы предать людей, которые искренне хотели мне помочь? Впервые за долгое время мне стало по-настоящему страшно. Не за себя, не за свою жизнь, а за то, что я, возможно, потеряла что-то гораздо важнее – доверие и дружбу       — И как мне это сделать? — спросила я, всматриваясь в его глаза.       — Я не могу просто сбежать, не могу просто сражаться с ним. Он слишком силен.       Оксол мягко покачал головой, его взгляд стал проникновеннее.       — Сила не всегда определяется мощью, Марго. Истинная сила в твоей воле и в твоем сердце. Чтобы выбраться из этой тьмы, тебе нужно найти свет внутри себя, даже если он скрыт под тяжестью страха и боли.       Его слова проникали вглубь, оставляя за собой некую уверенность, и я почувствовала, как это тепло, исходящее от него, согревает меня. Но и по щекам слезы стали сжигать лицо, смешиваясь с пылью и копотью. С каждым шагом, с каждым болезненным воспоминанием о друзьях, которые доверяли мне, о днях, когда Гравити Фолз был для меня не просто ловушкой, а домом, я шла дальше. Гравити Фолз научил меня быть сильной, дал мне надежду и желание бороться. Я обязана была этим воспоминаниям – и обязана была найти в себе силу, чтобы выбраться из этого ада.       Опустив голову на колени, я закрыла глаза и позволила себе на мгновение окунуться в воспоминания. Гравити Фолз – это не просто лес, покрытый загадками, это место, которое подарило мне друзей, дом, ощущение принадлежности. Я вспомнила, как мы со Стэном, близнецами и Зусом, сидели у костра, глядя на звёзды, и все мы делилась разными историями, не зная, что я уже давно заключила сделку, которая могла разрушить всё. Все смотрели на меня, как на друга, и даже не подозревая что я была готова пожертвовать их доверием ради собственной выгоды       Стыд и сожаление наполнили моё сердце. Почему я решила, что цель оправдывает средства? Почему я позволила Биллу так глубоко проникнуть в моё сознание, что потеряла саму себя?       Я чувствовала, как внутри поднимается что-то тёмное и тяжелое, но это была не злоба на Билла, а скорее злость на саму себя.       Оксол обвил меня теплыми, почти невесомыми руками, словно окутывая в мягкий свет, и его голос, мягкий и успокаивающий, проникал в самые глубины моей души.       — Твоя боль, Марго, понятна мне, — произнёс он.       — Ты видишь себя лишь через призму ошибок и сожалений, но это не вся ты. Твои поступки не определяют тебя полностью, а лишь твои намерения говорят за тебя. Ты считаешь, что причинила вред другим, но разве ты никогда не приносила радость и свет? Разве не любила, не смеялась, не пыталась защитить тех, кто тебе дорог?       Слова Оксола звучали правдиво, но мне было тяжело их принять. Слёзы всё ещё текли, и внутри меня бушевала буря – смесь стыда, отчаяния и злости на саму себя.       — Но я чувствую, что не заслуживаю этого, — прошептала я, не смея поднять глаза.       — Все, что я делаю, всё идет не так... Может, Билл был прав, называя меня слабой и ничтожной. Может, я действительно не стою ничего.       Он покачал головой, его взгляд оставался мягким, но в нем читалась невероятная сила.       — Билл видит в тебе то, что может использовать, — ответил Оксол.       — Но то, что видит он, – лишь малая часть тебя. Ты обладаешь даром, который сильнее его хаоса, сильнее любой тьмы. Этот дар – твоя способность чувствовать, любить, бороться за тех, кто тебе дорог. Даже когда всё кажется безнадежным.       Я вдохнула глубже, стараясь обрести хоть немного спокойствия. Оксол протянул мне руку, и я, поколебавшись, вложила свою ладонь в его, ощущая теплоту и заботу.       — Каждая ошибка, каждый провал — это всего лишь ступень на пути. Даже если ты ошибалась, даже если предавала свои убеждения, это не делает тебя плохим человеком. Ты просто заблудилась, — продолжал он, его голос наполнял меня надеждой.       — И я здесь, чтобы помочь тебе найти дорогу.       — Но как я могу изменить то, что уже произошло? — спросила я, и голос мой сорвался на шепот.       — Как мне загладить всё то, что я натворила?       — Изменить прошлое нельзя, — ответил Оксол, слегка сжав мою руку.       — Но ты можешь изменить будущее. То, как ты поступишь с теми, кто окружает тебя сейчас, зависит от тебя. Маргарита, прости себя, прости свои ошибки, прости свое прошлое, прости тех людей, что сделали тебе больно, прости тех кто бросил тебя, прости тех кто пользовался тобой. И ты найдёшь истинное решение.       В голова возникли образ моей бабушки, размытые лица родителей, лицо того насильника, одноклассников, неудачные отношение. Все они были в моей голове, только потому что я не могла отпустить этот тяжёлый опыт, я позволила этому опыту стать личностью, и управлять моей жизнью. Я страдала по ним, я неосознанно связала свою жизнь со страданиями, только потому что не хотела брать ответственность за свою жизнь. Не хотела признавать, что саморазрушение в осознанном возрасте — мой выбор. Если будучи ребёнком я была действительно беззащитна, и моя бабушка ничего не делала чтобы защитить меня. То сейчас, я уже взрослый человек, который противостоит самому, блядь, космическому демону.       Я есть у себя, я должна защитить себя.       Глубокий вдох.       Я прощаю всех.       Я прощаю бабушку, что не сумела защитить меня, за то что решала, что для меня лучше.       Я прощаю, своих родителей, что бросили меня       Я прощаю своих одноклассников, что привили мне комплексы       Я прощаю своих бывших, что сделали мне больно.       И как бы сложно это было, но тот педофил, обязательно получит по заслугам.

Я прощаю себя

      Я отпускаю прошлое.       Оксол смотрел на меня с такой теплотой и пониманием, что это пробудило во мне крошечную искру надежды. Может, он прав? Может, я ещё способна исправить свои ошибки?       — Не давай своей боли, прошлым травмам определять твоё будущее, Марго, — произнёс он с улыбкой.       — Ты способна на большее, чем можешь себе представить. Позволь себе поверить в это.       Впервые за долгое время мне стало немного легче. Я позволила себе, наконец, подумать о себе, по настоящему. Слёзы медленно прекращали течь, уступая место внутреннему покою.       Сжав зубы, я поднялась, чувствуя, как остатки решимости оживают во мне. Может быть, я и натворила ошибок, но у меня всё ещё был шанс исправить это.       Билл может искать меня, угрожать и даже пытаться сломить, но пока я дышу, я буду бороться.       Сквозь дыру пробился одинокий луч солнца, освещая путь впереди. Мой путь.       Я зацепилась за этот луч, как за последнюю ниточку света в этом мрачном и выжженном мире. Словно он был напоминанием, что впереди может быть что-то кроме боли и ужаса. Мои ноги несли меня сами, и шаги стали чуть легче, будто само небо подсказывало: "Не сдавайся".       — Я должна спасти Пайнсов и освободить город от Билла.       — Что есть силы промолвила Я, в надежде на лучший исход выбрала Пайнсов. Оскол спасибо бол–       Обернувшись, я не сумела найти это странное существо. Я была одна здесь. Но я была уверена, что это было не результатом моих галлюцинаций, а реальное существо, что наставила мне путь на одной из более верных путей. И я возьму ответственность за свои ошибки и поступки.